Текст книги "Серая мышка и хищник (СИ)"
Автор книги: Полина Круглова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Она подняла лицо к экрану. Он был сильным, надежным, к нему хотелось прижаться, взять чуточку его тепла, чтобы согреть что-то там внутри, замерзшее, покрытое льдом, законсервированное холодом. А ведь будет больно, как больно бывает, когда замерзшие руки опускаешь под теплую воду. Но потом ведь боль проходит, и руки согреваются, и тепло разносится по всему телу, и блаженная улыбка сама собой появляется на лице с розовыми с мороза щеками. Прижаться бы щекой к его груди, почувствовать теплое биение его сердца сквозь рубашку, скользнуть ладонями под пиджак, обнять руками и стоять так хоть вечность.
Она глубоко вздохнула успокаиваясь. Ну помечтали немножко и хватит. Вчера было вчера, а сегодня он так и не появился. И что-то подсказывало ей, что не появился он не из-за работы….
Он закончил все мелкие недоделки, оставшиеся со времени основного ремонта, а с того времени тихо и незаметно прошло уже несколько лет. Дописал отчеты, которые уже несколько месяцев висели над ним дамокловым мечом. Разобрал книги и диски – то, что планировал сделать каждые выходные, но так руки и не дошли. Проверил электронку и ответил на все неотвеченные письма. Нашел рецепт итальянской пасты и приготовил себе отличный обед. В общем, крайне продуктивно провел выходные, запершись в четырех стенах. Все что угодно, только бы не выходить на улицу, не садиться за руль, потому что он заранее знал, куда покатятся колеса его машины.
Даже продукты для итальянского обеда заказал с доставкой, даже это не сподвигло его выйти из квартиры. Зачем подвергать себя лишнему искушению! И так ее лицо стояло у него перед глазами все время. Вернее то, как она откинула голову и рассмеялась, подставляя белую нежную кожу под подбородком его взгляду. Книги выпадали из рук, когда он представлял, как эта картинка приближается к его глазам, ближе, еще ближе, вот он уже может рассмотреть родинку на коже под подбородком, дотронуться до нее пальцем, провести по теплой бархатистости тыльной стороной пальцев, прикоснуться к ней губами, так, чтобы можно было одновременно вдохнуть ее запах, такой простой, такой манящий, приглашающий к продолжению…
Он резко втянул в себя воздух и отбросил стопку дисков в сторону.
Ну как удержать себя от поездки к мышке?! Почему именно она оказалась на той улице? Почему ему вздумалось приглашать ее на ужин. Совсем потерял контроль! Зачем он поехал проверять, благополучно ли она добралась от метро до своего кампуса? Жила же она без него свои двадцать сколько-то там лет! И совершенно не нуждалась в его помощи, а теперь что? Зачем нужно было притаившись в темной машине следить за ее фигуркой, неторопливо бредущей от метро, за тем, как эта фигурка входит в ворота кампуса, как скрывается за дверью своего корпуса. И вообще не понятно, зачем нужно было назначать встречу на следующий день! Совсем с ума сошел! Ну понравилась девочка на улице, ну посмотрел, ну провел приятный вечер в ресторане, ну и все! Забыл и пошел дальше работать! В чем дело? Одноразового секса все равно не обломится, не тот случай. А о большем… Нет, никакого «большего»! Ну почему-то она его привлекает!.. как женщина. А может все-таки встретиться с ней пару-тройку раз?!
Так, все! Надо срочно звонить Пашке и напрашиваться в гости. Так он и сделал.
Они всегда были ему рады. И он всегда с удовольствием приходил к ним, как будто он был частью этой семьи. Они вечно подшучивали друг над другом, иногда огрызались, иногда недопонимали, иногда не отпускали друг друга, в общем любили. Ему нравилось наблюдать их счастье, счастье близких ему людей. Ни разу зависть не полоснула его, только разве что горькое сожаление оседало где-то на дне душе по тому, чего ему никогда не испытать.
Ночевать он остался у них, а в воскресенье планировался день покупок, как с нежностью называл это Пашка: выгул беременной женщины. Проведя весь день в торговом центре, накупив всякой нужной и ненужной всячины, наевшись в основном неполезной еды, устав от шума огромного муравейника, в который превращался любой торговый центр по выходным, они разъехались по домам, полностью удовлетворенные днем и обществом друг друга.
Вечер понедельника. Вечер тяжелого дня. Плечи ныли от долгого сидения за компьютером. Как хорошо встать и потянуться после целого дня, проведенного в одной позе. Наверное, она не поедет на микроавтобусе, лучше прогуляться, подышать свежим воздухом. Высокая стеклянная вертушка выпускала людей из ярко освещенного пространства бизнес-центра на свежий холод темной улицы. В ожидании своей очереди к вертушке, она взглянула через стеклянную стену наружу и встретилась взглядом со стальными глазами. От неожиданности она не смогла сдержать удивления и брови поползли вверх, собрав складку на лбу. Он улыбнулся такой реакции и подошел ближе к вращающимся дверям, не оставляя сомнений в том, что причина его появления здесь – именно она.
– Добрый вечер, – начал он, как только она вышла на свежий воздух улицы.
– Здравствуйте, – слегка кивнула она, глядя на него все еще с некоторым удивлением.
– Вы простите меня за неявку в пятницу? Работа, знаете ли…
Она улыбнулась ему все той же всепонимающей покровительственной улыбкой. Эта улыбка дала ему понять: она знает, что причина вовсе не в работе, и тем не менее она принимает все с пониманием.
– А сегодня ваше появление здесь можно считать явкой с повинной? – ее улыбка стала еще шире.
Он фыркнул, усмехнувшись:
– Можно мне расплатиться с моей совестью ужином?
– Тогда нужно спрашивать у вашей совести, – рассмеялась она.
– Ну раз в данном случае у нас три стороны, то я спрашиваю у вас, две другие: я и моя совесть, согласны, – уже откровенно улыбаясь, проговорил он.
– Третья сторона согласна, если под ужином будут пониматься суши, – и взглянула на него, наблюдая за его реакцией.
– Отлично! Давненько я не баловался сушками!
Он как мальчишка радовался согласию девочки на первое свидание!
– Только у меня еще одно условие, – выпалила она, боясь, что не решиться сказать.
– Кого-нибудь убить? Ограбить банк?…
– Всего лишь погулять, – прервала его криминалистические догадки.
– Погулять?… Давайте тогда сначала поедим суши, а потом погуляем.
– Хорошо, – кивнула она, легко соглашаясь с его предложением.
Суши были замечательные, то ли потому что ей их так захотелось, то ли потому что они вместе наслаждались их вкусом, обсуждая кто какие больше любит, выкладывая из имбиря смешные картинки и подливая друг другу соевый соус. Прекрасный вечер! Оба даже не заметили как пролетело время.
Выйдя на улицу, она снова с наслаждением потянулась навстречу свежему холодному воздуху. Он судорожно сглотнул. Как такое простое движение может так на него действовать? Самоконтроля ноль! Он резко повернулся к машине.
– Давайте, я отвезу вас домой, – хрипло сказал он, не глядя в ее сторону, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья. – Погода портиться, поэтому прогуляться не получится. – продолжил он твердо, чтобы у нее не возникло желания возражать.
Она внимательно посмотрела на него, снова улыбнулась и спокойно сказала:
– Хорошо.
Одно единственное слово, а в нем поднялись все муки совести, которые он когда-либо испытывал.
Машина бесшумно покатилась по московским улицам. Она уютно устроилась на сиденье и, загадочно улыбаясь своим мыслям, смотрела в лобовое стекло.
– Вас куда везти? – сказал он более мягко, как будто атмосфера салона машины успокоила его.
Она назвала станцию метро и даже адрес кампуса. Он несколько удивился, но не подал вида. Доверие ее он заслужил, вот только чем?
И снова, как и в прошлый раз, они наслаждались спокойствием и тишиной в машине. Наслаждались присутствием друг друга здесь и сейчас.
Машина мягко подкатила ко входу. Он вышел, обошел машину, чтобы открыть ей дверцу. Все это время она наблюдала за ним. Все-таки у него повадки хищника семейства кошачьих – она улыбнулась своим мыслям. Такой вежливый и мягкий, но в любую секунду готов к прыжку. Дверь открылась и она вложила свою руку в его протянутую ладонь. Она оказалась теплой и надежной, не дрогнула, когда она оперлась, чтобы выйти из машины, это на миг затуманило ее мысли, унеся куда-то далеко от реальности.
– Вот сегодня я буду спокоен, что вы благополучно доставлены к самому входу, – улыбнулся он, быстро убрав руку.
Этот жест полоснул ее обидой, но она не подала виду.
– Что ж, спасибо, что доставили, – улыбнулась она.
– Вам спасибо за прекрасный вечер, мне было очень приятно, – улыбнулся он светской улыбкой.
Оба понимали, что прощание выходило слишком натянутым и слишком наигранным.
Чтобы хоть как-то смягчить искусственность ситуации он потянулся поцеловать ее на прощание в щеку. Она потянулась ему навстречу и неожиданно для обоих наткнулась полураскрытыми губами на его губы. На секунду оба замерли от неожиданности, потом в ожидании реакции друг друга. Он первый шевельнул губами, пристраивая их поудобней, так что ее верхняя губа оказалась между его губ. И снова замер, давая ей время на реакцию. Вся кровь бросилась ей в лицо, шумела в ушах, так что она почти не поняла, как получилось, что она лизнула его нижнюю губу. Это прорвало всю его оборону. Он рывком притянул ее к себе и впился в ее губы, сминая, раскрывая, скользя языком по бархатистой влажности. Ей показалось, что она падает в темноту, осталось только ощущение его поцелуя, все остальное как будто отступило из зоны видимости. Откуда-то издалека донесся его низкий голос:
– Поехали ко мне?
– Хорошо, – выдохнула она ему в губы.
Он снова открыл пассажирскую дверь, аккуратно усаживая ее на сиденье.
* * *
Звонок мобильного вдребезги разбил напряженную, но таившую в себе обещание чего-то потрясающего, тишину в салоне машины. Какое-то время он еще раздумывал отвечать или нет, но рука сама потянулась к телефону.
Высветившийся незнакомый номер мог означать только одно – новый заказ.
– Да? – обреченно сказал он в трубку.
– Андрей Алексеевич?
– Да – коротко и четко.
– Мне дали ваш номер, сказали к вам можно обратиться, – он знал это напряжение в незнакомом женском голосе. Напряжение жизни и смерти, когда счет идет на минуты, когда боги играют человеческими судьбами, и не угадаешь, что они подкинут в следующую минуту, секунду…
– Вы знаете мои условия, – скорее утверждение, чем вопрос.
– Да-да, конечно…
– Я перезвоню, когда буду готов.
Он нажал отбой, уже притормаживая машину у обочины. Некоторое время еще сидел с мобилкой в руке, впервые за несколько лет чувствуя раздражение на зависимость от работы. Только сейчас он почувствовал, как она, эта работа, словно воронка, образующаяся при сливе грязной воды, затягивала его в трубу, туда, откуда уже нет возврата.
– У тебя есть время отвезти меня домой? – ее голос был островком спокойствия и света.
Он повернул голову в ее сторону:
– Прости… – начал было он, но она перебила его:
– Ничего страшного, работа есть работа, я понимаю, – и так просто она это сказала, что он поверил – она действительно понимает.
– Я отвезу тебя домой, – резко разворачивая машину через две сплошные и злясь прежде всего на себя, продолжил: – Мне действительно очень неприятно, что так получилось.
Ее ладошка легла на его руку, крепко сжимавшую руль:
– Никаких проблем. Серьезно.
Он снова появился спустя почти три недели.
За это время она начала думать, что звонок телефона был неким проведением, уведшим ее от непоправимой ошибки, а свою тягу к нему объясняла исключительно сексуальным влечением. Ну что же еще могло ее в нем привлекать?! Улыбка, больше похожая на ухмылку? Она должна была бы оттолкнуть, если бы не тонкие лучики смеха в уголках его глаз, да удивленный блеск в этих самых стальных глазах, появлявшийся в ответ на ее очередную шутку. Серый взгляд, который скорее пригвождал к месту? Ей претило малейшее насилие в любом виде, поэтому подобный взгляд должен бы действовать на нее отталкивающе… Но как он смотрел на нее после поцелуя, этот взгляд до сих пор не выходил у нее из головы! От одного воспоминания об этом взгляде щеки начинали пылать, а все тело гореть и ныть от непогашенного желания. Да, это исключительно сексуальное влечение – поставила она себе диагноз. Скоро пройдет! Должно пройти! Что-то отвлекало ее от размышлений, какой-то звук с раздражающей настойчивостью заползал в мозг, заставляя его искать причину и отвлекая от мыслей о нем. А так хотелось помечтать немножко в тишине маленькой квартирки кампуса!
Мобильный! Она оставила его в сумке, и звук был приглушенный. Наверняка, кто-нибудь из знакомых с дурацкими идеями пойти в клуб. Сколько она не объясняла, что клубы – это вообще не ее, кто-нибудь все равно регулярно восклицал: «А давай завалим в клубешник?!» И тут надо было срочно придумывать отмазки, а потом доказывать, что эта отмазка действительно железная и действительно не позволяет ей пойти и оторваться в клубе – ну, правда!
Со вздохом вселенской скорби она нажала кнопку с зеленой трубочкой:
– Алло…
– Привет! – голос хриплый, уставший.
Волна мурашек пробежала от затылка вниз по спине и в мгновенье вернулась наверх, сжав горло.
– Гхм… привет… – горло чуть поддалось, но ненамного.
– Хотел спросить, ты свободна сегодня вечером?
– Ммм… да…
(Дура, конечно, но уже поздно, надо было совладать со своей растерянностью секундой раньше!)
– Куда за тобой заехать?
– Я дома в кампусе.
– А я… хм… собственно уже здесь, – послышалась его усмешка в уставшем голосе.
– Ну… ммм… мне нужно время собраться…
– Да, конечно, не вопрос, я подожду сколько нужно, – она даже представила как он откидывается на спинку водительского сиденья, удобно устраиваясь, готовясь к долгому ожиданию.
А чего ей долго собираться?! Хорошо она только из ванны, так что вся чистенькая, кремом смазанная. Джинсы, свитер, да пару раз чесануть волосы – вот и все сборы. Может немного глаза подвести? Нет, буду сегодня в естестве, а кому не нравится – надо было предупреждать заранее!
Она неторопливо побросала в сумку телефон, ключи, гигиеническую помаду. Если она так быстро согласилась с ним встретиться, это еще не значит, что она будет, как солдат, собираться за пять минут, или сколько там полагается в армии на сборы… – пусть подождет!
Она не спеша вышла из ворот кампуса и направилась к машине. Сразу подошла к пассажирской двери, не дав ему даже выйти из машины.
А он пропустил, когда она вышла, задумался, уставившись на картинку льва в центре руля. Очнулся, когда она уже открывала дверь. Легко скользнула на сиденье, по-хозяйски поерзав, устраиваясь, перед тем как повернуться к нему.
– Привет, – тепло улыбнулась.
Улыбка немного дрогнула, когда она увидела впалые щеки, щетину и круги под глазами и безумно уставший взгляд.
Он все еще смотрел на нее, свежую и чистенькую, так хотелось дотронуться рукой до ее щеки, почувствовать ее чистоту, прикоснуться к ней. Рука уже даже потянулась вверх, но он вовремя поменял маневр и взъерошил отросшие темные волосы у себя на затылке:
– Я тут накупил всякого вкусного. Поехали ко мне, поедим?
Что-то было в его взгляде, сказавшее ей, как важна для него эта встреча, какая-то тоска, причину которой она пока не понимала, это и подтолкнуло ее согласиться, не раздумывая.
– Поехали.
Говорить не хотелось. Она усердно рассматривала стены его квартиры, пытаясь совладать с чувством неловкости, пока он распаковывал еду из пакетов. Посмотрев на его широкую спину, обтянутую серым свитером, молча, подошла, стала помогать. Оба молчали, не находилось слов что ли, или не хотелось нарушать тишину, как будто объединившую их в тандем. Не произнося ни слова, они продолжали раскладывать, нарезать, доставать, предугадывая следующее движение партнера. Так же в тишине ели, подливая друг другу сок, подавая кусочки еды. Вдруг ниоткуда возникло закрытое пространство, вмещавшее этих двоих, где не нужны слова, не нужна музыка, где хорошо просто сидеть молча, как будто тишина запечатала рот, и в то же время наслаждаясь тем, что можно обходиться без банальных слов, можно понимать друг друга просто потому что все сложилось, совпали все пазлы вселенной, именно сейчас и именно в этом месте.
Она встала, поставила посуду в раковину на кухне, почувствовала, как он подошел сзади, прижал к большому теплому телу, уткнулся лицом в ее макушку и хрипло сказал ей в волосы единственное слово, прозвучавшее более емко чем любые потоки слов:
– Спасибо…
Взял ее узкую ладошку в свою и тихонько потянул за собой.
Они уютно устроились обнявшись на огромной кровати прямо поверх покрывала. Он снова уткнулся носом в ее макушку. Было тихо, тепло и… спокойно.
Спустя некоторое время она услышала его ровное дыхание, заснул. А она лежала, чувствуя под ладонью твердые мышцы его плеча, и размышляла: «Почему я не задаюсь вопросом: что я здесь делаю? Странно чувствовать себя так спокойно у него дома».
Неверный свет уличных фонарей, тишина и спокойствие приятно убаюкивали. Может, сегодня ей не будут сниться кошмары, проваливаясь в сон, еще успела подумать она, поплотнее прижимаясь к теплу обнимающих ее рук.
Она резко открыла глаза и подняла голову. Небо за окном было еще черным, серость приближающегося утра подавала только первые признаки, а это означало, что нужно собираться на работу. Определившись со временем, мозг перешел к осознанию места. Спина и плечи тонули в жаре от его тела, как будто от печки. Она у него дома, в его спальне, на его постели! Большего безумия трудно было придумать.
Она обвела комнату глазами, пытаясь определить, что предпринять в следующий момент. Чуть шевельнулась, проверяя одежду на себе – на месте, кроме носков, пошевелила босыми ступнями под пледом. Должно быть, он ночью вставал, потому что они были укрыты мягким пледом – вчера его не было. Она еще больше скосила глаза, рассматривая голую мускулистую руку, обнимавшую ее. Он еще и свитер ночью снял, остался только в белой футболке. Почему-то вид этой белой футболки заставил ее вспыхнуть больше, чем, если бы он был вообще обнаженным. Так, надо выбираться! Вчера было помешательство, это очевидно, в свете утра, как водится, все события вчерашнего вечера будут казаться более резкими и нелепыми. Поэтому лучше избежать взаимной неловкости и попытаться сбежать. То, что с его стороны это был скорее порыв, не объяснимый здравым смыслом, но скорее продиктованный накопившейся усталостью, это она поняла еще вчера. Иногда то, что кажется бриллиантом в неверных вечерних сумерках, утром оказывается даже не стразой. Уж она-то знала это из собственного опыта. Каждый из них обнаружит это через несколько минут, так что лучше дать обоим легко избежать неловкости.
Она выскользнула из-под его руки. Надо найти носки. Ну что за дурацкая привычка, в холодное время года она всегда засыпала в носках, а потом среди ночи, когда ноги достаточно согревались, стягивала их, иногда даже не просыпаясь, поэтому частенько утро начиналось с поиска второго носка. Ну не могла же она уйти на работу, не найдя второй носок, эта мысль свербела бы в ее голове весь день! Тихонечко подняла первую жертву, стараясь не издавать ни звука, заглянула под кровать – ничего. Надо искать на постели. Риск разбудить его с каждым мгновеньем становился все ощутимей.
Не смогла устоять против искушения окинуть его взглядом, и новая волна горячей крови бросилась в голову. Он спал, подложив левую руку под голову, на боку, лицом к ней, вторая рука, так тепло обнимавшая ее, теперь расслабленно лежала на покрывале. Белая футболка, не дававшая ей покоя, обтягивала мускулистые плечи, руки, грудь, поднимавшуюся при каждом вздохе. Лицо, избавленное от взгляда, которым если не превращал окружающих в соляные столбы, то пронизывал, как лазером, до мурашек и дрожи в коленях, расслабилось во сне, придавая ему мальчишеское выражение. В общем, он больше напоминал хищника, превратившегося в котенка, которого хотелось потискать за темные растрепанные волосы, поцеловать полуоткрытые губы, посопеть в теплую шею и услышать, как он замурлычет от этих ласк. Таааак, размечталась, одернула она себя, с силой отводя глаза от полуоткрытого рта, ммм…
Стараясь ступать как можно неслышнее, сделала пару шагов к изножью кровати и тихонько приподняла плед в поисках второго носка. Он лежал там, гордо белея возле двух больших голых ступней. Только она наклонилась, чтобы забрать носок, как ступни пошевелились. Она замерла, стараясь не дышать и приказав сердцу не биться. Вслед за ступнями зашевелились ноги и вся гора мышц под пледом. Она с ужасом услышала звук-стон его пробуждения. Он громко перевернулся на спину и, приподнявшись на локтях, выглянул из-за приподнятого ею пледа. Более дурацкой ситуации трудно было придумать: она копошиться в его ногах под пледом в поисках чертового носка.
– Ты чего поднялась ни свет, ни заря? – голос был хриплым спросонья, и таким интимным! А когда он со стоном смачно потянулся, она вообще не знала, куда спрятать покрасневшие щеки и, что еще хуже, участившееся дыхание.
– Я… мне на работу пора, – выдохнула она перепугано, хватая второй носок и наконец-то опуская злополучный плед на его голые ступни. А выше голых ступней были джинсы, и воспоминания о том, как ночью ткань его и ее джинсов со скрипом терлась друг о друга, пристраивая их тела поудобнее, превратила ее лицо в Сеньора Помидора из небезызвестной сказки Джанни Родари.
– А сколько времени? – он потянулся к прикроватной тумбочке за телефоном, вспыхнул свет экрана мобильного. Почему-то это придало еще большей интимности обстановке. Она, он, полумрак раннего утра…
– Мммм…. дай мне пять минут, я тебя отвезу, – пробормотал он, откидываясь на спину.
Она нервно хихикнула:
– Я думаю, мой босс будет против, если я появлюсь в офисе только к обеду. На метро без пробок будет лучше, – понадеялась, что сказала это достаточно убедительно.
– Хорошо, я приготовлю завтрак и…
– Нет, нет, ничего не нужно, мне все равно нужно заехать домой переодеться.
Он взглянул на нее своими серыми лазерами. Проснулся, обреченно подумала она.
– Так будет лучше, – сказала она, уговаривающе. Только вот кого она пыталась уговорить себя или его?!
– Ладно, – пробормотал он, резко садясь, спуская ноги на пол.
Господи, ну хоть бы тапочки надел, что ли! Ну, когда ж эта пытка голыми ступнями закончится!
Она рванула из спальни, как будто он собирался на нее набрасываться. Схватила сумку и поспешила в прихожую. Слышала сзади его шлепки босыми ступнями по паркетному полу. Самое время застонать! Нет-нет, держимся хотя бы до лифта!
Вытянула из шкафа свою куртку. Как же не хочется поворачиваться к нему, особенно смотреть на его интимно взъерошенный спросонья вид!
Повернулась, отводя глаза, упорно не глядя на него:
– Я побежала, а то опоздаю, пока!
Краем глаза заметила, как он начал наклоняться, чтобы чмокнуть ее на прощание. Этого еще не хватало! У нее и так возбуждение сейчас прорвется потоком сквозь плотину, еле его сдерживающую.
– Пока, – пискнула, быстро юркнув за дверь. И ведь замок сразу поддался, а у нее всегда проблемы с открыванием чужих дверей. Благодаря высшие силы, бросилась к лифту. И лифт сразу открылся! Ну таки ее сегодня день! И только шмыгнув в метро, оказавшееся буквально за поворотом, но она обнаружила это почти оббежав весь дом, перевела дух. Можно подумать, за ней кто-то гнался! Вот идиотка!
Времени до работы оставался еще вагон и маленькая тележка, ни в какой кампус она естественно не поехала, как удачно, что и дресс-код сегодня будет выдержан, ибо джинсы допускались только в пятницу, здорово, что сегодня пятница! Ее сегодня день! Определенно!
Вышла за станцию до работы, решив прогуляться-подышать свежим морозным воздухом. Тихо брела по набережной, не замечая пронизывающего ветра с блуждающей улыбкой на лице. Обрывки мыслей-воспоминаний о вчерашнем вечере теплом омывали душу. Было так легко и счастливо, что хотелось прыгать как первокласснице.
Огромный бизнес-центр был еще пуст, в ожидании, когда его заполнят гулом голосов, трелями мобильных телефонов, тихим гудением всяческой техники. А пока он блестел в серое утро стеклянными стенами, весело поблескивая электрическим освещением. Рабочее утро еще не началось. Она вошла сквозь высокие вращающиеся двери в огромный холл, потирая замерзшие руки. Только охранники исподволь поглядывали на столь раннюю пташку, да уборщицы натирали и без того блестящие стекла и перила эскалаторов. Ей удалось достать замершими пальцами пропуск из сумки электронный пропуск, приложила его к черному квадрату на турникете и прошла к лифтам. Вот преимущество раннего прихода на работу – не приходится ждать лифт. Он тут же пиликнул, возвещая о своем прибытии. Экран показал этажи остановок: 41, на котором работала она и 62. Кто едет на 62 этаж в такую рань? В деловых кругах известно, чем выше этаж, тем дороже офис, значит, его может позволить себе очень крупная и богатая компания. Она с интересом наблюдала, как к дверям лифта приблизилась шикарная женщина, затянутая в деловой юбочный костюм, с портфельчиком из кожи в бардовых тонах, с небрежно перекинутой через руку дорогущей шубкой и с блеснувшим телефоном в другой. Женщина мило улыбнулась Надежде, на что та просто не могла не ответить улыбкой, столько положительного света исходило от этой женщины. Когда женщина повернулась, шлейф ее духов обдал Надежду умопомрачительным ароматом.
– Ром, слушай, ну не вешай мне лапшу на уши, ну мне не пять лет, – проговорила она в трубку игриво. И после небольшой паузы, видимо выслушав оппонента, продолжила с улыбкой, но более жестко. – Так, Туманов, прения закончены, я в лифте, сейчас связь прервется, так что оставь свои попытки свести меня с ума до встречи дома. Все, целую. Пока!
Она картинно закатила глаза к зеркальному потолку лифта, затем посмотрев в сторону Надежды, сказала с очаровательной улыбкой:
– Мужчины! С ними одни проблемы, но и без них никак! – и сразу в лифте установилась атмосфера женщин-заговорщиц.
– Да, – подтвердила с улыбкой Надежда, чувствуя в себе полное право сегодня приобщиться к этому женскому братству, любя журящему своих мужчин.
Надежда улыбалась этой шикарной женщине, не восхищаться которой невозможно.
Лифт тренькнул о прибытии на 41-ый этаж, и она, с сожалением оставив очаровательную незнакомку в лифте, направилась к дверям родного офиса.
Ну и пусть она не такая шикарная женщина, зато сегодня ночью она спала в объятиях самого красивого мужчины в Москве, нет, в России, нет, на планете! Она улыбнулась своим бесшабашным мыслям и, приложив пропуск к черному квадрату рядом с дверью и услышав тихий щелчок, дающей ей право доступа, вошла в пустой офис.
Она не помнила, кто первый из их иностранцев завел эту привычку, кто-то явно из американцев, только они на такое способны, но привычка чистить зубы после обеда распространилась на весь офис. Все завели себе зубные щетки в гламурненьких и не очень косметичках, при чем как мужских так и женских. И после обеда все чинно шествовали в туалетные комнаты (благо их было достаточно) и занимались надраиванием своих 32.
Она не стала исключением, ну зачем из-за такой мелочи лишний раз отрываться от коллектива, тем более вреда никакого, а польза может и есть. Вытащив косметичку с аптекарским логотипом (она получила ее в подарок за приобретение сразу и щетки и пасты и ополаскивателя), прошмыгнула в дамскую комнату. Ну, если душ не удалось принять с утра, то хоть с чисткой зубов проблем не будет.
Приведя себя в порядок, прошла к своему столу, на ходу здороваясь с редкими уже появившимися сотрудниками. Офис начал наполняться светом, разговорами, смехом, людьми. Она включила свой компьютер и открывала нужные для работы программы, когда услышала звонок своего мобильного.
– Ты почему убежала? – услышала в трубке знакомый, почти уже родной, голос, бодрый и свежий, вот уж кто точно принял душ!
– Хотела избежать взаимной неловкости, – буркнула в ответ.
– А ты всегда за других решаешь? – как будто просто уточнение.
– Я давно привыкла все решать сама, – ощетинилась она.
– А если нас двое?
Молчание затягивалось. Она не знала, что сказать на такое. Простой вроде вопрос, всего три слова. А как-то стало страшно и сладко одновременно. А может она неправильно поняла его?..
– Ладно, мне сегодня снова надо уехать по делам. Вернусь примерно через пару недель. Приеду – позвоню, хорошо?
– Ладно, – выдохнула она с облегчением от появившейся отсрочки.
– А счет поцелуям, которые ты мне задолжала, я веду. Так что отвертеться тебе не удастся!
На этих словах связь отключилась, а она еще долго тупо сидела с трубкой у уха, пока не заметила заинтересованные взгляды коллег.
Пару недель спустя
– Ты что???…. – голос у Пашки был такой, будто он сейчас грохнется в обморок.
– Так, друг мой сердечный, либо прекращаешь юродствовать, либо я к вам не приду! – резко оборвал его Андрей.
– Погоди, дай другу отойти от шока! Ты что правда…???
– Правда, – наиграно устало подтвердил Андрей, закатывая глаза к потолку.
– И… О!.. Хм….
– Тебе не кажется, что ты переигрываешь с шоком? – поинтересовался Андрей в трубку.
– А ты как думал? Как я должен реагировать? Спустя столько лет мой лучший друг говорит, что придет в гости с девушкой, я что должен кивнуть головой и… и равнодушно бросить: ну приходи?
– Можно было выразить свой шок чуть помягче, – пробурчал Андрей.
– Это ты, милый мой, еще Ольгины визги не слышал!
– О нет!
– О да! Ладно, ко скольки вас ждать?
– Ты сначала у Ольги спроси, ей будет это удобно? Я собственно за этим и позвонил, а не выслушивать твой… хм… шок.
– Да ты что! Чтобы увидеть твою девушку, да Ольга мне все уши прожужжит до субботы.
– Суббота завтра, – «ненавязчиво» напомнил Андрей.
– Мне меньше терпеть, – улыбнулся Павел.
– Ты все-таки поговори с Олей, у вас все-таки маленький ребенок, может сейчас не время принимать гостей…
– Да ты что! Ольга будет безумно рада! Ты кстати еще нашу красавицу не видел!
– Ну вот хотел убить двух зайцев – и тебя с днем рождения поздравить и с вашей красавицей познакомиться, – улыбнулся Андрей.
– А заодно и с твоей девушкой познакомить?
– Слушай, ну хватит! Я позвонил заранее, узнать удобно вам будет или нет. А она еще ничего не знает, может она будет занята завтра…
– Слабо верится! А ты не гость, ты член семьи, так что никаких разговоров быть не может! – хитро проговорил Павел.
– Так, поговори с Олей, я перезвоню!
Он знал из многолетнего опыта: единственный способ отвязаться от Пашки – повесить трубку. Что он и сделал.
Как было хорошо, когда он появлялся неожиданно – не нужно было думать, что одеть, как выглядеть!
Она с самого утра субботы занималась приведением себя в полную боевую готовность: маникюры-педикюры, натирания кремами, разными и в различных местах, не забыть про эпиляцию. Не то чтобы она прямо готовилась к чему-то с ним – неееет, конечно, нет! Совершенно невинное приглашение на день рождения друга! А это все так, на всякий случай, а, как известно, случаи бывают разные, так что подготовиться все-таки надо! К двум она уже успела дважды перекрасить ногти на ногах, потому что бордовый лак ей показался вульгарным, и теперь ногти сверкали жемчужинками.
