Текст книги "Лорд-обольститель"
Автор книги: Пола Куин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
Глава 21
Гарет не улыбался уже два дня. Танон заметила, что его настроение испортилось после того, как он на празднике поговорил с Мэдоком. Когда она начинала расспрашивать его, Гарет уверял, что все в порядке. Но он наорал на Олуина и Томаса, когда те принесли ему доски не того размера для новых стульев, которые он мастерил. Муж едва обратил внимание на милые желтые занавески и скатерть для стола, сшитые ее руками. Он обозвал Вильгельма грязным боровом. И хотя эти слова относились всего лишь к ее поросенку, Танон все равно обиделась. Он кричал, ругался и хмурился с утра до вечера. А когда в долину приходила ночь, Гарет страстно, грубо овладевал женой на их новом, набитом пухом матрасе, а потом держал в своих объятиях до самого рассвета.
Утром третьего дня Танон проснулась и обнаружила, что кровать пуста. Она услышала, что во дворе рубят дрова, и пошла к двери.
В прохладном воздухе чувствовалось приближение осени, но обнаженная грудь ее мужа заблестела от пота, когда Гарет опустил топор на полено, разрубая его на две части. Он не сразу заметил ее, и Танон позволила своему голодному взгляду насладиться видом его плоского живота и длинных, гладких мускулов, что заиграли на руках, когда он положил на чурбан еще одно полено. Он опять опустил топор, и его выгоревшие под солнцем густые пряди волос дрогнули и заколыхались.
Когда она начала так сильно любить его? Это пугало ее. Она не хотела ехать в Уэльс, но теперь не представляла себе жизни без Гарета. Произошло что-то ужасное. Она чувствовала это кожей. Где Киан? Он еще не вернулся оттуда, куда его послал Гарет. Что могло произойти между Гаретом и Мэдоком, отчего ее муж стал так отвратительно вести себя последние несколько дней? Это имеет какое-нибудь отношение к ней? К норманнам? Танон знала, что Вильгельм никогда не отступится отданного слова и не пойдет войной на Уэльс. – Гарет?
Он с силой опустил топор, разрубая полено, а потом посмотрел на нее. Его лицо было изборождено морщинами тревоги, полные губы – плотно сжаты. Танон едва не отпрянула от страха, увидев страдание, застывшее в его взгляде.
– Что тебя так беспокоит? – спросила она. – Сегодня ты уезжаешь, чтобы встретиться с королем, и твое мрачное настроение пугает меня. Произошло что-то, имеющее отношение к моему народу?
– Дело не в норманнах. – Он отвернулся от ее вопросительного взгляда. – Миру угрожают не они, а мои собственные соплеменники. До дяди дошли слухи, что принц Дафидд планирует напасть на Лландейло.
Танон коротко вдохнула. В глазах запылал страх от того, что она может потерять его.
– Ты будешь драться? Гарет отвел топор в сторону.
– Если и буду, то выиграю. Не бойся.
Она больше не могла ни мгновения оставаться вдали от него, но только Танон направилась к мужу, тот выставил вперед ладонь, вынуждая ее остановиться.
– Я боюсь, – сказал Гарет, глядя в изумленные глаза Танон взглядом, в котором читалось мучительное желание прижать ее к себе, – что если прикоснусь к тебе, то не смогу уехать.
– Если ты не прикоснешься ко мне, то я не отпущу тебя.
– Танон, раньше моя жизнь состояла лишь из насилия и кровопролития. Ты наполнила ее миром и чистотой. А я взамен принес тебя в жертву. Отдал на растерзание волкам.
Она нежно улыбнулась ему и сделала еще один шаг в его сторону.
– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что принес меня в жертву? – спросила его Танон, улыбаясь еще шире. – На самом деле ты воплотил мои мечты.
Он криво, страдальчески улыбнулся ей в ответ.
– Значит, ты мечтала о том, чтобы поселиться в убогой лачуге? Танон, ты должна жить в крепости, надежной и безопасной.
– Твои руки – вот моя крепость, – сказала она ему, – Ты – это все, что мне нужно.
Гарет бросил топор и двумя шагами покрыл расстояние между ними. Он заключил ее в крепкие объятия. Проведя пальцами по бархатным завиткам ее волос, он посмотрел ей в глаза.
– Я хочу как можно глубже погрузиться в тебя, – хриплым шепотом произнес он, наклонившись к ее губам. – И заставить тебя забыть… – Гарет тяжело застонал, и Танон почувствовала, как вниз по спине пронесся обжигающий поток пламени. – …Забыть обо всем, кроме того, как наши тела становятся единой плотью, – закончил Гарет.
Он нагнулся, взял ее на руки и понес в дом.
Они упали на кровать и принялись раздевать друг друга, торопясь разделить еще несколько мгновений сладостной близости, будто это счастье могло оказаться последним в их жизни. Гарет накрыл ее своим телом и одним мощным, чувственным движением пронзил ее плоть.
Когда они оба достигли вершины наслаждения и в изнеможении рухнули вниз, Гарет крепко прижал Танон к себе.
– Прости меня, – прошептал он, закрывая глаза и обнимая ее так, как будто Танон была для него важнее, чем люди, которых он поклялся защищать.
Два часа спустя воины из смертоносного теулу – личной гвардии Гарета – уже сидели верхом и были готовы к путешествию.
Танон стояла вместе с Ребеккой и Адарой у сельской таверны и смотрела, как Гарет разговаривал с Ионом. Потом он обратился к Хереворду. На муже, как и на остальных воинах его отряда, была рубаха алого цвета – символ принадлежности к элите королевских войск.
Томас поцеловал жену и ребенка, а потом отступил к лошади.
– Всегда будь начеку. Веди себя осторожно, – отдал он последний наказ жене и вскочил в седло, присоединяясь к остальным.
Только сейчас Танон полностью осознала, что означает для них всех отъезд Гарета. Селение со всех сторон окружали враги, и без его воинов оно оказывалось беззащитным. На них в любой момент могла напасть огромная и кровожадная армия неприятелей. От этой мысли Танон вдруг показалось, что подул ледяной ветер, и она замерзла до самых костей. Танон обняла себя руками. Благодаря Гарету жители не были совершенно беспомощными. Она мысленно поблагодарила Бога, что все тут знали, как надо драться.
Когда Гарет повернулся и направился к ней, Танон устремилась в его объятия.
– Я скоро вернусь к тебе. – Его губы произнесли это рядом с ее ухом, по телу разлилось тепло. Он чуть отстранился от нее и взял лицо Танон в свои ладони. – Мэдок заболел и не поедет со мной. Танон, – сказал Гарет, пристально глядя ей в глаза, – я доверил ему твою безопасность.
– Здесь еще остается Хереворд, – напомнила она, желая смягчить тревогу в его взгляде, – Я не боюсь. Я буду поступать так, как они мне скажут, и буду молиться о тебе каждый вечер до тех пор, пока ты не вернешься обратно.
Гарет посмотрел на нее и сглотнул комок в горле. Он скрипнул зубами, как будто хотел сказать ей что-то, но решил промолчать. Вместо слов муж накрыл ее рот поцелуем. Его губы двигались с жадностью, дыхание было прерывистым.
– Как бы я хотел оказаться с тобой сейчас в постели, превратиться в простого крестьянина, у которого нет другой заботы, кроме как доставлять тебе удовольствие.
– Но ты правитель, и ты и так доставляешь мне огромное удовольствие, – сказала Танон, опять целуя его. – Счастливого пути, муж мой.
Она оттолкнула его от себя, прежде чем желание вцепиться в Гарета и никуда его не пускать возобладало над всеми остальными чувствами.
Прежде чем сесть на коня, Гарет обвел взглядом многочисленные лица, что были повернуты к нему.
– Если к вам проникнет незнакомец, убейте его. Никого не впускайте. Как всегда, будьте настороже днем и ночью. Всегда носите с собой оружие и помните о том, чему научились. – Он вскочил в седло и устремил свои сапфировые глаза на Танон. – Все будет хорошо.
Он дернул за поводья и поехал прочь, сопровождаемый Олуином, Томасом и остальными воинами.
Танон смотрела им вслед, внезапно ее охватило дурное предчувствие. Она повернулась к толпе, оглядела ее и спросила:
– Кто-нибудь видел Киана?
* * *
– Ты вернешься обратно в Уинчестер после того, как приедет Гарет? – спросила Танон Хереворда, ставя перед ним поднос.
Она бросила короткий взгляд на Ребекку, которая обрезала стебли у лилий.
– Это не от меня зависит. – Хереворд разломил кусок хлеба и бросил его в похлебку.
– Да? – Танон в удивлении подняла брови. – Тогда от чего это зависит?
Он пожал широкими плечами, но едва заметно улыбнулся в сторону Ребекки.
Танон повернулась к няне. Та притворялась, что не обращает внимания на разговор.
– Значит, это зависит от лилий? – невинным голосом спросила Танон, опять переводя озорной взгляд на Хереворда.
– О, перестань! – огрызнулась Ребекка и хлопнула Танон цветком. – Тебе пора забыть о своем проклятом плане свести нас вместе. Хереворд уже попросил меня стать его женой.
Танон чуть не бросилась к Ребекке с объятиями.
– О, я так…
– Я еще не дала ему ответ.
В дверь постучали.
– Войдите! – крикнула Танон, а потом сердито посмотрела на няню. – А почему нет?
– Добрый день, Мэдок. – Ребекка проигнорировала вопрос Танон и улыбнулась темноволосому воину, вошедшему в дом. – Ты выглядишь гораздо лучше. Болезнь прошла?
– Bore da, – поздоровался в ответ Мэдок, слегка кивая головой. – Да, я поправился, и за это должен поблагодарить твой напиток с медом и корицей. – Он посмотрел на Хереворда непроницаемым взглядом. – Оторвись на мгновение от еды. Мне нужно, чтобы ты сходил со мной в конюшню. Я должен тебе кое-что показать.
– Конечно. – Хереворд, извинившись перед дамами, встал из-за стола. – Случилось что то плохое?
– Надеюсь, что нет. – Мэдок улыбнулся ему и повел к выходу.
– И все-таки его что-то тревожит. – Когда мужчины вышли, Танон нахмурилась и принялась убирать со стола. – Что-то произошло между ним и Гаретом, они оба стали задумчивыми и мрачными.
– Может быть, Гарет обнаружил, что Мэдок в тебя влюблен? – уверенным голосом произнесла Ребекка.
Танон рассмеялась.
– Мэдок?! – воскликнула она. – Глупости. Ему никто не нравится.
– Он глубоко прячет свои чувства из-за Гарета. Мэдок привязан к нему и предан всей душой.
Танон молча смотрела на няню, но ей и не надо было ничего говорить. Ребекка знала, о чем она сейчас думает. Глубоко вздохнув, няня наконец призналась в том, что уже давно не было секретом для Танон:
– Однажды я спускалась вниз по лестнице, это было вскоре после того, как твой отец приехал в Аварлох. Он улыбнулся мне. Больше ничего не произошло, но с того момента мое сердце было отдано ему.
Танон слушала ее без осуждения. Она понимала, что такое любовь, потому что выросла в любящей семье и потому что всей душой стремилась обрести то же счастье с Гаретом.
– Я не могу представить, как тебе было тяжело. Но теперь у тебя есть возможность узнать, что такое взаимная любовь. Я думаю, что ты уже давно нравишься Хереворду.
Ребекка рассмеялась.
– Да. Ох, бедный Хереворд.
– По-моему, он вызвался сопровождать меня, чтобы постараться забыть о тебе.
– Ему и в голову прийти не могло, что я поеду с тобой.
Они вместе засмеялись, а потом Ребекка встала со стула и приложила ладонь Танон к своей щеке.
– Я думала, что ты возненавидишь меня, если узнаешь о чувствах, которые я испытывала к твоему отцу.
– Я знала об этом долгие годы. – Танон решила не говорить ей, что об этом знали все, кто хоть раз видел, как она смотрит на него. – И у меня нет причин тебя ненавидеть. А теперь расскажи мне, – и зеленые глаза Танон озорно засверкали, – как Хереворд целуется? У тебя слабеют колени.
Ребекка покраснела, а потом захихикала, словно девчонка.
– Он поцеловал меня только один раз, но мне понравилось.
Дверь опять открылась, и в дом вошел Мэдок.
– Где Хереворд? – Танон посмотрела ему за спину. – Все в порядке?
– Да. В двери конюшни обнаружили щель, но потом оказалось, что виной этому конь Лльюида, который вырвался из стойла. Так что бояться нечего. – Он направился к Танон, и его взгляд смягчился. – Хереворд пошел в таверну, чтобы договориться с Падригом о починке двери.
Танон слегка улыбнулась ему. Неужели она действительно нравилась Мэдоку? Боже, пусть лучше это окажется неправдой. Он был вполне привлекательным мужчиной с длинными, черными как сажа волосами, падавшими на выразительные карие глаза. Под черной рубахой и короткими штанами скрывалось тело настоящего воина – поджарое и отточенное до совершенства. Она должна поскорее подыскать Мэдоку жену, чтобы та сделала его счастливым. Танон совсем не хотелось иметь рядом с собой еще одну Ребекку.
– Недалеко отсюда есть луг, где растут дикие амариллисы, а в воздухе пахнет жасмином, – сказал он, едва заметно поклонившись.
Танон едва не отступила назад, когда Мэдок подошел к ней поближе.
– Давай съездим за цветами. – Он остановился и взял со стола лилию. – Эти уже увядают.
Танон беспомощно посмотрела на Ребекку. Няня в ответ лишь пожала хрупкими плечами.
– У меня много дел по дому, – сказала Танон. – Может быть, когда Гарет вернется…
– Ты не должна бояться меня. – Мэдок взял ее за руку, прежде чем она успела отстраниться. – Я не тот жестокий зверь, каким был ночью в лесу, когда на наш лагерь напали заговорщики.
Она рассмеялась, а в глазах зажглась гордость.
– Я не боюсь тебя. – И в этом была доля правды. Танон хорошо помнила бесстрастного, свирепого воина, который спас ей жизнь, убив напавшего на нее врага. Но она уже умела выбрасывать этот образ из головы. – Дело в том, что я… – Танон смолкла, когда он опустил глаза, скрывая их под длинными, черными ресницами.
– Гарет доверил мне тебя. Я никогда бы не предал его в этом.
Танон закусила губу. Его низко звучащий голос, опущенные плечи, которые обычно были высокомерно расправлены, убеждали ее в том, что Мэдок говорил искренне. Гарет сказал ей, что Мэдок будет следить за ее безопасностью. Кроме того, если он действительно к ней неравнодушен, то на прогулке у нее появится отличная возможность поговорить с ним об этом.
– Хорошо. – Она позволила Мэдоку повести ее за руку к двери. – Но мы не можем отлучаться надолго. Я пообещала Адаре зайти к ней в гости. – И Танон ободряюще посмотрела на Ребекку, хоть та совсем не выглядела испуганной.
Танон с изумлением обнаружила двух оседланных лошадей, стоящих перед домом. Значит, Мэдок с самого начала знал, что она не откажет ему. Танон уперла руки в бока и собралась уже высказать ему все, что об этом думает, когда валлиец широко улыбнулся ей.
– Вдоль реки идет дорога, по которой мы сможем быстрее добраться до луга. И не нужно так сердито смотреть на меня. Я следил за тем, чтобы лошади не затоптали пшеницу Гарета, когда вел их сюда.
Он вскочил в седло и, протянув руку, крепко схватил поводья Танон.
Глава 22
Ребекка зашла в таверну и огляделась. Ее брови нахмуренно нависли над светло-голубыми глазами. Она не привыкла к подобным местам. Несколько мужчин сидели за деревянными столами, на которых так часто ставили мокрые Кружки, что за эти долгие годы они оставили на дереве круглые белые отпечатки. Сладкий запах брагауда и эля наполнил легкие Ребекки и заставил сжаться желудок. Она надеялась, что Хереворд не пьянствует с самого утра. Бранд никогда не притрагивался к бутыли до ужина и… Ребекка заставила себя остановиться. Неужели так трудно перестать думать о нем? Да, ответила она себе. Она любила его двадцать лет подряд. Ей потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть к тому, что в ее жизни появился другой мужчина.
Она опять обвела взглядом таверну. Хереворда тут не было. Ребекка почувствовала облегчение и направилась к выходу.
Ее сердце столько лет было в плену! Но путы были сломаны, разбиты в пух и прах могучим воинственным саксом. Сначала она уделила Хереворду немного времени, а потом захотела сделать это еще раз, а потом – опять, пока часы, проведенные без него, не стали казаться ей днями. За последние несколько дней Ребекка увидела в нем гордого человека, уверенного в своих силах воина, мужчину, который напомнил ей о ее происхождении и родном языке. Хереворд мог напугать дюжину солдат и их предводителя, только лишь назвав свое имя. Но рядом с ней он становился другим. Он заставлял ее смеяться, думать и чувствовать.
– Добрый день, Падриг, – сказала она, когда увидела плотника, выходящего из мастерской. – Я ищу Хереворда. Он тут?
– Хереворда? – Падриг искоса посмотрел на нее. – Не видел его, госпожа.
Ребекка остановилась у входа в мастерскую и заглянула внутрь.
– Простите меня. Мэдок сказал, что Хереворд пошел переговорить с вами.
Падриг пожал плечами, поднял длинную сосновую доску и понес ее к двери.
– Может быть, он с леди Танон?
Ребекка покачала головой.
– Леди Танон поехала с Мэдоком собирать цветы.
Теперь уже Падриг в недоумении остановился и кинул на Ребекку взгляд, в котором ясно читалось, что он считает ее самой большой лгуньей в Кимре.
– Что собирать с Мэдоком?
– Не важно, – сказала Ребекка, глядя на Иона, идущего в конюшню. – Если вы увидите Хереворда, то передайте ему, что я ищу его.
Она не стала дожидаться ответа и пошла мимо плотника к стойлам. Ребекке хотелось спросить Иона, не видал ли он Хереворда.
Почему-то ее насторожило, что Ион сначала огляделся по сторонам и только потом исчез в конюшне. Замедлив шаг у входа, она толкнула дверь и заглянула за порог. В стойле фыркнула лошадь, но больше никаких звуков не было.
– Йон? – мягко произнесла она и вошла внутрь. Она оставила дверь открытой, чтобы лучи света проникали в помещение. – Ион? – еще раз позвала Ребекка, на этот раз погромче.
В дальнем конце конюшни, в предпоследнем пустом стойле над ограждением появилась голова Иона.
– Одно мгновение, Ребекка. – Он поднял вверх ладонь, запрещая идти дальше.
Вдруг в воздухе взметнулся кулак, настолько большой, что он мог принадлежать только ее гиганту-саксу, и опустился вниз с зубодробительным ударом.
Ребекка замерла на месте и, открыв рот, уставилась на нос Иона, из которого брызнула кровь за секунду до того, как валлиец исчез из виду. Она кинулась вперед и распахнула дверь стойла.
– Хереворд! – Она бросилась к нему и помогла спихнуть Иона с его груди.
Хереворд медленно сел, ругаясь под нос. Ярко-красный ручеек стекал со лба по его щеке.
– Что случилось? – Ребекка достала из кармана платья маленький платок и промокнула рану. – Это сделал Ион?
– Нет, Мэдок. – Его глаза, которые обычно смотрели на нее с нежностью, теперь горели яростным огнем.
Ребекка села, как будто Хереворд толкнул ее.
– Мэдок? – Ее лицо побелело в тусклом свете конюшни. – Это сделал Мэдок? – Он кивнул, но разум Ребекки отказывался поверить в это. – Он не мог такого сотворить. Почему? Зачем ему причинять тебе вред?
– Женщина, он сделал это, – зарычал Хереворд. – Он повел меня сюда, а потом чем-то ударил. – Он встал на ноги и помог подняться Ребекке. Оглядевшись вокруг себя, Хереворд остановил взгляд на двери. – Я не знаю, пытался ли он убить меня, но хочу, чтобы вы с Танон спрятались в доме и заперлись на засов, пока я не разузнаю, в чем дело.
– Хереворд. – Ужас в голосе Ребекки заставил его повернуть к ней голову. – Он… – Голосовые связки не подчинялись ей. Если она произнесет это вслух, то превратит предположение в свершившийся факт. И мысль о том, что она может никогда больше не увидеть Танон, была слишком ужасающей, чтобы вынести ее. – Мэдок уже увез Танон.
* * *
– Мне кажется, мы заблудились. – Танон оглядела окружавший ее лес.
Они скакали уже больше часа, а поросший цветами луг все никак не появлялся.
– Мы не заблудились. Скоро уже окажемся на месте.
– Я не знала, что это так далеко. – Танон вы пустила поводья из рук, поеживаясь от холода. – К тому времени, когда мы соберемся назад, уже стемнеет. Нам следует повернуть сейчас. Приедем сюда в другой день.
Мэдок не ответил ей. Его глаза медленно осматривали каждое дерево, как будто он что-то искал.
– Мэдок?
– Тише, Танон.
Она опять осмотрелась. Сердце сжалось от страха. Мэдок почувствовал что-то неладное? Как бы ей хотелось, чтобы рядом был Гарет. Или даже Хереворд. Она не должна была уезжать без него. Лес пугал Танон – ведь за каждым деревом мог прятаться враг. Она уже решила потребовать, чтобы Мэдок повернул назад, когда услышала справа звук приближающихся всадников. Она развернула лошадь и едва не закричала. К ним галопом направлялся отряд из двадцати человек, которые выглядели еще более устрашающе, чем Гарет и его люди, когда она впервые увидела их в Уинчестере.
– Мэдок, – выдохнула Танон, не сводя взгляда с приближавшихся людей, – нам нужно бежать. – Не дожидаясь его согласия, она ударила в бока лошади. Но Мэдок схватил ее поводья и рванул их назад.
– Что?..
– Молчи! – резко приказал ей Мэдок.
Сердце Танон колотилось так сильно, что стало нехорошо. Она потянула поводья, пытаясь высвободить их из кулака Мэдока. Топот скачущих лошадей все приближался.
– Они же сейчас нас настигнут! Их слишком много даже для тебя! – уговаривала Танон своего спутника.
От панического страха ее голос почти превратился в визг. Мэдок продолжал молчать.
Пораженная ужасом, Танон смотрела на вожака, который остановился прямо перед ней. Что-то в нем показалось ей очень знакомым. От его медленной улыбки по спине Танон пробежала ледяная дрожь.
Он был похож на Гарета – только немного старше, с густыми прямыми волосами каштанового цвета, собранными в хвост на затылке. Он объехал кругом ее и Мэдока, а его люди ожидающе остановились в нескольких футах.
– Бог мой, ты прекрасна, – сказал он, подъезжая к ней поближе.
Высвободив повод из крепко сжатой руки Танон, он поднес ее ладонь к своему рту. Танон заметила, что у всадника на руке не было одного пальца. Она испуганно посмотрела на Мэдока, но тот отвернулся.
– Я принц Седрик аб Овейн, – назвал себя всадник, отпуская ее руку. – Твой настоящий муж.
Танон спрятала руку за спину. Седрик! Боже правый, это брат Гарета! И его холодная, невыразительная улыбка не изменилась. Что же делает в Уэльсе изгнанный принц? Он вернулся за ней?
– Мой настоящий муж – Гарет, а рядом со мной находится его лучший военачальник, – сказала она, собрав в кулак все свое самообладание, чтобы не отпрянуть в ужасе, когда Седрик уставился на нее пронзительным взглядом. – Я честно предупреждаю вас, оставьте нас с миром, иначе этому могучему воину придется убить вас и ваших людей.
Седрик рассмеялся ей прямо в лицо.
– Ты говоришь об этом человеке? – Он объехал ее лошадь и остановился перед Мэдоком. – Но ведь именно он и доставил тебя ко мне.
Танон метнула взгляд в сторону Мэдока. Она бы ни за что не поверила такой ужасной лжи, если бы в этот момент валлиец не направил свой бесстыдный взор прямо ей в глаза.
– Non, – еле слышно прошептала она. – Я не понимаю.
Ей ответил Седрик:
– Мир – это фантазия, которая будет стоить моему брату жизни. – Услышав его язвительный голос, Танон заморгала, Но не смогла отвести пораженного взгляда от Мэдока. – В Кимре нет места для таких трусов, как Гарет.
Она едва его слушала. Этот негодяи, несомненно, говорит неправду.
– Мэдок, как ты мог? – Ее голос и руки дрожали.
Этого не может быть. Мэдок ни за что не предал бы Гарета.
– Он помогает очистить Кимр от твоих соплеменников. – Седрик подъехал и ущипнул Танон за щеку, заставляя ее посмотреть на него. – И ты тоже мне поможешь. – Он послал ей улыбку, в которой не было ничего, кроме высокомерия. Потом Седрик обратился к плотному, неприятного вида черноволосому и чернобородому человеку: – Дафидд, поезжай с этой дамой. Мне нужно кое-что обсудить с Мэдоком.
– Ты предал его. – Танон обожгла Мэдока взглядом, когда тот проехал мимо. – Мерзавец.
Мэдок не ответил и не посмотрел на нее.
