Текст книги "Больница здорового человека. Как люди изменили медицину во время пандемии"

Автор книги: Полина Мохова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Наталья Одегова, «Антиковид НСК», Новосибирск

– Я не знаю, Наташ, как мы вообще выживем с этим ковидом. – Даже через телефонную трубку слышалось, что одноклассница Лена устала нечеловечески. – Понимаешь, совершенно бестолково организована работа у нас с ковидниками. Врач выезжает на ОРВИ безо всякой защиты, и оказывается, что это ковид. А потом едет по всем остальным: сердечникам, онкологическим… Разносит эту заразу. Безо всяких СИЗов. Никто их нам не выдает!

Сразу после медицинского колледжа Лена, как и многие молодые специалисты, пошла работать в скорую. Она сохраняла энтузиазм дольше всех знакомых Наташе врачей. Слушать ее упаднические речи было особенно неожиданно и тревожно: значит, в здравоохранении и в самом деле проблемы, а ужасы про ковид – правда. Причем совсем рядом, а не где-то в Китае или Италии.

Первая волна захлестнула Новосибирск только к маю. Начался карантин. Но для Наташи, в сущности, ничего не изменилось: она и так работала интернет-маркетологом из дома. Просто детей больше не нужно было возить в школу ни свет ни заря.

Однако звонок подруги ее встревожил, и она решила расспросить других знакомых медиков. И все подтвердили: в больницах и поликлиниках врачи работают без защиты. Правда, многие поначалу не верили ни в ковид, ни в его опасность. Но были и те, кто паниковал и уже порывался уволиться.

История с СИЗами не шла из Наташиной головы два вечера. Перед сном она листала ленту фейсбука и наконец увидела ответ на волновавший ее вопрос на странице знакомого предпринимателя Евгения. Тот предлагал организовать сбор СИЗов для медиков своими силами, найти медицинские, если будет возможность, или придумать им альтернативы: «Москва и регионы уже вовсю помогают врачам, – писал он. – Используют качественные немедицинские респираторы, экраны для защиты глаз и даже маски для ныряния с самодельными переходниками под фильтры для ИВЛ. Мы тоже можем помочь!»

Утром Наташа позвонила Евгению:

– Чем я могу помочь?

– Давай просто закупать СИЗы. Их сейчас дефицит, но я уже нашел где. Для нашей местной скорой в Академгородке купил, вложил сто тысяч, товарищ накинул еще семь. Надо бы организовать сбор… Слушай, ты ж маркетолог! Поможешь?

– Давай лендинг сделаем на тильде, чтобы быстро. И соцсети. Но ты в них вроде уже пишешь.

Так родился проект «Антиковид НСК». В первые дни собрали почти четыреста тысяч рублей. Но у проверенных поставщиков средства защиты кончились. Стали выяснять, в каких отраслях, кроме медицины, применяют что-то похожее на СИЗ, – закупили респираторы у шахтеров.

Чем врачи заменяли медицинские СИЗы

Тайвек → строительные комбинезоны из спанбонда или тканевые халаты и костюмы из материала бязь (проницаемые для вируса), ламинированные костюмы для защиты от пестицидов (непроницаемые, но и не дышащие, работать в них по несколько часов – пытка).

Защитный экран для лица → канцелярский файлик, прозрачная пластиковая обложка от папки для бумаг.

Медицинские маски → строительные респираторы FFP1, FFP2 и FFP3 (последние два рекомендованы к использованию Минздравом), самостоятельно сшитые ватно-марлевые повязки.

Защитные очки → «нулевые» очки (без диоптрий), маски для ныряния.

Медицинские (смотровые) перчатки → хозяйственные, садовые, полиэтиленовые перчатки.

Переводы поступали каждый день – за два месяца более пятисот отчислений. И Евгений, и Наташа были в благотворительности новичками, поэтому пользовались советами бывалых. В комментариях к постам им подсказали выкладывать отчеты после покупок. Правда, так было не с самого начала: первые публикации привлекали по одному-два перевода, которых ни на что не хватало. Стали учиться вместе: учитывали обратную связь от подписчиков, рекомендации блогеров и СМИ – и постепенно нащупали нужный подход.

Оказалось, например, что если хочешь привлечь пожертвования крупного бизнеса, то лучше в постах не жестить. Бизнесмены предпочитают с местной властью не ругаться и в оппозицию не вставать, поэтому системные проблемы лучше описывать безоценочно. Например, «чиновники не справляются со своей работой» превращалось в «частникам закупить нужные средства проще, чем медицинской системе». Последнее было правдой: больницы по уставу могут покупать только медицинские средства защиты. Но что им делать, когда все медицинские были давно уже раскуплены и пользоваться приходилось химическими, шахтерскими, строительными?

Часто под постами встречались ругательные комментарии: долго писали «не сгущать краски» (но ко второй волне в городе людей в неведении не осталось), писали, что помощь должна быть бесплатной и собирать деньги аморально…

В ноябре 3-я городская больница опубликовала призыв – готовы были пустить добровольцев в «красную зону», но люди не откликнулись. Все боялись вируса.

Поставки СИЗов в больницы казались самой простой частью плана. Находишь деньги, достаешь товар, привозишь его в больницу (Наташа развозила «добычу» по больницам на своей машине). Но к переходу на ковидный режим были готовы далеко не все медучреждения. Нередко от помощи отказывались сами главврачи: «Мы вам что, космонавты, в таком виде ходить».

Наташа и Евгений добивались личных встреч с руководством больниц, привозили с собой фотографии из других клиник, не только новосибирских, показывали, как и в чем ходят медики, как это влияет на статистику. Нескольких главврачей удалось переубедить. Но были и те, кто упорно продолжал работать в одних масках. Или даже однажды приняли СИЗы – и оставили на складе, носить не стали.

И дело было вовсе не в том, что главврачи сомневались в существовании и опасности коронавируса. Позже Наташа поняла: они боятся санкций от чиновников.

Иногда связь с клиниками удавалось наладить через знакомых – рядовых врачей. Особенной удачей было выйти на реаниматологов: эти были в зоне особого риска. Потом врачи стали выходить на проект сами. «Здравствуйте, я рентгенолог, у нас бригада пятнадцать человек, сможете помочь? Страшно без защиты», – писали они в фейсбук.

В мае Наталья тоже заболела. Домашний карантин позволил посмотреть на ситуацию глазами пациентки. Она подсчитала, что всего встретилась с семнадцатью медиками, и только один из них – врач неотложки – был в СИЗе. Это был один из костюмов, который Наташа лично буквально за неделю до болезни доставила врачам скорой.

На СИЗы удалось собрать в сумме более четырех миллионов рублей. Проект стали готовить к завершению – казалось, Минздрав справился и во вторую волну помощь будет не нужна. Но осенью в больницах стало не хватать кислородных концентраторов: сотни пациентов задыхались, а врачи ничего не могли сделать.

– Наташа! – Звонок от Евгения означал, что «Антиковид» заходит на вторую волну. – Мне медсестра знакомая прислала видео из отделения… Публиковать это нельзя, но там снова трэш.

– Опять СИЗы?

– Нет, врачи-то одеты… Но с пациентами швах. Народ опять лежит по коридорам. Но это-то ладно, все уже привыкли. Короче, все лежат и машут руками…

– Зарядку, что ли, делают? – не поняла Наталья.

– Им сказали, что так будет поступать больше кислорода. Они не могут дышать. Кислорода в больнице нет.

Контакты были уже налажены, и теперь было важно сделать все четко и быстро. К тому же концентраторы, в отличие от СИЗов, нужны были только двум крупным больницам – поликлиники и скорые в этот раз ни в чем не нуждались. А еще за эти штуки не было такой битвы, как за СИЗы. Цены подскочить пока не успели, и покупали напрямую у поставщиков, не ища обходных путей.

За два месяца работы «Антиковид НСК» поставил в больницы города семьдесят концентраторов, каждый из них стоил от шестидесяти до восьмидесяти тысяч рублей. Но реальная потребность была выше. Евгений провел опрос среди врачей (к тому времени у него в контактах фейсбука было почти все профессиональное сообщество) – нехватка составляла около трехсот единиц. Но врачи опять боялись обращаться за помощью.

«Насколько было бы проще, если бы они не молчали», – писала Наташа Евгению.

«Да, это все изменило бы. Наши миллионы рублей – это детский сад. Пока врачей вызывают на ковер за то, что приняли помощь от благотворителей, дальше не двинемся. Главврача N вчера распекали, слышала?»

«Да, Лена сказала. Может, теперь рассказать, в какую больницу поставили концентраторы, раз его все равно уже “рассекретили”?»

«Вот и я ему говорю! Но он “только что всех успокоил” и попросил без шума. Так что остаемся тайными агентами».

Евгений Кашменский,

28 июля 2020, фрагмент поста в Facebook

ANTICOVIDNSK, статус-репорт.

ЧТО СДЕЛАЛИ ЗА 4 МЕСЯЦА:

● собрали около 4,7 млн руб. благодаря более чем 380 жителям Новосибирска и представителям бизнеса;

● снабдили 51 медучреждение СИЗами;

● передали 2195 респираторов FFP3 (в основном скорой помощи);

● передали 1640 многоразовых полумасок третьего класса защиты.

Эти вот многоразовые полумаски третьего класса защиты, за счет использования до нескольких месяцев, получаются примерно в 10 раз экономичнее по сравнению с одноразовыми респираторами FFP3. ‹…›

ПОЧЕМУ ЭТО БЫЛО ВАЖНО – ДВА ФАКТОРА

1) Эпидемиологический. В самом начале распространения инфекции была потенциальная возможность, что наше государство справится и сдержит дальнейшее распространение, как это сделал Китай (да-да, сейчас это уже звучит глупо). То, что новосибирская скорая помощь массово ездила без адекватных средств защиты, создавало путь распространения инфекции от врачей к пациентам. Мы этот путь распространения ликвидировали, дважды снабдив почти 100 % выездного медперсонала скорой респираторами FFP3.

2) Гуманистический. Врачи – группа многократно повышенного риска. Среди них тоже есть пожилые, гипертоники, диабетики. Им страшно работать без защиты. И они, работая в обычных дырявых медицинских масках, заражались, заражали коллег, болели, некоторые умерли…

ПОЧЕМУ НЕ ГОСУДАРСТВО? ЗАЧЕМ БЫЛИ НУЖНЫ МЫ?

● У государства есть громадные бюджеты на медицину, но по закону закупать оно может только СИЗ с медицинской регистрацией. Этих СИЗ не хватало, физически. Производства были рассчитаны на докоронавирусный уровень спроса. Законодательные инициативы об автоматическом признании медицинской регистрации за СИЗами высокого класса защиты так и увязли в профильных комитетах Госдумы.

● У нас была (и есть) возможность закупать немедицинские СИЗ, прекрасно подходящие по классу защиты. Эти СИЗ мы совершенно законно дарили медучреждениям. И они ими пользовались. Но, в отличие от государства, у нас все это время не хватало денег. Попытки договориться с представителями власти, чтобы они нашли способ нас финансировать, провалились.

КАКИЕ БЫЛИ ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ

● Вначале – скорая помощь, они первые «фронтили» инфекцию и из-за необеспеченности СИЗ создавали кратный риск ее распространения.

● Затем – стационары города. Не только ковидные, вспышки ковида были и в непрофильных стационарах.

● Затем – поликлиники, по мере перегрузки стационаров и перевода большого количества пациентов на амбулаторное лечение.

● И наконец, областные ЦРБ, по мере того как инфекция добралась до глубинки.

ПОЧЕМУ ЗАВЕРШАЕМ СЕЙЧАС

Во-первых, собираемость денег снизилась до нуля. Несмотря на то что коронавирус никуда не делся (и будет с нами еще не один год), люди устали от этой темы.

Во-вторых, официальное снабжение все-таки улучшилось. До достаточных объемов снабжения – как до Китая пешком, но все-таки во всех учреждениях, даже косвенно имеющих дело с ковидом, начали появляться инфекционные комплекты. ‹…›

Когда я только поправился, мой близкий друг лег в больницу. А второй наш общий близкий друг его лечил, спасал. И все это происходило в «красной зоне». Оставаться в стороне в такой ситуации было невозможно.

Вадим Костенко, «Поможем врачам вместе», Иркутск

Попав в больницу по скорой уже второй раз, Вадим задыхался. На этот раз врачи не сомневались, что имеют дело с коронавирусом: тест был положительный, а до этого – анафилактический шок, отек Квинке. Болеть высокому, крепкому Вадиму, спортсмену со стажем, было непривычно. Ему сказали: проблема не в низком, а в избыточном иммунитете, при ковиде так случается[24]24
  Врачи во всем мире отмечают возможность развития гипериммунного ответа на COVID-19. Уже не инфекция, а сам иммунитет разрушает легкие больного. Прим. авт.


[Закрыть].

Кажется, были применены все известные системы лечения: и антибиотики, и препараты для разжижения крови. Подход к лечению меняли четыре раза, но Вадиму казалось, что ему становится только хуже. За время болезни он скинул четырнадцать килограммов. Врачи убеждали: это средняя степень тяжести. Выкарабкаетесь! Тем, кто сейчас в реанимации, гораздо неприятнее.

Устроившись на койке в отделении поудобнее, Вадим достал блокнот и стал рисовать схему – как делал на работе, когда перед ним вставали нестандартные задачи. Первой строкой шел вопрос: как я могу помочь после того, как выберусь отсюда? О том же он поинтересовался у врачей, которые совершали обход, а затем и у всех своих знакомых, работавших в медицине. Отправил такой же запрос в Министерство здравоохранения: самодеятельностью заниматься не хотелось.

В главной проблеме и врачи, и Минздрав совпали: медикам критически не хватало транспорта на выезды. Скорые захлебывались в вызовах. А что уж говорить о врачах поликлиник.

Ради эксперимента Вадим направил в помощь больнице одну из своих служебных машин. Врач, получивший в распоряжение машину с водителем, объехал в два раза больше пациентов, чем обычно. На следующий день Вадим договорился с врачами из разных поликлиник и своими друзьями-бизнесменами, у которых также были служебные машины: на вызовы отправились дополнительно пять автомобилей.

Через сутки снова посчитал эффективность, даже привлек своего друга Павла Петрова. Теперь цифра выглядела еще внушительнее: реализованных вызовов стало больше на семьдесят процентов. Бизнесмен в Вадиме торжествовал. Но за восторгом пришло беспокойство: проблема ведь не только в паре поликлиник – она по всей Иркутской области. А значит, своими служебными машинами не обойдешься и нужно запустить целое движение, привлечь волонтеров.

Вадим написал в соцсетях, что требуются машины, волонтеры и пожертвования на бензин. Обзвонил знакомых в городе – одноклассников, бизнес-партнеров, подрядчиков – всех подряд.

– Олег, приветствую! Тут такое дело…

– Да видел я уже в фейсбуке, какое у тебя дело: помогу, машина есть, служебная. А в выходные сам поезжу. Скажи только куда-чего… И статистику помогу собрать.

За неделю в Иркутске стали регулярно выезжать на вызовы с медиками сорок частных машин, и Вадим начал работу с областью. Реакцию на его предложение в каждом городе предугадать было невозможно. Например, в Братске администрация сама пошла навстречу: «Хорошим делом занимаетесь, чем мы можем вам помочь?» Вадим и местный куратор волонтеров, Максим, тут же нашлись и попросили выдать медикам универсальные ключи от подъездов – чтобы те не ждали, пока им откроют. Та же администрация решила на время пандемии передать поликлиникам весь парк своих машин.

Однажды Вадим заехал в поликлинику на прием к терапевту: после ковида дыхание восстанавливалось медленно. Он задержался у стойки в регистратуре и услышал, что за нею кто-то тихо плачет.

– Девушка, – окликнул он через защитное стекло, – с вами все в порядке?

– Не могу я так больше, – всхлипнула регистратор и посмотрела на него из-под маски покрасневшими глазами.

– Что случилось?

– Изо дня в день обзваниваю больницы, чтобы понять, где есть эти чертовы койки. И нет этих коек, ну нет! Звоню часами, а больных только больше… – И она снова зажмурилась и всхлипнула.

– В смысле обзваниваете… А что, электронной системы у вас нету?

Вадиму, человеку из сферы информационных технологий, представить это было трудно. Чтобы убедиться, он позвонил другу, работающему на скорой. И тот ему подтвердил:

– Все так и есть, даже хуже. Иногда мы часами колесим по Иркутску, параллельно обзваниваем больницы. Бывает, появится место – мы туда. А как доедем, его уже заняли, опередили…

Вадим добился записи на ближайшее совещание к министру здравоохранения.

– Коллеги, – сказал он, вставая с кресла, обитого бархатом, – вы в курсе, что в городе не работают горячие линии по вопросам ковида? Что врачи не могут узнать, куда везти пациентов?

В зале поднялся гул.

– Прямо сейчас предлагаю провести эксперимент. Звоню на горячую линию, как будто бы я врач поликлиники или скорой. – И он набрал номер, прямо при главе МЧС, скорой и сотрудниках Минздрава. Не смог дозвониться в течение нескольких минут, система сбросила его вызов.

– Надо наладить систему управления коечными фондами, – заключил Вадим, – и если вы не готовы этим заниматься, то буду я. У меня в этом городе семья, друзья, вообще все близкие люди. Я за неделю закрою вопрос, у меня IT-компания. Если нужно, я готов. Могу придумать методику, привлечь нужных специалистов, разработать и внедрить программу, в конце концов. Но логичнее, чтобы все это сделали вы.

Горячая линия в городе заработала через три дня. Участия Вадима не потребовалось, Минздрав Иркутской области и МЧС разобрались со всеми сложностями.

Проект «Поможем врачам вместе» продолжал работать в нескольких регионах России: поставлял машины, координировал волонтеров, возил в клиники горячую еду. Вадиму хотелось, чтобы об этом узнало как можно больше людей. Но волонтеры говорили: «Ты только, пожалуйста, не называй нигде моего имени. Очень не хочется проблем на работе, вдруг узнают».

Не возражал разве что Дмитрий, автоволонтер-координатор. Он давно волонтерил – занимался тушением лесных пожаров, и к публичности ему было не привыкать. Но при встрече все же попросил:

– Ты о врачах лучше говори. Я-то что – маршруты составляю да вожу. Вот есть у нас «паровозик», доктор Алена. У нее энергии столько! Оделась, щиток опустила и полетела… с адреса на адрес. Несется как паровоз! Ты ее после девяти вечера привозишь в поликлинику, а она после целого рабочего дня садится и с каждого документа заполняет кучу формуляров. И сколько таких девчонок-медиков в Иркутске, которые в два часа ночи уходят с работы. Вот о них лучше расскажи![25]25
  По просьбе героя мы уточнили информацию по его проекту на момент передачи книги в типографию: к сентябрю 2021 года проблемы с управлением коечного фонда и горячей линией были полностью решены. Только в Иркутской области к этому моменту волонтеры приняли более 16 тысяч заявок на транспортную помощь врачам. Прим. авт.


[Закрыть]

Печать закончилась. Заготовку снял – кинул в пакет. Ночью просыпался и снимал. Через две недели такой работы без перерыва принтер у меня сломался. В общем, делал по чуть-чуть целый день, помогало убить время.

Руслан Жданов, «Мейкеры против коронавируса», Омск

Руслан всегда любил технику и что-то делать руками. С паяльником никогда не расставался, над программированием микроконтроллеров мог возиться часами. Однажды, вдохновившись роликами на ютубе, купил 3D-принтер, чтобы делать корпуса и крепления. Правда, большую часть времени тот пылился в углу комнаты.

Когда началась пандемия и все осели дома, жизнь Руслана почти не изменилась: он и так работал удаленно и много серфил в интернете. От поступающих новостей не отпускала тревога: про коронавирус толком никто ничего не знал, но обсуждали его все – даже в профессиональных сообществах технарей, где на такие темы говорить не очень-то принято.

На одном из форумов он прочитал о движении «Мейкеры против коронавируса». Суть проекта заключалась в том, чтобы на домашнем принтере печатать комплектующие для сборки самодельных средств индивидуальной защиты и продуктов, для которых не нужна медицинская лицензия. Например, защитные экраны и заколки для масок, переходники и держатели, боксы для бронхоскопии… Эти предметы помогают медикам на многочасовых сменах. Как тяжело приходится врачам и медсестрам, Руслан знал не понаслышке: теща до того, как вышла на пенсию, работала в поликлинике.

Изначально движение мейкеров зародилось в Италии во время первой волны пандемии. Официальные дилеры не справлялись с потоком заявок, и партию клапанов для ИВЛ напечатали для больницы владельцы 3D-принтеров. Проект быстро собрал сторонников по всему миру. Его участники обмениваются информацией, публикуют инструкции на сайте, сортируют заявки медиков, собирают деньги на расходные материалы.

Что изготавливают 3D-мейкеры для больниц?

Защитные щитки, переходники для ИВЛ, боксы, заколки. Так выглядит инструкция по сборке пластикового защитного комплекта для медработников, который производят мейкеры:

Схема сборки пластикового защитного комплекта из 3D-мейкеров

1. Комплект состоит из ободка и щитка.

2. Проденьте ободок в прорези щитка, как показано на рисунке.

3. Стяните щиток, как показано на рисунке. Отрегулируйте расстояние от щитка до лба при помощи ободка.

4. Скрепите концы ободка. Щиток готов.

Сайт makersvscovid.ru выглядел так, будто его ведет солидная организация, уже много лет помогающая медицине. Это позже Руслан узнал, что движение образовалось совсем стихийно и совсем недавно. Все заявки обрабатывал один человек – Всеволод Очинский, дизайнер из Москвы. Он читал каждое письмо, поступавшее на сайт, и связывал автора с куратором из региона. Весной, в карантин, поток заявок от мейкеров возрос многократно.

Руслан решил начать с заколки для медицинских масок. На простой детали можно потренироваться. По сути, это пластиковая полоска с зубцами, с помощью которой резинки хирургической маски крепятся на затылке – в результате маска плотно сидит на лице и не натирает уши. Идею заколок придумал во время пандемии один остроумный школьник из Канады, узнавший, что у врачей от работы весь день в маске болят переносица и уши. Об этом Руслан прочитал в интернете. А еще был репортаж по ТВ о местных медиках – показывали, что у медсестер в регистратуре мозоли и ссадины за ушами.

Руслан Жданов,

15 апреля 2020 года, пост в «ВКонтакте»

Привет всем, кто меня читает! По факту я никогда не пишу обращения в социальных сетях, но нынешняя ситуация заставляет это делать. Я думаю, все слышали, что такое COVID-19 и какую угрозу он нам несет. В настоящее время в Омске еще все спокойно, но кто знает, что будет дальше.

А теперь я расскажу о сути вопроса. Может, кто слышал о сообществе владельцев 3D-принтеров, а также о станках лазерной резки, помогающих больницам и врачам БЕСПЛАТНО и БЕСКОРЫСТНО изготавливать средства индивидуальной защиты, которых, к сожалению, никогда не достаточно. Мы уже сделали и в ближайшее время отгрузим переходники на полнолицевые маски, защитные щитки, множество заколок для масок и не собираемся на этом останавливаться. Сейчас в работу поступил заказ на 50 лицевых щитков (БУЗОО ГКБ11). Но основная проблема состоит в изготовлении защитных боксов. Он делается из 4-мм акрила или ПЭТ 2 мм. На текущий момент у нас заказ на порядка 10 таких боксов. Но их некому делать, а также это довольно дорого. Поэтому мы ищем:

● владельцев станков лазерной резки, которые могут взять на себя изготовление боксов;

● всех, кто может помочь в закупке материалов для изготовления СИЗ.

Также будет полезно, если вы скажете знакомым врачам, что в Омске есть сообщество, готовое им помочь.

Победить заразу можем только сообща. Каждое такое изделие может спасти жизнь, возможно, даже кому-то из ваших близких. Все, что мы делаем, не имеет коммерческой выгоды. Мы готовы предоставить все необходимые данные, чтобы подтвердить это.

Самая минимальная помощь – поделиться этим сообщением в своей ленте.

Наша Омская группа в telegram – https://t.me/cvd3d_omsk

Основная группа по РФ – https://t.me/help3d_covid19 #makersvscovid #makersvscovidomsk #covid2019

Потом пошли заявки посложнее: защитные экраны-визоры, переходники к фильтрам ИВЛ, боксы для бронхоскопии[26]26
  Большие коробки из оргстекла, которыми пациента накрывают во время подключения к аппарату искусственного дыхания. Прим. авт.


[Закрыть] (за них сам не взялся, но помог найти исполнителей). Инструкции по изготовлению Руслан получил в группе сообщества мейкеров в телеграме, волонтеры переписывались и могли оперативно закидывать в чат неотложные вопросы. В телеграм-чатах сидели не только 3D-печатники, но и инженеры, и медики, которые озвучивали свои пожелания к продукции.

Благодаря последним появлялись новые позиции для печати. Врачи рассказали о проблемах с пролежнями у тех, кто подзадержался в реанимации, – волонтеры разработали противопролежневые подушки для пациентов на ИВЛ. Сейчас думают создать прозрачную палатку для скорой помощи, чтобы можно было привезти пациента в больницу или транспортировать между отделениями, никого не заражая. Правда, конструкция непростая и ее нужно много тестировать, например проверять герметичность и качество обеззараживания.

– Ты что там уже три часа возишься? – Жена застала Руслана над кучей пластиковых деталей как раз в тот день, когда он принялся за маски-визоры.

– Да сделал тут щиты и ремешки. Теперь их собрать бы. Поможешь?

– Давай еще маму позову. Пусть тоже поможет.

Так волонтерство стало семейным делом: за весну напечатали и собрали вместе почти семьсот визоров вместе с другими омскими мейкерами.

А летом заболела теща Руслана. Лежала с высокой температурой две недели. А терапевт не захотел даже дыхание послушать, не говоря уже о КТ. Просто сразу выписал антибиотики. Жена расстроилась: «Ведь мы так много помогали!»

Руслан понимал, что врачи страшно устали, особенно в поликлиниках: ведь на них льется бесконечный поток пациентов, болезнь еще не изучена, из-за высокого риска заражения коллеги увольняются один из другим. Поэтому Руслан не переставал помогать. Осенью он был готов вернуться к прежним объемам, но обращений от докторов стало меньше.

– Как думаешь, почему больше не просят? Все нужное поставляют? – спросила жена.

– Точно нет. Заколки для масок, например, только мы делали. Скорее всего, большинство врачей уже переболели и теперь не боятся заразиться. А еще побаиваются начальства: в областном Минздраве неодобрительно смотрят на то, что больницы к волонтерам обращаются.

– Почему? Врачам же нужны СИЗы?

– Ну это же надо теперь обществу объяснять, почему их нет в должном объеме… Да и Минздрав постепенно подключился – сейчас уже что-то есть.

Общество мейкеров обсуждает теперь, что делать дальше, когда ковид отступит – процессы-то отлажены, вдруг пригодятся? Руслан узнал от зарубежных коллег, что в США такие же группы волонтеров делают сменяемые протезы для детей, у которых нет руки или ноги. Обычные протезы детям не годятся – ребенок быстро растет, и конструкция становится непригодной. Менять нужно раз в несколько месяцев, если не чаще. Заводское изготовление очень дорого, а за счет 3D-печати можно здорово снижать стоимость.

Кто-то предлагает продолжить работу с больницами, наладив общение с местным Минздравом, кто-то – уйти в инновационные разработки в области СИЗов, например довести до ума не дававшую покоя палатку. Совершенно точно ясно одно: волонтерство стало важной частью жизни, и даже после пандемии Руслан уже не представляет себя без этого.

У нас девушка была, мать-одиночка. И у нее был очень трудный период. Она позвонила нам: «Мне стыдно, я не бабушка, но вот сейчас совсем плохо». Мы ей помогли… И сейчас она тоже наш постоянный волонтер.