Текст книги "Ловко устроено"

Автор книги: Питер Чейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 4
ВЗЯТКА

Когда я проснулся, был полдень и снаружи ярко светило солнце. Моя рука еще дьявольски болела, но ведь могло быть и хуже. Энергичное вмешательство врача вчера вечером помогло, и с долей удачи, вероятно, все скоро заживет.

Я сел в постели и позвонил, чтобы принесли кофе. Потом погрузился в размышления. У меня было ощущение, что до настоящего времени я ничего путного еще не добился.

Удача была, безусловно, не на моей стороне. Родни Уилкс, который, вне всякого сомнения, выяснил кое-что в этой истории, уже никому не сможет помочь. Эдвани Накарова тоже унесла свои когти, не оставив следов.

Эта ведьма, которая уже убила одного человека и собиралась то же сделать со мной, находится где-то в Париже на свободе. Вероятно, она носится с высунутым языком по городу в поисках Лемми Кошена, держа наготове пистолет, спрятанный в подвязке чулок.

Надеюсь, что это не мешает ей при ходьбе.

Может быть, вы думаете, я ненормальный, что попросил Эруарда в настоящий момент не заниматься поисками этой курочки. Но, по-моему, это – единственная разумная тактика в этой игре, как она представляется мне.

В сущности, перед нами хищница, которую ничто не остановит. После того как она уничтожила Родни, она пыталась сделать то же со мной. Два убийства за один вечер – это программа, которая кажется ей естественной.

Итак, что же кроется за всем этим? Почему эти люди забавляются тем, что убивают себе подобных?

Предположим, Родни обнаружил, что Накаров – инициатор похищения Видди, и мог доказать это Джеральдине. Сержу оставалось лишь сказать милой девочке, что он воспользовался возможностью, чтобы нажать на старого Перринара. Красотка не колебалась бы ни секунды, поверила бы ему и простила его. Они бы срочно поженились. А Видди не стал бы рассказывать всему свету, что был похищен своим шурином.

Тогда почему эти люди убили Родни?

И еще: какова роль Джуанеллы Риллуотер в этой истории? Эта девочка сидит у меня в печенке. Когда мне удастся наложить на нее лапу, у нас с ней будет серьезный разговор.

Как раз в тот момент, когда я вылезал из постели, вошел Эруард, предварительно постучав в дверь. Если вы не знаете этого парня, то вам приятно будет узнать, что это – полицейский, что он худой, носит очки, у него небольшая остроконечная бородка, которая придает ему профессорский вид, но он знает свою работу.

Я уже как-то один раз работал с ним по делу крупных мошенников. Мы оба отлично понимаем друг друга, потому что это – парень, у которого есть воображение. Когда оно у вас есть, то у вас есть все, и даже больше.

Он сел, а я позвонил, чтобы принесли еще чашку кофе. Он наклонил голову набок и сказал:

– Сегодня утром у меня был длинный разговор с префектом полиции и мне удалось убедить его сделать так, как вы хотите. Ему не очень понравилась мысль оставить на свободе Эдвани Накарову, но все же он согласился.

– Браво! Значит, все идет, как положено.

– Совершенно верно, – согласился Эруард. – Сегодня я осторожно разведаю о делах этих двух Накаровых во Франции. Мы также займемся тем, чтобы выяснить, где поселилась Джуанелла Риллуотер, и, как только я буду знать ее адрес, я сообщу его вам.

Я горячо поблагодарил его. Он выпил свою чашку кофе и ушел.

Я подошел к окну и выглянул на улицу. Большие бульвары были залиты солнцем. Несколько красивых куколок прошли по тротуару напротив.

Я спрашиваю себя, почему это женщины выглядят еще привлекательней во время войны? Должна же существовать для этого причина. В один из дней, когда у меня будет час свободного времени, я подумаю об этом.

В ожидании этого я снова улегся спать.

* * *

Была половина четвертого, когда я проснулся и отправился принять душ. Потом я немного поболтался в ожидании врача. Он нашел, что все идет хорошо, и уверил меня, что через день или два я смогу обойтись без повязки.

Сразу после его ухода зазвонил телефон. Это был Эруард. Он сообщил, что его сотрудник нашел Джуанеллу Риллуотер.

Красотка остановилась в шикарном отеле "Сент-Анн" на улице Сент-Анн. Он сказал также, что она только сегодня зарегистрировалась там, хотя ее багаж прибыл прошлой ночью. Это доказывает, что она наврала мне о том, что проведет ночь в Гавре. Она, вероятно, приехала в Сент-Лазар поездом, следовавшим за моим через полчаса, и ночевала в тех местах. Мне было необходимо объясниться с ней.

Я оделся и угостил себя небольшим глотком коньяка, чтобы соответственно настроиться. Потом на такси отправился в отель "Сент-Анн". Объяснил портье, что я – мистер Сайрус Т. Хикори и что хочу видеть миссис Джуанеллу Риллуотер. Он позвонил к ней и сказал, что я могу подняться.

Джуанелла, безусловно, привыкла к роскоши. Я вошел в большой салон, из которого дверь вела, вероятно, в спальню. Джуанелла стояла у окна. Одета она была так, как всегда одевалась, когда хотела поразить парня в сердце. Мне хотелось бы знать, откуда у этой куколки такая уверенность в себе и умение показать себя. Я знаю, что она некоторое время жила в Париже.

Я видел ее здесь в прошлом году. Возможно, она акклиматизировалась здесь еще и потому, что ее муж Ларви предпочитал не появляться в Соединенных Штатах Америки. Но общество, в котором она вращалась, было высокого класса, что доказывает, что у некоторых мышек чувство вкуса бывает врожденное.

Ее глаза блестели, и она выглядела очень эффектно. Она улыбнулась мне, что заставило бы мое сердце заколотиться, если бы я не думал о другом.

– Как дела, мистер Хикори? – спросила она. – Налить тебе, Лемми, виски, чтобы только пригубить?

Я положил шляпу на стул.

– Не старайся, моя куколка, – огрызнулся я. – Кто это позволил называть меня Лемми, хотел бы я знать. Потом я хочу сказать тебе, чтобы ты оставила все свои штучки для парней, которые тебя не знают. И не подумай, что ты и Ларви неуязвимы, потому что оказывали мне кое-какие услуги. После этого вы вели себя более или менее спокойно, насколько мне известно. Но это не мешает тому, что ты и он – мошенники. Тем не менее, я попробую твоего виски. Ты знаешь, я пью без содовой. И налей мне на четыре пальца, это моя обычная порция.

– О'кей, – проворковала она. – Ты же знаешь, что стоит тебе только сказать, чтобы я тебя послушалась, потому что я испытываю к тебе огромную слабость. Когда ты поблизости, никакой другой мужчина ничего не стоит для меня. Но если ты не хочешь, чтобы я называла тебя Лемми, я не буду тебя так называть, мой Лемми. Ты доволен, Лемми?

Она подошла к шкафу и открыла его. Я увидел выстроившиеся на полке бутылки с виски, коньяком и джином. Похоже, девочка решила, что Париж будет осажден и что надо запастись продуктами, потому что она тоже любит такого рода жидкости.

Джуанелла налила мне на четыре пальца чистого виски и протянула стакан, потом сунула в рот сигарету и закурила. Такого рода вещи эта мышка умеет делать быстро и всегда с такой приветливостью, что нельзя на нее сердиться.

Она подошла к зеркалу, поправила платье и пригладила волосы.

– Ладно, – сказал я, – мне прекрасно известно, что у тебя прекрасная фигура. Тебе нет нужды проделывать все это. К тому же настало время для откровенного разговора.

Она повернулась ко мне.

– О'кей, это меня устраивает, но я хочу сразу же сказать вам, мистер Хикори, что мне необходимо знать, с какой персоной я имею дело. Если с Сайрусом Т. Хикори из Трансконтинентального агентства, тогда прошу вас быть предельно вежливым со мной, потому что я не слишком-то люблю частных детективов.

Она села и одарила меня лучезарной улыбкой.

– Но если ты – Лемми, – продолжала она, – мой большой Лемми, мой прекрасный агент ФБР, тогда, возможно, я отвечу на все твои вопросы.

– У тебя есть мозги, Джуанелла.

– Возможно, что это так.

– Итак, я хочу знать, зачем ты приехала в Париж?

Она посмотрела на меня. У нее был такой невинный вид, что у меня чуть не выступили слезы на глазах.

– Я скажу тебе кое-что, Лемми, совершенно конфиденциально. Так вот: мне неизвестно, зачем я нахожусь здесь, и я очень хотела бы это узнать сама.

– Послушай, мой зайчик, – сказал я. – Не будем играть в прятки. Ты очень хороша, и если бы меня интересовали женщины, я бы влюбился в тебя, но для меня имеет значение лишь работа. Женщины меня не привлекают, так что не старайся меня обмануть.

– О, не смеши меня! – воскликнула она. – Ты не интересуешься женщинами? Тогда что же ты делал в прошлом году с Жоржеттой?

– Ты воображаешь себе бог весть что, Джуанелла. У нас были чисто профессиональные отношения. Ты понимаешь, что это входит иногда в тактику моей работы, представляться влюбленным в какую-нибудь курочку. Мне приходится часто изворачиваться, чтобы преуспеть в своей работе.

– Если это так, то я хотела бы знать, почему ты таким же образом не изворачиваешься со мной. Мне хотелось бы также узнать, чего мне не достает, чтобы быть, как все остальные женщины, на которых этот тип производит свои эксперименты.

– Не сердись, Джуанелла, – успокоил я ее, – ты отлично знаешь, что у тебя хватает всего и ты сбалансирована так, как не всякая женщина может этим похвастаться. Поэтому твой муж так тебя обожает. Ты разве не знаешь, что Ларви сходит по тебе с ума?

– И что же? – воскликнула она. – Разве это тебя касается? Ведь я имею право время от времени немного поразвлечься. Я прочитала в одной книге, что женщине необходимо иногда расслабиться.

Вы заметили, что Джуанелла сама направляла наш разговор? Тем самым она мешала мне задавать вопросы.

Потом она встала, подошла и села ко мне на колени. Обняв меня за шею, она внезапно крепко прижалась к моим губам, так, что у меня оборвалось дыхание. Наконец, она оторвалась от меня, подошла к окну и посмотрела на меня с видом кошки, которая только что проглотила канарейку.

Что же вы хотите, чтобы я сделал?

Я встал.

– О'кей, Джуанелла, – сказал я. – Ты не хочешь говорить откровенно и стараешься запутать меня. Хорошенько запомни то, что я тебе скажу. Если ты не будешь осторожна, то попадешь в новую переделку.

– Я не люблю быть осторожной, – небрежно возразила она, – и я ничего не хочу рассказывать тебе, во всяком случае, в данный момент, потому что я сердита на тебя за твое безразличие ко мне, мистер Кошен.

– О'кей, Джуанелла, делай, как знаешь. Но я тебе заявляю, что если ты встанешь на моем пути, я схвачу тебя и отшлепаю семьдесят два раза по тому месту, которое тебе известно. Предпочитаю предупредить тебя заранее.

Она направилась ко мне. Глаза ее блестели от ярости. Потом лицо ее разгладилось, и она улыбнулась. Внезапно у нее стал мечтательный вид.

– Представляю себе, как мне это будет приятно, – пролепетала она. – Лемми, в тот день, когда тебе захочется это сделать, позвони мне, и я приду.

Она снова приблизилась ко мне.

Что бы вы хотели, чтобы я сделал?

Я схватил шляпу и удрал.

* * *

Я потерпел очередное фиаско с Джуанеллой. Меня интриговало ее поведение, заставляя предполагать, что у нее про запас есть какаято козырная карта, которой она обязательно воспользуется, если я стану принуждать ее говорить. У этой девочки есть голова на плечах и она знает, что подвергается большому риску, так обращаясь со мной. Ведь я могу причинить много неприятностей ей и ее мужу, когда они вернутся в США, если только у нее нет какого-нибудь запасного варианта. Мне необходимо заранее знать, что это такое.

Меня начало одолевать беспокойство. Я совершенно не продвинулся в этом деле. Я знаю не больше того, что знал на борту "Фелс Ронстрома". Если не считать того, что Родни находится в морге, а очаровательная Эдвани упражнялась в стрельбе по мне, то можно полагать, я приехал в Париж в качестве туриста.

Меня также беспокоит эта девочка Джеральдина.

Откровенна ли она? Я бы дорого дал, чтобы знать, известна ли ей судьба брата.

Внезапно мне пришла в голову мысль. Возможно, это что-нибудь даст. Я прыгнул в такси и отправился в Америкен Экспресс. Пошел к директору и показал свой значок. Он посоветовал отправить закодированное послание. Вот его содержание:

"Директору Федерального бюро расследований, Министерство юстиции, Вашингтон, Соединенные Штаты Америки.

Прошу срочно информировать меня о финансовом положении Джеральдины Перринар в Париже. Сколько у нее было денег и какой кредит, когда она выехала из Нью-Йорка?

В Нью-Йорке ли Ларви Риллуотер?

Почему паспортное бюро выдало паспорт на выезд во Францию Джуанелле Риллуотер, находящейся в настоящее время на свободе условно? Ситуация очень туманная. Родни Уилкс убит. Сотрудничаю с местной полицией. Прошу дополнительных инструкций.

Кошен, удостоверение Федерального бюро 047".

Директор Америкен Экспресс – славный парень. Он обещал прислать мне ответ, как только его получит.

Я почувствовал себя лучше, потому что начал какие-то действия. Теперь осуществлю вторую мысль, которая засела в моей голове. Я подозвал такси и попросил отвезти меня в отель "Дьедон-не". Я собирался сыграть с Джеральдиной небольшую шутку.

* * *

Это смешно! С тех пор, как приехал в Париж, я почти все время провожу, сидя в кресле напротив какой-нибудь курочки.

И вот я опять в таком же положении. Я сижу напротив Джеральдины и делаю все, что в моих силах, чтобы походить на Сайруса Т. Хикори, который предпринимает все меры, чтобы ему положили на лапу.

Начало смеркаться, и Джеральдина задвинула шторы большого окна. У нее красивая фигура и мне нравится наблюдать за ней. Но что у нее особенно исключительное, так это ее волосы. Она – настоящая блондинка, цвет волос ее появился не из бутылки. Я вас уверяю, что весь ансамбль стоил внимания, сверху донизу. Это ласкает глаза, когда вы смотрите на таких дам.

А у меня, похоже, вид неспокойный и нервный, явно недоверчивый. Это не так легко скрыть, но я делаю все, что могу. Я рассказываю ей всякие истории о своей жене и семерых детях, в надежде, что она проглотит эту небылицу. Употребляю дьявольские усилия, чтобы походить на парня, у которого жена и семеро детей в Милуоки. Для этого мне приходится пришпоривать свое воображение, потому что я не знаю никого, у кого в Милуоки есть жена и семеро детей.

Я держу шляпу в руках, без конца теребя ее, как это делают нервные парни.

Наконец, я выдавил из себя:

– Я могу сказать, мисс Перринар, что я вчера был очень тронут, когда вы заинтересовались моей женой и семью детишками. Я не сказал вам больше, потому что был очень усталым. Я много думал о том, что вы говорили относительно Трансконтинентального детективного агентства, которое, безусловно, не платит мне столько, сколько заслуживает такой человек, как я.

В ответ она улыбнулась и в ее глазах появилось приветливое выражение.

– Это потому, что мне самой не терпится выйти замуж, мистер Хикори, я думаю о тех, кто уже женат. Ваша жена, безусловно, должна страдать в ваше отсутствие.

Я опустил голову.

– Я полагаю, что это так, – согласился я, – но это неизбежно, мы уже привыкли долгое время жить раздельно.

Джеральдина в течение минуты молчала, потом сказала:

– Я полагаю, что если бы было возможно, вы бы охотно бросили работу частного детектива и отправились бы жить в Милуоки.

Я энергично кивнул головой.

– Еще бы! – воскликнул я. – Я знаю там небольшой магазинчик, который мог бы купить, если бы у меня были деньги, и продавать шоколад и напитки! Я бы сразу же бросил ремесло детектива. Это совершенно верно!

Она наклонилась ко мне, глаза ее блестели.

– Так почему бы вам не сделать этого?

Я выдавил смешок, можно сказать, безрадостный.

– Почему? – повторил я с чем-то, подобным рыданию в голосе. – А где такой парень, как я, может найти десять тысяч долларов?

Она встала, подошла к камину и повернулась ко мне.

– Я их вам дам, – сказала она.

Она подождала минуту, чтобы дать мистеру Хикори оценить это заявление, потом продолжала:

– Мистер Хикори, поговорим откровенно. У меня есть предложение. Я вам уже заявила, что у меня – полнейшее доверие к Сержу. Он дал мне все необходимые доказательства о своем положении и возможностях. Я совершенно уверена, что он достаточно богат, чтобы обеспечить меня всем необходимым, если мой отец лишит меня денег. Итак, вот мое предложение. У меня есть намерение дать вам сумму в сто тысяч франков. Сегодня вечером я устрою вам свидание с Сержем. Вы встретитесь с ним и составите о нем собственное мнение. Я уверена, что это мнение будет превосходным. Затем вы немедленно возвратитесь в Нью-Йорк, чтобы сказать моему отцу, что мое решение выйти замуж за Сержа бесповоротно. Вы также скажете ему, что Серж, по вашему мнению, человек превосходный, с отличной репутацией, с безупречной карьерой, что он, безусловно, будет прекрасным мужем. Итак, мы договорились?

Я встал.

– Я согласен миллион раз, а не один. Когда я смогу получить подарок?

Она улыбнулась, у нее был очень довольный вид. Тем не менее, у меня было ощущение, что ее счастливый вид – только маска: внутренне она озабочена и вся напряжена.

– Деньги у меня здесь, – сказала она. – Я пойду за ними. Сейчас вернусь.

Она вышла из комнаты, а я закурил. Забавное ремесло у этого мистера Хикори. Я хочу сказать, что было бы интересно побыть настоящим мистером Хикори.

Через некоторое время Джеральдина вернулась и протянула мне пачку французских банкнот. Радостно было видеть, что эти банкноты были совсем новые, по пять тысяч франков каждая.

– Отличная идея, мисс Перринар, – воскликнул я. – Ради добычи такого рода я сделаю какой угодно рапорт и на кого угодно. Но чтобы успокоить свою совесть, я все же желал бы бросить взгляд на вашего жениха. Для того чтобы мне не соврать вашему отцу, когда я скажу ему, что видел парня и разговаривал с ним.

– Разумеется, – согласилась она. – Скажите, где я могу вас застать. Я так устрою, чтобы вы сегодня же вечером познакомились с ним. Я сообщил ей свой адрес и она его записала.

Потом она протянула мне руку.

– До скорого свидания, мистер Хикори. Я не сомневаюсь в том, что могу полностью довериться вам.

– Совершенно верно, – заверил я. – Я буду предан вашим интересам. Это так же верно, как и то, что меня зовут Сайрус Хикори.

Мы пожали друг другу руки и я ушел.

* * *

На улице я позволил себе улыбнуться до ушей. Это дело замечательно удалось.

Я поймал такси и помчался к зданию Национальной безопасности. Сообщил там свое имя, и Эруард принял меня. Он сидел за письменным столом. Его маленькая острая бородка была направлена на меня, когда я входил. Он улыбнулся, приветствуя меня.

Я сунул руку в карман и вытащил оттуда двадцать билетов по пять тысяч франков, которые мне дала Джеральдина.

– Эти банкноты дала мне Джеральдина Перринар, – сказал я. – Они совершенно новые. Она, безусловно, получила их в банке. Можно будет узнать, откуда она их получила?

Эруард нажал на кнопку звонка.

– Старина, – сказал он, – это очень просто.

ГЛАВА 5
ЧАЙ НА ТРОИХ

Покинув Эруарда, я направился в кафе и угостил себя вермутом, чтобы немного взбодриться. К тому же было время аперитива, так как уже миновало шесть часов. У меня не было времени для бездумного планирования. Я прыгнул в такси, которое привезло меня в отель «Рондо». Здесь останавливался Родни Уилкс. Это около бульвара Сен-Мишель, нечто вроде семейного пансиона скромного вида.

Я вошел и попросил заведующую. Через некоторое время кругленькая дама средних лет вышла в холл и спросила, что мне угодно. Я показал ей полицейскую карточку, которую Эруард выписал мне, и сказал, что приехал за вещами мсье Уилкса, а также заплатить за квартиру, потому что он сам не может прийти.

Она проводила меня на второй этаж в одну из комнат. В углу я увидел чемодан Уилкса. Я взял его и положил на кровать. Потом я стал выкладывать из шкафа белье и одежду Родни. Заведующая несколько минут смотрела на меня, потом, извинившись, сказала, что будет в конторе, и ушла.

Как только она ушла, я прекратил свои действия и стал открывать и осматривать все ящики. Их состояние не вызывало у меня ни малейшего сомнения в том, что кто-то приходил сюда до меня. В этом нельзя было сомневаться, потому что Родни был страшно педантичен в своих привычках. Он до такой степени любил порядок и аккуратность, что способен был дойти до истерики, если что-нибудь не лежало на месте. Он никуда не положит окурок сигареты, кроме как в пепельницу. Вы понимаете, что я хочу сказать.

Так вот, ящики, которые я открывал, все были в ужасном беспорядке, а на вешалке оба его костюма висели с вывороченными карманами. Кто-то подпорол даже подкладку в поисках спрятанных бумаг.

В углу стоял маленький письменный столик. Осматривая его, я увидел, что даже промокательная бумага была сорвана с пресс-папье, безусловно, чтобы уничтожить все следы написанного рукой Родни. Это меня немного удивило. Но все это доказывало, что моя мысль о том, что Родни обнаружил нечто серьезное, была правильна, и об этом кто-то знал.

Над камином на стене висела небольшая полочка для бумаг. Я нашел там два или три письма, адресованных Родни в отель "Рондо". Конверты были разорваны. В одном из них лежал счет за уборку. Счет из книжного магазина за несколько книг и еще несколько подобных вещей находились в других конвертах. Было очевидно, что парни, приходившие сюда, не интересовались этим.

Я взял эти бумаги и отнес их на письменный столик. Потом зажег лампу и внимательно просмотрел все бумаги. На другой стороне одного из конвертов рукой Родни было написано несколько слов. Я не понял, что они означали. Вот эти слова:

"До семи четыре. Вы хотите это сухим? Какое количество?"

Я был совершенно ошарашен. Что это могло означать, если это вообще что-то означало? Парень Родни был не из тех, кто, желая убить время, забавлялся написанием бессмысленных слов.

Я сунул этот конверт в карман. У меня было ощущение, что бесполезно продолжать шарить в комнате, если бы здесь было что-нибудь интересное, то парни, которые приходили сюда, не оставили бы это просто так.

Я собрал вещи Родни и спустился с чемоданом в контору. Кругленькой даме я сказал, что пришлю кого-нибудь за багажом, и оплатил счет Родни.

После этого дама спросила меня, собираются ли Соединенные Штаты вступить в войну? Я ответил ей, что не принял решения на этот счет. Но напишу ей, когда решение будет принято. Мы обменялись еще двумя или тремя шутками, и я ушел.

Я пешком вернулся в свой отель и все время повторял слова, которые Родни написал на конверте. Боже мой, как это загадочно! Это, безусловно, что-то означало, и вы можете быть уверены, что Родни записал их не для себя, так как этот парень обладал просто феноменальной памятью. "До семи четыре. Вы хотите это сухим? Какое количество?" За исключением первой фразы, остальное похоже на нечто, что спрашивают, когда предлагают кому-то алкоголь.

Когда я пришел в отель, там меня ожидал посыльный от Эруарда с небольшим пакетом. Внутри пакета находились двадцать банкнот по пять тысяч франков и записка:

"Дорогой Лемми, мы легко обнаружили следы этих банкнот. Они были получены сегодня утром в филиале "Лионского кредита" на улице Анри-Мартин. Там имеется счет полковника Сержа Накарова, и эти деньги были получены по его чеку.

Всегда к вашим услугам, Феликс Эруард".

О'кей. Это доказывает, что Джеральдина уже утром связалась со своим казаком, чтобы сказать ему, что, ей кажется, она сумеет меня подкупить и что ей необходимо иметь под рукой эту сумму. Накаров выписал чек. Правда, это не объясняет, принадлежат ли эти деньги ему или Джеральдина положила свои деньги на его счет. Я буду знать это, когда получу ответ из Вашингтона на свой запрос.

Во всяком случае, нужно, чтобы Джеральдина и Серж были очень тесно связаны друг с другом, чтобы она могла так легко получить от него деньги. Это наводило на мысль, что она в заговоре с Накаровым в его подозрительных делах, о которых я пока ничего не знаю. Можно считать, она в такой степени без ума от него, что ее не пугает никакая сделка, ничего. А меня, должен вам сказать, это не слишком удивляет, потому что, как я уже говорил, когда женщина настолько без ума от мужчины, не такой вещи, которую она бы для него не сделала.

Я поднялся в свою комнату и налил себе обычную норму виски на четыре пальца. Потом растянулся на постели. Прежде всего, это полезно для моей руки, которая еще немного болит. Потом мне необходимо было серьезно подумать.

Во всяком случае, ясной оставалась одна вещь: это то, что я продолжаю быть мистером Сайрусом Т. Хикори. Джеральдина надеется, что я познакомлюсь с ее Накаровым, потом быстро отправлюсь в Нью-Йорк. Если я этого не сделаю, она подумает, что я не сдержал слова, и начнет беспокоиться. И она скажет об этом своему русскому. Потом они, вероятно, куда-нибудь уедут и исчезнут из виду. Значит, мне нужно что-то предпринять и я начну это делать сейчас же.

Я встал и надел пальто, собираясь выйти. В тот момент, когда я подошел к двери, зазвонил телефон. Телефонистка отеля сообщила, что полковник Серж Накаров на проводе. Я попросил соединить меня с ним.

Через секунду я услышал в аппарате низкий бас. Это был один из тех голосов, которые всегда производят приятное впечатление. Я отчетливо представил себе парня, который широко раскрывает пасть, произнося каждое слово.

– Это мистер Хикори? – произнес голос. – Очень хорошо. Я хочу представиться. Полковник, князь Серж Накаров к вашим услугам.

Я почти слышал, как он щелкнул каблуками. Он попросил извинения за то, что позвонил мне. Он предпочел бы прийти ко мне в отель, но он должен немедленно отправиться в Сент-Клу и вернется поздно вечером.

– Вам, конечно, известно, полковник, для чего я приехал сюда?

Он ответил, что известно, и добавил, что рад моему приезду, что он очень обижен – его будущий тесть не доверяет ему, и он счастлив, что теперь все уладится.

– Мистер Хикори, я хочу устроить сегодня вечером ужин в вашу честь. У вас будет возможность поговорить со мной и выяснить все, что вы хотите. Одновременно с этим познакомитесь с моими помощниками. Там будут также очаровательные женщины, которых я буду рад представить вам.

– Это меня вполне устраивает, – ответил я ему. Он назначил мне встречу в кафе "Казак" около площади Пигаль. Для нас будет отведен отдельный салон и специально приготовлен ужин.

Он сказал также, что надеется, что одиннадцать часов не будет для меня слишком поздно, но он не может раньше вернуться в Париж.

Я заверил его, что все отлично, и поблагодарил его.

Закурив сигарету, я размышлял в течение пяти минут. Если этот парень сказал правду (а для чего ему лгать?), что он уезжает в Сент-Клу, значит, Джеральдина не едет туда с ним, и, может быть, я смогу провести с этой куколкой небольшую интимную беседу в ее отеле.

Я остановил такси и попросил отвезти меня в отель "Дьедонне". У портье я осведомился, здесь ли мисс Перринар. Он собрался позвонить, чтобы проверить, но я остановил его и показал ему свою полицейскую карточку. Я лишь хотел выяснить, здесь ли она. Портье ответил, что она здесь, так как только что звонила, чтобы ей принесли коктейли. Я сказал, что все отлично, но я не хочу, чтобы обо мне объявляли, и поднимусь к ней сам.

Подойдя к двери, я прислушался. Я слышал, что внутри разговаривают, но не мог разобрать слова. Я усмехнулся, потому что узнал голос Джуанеллы.

Я без стука открыл дверь и вошел.

– Итак, мои курочки, как дела?

Джеральдина и Джуанелла сидели одна против другой за маленьким столом, на котором стоял стакан Джуанеллы. Джеральдина подносила свой стакан к губам и была настолько ошеломлена, что поперхнулась.

– Я очень рада видеть вас, мистер Хикори, – сказала она, когда кончила кашлять. – Телефонистка не предупредила меня о вашем приходе.

Я положил шляпу на стол и усмехнулся.

– Я не хотел, чтобы обо мне предупреждали, мисс Перринар. И я поздравляю себя с этой превосходной идеей. Могу держать пари, что в ином случае мадам Риллуотер убежала бы через заднюю дверь.

Я подвинул стул и сел.

– Кстати, мисс Перринар, мне помнится, вы говорили, что незнакомы с этой прелестной особой и никогда с ней не встречались.

– Это была абсолютная правда, мистер Хикори, – ответила она. – Я никогда с ней не встречалась. Я ее вижу в первый раз. Но скажите мне, чем вызвано ваше поведение? Мне казалось, мы хорошо поняли друг друга. Я считаю, что мы должны закончить это дело полюбовно.

– Ошибка вышла, – вздохнул я. – Большая ошибка, потому что ваш приятель мистер Сайрус Т. Хикори из Трансконтинентального детективного агентства исчез. Ваш договор с ним больше не действует, потому что он мертв и уже похоронен.

– Как мертв? – воскликнула она. – Что это значит? Это шутка?

Я посмотрел на Джуанеллу. Она сидела, скрестив ноги, и спокойно курила. Она даже, казалось, забавлялась.

– Нет, – сказал я Джеральдине. – Это не шутка. Не было никогда мистера Сайруса Т. Хикори. Девочка, здесь присутствующая, меня прекрасно знает. Меня зовут Лемми Кошен. Я – агент Федерального бюро расследований.

Джеральдина стала белой как мел. Открыв рот, она смотрела на Джуанеллу. Та пожала плечами. Я достал из кармана двадцать банкнот по пять тысяч франков и положил их на стол.

– Вот ваши деньги, Джеральдина. Я их взял, потому что хотел узнать их происхождение. Теперь я знаю это.

– Понимаю, – пробормотала она.

– Малышка, – сказал я, – я знаю жизнь и, мне кажется, это дает мне возможность понимать многие вещи и среди прочего, что вы настолько увлечены вашим казаком, что больше не отдаете себе отчета в том, что делаете. Но после того как вы мне дали на лапу, у меня сложилось впечатление, что старый Уиллис Перринар не так уж ошибался, когда говорил, что безусловно существует связь между вашей желаемой свадьбой и исчезновением Видди. Возможно, вам ничего не известно, возможно, также, если вам и представляли факты, вы отказывались им верить, настолько вы сходите с ума по этому русскому. Послушайте хорошенько, что я вам скажу: вы не выйдете замуж за этого казака, пока я не скажу, что все в порядке. И оценку будет давать не мистер Хикори, а мистер Кошен, а мистер Кошен – не такой парень, которым можно вертеть.

Глаза Джеральдины засверкали от злости.

– Мистер Кошен, я – взрослая свободная женщина. Я никому не буду давать отчет в своих поступках. Я выйду замуж за Сержа Накарова. И ни вы, ни Федеральное бюро расследований, ни мой отец ничего не смогут с этим поделать.

Девочка, видимо, страшно разозлилась и это ей очень шло. У меня, как бы это сказать, слабость к сердитым девочкам. Я нахожу, что это им что-то прибавляет.

Я бросил взгляд на Джуанеллу. У нее было немного саркастическое выражение лица. Хотелось бы знать, какого туза эта девочка держит про запас. Я нагнулся над столом и раздавил в пепельнице окурок. Потом снова повернулся к Джеральдине.

– Послушайте меня хорошенько, – отрубил я. – Вы ошибаетесь. Я один могу помешать вашей свадьбе с Накаровым.