Текст книги "Тайна Лантского леса"

Автор книги: Поль-Жак Бонзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ДОЧКА ЛЕСНИКА

Через всю долину шла хорошая ровная дорога, и Руди гнал машину на большой скорости. Однако, чтобы добраться до опушки, пришлось свернуть на извилистую проселочную дорогу, идущую через лес. Никогда еще Тиду не испытывал такого нетерпения. Действительно ли лесник подобрал Кафи? Ведь лес такой огромный!

«Если Мади, Бифштекс и Стриженый нашли Кафи и он жив, то наверняка они уже торопятся назад, чтобы сообщить хорошую новость, – думал Тиду. – А вдруг лесник подобрал Кафи, когда он уже умирал, и сейчас моей несчастной собаки уже нет в живых?»

Он снова и снова возвращался к этим мрачным мыслям, когда Гий вдруг привстал на сиденье и указал пальцем вперед:

– Смотрите, вон там наши!

Трое ребят у обочины склонились над одним из мопедов и, судя по всему, пытались его починить. Услыхав шум мотора и узнав серо-голубую машину, они побросали свои мопеды и поспешно скрылись за деревьями. Руди сбросил скорость и остановился у того места, где они исчезли.

– Мади!.. Стриженый!.. Бифштекс!.. – звал Тиду. – Это мы!

Из-за листвы показались три потрясенные физиономии, не верившие своим глазам.

– Не волнуйтесь, – успокоил их Тиду. – Иностранец– наш друг. Мы нашли Руди в лесу – дровосеки его чуть не прибили. Сейчас некогда объяснять. Где Кафи? В гостинице нам сказали, что лесник подобрал раненую собаку и вы пошли в Лант выяснить, не Кафи ли это.

Еще не оправившись от потрясения, трое ребят выбрались на дорогу и уставились на Руди, который пытался ободрить их приветливой улыбкой. Поскольку они не ответили на вопрос, Тиду встревожился не на шутку.

– Это был не Кафи?.. Он умер?..

– Да мы ничего не знаем, – ответил Стриженый. – Мы еще не добрались до деревни: три раза теряли колесо от прицепа, а починить его без инструментов невозможно.

– Почините потом, – сказал Руди. – А сейчас – поехали!

Недолго думая, силач-немец подхватил прицеп и убрал его в багажник.

– Ваши машины не поместятся, – объяснил он ребятам. – Я поеду помедленней, а вы следуйте замной.

Через десять минут они подъехали к окраине Ланта; деревня состояла из швейцарских домиков с покатыми крышами, что облегчало соскальзывание снега зимой. Ребята остановились у последнего дома.

– Лучше не говорить, кто я, – сказал Руди Тиду. – И что дрался с дровосеками.

Они поднялись по деревянным ступенькам и постучали в дверь. Им открыла девушка лет двадцати: высокая, стройная, с красивым горным загаром. Количество гостей ее несколько удивило.

Мы потеряли собаку, – выпалил Тиду. – А в Сент-Агане нам сказали, что лесник нашел какую-то собаку.

Какая у вас собака?

Овчарка, почти черная, с рыжими подпалинами на лапах. Вот – я нашел ее перерезанный ошейник.

Тогда это она, – сказала девушка.

Сердце Тиду готово было выскочить из груди. Он вошел следом за девушкой и сразу же увидел свою собаку – она лежала на кухне на циновке. Правая передняя лапа была забинтована. Шерсть на шее потерлась, кое-где даже вылезла. Узнав голос хозяина, пес пытался встать на трех лапах. Обезумев от радости, Тиду опустился на корточки и прижался к нему.

– Кафи! Старина Кафи! Ты жив!.. Просто чудо! – Действительно, чудо, – подхватила девушка. —

Мой отец пришел как раз вовремя – бедное животное уже задыхалось.

– Как это задыхалось?

– Папа объяснит лучше, чем я. Сегодня после обеда он не дежурил и повез маму в Сен-Жан к зубному врачу, но, если хотите, я могу повторить с его слов: он нашел эту собаку в нескольких сотнях метров от хижины Брюль-Лу. У нее уже началась агония – шея застряла между ветками, на лапе была глубокая рана. Отец подумал, что пес попался в волчий капкан. Чтобы его освободить, пришлось перерезать ошейник, на нем, кстати, не было клички. Потом отец взял пса на руки, отнес в джип и привез в Лант. А я за ним ухаживала: я кое-что в этом понимаю. Сейчас каникулы, а вообще-то я учусь в Гренобле на медсестру.

Девушка погладила Кафи, который смотрел на нее с признательностью.

Видите, он уже привязался ко мне. К сожалению, я не знаю, как его зовут.

Его зовут Кафи, – ответил Тиду. – Я взял его совсем маленьким, он был тогда не больше клубка шерсти. По-моему, ему сейчас уже не очень больно. Как вы думаете, он быстро поправится?

Я хорошо продезинфицировала рану – она должна быстро зарубцеваться. Бедный пес! И как только ему удалось освободиться из капкана, не разорвав лапу полностью? Папа так и не понял, кто мог поставить этот капкан: дровосеки вряд ли – они знают, что это запрещено.

Ребята переглянулись. Они сразу все поняли. Кафи не попался в капкан. Лапу ему прострелили.

А когда мы сможем его забрать? – спросила Мади.

Прямо сейчас, если только повезете осторожно.

Мы положим его в машину на заднее сиденье, – сказал Руди.

Это были первые слова, произнесенные Иностранцем. Девушка с любопытством посмотрела на высокого молодого блондина с распухшим лицом: ей явно понравилась его приветливая улыбка.

– Видите ли, – объяснил он шутя, – я тоже ранен, но это пустяки, небольшое происшествие в лесу.

– У вас там лагерь? – спросила девушка.

Руди не знал, что ответить. Его выручил Тиду.

– Нас семь человек – пять мальчиков и две девочки. Мы из Лиона и решили провести несколько недель в Веркоре; сюда приехали на мопедах, а Кафи привезли в прицепе. Сегодня днем мы случайно нашли этого парня в лесу, а познакомились в день приезда, на дороге в Веркор. Он будет жить в палатке вместе с нами.

– А вы тоже лионец?

– Нет, – сказал Руди. – Я приехал издалека… И не жалею об этом.

– Правда, у нас очень красивый лес? – воскликнула девушка.

Бросив взгляд на часы с кукушкой, висевшие на стенке, она сказала:

– Мои родители скоро вернутся, и папа расскажет, как он нашел вашу собаку. Дождитесь их.

Тиду стал отказываться, сказав, что не может больше ее затруднять и хочет поскорее избавить ее от Кафи

– О! – ответила девушка с обиженным видом. – Не надо меня избавлять! Можете его еще оставить. И вы меня совершенно не затрудняете. Видите – я одна. Мои младшие братья ушли играть с приятелями. Они тоже расстроятся, когда вернутся и увидят, что собаки нет: они бы с удовольствием ее оставили… Так вы разбили палатки в лесу, – продолжила она после небольшой паузы. – Ас какой стороны?

Возле Круа-де-Бюи, – ответила Мади.

О Боже! Круа-де-Бюи! И вам ночью не страшно? Я бы не решилась… именно сейчас. – Минуту поколебавшись, девушка продолжала: – Из-за бригады дровосеков – они обосновались в старой лесничьей хижине. Брюль-Лу называется. Она недалеко от того места, где ранили вашу собаку. Это какие-то странные люди. Мой отец утверждает, что они никакие не дровосеки, кроме одного – местного, да и тот никудышный – недавно из тюрьмы и почти не умеет рубить деревья, а только тянет время. Вы их ни разу не видели?

Только издали, – ответила Мади. – Они действительно ведут себя странно, но мы подумали, что все дровосеки такие.

Нет, здешние не такие. Отец никак не может понять, откуда они взялись, но он говорил с полицейскими и те утверждают, что их документы в порядке.

Пока молодые люди разговаривали, на улице стемнело, а родители девушки все не появлялись.

– Мы не можем больше задерживаться, – сказал Тиду. – В лагере остались двое наших товарищей, иони подумают, что с нами что-то случилось.

Ребята поднялись, и Руди осторожно взял Кафи на руки.

– Я провожу вас, – сказала девушка. – Хочупомочь его устроить.

Они спустились к машине; Кафи спокойно дал уложить себя на заднее сиденье.

– У вас удобная машина, – отметила студентка. – С ним ничего не случится. Но все-таки поезжайте помедленнее… О! Совсем забыла: вам же надо дать что-нибудь для перевязки!

Она вернулась домой, прихватила марлю, вату и бинт, положила все это в машину и обратилась к Руди (он уже успел сесть за руль):

– Я надеюсь, что через несколько дней, когда Кафи совсем поправится, вы его ко мне привезете. Сейчас каникулы, и мне не очень-то здесь весело: в Ланте совсем нет ни ребят, ни девушек моего возраста.

– Конечно, – ответил Руди. – Мы обязательно вернемся.

Тиду еще раз горячо поблагодарил дочку лесника, и машина уехала, а следом за ней – Бифштекс, Стриженый и Гий – он взял мопед Мади, а ей уступил месте в машине.

Кафи, мой славный Кафи! – повторял Тиду, гладя свою собаку. – Я еще никогда за тебя так не боялся, даже когда тебя ранили у атомного завода в Маркуле.

Да, мы должны поставить толстую свечку за здоровье лесника, – сказала Мади, – наверное, это тот самый, которого мы видели в лесу, – он требовал, чтобы дровосеки соблюдали контракт. На вид он милый человек.

Дочь у него тоже симпатичная, – подхватил Тиду.

Очень симпатичная… – согласился Руди. – А вы обратили внимание на то, что она сказала о дровосеках? У ее отца сложилось такое же впечатление, как и у вас. Они, конечно же, занимаются не только рубкой леса, поэтому-то никого и не подпускают к своей хижине, так что теперь мне понятна их враждебность. Интересно, что они могут там прятать?

Руди вел машину очень медленно: во-первых, потому что боялся растрясти Кафи, а во-вторых, потому что трое ребят ехали сзади на мопедах.

Было уже больше девяти часов вечера, когда они снова въехали в Сент-Аган, а когда добрались до леса– наступила настоящая ночь и пришлось включить фары. Проселочная дорога шла на подъем. Руди еще сбросил скорость, чтобы ребята не отставали.

Так они ехали примерно пятнадцать минут среди огромных буков, смыкавших наверху свои ветви. Вдруг Мади закричала:

– Внимание!.. Впереди два огонька!.. Машина!

У встречной машины были включены только подфарники, как и у той, за которой шел Гий, когда возвращался в Круа-де-Бюи. А вдруг это та же самая? Чтобы не ослепить другого водителя, Руди выключил фары, но в тот же момент у другой машины включился дальний свет. Разозлившись, Руди сделал то же самое – так поступают, когда хотят призвать другого водителя к порядку, но шофер не обратил внимания на предупреждение.

– Осторожно! – крикнул Тиду. – Он хочет нас ослепить, чтобы мы его не узнали… Он прибавляет скорость.

Руди все понял. Он моментально свернул вправо и изо всех сил ударил по тормозам, опасаясь врезаться в дерево. Встречная машина вихрем пронеслась мимо.

– О! – воскликнула Мади, подумав о ребятах, которые ехали сзади. – Хоть бы они успели вовремясвернуть!

Она первой выскочила из машины и увидела Стриженого – он пытался встать на ноги, потирая ушибленное плечо.

Он тебя задел?

Нет, ничего страшного, но если бы я быстро не среагировал, он бы меня переехал.

Без сомнения, это та самая машина, за которой шел Гий, и, как и тогда, она ехала от хижины Брюль-Лу. Куда же все-таки ездили дровосеки? Интересно, все ли они были в машине? Мади, и Тиду заметили вроде только двоих, но это не точно. Что собирались делать дровосеки в Сент-Агане, когда вся деревня уже спала?..

УОКИ-ТОКИ

Руди только что вернулся из Сент-Агана: он был в гостинице, исправил свою карточку и забрал вещи; отныне, к большой радости друзей, молодой человек будет жить вместе с ними.

Вновь обретя Кафи, ребята успокоились и теперь не могли думать ни о чем, кроме странных дровосеков. Тиду говорил, что никогда им не простит, что они хотели убить его собаку, а Руди, со своей стороны, не мог забыть оказанный ему прием. Собравшись у большой палатки, ребята обсуждали таинственную банду.

– Раз они так охраняют эту хижину Брюль-Лу, значит, там происходит что-то не то, во всяком случае что-то не для всеобщего обозрения, – сказал Тиду. – Днем они делают вид, что работают, – валят дляотвода глаз несколько деревьев, а ночью куда-то ездят на своей машине.

– Надо их выследить, – предложил Руди. – Но на таких разбитых дорогах это будет нелегко: даже если ехать с погашенными фарами, что само по себе очень опасно, они нас все равно заметят.

И что же делать? – спросила Мади.

Постараемся попасть в хижину, когда они будут на работе.

О! – воскликнула Забет, – вы забываете, что у них оружие и что они, не задумываясь, выстрелили в Кафи.

Однако ключ к тайне именно там, во всяком случае один из ключей, – настаивал Руди. И, продолжая свою мысль, обратился к Тиду: – А что, если нам пойти туда прямо сейчас, пока они не ушли на работу? Тогда бы мы узнали, остается ли кто-нибудь охранять хижину.

Согласен, – ответил Тиду. – Давайте поскорее позавтракаем.

Бифштекс, Мади и Забег взялись задело. Через пятнадцать минут вся команда удобно разместилась в палатке– на улице для пикника было слишком сыро. Как обычно, ребята расселись вокруг матраца, который лежал в центре, а Кафи (он уже почти совсем пришел в себя) приковылял на трех лапах и улегся возле своего хозяина. На самом деле несчастный пес больше пострадал от удушья, чем от выстрела, – рана, как отметил Тиду, делая перевязку, уже зарубцевалась.

Итак, единственной проблемой теперь оставались дровосеки; из-за них, похоже, Руди даже забыл о цели своего путешествия в Веркор. В этот момент Бифштекс, расправившись с бутербродом и отрезая ломтик козьего сыра, заметил, что на часах уже полдень – как раз время новостей.

Слушать их никому не хотелось, но Бифштекс уже включил свой приемник. Передача только что началась. Диктор прочел прогноз погоды – довольно-таки паршивый, особенно на юго-востоке Франции, затем перечислил непременные дорожные происшествия, пожары и торжественные открытия, и все это вперемешку с рекламой.

– Видишь, Бифштекс, – сказал Тиду, – крутить ручку бесполезно. Больше никаких авиакатастроф. Хотя прошлой ночью, когда мы привезли Кафи от лесника, на небе не было видно ни одной звезды.

Бифштекс пожал плечами.

Ты ничего не понимаешь. Кто тебе сказал, что «Страдоры» летают каждую ночь?.. И потом… да, согласен, ночь была темная, но облачность-то – высокая. Перед тем как стемнело, вершина Гран-Веймон хорошо просматривалась.

«Страдоры»? – спросил Руди. – Тебя интересуют эти новые истребители?

Как? – в свою очередь удивился Бифштекс. – Вы о них знаете?

Да. Я не собираюсь становиться летчиком, а просто учусь на инженера-электронщика, и все, что связано с авиацией, меня очень интересует. Этот новый французский самолет – настоящая революция. Мне известны некоторые его характеристики – те, что были опубликованы. Я знаю, что в некоторых странах он вызывает зависть, но не в Германии – наше правительство предполагает его превзойти.

Эти самолеты базируются в Истре – в Провансе, – объяснил Бифштекс. – Многие из них разбились ночью над Альпами или Севеннами во время испытательных полетов. Причину установить так и не удалось, а все пилоты погибли.

– Знаю, – сказал Руди, – у нас тоже об этом писали.

Значит, эта конструкция неудачная?

Не думаю. Раз военная комиссия не опубликовала результатов расследования, значит, никаких дефектов не обнаружили.

Как же тогда объяснить эти катастрофы?

Ну уж нет, Бифштекс, – оборвала его Мади, – не заставляй Руди читать тебе лекцию по аэронавигации. Мы поговорим о «Страдоре II» потом. Доедай свой сыр и помоги нам все убрать.

Руди улыбнулся и положил мальчику руку на плечо.

– Мади права, сейчас не время. Но если тебя это интересует, обязательно потом поговорим еще.

А Тиду, окончательно войдя в роль шефа, авторитетно заявил:

– Единственная возможность узнать, что делают дровосеки, – днем и ночью следить за хижиной Брюль-Лу – этот способ никогда не подводит. Для начала давайте еще раз поподробнее ознакомимся стой частью леса: этим, например, займемся мы с Руди и Сапожником. Потом разобьемся на группы и будем дежурить по очереди. Руди, вы готовы?

Одну минуту, – сказал немец, – я кое о чем подумал. У меня в багажнике есть одна вещь – она может пригодиться, если придется разойтись. Это уоки-токи.

Что? – спросила Забег, округлив от удивления глаза.

Это такой портативный передатчик с приемником.

Руди побежал к своей старательно замаскированной машине, припаркованной в стороне от дороги, и принес две небольшие черные коробочки – они были еще меньше, чем приемник Бифштекса.

– А мы знаем такие приборчики, – сказал Стриженый. – У нас в классе у ребят такой есть. К сожалению, у него очень небольшая дальность действия – через пятьдесят пять метров уже ничего не слышно.

– Это новая модель – гораздо мощнее, – объяснил Руди. – Он действует на много километров, а главное, как вы видите, легко умещается в кармане.

– И как же работает этот… эта штука? – спросила Забет, не знавшая, как обозвать незнакомый предмет.

Руди быстро продемонстрировал прибор в действии: если нажать на одну кнопку, аппарат настраивается на режим ожидания, а когда начинают говорить на другом конце – нужно нажать на другую, и все. Забет очень понравилась эта «штука» – она напоминала ей телефон, и девочка охотно бы продолжила эксперимент, но Тиду спешил уйти.

– Присмотрите за Кафи, – сказал он девочкам. – Несмотря на подбитую лапу, он может пойти за нами.

Тиду потащил Руди и Сапожника через лес. По мере приближения к хижине они двигались все более осторожно. Через двадцать минут блуждания по лесу они заметили ее за густой листвой.

Ребята затаились в кустарнике и молча наблюдали. Окна и тяжелая деревянная дверь были закрыты. Из дома не доносилось ни малейшего звука, однако дровосеки, судя по всему, еще должны были сидеть за столом.

Да, они там, – сказал Сапожник, – из трубы идет дым. – И, не сводя глаз с крыши, на которой была установлена антенна, добавил – Они себе ни в чем не отказывают: даже телевизор есть. Интересно, как он у них работает, если сюда не подведено электричество?

Есть маленькие телевизоры, они работают на батарейках, – ответил Тиду. – Правда, Руди?

Руди не ответил. Он пристально разглядывал совершенно новую антенну, возвышавшуюся на пять или шесть метров над крышей.

– Ты не знаешь, какой телепередатчик обслуживает Веркор? – спросил он, наклонившись к Тиду.

– На горе Пила, конечно.

– А где эта вершина?

Километрах в ста отсюда, на другой стороне Роны.

В каком направлении?

Тиду и Сапожник долго смотрели вдаль и в заключение пришли к выводу, что гора Пила находится на северо-западе.

– Посмотрите на антенну, – сказал Руди. – Она сориентирована не туда, а точно на восток.

Чтобы получше рассмотреть, он достал бинокль, взглянул на антенну и уточнил:

– И вообще, это не обычная телевизионная антенна: решетка слишком плотная, да и сама она высоковата для телевизионной.

Инстинктивно все трое посмотрели туда, куда была сориентирована антенна.

– Гран-Веймон! – сказал Тиду.

Руди снова взял бинокль и навел его на огромную скалистую горную вершину с высотной отметкой 2346 м – самую высокую точку Веркора.

– Там ничего нет, – уверенно сказал он. – Никакого телевизионного передатчика. Определенно, антенн на установлена не для приема передач.

Он протянул Тиду бинокль, чтобы тот тоже осмотрел гору, но в этот момент дверь хижины открылась. Дровосеки собрались на работу. Их было пятеро. Последний, судя по всему бригадир, запер хижину на ключ и тщательно проверил, хорошо ли закрыты окна.

– Раз он закрывает дверь на ключ, значит, внутри никого нет, – сказал Сапожник.

Как только дровосеки скрылись из виду, ребята подошли поближе к дому, пытаясь отыскать какую-нибудь возможность попасть внутрь.

– Смотрите, – сказал Сапожник, – похоже, прямо под крышей за плющом есть слуховое окно.

– Да, это слуховое окно, – подтвердил Тиду, посмотрев в бинокль. – Стекло разбито, и плющ проникает прямо в дом.

Руди тоже осмотрел это узкое окошко – оно было открыто. Решение пришло моментально.

– Берите уоки-токи и идите наблюдать за лесосекой. Как только убедитесь, что они там, – сразу же предупредите меня, а я через это окошко проберусь в дом и посмотрю, есть ли у них телевизор. Постоянно держите прибор в режиме прослушивания. Батарейки новые, сесть не должны. Если кто-то из дровосеков соберется уходить, – сразу меня предупредите, чтобы я успел выбраться. Поняли?

– Поняли!

Тиду и Сапожник добрались до лесосеки, ориентируясь на глухой стук топоров, и залегли в кустах; Тиду поднес микрофон к губам и тихо сказал:

Алло! Руди! Вы меня слышите?

Слышу.

Здесь все спокойно: они работают. Действуйте.

– Я залезаю; сейчас уберу антенну и вызову вас через пять минут. Конец связи.

Оставалось только ждать. Сапожник с нетерпением смотрел на часы. Прошла одна минута, за ней вторая. Все шло хорошо. Три дровосека рубили дерево, четвертый отпиливал толстую ветку, а пятый курил, сидя на пеньке. Вдруг, хотя пяти минут еще не прошло, послышалось легкое потрескивание в микрофоне.

– Алло! Тиду!

– Алло! Руди, я слушаю.

– В дом проникнуть невозможно – окно слишком узкое. Я только что спустился.

Заметив, что Тиду нахмурился, Сапожник спросил:

Что он говорит, Тиду? Он ничего не нашел?

Он не смог пролезть: слуховое окно слишком узкое.

– Для него-то конечно, а для меня – нет. – Сапожник выхватил у Тиду микрофон. – Алло! Руди, это Сапожник. Оставайтесь на месте, я бегу к вам. Держите связь с Тиду.

Оставив Тиду наблюдать за дровосеками, он по-пластунски отполз от лесосеки и побежал к Руди.

Пролезть невозможно, – настаивал Руди. – У меня плечи застревают.

Ну а я смогу, – сказал Сапожник.

Нет, – возразил Руди, – это слишком опасно., – Опасно? Однако вы только что об этом не думали.

Есть некоторая разница.

– Конечно, я не такой сильный, согласен, но один против пятерых вы бы все равно ничего не сделали, так что мы в равных условиях. Вчера вы в этом убедились. И чем, интересно, я рискую, если Тиду их там караулит? Давайте сюда уоки-токи!

Сапожник был настроен настолько решительно, что Руди сдался. Повесив приборчик себе на шею, малыш Сапожник уцепился за плющ, с обезьяньей ловкостью вскарабкался к слуховому окошку и исчез в нем стремительно, как мышь, спешащая спрятаться в своей норе.

Увидев, насколько Сапожник ловок и проворен, Руди немного успокоился: он надеялся, что мальчик скоро появится. Но время шло, а он не появлялся. Потеряв терпение, Руди позвал вполголоса:

– Сапожник! Спускайся!..

Никакой реакции. У Руди не было возможности с ним связаться, он начал беспокоиться, жалея, что позволил мальчику так рисковать. Как узнать, что же самый упрямый из всей компании делает в доме и обнаружил ли он что-нибудь необычное? Руди побежал к Тиду, с большим трудом найдя его в густых зарослях кустарника, и, задыхаясь от бега, спросил:

Что там делает Сапожник?

Он меня вызвал пять минут назад: все идет хорошо; ему удалось осмотреть маленькую комнату – возможно, ту самую, где жил ваш отец; но ничего не обнаружил, кроме кушеток и провизии.

– И что дальше?

Тиду посмотрел на часы.

– Он обещал выйти на связь через пять минут. Они истекают. Берите уоки-токи, поговорите с ним сами.

Но как только Тиду передал прибор Руди, раздался короткий свист. Это подал сигнал дежурный дровосек. Протягивая Руди уоки-токи, Тиду поднял его над листвой, чтобы не задеть антенну. Неужели наблюдатель заметил, как она блеснула на солнце? Скорее всего, так и случилось, потому что дровосек направился прямо к ним.

– Смываемся! – прошептал Тиду.

Ребята ползком устремились прочь от лесосеки; они были уже в безопасности, но тут, вставая, Руди наступил на старую скользкую ветку и упал. Мгновенно поднявшись, он спрятался рядом с Тиду за покрытой мхом скалой.

– Предупредим Сапожника, что мы не можем больше следить за дровосеками, пусть немедленно выходит!

Руди вытащил антенну и проговорил:

– Алло! Алло! Сапожник, ты меня слышишь?

Ответа не последовало. Выждав несколько секунд,

Руди предпринял еще одну попытку.

– Алло! Алло! Сапожник, срочный вызов. Ты меня слышишь?

По-прежнему ничего. Руди нахмурился и прижал передатчик к уху.

– Не слышу потрескивания – наверное, я повредил аппарат, когда упал.

Он попытался еще раз выйти на связь – все без толку. Контакта с Сапожником больше не было.

– Быстро возвращаемся к хижине, – сказал Тиду. – Это единственный способ предупредить Сапожника об опасности.