Текст книги "Мое сердце между строк"
Автор книги: Пиколт Джоди
Соавторы: Ван Саманта
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Иду, – сказала Делайла через плечо, и я с облегчением вздыхаю. Я даже и не заметил, что задержал дыхание. Мысль о том, что не придется снова проигрывать все эти сцены, кажется мне благом.
Когда книга начинает закрываться, нас слегка пошатывает, но мы уже привыкли к этому.
Мы цепляемся за что– нибудь: люстру, ножки стола, по необходимости даже за буквы с крючками как "у" или "з", пока страницы не будут полностью закрыты.
– Ну, – говорю я и отпускаю занавеску, за которую держался. – Пожалуй, мы снова отделались.
Едва я закончил предложение, как я снова кувыркаюсь и лечу через страницы, так, как книгу листают дальше. Незадолго до конца нашей книги наш мир снова открывается. Как по мановению колдовства я снова оказываюсь на вечном пляже, и рядом со мной стоит Серафима, сверкая и блистая в своей светящейся одежде.
На шее Фрампа серебристый ошейник, на котором прикреплены кольца. Тролли натянули свадебный балдахин, домовые спряли шелковые ленты, которые намотаны на низ и раздуваются морским бризом. Морские нимфы собираются в воде и с отвращением смотрят, как мы будем жениться.
Я смотрю на землю, и меня охватывает паника.
Шахматная доска. Она все еще здесь. Волшебниц в виде шахматных фигур, конечно, нет, но квадраты, которые я нарисовал на песке, доказательство того, что в книге присутствует своя жизнь, если никто не читает, все еще видны на песке.
Я не понимаю, почему книга не восстановила сама себя. Никогда раньше она не совершала таких ошибок, при каждом перелистывании мы оказываемся в нужном месте в костюмах и полной готовности, а также в кругу соответствующих партнеров.
Насколько я понимаю, возможно, такое уже происходило, и я просто этого не заметил. Но, если я вижу, то и кто– нибудь другой может заметить.
Например, читатель.
Делайла.
Сделай глубокий вздох, Оливер, успокойся.
– Фрамп, – шиплю я.
Он рычит, но я отлично понимаю его: "Не сейчас."
"Все прекрасно," – говорю я себе. Это не катастрофа. То, что интересует людей в сказках, это счастливый конец, он не начинают искать едва заметную шахматную доску, которая нацарапана на дальней стороне пляжа.
Все равно я пытаюсь притянуть Серафиму ближе, чтобы шахматную доску было не видно из– за огромной юбки ее платья. Серафима неправильно понимает мой жест и думает, что я хочу быть поближе к ней. Он поднимает подбородок и закрывает глаза, так как ждет, что я ее поцелую.
Все ждут. Тролли, волшебницы, морские нимфы. Пираты, которые крепко обмотали швартовной канат вокруг дракона Пиро, чтобы держать его связанным.
Читательница тоже ждет. И если я ей дам то, что она хочет, она захлопнет книгу, и тогда все.
Ну, прекрасно.
Я наклоняюсь вперед и целую Серафиму, закапываю пальцы в ее волосах и прижимаю свое тело к ее. Она тает от моих прикосновений, и я заключаю ее в крепкие объятия. Даже если она не в моем вкусе, нет никаких причин, почему работа не должна доставлять удовольствие.
– Делайла!
Когда девушка склоняется еще больше над нами, небо темнеет. – Как странно, – бормочет она.
Ее палец опускается к нам, прижимается к нашему миру, деформирует сцену, на которой мы стоим. Я задерживаю дыхание, так как думаю ,что она схватит меня. Вместо этого она прикасается к месту, где нацарапана шахматная доска.
– Этого, – говорит она, – никогда здесь не было.
Глава 3
Делайла
Я странная.
Так говорят все. Наверное, это потому что я чувствую себя более уютно с книгой, пока другие пятнадцатилетние беседуют о самом замечательном блеске для губ или о самом горячем герое фильма.
Совершенно серьезно, вы бывали в последнее время в старшей школе? Почему кто– то, кто обладает всеми пятью чувствами, должен восхищаться хоккеистами, которые ведут себя как неандертальцы?
Или бегать по струнке перед злыми девушками, которые проходят мимо шкафчиков как полиция моды делают замечания моим выцветшим кедам и пуловеру из магазина "Secondhand"?
Нет, спасибо. Я лучше представлю, что я где– то в другом месте, и именно так происходит, если я открываю книгу.
Моя мама беспокоится за меня, так как я – одиночка. Но это совершенно не так. Моя лучшая подруга Джулс полностью понимает меня.
Мама сама виновата, если бы она могла не замечать булавку в ухе Джулс и ее розовый ирокез. Самое классное в этом, что я не бросаюсь в глаза рядом с Джулс.
Джулс понимает мое пристрастие к книгам. Ее слабостью являются дешевые фильмы ужасов. Она знает все реплики из фильма "Капля" (Фильм ужасов 1988 года). Популярные девочки в нашей школе называют ее "Пожиратель тел".
Джулс и я не относимся к популярным девушкам. Я, во всяком случае, далека от того, чтобы быть популярной или даже задержаться в компании популярных. Последний год, когда мы играли в софтбол в спортивном зале, я ударила Элли МакЭндрю ракеткой прямо по коленной чашечке. Элли – капитан команды поддержки и после этого не могла стоять наверху пирамиды шесть недель, кроме того, ей пришлось принимать корону, которую ей вручали как королеве бала, стоя на костылях.
Самым ужасным было то, что я вообще не могла пойти на бал. У всех, кто раньше не ненавидел меня, вдруг появилась причина подрезать меня или посмеяться надо мной, или толкнуть в коридоре на ряд со шкафчиками.
Пока не пришла Джулс, она перешла сюда через неделю после инцидента. Когда я рассказала ей, почему надо мной издеваются, она рассмеялась. – Жаль, что ты не сломала ей обе чашечки,– только и сказала она.
Джулс и я ничего не скрываем друг от друга. Я знаю, что она одержима страстью к мылу, а она знает, что моя мама работает уборщицей.
Есть только одна вещь, которую я не рассказала Джулс, и именно поэтому я не видела ее всю прошлую неделю. Я стесняюсь своего выбора книг.
Сказка, которая написана для начальных классов.
Если вы думаете, что публичное самоубийство – это буквально случайно ударить капитана команды поддержки, тогда попробуйте почитать детскую книжку на глазах у всей старшей школы.
Если вы читаете Достоевского, вы взбалмошны, но умны. Если вы читаете комикс, вы взбалмошны, но круты. Если вы читаете сказку, то не являетесь ничем кроме как тупым паленом.
Я открыла книгу месяц назад в школьной библиотеке, во время обеденной паузы. Села там тайком и достала сэндвич с арахисовым маслом и зефиром, когда поняла, что книги стояли очень криво на полках, как будто кто– то небрежно расфасовал их.
Так как хотелось помочь мисс Винкс, нашему библиотекарю, я встала, чтобы расставить книги вокруг. Когда я дотронулась до одной, кончики моего пальца ударило током.
Книга была потрепанной и ей не хватало задней обложки, такой экземпляр, должно быть представлен на ежегодном базаре, где можно за десять центов купить старую ветчину.
Хотя это была иллюстрированная сказка, она стояла на полке с книгами о Первой мировой Войне. И что самое странное, на ней не было штрих– кода библиотеки.
– Мисс Винкс, – спросила я. Вы уже читали ее?
– О, она уже целую вечность здесь, – ответила она.
– Но она совершенно особенная. Автор сама проиллюстрировала этот экземпляр и затем отдала на переплет.
– Она, должно быть, стоит целое состояние!
– Совсем нет, сказала мисс Винкс. – Автор знаменитая писательница детективов. Она рассматривала эту книгу как эксперимент. Прототип, который никогда не попадет в книжные магазины. Но на само деле она больше не написала после этого ни одну книгу.
Так как я очень ценю ее другие книги, я просто обязана была взять ее с собой, когда увидела ее у старьевщика. И таким образом она стоила пять центов для школы.
Я рассматривала переплет "Мое сердце между строк" автор Жассмин Джейкобс.
В тот же день я одолжила ее, и на уроке географии, вложив в учебник, прочитала. Там рассказывалось о принце Оливере, который отправляется спасать принцессу, которая похищена злодеем Раскуллио.
Разумеется, Оливер не так охотно как другие принцы сталкивается с опасностью. Его отец умер в битве и потому его девиз: Осторожность лучше, чем потворство.
Я думаю, что именно поэтому продолжила читать. Первое, что узнаешь об Оливере это то, что было, нелегко вырасти без отца. Я пережила тоже самое. Мой отец, правда, не погиб в битве, он покинул маму, когда мне было десять лет, и нашел себе новую, хорошую семью.
Целый год она плакала в подушку. Я была отличницей, не потому что я любила школу, а потому что не хотела разочаровать мою маму. Нам пришлось переехать в маленький дом, и моя мама начала усиленно работать. Она ходила к семьям, девочки которых считали меня не более чем опавшим листком, убирать.
Если уж мы как на исповеди: то Оливер намного прекраснее, чем все мальчики в нашей школе. Понятно, что он всего лишь двухмерный* (имеется в виду двухмерное пространство) и только нарисованный персонаж. Но не показывайте пальцем только на меня, разве вы не считаете, Росомаху из комикса люди Х горячим?
Оливер кажется мне таким непосредственным со своими угольно– черными волосами и светлыми глазами. Каждая нормальная девочка закрылась бы от этого, считая, что этого достаточно среди обычных людей. Но у меня было не так много мест, куда я могла бы пойти.
Кроме того он умен. Оливер преодолевает одну преграду за другой, но не с мечом, а при помощи головы. Когда он оказывается пойманным тремя жуткими морскими нимфами, он обещает им, что женится на каждой и получает за это ящик с сокровищами, хлам, который остается после кораблекрушений в море.
Он использует этот хлам, и другой людской мусор, чтобы освободиться из лап огнедышащего дракона, который убил его отца.
Он – не типичный сказочный принц, а выпадает из привычных рамок, также как и я. Он – тот вид мальчика, с которым можно было бы просто сидеть рядом бок о бок и читать книгу.
Кроме того он умеет целоваться, в отличии от Леонардо Аберхард, который прямо– таки пытался съесть меня за альпинистской стенкой.
В первую неделю я настолько часто читала книгу, что знала весь текст наизусть и точно знала, на какой странице расположены картинки. Я мечтала о том, что Раскуллио будут преследовать или капитан Краббе заставит его пройти по доске.
Через неделю мне пришлось вернуть книгу, так положено в нашей школе. Затем мне пришлось ждать, пока на следующий день она снова не появилась на полке, чтобы у других появилась возможность ее прочитать.
Но кто еще из современных читателей интересуется сказками? Книга всегда стояла готовая для меня. И таким образом я смогла снова взять ее и вместе с тем закрепить за собой статус известной на всю школу неудачницей.
Моя мама переживала. Почему девушка как я, которая с легкостью могла бы читать взрослые романы, так привязана к детской книге?
Я знала ответ, но ни за что не призналась бы.
Принц Оливер понимал меня лучше, чем кто– либо в мире.
Конечно, я никогда не встречала его. И понятно, что он был вымышленным персонажем. Но он всегда был тем, что мне как раз было нужно, дерзкий герой, красноречивый миротворец или мастером по освобождению.
Проснувшись сегодня и смотря в потолок, я решаю, что все должно измениться. Во– первых, я верну книгу в школьную библиотеку.
Также в тетради по английскому отмечу, что я прочитала "Голодные игры" в виде внеклассного чтения, как и девяносто восемь процентов нашего класса, и почему я за Пита, а не Гайла.
Я предложу Джулс пойти на выходных на Rockу– Horror– Picture– Show– ночь. И, наконец, на биологии я наберусь смелости и поговорю с Цахом, моим живым вегетарианцем партнером, который существует только тем, что кормит венерину мухоловку* (хищный вид растения) кусочками тофу и, вероятно, свой двадцать первый день рождения он проведет спасая китов.
Да, с сегодняшнего дня все будет по– другому.
Я встаю, принимаю душ и одеваюсь, но на прикроватной тумбочке как магнит манит книга, которую я положила туда, перед тем как лечь спать.
Наверное, так чувствует себя зависимый человек, я пытаюсь подавить желание сесть и прочитать ее еще раз, последний раз. Руки чешутся, наконец, я хватаю ее со смиренным вздохом, открываю и жадно проглатываю страницу за страницей.
Но в этот раз что– то не так. Это как соревнование между бровями, извилины в мозгу завязываются узлом. Нахмурившись, я пролистываю диалог.
Все как всегда. Затем я бросаю взгляд на картинку: принц сидит на троне, собака ждет рядом с ним.
– Делайла, – кричит моя мама. – Я уже в третий раз повторяю... мы опоздаем!
Прищурившись, я пристально смотрю на картинку. Что– то не так как раньше, но только что?
– Дай мне дочитать до конца...
– ТЫ уже читала эту книгу тысячи раз и знаешь, как она заканчивается. И сейчас значит сейчас!
– Иду, – говорю я и листаю книгу на последнюю страницу. Когда я вижу это, я не могу в это поверить, что не замечала этого раньше. Прямо слева от блестящего свадебного платья принцессы на песке нарисована решетка. Похоже на таблицу из игры в бинго. Или на шахматную доску.
– Делайла!
– Как странно, – говорю тихо я. – Этого раньше здесь не было.
– Делайла Ив!
Если мама зовет меня по второму имени, это действительно плохо. Я закрываю книгу и убираю в рюкзак, затем стремительно несусь вниз, чтобы жадно проглотить завтрак, прежде чем мама отвезет меня в школу.
Моя мама уже моет свою кофейную чашку, когда я хватаю тост и намазываю маслом. – Мам, – спрашиваю я, – ты когда– нибудь читала книгу, а потом она менялась...?
Она смотрит на меня через плечо.
– Ну конечно, когда я читала "Унесенные ветром" и в конце Ретт оставляет Скарлетт одну, мне было пятнадцать, и мне безответная любовь казалась чем– то эротическим. Когда я прочитала ее прошлым летом еще раз, я подумала, что Скарлетт глупа, а Ретт эгоистичная свинья.
– Я не это имею в виду... В твоем случае изменилась ты, не книга, – я откусываю кусочек тоста и запиваю апельсиновым соком. – Представь себе, ты прочитала одну и туже историю сотни, раз и она всегда была одинаковой. И в один прекрасный день ты читаешь ее снова, но в этот раз место действия – Дикий Запад.
– Это глупо, – возражает мама. – Книги не меняются на твоих глазах.
– Моя изменилась, – не соглашаюсь я.
Она поворачивается ко мне, наклоняет голову, как будто хотела понять, вру ли я или становлюсь сумасшедшей или и то и другое.
– Делайла, ты должна больше спать, – выносит она вердикт.
– Мам, я серьезно...
– Ты просто заметила что– то, на что раньше не обратила внимание, – высказала мама и одела куртку. – Поехали.
Но я ничего не просмотрела. Это я знаю точно.
Всю дорогу к школе рюкзак лежал на моих коленях. Мама и я беседовали о мелочах: во сколько она вернется с работы, хорошо ли я подготовилась к тесту по математике, пойдет ли снег, но все это время я продолжаю думать о том рисунке шахматной доски на последней странице сказки.
Мама останавливается возле школы. – Хорошего дня, – желает она мне, и я целую ее на прощание. Я пробегаю мимо ребенка в наушниках и популярных девушек, которые как всегда вместе как гроздь винограда. (Правда, они когда– нибудь ходят по отдельности?)
Брианна и Анжело – первая пара школы, их еще называют БрАнжело, стоят в обнимку перед моим шкафчиком.
– Я буду по тебе скучать, – рыдает Брианна.
– Я тоже буду по тебе скучать, детка, – шепелявит Анжело. О мой бог. Они же не разъезжаются по разным концам света.
А всего лишь идут на урок на один час.
Сначала мне кажется, что я не только подумала об этом, а сказала вслух, когда эти оба пристально смотрят на меня.
– Позаботься о своих собственных делах, – бросает Брианна.
Анжело смеется. – Или найди себе собственного парня.
Они держатся за руки, тогда как другая рука, у каждого из них запущена в карман другого.
Самое страшное во всем этом: они правы. Я даже не поняла бы, что это настоящая любовь, если бы она ударила меня прямо в нос. Ввиду романтического опыта моей мамы, для меня это довольно безразлично.
Все равно что– то во мне знало бы, что это – быть самым важным человеком на свете для кого– то; если испытываешь это чувство и при этом не быть полной дурой.
У моего шкафчика я слышу грохот и когда оборачиваюсь, вижу Джулс, которая стучит по нему рукой, чтобы привлечь мое внимание.
– Эй, – говорит Джулс, – земля вызывает Делайлу? – сегодня на ней темная накидка и мини– юбка с легинсами, которые, очевидно, обработаны лезвием бритвы. Она одета так, как будто собирается выйти замуж за труп. – Где ты была вчера вечером? – спрашивает она. – Я послала тебе десяток сообщений.
Я медлю. До сих пор я скрывала свою страсть к сказкам от Джулс, но если кто– то и сможет поверить мне, что книга изменилась перед моими глазами, то только моя лучшая подруга.
– Мне очень жаль, – говорю я. – Я легла рано спать.
– Ну, все сообщения были о сладком мальчике.
Я краснею. Когда я последний раз ночевала у нее, я призналась ей, что Цах с курса биологии мог бы стать моим будущим парнем.
– Я слышала, что он подцепил Меллори Вегман в последние выходные.
Меллори Вегман уже встречалась со многими парнями из моего класса, поэтому мы звали ее "штамповка".
Я пропускаю эту новость, так же как и тот факт о Цахе, о котором я подумала утром, прежде чем прочитать книгу. Кажется, мне придется торчать здесь вечность.
– Он рассказывает всем, что она подсунула ему обычный бургер вместо вегетарианского, и что его организм не справился с ним. Якобы он не может до конца определиться, что между ними.
– Должно быть, была первоклассная говядина, – бормочу я. На мгновение я беспокоюсь, что Цах, у которого сейчас есть настоящая подруга, опечалит меня, но я могу думать только об Оливере.
– Я должна тебе кое– что сказать, – признаюсь я. Джулс смотрит на меня внезапно серьезно. – Я читала эту книга и она... она как– то изменилась.
– Я точно понимаю, что ты имеешь в виду, – отвечает Джулс. – Когда я видела "Нападение томатов– убийц" в первый раз, я знала, что моя жизнь теперь изменится.
– Нет, не я изменилась, изменилась книга, – я хватаю рюкзак, вытаскиваю книгу и открываю последнюю страницу. – Смотри.
Принц? Стоит там, где всегда стоял.
Принцесса? Тоже.
Фрамп? Весело виляет хвостом.
Шахматная доска?
Отсутствует.
Всего полчаса назад она была, а теперь ее нет.
– Делайла? – спрашивает Джулс. – С тобой все в порядке?
Я чувствую, как меня бросает в холодный пот.
Я закрываю книгу и открываю, чтобы посмотреть точнее, и несколько раз моргаю.
Ничего.
Я убираю книгу снова в рюкзак и закрываю шкаф. – Я, эээ, мне нужно идти, – говорю я Джулс и прохожу мимо нее, когда звенит звонок.
Только чтобы вы знали, я не лгу. Я не краду. Я не прогуливаю. Проще говоря, я – прилежная ученица.
И именно поэтому то, что я сейчас делаю, просто шокирующее. Я разворачиваюсь и иду в направлении спортзала, хотя должна направляться на первый урок в класс.
Я, Делайла МакФи.
– Делайла? – когда я смотрю вверх, передо мной стоит директор. – Разве ты не должна быть в классе?
Он улыбается мне. Он тоже не верит мне, что я прогуливаю.
– Эм... миссис Винкс попросила меня, забрать книгу у мистера Морриса в спортзале.
– О, – говорит директор. – Отлично, – он кивает мне, чтобы я шла дальше.
Одно мгновение я пристально смотрю на него. Действительно так легко быть другой? Тогда я начинаю бежать.
Только в раздевалке я останавливаюсь. Так рано утром он обычно пуст, я знаю об этом. Я сажусь на скамейку, вытаскиваю книгу из рюкзака и снова открываю ее.
Настоящие сказки не для чувствительных. Детей поедают ведьмы и на них охотятся волки; Девушки впадают в кому или живут со злыми родственниками.
Но в конце все эти боли и мучения не окупались, так как в конце всегда был счастливый конец.
Внезапно мне становится на важно, получу ли я в конце полугодия по французскому четыре с минусом или то, что я единственная девушка в школе, у которой еще нет партнера для весеннего бала.
Счастливый конец, все остальное уходит в тень. Но если счастливый конец изменится?
Такое случалось с моей мамой. Когда– то она любила моего отца, иначе они бы не поженились, но сейчас она даже не хочет разговаривать с ним, если он звонит на мой день рождение или рождество.
Вероятно, последнее сообщение в сказке тоже ошибочно, на самом деле оно должно звучать: Иногда внешность обманчива.
Все еще никакой шахматной доски на песке.
Лихорадочно я перелистываю страницы. На большинстве из них принц Оливер не один, а с кем– либо вместе: собакой, злодей Раскуллио, принцесса Серафима. Но на одной картинке стоит только он.
Это моя любимая картинка.
Она находится почти в конце истории, после того, как он перехитрил дракона Пиро и оставил чудовище на попечение капитана Краббе и пиратов.
Затем пираты перевозят Пиро на корабль, Оливер остается на пляже и смотрит на каменный утес с башней, в которой заточена Серафима. На сорок третьей странице он начинает забираться на нее.
Я высоко поднимаю книгу, чтобы лучше рассмотреть Оливера. Изображение цветное, темно черные волосы растрепаны из– за ветра, мышцы на руках напряжены от усилия, когда он забирается по гладкой скале.
Бархатный камзол зеленого цвета уничтожен: обожженный дыханием Пиро и порвался, когда Оливер выбирался с корабля пиратов. Он зажал кинжал между зубами, чтобы схватиться рукой за следующий выступ.
Его лицо обращено к морю, где вдали исчезает корабль.
Я думаю, мне особенно нравится эта иллюстрация из– за особенного выражения на его лице. Собственно, в этот момент он наполнен решимостью. Или, вероятно, пылающую любовь к его принцессе. Но вместо этого он выглядит как– то... ну да, как будто ему чего– то не хватает.
Как будто он лучше бы оказался на корабле пиратов. Или где угодно, только не на этой скале.
Как будто он что– то скрывает.
Я наклоняюсь вперед, до тех пор, пока мой нос чуть ли не касается бумаги. Картинка расплывается, чем ближе я наклоняюсь, но я могла поклясться, что на одно мгновение, глаза Оливера посмотрела на меня.
– Я бы хотела, чтобы ты был реальным, – шепчу я.
Из динамика раздевалки звучит звонок. Итак, прошел первый урок, сейчас начинается алгебра. Вздохнув, я кладу книгу на скамейку в раскрытом виде. Снова открываю молнию рюкзака, а затем беру книгу в руки. И мое дыхание замирает.
Оливер все еще забирается по скале. Но кинжал больше не находится у него в зубах, а в его правой руке. Кончиком стального лезвия Оливер царапает тонкую линию, белую линию в темном граните, затем еще одну и еще.
Я протираю глаза. Это же не Nook, Kindle Fire или iPad*, а совершенно обычная книга. Без анимации и всяких прибамбасов. Глубоко вздохнув, я касаюсь, бумаги пальцем как раз в этом месте и снова убираю.
Медленно на поверхности скалы возникают два слова.
Помоги мне.
Глава 4
Страница одиннадцать
Судя по сложившейся ситуации, Оливер мог чувствовать себя счастливо, так как его названная невеста не находилась в столетнем сне, не обладала длинной косой, по которой ему нужно было бы забираться, чтобы спасти ее.
Тем не менее, с другой стороны, он слепо погрузился в эту затею, даже не зная, где могла находиться девушка.
Он оседлал своего жеребца Сокса и находился уже у ворот, когда остановился. Повернулся к Фрампу, бежавшему рядом со своим господином, и громко сказал: – А теперь куда ехать?
Спасти принцессу – не такое уж и простое дело, если обладать таким малым количеством информации.
Фрамп залаял хвостом и повернул морду к заколдованному лесу.
Оливер вздрогнул. Хотя это и была самая короткая дорога к хижине волшебника Орвилля, который мог предоставить ему информацию о месторасположении всех жителей королевства, которые могут помочь в его поисках, но все же эта дорога была полна преград.
Там были выпуклые корни, о которые мог споткнуться конь, идущий галопом, и низко опущенные ветки. Некоторые части леса были настолько непроходимыми, что ничего не было видно и в полуметре.
И так как лес был заколдован, его можно было сравнить с лабиринтом, пути которого постоянно менялись, никто никогда не проходил по одной и той же дороге дважды.
Он закрыл глаза и представил себе принцессу Серафиму, которая была проклята, и должна была вести жалкую жизнь со злодеем, если ему не удастся спасти ее.
Разумеется, что теперь было так, что с появлением Оливера она решит...
Он схватил компас, который носил на шеи, и подумал при этом о доме, от которого он находился всего в нескольких метрах. Возможно, его мама была права; возможно, осторожность лучше, чем потворство.
Но прежде чем решиться идти, он обернулся назад на высокие безопасные стены замка, маленький блуждающий огонек пролетел перед его глазами. Когда он прищурил глаза, смог разглядеть, что это была фея. Эти скверные маленькие существа жили за счет лжи и сплетен.
Поговаривали, что они могли погрузить взрослого мужчину в сон, чтобы украсть у него его самые сокровенные тайны. Оливер помахал рукой перед лицом, чтобы прогнать существо, но фея просто поднялась выше, как пылающий огонек, а затем сильно укусила Сокса в зад.
Жеребец встал на дыбы и помчался в сторону волшебного леса. Оливеру не оставалось ничего другого, как крепко ухватиться за поводья и надеяться, что Фрамп сможет успеть за ним.
Сильно дергая поводья, принц Оливер смог, наконец, остановить лошадь.
– Все в порядке, хороший мальчик, – успокаивал он Сокса, блуждая вокруг взглядом, и пытаясь сориентироваться.
Но было слишком темно, он не мог ничего разглядеть.
Но потом заметил внезапно маленький огонек. А затем еще один.
Третий. Если он прищуривал глаза, он увидел длинные, стройные ноги фей в призрачном ореоле порхающих крыльев.
Фея парила перед его лицом, пытаясь загипнотизировать. Ее волосы можно было сравнить с бушующей бурей искр, которые шелестели при каждом движении. Ее прозрачная кожа светилась в темноте как луна.
Если она смеялась, он мог увидеть ее зубы, совершенные, маленькие кинжалы. Прежде чем он успел отвернуть, она подлетела к нему и укусила в шею.
– Ай! – закричал Оливер и ударил ее, в то время как она слизывала кровь с губ.
– На вкус как королевская, – сказала фея. – Как вино и богатство.
– Я – принц, – ответил Оливер. – И я отправился в путь, чтобы спасти принцессу.
Вторая фея уселась на его руку и впилась зубами в его большой палец так, что Оливер взвыл.
– Он врет, – объяснила вторая фея. – Я чувствую вкус страха.
Третья фея аккуратно уселась на кончик носа Оливера.
– Страх? Я знаю, кто этот мальчик, – она посмотрела в глаза Оливера. – Он сын короля. Я – Спаркс. Та, которая подарила тебе мудрость.
Первая фея подлетела к ней. – А я – Эмбер. Я подарила тебе верность.
– А я – Глинт, – сказала вторая фея. – Я подарила тебе жизнь.
– Спасибо за все, – вежливо сказал Оливер, так как принц должен быть вежливым. – Но я, правда, был бы рад, если бы вы позволили мне пройти через лес.
– Нет, – возразила Спаркс. – Это слишком опасно.
Эмбер кивнула. – Юноша без мужества не должен отправляться в опасное путешествие. – Глинт, еще раз укусила лошадь, чтобы она поскакала домой.
– Нет! – выкрикнул Оливер. – А если я вызову вас?
Он немного знал о феях, собственно, вообще очень мало знал. Каким– то образом они умудрялись выманивать людские тайны, не выдавая при этом свои собственные.
Но Оливер видел, как храбрейшие рыцари возвращались назад в замок, если голодные до воспоминаний феи, высасывали их из их духа. Они были разбиты и вспыльчивы, а иногда проявляли раскаяние.
– Если я выиграю у вас в вашей же игре, – спросил Оливер скорее интуитивно. – Это бы вдоволь доказало вам мое мужество?
– Игра? – спросила Спаркс, и ее волосы заискрились от волнения.
Эмбер опустилась на его плечо и прошептала ему на ухо:
– Но правила определяем мы.
Глинт взлетела на ветку перед его лицом и позвала сестер. Когда головы трех фей склонились друг к другу, их волосы начали светиться как единый огонь еще светлее. Наконец, Глинт отделилась от остальных.
– Ты должен излучать свет, который бы светил ярче, чем мы вместе.
– Понятно, – согласился Оливер без промедления.
Феи посмотрели друг на друга. – Эти глупые люди, – сказала Эмбер. – Они же не могут светиться.
– Что ты дашь нам, если выиграем мы? – захотела узнать Спаркс.
Оливер задумался. – Все мои тайны, – объявил он торжественно. – Все до единой.
Волшебницы захлопали в ладоши и молния рассекла воздух.
– Сначала я, – защебетала Глинт и начала порхать, после чего светящийся ореол вокруг нее разрастался.
Лес на расстоянии шести стволов деревьев ненадолго погрузился в свет, прежде чем снова потонуть в темноте.
– Начинающая, – поддразнила ее Эмбер. Она быстро обернулась вокруг своей оси, причем она расправила крылья как у вертолета, и уже теплое сияние бронзового цвета окружило Оливера.
Как и у Глинт ореол распространялся все дальше, на этот раз свет охватил десять стволов деревьев, затем снова погас.
– Теперь вы можете поучиться у меня, дамы, – предложила Спаркс. Она свернулась в комок и стала такой маленькой как головка булавки, чтобы затем, внезапно раскрыться, распустив вокруг золотой венок лучей.
Сияние было горячим, ярким, даже по сравнению со светом Глинты и Эмбер, но тоже быстро угас.
– Твоя очередь, – сказала Глинт и подняла при этом тонкую, серебряную бровь.
– Подожди. А если выиграю я, – возразил Оливер, – Я хочу узнать правильное направление.
Феи, которые беспрерывно моргали, шептались друг с другом. – Правильное направление, – согласились они.
Оливер покопался в сумке на седле у Сокса и вытащил пакет, который королевский повар дал ему перед отъездом. В нем лежали два яйца сваренных в крутую, кусок сыра и буханка хлеба.
Кроме того маленький мешочек с пряностями.
Оливер открыл мешочек и мягко подул на щепотку перца, так что образовалось облачко, которое окутало фей.
Глинт, Спаркс и Эмбер одновременно чихнули, в этот момент фейерверк из светлых вспышек осветил весь волшебный лес.
– Ну, – сказал Оливер и снова уселся в седло. – Это обозначает только одно, что я...
Но прежде чем он успел договорить, Сокс тоже был вынужден чихнуть. Он встал на дыбы и случайно ударил копытом Глинт, которой пришлось защищаться.
Снова Оливера охватил смертельный страх, в то время как жеребец кинулся в волшебный лес. Наконец, они вломились в чащу, и как раз вовремя Оливер заметил, что они приближались к утесу. И на огромной скорости.
– Тпрууу! – заорал он и натянул поводья.
Два метра до края утеса. Метр.
Полметра. Каким– то чудом Сокс остановился на самом краю.
– Слава Богу, – проговорил Оливер.
Его слова прозвучали слишком рано.
Так как Сокс остановился, а Оливер нет.
Он перелетел через голову лошади, и полетел вниз с утеса прямо в бушующий океан.
Глава 5
Оливер
Есть только одна страница в книге, на которой я один, где нет никого из других персонажей, на которой только я должен что– то делать или говорить.
