Текст книги "Дело о воющей собаке"

Автор книги: Петтер Аддамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глава 13

Мей Сибли, стройная симпатичная девушка, сразу понравилась Мейсону. – Дай мне духи, Делла, – сказал он. Взяв флакон, адвокат протянул его девушке – Вам нравится этот запах? – Конечно. – Прошу вас, подушитесь ими. – С удовольствием – Не стесняйтесь, я хочу, чтобы вы благоухали этими духами. Мей Сибли не заставила просить себя дважды – А теперь вы должны найти определенное такси и сказать водителю, что оставили в кабине носовой платок когда ехали на Милпас Драйв в дом 4889. Надеюсь, вы сможете запомнить адрес? – Конечно. Что еще? – Все. Возьмите платок и одарите водителя милой улыбкой. Он спросит ваши фамилию и адрес и скажет, что уже сообщил о платке в Бюро находок, и теперь ему придется объяснять, кому он его отдал Вы назоветесь Агнес Браунли и добавите, что поселились в отеле "Бридмонт" на Девятой улице. Номер комнаты не говорите. А что мне делать с платком? – Принесете его мне. – А если возникнут осложнения? – спросила мисс Сибли. – Не волнуйтесь, – заверил ее Мейсон, – вам не придется нарушать закон. – И за это я получу триста долларов? – Вы получите триста долларов после окончания работы. – Когда именно. – Не знаю. Возможно, от вас больше ничего не потребуется. Оставьте мне ваш телефон и примите все меры, чтобы я мог в любой момент связаться с вами. – Как я найду водителя такси? – Вам нужна машина 86-С. Ровно через пятнадцать минут водитель позвонит в диспетчерскую, чтобы узнать, не искал ли его кто-нибудь. Вы тоже позвоните в диспетчерскую, скажете, что забыли в кабине носовой платок, и оставите номер своего телефона, чтобы водитель потом перезвонил вам После разговора с диспетчером он так и сделает. Вы договоритесь о встрече, подойдя к машине, притворитесь, что узнали водителя, и возьмете платок. – Хорошо, – кивнула Мей Сибли. – Это все? – Нет, вам придется несколько изменить голос. – В каком смысле? – Он должен стать более пронзительным. – Прошу меня извинить, но мне кажется, что я оставила у вас носовой платок. Так? – Нет. Чуть меньше визга и побыстрее И не проглатывайте окончания слов. – Прошу меня извинить, но мне кажется, что я оставила у вас носовой платок. – Уже лучше. Попробуйте еще раз. – Прошу меня извинить, но мне кажется, что я оставила у вас носовой платок. – Будем считать, что сойдет. Ну, начнем, у нас мало времени. Делла, доставайте шубу. Сейчас вы поедете в отель "Бридмонт" на Девятой улице и позвоните оттуда в диспетчерскую. У вас осталось десять минут до звонка водителя. Мейсон проводил девушку до дверей и повернулся к Делле – Свяжитесь с Дрейком и попросите его прийти ко мне. Пока Делла набирала номер, Мейсон нервно ходил из угла в угол, глядя прямо перед собой. – Он сейчас придет, – сказала она. – Вы можете объяснить, что происходит? – Нет, Делла, – Мейсон покачал головой. – Дело в том, что сейчас я не могу связать все воедино. Почему собака выла и почему она перестала выть. Иногда мне кажется, что я знаю, почему она выла, но тогда не нахожу объяснений тому, что она замолчала. Иногда я думаю, что это ерунда. – Вы просто устали, – озабоченно заметила Делла. – Вы только что закончили большой процесс и уже влезли в другой – Нет, – Мейсон махнул рукой, – усталость здесь ни при чем. Меня волнует совсем другое, факты не сходятся. значит, в наших рассуждениях какая-то ошибка Преступление все равно что картинка-головоломка. – Так что именно не сходится в этом деле? – спросила Делла. – Все, – буркнул Мейсон. Раздался стук в дверь. – Наверное, это Пауль, – Мейсон подошел к двери и, открыв ее, кивнул детективу. – Заходи, Пауль Я прошу тебя узнать, кто ждал Телму Бентон в "шевроле" с номером 6М9245? Рот Дрейка растянулся в улыбке. – Я предполагал, что ты спросишь о нем. Мои люди выяснили, кто он такой. Карл Траск, юноша без определенных занятий и уже имевший дело с полицией, В настоящее время увлекается азартными играми. – Это все? – Пока да. Но сведения продолжают поступать, в том числе и из Санта Барбара Я проверяю всех, кто жил в доме. И повара-китайца. – Это правильно, – кивнул Мейсон. – Меня интересует этот повар. Как его дела? – Он согласился уехать в Китай, и иммиграционная служба решила не возбуждать уголовного дела. Вероятно, Клинтон Фоули использовал политические связи. Он выделил А Вонгу приличную сумму, и тот должен буквально на днях покинуть нашу страну. – А что ты узнал о самом поваре? – Видишь ли, мне рассказали одну забавную историю насчет того, как они нашли А Вонга. – И что там забавного? – Насколько я понял, какой-то мужчина позвонил в иммиграционную службу и сказал, что А Вонг проживает у Клинтона Фоули без разрешения соответствующих властей. – Звонил белый или китаец? – Вероятно, белый, причем, судя по речи, получивший хорошее образование. – Продолжай. – Так уж получилось, что клерк, говоривший с этим анонимным доброжелателем, потом разговаривал с Клинтоном Фоули. И он считает, что говорил с одним и тем же человеком. – Зачем Фоули это сделал? – Не знаю. Я просто передал тебе слова клерка. Наступило молчание. – Ну, – спросил, наконец, Дрейк, – что будем делать дальше? – Мне нужны образцы почерка Паолы Картрайт, экономки Картрайта и Телмы Бентон, – ответил Мейсон. – Зачем? – поинтересовался детектив. – Пока я не готов ответить на этот вопрос, Пауль, – Мейсон встал и заходил по кабинету. Делла и Дрейк молча наблюдали за ним. Минут через десять зазвонил телефон. Делла сняла трубку, послушала и, зажав ее рукой, взглянула на Мейсона. – Это Мей Сибли. Она говорит, что выполнила все ваши указания. – Платок у нее? Делла кивнула. – Пусть она немедленно поймает такси и едет сюда, – возбужденно воскликнул Мейсон. – В чем дело? – осведомился Дрейк. – Побудь здесь до приезда мисс Сибли и ты все узнаешь, – ответил адвокат. Пауль Дрейк откинулся в кресле, вытянул ноги и закурил. Мейсон по-прежнему ходил из угла в угол. В дверь постучали. – Делла, посмотрите, кто там, – попросил Мейсон. Она вышла в приемную и тут же вернулась с Мей Сибли. – Все прошло гладко? – спросил Мейсон. – Да, – ответила девушка. – Я сделала все, как вы сказали. Он оглядел меня с головы до ног, задал несколько вопросов, а потом вынул из кармана носовой платок и передал его мне. Он поднес платок к носу и принюхался к моим духам, чтобы сравнить запахи. – Отлично. Вы назвались Агнес Браунли? – Да, и сказала, что живу в отеле "Бридмонт". – Очень хорошо. Сейчас вы получите сто пятьдесят долларов, а остальное – чуть позже. Надеюсь, вы понимаете, что о нашем разговоре никто не должен знать? – Разумеется. Мейсон передал ей деньги. – Вам нужна расписка? – спросила мисс Сибли. – Нет. – А когда я получу вторую половину? – Когда вы сделаете все, что требуется. – Что же еще мне предстоит сделать? – Возможно, ничего. В крикнем случае, вам придется явиться в суд и дать показания под присягой. – О чем мне придется говорить? – Только о том, что было на самом деле. – И никакой лжи? – Конечно, нет. – Когда состоится суд? – Возможно, через пару недель. Я позвоню вам. А теперь попрошу вас удалиться. Мне бы не хотелось, чтобы вас видели около моей конторы. Мисс Сибли протянула руку. – Благодарю, мистер Мейсон. Я всегда готова на такую работу. – И вам спасибо, мисс Сибли. Вы оказали мне большую услугу. Как только за девушкой закрылась дверь, он повернулся к Делле Стрит. – Позвоните в полицию и попросите соединить меня с сержантом-детективом Холкомбом. – Уже довольно поздно, – заметила Делла. – Ничего, он работает по ночам. Делла сняла трубку. – Холкомб на проводе, – сказала она спустя несколько минут. Мейсон, улыбаясь, подошел к телефонному аппарату. – Послушайте, сержант, я хочу вам кое-что сообщить. Совершенно случайно мне стало известно, что сегодня вечером, примерно в семь двадцать пять, какая-то женщина приехала к дому Клинтона Фоули в такси 86-С. Она пробыла в доме пятнадцать или двадцать минут. Эта женщина оставила в кабине носовой платок. Он сейчас у меня. Я не имею права говорить, каким образом платок попал ко мне, но он здесь и, если хотите, можете послать за ним. Меня не будет, но Делла Стрит, моя секретарша, передаст его вашим людям... Да водитель наверняка опознает его... Я повторяю: женщина оставила платок в кабине, водитель нашел его, а потом он попал ко мне. Я не могу объяснить, как платок оказался у меня... нет... нет, не могу. Плевать я хотел на то, что вы думаете. Я знаю свои права. Платок – это вещественное доказательство и, как адвокат, я должен сообщить вам о его существовании. Но любая информация, полученная мной от клиента, строго конфиденциальна и не предназначена для ваших ушей. Мейсон швырнул трубку на рычаг и положил платок перед Деллой. – Отдайте детективам платок, но ничего им не говорите. – Что случилось? – спросила Делла. – Клинтона Фоули убили сегодня вечером, между половиной восьмого и восемью часами. – неторопливо ответил Мейсон. Пауль Дрейк свистнул и выпрямился в кресле. Делла подошла к адвокату. – Шеф, – озабоченно спросила она, – чем я смогу вам помочь? – Не волнуйтесь, Делла, – ответил Мейсон, – я справлюсь сам. Вы собираетесь сообщить полиции о мужчине, который хотел знать, скажется ли на завещании то обстоятельство, что его составителя казнят по обвинению в убийстве? – Мы уже сказали полиции все, что могли, – ответил Мейсон, глядя ей в глаза. Пауль Дрейк вскочил на ноги. – Перри, ты зашел слишком далеко. Если человек, убивший Клинтона Фоули, предварительно консультировался с тобой, ты обязан пойти в полицию и... – Чем меньше тебе известно об этом, – перебил его Мейсон, – тем лучше. – Я знаю уже слишком много, – воскликнул детектив. Мейсон повернулся к Делле. – Я думаю, что они не станут вас допрашивать. В крайнем случае, скажите им, что я попросил вас передать платок. И все. – Не беспокойтесь, шеф, – ответила Делла. – Я смогу постоять за себя. А что собираетесь делать вы? Мейсон открыл дверь. – Куда ты идешь, Перри? – спросил детектив. – А вот об этом, – улыбнулся Мейсон, – вам лучше не знать.

Глава 14

Перри Мейсон сел в такси и велел отвезти его в отель "Бродвей", на Сорок Вторую улицу. Выйдя из машины, он вошел в холл и спросил у портье, в каком номере остановилась миссис Бесс и Форбс. В восемьсот девяносто шестом, – ответил портье. Поднявшись на восьмой этаж, Мейсон нашел указанный номер и постучал. – Кто там? – послышался испуганный женский голос. – Мейсон, – сказал адвокат. – Откройте дверь. Щелкнула задвижка, и дверь распахнулась. Миссис Форбс облегченно вздохнула и шагнула в сторону, приглашая Мейсона войти. Тот коротко кивнул и захлопнул за собой дверь. – Итак, я – ваш адвокат, – начал он. – А теперь расскажите, что произошло сегодня вечером? – О чем вы говорите? – спросила Бесси Форбс. – Я прошу вас рассказать о встрече с мужем. Она вздрогнула, огляделась и, предложив Мейсону сесть на кушетку, опустилась рядом, комкая в руках носовой платок и благоухая дешевыми духами. – Откуда вы знаете, что я виделась с ним? – Догадался, – ответил Мейсон. – Я предчувствовал, что вы с минуты на минуту появитесь в нашем городе. Кто еще, кроме вас, мог запросто приехать к Клинтону Фоули. И потом, водитель такси опознал вас. – Да, – она кивнула, – я была там. – Это мне известно, – нетерпеливо бросил адвокат. – Расскажите, что произошло? – Дверь я открыла отмычкой. Мне не хотелось, чтобы Клинтон подготовился к моему визиту. Я прошла в библиотеку и увидела, что он мертв. – А собака? – спросил Мейсон. – Тоже. – Полагаю, вы можете доказать, что не убивали их? – Когда я вошла, они были мертвы. – И давно? – Не знаю. Я их не трогала. – Что же вы сделали? – Мне стало нехорошо и я опустилась в кресло. Сначала я могла подумать лишь о том, что надо бежать. Потом поняла, что должна действовать очень осторожно. Ведь меня могли обвинить в убийстве. – Пистолет лежал на полу? – Да. – Это ваш пистолет? – Нет. – У вас когда-нибудь был такой пистолет? – Нет. – Раньше вы не видели этого пистолета? – Нет. Я же говорю, что не имею к этому никакого отношения. О боже, почему вы мне не верите? Я не обманываю вас. – Пусть так, – вздохнул Мейсон. – Допустим, вы говорите правду. Так что вы сделали? – Я вспомнила, что попросила водителя такси позвонить Артуру Картрайту. Я подумала, что, придя сюда, Артур посоветует, как быть дальше. – А вам не пришло в голову, что именно Артур Картрайт мог их застрелить? – Разумеется, мог, но тогда он бы не пришел. – Он мог прийти и обвинить вас в убийстве. – Нет, Артур на это не способен. – Значит, вы сидели и ждали Картрайта? – Да. Потом я услышала, как вернулось такси. Я не представляла, сколько прошло времени. Убийство Клинтона потрясло меня. – Но вы смогли выйти из дома? – Да, я села в такси и велела отвезти меня в отель. Я подумала, что меня никто не найдет. Не понимаю, как вам это удалось? – Разве вы не заметили, что оставили в кабине носовой платок? неторопливо спросил Мейсон. Брови Бесси Форбс медленно поползли вверх. – О боже, нет! – прошептала она. – Тем не менее, это так. – И где сейчас мой платок? – В полиции. – Как он туда попал? – От меня. – От?.. – Я отдал его детективу, ведущему расследование убийства Фоули. После того, как платок оказался в моем распоряжении, у меня не было другого выхода. – Я думала, вы – мой адвокат. – Так и есть на самом деле. – Что-то непохоже. О боже, как это ужасно. Теперь они смогут найти меня. – Они все равно нашли бы вас. Когда они начнут задавать вопросы, ложь не поможет. И правда тоже вас не спасет. В такой ситуации лучше всего молчать. – Но этим я восстановлю против себя всех – и полицию, и публику, и газеты. – Теперь поговорим о деле, – невозмутимо продолжал Мейсон. – Я передал платок полиции, потому что он является вещественным доказательством. Полиция пытается поймать меня на чем-нибудь предосудительном, чтобы заявить, что я – соучастник преступления. Я, разумеется, не собираюсь доставить им такого удовольствия. Но вам придется потрудиться, чтобы выкрутиться из этого неприятного положения. Они скоро будут здесь и начнут задавать вопросы. Вы должны ответить, что будете говорить только в присутствии адвоката. Что адвокат посоветовал вам молчать. Короче, не отвечайте ни на один вопрос. Понятно? – Да, вы мне уже это говорили. – Вы сможете это сделать? – Полагаю, что да. – Учтите, что ничего другого вам не остается. Я никак не могу связать воедино все ниточки, и пока я это не сделаю, вам придется молчать. – Но это вызовет отрицательную реакцию публики. Газеты будут утверждать, что я отказываюсь говорить, потому что виновата. Мейсон усмехнулся. – Именно поэтому я и приехал к вам. Скажите репортерам, что вы готовы рассказать все, но я запретил вам открывать рот. Я приказал вам не говорить ни слова. А вы бы с радостью объяснили, в чем дело. Скажите им, что вы хотели бы позвонить мне и еще раз попытаться получить разрешение говорить. Они предоставят вам такую возможность. Умоляйте меня, станьте на колени перед телефоном, залейтесь слезами. Просите позволения рассказать хотя бы о том, что произошло в Санта Барбаре. Устройте хорошее представление. А я отвечу, что вам придется искать другого адвоката, если вы скажете хоть слово. Ясно? – Вы думаете, они это проглотят? – спросила Бесси Форбс. – Конечно. Репортерам будет о чем писать. Они представят меня злодеем, препятствующим честной женщине высказать все, что у нее на душе. – А как насчет полиции? Они отпустят меня? – Я в этом не уверен. – Святое небо! Вы полагаете, что меня арестуют? О боже! Я этого не вынесу! Мне, вероятно, удастся противостоять им, если допрос будет вестись здесь, в моей комнате. Но если меня отвезут в тюрьму, я сойду с ума. А если меня будут судить? Неужели вы допускаете, что меня будут судить? – Послушайте, – рявкнул Мейсон, – хватит валять дурака! Этим вы ничего не добьетесь. Вы попали в переплет и прекрасно это понимаете. Вы проникли в дом вашего мужа при помощи отмычки и нашли его мертвым. Вы догадались, что его убили, но не сообщили об этом в полицию. Вместо этого вы преспокойно поехали в отель и зарегистрировались под вымышленным именем. Неужели вы думаете, что полиция, услышав все это, оставит вас на свободе? Бесси Форбс заплакала. – Слезы не принесут вам пользы, – продолжал Мейсон. – Единственное, что может вас спасти, – беспрекословное выполнение моих инструкций. Ни в коем случае не сознавайтесь, что вы останавливались в отеле "Бридмонт", тем более под чужим именем. Не отвечайте ни на один вопрос и не делайте никаких заявлений, предварительно не посоветовавшись со мной. А пока я разрешаю вам лишь пожаловаться на меня репортерам. Вы это усвоили? Она кивнула. – Ну и отлично. Покончив с этим, мы... Раздался нетерпеливый стук в дверь. – Кому известно о том, что я здесь? – спросил Мейсон. – Никому. Стук повторился. – Думаю, – прошептал Мейсон, – что вас ждет неприятный сюрприз. Помните, ваше будущее зависит только от вас. Я сделаю все, что в моих силах, – он подошел к двери и, отодвинув задвижку, открыл ее. На пороге стоял Холкомб. – Вы?! – удивленно воскликнул он. – Что вы здесь делаете? – Я беседую с клиентом, миссис Бесси Форбс, – спокойно ответил Мейсон, – вдовой Клинтона Форбса, проживавшего в доме 4889 по Милпас Драйв. Холкомб протиснулся мимо него. – Теперь я знаю, где вы взяли этот носовой платок, – прорычал он. Миссис Форбс, вы арестованы по подозрению в убийстве Клинтона Форбса, и я хочу предупредить, что все, сказанное вами, может быть использовано против вас. – Об этом не беспокойтесь, – мрачно заметил Мейсон. – Она не скажет ни слова.

Глава 15

Утром Перри Мейсон, свежевыбритый и отдохнувший, бодрым шагом вошел в приемную. Делла Стрит читала газету. – Доброе утро, Делла, – поздоровался он. – Что там пишут? – Неужели вы позволите им это сделать? – возмущенно воскликнула она. – Что это? – Арестовать миссис Форбс. – Тут я бессилен. Она уже арестована. – Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Они же обвинили ее в убийстве и будут держать в тюрьме до суда. – Ну и что? . – Вы же можете ей помочь! – Как? Делла вскочила на ноги. – Мы с вами знаем, что Клинтона Фоули, или Форбса, убил Артур Картрайт. – И вы в этом уверены? – На все сто процентов! – Что-то я не пойму, Делла, к чему вы клоните? Девушка покачала головой. – Знаете, шеф, я доверяла вам. Вы всегда стремились к справедливости. А теперь при вашем попустительстве Картрайт уйдет от возмездия. Отказывая в помощи бедной женщине, вы стали соучастником убийства. – Почему? – Потому что скрываете от полиции информацию, касающуюся мистера Картрайта. Вы знаете о том, что он собирался убить Клинтона Фоули. – Это еще ни о чем не говорит, – неторопливо заметил Мейсон. Намерение убить Фоули вовсе не означает, что он это сделал. Нельзя обвинять человека в совершении убийства, не имея убедительных доказательств. – Доказательств! – воскликнула Делла. – Какие еще доказательства вам нужны? Он приходит сюда и говорит, что собирается совершить убийство. Затем он посылает вам письмо, в котором указывает, что готов перейти от слов к делу. И исчезает, а его недруга находят в луже крови. – Мне кажется, что у вас телега оказалась впереди лошади, – хмыкнул Мейсон. – Вам следовало сказать, что сначала он застрелил Фоули, а потом исчез. Разве он мог убить после исчезновения? – Вы можете пудрить мозги присяжным, – взвизгнула Делла, – а меня вы не проведете. Раз Картрайт послал вам завещание и деньги, значит, он решил сделать последний шаг. И вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Он шпионил за человеком, который разрушил его семейный очаг, выжидая удобного момента, чтобы встретиться со своей женой. Ему это удалось. Он увез ее и спрятал в безопасном месте. А потом вернулся, застрелил Фоули и скрылся. – Вы забываете, – возразил Мейсон, – что Картрайт – мой клиент и я не имею права предать гласности полученные от него конфиденциальные сведения. – Возможно, это и так, но вы не должны сидеть сложа руки, когда невинную женщину обвиняют в убийстве. – Я не допущу, чтобы ее признали виновной. – Как бы не так, – наступала Делла. – Вы посоветовали ей молчать. Она хочет рассказать обо всем, что ей известно, но из-за вас не решается открыть рот. Вы представляете ее интересы и, тем не менее, отправили ее в тюрьму только ради того, чтобы ваш другой клиент мог спокойно смыться. Мейсон вздохнул, улыбнулся и покачал головой. – Давайте лучше поговорим о погоде. Глаза Деллы угрожающе сверкнули. – Перри Мейсон, я преклонялась перед вами, вы могли творить чудеса, а сейчас просто несправедливы. Вы жертвуете этой женщиной, чтобы защитить Картрайта. – Делла, – вздохнул Мейсон, – если бы полиция знала то, что нам известно, она могла бы, на основании косвенных улик, обвинить Картрайта в убийстве Фоули. Но вы глубоко заблуждаетесь, если уверены, что они смогут доказать вину Бесси Форбс. – Но ведь Артур Картрайт действительно виновен, а Бесси Форбс – нет. Мейсон покачал головой. – Послушайте, Делла, мы вторглись на чужую территорию. Вспомните, что я всего лишь адвокат. Я не судья и не член жюри присяжных. Я представляю в суде интересы обвиняемых. И моя задача заключается в том, чтобы подать факты, говорящие в их пользу, в самом выигрышном свете. А виновен подсудимый или нет, решат присяжные. И адвокат должен вести гибкую защиту, парируя все выпады обвинения, склоняя их на свою сторону. – Мне это известно, – кивнула Делла, – и я знаю, что простой человек часто неправильно истолковывает происходящее. Он зачастую не понимает функции адвоката и смысл его действий. Но я по-прежнему не считаю, что мы помогаем Бесси Форбс, отправив ее в тюрьму. Перри Мейсон поднял правую руку и сжал пальцы в кулак. – Делла, в этой руке я держу оружие, которое сбросит цепи с Бесси Форбс, и она выйдет из зала суда свободной. Но это оружие нельзя использовать второпях. Я должен ударить в точно рассчитанный момент и в нужном месте. Иначе я лишь затуплю острие и не принесу ей пользы. – И вы обещаете воспользоваться этим оружием? – с дрожью в голосе спросила Делла. – Естественно. Я представляю Бесси Форбс и сделаю все, что в моих силах. – Но почему не ударить сейчас? Разве не проще разгромить обвинение до начала судебного процесса? Мейсон покачал головой. – Не в этом случае, Делла. У обвинения могут быть очень веские аргументы, и я не могу действовать, пока не узнаю, какие именно. Я имею право нанести лишь один удар, и должен нанести его в решающий момент, чтобы полностью обезоружить обвинение. А пока мне хочется, чтобы публика заинтересовалась Бесси Форбс и прониклась к ней симпатией. Пусть люди узнают о добропорядочной женщине, брошенной в тюрьму по обвинению в убийстве, о том, что она может и хочет доказать непричастность к этому ужасному преступлению, и о коварном адвокате, запрещающем ей говорить. – Публика, несомненно, проникнется к ней симпатией, – согласилась Делла, – но вы предстанете в невыгодном свете. Газеты заявят, что вы затыкаете ей рот, чтобы содрать большой гонорар за ведение судебного процесса. – – Именно этого я и добиваюсь. – Но вы погубите свою репутацию. Мейсон рассмеялся. – Делла, минуту назад вы нападали на меня за то, что я палец о палец не ударю для спасения Бесси Форбс. А теперь оказывается, что я перерабатываю. – Нет, это не так. Но вы не должны жертвовать репутацией ради этой женщины. Мейсон направился к кабинету. – К сожалению, я не вижу другого пути. Позвоните Дрейку и попросите его зайти ко мне. Делла кивнула и сняла трубку. Минут через десять она заглянула в кабинет. – Пауль Дрейк здесь. – Пригласите его ко мне. – Привет, – буркнул Пауль, устраиваясь в кресле. – Дай мне сигарету и расскажи, что новенького. Мейсон протянул ему пачку сигарет и спички. – Ты требуешь слишком многого. – Так же, как и ты. На нас сейчас работают частные детективные агентства всей страны. Мы получили столько телеграмм, что не разберемся с ними меньше, чем за неделю. – Что-нибудь об Артуре и Паоле Картрайт? – Ни словечка. Они как сквозь землю провалились. Мои люди связались со всеми таксопарками города. В то утро ни один из водителей не забирал пассажирку в доме 4889 по Милпас Драйв. А Телма Бентон утверждала, что миссис Картрайт уехала в такси. – Может, водитель забыл об этом. – Это маловероятно. Пальцы Мейсона барабанили по столу. – Пауль, я могу разбить обвинение в деле Бесси Форбс. – Я в этом не сомневаюсь, – ответил Дрейк. – Она окажется на свободе, как только расскажет обо всем, что ей известно. Зачем тебе ее молчание? Этим приемом обычно пользуются закоренелые преступники. – Сначала я хочу убедиться, что твои люди не в силах найти Картрайта. – А при чем здесь Картрайт? Ты полагаешь, что он виновен, и хочешь, чтобы он оказался в безопасности прежде, чем полиция займется им вплотную? Мейсон не счел нужным ответить на этот вопрос. – Пауль, – продолжал он, – чтобы выиграть процесс, я должен подогреть интерес публики, довести напряжение до предела, а потом нанести молниеносный удар, от которого прокурор не оправится. Во всяком случае, не успеет до вынесения приговора присяжными. – То есть эту женщину будут судить? – Да. – А если прокурор не захочет начинать процесс? Он не убежден, что женщина виновата. Он лишь просит ее рассказать о случившемся. – Эту женщину будут судить, – повторил Мейсон, – и оправдают. Но для этого придется попотеть. – Ты же сказал, что можешь выиграть этот процесс. – Да, если нанесу удар в нужный момент. – А почему бы тебе не обойтись без суда? – Нет, я хочу, чтобы ее судили, и как можно быстрее. Дрейк прищурился. – Так какое тайное оружие имеется в твоем распоряжении? – Воющая собака, – коротко ответил адвокат. Дрейк едва успел подхватить сигарету, выпавшую изо рта. – О боже, неужели ты по-прежнему держишься за этот вой? – Да. – Но зачем? О ней давно забыли. Собака мертва, и она не выла. – А я собираюсь доказать, что она выла. – И чего ты этим добьешься? – Очень многого. – А мне кажется, это глупый предрассудок. Кого может волновать собачий вой? Разве что какого-нибудь психа, вроде Картрайта. – Я должен доказать, что собака выла, – настаивал Мейсон. – Причем доказать фактами. И этими фактами станут показания повара-китайца. – Но А Вонг говорил, что собака не выла. – На суде А Вонг скажет правду. Его еще не отправили в Китай? – Нет, пароход отходит завтра. – Мне он нужен, как свидетель. Я выпишу повестку, вызывающую его в суд. А ты, Пауль, найди хорошего переводчика с китайского. Ты должен разъяснить переводчику необходимость признания А Вонгом того, что он слышал собачий вой. – То есть ты хочешь, чтобы китаец это подтвердил, вне зависимости от того, выла собака или нет? – Я хочу, чтобы А Вонг сказал правду. Собака выла. Я хочу, чтобы он это подтвердил. Пойми меня правильно, Пауль. Мне нужна правда. Если собака молчала, пусть он скажет об этом. Но у меня нет сомнений в том, что она выла. – Ладно, – кивнул Дрейк. – У меня есть знакомые в иммиграционной службе, и я все устрою. – С другой стороны, – продолжал Мейсон, – было бы неплохо сообщить А Вонгу, что своим арестом он обязан Клинтону Форбсу, или Фоули. И еще. Выясни, давно ли у Форбса эта собака. Не выла ли она раньше? – Кое-что я могу сказать тебе прямо сейчас. Собака жила у Форбса много лет. Он взял ее с собой, когда уехал из Санта Барбары. Он был очень привязан к собаке, как, впрочем, и его жена. – Все понятно. Но мне мало слов. Мне нужны свидетели, которые выступят в суде. Свидетели, знавшие собаку, когда она была еще щенком. Поезжай в Санта Барбару и поговори с бывшими соседями Форбса. Если они слышали собачий вой, пусть скажут об этом. Мне нужны их письменные показания, заверенные нотариусом. – И все о собаке? – удивился Дрейк. – Да. О собаке, которая не выла в Санта Барбаре, но завыла здесь. – Но собака убита, – напомнил детектив. – Это обстоятельство не повлияет на важность показаний свидетелей. Зазвонил телефон, и Мейсон взял трубку. – Один из детективов Дрейка хочет поговорить с ним, – сказала Делла. – По срочному делу. Мейсон протянул трубку Дрейку. – Тебя, Пауль. – Слушаю, – бросил тот. И тут же его брови медленно поползли вверх. Будь я проклят, – воскликнул Дрейк, положил трубку и взглянул на адвоката. – Один из моих людей позвонил из полицейского управления. Они установили, из какого пистолета застрелили Форбса и овчарку. – Как им это удалось? – По заводскому номеру. Они выяснили, кто и когда купил этот пистолет. – Продолжай, я тебя слушаю. – Пистолет куплен в Санта Барбаре, Калифорния, миссис Бесси Форбс за два дня до того, как ее муж убежал с Паолой Картрайт. Лицо Мейсона окаменело. – Ну, что ты на это скажешь? – Ничего, – ответил Мейсон после долгого молчания. – Я даже хочу взять обратно некоторые слова – Например? – О том, что я легко выиграю процесс Бесси Форбс, – он снял трубку. Делла, соедини меня с Алексом Боевиком, редактором "Кроникл". Я подожду. Пауль Дрейк постепенно пришел в себя и усмехнулся; – Однако я начинаю склоняться к мысли, что тебе известно гораздо больше, чем другим. Похоже, миссис Форбс действительно не стоило торопиться с объяснениями. – Возможно... Хелло... это Боевик? Привет, Алекс, Перри Мейсон. У меня есть для тебя кое-что... Да, об этом деле. Пошли репортера в дом 4893 по Милпас Драйв Там жил некий Артур Картрайт. Его сейчас нет, но репортер найдет там глухую экономку. Ее зовут Элизабет Уокер. Она знает, кто убил Клинтона Фоули.. да Клинтона Форбса, жившего в доме 4889... да, ей известно, кто его убил.. нет, не Бесси Форбс... Ну хорошо, если ты настаиваешь Она скажет, что его убил Артур Картрайт. Все. До свидания, Мейсон повернулся к детективу. – О боже, Пауль, как мне не хотелось этого делать.

Глава 16

Тяжелый проволочный экран разделял помещение для свиданий адвокатов с заключенными на две части. Вся обстановка состояла из стола и двух обшарпанных стульев. Мейсон пришел первым и сидел, нервно барабаня пальцами по потемневшему дереву. Наконец, открылась дверь, и с другой стороны сетки появилась Бесси Форбс. Мейсон тут же вскочил на ноги. – Доброе утро. – Доброе утро, – ответила она, подходя к столу. – Присядьте, – предложил адвокат. – Почему вы солгали мне насчет пистолета? Бесси Форбс села и облизала пересохшие губы. – Я не лгала. Я просто забыла. – Забыла о чем? – О том, что купила этот пистолет. – Тогда расскажите, что же вы вспомнили? – За два дня до отъезда моего мужа из Санта Барбары я узнала о его романе с Паолой Картрайт. Я получила разрешение на хранение оружия в доме, пошла в магазин спортивных товаров и купила этот пистолет. – Что вы собирались с ним делать? – Не знаю. – Вы хотели убить мужа? – Не знаю. – А может, Паолу Картрайт? – Я же говорю, что не знаю. Я действовала импульсивно. Кажется, я хотела их напугать. – Ладно, – кивнул Мейсон. – Куда делся пистолет? – Муж отнял его у меня. – Вы показали пистолет мужу? – Да. – Как это случилось? – Он рассердил меня. – И вы угрожали ему пистолетом? – В общем-то, да. Я вынула пистолет из сумочки и сказала, что застрелюсь, если он меня бросит. – Вы действительно хотели покончить жизнь самоубийством? – Да. – Но не сделали этого? – Нет. Когда они скрылись, пистолета у меня уже не было. – Почему? – Муж отнял его у меня. Я же говорила об этом. – Да, но я подумал, что он мог вернуть его вам перед отъездом. – Нет, он увез пистолет с собой и больше я его не видела. – Значит, вы не покончили жизнь самоубийством. потому что у вас не оказалось пистолета? – Совершенно верно. Пальцы Мейсона забарабанили по столу. – Расстаться с жизнью можно и по-другому. – Но не так легко. – Санта Барбара находится на берегу океана. – Я боюсь воды. – А пули вы не боитесь? – Прошу вас, мистер Мейсон, не язвите. Неужели вы мне не верите? – Видите ли, миссис Форбс, – неторопливо ответил адвокат, – я смотрю на все это с позиции присяжных. – Но присяжные не будут задавать мне таких вопросов. – Естественно. Но их наверняка задаст окружной прокурор, а присяжные будут слушать ваши ответы. – Мне нечего добавить. Я сказала правду. – Значит, ваш муж увез пистолет с собой? – Вероятно, да. Я, во всяком случае, больше его не видела. – И вы полагаете, что какой-то человек взял у него пистолет, застрелил овчарку, а потом и самого Форбса? – Нет. Кто-то, имевший доступ к вещам моего мужа, выкрал пистолет, а потом, выждав удобный момент, воспользовался им. – И кто это мог быть? – Паола Картрайт или Артур Картрайт. – А почему не Телма Бентон? – Зачем Телме Бентон убивать его? – Этого я не знаю. Но мне не понятно, почему Паола Картрайт, прожив больше года с Форбсом, вдруг решила его убить? – У нее могли быть причины. – То есть вы считаете, что она убежала с Артуром Картрайтом, а потом вернулась и застрелила Форбса? – Да. – Мне кажется, – заметил Мейсон, – лучше упирать на то, что Форбса убил Артур Картрайт или Телма Бентон. Лично я поставил бы на домоуправительницу. – Почему? – Потому что миссис Бентон – свидетельница обвинения. И будет очень неплохо показать, что она перекладывает на других свою вину. – Можно подумать, что вы мне не верите. – Я никогда не верю тому, в чем не смогу убедить присяжных. И я не уверен, что они проглотят вашу историю о пистолете, узнав, что вы приехали в дом Форбса, нашли его мертвым и, не сообщив полиции, скрылись с места преступления, а потом зарегистрировались в отеле под именем миссис С. М. Денджефилд. – Я не хотела, чтобы муж знал о моем приезде. Но почему? – Потому что он жестокий и безжалостный человек. Мейсон встал и знаком показал охраннику, что свидание окончено. – Я обдумаю ваши слова. А пока напишите мне письмо и укажите в нем, что просите разрешения рассказать обо всем репортерам. – Но я уже говорила им об этом. – Ничего, мне нужно письменное подтверждение. До свидания. Выйдя из тюрьмы, Мейсон нашел телефон-автомат и позвонил Дрейку. – Пауль, это Мейсон. Я хочу произвести некоторую перегруппировку. Сосредоточь все усилия на Телме Бентон. Ты должен найти брешь в ее стопроцентном алиби. – Я сам проверял ее и, как мне кажется, тут все в порядке. Послушай, у меня плохие новости. – Говори. – Окружной прокурор узнал о том, что Эд Уиллер и Джордж Доук следили за домом Фоули. Их сейчас ищут – Они вышли на твоих детективов через водителя такси. – Вероятно, да. – Их найдут? – Все зависит от тебя. – Мне бы этого не хотелось. Встретимся у меня через десять минут. Захвати с собой все материалы, касающиеся Телмы Бентон. Когда Мейсон вошел в приемную, Дрейк уже ждал его с туго набитой папкой. Адвокат кивнул Делле Стрит и пригласил Дрейка пройти в кабинет. – Что ты выяснил, Пауль? – спросил он. – В ее алиби есть лишь одно слабое место. – Какое именно? – Она уехала в "шевроле" с Карлом Траском. Они были вместе до восьми часов и посетили несколько увеселительных заведений. Я проверял, где и когда их видели, и обнаружил разрыв от семи тридцати до семи пятидесяти. Потом они зашли в очередной бар и пропустили по рюмочке. Чуть позже восьми Траск ушел, а Телма Бентон села за столик и пообедала. Официант хорошо ее запомнил. Она ушла в половине девятого, встретилась с подругой и пошла с ней в кино. То есть на период с семи тридцати до семи пятидесяти достоверность ее алиби будет зависеть от показаний Карла Траска, а после половины девятого – От показаний подруги. Нас, естественно, интересует двадцатиминутный промежуток между семью и восемью часами. – А что говорит сама Телма? – Она утверждает, что они заезжали в другой бар и выпили там по коктейлю. Но никто не помнит, что они заходили туда. Во всяком случае, пока. – И если кто-то вспомнит, что видел ее в том баре, – задумчиво заметил Мейсон, – ее алиби безупречно. Дрейк молча кивнул. – Скорее всего об этом вспомнит Карл Траск и, чтобы создать в алиби брешь, надо поставить под сомнение его показания. Ты говоришь, он увлекается азартными играми? – Да. – И имел дело с полицией? – Неоднократно. – Выясни все поточнее. Мы должны показать присяжным, что он не заслуживает доверия. – Я уже занимаюсь этим. – И прокуратура разыскивает Уиллера и Доука? – Да. – Между прочим, – как бы невзначай спросил Мейсон, – а где они сейчас? Дрейк ответил невинным взглядом. – Меня попросили провести одно расследование во Флориде, и пришлось посадить их в самолет и отправить туда. – Кто-нибудь знает об этом? – Нет. У меня частное бюро, и они взяли билеты по вымышленным именам. Мейсон одобрительно кивнул. – Отлично, Пауль. Где мне найти Телму Бентон? – Она поселилась в Ривервью Эпатментс. – Под своим именем? – Да. – Твои люди следят за ней? – Да. – Что она делает? – В основном, беседует с полицейскими. Она трижды ездила в полицейское управление и дважды – в прокуратуру. – Как ее рука? – Не знаю. Пока забинтована. Я нашел доктора, который накладывал повязку. Фил Мертон. Его вызвали в дом на Милпас Драйв, и он говорит, что рука была сильно покалечена. – Покалечена. – Да, он так выразился. Мейсон потянулся к телефону. – Делла, позвоните в Ривервью Эпатментс и найдите Телму Бентон. Скажите, что с ней хочет поговорить редактор "Кроникл". А потом сразу соедините ее со мной... Зазвонил телефон. – Редактор, – рявкнул Мейсон, схватив трубку – Миссис Бентон, убийство Форбса вызвало интерес публики. Вы приехали в наш город вместе с ним?.. Ведете ли вы дневник?.. Вас заинтересует сумма в десять тысяч долларов за исключительные права на публикацию дневника?. Вы продолжаете вести его и сейчас?.. Отлично. Никому не говорите о моем предложении. Я пошлю одного из репортеров, когда согласую цену с издателями. Конечно, сначала он должен ознакомиться с содержимым дневника, но я думаю, что мы заплатим вам названную сумму. Пока все. До свидания, – и Мейсон бросил трубку на рычаг – А если она захочет узнать, кто ей звонил? – спросил детектив. – Вряд ли, – усмехнулся Мейсон. – Она проглотила наживку. – Она ведет дневник? – Не знаю. – Разве она не сказала тебе об этом? Мейсон рассмеялся. – Разумеется, сказала, но это ровным счетом ничего не значит. Получив такое предложение, она может написать его за день. За десять тысяч напишешь все, что угодно. – А смысл? – Пока мне трудно объяснить, зачем это нужно. Давай лучше займемся образцами почерка. Ты их достал? – У меня есть образцы почерка Паолы Картрайт, Телмы Бентон и Элизабет Уокер, экономки Картрайта. – Ты сравнил их с запиской, оставленной Паолой Картрайт Форбсу? – Нет, записка у окружного прокурора, но я получил фотокопию телеграммы, отправленной из Мидвика. Она написана совсем другой рукой. – Но женским почерком? Дрейк кивнул, достал из папки фотокопию и протянул ее Мейсону. Тот внимательно прочитал телеграмму и взглянул на детектива. – Телеграфист запомнил отправителя? – Он помнит, что какая-то женщина протянула ему бланк телеграммы и деньги. Похоже, она очень спешила. Телеграфист начал пересчитывать слова, а женщина уже пошла к выходу. Он позвал ее, сказав, что сначала должен проверить сумму, но женщина, обернувшись, ответила, что все в порядке, и ушла. – Телеграфист узнает ее, если увидит еще раз? – Вряд ли. Он не слишком умен и не обратил на нее особого внимания. Телеграфист запомнил лишь широкополую шляпку, затенявшую лицо. Когда женщина протянула бланк, он стал считать слова, а она сразу отошла. Мейсон оторвался от фотокопии и взглянул на Дрейка. – Пауль, смогут ли газеты узнать подробности этого дела? – Какие именно? – Насчет того, что Фоули в действительности Форбс и сбежал из Санта Барбары с Паолой Картрайт. – Конечно. Мы же это выяснили, а у них сбор информации поставлен ничуть не хуже. Они пошлют репортеров в Санта Барбару, поднимут старые подшивки и вытащат наружу всю подноготную того скандала. Кроме того, окружной прокурор заигрывает с прессой и расскажет им все, что знает. Мейсон кивнул. – Пожалуй, пора передавать дело в суд.