Текст книги "Призрак Рембрандта"

Автор книги: Пол Кристофер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

24

Они поднялись к хребту, образующему кромку Чаши, только во второй половине дня, а реку отыскали еще часом позже, после чего, продираясь через джунгли, отправились вниз по ее течению. Далеко внизу между деревьями иногда проглядывала бирюзовая гладь моря. При иных обстоятельствах такая прогулка по тропическому раю могла бы показаться очень приятной, но сейчас впереди их ждала война.

– Все это может оказаться пустыми хлопотами, – ворчал профессор. – Ваш голландский родственник, скорее всего, давно мертв, а с судна никто, кроме вас, не спасся.

– А как же друг Фу Шэна? – напомнила Финн. – Не можем же мы бросить его.

– Я лично считаю, что выживает сильнейший. И к тому же мне-то он не друг.

– Фу Шэн спас вам жизнь, – сердито бросил Билли.

– Так неужели теперь я должен ею пожертвовать? – возмутился Уинчестер. – Это вам не шоу на телевидении, молодой человек, это реальная жизнь. И я сохранил ее только потому, что три года никуда не совался и не гонялся за несбыточными надеждами. – Он покачал головой и потыкал бамбуковой палкой в грязь. – Мы могли бы сейчас сидеть в уютной пещере и набивать желудок пищей, а не отравленными стрелами.

– Послушайте! – не выдержала Финн. – Нам ведь надо хотя бы взглянуть на тех, с кем предстоит столкнуться. И мне бы очень хотелось сделать это до наступления темноты. Поверьте, ни один из нас не хочет бродить по острову ночью.

Она пошла дальше, все время глядя под ноги, поскольку тропинка была еще скользкой после недавнего дождя. По расчетам Финн они сейчас двигались в сторону пещеры и прошли уже примерно полпути. Если идти напрямик, до дома можно будет добраться часа за полтора. Значит, в запасе у них целый час светлого времени – достаточно для того, чтобы взглянуть на деревню и составить план кампании. Финн старательно прятала глаза от своих спутников. Говорила-то она очень уверенно, но сама мало верила в свои слова. Она устала, и ей было страшно.

На минутку Финн отвлеклась от своих бед и вдруг с удивительной ясностью представила себе луковые кольца в кляре из ресторана «Пальчики оближешь», что в Крауч-Энде. Если бы лорд Билли и его предок Вильгельм ван Богарт не ворвались так бесцеремонно в ее жизнь, она сидела бы сейчас в своей крошечной квартирке, жевала сэндвич с говядиной и луковые кольца и смотрела бы какой-нибудь старый детектив по маленькому телевизору, подключенному к антенне нелегально.

Кстати, сэндвич и кольца, а еще стакан дешевого вина из магазинчика Эмира сейчас пришлись бы очень кстати. Но вместо этого она тащится куда-то по сырым джунглям на почти необитаемом острове посреди Тихого океана и гадает, кто там впился ей в левое бедро – гигантская пиявка или просто очень крупный москит, решивший выпить всю ее кровь. Мысленно Финн поклялась себе, что если только выберется из этой передряги живой, то покончит с приключениями навсегда. Пока же можно благодарить судьбу только за то, что до сих пор она не наступила на какую-нибудь ядовитую змею.

– Все еще впереди, – буркнула Финн себе под нос.

– Что ты сказала? – вежливо переспросил Билли.

– Ничего.

Изогнувшись, она хлопнула себя по бедру и пошла дальше, все еще чувствуя носом призрачный аромат луковых колец.

К деревне они подошли, когда уже начинало темнеть, но приметы близкого жилья стали попадаться гораздо раньше. Сначала они обнаружили в воде верши для ловли рыбы, сплетенные из узких полосок бамбука. Ячея была достаточно крупной для того, чтобы в ловушке оставалась лишь взрослая рыба, а мелочь спокойно выплывала из нее – дешевый и хитроумный способ защиты окружающей среды. На прибрежном камне, похоже, недавно чистили рыбу, а чуть ниже по течению на сваях стояла небольшая хижина, насквозь пропахшая дымом.

Дойдя до хижины, они свернули в джунгли и дальше двигались вперед очень осторожно. Следов присутствия человека становилось все больше: клочки обработанной земли, поваленные деревья, еще одна коптильня и множество хорошо утоптанных тропинок. На одной из них им попался даже недавно брошенный огрызок какого-то фрукта. Скоро над деревьями показались струйки дыма, в воздухе запахло костром и пищей. Джунгли стали редкими, а потом и совсем закончились. Глазам путешественников открылся обширный участок расчищенной земли и высокий забор из толстых бамбуковых кольев, связанных веревками из ротанга. Над изгородью виднелись только остроконечные соломенные крыши тесно стоящих домов. Никаких признаков тревоги или необычной активности в деревне не наблюдалось. До опушки леса доносились только мирные, негромкие звуки – глухой стук деревянного молотка, смех, детские крики и сердитый голос матери, выговаривающей что-то ребенку. Язык был похож на китайский – резкий и гортанный в отличие от певучего тагальского, на котором говорили в Малайзии и на Филиппинах.

– И что дальше? – ни к кому не обращаясь, задумчиво спросил Билли.

Справа к деревянному частоколу вплотную подступали джунгли, слева начинался пологий спуск к реке. С опушки можно было разглядеть только краешек примитивного причала и несколько длинных, выдолбленных из цельного бревна каноэ. Среди них стояла и странная, напоминающая катамаран лодка из двух огромных бревен, соединенных сложным переплетением бамбуковых реек. На ней имелись массивная мачта и аккуратно сложенный парус, похожий на веер, – такой же, каким оснащены китайские джонки. Судя по виду, тяжелая лодка могла вместить как минимум сорок пассажиров или воинов.

– Это и есть то боевое каноэ, о котором вы говорили? – прошептала Финн.

– Да, – кивнул Уинчестер. – Только тогда на корме у него еще стояло что-то вроде трона. Сейчас его нет.

– На такой махине, наверное, не трудно пробраться сквозь рифы, – заметил Билли.

– Я тоже об этом подумала, – подхватила Финн. – Но мы ведь не знаем – может, они не хотят никуда уезжать. Может, им тут нравится.

– Не похоже, чтобы их очень встревожило наше появление, – вставил профессор. – Никакой охраны не выставлено, и патрулей в лесу не видно. Только тот стрелок у моста.

– А чего им волноваться? – пожал плечами Билли. – Нас всего трое, и никакой опасности для них мы не представляем. Похоже, им это известно.

Уинчестер беспокойно задвигался, взглянул на быстро темнеющее небо и недовольно сказал:

– Уже поздно. Пора возвращаться. Мы посмотрели все, что хотели.

– Надо как-то попасть внутрь, – твердо заявила Финн.

– Не валяйте дурака! – взорвался профессор. – Это самоубийство!

– Мы проехали полмира, чтобы найти Питера Богарта, и я не собираюсь отступать в последний момент.

– Он давно мертв!

– Тогда нам надо узнать это наверное. А потом, кроме него там могут быть и другие.

– Но мы же этого не знаем!

– Значит, надо выяснить.

– Ну и как же мы туда проберемся? – прервал спор Билли.

– Вы говорили, что существует два способа, профессор?

– Да, по реке или через ворота с другой стороны деревни, но там нам не пройти.

– Почему?

– Да потому, черт возьми, что ворота заперты и их охраняет часовой! И мы не сможем просто так зайти и устроить экскурсию по деревне.

– И не сможем перелезть через ограду, – размышлял вслух Билли, – потому что колья жутко острые и, возможно, отравлены.

– Ну и что нам тогда остается? – не унималась Финн.

– Можно прорубить дырку в ограде. – Билли потряс большим тесаком, снятым с пояса у Фу Шэна. – Это будет не трудно.

– Невозможно, – потряс головой профессор. – Они нас услышат.

– Значит, надо их отвлечь, – внесла предложение Финн.

– Как?

– Поднять шум. Устроить стрельбу в воздух или что-нибудь в этом роде.

– Может, пожар? – усмехнулся Билли.

– У меня есть увеличительное стекло, – сказал профессор, – но, к сожалению, солнце уже заходит.

– А я не захватила свое огниво, – расстроилась Финн.

– Зато я захватил, – похвастался Билли.

Он расстегнул карман рубашки и достал из него самую обыкновенную, ярко-синюю пластиковую зажигалку.

– Откуда она у тебя? – ахнула Финн.

– Сам не помню. Кажется, нашел в рубке и машинально спрятал в карман.

– И работает?

Билли щелкнул зажигалкой, и кверху взметнулся маленький столбик пламени.

– Дай мне, – попросила Финн и попробовала сама.

Тридцать девять центов в маленьком магазинчике на углу. Пластиковая корзинка рядом с кассой. И какая невероятная разница. Разница между каменным веком и цивилизацией. Между сырым и жареным. Между холодным и горячим.

Финн вернула зажигалку Билли и решила на время забыть об антропологии.

– Послушайте, какой у меня план, – сказала она.

25

Оставляя за собой след из искр, факел взметнулся в темное небо, за ним – второй, а потом – еще и еще. За двумя последними вязанками горящего хвороста тянулся шлейф черного, вонючего дыма. Их обмакнули в молочно-белый сок, вытекший из прорубленной тесаком коры дерева анчар. Если он и правда так ядовит, как утверждает Уинчестер, есть шанс, что дым отвлечет жителей деревни еще эффективнее, чем огонь.

Финн и Билли напряженно ждали в густой тени деревьев у самой реки. Через мгновение после того, как над оградой взметнулся последний факел, они услышали первые испуганные крики.

– Смотри! – прошептала Финн.

Даже с такого расстояния они увидели взметнувшееся к небу пламя. Один из факелов упал на камышовую крышу, быстро прожег верхний мокрый слой, и вот теперь вспыхнула сухая солома. Через несколько секунд огонь охватил весь дом.

– Ну вот, теперь им будет чем заняться.

– Бежим! – скомандовал Билли.

Вдвоем они пробежали по расчищенному участку, оставаясь почти невидимыми в быстро сгущающихся тропических сумерках.

У ограды Финн и Билли остановились и прислушались к крикам и треску далекого пожара. Слева Финн уголком глаза видела черную, блестящую поверхность реки и силуэты вытащенных на берег каноэ. Длинные весла лежали рядом, а часовых, кажется, не было.

– Давай! – шепнула она Билли.

Тот поднял тяжелый тесак и без особых усилий проделал в бамбуке большую дыру. Много времени это не заняло.

Опустившись на корточки, Билли просунул в дыру голову, а потом доложил Финн:

– Посредине большое квадратное здание на сваях, фута два от земли. Справа и слева еще дома, поменьше.

Финн закрыла глаза и попыталась припомнить планы древних поселений, на раскопки которых в Юкатане возили ее родители. Правда, нет никаких гарантий, что тех же градостроительных принципов придерживаются и местные жители. Те поселения обычно строились вокруг главной площади или алтаря, и дома располагались концентрическими кругами. И где в таком случае они держат пленников?

– В жилом доме обязательно должно быть окошко для духов, – наконец вспомнила она старую легенду, рассказанную мамой. – Значит, нам надо искать здание, в котором все окна и двери наглухо забиты.

– Что это за окошко для духов?

Такие окна существовали почти во всех старых культурах: коренные жители Японии айну обязательно проделывали в своих домах небольшие отверстия, чтобы духи могли свободно входить и, что не менее важно, выходить. Древние европейцы называли эти пути перемещения духов линиями силы.

Римляне учитывали их, когда строили свои дороги, и тысячи паломников прошли по знаменитому Пути святого Иакова в Испании, проложенному как раз вдоль такой линии. Подобные верования имелись и у китайцев: вся их псевдонаука фэн-шуй основана на убеждении, что духи должны свободно передвигаться внутри любого помещения. Закрытые окна и двери означают, что кто-то заперт внутри.

– Ищи здание с закрытыми окнами и дверью, – скомандовала она.

– И они будут там?

– Надеюсь. Если, конечно, их не привязали к шесту на площади.

– Ты, как всегда, полна оптимизма, – усмехнулся Билли.

– Я пойду первой. Старайся держаться за мной. Если потеряем друг друга, ты знаешь, что делать.

– Никогда не спорь с женщиной, у которой за поясом большой пистолет, – продолжал веселиться Билли.

Финн бросила на него убийственный взгляд, достала оружие и, согнувшись, скользнула в дыру.

Деревня за бамбуковыми стенами оказалась на удивление чистенькой и аккуратной. Она состояла примерно из двадцати маленьких домиков, возведенных на сваях, и нескольких более крупных зданий, вероятно общественного назначения. У всех домов были сплетенные из ротанга стены и толстые соломенные крыши с высоким коньком. Как и предполагала Финн, все маленькие окошки и двери были распахнуты.

Уинчестер свою задачу выполнил, и три дома на дальнем от Финн и Билли конце деревни были охвачены огнем. Вокруг них суетились люди, без особого успеха пытаясь сбить пламя с помощью больших бамбуковых циновок.

– Здесь! – крикнул Билли, указывая куда-то рукой.

В двадцати футах, у самой ограды, на сваях стояла довольно большая хижина с запертой дверью и забитым окошком. Неуклюжие ступеньки вели на окружающую весь дом террасу, а у дверей маячила странная фигура в причудливой тунике и с боевым топором в руке. Огромное лезвие зловеще сверкало, отражая языки пламени.

У часового были черные длинные волосы и клочковатая борода, закрывающая всю нижнюю часть лица. Он походил на древнего китайского воина, пришельца из прошлого.

Из темноты его окликнул встревоженный голос, часовой шагнул вперед, что-то ответил, а потом быстро спустился по ступенькам и побежал в сторону горящих домов.

– Нам повезло, – шепнула скорчившаяся в тени Финн.

Они подождали, чтобы часовой отошел подальше, а потом бросились к двери и откинули тяжелую щеколду.

Небольшая квадратная комната с циновками на полу освещалась мигающей масляной лампой. На двух скамьях сидели четверо связанных по рукам и ногам мужчин.

– Черт меня раздери! Pogue Mahon чтоб мне braw Tumshie heid! Кол мне в очко, если это не мисс Райан! – приветствовал их просиявший Максевени. – Чуть было не обделался, когда вы так вломились!

– Что там творится? – подал голос Брини Хансон.

– Так, маленький отвлекающий маневр. Режь веревки, – приказала она Билли.

Третьим пленником оказался старший помощник Эли Санторо, а четвертым – человек в изодранной камуфляжной форме с даякской стрижкой, который до сих пор не произнес ни слова.

– Все здесь? – спросила Финн.

– К сожалению, да, – кивнул Хансон.

Он уже поднялся на ноги и энергично растирал затекшие запястья.

– У нас не слишком много времени, – громко объявила Финн и потрясла тяжелым пистолетом. – Снаружи нас ждет друг, в заборе проделана дыра. Бегите к реке. Мы украдем одно из их каноэ.

– Они пустятся в погоню, – предупредил Хансон.

– Не смогут, если наш друг все сделал правильно. Он должен был столкнуть все каноэ, кроме одного, в воду и отправить их вниз по течению.

– Мисс Райан, – начал Хансон, – вам следует знать, что…

– Скажете потом, – оборвала его Финн, – а сейчас надо бежать!

С помощью Санторо Билли оттащил от стены тяжелую скамейку и уже начал прорубать дыру в плетеной задней стене. Дом прикроет их, когда они побегут к забору. В это мгновение Финн услышала тяжелые шаги по ступенькам и резко повернулась к двери, вскинув пистолет.

На пороге стоял высокий человек в кожаных доспехах, с большим, тоже обтянутым кожей луком на плече и с длинным мечом в руке. Он, как и стражник, казался пришельцем из далекого прошлого. На груди у него висел большой, круглый, как тарелка, медальон с изображением изогнувшегося дракона. Финн посмотрела ему в глаза и вздрогнула. Это лицо викинга, рыжие волосы и бороду невозможно было не узнать.

– Питер Богарт! – прошептала она.

Человек застыл на пороге, и на его лице появилось странное выражение.

– Я знаю вас, – сказал он Финн.

– Нет, вы знали мою мать. Мегги Райан, жену Лаймана Райана.

– Мегги, – повторил мужчина. – А вы – ее маленькая дочка. Мы с вами встречались однажды, очень-очень давно. Вы тогда только учились ходить. Мегги очень гордилась вами. – В его голосе слышались отголоски давней боли. – Я не верил, что вы сюда доберетесь.

– Так вы здесь не в плену? – вмешался в разговор Билли.

– В плену? – удивился рыжеволосый мужчина. – Нет, с какой стати?

– Но самолет… Уинчестер ведь видел… Они вытащили вас из кабины.

– Они меня спасли. Самолет уже начал тонуть. – Питер Богарт нахмурился. – А кто такой Уинчестер?

– Неважно, – торопливо сказала Финн. – Сейчас нам надо выбираться отсюда.

Богарт оглянулся через плечо:

– Да, они скоро придут. Бегите. Мне трудно будет объяснить, почему я позволил вам убежать. Поспешите!

– Пойдемте с нами! – взмолилась Финн.

– Я вернулся сюда, чтобы остаться. Здесь мой дом. Здесь мой народ.

– Это безумие, – покачал головой Билли.

– Ну значит, я безумец. Они погибнут, если я не сумею защитить их от большого мира. Потому я и вернулся.

– Тогда зачем вы хотели, чтобы мы вас нашли?

– Я подумал, что если вы сможете найти меня, то сможете и понять. Я пытаюсь спасти хотя бы одну маленькую частицу прошлого от вашей так называемой цивилизации. – Он опять оглянулся через плечо и повернулся к Финн. – Бегите! И поскорее выбирайтесь с этого острова.

– Может, вы знаете как? – осведомился Билли.

– Так же как выбрался отсюда я. И как это сделал Вильгельм ван Богарт четыреста лет назад. «Fugio ab insula opes usus venti carmeni», – процитировал он.

– Это было написано на стене вашей комнаты сокровищ, – вспомнила Финн.

– Умница, – похвалил ее Богарт. – А теперь бегите!

Дыра в задней стене оказалась достаточно большой, и четверо пленников без труда пролезли в нее и скрылись в темноте. Билли все медлил.

– Пора уходить, – позвал он Финн.

– Иди. Встретимся у реки, – ответила она и опять повернулась к рыжеволосому мужчине.

Питер Богарт улыбнулся и поднял меч в прощальном приветствии.

– Мы еще увидимся. Обещаю. – Улыбка погасла, и лицо его стало печальным. – Ты очень похожа на свою мать.

Он развернулся и исчез в темноте. Финн почувствовала, как на секунду больно сжалось сердце, но постаралась справиться с собой и вслед за Билли вылезла в дыру.

Шесть похожих на тени фигур бежали к ограде. Дорогу освещали отблески дальнего пламени, и отверстие в заборе удалось найти без труда. Никаких признаков погони Финн не заметила – все местные жители были заняты тушением пожара.

Уинчестер отлично выполнил свою задачу – десяток пустых каноэ быстро уплывали вниз по течению реки. Беглецы уже поспешно садились в единственную оставшуюся лодку, а Эли Санторо удерживал ее за корму и тревожно оглядывался в поисках Финн.

Не говоря ни слова, она забралась в каноэ, Эли оттолкнул его от берега и запрыгнул сам. В темноте кто-то сунул ей в руки весло, и, только когда Финн опустила его в черную воду и начала грести, слезы, словно дожидавшиеся этого момента, хлынули у нее из глаз. Она все еще видела перед собой высокого бородатого человека в старинных кожаных доспехах.

Гребцы тем временем вывели каноэ на середину реки, течение подхватило его и понесло к морю. У них все получилось. Они свободны, по крайней мере пока.

26

Разбухшая от недавнего дождя река проворно донесла их до моря. Далеко слева светились в темноте барашки пены там, где волны разбивались о рифы. Справа, в двухстах ярдах от кромки берега, чернели джунгли. Тишину нарушали только глухие удары волн о песок. Прошло уже три часа, но никакой погони до сих пор не наблюдалось.

К полуночи все очень устали и гребли гораздо медленнее. К тому же им все время приходилось бороться с отливом, который норовил унести каноэ на рифы. Наконец, когда на востоке на небе появилась золотистая полоска, а размытое чернильное пятно джунглей проступило на ней отчетливым силуэтом, они достигли узкой расщелины, ведущей в самое сердце острова – к Чаше и лагуне.

– Здесь! – объявил сидящий на носу Уинчестер.

Слезящимися от усталости глазами Финн вглядывалась в утренние сумерки, но сначала не видела ничего, кроме светлой ленты пляжа и черных джунглей за ней. Только через несколько минут ей удалось разглядеть слабую полоску света между двумя каменными холмами.

– Сейчас начнется прилив, – сказал Билли. – Если мы поймаем волну, она сама отнесет нас в Чашу.

Финн и сидящий рядом с ней молчаливый человек с туземной стрижкой одновременно опустили весла в воду и вместе с остальными постарались развернуть каноэ. Через минуту приливная волна подхватила его и легко внесла в узкую щель между двумя отвесными каменными стенами. Вода весело бурлила по бокам лодки, а из джунглей, покрывающих склоны старого вулкана, уже доносились первые утренние крики птиц и болтовня обезьян.

– Он сказал какую-то фразу на латыни, – негромко произнес сидящий рядом с Финн человек.

Он заговорил первый раз с тех пор, как они покинули деревню.

– Верно, – подтвердила Финн.

– И похоже, считал, что это – ответ на вопрос о том, как покинуть остров.

– Да.

Финн и сама размышляла об этом большую часть ночи.

– А что он сказал? – допытывался незнакомец.

Течение несло их все быстрее. Лодку швыряло из стороны в сторону, и несколько раз им с трудом удалось избежать столкновения с отвесной стеной, поросшей хилым кустарником. Гребцы изо всех сил работали веслами, стараясь удержать каноэ на середине потока.

– «Fugio ab insula opes usus venti carmeni», – подсказал Билли. – «Беги на мой остров сокровищ на музыке ветров», – перевел он.

– Нет, – покачал головой туземец, – перевод неправильный.

– Вы-то откуда знаете? – огрызнулся Билли.

– Это из «Одиссеи» Гомера, – спокойно ответил тот. – Когда я учился в Англии, меня заставляли переводить целые главы в наказание за пропуск уроков. – Он негромко рассмеялся. – А эта цитата относится к Цирцее и ее острову. Кстати, некоторые ученые считают, что этот образ Гомер заимствовал из восточного эпоса о Гильгамеше, а там герой для побега с острова использует тоннель, по которому солнце поднимается на небо.

– Ну и как вы сами переведете эту фразу? – с досадой спросил Билли.

– «Беги с моего острова сокровищ на музыке ветров». Предлог «ab» означает «из» или «с», а не «на». – Он пожал плечами. – И по смыслу нам это больше подходит.

– Знаете, он ведь прав, – вмешался Уинчестер. – Я имею в виду перевод. Сам когда-то изучал Гомера. «Virtutem paret doctrina»<sup>[19]19
  Гораций «Послания». Девиз Скотс-колледжа, г. Веллингтон, Австралия.


[Закрыть]</sup> и так далее. «Пусть образование откроет нам путь к совершенству». Закончил Скотс-колледж, видите ли.

– Мне остается только признать свое невежество, – шутливо поклонился Билли.

– А здесь есть подобное место? – спросила Финн, обращаясь к Уинчестеру.

– Какое «подобное»? – не понял тот.

– Тоннель, откуда восходит солнце. И что-то связанное с ветром. С музыкой. Я не знаю!

Она беспомощно развела руками. Все это звучало довольно бессмысленно.

В этот момент похожее на фьорд ущелье внезапно закончилось, и их вынесло в большую, безупречно круглую лагуну, которая когда-то давно была пылающим сердцем вулкана.

– Вообще-то я видел здесь одну пещеру, еще в первый год жизни на острове, – заговорил профессор. – Тогда я об этом особо не задумался. Думаю, это была так называемая сквозная раковина.

– Сквозная раковина? – прищурился Максевени. – В море я таких что-то не встречал.

– Такие пустоты остаются после извержения вулкана, – объяснил Уинчестер. – Своего рода вентиляционный тоннель.

Он замер с веслом в руках, пристально глядя куда-то вверх, на дальнюю стенку огромной Чаши, тонущую в утреннем тумане.

– Случайно набрел на нее во время охоты, – продолжал профессор. – Не на шутку испугался. Сначала все было тихо и спокойно, а потом поднялся такой шум, будто рядом со мной взорвалась паровая труба.

– У вас в Южной Дакоте есть такое место, – подхватил Билли. – Родители возили меня туда, когда я был маленьким. Пещера ветров или что-то в этом роде.

– А можно назвать этот шум музыкой?

– Наверное, можно, – пожал плечами профессор, – если у вас не слишком тонкий слух. По мне, так больше похоже на гигантский свисток.

Теперь они плыли по зловещему кладбищу кораблей, еще более жуткому в серых предрассветных сумерках. Слева показался истлевший остов старинной шхуны, когда-то покрытый железной броней. Обломки мачт торчали, как черные гнилые зубы, а в корпусе зияли страшные дыры. Судно утратило даже имя – его давно смыли дожди и разъела плесень. Справа в тумане виднелись останки «Королевы Батавии». Впереди среди десятка других обломков поднимался из воды хвост одномоторного самолетика, на котором на остров вернулся Питер Богарт.

– А вы сможете найти то место? – спросила Финн.

– Конечно. – Профессор на минутку отложил весло и показал рукой на крутой склон кальдеры. – Видите там два холма напротив друг друга? Я называю их львами. То самое место.

Как раз в это мгновение солнце поднялось еще на миллиметр, и в его лучах на небе четко нарисовались силуэты двух холмов, и вправду очень похожих на припавших к земле львов.

– Тоннель, по которому солнце поднимается на небо, – негромко произнес Хан.

– Все сходится! – возбужденно воскликнул Билли. – Это то самое место!

– Мы плывем чересчур быстро, – озабоченно заметил Брини Хансон, глядя на воду.

Рябь и маленькие водовороты на ее поверхности отмечали те места, где скрывались затопленные суда, жертвы острова-людоеда.

– Надо спрятаться за какой-нибудь из этих махин и переждать прилив. Сейчас плыть опасно – можем врезаться во что-нибудь.

– Точно! Капитан верно говорит, – поддержал его Максевени, пристально вглядываясь в глубину лагуны.

– Ерунда, я все отлично вижу, – возразил сидящий впереди профессор. – Вода совершенно прозрачная.

В это мгновение нос каноэ угодил в водоворот, и лодку швырнуло к огромной туше нефтяного танкера «Сити оф Альмако». В тумане можно было различить только торчащую над водой кормовую надстройку да обломки палубных кранов. Течение развернуло маленькое суденышко, точно сухой лист, угодивший в бурный ручей, и профессор вдруг обнаружил, что смотрит в ту сторону, откуда они приплыли. В панике он схватился за низкую банку и попытался встать.

– Сидеть! – крикнул Хансон. – Вы нас опрокинете!

– Ye nupty cludge! – заорал Максевени, пытаясь выровнять каноэ. – Замри и не двигайся!

Но было уже поздно. От резкого движения Уинчестера лодка дернулась в сторону, ударилась о борт танкера, еще раз развернулась и легла набок. Профессор бросил весло, отчаянно взмахнул руками, а через секунду все они попадали за борт.

Финн с головой ушла под воду и, прежде чем она поняла, что случилось, почувствовала, как что-то сильно обожгло ей щеку и голый живот там, где из брюк выбилась рубашка. От резкой боли у нее перехватило дыхание, и она отчаянно заработала ногами, стремясь выбраться на поверхность. Раскрыв рот, Финн жадно глотала воздух, а под водой чувствовала все новые, резкие, как удар хлыста, ожоги. Сквозь завесу боли она смутно слышала, как Уинчестер кричит, что не умеет плавать. Рукой она попыталась смахнуть жалящую гадость с лица и закричала, потому что в ладонь впилась сотня иголок. Поморгав, она наконец огляделась и чуть не потеряла сознание от ужаса.

Вместо воды вокруг нее пульсировала мерзкая, пузырящаяся слизь. Огромная колония медуз, привлеченная теплой водой на мелководье и недавним дождем, вместе с приливом прибыла в закрытую лагуну. Все озеро, казалось, было покрыто кошмарным шевелящимся одеялом.

В панике Финн заколотила по воде руками, пытаясь отогнать от себя этих жалящих тварей. Десяток крошечных щупалец, спрятанных под сокращающимся желеобразным зонтиком, обожгли ей ноги. Финн закричала и сделала попытку выпрыгнуть из воды – она была готова сделать все, что угодно, чтобы только спастись от этого ужаса.

Барахтаясь, она успела заметить, что колония выстроилась гигантским полумесяцем и медленно перемещается к мелководью у ближайшего пляжа. Она завертела головой, пытаясь отыскать перевернутое каноэ. До него оказалось футов пятьдесят, и Финн поплыла, отталкивая руками кисельные тела с фиолетовым крестом на макушке.

Путь ей преградила плотная пульсирующая кучка, и Финн отчаянно выгнула спину, стараясь избежать жалящих прикосновений. Это были медузы поменьше, видимо молодняк, и через их совсем прозрачную плоть просвечивали черные соринки сенсорных глаз.

Маленькие щупальца легко коснулись ее кожи, и Финн снова закричала от жгучей боли. Еще пару минут она боролась и пыталась держать голову над водой, но яд уже проник в кровь, и судорога свела ноги. Финн понимала, что слабеет и скоро не сможет плыть.

Ей показалось, что она слышит голос Билли, выкрикивающий ее имя, но помощь уже опоздала. Медузы окружили ее со всех сторон и теперь, едва заметно сокращаясь, сжимали кольцо. Они словно специально распределились так, чтобы вкусной еды хватило на каждую. Силы оставили Финн, и она начала медленно опускаться на дно.

Увидев, что творится под водой, она потеряла последнюю надежду на спасение. Медузы, кишащие на поверхности, внушали отвращение и страх, но в сине-зеленой толще царил настоящий ад. Миллионы щупальцев – тонких, как волос, и толстых, будто перевитые канаты, – свисали из-под зонтиков и медленно шевелились. Они уже полностью обволокли тело Бена Уинчестера и медленно, но уверенно тянули его со дна наверх, в самую гущу кисельных тел – туда, где из его трупа сначала вытянут все соки, а потом и полностью уничтожат то, что еще недавно было живым человеком.

Раньше Финн слышала, что тонущий человек в какой-то момент спокойно засыпает и даже видит сон, но то, что происходило с ней сейчас, было больше похоже на ночной кошмар, и она боролась с ним до последней минуты, пытаясь грести, даже когда уже опустилась на самое дно.

Остатки воздуха вырвались из легких, и грудь свело болью. Последнее, что она успела увидеть перед смертью, – это жуткое, белое лицо Уинчестера с шевелящимися, как у мифического чудовища, волосами. Потом зрение померкло, боль ушла, и она еще успела услышать зовущий ее голос и последние, замирающие удары собственного сердца.