Текст книги "ЩИТ. Сборник научно-фантастической прозы"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

Соавторы: Эдмонд Мур Гамильтон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

ЩИТ
Сборник научно-фантастической прозы

Пол Андерсон
ЩИТ

ГЛАВА 1

Одно мгновение, когда он смотрел на мегаполис, ужас пронизал его. Что же теперь делать?

Багровое солнце опускалось за Центр, черным силуэтом вырисовывающийся на темнеющем небе. Казалось, вся линия горизонта состоит из ломаной линии небоскребов и башен субгородов. Однако Коскинен знал, что это только иллюзия. На самом деле огромные здания находились на большом расстоянии друг от друга, а пространство между ними было заполнено домами поменьше, где размещались магазины, квартиры людей низших классов и еще бог весть что. И все это было связано между собой трубами, сверкавшими в свете последних солнечных лучей. Там, внизу, на земле, находилась самая прозаическая сеть улиц, движущихся тротуаров и монорельсов. В окнах уже вспыхнули огни – темнота там наступает раньше, включились уличные фонари, зажглись фары машин и автобусов. Здесь, на высоте в сотни этажей, стояла тишина, и город внизу казался чем-то нереальным. Как будто Коскинен видел какую-то чужую планету.

Коскинен резко выключил обзорный экран, и пейзаж на стене превратился в беспорядочные переливы пастельных тонов. Коскинен не стал проигрывать записи, которые предлагались в роскошно оформленном списке. Он даже не захотел слушать гавайскую гитару или музыку парижских кабаре, а ведь утром это так понравились ему: «Я хочу чего-то, что можно осязать физически, попробовать на вкус, понюхать, в конце концов».

Что же именно?

При отеле были свои бары, рестораны, бассейн, гимнастический зал, сад, театр – все, что можно купить или нанять на время. Он мог потребовать обслуживание по первому классу и уплатить за это на пять лет вперед. Кроме того, есть еще и сам город. А можно заказать стратокорабль и улететь в какой-нибудь западный город, нанять местный флайер или флиттер, чтобы перенестись на окраину национального парка, провести ночь на берегу лесного озера. Или…

– Чего же я хочу? – спросил он себя. – Я могу заплатить за все, что хочу. Только мне не купить друзей. Целых 24 часа я совершенно один! Я уже понял, как скучно платить за все!

Он подошел к телефону. «Звони, – сказал ему Дэйв Абрамс. – Центр Кондоминиум на Лонг Айленд. Вот номер. У нас всегда найдется для тебя место. Да и Манхеттен рядом – прекрасное место для развлечения. По крайней мере, так было пять лет назад. И, кроме того, я могу гарантировать самые вкусные в мире мамины булочки».

Коскинен опустил руку, так и не взяв трубку. Еще нельзя. Семье Абрамсов тоже нужно время, чтобы узнать сына. Он за пять лет здорово изменился. Представители правительства, встречавшие команду в Годдар Филд, отметили, как они стали спокойны, как будто спокойствие Марса вошло в них, стало частью их. Нет, звонить он не будет. Он слишком горд для того, чтобы напрашиваться в гости: «Эй, примите меня. Мне плохо одному. Ведь у меня нет друзей». И это после того как он наговорил, что будет делать, как будет веселиться после возвращения на Землю.

Все его товарищи по экипажу имели преимущества перед ним. Они были старше, и у них было место, куда они возвращались, где их ждали. На корабле было даже двое женатых. А у Пита Коскинена не было никого. Кошмары прошлой войны не затронули маленький городок в северной Миннесоте, но эпидемии его не обошли. И вот выжившего восьмилетнего ребенка, сироту, вырастили вместе с несколькими тысячами других, имевших такой же ИК,[1]1
  ИК – интеллектуальный коэффициент.


[Закрыть] как у него. Было так трудно! Не потому, что в школе к ним относились сурово, нет, страна делала все, чтобы заменить сиротам родителей. Но страна нуждалась в большом количестве тренированных мозгов. Коскинен получил степень магистра в восемнадцать лет. В том же году Общество Астронавтов приняло его предложение и включило в состав Девятой Экспедиции на Марс. Он был одним из тех, кто должен был остаться на Марсе. надолго и узнать побольше о марсианах. И Коскинен покинул Землю.

Он выпрямился. «Нечего жалеть себя, – подумал он. – Мне 23 года, у меня прекрасное здоровье, внушительный счет в банке».

– Нужно начинать с чего-то, парень, – сказал он вслух и пошел в ванную, чтобы посмотреть, как он выглядит. Красная блуза с высоким воротником, обтекающие ноги легкие голубые брюки, мягкие сапожки – все это он купил сегодня в самом шикарном магазине. Он подумал, не сбрить ли ему светлую бородку, но затем решил, что лицо без нее будет слишком детским – курносый нос, высокие скулы, голубые глаза. Тело его было мускулистым, сильным. Не зря капитан Твен настаивал на ежедневных упражнениях, да и постоянно таскать на себе сто земных фунтов Снаряжения – тоже не прогулка на пикник. Коскинен удивился, как быстро он приспособился к земной силе тяжести, но пыльный влажный воздух и температура позднего лета угнетали его больше, чем вес.

«Через несколько дней, когда я сделаю свое официальное заявление, мое имя войдет в анналы истории. А пока нет ничего удивительного, что я на Земле никому не нужен. Нельзя же провести большую часть жизни в другом мире, так отличном от этого, что кажется сном, а по возвращении мгновенно стать таким же, как эти шесть миллиардов землян».

Раздался звонок.

В первое мгновение удивленный Коскинен не двинулся с места. «Кто?.. Кто-нибудь с корабля, – с надеждой подумал он. – Такой же одинокий, как я сам». Он вспомнил про сканер, включил его, но экран был пуст.

Дверь открылась, и вошли два человека. Один из них нажал кнопку возле двери, и та закрылась. Затем он переключил что-то в маленькой плоской коробочке, которую держал в руке. Сканер ожил, и на экране появился пустой коридор. Человек опустил приборчик в карман голубой блузы. Его напарник двигался вдоль стены до тех пор, пока в поле его зрения не попала ванная комната.

Коскинен стоял не двигаясь и ничего не понимая. Это были мощные мужчины, лица их были лишены всяческого выражения.

– Эй, – начал он. – В чем дело?

Голос его прозвучал довольно слабо и беспомощно, как будто звукоизоляция стен и пола заглушила его.

– Ты Пит Дж. Коскинен с Бонса?

– Да. Но…

– Мы из Службы Безопасности.

Один из вошедших достал из кармана бумажник, раскрыл его. Коскинен посмотрел на идентификационную карту, сравнил лицо владельца с фотографией, и живот у него сжался.

– В чем дело? – спросил он мгновенно охрипшим голосом, так как даже новички на Земле знали, что СБ не разменивается На простые преступления.

Человек захлопнул бумажник. Коскинен успел заметить имя – Сойер. Второй пока оставался анонимом.

– Наше бюро получило сообщение о тебе и твоей работе на Марсе, – сказал Сойер. Его глаза пристально смотрели на Коскинена. – Сначала скажи, у тебя назначены какие-нибудь встречи на этот вечер?

– Нет, нет, я…

– Отлично. Помни, что мы проверим все твои слова, даже с помощью психовмешательства. Лучше не лги нам.

Коскинен отступил на шаг. Его руки вспотели.

– В чем дело? Я арестован? За что?

– Назовем это просто предохранительной мерой, – сказал Сойер чуть более дружеским тоном. – Технический арест, но технический только до тех пор, пока ты не откажешься помогать нам.

– Но что я сделал? – внезапный гнев охватил его. – Вы не можете пичкать меня наркотиками, я знаю свои права!

– Верховный Суд три года назад постановил, что в случаях, касающихся национальной безопасности, допустимы методы психического вмешательства. Разумеется, эти свидетельства не могут быть использованы в суде – пока. Но это и не важно, – Сойер наклонился к Коскинену. – Где эта штука?

– Какая? – Коскинена охватила дрожь.

– Экранирующее устройство. Ты взял его с корабля со своим багажом. Где оно?

«Это почти единственный мой багаж», – пронеслось у него в голове.

– Что вам нужно, – услышал он свой срывающийся голос. – Я… никогда не воровал. Я только хотел иметь его при себе… пока не сделаю официального сообщения.

– Никто не считает тебя вором, – сказал человек у двери. – Просто Служба Безопасности считает гаджет опасной штукой. Кто еще знает о нем кроме других членов экспедиции?

– Никто, – Коскинен облизнул губы. Страх понемногу начал оставлять его. – Он у меня здесь… в этой комнате.

– Отлично. Давай его сюда.

Коскинен прошел в кабинет и нажал кнопку. Стена скользнула в сторону, и появились кое-какая одежда, плащ и сверток размером два на один фут. Он был завернут во вчерашнюю газету и перевязан шнурком.

– Вот, – сказал Коскинен.

– И это все? – подозрительно спросил Сойер.

– Устройство небольшое. Я покажу вам, – Коскинен наклонился, но Сойер положил руку ему на плечо и оттянул назад.

– Не надо. Держись подальше от него.

Коскинен постарался подавить гнев, вновь завладевший им. Он свободный американский гражданин, который хорошо поработал для своей страны. Кто они такие, эти плоскостопые, чтобы так обращаться с ним!

Служба Безопасности – вот кто. Это заставило его содрогнуться. Конечно, он мало знал о них, никогда не слышал, чтобы они хватали людей без вины, но о Службе Безопасности всегда говорили только приглушенным тоном.

Сойер быстро осмотрел комнату.

– Больше ничего, – кивнул он. – О’кей, Коскинен, расплатись здесь – и мы уходим.

Коскинен сложил вещи в чемодан, подошел к телефону, набрал номер и невразумительно пробормотал, что чрезвычайные обстоятельства вынуждают его срочно уехать. Затем он подписал чек, и клерк, принявший внизу его факсимиле, спросил, не нужен ли ему носильщик.

– Нет, благодарю, – Коскинен отключил связь и посмотрел в лицо агента, имени которого он так и не узнал: – Я надолго? – спросил он.

– Это решаю не я, – агент пожал плечами. – Идем. Коскинен сам понес свой чемодан, а Сойер взял сверток.

Второй человек стоял возле стены, недвусмысленно держа руку в кармане. Скользящая дорожка понесла их вдоль коридора. На третьем перекрестке они сели в лифт и стали подниматься наверх. Напротив промелькнули девушка и юноша, спускающиеся вниз. Ее полупрозрачная легкая туника переливалась нежными цветами, волосы были уложены в высокую прическу и опрыснуты михалятом, ее смех показался Коскинену серебряными колокольчиками, звеневшими откуда-то издалека. Он почувствовал себя таким же одиноким, как в ту ночь, когда умерла его мать.

«Чепуха, – сказал он себе. – Все должно быть под контролем. Именно этого и хочет Протекторат – контролировать все, сохранить города от радиоактивного дыма. И Служба Безопасности не более чем служба разведки Протектората. Все понятно. Ведь этот потенциальный барьер открывает возможности войн. Хотя и не откровенно агрессивных. Или я ошибаюсь? Может быть, Служба Безопасности – или сам Маркус – хочет иметь твердую уверенность в этом?»

А пока Сойер крепко держит его за локоть, у второго агента в кармане наверняка оружие, и они ведут его куда-то, где проникнут в его мозг с помощью психонаркотиков… И внезапно ему до боли захотелось снова очутиться на Марсе…

На окраине Тривиум Сароятис, где начиналась Элезианская пустыня, которую заливало светом маленькое солнце, сверкающее с неба, похожего на пурпурное стекло, и по которой перекатывались темно-красные и коричневатые песчаные дюны, а на горизонте вздымался песчаный вихрь, увенчанный ледяными кристаллами, возвышалась каменная башня. Она стояла здесь еще в те времена, когда жители Земли охотились на мамонтов.

Из-за башни появилась огромная фигура Элькора. Его шагов не было слышно в разреженном воздухе. Приблизившись, он положил могучую руку на шею Коскинена, и Коскинен почувствовал ее даже через термокостюм, но в то же время касание было мягким и нежным, как прикосновение женской руки. Коскинен ощутил кодированную вибрацию, пронизывающую все его существо, он понимал этот код так же просто, как английский язык.

– Когда я прошлой ночью растворился в звездном свете, у меня появилась идея о новом аспекте реальности, которая поможет решить проблему и порадует нас.

Лифт остановился. Они вышли из кабины на крышу. Чуть в стороне от других припаркованных машин стоял ничем не выделяющийся воздушный кар. Сойер кивнул сторожу и открыл дверцу:

– Заходи.

Коскинен сел на переднее сиденье. Агенты заняли места слева и справа от него. Все застегнули ремни безопасности. На радарном посту вспыхнул зеленый сигнал, Сойер передвинул рычаг, и кар взмыл в небо.

ГЛАВА 2

Солнце уже село, и малоэтажные мегаполисы погрузились в темноту. По стране протянулись цепочки электрических огней. Они тянулись, как смутно припоминал Коскинен, к Бостону, Норфолку, Питсбургу. Но над погруженной в темноту землей возвышались небоскребы, Центры. Они были такими высокими, что солнце еще освещало их верхушки. Над янтарем солнечного заката небо окрасилось в темно-зеленый свет, и на нем вспыхнули яркие звезды.

Венера, вспомнил Коскинен. А эти маленькие движущиеся точки – спутники связи. В небе парило множество воздушных каров – гораздо больше, чем он помнил с детства. Значит, благосостояние людей возросло, подумал он. Огромный трансконтинентальный лайнер перечеркнул небосвод, идя на посадку на морской аэродром возле мыса Код.

Сойер взял курс на Вашингтон и, включив автопилот, достал пачку сигарет.

– Куришь? – предложил он Коскинену.

– Нет, благодарю, – тишина в кабине кара давила на Коскинена, и, чтобы нарушить ее, он объяснил: – Мы, на Марсе, не можем курить.

– О, конечно. Ведь приходится все время восстанавливать кислород.

– Нет. Кислород здесь ни при чем. Главное – сила тяжести. Вместе с марсианами мы разработали восстановитель воздуха размером с кулак. Он способен снабдить воздухом двух человек, даже при максимальном потреблении кислорода. Я вмонтировал такой восстановитель в экранирующее устройство. Естественно, когда я путешествовал по Марсу, используя вместо термокостюма и шлема потенциальное поле…

Сойер напрягся.

– Заткнись! – рявкнул он. – Я не желаю этого слышать.

– Но ты же из Службы Безопасности, – сказал удивленный Коскинен.

– Я не босс. И я не хочу подвергнуться промыванию мозгов, чтобы забыть то, чего не должен знать.

– Заткнись, – присоединился его напарник.

Сойер поджал губы. Коскинен откинулся на спинку сиденья: «Неужели они сотрут мою память?»

Второй агент повернулся и посмотрел в заднее окно.

– Что-то долго этот кар летит за нами, – сообщил он.

Сойер тоже посмотрел. И Коскинен не мог удержаться, но не увидел ничего, кроме ничем не примечательного кара, летящего за ними. В небе было много таких же машин.

– Мы не одни, кто летит в Вашингтон, – заметил Сойер.

Агент достал из отделения для перчаток бинокль и посмотрел на кар.

– Да, – пробормотал он. – Тот же, что шел за нами от самого Джерси. Я обратил внимание.

– Таких голубых каров много, – ответил Сойер.

– Я запомнил номер, – фыркнул агент. – Бери курс на Академию.

– Но… – пот каплями стекал по щекам Сойера.

– Слишком много совпадений. Он летел за нами из Эклина, затем потерялся над городом и появился над отелем точно в тот момент, когда взлетели мы. И к тому же он тоже летит в Вашингтон. А у нас даже нет связи со Штаб-квартирой. У любого здесь возникнут сомнения.

– Если у них было время выделить эскорт, то они могли бы подобрать нам вооруженный кар с закрытой связью. Это кто-то чужой. Что нам с ним делать?

Сойер взял микрофон.

– Вызвать регулярную полицию, – предложил он. – Или Штаб-квартиру?

– И тогда полконтинента узнает, что здесь происходит? Нет, подождем, пока нас не вынудят обстоятельства. – Агент наклонился к пульту и нажал кнопку. На экране вспыхнула надпись: «Просим разрешить максимальную скорость».

– Что случилось? – спросил Коскинен

– Не беспокойся, парень, – ответил агент. – Когда Служба Контроля выведет нас на верхний уровень, этим птицам при такой плотности движения придется ждать следующего разрешения на смену полосы не меньше трех минут. А это тридцать миль и множество каров между нами.

– Но… но…

Сойер взял себя в руки.

– Мы стараемся уберечь тебя, – сказал он дружелюбно. – Как ты думаешь, сколько времени ты проживешь, если китайцы не набросят на тебя петлю?

– О, он проживет немного, да и вряд ли такая жизнь понравится ему, – сказал второй агент.

Где-то внизу система контроля вычислила маршрут, по которому кар мог подняться вверх с максимальной скоростью. Прозвучал сигнал предупреждения. Коскинена вдавило в подушки сиденья. Мелькающие огни слились в сплошные линии и унеслись далеко вниз. Через прозрачный потолок кабины Коскинен видел только темное небо, яркие звезды на нем, и ни следа человеческой деятельности, за исключением нескольких спутников да одинокого лайнера.

Кар выровнялся. Сойер вытер лоб тыльной стороной ладони:

– Должен сказать, что здесь мне совсем не нравится.

– Но что теперь они могут сделать? – спросил Коскинен. – Если, конечно, они не решатся незаконно превысить скорость.

– Вряд ли они пойдут на это, – хмыкнул агент. – Ведь тогда здесь через две минуты будут полицейские. Однако эти мальчики не играют вхолостую. Наверняка у них есть еще что-нибудь в запасе.

Сойер немного расслабился.

– При такой скорости мы быстро будем над Вашингтоном, но вполне возможно, что нам придется долго ждать разрешения на посадку. Они успеют оказаться там. Как нам устроить срочную посадку? Хм. Я…

Коскинен, глядя на звезды и размышляя о том, увидит ли он их снова, первым заметил стратокорабль.

– Смотрите! Что это? – спросил он. Оба агента вздрогнули.

Корабль быстро снижался – большая черная капля, неосвещенная, почти невидимая. Уши Коскинена, привыкшие к разреженному воздуху, уловили рев его двигателей.

– Военный! – ахнул Сойер. Он рванулся к панели управления и что-то включил. Коскинен замер – уход с курса, установленного Службой Контроля. И увеличение дозволенной скорости…

Бронированный корпус корабля завис над каром и начал прижимать его к земле. Снова вокруг замелькали огни дорожного движения. Система Контроля пыталась справиться с неожиданным нарушением ее установок. Сквозь туман в глазах Коскинен видел, что она не справляется: красные и зеленые огни беспорядочно мелькали, иногда они загорались одновременно.

Но вот ремень безопасности крепко сдавил его живот. Рывок был таким сильным, что он чуть не ударился головой о приборную доску. Двигатели кара смолкли.

– Черт возьми! – крикнул Сойер. – Они использовали против нас систему захвата спутников.

Через потолок кабины Коскинен увидел туго натянутые тросы. Кар накренился. Огни снова остались внизу. Они были в ловушке.

Сойер нажал кнопку связи. Никакого ответа.

– Они блокировали связь, – прохрипел он и попытался включить двигатели, но все было бесполезно. – Нам не разорвать эту сеть. Есть надежда, что вмешаются копы?

– Никакой, – процедил сквозь зубы его напарник. – Даже зацепив нас, этот корабль спокойно уйдет от любого полицейского кара. Но если вмешаются Воздушные Силы, то они смогут перехватить его.

– Кар, который следил за нами, имел постоянную связь с этим кораблем, а корабль постоянно находился на такой высоте, чтобы Служба Континентальной Защиты не засекла его. Вот почему кар так открыто следил за нами. В каре знали, что мы будем делать, когда заметим слежку: полетим наверх, прямо в ловушку. Значит, это китайцы. Никто кроме них не смог бы разработать такой дьявольский план.

Сквозь скрипы и скрежет Коскинен услышал низкий свист. Их глазам открылась пронзительная голубизна неба и стало видно солнце, повисшее над западным горизонтом. Вероятно, они вышли в стратосферу, и воздух покидал кабину через неплотно пригнанные стены и двери. По звону в ушах Коскинен догадался, что давление падает.

У обоих агентов в руках уже были пистолеты.

– Ч-что мы будем делать? – запинаясь спросил Коскинен. Ему уже не хватало воздуха. Дрожь била его тело.

– Драться, – сказал Сойер. – У нас есть еще шансы. Чтобы освободить нас из сети, им нужно спуститься. Копы наверняка предупредили Воздушные Силы, и их радары засекли нас. Эскадра преследования перехватит нас минут через двадцать.

– Вероятно, они тоже знают это, – сказал другой агент. Он неотрывно смотрел вверх, где над ними нависло стальное брюхо корабля.

Кар тряхнуло. В дне стратокорабля открылся люк, и оттуда сверкнул свет.

– Они поднимают нас на борт! – ахнул Сойер.

Его компаньон сидел неподвижно. Кровь текла из его носа.

– Да, – сказал он. – Этого я и боялся.

Его пистолет повернулся и уперся в Коскинена.

– Прости, парень, – пробормотал агент.

– Что ты делаешь? – вырвался крик у Коскинена.

– Мы не можем позволить им взять тебя. Ты слишком важен для безопасности страны.

– Нет!!!

– Прощай, парень.

Коскинен действовал интуитивно. Никакая реакция не спасла бы его, если бы он полагался только на разум. На Марсе он часто занимался дзю-до ради развлечения. И его животные инстинкты наложились на отточенную технику.

Он резко повернулся на сиденьи, одновременно выбив левой рукой пистолет из руки агента. Правый кулак его, словно ракета, нанес удар в лицо, которое превратилось в сплошное кровавое пятно.

Одновременно Коскинен резко дернул головой назад. Удар пришелся прямо в подбородок Сойера. Тот хрякнул. Руки Коскинена сдавили шею Сойера, и он, уже и без того страдающий от недостатка кислорода, тяжело обмяк.

Коскинен отстегнул ремень безопасности и выпрямился. Космическая чернота окружала его. Вибрация кара пробудила сознание. Люк уже был над самой крышей кара, как разинутая пасть. Коскинен заметил человека на краю люка – в термокостюме, шлеме и с винтовкой. Кар через минуту будет внутри корабля, и тогда корабль свободно улетит туда, откуда прилетел.

Сойер и другой агент шевельнулись. Коскинен в смятении подумал: «Боже, что я наделал! Напал на двух сотрудников Службы Безопасности… И оставляю их тут, чтобы их захватили в плен… Но они хотели убить меня. А у меня нет времени, чтобы помочь им». Он перебрался на заднее сиденье и, взяв сверток с гаджетом, открыл дверцу кара. Воздух с шипением устремился наружу.

Кар стукнулся о край люка. Коскинен открыл дверь. Шпаги вонзились в его барабанные перепонки, когда они приняли на себя полную разность давления. Человек в костюме направил на него винтовку.

Коскинен прыгнул в открытую дверь и начал падать…