Текст книги "Таинственная красота"

Автор книги: Пола Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Том положил руку ей на плечо, и они повернули налево, а не направо, как она собиралась вначале. Она позволила ему вести себя только потому, что представила рядом другого мужчину. Ей казалось, что она идет по чудесным дорожкам не с этим высоким, довольно развязным типом, а с его братом, настоящим джентльменом.

Она представляла, что это Дэвид обнимает ее за плечи. В этих добрых, крепких, мужественных руках она всегда будет в безопасности. Вот он прижимает к себе ее голову, замедляет шаг и останавливается под густой листвой, где от запаха жасмина забываешь обо всем на свете.

Вот он поворачивает к себе ее лицо и медленно, очень медленно и чувственно касается ее губ своими.

Но что-то было не так... Образ воображаемый не совпадал с реальным. Рядом с ней оказался не Дэвид, и... и это было приятно! Ей уже не хотелось, чтобы ее целовал Дэвид. Она хотела, чтобы это был Том. Как же так произошло? Но теперь это уже не имело значения...

Том поцеловал ее, и Николь пережила сказочное мгновение. В поцелуе было много чувства, он был нежным, осторожным и зрелым одновременно. Был полон обещания настоящей любви, обещания множества таких же поцелуев. Этим поцелуем Том уверял ее, что наконец нашел ту самую женщину, которую так долго искал...

Николь все больше и больше тонула в его объятиях. Голова кружилась, ее уносило в мир блаженства...

И тут она слегка отодвинулась от Тома, вовсе не потому, что хотела прервать поцелуй, а потому, что ей захотелось с чувством произнести его имя, насладиться его звучанием, показать ему, что он ей не безразличен...

И вдруг, неожиданно для самой себя, она вскрикнула:

– Том!

От внезапного ужаса она вся напряглась, глаза широко открылись. О боже! Кого она целовала!

Том уронил руки, как будто в него выстрелили с близкого расстояния.

– Что?..

– Как... как ты смеешь? – Николь схватилась за горло, как будто ее душили, но в ту же минуту злость сменилась смущением. Какое-то мгновение она даже сомневалась в правильности своих действий, но потом решила, что лучшая защита – это нападение.

– Нет, как ты смеешь? – вскипел Том.

Его глаза сверкали негодованием, а Николь еще больше разозлилась от такой несправедливости.

– Я?

– Да, ты! Моя дорогая, ты идешь со мной, а потом впадаешь в истерику! Я должен был знать...

– Это я должна была знать! – с жаром парировала она. – Ты ведь ни одной юбки в своей жизни не пропустил, признайся!

– Я?! Ни одной юбки?! Я положил тебе руку на плечо, чтобы довести до дома, а ты вдруг оказалась у меня в объятиях и...

– Это нечестно! – Теперь она защищалась. – Я с этим не соглашусь. Ты будешь оправдывать себя любым способом. Как ты смеешь думать, что мне...

– Понравилось? – смело предположил он уже добродушно. На губах, которые только что целовали ее, появилась самодовольная усмешка.

– Понравилось? – неуверенно повторила она, ужаснувшись мысли, что он действительно мог так подумать. – Да я лучше поцелую... осла, чем тебя!

– Само очарование! – поддразнил он ее и засунул руки в карманы брюк.

– О тебе этого не скажешь, Том Рэндалл, а меня не одурачить! Здесь уже есть одна влюбленная девица, по-моему, этого вполне достаточно. Я не собираюсь угождать твоему “я” и падать к твоим ногам, позабыв обо всем на свете. Если ты думаешь... – Ее голос затих. Она вдруг поняла, что сейчас может высказать то, что не следует говорить! Ведь это может быть истолковано как вызов. О боже! Неужели он думает так же, как и Мэгги, что, сторонясь его...

Николь обдало холодом. Она постаралась успокоиться и собраться с мыслями.

– Спасибо, что проводил меня, – сказала она чопорно, вздернув подбородок. – Теперь я дойду сама.

Том улыбнулся, кивнул головой. Она еще раз взглянула на него, стараясь выразить полное пренебрежение, и через секунду была уже во дворе. Захлопнув за собой дверь, Николь прислонилась к ней, судорожно вдыхая теплый ночной воздух.

– Приятных снов, солнышко, – послышалось с обратной стороны.

Николь закусила губу, чтобы не закричать. Как же она смогла такое допустить? Ведь он ей не нравится! Нет, нет! И все же...

Закрыв лицо руками, Николь затаила дыхание, прислушиваясь к звуку шагов. И тут она услышала еще что-то. Он тихо посвистывал? О, как она ненавидит мужчин, которые свистят! О, как она ненавидит Тома Рэндалла! Как же она завтра посмотрит ему в глаза? Эта мысль тревожила.

Николь провела ужасную ночь. Встав с головной болью, она сразу же подумала о Мэгги. Ей, должно быть, еще хуже, ведь она выпила куда больше! Она сама, конечно же, выпила чуть-чуть лишнего. Ведь, находясь в здравом уме, разве можно получить такое удовольствие от поцелуя? Нет, никакого удовольствия она не получила! А Том... Нет, нет!

Между тем голова раскалывалась, мысли путались, ей было ужасно душно. Неужели на нее так действует жара? И что случилось с водопроводом? Ночью она слышала, как текла вода, раздавались какие-то звуки, как будто в доме был кто-то еще...

Николь потянулась и посмотрела на часы. Было еще довольно рано. Значит, она не опаздывает. Хорошо бы полежать еще пять минут, но лучше встать сразу. Если она вдруг опять заснет и опоздает, это будет на руку Тому Рэндаллу.

Она приняла душ, вымыла волосы, высушила их и причесалась, оделась. Надо будет найти время, чтобы сходить в магазин и купить себе что-то еще из одежды. Ей явно не обойтись теми двумя блузками и двумя юбками, которые она привезла с собой. Эти наряды предназначались для работы и были самыми обычными, даже слишком, хотя и соответствовали строгим стандартам Тома Рэндалла. Проклятье! Почему она должна обращать внимание на его мнение?

Она вошла в тенистый двор. О, ужас! Том, как и вчера утром, сидел на прежнем месте. Пил кофе и читал газету.

Николь села напротив. Было слышно, как в кухне суетится Сара.

– Ты знаешь, ведь это совсем не обязательно. Я понимаю с первого раза. Мне преподали хороший урок, и я обещаю больше не опаздывать. Так что тебе нет необходимости приходить сюда каждое утро и подгонять меня на работу. Да, Сара, пожалуйста, кофе, – сказала она служанке, когда та указала ей на кофейник. – Готовить ничего не надо. У тебя есть булочки?

– А, европейский завтрак! Конечно, – засмеялась Сара. – Вы быстро освоились, синьорита Николь. Разве можно в такую жару есть яичницу с беконом, по которой вы, американцы, сходите с ума?

Николь вновь переключила свое внимание на Тома. Тот невозмутимо продолжал читать.

– Ты слышал, что я сказала?

Сложив газету, Том положил ее на стол.

– Каждое драгоценное слово, слетевшее с твоих сладких уст, – невнятно сказал он то ли всерьез, то ли с сарказмом.

– Видишь, я все поняла. Встала рано. Пожалуйста, не чувствуй себя обязанным...

– Подгонять тебя на работу, – закончил он.

– Так ты слушал!

– Конечно!

– Ваш кофе и булочки, синьорита. – Сара сияла улыбкой.

– Грациа, Сара, – поблагодарила Николь по-итальянски.

Та засмеялась.

– Вы говорите по-итальянски?

– Совсем немного, – улыбнулась в ответ Николь.

– Вполне достаточно. Извините меня, что я буду говорить по-итальянски с синьором Рэндаллом.

Она начала болтать с Томом. Николь, прислушиваясь к их разговору, стала наливать себе кофе и пролила густой черный напиток на стол. Дрожащей рукой она поставила тяжелый кофейник и посмотрела на Тома. Тот внимательно слушал болтовню Сары и одновременно смотрел на Николь.

Он за что-то извинился перед Сарой, сказал, что ничего страшного не произошло и что он чувствует себя прекрасно. Затем посетовал, что доставил Саре столько хлопот и попросил ее проследить за тем, чтобы в ванной сделали необходимый ремонт. Саре он полностью доверяет и уверен, что ее двоюродный брат исполнит все должным образом. Пока ремонтируют его ванную, он будет пользоваться гостевой, и в этом нет никаких неудобств.

Сара, успокоившись, ушла в дом. Николь же догадавшись, о чем шла речь, сидела в напряжении и пыталась салфеткой промокнуть пролитый кофе.

– Ты все поняла? – спросил ее Том.

Она кивнула и с трудом произнесла:

– Большую часть из того, о чем вы говорили.

Она посмотрела на его все еще воспаленные пальцы. Том повертел ими, чтобы показать, что они зажили.

– Сара беспокоится за меня. Она испугалась, увидев кровь на моих полотенцах.

– На твоих полотенцах? – спросила Николь тихим голосом. Она даже не предполагала, что...

– Надеюсь, ты не возражаешь, если я пользуюсь той же ванной, что и ты? Это временно, пока мою не починят.

Она была не в силах смотреть на Тома Рэндалла. Отламывая кусочки от булочки, она макала их в клубничный джем. Оказывается, это был его дом, а она этого не знала. Получается, что ее одурачили! Впрочем, почему одурачили? Ей просто не сказали, кто живет в этом доме, а она как идиотка решила, что всю эту сказку для нее устроил Дэвид!

Слава богу, что она не стала благодарить старшего Рэндалла за внимание к ней. Том же ее благодарности вряд ли дождется – она не собирается унижаться перед ним после всего происшедшего прошлой ночью.

– В чем дело? У тебя такой вид, будто ты увидела привидение. – Он налил ей еще кофе, и она наконец подняла голову и взглянула ему прямо в глаза.

– Я не знала, – глухо ответила она.

– Не знала о чем?

Николь вздохнула.

– Не знала, что живу в одном доме с тобой, – сказала она немного увереннее. Самое время разозлиться на самое себя за собственную наивность. Значит, Дэвид не имел никакого отношения к этому старому дому? Но почему же Том все это сделал? – Почему здесь очутилась я, а не Мэгги? Я бы сказала, что это место просто создано для совращения! – О боже! Слова вылетели сами собой. Что за язык!

– Совращение? Так вот какие мысли приходят тебе в голову в этом сказочном месте! Ты говоришь – самое подходящее место для совращения?

– Конечно нет, – резко ответила она и принялась за булочку. Том внимательно наблюдал за ней, лишая ее присутствия духа. Его глаза смеялись. Он знал, что Николь в затруднительной ситуации, и ему это определенно нравилось. – Я вовсе не имела в виду дом и атмосферу в нем. Я упомянула о совращении, – все-таки нашла в себе силы пояснить девушка, – потому что о нем невольно начинаешь думать, когда видишь вас вдвоем, тебя и Мэгги. Вы одно целое. Даже в офисе вы держитесь друг за друга.

– Поправка. Это она держится за меня. Но не это главное.

– Как раз наоборот, – подчеркнула Николь. – Не понимаю, почему она там, во “дворце Цезаря”, а ты здесь, в этом домике. Странно. Мне кажется, это не в твоем стиле.

– Ты ничего не знаешь о моем стиле, а еще меньше о моих отношениях с Мэгги. На твоем месте я был бы очень осторожен в таких деликатных вопросах.

Увы, Том прав. Совращение – очень деликатная тема, тем более если оно касается тебя. Конечно, ей не стоит вмешиваться не в свое дело. Что ж, один-ноль в пользу Тома Рэндалла.

Николь ничего не оставалось делать, как продолжить свой завтрак. Только теперь до нее дошло значение слов Мэгги, которые та прошипела ей вчера вечером. Конечно, Мэгги знала. Знал и Дэвид. Весь мир, кроме нее самой, знал, что она находится под одной крышей с этим ужасным Томом Рэндаллом. А теперь, ко всему прочему, они еще будут пользоваться одной и той же ванной!..

Ну что же, теперь она знает все. Одно только непонятно: почему именно она в этом доме, а не Мэгги. Может быть, она ошибалась, и этот милый старый дом предназначался вовсе не для избранных, как ей показалось, а был лишь второсортной гостиницей для сотрудницы средней руки, и Том находился здесь только затем, чтобы проследить, не сбежала ли она со столовым серебром?

Николь усмехнулась. Не время для шуток! Надо докопаться до истины.

– Ты до сих пор не ответил на мой вопрос: почему ты решил разместить меня именно здесь?

И почему он сам здесь, подумала она, тогда как роскошная вилла в большей степени подходила ему.

– Сказать правду? – невнятно спросил он, откидываясь назад и лениво потягиваясь.

– Конечно, правду!

Он мог так раздражать! Мог дразнить, насмехаться. Он был непредсказуем. Как Том Рэндалл может нравиться женщинам, если так действует на нервы? Но сердце ее почему-то учащенно забилось...

Том сложил руки на груди. Вот этими самыми загорелыми руками он обнимал ее прошлой ночью... Не она сделала к этому первый шаг... Хорошо, возможно, она, но ее подтолкнули к этому! Он ведь знал, что делает, и не стал отказывать себе в удовольствии. По ее телу поползли мурашки.

– Я подумал, тебе понравится уголок старой Италии, но теперь я понимаю, что совершил ошибку. Ты чувствуешь себя изгнанницей, потому что тебя не поселили во “дворце Цезаря”!

– Подожди! Ничего такого я не говорила. Да, я назвала особняк “дворцом Цезаря”, но вовсе не в том смысле, как понял ты. Я имею в виду... имела в виду... – Николь не решалась продолжить, хотя, казалось, они оба понимали, что было недоговорено.

Его взгляд не отпускал Николь, он снова как бы дразнил ее.

– Ты говорила об этом месте, как о хижине...

– Я не хотела, чтобы это прозвучало в каком-то уничижительном смысле. Вовсе нет! Сара рассказала мне, что здесь когда-то была настоящая старинная усадьба, до того...

– ...До того, как мой брат все разрушил? – закончил за нее Том.

Николь вся сжалась.

– Этого я тоже не говорила.

– Значит, ты восхищаешься дурным архитектурным вкусом моего брата?

Николь изумленно посмотрела на Тома. Так, значит, это Дэвид приложил руку ко всему этому блеску и кричащей роскоши на вилле?

В это трудно поверить! И, что самое удивительное, Том понимает, что виллу отличает плохой вкус!

– Куда ведет нас весь этот разговор? – тихо спросила она.

Том пожал плечами.

– Думаю, никуда. Я хотел только удовлетворить свое собственное тщеславие и убедиться, что не совершил ошибку, оценивая тебя.

– И что же? – смело спросила она.

– Не знаю... Ты всегда уходишь в сторону на какую бы тему мы ни вели разговор. Мне казалось, что я смогу узнать тебя лучше, если привезу сюда, но пока все продвигается с большим трудом. Ты всегда в состоянии защиты, всегда возводишь барьеры.

Николь отказывалась что-либо понимать. Он думал, что сможет узнать ее лучше... Немыслимо! Она засмеялась.

– Близкие отношения часто перерастают в презрение, Том Рэндалл! Я работаю на тебя, не забывай.

– Иногда ты разговариваешь со мной так, будто мы совершенно незнакомы.

Николь потянулась за кофе. Кофейник стоял довольно далеко от нее, поэтому Том взял его и сам наполнил обе чашки.

– Здесь все по-другому, – попыталась объяснить Николь.

– Продолжай, – настаивал Том, откинувшись на спинку стула и попивая кофе.

Николь и так уже была с ним довольно резка, так что сейчас не было причины стесняться.

– Здесь все иначе, потому что... Прежде у меня не было причины для частого общения с тобой. В Бостоне все свои проблемы я решаю с Бобом Квином. Я понимаю: ты мой босс, и я, вероятно, перешла все границы допустимого поведения. Но в этом – твоя вина.

– Откуда ты это взяла?

– Думаю, поводом послужило твое отношение к женщинам, твоя репутация опасного сердцееда. Во всяком случае, женщин привлекает такой тип мужчины...

– Но не тебя... Хотя, возможно, и тебя тоже. Но ты решила, что я не обращаю на тебя внимания, и тебе ничего не грозит.

Николь недоверчиво смотрела на него.

– Я хорошо работаю и уверена, что у тебя нет оснований быть недовольным. Я не настолько наивна, чтобы думать, что приглашена сюда за какие-то еще заслуги, кроме моих профессиональных качеств. У тебя же всегда особые отношения с женщинами и...

– И ты меня не уважаешь, а поэтому считаешь для себя возможным открыто высказывать свое мнение, даже не потрудившись узнать что-то наверняка.

– Нет, я не то хотела сказать, то есть я... уважаю тебя...

– А кто вчера назвал меня вампиром? – спросил он шутливо.

– Но ведь это не без причины, – возразила она. – Дэвид никогда не поступил бы так.

– Да, потому что Дэвид не привык заботиться о других.

Николь замерла. Том опять был прав. Ей было трудно даже представить, что Дэвид станет делать что-нибудь подобное тому, что сделал вчера Том, стараясь облегчить ей боль. Конечно, это была помощь, но вместе с тем и интимное и чувственное действо... Она совсем запуталась. Что с ней происходит? Том Рэндалл все более поражал ее.

– Может быть, мое отношение к тебе объясняется тем, что я в курсе всех твоих донжуанских похождений?

– Ты ничего не знаешь, только повторяешь сплетни.

Что правда, то правда! Никто не знал по-настоящему о его личной жизни.

– Честно говоря, – сказала Николь после паузы, – меня это и не интересует. Что меня волнует, так это твоя двойная мораль. Я... просто теряюсь. Мы живем под одной крышей, и я уже была свидетельницей стольких твоих поступков... Словом, я не могу не считаться с тобой как со своим шефом, но ведь прошли те стародавние времена, когда перед начальником благоговели и были готовы выполнить любой его приказ.

– Вот в этом ты абсолютно не права – со мной ты рискуешь! У меня создается впечатление, что ты амбициозна, хочешь сделать карьеру, но при этом почему-то используешь любую возможность, чтобы раздражать меня. Твое будущее в этой компании зависит и от меня тоже, и, несмотря на это, ты буквально лезешь на рожон. Я начинаю спрашивать себя: почему?

Николь смяла и бросила салфетку.

– Возможно, я не настолько амбициозна, как ты думаешь, потому что я не хочу спать с боссом, чтобы сделать карьеру.

Она закусила нижнюю губу и с вызовом посмотрела на него. Это прозвучало ужасно, как будто она над этим размышляла. После вчерашнего вечера он наверняка подумает, что это так и есть.

– Извини. Мне не следовало этого говорить, – прошептала Николь.

– Да, не следовало, – согласился он. – Но эта оригинальная теория лишний раз демонстрирует интерес к моему брату.

Николь была поражена. Он опять ее не понял. Она хотела что-то возразить, но Том встал, давая понять, что их затянувшаяся беседа закончена. Внешне он был спокоен, и сказанное им прозвучало довольно нейтрально, но Николь заметила, как на шее у него запульсировала небольшая жилка, признак сдерживаемого раздражения.

– Я уже предупреждал тебя, Николь, – сказал он строго. – Обрати на это внимание или ищи себе работу где-нибудь еще, потому что ты не сможешь подняться наверх, войдя в спальню брата.

С этими словами он вышел из-за стола, а изумленная Николь в смятении застыла на месте.

Что происходит? Вначале ее назвали золотоискательницей, а теперь женщиной, стремящейся сделать карьеру с помощью интимной связи с боссом. А что, если вдруг его колкие угрозы воплотятся в жизнь, – ведь она лишится работы, в которую вложила столько сил!

Но больше всего ее волновал и раздражал сам Том Рэндалл. А она-то думала, что узнала его за эти последние девять месяцев! Вчерашний поцелуй под оливковым деревом показал, что он своего не упустит, в чем она, собственно, никогда и не сомневалась. Малейшая слабость с ее стороны, и он уже тут как тут, пользуется возможностью, а утром надеется увидеть ее в благостном состоянии, мечтающей о нем! И в то же время что-то было в нем такое, что Николь так и не разгадала!

Оказывается, она способна действовать Тому на нервы. А этот милый старый дом! Откуда Том Рэндалл мог знать, что Николь дом для гостей покажется идеальным жилищем, что ее воротит от помпезной виллы?

Да, тут было о чем подумать! Николь поднялась из-за стола и, поправляя прическу, коснулась лба. Лоб горячий, как будто у нее жар. Поднимаясь наверх за сумкой, Николь решила вести себя в рамках приличия и не поддаваться на провокации Тома Рэндалла. В конце концов, она должна сделать карьеру, она стремится наверх и это сейчас – самое главное! А что касается ее интереса к Дэвиду – он очень обаятельный мужчина, не то что несносный Том. Тут она призадумалась. Ведь не божественный Дэвид облегчил ей боль от ожога, не он провожал ее, чтобы удостовериться, что она благополучно добралась до дома, выпив так много бренди вчера вечером. И не он так сладко целовал ее в благоухающем саду...

Что же с ней случилось? Может быть, солнце напекло ей голову? Может быть, на нее так подействовало Средиземное море и она сошла с ума? Ведь она до сих пор ненавидела Тома. Так было всегда и будет впредь. Нет, ничего не изменилось.

И Николь поспешила в офис, где ей предстояло провести несколько часов с ненавистным Томом Рэндаллом.

4

– Это уже третья ошибка за эти дни, Николь. – Том рассерженно бросил ей на стол пачку контрактов. – Я ведь просил двенадцать копий, а не десять. Исправь все эти цифры и верни мне бумаги как можно скорее. Поняла?

– Да, поняла, – ответила Николь. Она очень хорошо понимала, что Том терял последнее терпение, а также то, что все это уловки Мэгги, которая хотела подставить Николь ножку. Ошибки были вовсе не ее, а Мэгги, ведь она даже не слушала Николь, когда та говорила ей о росте производства благодаря новым контрактам, а не о его снижении. Вот откуда появились неправильные цифры. И еще Мэгги заявила, что Дэвид знает, о чем говорит, и что десяти экземпляров будет достаточно, а эта старомодная английская дюжина никому не нужна.

В результате Николь оказалась в довольно сложном положении: отношения между Томом и Мэгги, а также положение Дэвида не позволяли ей высказывать свое собственное мнение. Приходилось принимать на себя все удары. В этой ситуации лишь Дэвид оставался, как всегда, джентльменом. Он просил ее приходить к нему с любыми проблемами. Но разве она могла?

Наконец перед обедом Николь решила поговорить с Томом Рэндаллом. Она выбрала момент, когда он после очередного телефонного разговора подошел к окну террасы и просто смотрел на садовника, ухаживающего за геранью. Николь заметила, что в последние несколько дней Том довольно часто стоял вот так, будто пребывал в каком-то другом мире. Но потом включался некий внутренний механизм, Том вновь начинал работать, а вместе с ним и Николь, у которой буквально не было ни одной свободной минуты. Судя по всему, Том уверен, что девушка выдержит такой темп и напряжение.

– Том, можно мне взять машину?.. Мне нужно съездить за покупками.

Он повернулся к ней. Его холодное лицо ничего не выражало. Но ведь она просит такую малость: дать ей немного времени для покупок. Ей уже два раза пришлось одевать одно и то же коричневое платье. Вчера вечером Мэгги бестактно спросила, есть ли у нее что-нибудь еще, кроме этого платья. Слава богу, что она сделала это не в присутствии братьев Рэндалл, чем очень удивила Николь. Ведь для Мэгги это была бы идеальная возможность еще раз унизить Николь, но в силу каких-то причин Мэгги не решилась на столь откровенный вызов. Не потому ли, что ее собственные отношения с Томом развивались не очень хорошо?

Том и Мэгги проводили все свободное время вместе. Николь же во время сиесты находилась в старом доме, а Дэвид... Николь не знала, что делал в это время Дэвид, но купаться в бассейне он ей больше не предлагал.

– Николь, Сара в твоем полном распоряжении. Она сможет купить тебе все, что нужно. Только дай ей список необходимого, и она с радостью поможет тебе. А ты нужна мне здесь, тебе незачем шляться по Альгеро. Итак, ты сможешь сделать все исправления до перерыва? Это срочно. – Том говорил официальным тоном, и Николь не посмела возразить.

Последние несколько дней Том Рэндалл усиленно демонстрировал, что он – босс, хотя его действия не всегда были оправданы. Например, он велел поставить Николь прямо в спальню еще один телефонный аппарат, чтобы принимать звонки во время сиесты. Это было совершенно лишним. Звонков не было, потому что на Сардинии в послеполуденную жару жизнь замирала на несколько часов.

Сара не сможет купить ей пару новых платьев. И дело было не только в этом. Съездить за покупками означало сейчас куда больше, чем просто приобрести обновки. Николь уже задыхалась от однообразия жизни на вилле. Честно говоря, ей хотелось иметь в своем распоряжении хотя бы немного личного времени, чтобы выехать за пределы этого “дворца Цезаря” и познакомиться с красотами острова. Но, как сказал ее босс Том Рэндалл, вилла не оздоровительный центр, а место для работы. Едва ли он сам думает об этом, уезжая куда-то на “мерседесе” каждый день после обеда вместе с Мэгги.

– Сара, ты не могла бы кое-что купить мне? У меня кончился шампунь, – попросила она девушку, возвратясь в дом для гостей. Николь и представить не могла, что из-за жары ей придется мыть голову дважды в день!..

– Конечно. Но местные магазины закрываются на сиесту. Мы могли бы съездить в Альгеро. Там магазины весь день открыты для туристов.

– Мне очень хочется съездить, – ответила ей Николь, – но я должна быть здесь. Отвечать на звонки. – Она тяжело опустилась на стул в тени виноградника. Сара налила ей стакан свежевыжатого апельсинового сока.

– Синьор Рэндалл заставляет вас слишком много работать, – сказала служанка, – другая синьорита каждый день где-то бывает.

Николь улыбнулась.

– Такова жизнь.

Да, Сара питает к ней более теплые чувства, чем к сухой и надменной Мэгги, но говорить что-либо против Мэгги она не будет.

– Почему бы вам не пойти в бассейн? Зачем сидеть здесь? Слишком жарко. Вам лучше искупаться.

Николь потягивала сок. Да, схожу, решила она. В конце концов, Дэвид же предлагал ей пользоваться бассейном. А если Том будет против? Но какое ей дело до того, что подумает Том. А если кто-то позвонит, Сара всегда сможет позвать ее.

– Да, я пойду в бассейн, – уже вслух повторила Николь, предвкушая удовольствие.

Это было изумительно. Николь три раза проплыла от бортика до бортика. Уцепившись за край, она убрала волосы с лица, посмотрела на свои длинные ноги и только теперь заметила, что загорела, хотя после случая с ожогом практически не была на солнце.

– Ты хорошо плаваешь, – раздалось у нее над головой. – Я рад, что ты наконец решилась присоединиться ко мне.

Николь повернулась. Над ней возвышался Дэвид. Высокий и поджарый, он был очень эффектен в белых плавках. Дэвид улыбнулся, нырнул и мощно поплыл к противоположному бортику. Николь молча наблюдала за ним. Мужчина развернулся и уже спокойно поплыл обратно. Глядя на него. Николь лишь сожалела, что раньше лишала себя этого удовольствия – поплавать в бассейне вместе с Дэвидом. Да и вообще, она так трудно сходится с людьми! Вот, например, Том Рэндалл или Мэгги! Хотя в последние несколько дней, надо признать, все было хорошо, если оставить в стороне некоторую суровость Тома и несколько колких замечаний Мэгги.

А интересно, почему Дэвид до сих пор не женат? Он мог бы составить хорошую партию любой женщине. Ведь ему уже скоро сорок лет. Да, но бывает так, что мужчины с положением поздно обзаводятся семьей. Такие мужчины, которые точно знают, чего хотят в жизни, достойны восхищения.

– Что-нибудь выпьешь? – обратился к ней Дэвид, выходя из воды.

Он протянул руку и помог ей выбраться из бассейна. Николь почувствовала, как ее обдало жаром, когда Дэвид задержал ее руку в своей. Она повернулась к шезлонгу, взяла полотенце и начала вытирать волосы. Спустя несколько минут Николь услышала, как Дэвид просил принести напитки.

– Итак, моя маленькая Николь, расскажи мне о себе. Во время нашей прошлой встречи в Бостоне, за ужином, мы, к сожалению, говорили только о деле. Мы плохо знаем друг друга. – Устроившись поудобнее в шезлонге под огромным зонтиком, Дэвид кивком головы пригласил ее сесть рядом.

Обращение “моя маленькая Николь” привело ее в замешательство. Она опустилась в шезлонг, вытянула ноги и стала вытирать их полотенцем. Молодой человек, очень похожий на Сару, принес на серебряном подносе лимонад со льдом в двух высоких стаканах. Николь взяла стакан, сделала глоток и тут же поняла, что пьет вовсе не лимонад. Горло ее обжег джин. Это уже слишком! В жаркий полдень пить джин рядом с мужчиной, которым она восхищается... Николь поставила стакан на низкий столик рядом с собой, надеясь, что Дэвид не заметит этого.

За беседой время просто летело. Дэвид учтиво расспрашивал ее о жизни, о том, как она проводит свободное время. Николь рассказала ему о своей квартирке на окраине Бостона, о Клубе здоровья, членом которого состоит. О матери, которая всегда гостит у нее, приезжая в Штаты. И тут совершенно неожиданно Николь поймала себя на том, что уже рассказывает Дэвиду о разводе родителей.

– Нет ни братьев, ни сестер? – спросил он с сочувствием.

– Нет, – грустно ответила Николь. Иногда, особенно в минуты одиночества, она жалела, что у нее их нет. Правда, у девушки были друзья, но все из Клуба, и среди них ни одного, с кем можно было бы поговорить по душам.

– Да, плохое дело – развод, – сказал Дэвид мрачно, – заставляет задуматься о своей личной жизни.

Как он был прав! Николь всегда чувствовала, что он поймет ее.

– Значит, учеба в Швейцарии, юность, проведенная в путешествиях по Европе. Говоришь, мама – писательница? Должно быть, ты повидала с ней мир. И ты не такая уж невинная, какой выглядишь...

Она бы обиделась, если бы это сказал Том, потому что в его словах обязательно прозвучал бы подтекст. Впрочем, зачем сравнивать братьев? Этого не следует делать! Дэвид – настоящий зрелый мужчина. С ним легко разговаривать, потому что он умеет обращаться с женщиной.

– Брат очень хорошо о тебе отзывается, – продолжил Дэвид.

Неужели? Это по меньшей мере странно, даже смешно! Как же Том мог хорошо отзываться о ней и одновременно делать ей постоянные замечания за сделанные ошибки?

– Он очень высокого мнения о тебе, – как бы уловив сомнения девушки, поспешил подтвердить Дэвид, поднося к губам стакан с джином и тоником. – Надеюсь, тебе это приятно слышать, не так ли?

Вопрос застал ее врасплох. Что он хочет? Узнать о ее чувствах к его брату? А может, он не желает вставать на пути у брата, если вдруг окажется, что Николь неравнодушна к Тому?

– У меня с мистером Рэндаллом хорошие деловые отношения, – сказала Николь, волнуясь, и покраснела.

Дэвид ждал продолжения, но она больше ничего не могла добавить. Разве она посмеет рассказать Дэвиду, что его брат доводит ее до отчаяния, сильно раздражает и вообще воплощает в себе все то, что ей не нравится в мужчинах?

Николь заерзала в шезлонге.

– Я лучше пойду, – пробормотала она и собралась уже подняться, как вдруг Дэвид протянул руку и слегка коснулся ее бедра.

– Мне так понравилось болтать с тобой, Николь. С твоими способностями ты многого достигнешь в нашей компании.

Девушка поднялась и улыбнулась.

– Не стану отрицать, что я очень люблю свою работу и хочу сделать карьеру, продолжая работать в вашей компании. И я вам очень благодарна за возможность побывать здесь, в Италии.

Дэвид засмеялся.

– А я очень рад, что брат выбрал для работы именно тебя! Ты клад и, должен добавить, очень красивый клад...

Он так долго всматривался в ее темные глаза, что она ощутила легкое приятное волнение. И уже совсем не хотелось вспоминать Тома. Да, он выбрал ее, но только из-за хорошей работы, а не из-за личных отношений.