Текст книги "ЩИТ. Сборник научно-фантастической прозы"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

Соавторы: Эдмонд Мур Гамильтон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

– Благодарю за извинение, Пит. Ты напомнил мне Джанио… Эти шахты могли бы дать работу и средства к жизни тысячам голодных людей. Некоторые отчаянные головы решили свергнуть нынешнее бразильское правительство и создать новое, которое не было бы марионетками янки… Но заговор провалился. Они были дилетантами. Службы Безопасности США и Бразилии хватала всех подряд. Они схватили и Джанио, хотя он не участвовал в заговоре. Я это знаю точно. Но он был гордый человек, ему не нравилось все это дело с Рудниками, он хотел, чтобы Бразилия была независима, и многие его друзья участвовали в заговоре.

Их повезли в Вашингтон для суда. Я тоже поехала с ними. Меня, конечно, не арестовали, я ехала сама. На них воздействовали наркотиками. Я была уверена, что это докажет невиновность Джанио, но кто-то, кого я никогда раньше не видела, заявил под присягой, что Джанио участвовал во встречах заговорщиков. Я на суде назвала его лжецом. Я точно знала, что Джанио был все это время со мной.

И все же его признали виновным. И убили его. Меня обвинили в соучастии. Но мне дали испытательный срок. Все-таки стране нужны были ученые. Примерно через год на одной вечеринке в Манхеттене я встретила одного из членов суда. Он был пьян и рассказал мне, почему убили Джанио. Психические исследования показали, что он относится к типу людей, весьма склонных к мятежу. Поэтому когда-нибудь он может предпринять какие-либо действия против правительства, и от него лучше избавиться сейчас. Пока он не сделал бомбу или не нашел какую-нибудь из старых ракет, которые еще сохранились в стране и о которых нет никаких сведений в официальных кругах. Он может убить миллион американцев, сказал мне этот член суда. Мой Джанио!

И на следующий же день я ушла сюда. Мне хотелось исчезнуть, умереть… Но вместо этого я пошла к Зиггеру. Ну что же, по крайней мере я могу мстить им.

Она долго сидела неподвижно, затем взяла сигарету и закурила ее, но, сделав несколько затяжек, забыла о ней.

– Прости меня, – прошептал Коскинен.

– Благодарю, – глухо ответила она. – Но теперь я должна извиниться. Мне бы не следовало выплескивать на тебя все свои горести.

– Я думаю, что когда люди имеют власть, они всегда действуют жестоко, если видят угрозу ей.

– Да, без сомнения. Особенно, если эта власть не имеет ограничений.

– А действия Службы Безопасности ограничить нельзя. Хотя защитный экран может сделать ее ненужной. Если сделать большой экран, то он будет надежной защитой от атомных бомб.

Она шевельнулась, как будто вышла из состояния прострации.

– Вряд ли это практически осуществимо, – сказала она. Голос ее был неуверенным, она прикусила губы, но нашла в себе силы говорить. – Особенно, если бомбу тайно собрать и взорвать внутри области, защищенной экраном. К тому же есть и другие виды оружия – химическое, бактериологическое… Не пытайся меня обмануть, Пит. Я ненавижу Маркуса и его Службу Безопасности, но я отдаю себе отчет, что другие страны вряд ли смогли бы поддерживать мир лучше вернее, по-другому. Так или иначе, не это нужно делать, так как любое правительство – монстр без морали и разума. Оно способно истребить половину человечества, лишь бы обеспечить хорошую жизнь себе и своей стране.

– Интернациональная организация…

– Слишком поздно, – вздохнула она. – Кому сейчас можно довериться? Мы создали общество, какое сами хотели создать. Так же как и Бразилия, и Китай. Мы совсем не хотим быть мировыми жандармами, но нам ничего не остается. И я не вижу, как могут быть созданы эффективные мировые полицейские силы без всемирного объединения.

Он посмотрел на свой прибор и вспомнил, как Элькор благословил его в день отправления корабля. Марсиане страдали тогда от задержки замораживания, и Коскинен постарался сократить прощание…

– А мой прибор, – запротестовал он. – Ведь это путь к спасению. Многие из тех, что умерли в атомную войну, погибли не от непосредственного воздействия взрыва, а от его последствий. Защитный экран спасет людей от радиоактивных осадков, ядовитых газов…

– Да, – сказала Вивьен. – Именно поэтому Зиггер хочет заполучить этот экран. Тогда его ничто не остановит. Через десять лет он будет властителем всего преступного и большей части остального мира.

– И мы должны работать на него? – спросил Пит.

– Да. И усовершенствовать прибор. Если этого не сможем мы, то он наймет других инженеров. Кажется, работа эта не очень сложная.

– Нет… я не могу. Я передам все это полиции!

– Это значит Службе Безопасности, – медленно сказала она.

– Да… конечно.

– И директору Маркусу. Хью Маркусу. Представляешь, что он тогда сделает? Ты вспомни Джанио.

Коскинен стоял, не двигаясь. Она безжалостно продолжала, и Коскинен понимал, что она говорит это не потому, что знает о мониторе, о том, что за ними наблюдают.

– Если не Маркусу, то кому-нибудь еще. Ты просто не хочешь подумать о последствиях! Неуязвимость! Дай ее любому от Маркуса до Зиггера или диктатора Китая… Дай любому, кто имеет власть над людьми, неуязвимость, и эта власть станет свободной от всех сдерживающих факторов, она станет неограниченной. И тогда… Я бы предпочла отдать неуязвимость Зиггеру, – закончила она.

Губы ее были плотно сжаты. Она взяла еще сигарету и махнула рукой.

– Все, что он хочет, это возможность грабить. Ему не нужны души людей.

ГЛАВА 8

Коскинен проснулся. Что это было?

Может быть, ничего. Сон, из которого он бежал прежде, чем тот стал слишком зловещим, пугающим. Вечером он выпил снотворное, но его действие, наверное, кончилось. Часы показывали 4.15. Он лежал в полной темноте и тишине, если не считать легкого шума вентиляторов. Эти толстенные стены были эффективными звукоизоляторами. И если они пропускали звук, значит, он действительно был громким.

Он повернулся на бок и попытался уснуть снова, но сон уже не шел к нему. Все, что сказала ему Вивьен, ее тон, ее состояние, подействовали на него больше, нежели он думал.

«Я многого не знал. Мое детство прошло в стенах закрытой школы. Я никогда не встречался лицом к лицу с реальностью. Конечно, наши учителя не обманывали нас. Они предупреждали нас, что жизнь трудна, что на свете существуют бедность, невежество, алчность, тирания и ненависть… Но теперь я понимаю, что они сами лишь по-детски разбирались в хитросплетениях жизни. Свои политические взгляды они получили готовыми из официальных источников. Они были так загружены работой, что не могли отвлекаться ни на что другое.

Мне следовало выйти в мир вместе с остальными школьными товарищами, и тогда я мог бы многое узнать о реальной жизни. Но я предпочел сразу улететь на Марс. А теперь я вернулся, и суровая правда встала передо мной. Не постепенно, чтобы я мог привыкнуть, приспособиться, а внезапно и неизбежно. В полный рост. Мне бы хотелось не знать всего этого».

«Но где же правда? – тревожно подумал он. – Кто прав? Где выход, если он есть?»

Весь день он находился в подавленном состоянии, работая с Вивьен над прибором. Но работа была далека от завершения. Требовалось еще много времени. У него, казалось, не было иного выбора, кроме как подчиниться Зиггеру. Он лежал в постели и, сжимая кулаки, думал: «Мне слишком часто приходится подчиняться обстоятельствам. Не пора ли действовать самому?»

Но цепь и диск со взрывчаткой на шее держали его, словно якорь. Может, со временем ему удастся сделать что-нибудь такое, что послужит экраном для команды взрыва диска. Может быть. Но не скоро. А пока ему придется подчиняться, ждать своего шанса…

Раздался глухой грохот. Пол отозвался резонирующими колебаниями.

Он соскочил с постели. Сердце едва не выпрыгивало из груди. Может, это сирена? Нащупав выключатель, он включил свет и бросился к двери. Разумеется, закрыта. Он приложил ухо к двери: крики, топот ног… Да, это сирена, воющая где-то в подземелье.

Коскинен включил телефон. Никто не отозвался. Отключены вспомогательные аппараты или повреждена центральная сеть? Каменные стены вновь потряс грохот.

Нападение? Но чье?

Зиггер! Коскинен покрылся холодным потом. Если Зиггер в отчаянии нажмет кнопку… Невольно он стал срывать с себя цепь. Он бегал по пустой комнате, тщетно пытаясь найти, чем можно перерезать стальную цепь. Ничего.

Он оделся, почистил зубы и стал в ожидании расхаживать по комнате.

Шум нарастал. Еще один взрыв. Но голосов людей не было слышно. Вероятно, битва велась где-то в другом месте. Ему ничего не оставалось, как ждать. Он пытался вспомнить родителей, Элькора, но был слишком возбужден, чтобы отключиться от реальности. «Идиот, – ругал он себя. – Если сюда упадет бомба, ты и не узнаешь об этом». Это немного успокоило его.

Еще один взрыв. Огонь мигнул и погас. Вентилятор перестал вращаться.

Во рту у него пересохло, захотелось пить. Дверь открылась. Он повернулся и отшатнулся.

В комнату вошла Вивьен и закрыла за собой дверь. На ней был плащ, в руке пистолет, а на спине какой-то узел, прикрытый плащом. Глаза ее горели, ноздри раздувались, на губах играла жесткая улыбка.

– Вот! – выдохнула она. – Возьми это, – она скинула ношу с плеч. Ткань соскользнула с узла, и он увидел свой прибор. – Он слишком тяжел для меня.

– Что… что? – Коскинен шагнул к ней.

– Возьми его, идиот! Нам очень повезет, если удастся сбежать с ним!

– Что случилось?

– Нападение. Большие силы и прекрасное вооружение. Судя по сообщениям наблюдателей, это китайцы. Они нанесли удар ракетами, а потом высадили десант. Сейчас они пробиваются через наши последние рубежи обороны. Мы вооружены в достаточной мере, чтобы отразить нападение любой другой банды или полицейских отрядов, но только не таких сил. – Она снова прикрыла прибор тканью. – Тебе нужно изменить внешность.

– Что?

Она схватила его за руку.

– Каждый знает, как ты выглядишь. Но если сбрить бороду, то у тебя есть шанс проскользнуть незамеченным. Быстро! – она протянула ему флакон с аэрозолем.

Через несколько секунд он уже ощупывал свой гладкий подбородок с неожиданным любопытством, с давно забытым чувством. Судя по тому, с какой скоростью у него росла борода, подбородок будет гладким еще по меньшей мере неделю.

Вивьен продолжала говорить:

– Я могу предположить, как все произошло. Китайцы приблизительно знали, где ты приземлился, и послали в этот район всех своих агентов. Возможно, они узнали Бенеса, в окрестностях все знают людей из Кратера. Они схватили его, – Вивьен вздохнула, вероятно предположив, каким жутким мучениям подвергся бедняга Бенес – Они заставили его рассказать все – и о тебе, и о плане укреплений. Наверняка, потом его убили. После этого они собрали сюда все оружие, которое тайно накапливалось годами. Игра стоила свеч. Китайцы, заимев экран, смогли бы спокойно создавать свой ядерный арсенал и шантажировать нас.

Коскинен пожал плечами.

– Я не могу исключить возможности, что китайцы добьются успеха, – сказала Вивьен. – Но я не хочу еще одной войны. Поэтому я пришла в лабораторию, и все наши записи превратились в пепел.

– Подожди, – вспомнил Коскинен, показав на свое горло.

Она издала короткий беззаботный смешок. – Я об этом подумала. Между моими покоями и покоями Зштера есть проход. Он думает, что ключ только у него, но я уже давно сделала дубликат. И я знаю, где у него хранится взрывное устройство. Когда он ушел руководить обороной, я выкрала его, – она достала из кармана маленькую плоскую коробочку с кнопкой. – Вот детонатор.

Коскинен протянул руку, но она отстранила его.

– Нет, нельзя. Идем. У нас мало времени, – она открыла дверь и выскользнула в холл. – О’кей, все чисто.

Они прошли через холл. Возле двери лежал часовой с простреленной головой. Коскинен посмотрел на Вивьен. Та кивнула:

– Да. Иначе было не войти.

Они втащили тело в холл и закрыли дверь ключом Вивьен.

– Сжигаешь мосты? – спросил он.

В здании слышались взрывы, выстрелы, пулеметный лай.

– Нет, – ответила она. – Они сожжены много лет назад. В тот день, когда убили Джанни. Идем сюда.

Они пересекли несколько неподвижных транспортеров и прошли по длинному коридору. Пахнуло свежим воздухом. Звуки боя стали слабее. Сердце Коскинена замерло, когда он увидел отряд охранников, направляющийся к ним. Правда, они особенно не торопились. Вивьен свернула в боковой коридор, вдоль которого находились двери.

– В основном это кладовые, – сказала она. – Держи руку на тумблере и приготовься включить экран, когда я скажу.

Следующая дверь вывела их на лестницу, ведущую наверх. Он устал. Дыхание гулко раздавалось между пустых стен. Лямки сильно давили на плечи. Коскинен ощущал острый запах своего пота. Коридор был тускло освещен редкими лампами.

Повернув, они совершенно неожиданно оказались перед бронированной дверью, перегораживающей коридор. Возле двери стоял пулемет, а при нем двое охранников в шлемах и масках, что делало их похожими на инопланетян.

– Стой! – скомандовал один из них. Дуло пулемета нацелилось на Коскинена.

– Щит! – прошипела Вивьен. Он включил тумблер и тут же оказался в тишине. Женщина, укрывшись за ним, открыла беглый огонь из автоматического пистолета. Первый охранник упал, а второй продолжал всаживать пулю за пулей в Коскинена, но все они, попадая в экран, падали, не принося вреда. Наконец, Вивьен удалось застрелить охранника.

Она подбежала к двери, посмотрела на трупы и махнула рукой. Коскинен выключил экран и поспешил к ней. Невыносимо яркая кровь текла по каменному полу. Ему стало нехорошо.

– Это было необходимо? – спросил он Вивьен.

– Они бы не дали нам пройти без пропуска. Не жалей этих громил. Они достаточно поубивали в своей жизни, – она включила двигатель. – Нам нужно торопиться: вдруг кто-то из них успел поднять тревогу.

Дверь медленно повернулась. За ней зияла темнота, но фонарик, который Вивьен прихватила у мертвого охранника, рассеял ее, и они пошли по туннелю. Выход из туннеля маскировал огромный камень. Коскинен осторожно выглянул из-за камня.

Три огромных самолета барражировали в багровом от взрывов небе. Чуть дальше, над главным входом, кружились еще несколько. Отсюда они казались всего лишь серебристыми искрами на фоне мрачного неба. Коскинена оглушили звуки боя – взрывы, пулеметные очереди, пистолетные выстрелы… настоящий бой, где используются все виды оружия.

– Китайцы сделали все, чтобы создать у полиции впечатление, что здесь сражаются две банды грабителей, – сказала Вивьен. – Если полицейские попытаются вмешаться, они будут просто перебиты. У них не хватит оружия, чтобы на равных сражаться с китайцами. Следовательно, сюда будут вызваны части Службы Безопасности и Армии… но это будет позже. Китайцы надеются, что они достигнут своей цели – захватят прибор и тебя до того, как это случится.

– Куда мы бежим? – спросил он, оглушенный происходящим вокруг.

– Идем, – она повела его по еле заметной тропинке. Он шел за ней, спотыкаясь и падая, его руки были исцарапаны, он сильно ушиб колено, но был слишком напуган возможностью попасть в плен к китайцам, и поэтому не обращал ни на что внимания. Вскоре они перевалили через жерло кратера и пошли вниз через лабиринт развалин старых домов, где жили люди низшего класса.

ГЛАВА 9

Они остановились на узкой улице, между глухих кирпичных стен, едва проступающих сквозь окружающий мрак. Впереди и сзади виднелись серые прямоугольники света – там начинались главные улицы, пустынные в этот час, только ветер гнал по ним пыль да обрывки бумаги. Они находились уже далеко от Кратера, и шума битвы, если она еще продолжалась, не было слышно. Ночь висела над городом, громыхающая, ревущая: автоматические заводы, автоматические пути сообщения – все это создавало равномерный гул, мешающий услышать отдаленные звуки. В холодном воздухе стоял запах сернистых соединений.

Коскинен присел рядом с Вивьен. Усталость навалилась на него. Долгое время он молчал, присматриваясь к ней в темноте, и наконец спросил:

– Что дальше?

– Не знаю, – глухо ответила она.

– В полицию…

– Нет, нет! – резкость, с которой она отклонила предложение, как будто пробудила их обоих. – Дай мне подумать, – сказала она, доставая сигарету, и вскоре в темноте вспыхнуло красное пятнышко.

– К кому еще мы можем обратиться? – возразил он. – Снова к какому-нибудь боссу из другой банды? Нет, спасибо.

– Разумеется, нет, – сказала она. – Особенно теперь. Слухи о том, что произошло в Кратере, уже докатились до Службы Безопасности, и там поняли, в чем причина. Так что ни один босс не только не рискнет скрывать нас, но и сразу выдаст, если обнаружит.

– Тогда пойдем в полицию сами.

– Сколько раз ты должен получить копытом по зубам, прежде чем научишься не подходить к лошади сзади?

– О чем ты? Да, конечно, я признаю, они убивают, но…

– Ты хочешь провести остаток жизни в тюрьме?

– Что?

– О, они могут просто стереть твою память, и при этом существует возможность, что ты исчезнешь как личность. Мнемотехника еще не очень точная наука. Всякое может случиться. Лично я предпочту просидеть всю жизнь в тюрьме, чем позволить им лезть своими зондами в мой мозг, – заключенный всегда может найти способ покончить с собой.

– Но почему? Я же не тип, склонный к мятежу?

– Дело не в этом. Сейчас ты единственный за Земле, кто знает, как работает генератор. Маркус, способный хладнокровно убить человека из-за того, что тот может когда-нибудь причинить ему неприятности… Неужели ты думаешь, что такой человек, как Маркус, допустит, чтобы тайна щита вышла из-под его контроля? Я не хочу сказать, что Маркус точно планирует стать военным диктатором США, но шаг за шагом он идет к этому. Разве можно воспрепятствовать ему в этом, если он обладает властью, силой и неуязвимостью?

– Ты преувеличиваешь.

– Заткнись. Дай мне подумать.

Поднялся ветер. Где-то прогремел поезд. Красноватый огонек сигареты погас.

– Я знаю одно местечко, где мы можем скрыться, – решила она. – У Зиггера есть убежище, которое он нанял под чужим именем. Там есть запасы продовольствия, оружие. Кроме того, оно снабжено специальной телефонной системой, которую нельзя обнаружить и засечь. Мы можем там пожить некоторое время и попытаться связаться с друзьями, например в Бразилии. А потом можно будет выбраться из страны.

– А дальше что? – с вызовом спросил он.

– Не знаю. Может, выбросить прибор в море и спрятаться в лесах на всю оставшуюся жизнь? А может, мы придумаем что-нибудь получше. Не дергай меня, Пит. Пока я не вижу ничего лучше.

– Нет, – сказал Коскинен.

– Что? – переспросила Вивьен.

– Прости. Возможно, я чересчур доверчив, или ты слишком недоверчива. Но когда я отправлялся на Марс, я подписал клятву, что буду всегда поддерживать Конституцию, – он встал. – Я сам пойду в Безопасность.

– Ты никуда не пойдешь, – поднялась она. Коскинен положил палец на тумблер.

– Не доставай пистолет, – сказал он, – я закроюсь экраном раньше, чем ты нажмешь курок.

Она отступила на шаг и достала из кармана плоскую коробочку:

– А как насчет этого?

Он ахнул и рванулся к ней.

– Стой! – крикнула она. Коскинен услышал щелчок предохранителя и замер на месте.

– Я убью тебя, если ты захочешь передать прибор властям.

– Ты действительно сможешь меня убить? – Коскинен не двинулся с места.

– Да… это действительно очень важно, Пит. Ты говорил о клятве. Неужели ты не видишь, что Маркус последовательно уничтожает те жалкие остатки, что у нас еще называются Конституцией, – она всхлипнула. Коскинен явственно слышал это, но знал, что ее пальцы сжимают детонатор.

– Ты ошибаешься, – заговорил он. – Почему ты думаешь, что Маркус действует именно так. Ведь если бы он даже и захотел, ему бы не позволили. Ведь он в правительстве не один. Конгресс, Верховный Суд, Президент, наконец. Я не могу поставить себя вне закона только потому, что у тебя есть предубеждение против правительства, Ви.

Снова между ними легла тишина. Он ждал, размышляя о том, как ему поступить. Наконец, она тихо вздохнула и сказала:

– Может быть. Я не имею прямых доказательств. Но твой экран… и твоя жизнь… их нужно спрятать. Я хочу, чтобы ты убедился в этом до того, как попадешь к ним в пасть. Иначе будет поздно. А ты не так глуп, чтобы желать попасть к ним в лапы.

«Дэйв», – вспомнил он. Плечи его опустились и сердце заныло, когда он подумал о Дэвиде Абрамсе.

«Я был слишком пассивен, – понял он. – Необходимо действовать».

И принятое решение вернуло ему физические силы. Он заговорил более уверенно:

– О’кей, Ви. Я сделаю как ты скажешь. Мне кажется, я кое-что понял.

Она сунула детонатор в карман и пошла за ним по темной улице. Они прошли несколько кварталов, завернули за угол и увидели витрину магазина и телефонную будку. Вивьен протянула ему несколько монет – у Коскинена в этом костюме все карманы были девственно пусты – и встала в дверях будки. Ее веки в мертвенно-бледном свете ламп казались зелеными, губы сжались в твердую линию. Она вновь обрела уверенность в себе.

Сначала Коскинен вызвал такси, а затем набрал номер местного отделения Службы Безопасности. Вспыхнула красная лампочка – сигнал записи на ленту. Коскинен не включил экран: зачем им знать, как он теперь выглядит.

– Бюро Службы Безопасности, – ответил женский голос.

Коскинен напрягся.

– Послушайте, – сказал он. – Это очень срочно. Сразу же передайте ленту с записью своему начальству. Говорит Пит Коскинен. Я знаю, вы меня ищите. Мне удалось избавиться от крупных неприятностей. Аппарат со мной. Но я не уверен, что могу доверять вам. Я пытался созвониться со своим товарищем Дэйвом Абрамсом и понял, что вы схватили его. Мне все это кажется очень подозрительным. Может, я и ошибаюсь. Но то, что у меня есть, слишком важно, поэтому я не могу действовать вслепую.

Сейчас я исчезаю и позвоню из другого места примерно через полтора часа. А пока вы мне подготовите все, что касается Абрамса. Понятно? Я хочу видеть его воочию и убедиться, что с ним все о’кей и его не содержат в тюрьме.

Он отключился и вышел из будки. Такси, как он и надеялся, уже прибыло. Вивьен спрятала пистолет под плащом: таксист не приблизится, если увидит оружие. Как и друг Неффа, таксист был в шлеме, и тоже вооружен игольчатым пистолетом. Господи, и это было всего два дня назад!

– Куда? – от пассажиров кабину отделяла прозрачная панель, видимо, пуленепробиваемая.

Коскинен был захвачен врасплох, но Вивьен быстро ответила:

– В Бруклин. И поживее.

– Придется облетать Кратер, мадам. Гораздо дальше, чем обычно. Там какая-то заварушка, и Служба Управления перекроила все маршруты.

– О’кей, – сказал Коскинен. Он откинулся на спинку, насколько позволил ему аппарат. Такси взмыло вверх. Служба Безопасности будет здесь через несколько минут, но к этому времени они окажутся далеко отсюда. Служба Безопасности, конечно, может проверить Службу Управления, но компьютер уже сотрет из памяти информацию, что такси останавливалось на этом углу. А работа со Службой Такси займет очень много времени, «Значит, пока мы управляем ситуацией», – подумал он.

– Бруклин, – немного погодя произнес водитель. – Куда именно?

– К станции Флатбуш, – ответила Вивьен.

– Эй, на такие расстояния не стоит брать такси. Можно доехать на метро.

– Ты слышал леди, – сказал Коскинен. Водитель пробормотал что-то не очень любезное, но повиновался. Вивьен щедро расплатилась с ним.

– Он был так зол, что мог бы заявить в полицию, надеясь, что нас разыскивают копы, – сказала она, когда они вступили на эскалатор.

Турникет проглотил монеты и впустил их. Они вошли в вагон и уселись на свободное место. Пассажиров было мало: рабочие, священник, несколько людей восточного типа, которые смотрели вокруг сонными глазами. Видимо, город еще не проснулся.

Вивьен посмотрела на Коскинена.

– Ты выглядишь гораздо лучше, – заметила она.

– Я и чувствую себя лучше, – признался он, снимая со спины аппарат и ставя его возле ног.

– Хотела бы я сказать то же самое, – вздохнула Вивьен. Вокруг покрасневших глаз ее были черные круги. – Устала донельзя. И не только из-за сегодняшнего бегства. Все эти годы навалились на меня. Неужели я когда-то была маленькой девочкой, беззаботной, веселой, которую звали Виви? Сейчас мне кажется, что я читала об этом в старой книге.

Он молча взял ее за руку, а другой рукой отважился обнять за плечи. Темная голова опустилась ему на плечо.

– Прости, Пит, – сказала она. – Я совсем не хочу жаловаться тебе. Но ты не будешь возражать, если я немного поплачу? И тихо…

Он прижал ее к себе. Никто не обращал на них внимания. Да, самое ужасное, что он нашел на Земле, это полная изоляция людей друг от друга. Но чего еще можно ожидать, если каждый человек всего лишь глухой, слепой, немой придаток автоматической машины, называемой государством?

Они ехали без всякой цели, пока снова не пришло время звонить в Службу Безопасности. Вивьен поспала несколько минут и выглядела посвежевшей. Она шла рядом с ним пружинистой походкой.

Сойдя с эскалатора, они огляделись. Кругом расстилался богатый район. Дома вокруг были новые, с панелями, отделанными пластиком, с широкими окнами и балконами. Вдоль улицы тянулся высокий забор, служивший границей парка, окружающего Центр. Сам Центр возвышался вдали подобно горе, но он не обратил на него внимания. Его поразила свежая зелень травы, пышное великолепие цветочных клумб, красота устремленных в наступающее утро деревьев…

«Я совсем забыл, что Земля такая красивая планета», – подумал он.

Охранник в форме со скучающим видом смотрел на них из-за забора. Ранние или, может быть, поздние машины проносились по улице. Тут было запрещено движение поездов. Возле тротуара стояло такси. Значит, можно было не вызывать машину для немедленного бегства после звонка.

«Почему бегства? – подумал он. – Почему бы просто не отправиться в ближайшее бюро Службы Безопасности?»

Сжав губы, он заставил себя успокоиться и вошел в будку. Вивьен осталась на улице, чтобы охранять прибор, но в то же время не спускала глаз с Коскинена. Он набрал номер.

– Бюро…

– Коскинен, – хрипло произнес он. – Вы готовы говорить со мной?

– О! Один момент, – щелчок. Включился мужской голос: – Полковник Осленд. Если вы включите канал визуальной связи, Коскинен, я соединю вас прямо с директором Маркусом.

– О’кей, – он бросил еще одну монету. – Но прошу учесть, что у меня с собой нет аппарата. Если вы выследите и схватите меня, мой товарищ уничтожит машину. И никто, даже я, не сможет воспроизвести ее. Даже я, повторяю.

На экране появилось мужское лицо с густыми бровями, которое тут же сменилось другим, с тяжелым взглядом. Хью Маркус из Вашингтона. Коскинен много раз видел фотографии этого лица, так что сразу узнал его.

– Хэлло, – мягко сказал Маркус, – в чем дело? Чего ты боишься, сынок?

– Вас, – ответил Коскинен.

– Вероятно у тебя есть основания, но…

– Стоп! Я знаю, что у меня совсем немного времени. Ваши агенты уже наверняка мчатся сюда. Послушайте, Маркус, мне нужны гарантии человека, которого я хорошо знаю. Готов Дэйв Абрамс говорить со мной?

– Минуту, минуту, – Маркус поднял руку с накрашенными ногтями. – Не нужно давать волю предубеждению против нас. Да, мы содержим Абрамса в тюрьме. Но для его же собственной безопасности. И, кстати, единственное, что мы хотим, это обезопасить тебя тоже. Абрамс в полном порядке…

– Дайте мне переговорить с ним, и побыстрее!

Маркус вспыхнул, но продолжал вполне миролюбиво:

– Почему именно Абрамс? К сожалению, мы не можем так быстро привезти его. Он содержится в Рокки Маунтенс, и мы не видим причин нарушать его покой зря беспокоить охранников. А условия связи сейчас очень плохие, так что мы не можем подключить его к этой линии.

– Я считаю, что вы вкатили ему такую дозу наркотиков, что сейчас не можете привести его в себя. Все ясно, Маркус. – Коскинен протянул руку к выключателю.

– Подожди, – крикнул Маркус. – Хочешь поговорить с Карлом Хомби? Он здесь в полной безопасности.

Механик, подумал Коскинен. Его колени внезапно стали ватными.

– Хорошо, – прохрипел он. – Подключите его.

– Хэлло, Карл, – мягко сказал Пит.

– О, Пит, – Хомби искоса посмотрел в сторону. Значит, где-то рядом находится охранник с пистолетом. – Что это нашло на тебя?

– Пока не знаю, – ответил Пит. – Как они обращаются с тобой?

– Прекрасно, – ответил Карл. – У меня все прекрасно.

– По твоему виду этого не скажешь.

– Пит… – Хомби запнулся. – Возвращайся домой, Пит. Я не знаю, в чем дело, но мне велено передать тебе, что Служба Безопасности не сделает тебе ничего плохого. Так оно и есть.

Коскинен промолчал. В трубке слышалось гудение. В окно будки он видел бледные звезды, которые уже почти совсем растаяли на посветлевшем небе. Вивьен не сдвинулась со своего места.

Он напряг мышцы гортани, чтобы говорить на языке, с помощью которого общались ближайшие друзья на Марсе.

– Карл, есть ли правда в том, что ты говоришь?

Хомби замер. Лицо его побледнело.

– Не говори со мной так!

– Почему? Ведь мы говорили с тобой на этом языке в ту ночь, когда были в святилище вместе с марсианами! Я приду к тебе, если ты скажешь мне на этом языке, что против меня не замышляется ничего дурного.

Хомби пытался заговорить, но не смог.

– Послушай. Я сам знаю, что мне угрожает опасность, – продолжал Коскинен. – И если бы она угрожала только мне, я бы пришел. Но я уверен, что эта опасность всемирна…

– Уходи. Побыстрее и подальше, – сказал Хомби на языке марсиан.

Затем он наклонился к экрану и заговорил по-английски:

– Брось все это, Пит. На тебя нашло затмение. Если ты хочешь, чтобы я дал марсианскую клятву, что ты будешь здесь в безопасности, о’кей, я клянусь. Так что кончай всю эту мороку.

– Ясно. Я приду, – согласился Коскинен. – Но мне нужно забрать аппарат у помощника. А потом я явлюсь в ближайшее бюро Службы Безопасности, – он перевел дыхание. В горле у него пересохло. – Благодарю, Карл, – сказал он.

– Ладно. Увидимся.

«Надеюсь», – подумал Коскинен,

Он выключил экран. Может, ему удалось выиграть немного времени… чтобы сделать еще кое-что.

Он вышел из будки, и Вивьен схватила его за руку.

– Ну что, Пит?

Он поднял аппарат.

– Нужно убираться отсюда, пока есть время, – коротко ответил он.