Текст книги "Ирландия. История страны"

Автор книги: Питер Невилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Ирландская гражданская война

Повоевав с британцами для обретения независимости, ирландцы начали воевать друг с другом. Во многих отношениях гражданская война 1922-1923 годов была даже более трагичной и кровопролитной, чем война за независимость.

Война началась в Дублине, где выступившие против договора военнослужащие ИРА во главе с Рори О'Коннором захватили здание «Четырех судов», но после нескольких дней обстрелов артиллерией Коллинза (по иронии судьбы, одолженной у британцев) вынуждены были сдаться. На юго-западе сторона, настроенная против договора и удерживавшая Корк, была сильнее, но Коллинз направил вооруженные силы Свободного государства по морю на захват второго города нового государства. Несмотря на то что их дело казалось все более безнадежным, республиканцы боролись с отчаянной храбростью, и жестокости хватало с обеих сторон. Правительство Свободного государства приняло драконовские меры: расстреляло семьдесят семь солдат ИРА после того, как погиб сам Майкл Коллинз.

Майкл Коллинз умер так, как и жил: беспечно, невзирая на опасность, он ехал на «роллс-ройсе» с открытым верхом в сопровождении вооруженного эскорта в местечке Билнамблат в графстве Корк. Коллинз всегда говорил: «В моем родном графстве никто в меня стрелять не станет». Что произошло в тот августовский вечер 1922 года, до сих пор не вполне ясно, но вероятнее всего кажется утверждение, что Коллинза сразила срикошетившая пуля. Существует и сенсационная версия, будто его убил кто-то из своих. Майклу Коллинзу было всего тридцать два года.

Лидер Свободного государства Майкл Коллинз на смертном одре. Автор рисунка – сэр Джон Лэйвери

Гриффит умер в пятьдесят лет, сказались большие нагрузки, но самой горькой стала смерть Эрскина Чайлдерса, в 1914 году доставлявшего контрабандой оружие. Чайлдерс был скорее пропагандистом, чем солдатом, но это его не спасло. Маленький пистолет, подаренный ему Коллинзом, послужил поводом для его расстрела.

К маю 1923 года сторонники Свободного государства одерживали победу, и де Валера приказал противникам договора или, как он их называл, «солдатам арьергарда», сдаться. Вот так, в кровавой борьбе, когда в заключении находились тринадцать тысяч сторонников республики, была образована независимая Ирландия.

Почему победили сторонники Свободного государства, когда, по расчетам, к началу гражданской войны превосходство противника являлось четырехкратным (впрочем, такой цифры удалось добиться благодаря усиленной вербовке)? Были и практические причины, например, в их руках находилась вся артиллерия, но самым значительным фактором, по мнению историка Ф. Ч. Лайонса, стало то, что республика, на появление которой надеялись, была

скорее невидимой, чем неделимой, а искренний и трогательный идеализм, старавшийся пробудить ее к жизни, вызывал слабое эхо в уставшей от войны стране, желавшей как можно быстрее вернуться к нормальной жизни.

НАСЛЕДИЕ ВОЙНЫ

Призывы Пирса, прозвучавшие в 1916 году, глубоко проникли в души ирландских республиканцев. Война и насилие вытеснили британцев, и войну попытались использовать для отмены соглашения 1921 года. Противники договора игнорировали тот факт, что на всеобщих июньских выборах 1922 года большинство проголосовало за Свободное государство. Фактически население одобрило договор.

Даже по окончании гражданской войны часть военнослужащих старой ИРА продолжала считать правительство Свободного государства, как и разделение страны, незаконным. Из этого следовало, что ярые республиканцы отрицали легитимность юнионистского правительства в Белфасте и готовы были прибегнуть к насилию для его свержения. В этом корень трагедии современной Северной Ирландии.

Культура

Тень, оставленная насилием 1916-1921 годов, заставляет забыть, что эти события связаны с периодом высоких культурных достижений Ирландии.

Уильяма Батлера Йейтса (1865-1939) многие запомнили по фразе, сказанной им в 1916 году по поводу Пасхального восстания: «родилась ужасающая красота». Йейтс был прежде всего поэтом, но его деятельность была разнообразна. Вдохновляемый Мод Гонн (ирландская революционерка), он пытался стимулировать создание подлинно ирландской литературы, из-под его пера вышли «Кельтские сумерки» (1893) и пьесы «Графиня Кэтлин» и «Кэтлин, дочь Холиэна». В 1904 году Йейтс вместе с драматургом Августой Грегори (1852-1932) помог основать знаменитый театр Аббатства в Дублине, но позже разорвал связь с национальной литературой. В 1923 году он был награжден Нобелевской премией.

Уильям Батлер Йейтс

Джеймс Джойс (1882-1941), как и несколько других ирландских писателей, вынужден был бежать из страны, и его талант расцвел в Париже. Он критично относился к Йейтсу и к националистской литературной школе, а также к мрачному католицизму своей молодости. Его «Портрет художника в юности» (1916), возможно, лучше всего написанного показывает тяготы католического воспитания с памятной назидательной проповедью об «огне и горящей в нем сере». «Улисс», опубликованный в 1922 году, дает удивительное описание одного дня жизни еврея из Дублина. Ранний сборник рассказов «Дублинцы» (1914) громко заявил о потенциале Джойса.

Джордж Бернард Шоу (1856-1950) унес свой талант на чужбину. Как романист он потерпел неудачу. В 1876 году Шоу переехал в Лондон и стал заметным литературным критиком, после чего заявил о себе как драматург. Свет увидели пьесы «Человек и сверхчеловек» (1912), «Дом, где разбиваются сердца» (1919) и «Святая Иоанна» (1923). Он заинтересовался национальным вопросом и в 1916 году организовал кампанию по спасению Роджера Кейсмента от казни. О событиях Пасхального восстания 1916 года Шоу писал: «Расстрелянные ирландцы по праву встанут рядом с Эмметом и манчестерскими мучениками». Он любил огни рампы, британская хроника печатала (часто не к месту) его остроумные суждения по тому или иному поводу. В 1925 году он был награжден Нобелевской премией.

Ирландия не внесла заметного вклада в изобразительное искусство, но Джек Йейтс (1870-1957), брат знаменитого поэта, был отличным художником. Как и его брат, Джек Йейтс имел склонность к литературе, однако в юности, посещая Мэйо и Слайго, выучился рисовать. Он зарекомендовал себя в 1913 году, представив на знаменитой выставке Армори в Нью-Йорке пять картин. С тех пор живопись стала его жизнью. Особый интерес он проявил к тому, что один критик назвал «бессознательным». Йейтс с одинаковым умением писал браконьеров, людей, режущих торф, поэтов и влюбленных. Не хуже удавались ему и пейзажи. У него не оставалось времени для мистицизма брата и его «герметического ордена Золотого рассвета».

Друг Джека Йейтса, Дж. Синг (1871-1909), писал вместе с ним этюды на западном побережье, однако таланты его проявились в области театрального искусства. Пожив некоторое время в Париже, он согласился на уговоры Уильяма Йейтса и поселился в Ирландии. Путешествие на Аранские острова было проиллюстрировано Джеком Йейтсом, а Сингу дало сюжеты для пьес «В сумраке долины», «Скачущие к морю» и самой великой его комедии «Плейбой» (1907). Его драма в стихах «Дейрдре – дочь печалей» не была закончена: он умер от рака в тридцать семь лет.

И наконец, хотя о нем следовало рассказать в предыдущей главе, упомянем Оскара Фингала О'Флаэрти Уиллса Уайлда (1854-1900). Он вырос в Дублине и, как Шоу, переехал в Лондон. Уайлд был признан самым остроумным человеком своего времени, и талант его раскрылся в театре, в таких комедиях, как «Веер леди Уиндермир» (1892) и «Как важно быть серьезным».

ГЛАВА15
Протестантское государство для протестантского народа. 1920-1973 годы

Конституционные основы

Акт о правительстве Ирландии от 1920 года стал победой юнионизма в том смысле, что создал отдельный парламент в Белфасте (чего юнионисты и не ждали); однако первоначальный билль, основанный на документе 1914 года, оставил открытым вопрос, какие земли будут включены в провинцию Ольстер. Британское правительство предлагало юнионистам исторический Ольстер из девяти графств, но сэром Джеймсом Крейгом и его коллегами это предложение было отвергнуто в пользу государства из шести графств, поскольку в таком случае оно будет более «однородным». То есть там будет протестантское большинство, в то время как в государстве из девяти графств имелось бы католическое меньшинство численностью 43 процента. Тем не менее парламент в Белфасте был ограничен в своих правах и находился в подчинении Вестминстера, контролировавшего оборону, внешнюю политику, внешнюю торговлю и – самое главное – финансы. Это означало, что новый парламент Северной Ирландии не может оплачивать свои расходы без субсидий Вестминстера. Не мог он проводить и по-настоящему внятную и эффективную экономическую и региональную политику, – а ведь трущобы Северной Ирландии были самыми ужасными в Соединенном королевстве.

С точки зрения юнионистской перспективы акт 1920 года вызывал озабоченность, поскольку он предусматривал образование Совета Ирландии, а это доказывало, что Вестминстер не считает раздел постоянным. Одним из главных достижений периода 1920-1925 годов было то, что раздел и в самом деле стал окончательным. Союз Ирландии контролировал местные вопросы, такие как ирландские железные дороги и рыболовство, а северный и южный парламенты имели в нем по двадцать представителей.

РЕАКЦИЯ КАТОЛИКОВ

Реакция католиков на образование государства Северная Ирландия была в основном враждебной. ИРА (и до и после англо-ирландского договора) организовала кампанию терроризма против нового государства. Эта тактика оказалась не слишком успешной, в частности потому, что дала предлог сэру Джеймсу Крейгу (1871-1940), премьер-министру Северной Ирландии, сменившему в 1921 году Карсона, главу юнионистской партии, ввести три вида военизированных отрядов для поддержки новой Королевской ольстерской полиции (КОП), причем подразделение «В Specials» вызывало особую неприязнь католического меньшинства.

Старая националистическая партия тоже отреагировала: Джо Девлин отметил, что в акте 1920 года нет гарантии защиты католического меньшинства, но ни британцы, ни юнионисты на это никак не отреагировали. Следующим ответом католиков стал бойкот североирландских институтов, так что в составе КОП было не более 16 процентов католиков, и учителям-католикам в течение десяти месяцев после подписания договора 1921 года продолжал платить Дублин, а не Белфаст.

Эта стратегия была обусловлена ожиданием, что раздел долго не продлится, ибо, как позднее заметил лидер националистов: «Мы думали, это временная мера, карточный домик, который вот-вот рассыплется». Большие надежды возлагались на комиссию, созданную согласно акту 1920 года. Она определяла границы государственных избирательных округов. Ожидали, что комиссия сузит юнионистский Ольстер до экономически нежизнеспособного обрубка из четырех графств.

АКТ ОБ ОСОБЫХ ПОЛНОМОЧИЯХ

Обструкционная тактика северных католиков сыграла на руку юнионистам, которые чувствовали себя как осажденный гарнизон. В таком отношении юнионисты увидели доказательство того, что католики нелояльно относятся к североирландскому государству. Ответом правительства юнионистов стал Акт об особых полномочиях 1922 года, позволявший властям использовать жесткие методы, а владение оружием объявивший серьезным правонарушением.

ФРАКЦИОННАЯ БОРЬБА

Напряжение англо-ирландской войны и раздел страны неизбежно отразились на самом Ольстере. С 1920 по 1922 год в шести графствах были убиты 450 человек, большинство – католики, а потому многие из них устремились в Свободное государство. В Белфасте произошли трагические эпизоды: в католические районы направили упомянутое подразделение КОП – «В Specials». Население озлобилось. А тут еще Крейг назначил на пост министра внутренних дел особенно несимпатичного юниониста...

В каком-то смысле поведение юнионистов, хотя и провокационное, можно понять, ведь фанатичные республиканцы настроены были отменить Акт 1920 года, не дожидаясь постановления комиссии, ведавшей определением границ избирательных округов. Поскольку Свободное государство, по крайней мере до 1923 года, казалось, поощряло деятельность ИРА на севере, суровые меры были необходимы. В результате произошла фатальная поляризация политических взглядов. И в самом деле, националистическая позиция после 1920 года заставляла поверить в то, что все католики выступают против раздела страны, а все протестанты – за него, но это примитивное деление только мешало конституционным националистам изменить статус шести графств путем мирных переговоров.

Крейг сказал тогда, что в североирландском парламенте две партии, состоящие из «людей, которые за союз, и из тех, кто против него и хотят в дублинский парламент». Такое соотношение породило ситуацию, в которой юнионистская партия за пятьдесят лет не представила в парламент ни одного депутата-католика. В 1932 году политики-националисты вышли из североирландского парламента в знак протеста против того, что они назвали институционным фракционизмом. Следует признать, что для этого имелись веские причины. Еще в 1922 году Крейг отменил пропорциональное представительство местных органов власти (введенное Актом о правительстве Ирландии), и махинации при разбивке на электоральные округа стали обычным явлением. Классический пример – Лондондерри, где, предварительно пересмотрев границы округов, от католического большинства в местный совет избрали меньшинство депутатов. Юнионисты ответили на обвинения в злоупотреблениях, указывая на постоянное лоббирование католического меньшинства в Ирландии, состоящей из 32 графств.

Результатом политического раздела стало постоянное дублирование результатов выборов. В 1921 году в Северной Ирландии были избраны сорок юнионистов против шести шиннфейнеров и шести националистов. Во многих избирательных округах обычным явлением стало отсутствие оппозиции членам парламента, постоянное доминирование юнионистов сделалось символичным к 1932 году, когда принц Уэльский открыл новое здание парламента (Стормонта). Напротив поставили статую Карсона, политик изображен в характерной для него упрямой позе.

Комиссия по определению границ избирательных округов

В 1921-1924 годы попытки разрешить вопрос определения электоральных границ провалились из-за гражданской войны и упрямства сэра Джеймса Крейга. Британское правительство вынуждено было назначить в комиссию по границам представителя Северной Ирландии, потому что Крейг отказывался это сделать. Председателем комиссии назначили южноафриканского судью. На самом деле судья не собирался вносить изменений, которых ожидали от него националисты. Прежде чем комиссия представила свое заключение, о намерении судьи сделалось известно британской газете «Морнинг пост». Стало ясно, что Свободному государству отдадут небольшие, экономически незначительные территории, в то время как Северной Ирландии будет передан большой кусок Восточного Донегала.

Эта утечка информации способствовала тому, что правительство Свободного государства в 1925 году поспешно заключило соглашение с Британией, признав существующую границу в обмен на погашение части ирландского долга. Крейг и юнионисты, без сомнения, выиграли вчистую, ибо соглашение разоблачало непопулярного у юнионистов советника по делам Ирландии. Крейг высказался за совместные заседания кабинета со Свободным государством, однако соперничающие главы государств до 1965 года так и не встретились. Какими бы ни были устремления националистов, граница в этот период осталась незыблемой.

Депрессия

Тревога юнионистов не унялась, особенно после победы де Валера на выборах 1932 года: все знали о его мечте объединить Ирландию. Страхи оправдались, когда в 1937 году де Валера опубликовал конституцию, объявившую суверенитет всей Ирландии. Вторая статья конституции, гласившая что «национальная территория занимает весь остров Ирландия, вместе с соседними островами и территориальными морями», доказала большинству юнионистов, что с дублинским правительством у них нет ничего общего. «Особое положение», закрепленное за католической церковью в той же самой конституции, явилось дальнейшим доказательством того, что «отечественное правление – это римское правление».

Конституционное развитие на юге совершалось на фоне экономической депрессии на севере. На протяжении 1920-х и 1930-х годов безработица в шести графствах составляла около 25 процентов, но нужда не привела рабочих (протестантов и католиков) к объединению. Краткосрочное исключение – 1932 год, когда протесты против несправедливых пособий по безработице вызвали мятежи, в которых приняли участие и католики и протестанты. Во время волнений погибли два человека. Однако тогда же последовало избрание первого правительства Свободного государства с де Валера во главе, вызвавшего подозрения протестантов в отношении политики юга страны, и волнения 1932 года остались первым и единственным примером совместных действий католиков и протестантов на фоне непримиримого раскола.

Экономическая ситуация на севере все 1930-е годы оставалась тяжелой, и Лайонс признал относительную бедность Ольстера по сравнению с другими территориями Объединенного королевства. Правительственный доклад 1937 года констатировал, что люди в провинции, «по большей части, проживают в домах, мало пригодных для жилья». Младенческая и материнская смертность в Ольстере была выше, чем где-либо еще, туберкулез убивал людей в возрасте до двадцати пяти лет. В 1938 году 87 процентов домов в сельском Ольстере все еще не имели водопровода, а инвестиции в строительство были ничтожны.

Каково было политическое значение столь бедственной ситуации? Лишения, как отмечалось, не сплотили рабочий класс, напротив, привели к еще более жесткой политике. Перед лицом возможной массовой безработицы рабочих-протестантов правительство Крейга лишь подчеркивало важность разделения, чтобы бедные протестанты почувствовали: даже в своей бедности они превосходят бедных католиков, которых прозвали «тайд» («ирлашками», от имени Taidgh), или «левоногими» (старинная насмешка оранжистов, предполагающая, что католики, копая землю, упираются в лопату левой ногой).

Лорд Крейгавон (с 1927 года Крейг) сделал в Стормонте классическое заявление юниониста. В 1934 году его избрали великим магистром ложи оранжистов, и Крейг сказал членам парламента:

Я рад этому больше, чем креслу премьер-министра... Я всегда говорил, что в первую очередь я оранжист, а во вторую – политик и член парламента... Я горд тем, что мы – протестантский парламент и протестантское государство.

Заявление, сделанное перед третью католического меньшинства, было недвусмысленно: католицизм означал «исключение». Еще яснее выразился сэр Бэзил Брук (позднее лорд Брукборо), бывший премьер-министром Северной Ирландии в 1943-1963 годах. Он похвастался, что не принял на работу ни одного католика – экстремистская позиция, которая тем не менее подтверждала общее убеждение юнионистов в том, что католики нелояльны государству Северной Ирландии.

Однако в это время случались и положительные подвижки. К примеру, в 1930-х годах Стормонт значительно увеличил электрификацию сельской местности, появились признаки улучшения материального положения населения (даже если главным образом это был протестантский средний класс). За период между двумя мировыми войнами в четыре раза выросло количество владельцев автомобилей, с открытием в Белфасте в 1924 году местной станции Би-би-си людям со скромными доходами стали доступны кино и радио. Впрочем, провинция всегда отличалась приверженностью к расколу. Худшим проявлением этого стал 1935 год, когда в мятежах в Белфасте погибли одиннадцать человек и сотни семей, в основном католиков, были изгнаны из своих домов.

Война

Вторая мировая война предоставила юнионистам возможность доказать свою лояльность британской короне, и Северная Ирландия сделалась важным плацдармом охраны британской Атлантики. Значительную роль во время войны сыграли авиация, судостроительная промышленность и сельское хозяйство.

Но даже тогда ненадежный статус Северной Ирландии подчеркнуло высказывание сэра Бэзила Брука, сделанное в британском фильме: «Как вы знаете, мы – часть Соединенного королевства». Как заметил один историк, британцам якобы требовалось напоминать об этом факте! Обычно Британия уделяла мало внимания делам Северной Ирландии. Стэнли Болдуин (британский премьер-министр в 1935-1937 годы) в связи с кровопролитием 1935 года отреагировал на протесты католиков: заявил, что с этим нужно разбираться правительству Северной Ирландии. Католики, возможно, почувствовали, что в обязательства по обороне, возложенные на Вестминстер актом от 1920 года, следовало бы включить их защиту от толп оранжистов.

Северная Ирландия пострадала за свою лояльность британской короне: немецкие бомбардировщики четырежды подвергали ее массированным атакам. В 1941 году в результате одного налета в Белфасте погибли 700 человек, и 100 000 остались без крыши над головой. Однако, учитывая опыт 1917 года, британское правительство, по словам Имона Феникса, «благоразумно решило не объявлять воинскую повинность в Шести графствах». Тем не менее британский имидж лояльной, четко, по-военному организованной Северной Ирландии способствовал укреплению юнионизма, что стало особенно заметно на фоне нейтралитета, объявленного Свободным государством де Валера. Крейг и его соратники любили хвастаться, что они «люди короля», но их патрицианская отстраненность от простых граждан Ольстера отлично иллюстрируется бесконечными дискуссиями по поводу спасения статуи Карсона, в то время как Белфаст подвергался бомбардировкам.