Текст книги "Дело о воющей собаке"

Автор книги: Петтер Аддамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 8

Перри Мейсон взглянул на фосфорисцирующий циферблат часов. Половина девятого. Такси повернуло за угол. Ни одного прохожего. Он направился к большому дому, силуэт которого четко вырисовывался на фоне звездного неба. Поднявшись по ступенькам, Мейсон подошел к парадной двери. Она была полуоткрыта. Мейсон нажал на кнопку звонка. Никакого ответа. Он подождал и позвонил снова. Результат остался без изменений. Мейсон нахмурился, прошелся по крыльцу и стукнул в дверь кулаком. В доме царила полная тишина. Он заглянул в коридор. Под дверью, ведущей в библиотеку, виднелась узенькая полоска света. Мейсон прошел по коридору и постучал. Тишина. Он повернул ручку и хотел войти, но дверь, приоткрывшись, уперлась во что-то тяжелое. Мейсон с трудом протиснулся в щель. У двери лежала мертвая полицейская овчарка. Пули попали ей в голову и грудь. Мейсон оглядел библиотеку и в дальнем конце увидел человеческое тело. Он подошел поближе. Клинтон Фоули, в домашнем халате и шлепанцах на босу ногу, лежал на животе в луже крови, вытянув вперед одну руку. В шести или восьми футах от тела на полу валялся автоматический пистолет. Приглядевшись повнимательнее, Мейсон заметил на подбородке убитого что-то белое. Наклонившись, он понял, что это мыльная пена. Половина лица Фоули была чисто выбрита. Мейсон отошел к телефону и набрал номер Дрейка. Тот снял трубку после первого звонка. – Пауль, это Мейсон. Я в доме Фоули. Ты можешь связаться с людьми, ведущими наблюдение? – Они должны позвонить мне через пять минут. Я просил их докладывать через каждые четверть часа. Их двое и один из них регулярно мне звонит. – Отлично. Как только он позвонит, прикажи им снять наблюдение и немедленно возвращаться к тебе. – Обоим? – Да. – А к чему такая спешка? – Я все объясню чуть позже. Пусть они посидят у тебя, пока я не переговорю с ними. Понятно? – Хорошо, я все сделаю. Что-нибудь еще? – Да. Удвой усилия по поискам Картрайта и миссис Картрайт. – Я и так привлек два частных агентства. И жду новостей с минуты на минуту. – Хорошо, привлеки еще пару других. Назначь награду. И еще, найди миссис Форбс. – Ты говоришь про настоящую жену Форбса, оставшуюся в Санта Барбара? – Да. – Мне сообщили кое-что интересное. Мои люди вот-вот выйдут на нее. Поторопи их. – Я тебя понял. А теперь объясни, что произошло? Ты же хотел встретиться с Фоули в половине девятого. Сейчас восемь тридцать восемь и ты говоришь из его дома. Вы с ним пришли к соглашению? – Нет. – А почему? – Мне кажется, что пока тебе лучше ничего не знать. – Ладно, – вздохнул Дрейк. – Когда я тебя увижу? – Не знаю. Сначала мне надо покончить с некоторыми формальностями. На это потребуется время. Держи людей, наблюдавших за домом, у себя. Проследи, чтобы до моего прихода они ни с кем не виделись. Если надо, запри их в кабинете. Ясно? – Конечно. Но я хочу понять, что происходит. Потом ты все узнаешь, а пока держи этих людей у себя. – Я посажу их в сейф, – пообещал Дрейк. Мейсон положил трубку, глубоко вздохнул и, снова взяв ее, позвонил в полицию. – Полиция, – ответил сонный мужской голос. – Полиция? – переспросил Мейсон. – Да. – Слушайте внимательно. Это Перри Мейсон, адвокат. Я говорю из дома Клинтона Фоули. Адрес – 4889, Милпас Драйв. Фоули назначил мне встречу этим вечером в половине девятого. Я приехал и нашел дверь полуоткрытой. Я позвонил несколько раз, но из дома никто не вышел. Тогда я прошел в коридор, потом в библиотеку и обнаружил там тело Клинтона Фоули. В него стреляли дважды, может больше, из автоматического пистолета с близкого расстояния. – Какой номер дома? – оживился дежурный. – 4889 по Милпас Драйв. – Совершенно верно. – Ваше имя? – Перри Мейсон. – Перри Мейсон. Адвокат? – Да. – С вами есть кто-то еще? – Нет. – Вы один в доме? – Да. – Оставайтесь на месте. Никуда не уходите. Ничего не трогайте. Никого не впускайте. Если в доме есть кто-то еще, задержите его. Я сейчас же свяжусь с Отделом Убийств. Они выедут немедленно. Перри Мейсон положил трубку, достал пачку сигарет, но передумал и сунул ее обратно в карман. Окинув взглядом библиотеку, он прошел в примыкающую к ней спальню. На кровати он заметил выглаженный костюм и направился в ванную комнату. На полочке над раковиной лежала безопасная бритва, тюбик крема для бритья и кисточка, на которой еще пузырилась пена. Пена осталась и на бритве. С трубы, ведущей к ванне, свисала цепь. Рядом с ней, на полу, стояли две миски, одна – пустая, другая – с водой. Мейсон присел на корточки и внимательно осмотрел цепь. Она заканчивалась специальной защелкой, которая открывалась нажатием пальца. Мейсон вернулся в библиотеку и подошел к трупу собаки. На серебряной табличке, закрепленной на ошейнике, он прочел: "Принц. Собственность Клинтона Фоули. 4889 Милпас Драйв". Ни к чему не прикасаясь, Мейсон снова прошел в ванную комнату. Под ванной он заметил кончик полотенца и, вытащив его, поднес к носу. Полотенце пахло кремом для бритья. Услышав вой полицейской сирены, Мейсон затолкал полотенце обратно и поспешил навстречу детективам.

Глава 9

Перри Мейсон сидел в кругу яркого света. Справа, за маленьким столиком расположился стенографист, записывающий каждое слово адвоката. Допрос вели трое сотрудников Отдела Убийств во главе с сержантом-детективом Холкомбом. – Эти дешевые эффекты совершенно ни к чему, – заметил Мейсон. – Какие еще эффекты? – буркнул Холкомб. – Яркий свет и все прочее. На меня это не действует. Сержант-детектив Холкомб глубоко вздохнул. – Мейсон, вы что-то скрываете. И мы хотим знать, что именно. Совершено убийство, а вы почему-то оказались на месте преступления. – Другими словами, вы думаете, что его застрелил я, не так ли? – Мы не знаем, что и думать, – раздраженно ответил Холкомб. – Нам известно, что вы представляете клиента, который находился на грани того, чтобы преступить закон. Нам известно, что вы всячески противодействовали убитому, Клинтону Фоули. Мы не знаем, что вы здесь делали. И как попали сюда. Мы не знаем, кого вы хотите прикрыть собой, но не сомневаемся, что вы кого-то прикрываете. – Например, себя, – предположил Мейсон. – Я начинаю склоняться к такому заключению, – признал Холкомб. – И это характеризует ваши деловые качества. Не нужно большого ума, чтобы осознать ту простую истину, что Фоули был бы очень осмотрителен при контактах с адвокатом, представляющим интересы другой стороны. Он бы постарался, чтобы наши отношения оставались сугубо формальными. Вряд ли я мог быть настолько близок к Фоули, чтобы он принимал меня в домашнем халате и с наполовину выбритым лицом. – А если вы тайно проникли в дом? – возразил Холкомб. – Собака первой услышала подозрительный шум и зарычала. Фоули спустил ее с цепи и вы застрелили ее, когда она бросилась на вас. Фоули вбежал в библиотеку на звук выстрелов и тогда вы уложили и его. – И вас устраивает подобная версия? – спросил Мейсон. – Я не вижу в ней особых изъянов. – Тогда почему вы не арестовываете меня? – Клянусь богом, именно так я и поступлю, если вы не докажете свою непричастность к убийству. Разве можно выказывать такое безразличие, когда убит человек Вы сказали, что Фоули назначил вам встречу на восемь тридцать, но не привели никаких доказательств. – О каких доказательствах вы говорите? – Кто-нибудь слышал ваш разговор с Фоули? – Не помню. Я не смотрел по сторонам, когда говорил с ним. – А что вы можете сказать насчет такси, доставившего вас на Милпас Драйв? – Обычное такси. Я не заметил ничего особенного – У вас не осталось квитанции таксометра? – Разумеется, нет. Очень мне нужно собирать старые квитанции. – А куда вы ее бросили? На тротуар? – Я даже не помню, брал ли я ее вообще – Вы не обратили внимание на внешний вид такси? Машина была желтая, в шашечках или с красным верхом? – Черт, конечно нет. Не помню я никаких подробностей. Я же не предполагал, что меня будут допрашивать Кстати, хочу отметить, что, как детектив, вы на ложном пути. Судя по всему, вы не представляете, как произошло убийство. – А, – промурлыкал обиженный Холкомб, – может быть, вы просветите нас? – Я, между прочим, располагаю той же информацией что и вы. – Если вы так уверены в себе, – ухмыльнулся Холкомб, – расскажите нам о ваших предположениях. – Во-первых, – начал Мейсон, – собака сидела на цепи, когда убийца проник в дом. Клинтон Фоули вышел из спальни, встретил пришедшего и говорил с ним какое-то время. А потом вернулся в ванную и спустил собаку с цепи. Убийца застрелил собаку, а затем и самого Фоули. – С чего вы это взяли? – удивился Холкомб. – А не заметили ли вы полотенца, – ехидно спросил Мейсон, – лежащего под ванной? – Ну и что? – Полотенце вымазано в пене от крема для бритья – Да, и что из этого следует? – Полотенце упало на пол когда Клинтон Фоули отцеплял поводок. В процессе бритья пена не может попасть на полотенце. Такое возможно, если человек по какой-то причине решил стереть пену, не закончив бриться. Например, если к нему .кто-то пришел. Клинтон Фоули не стал стирать пену, когда собака гавкнула, почуяв присутствие незнакомого человека. Выйдя в библиотеку и увидев незваного гостя, Фоули начал говорить с ним, одновременно стирая пену полотенцем. Затем что-то заставило Фоули броситься в ванную и спустить собаку с цепи. Тогда пришелец выстрелил в первый раз. Внимательно осмотрев полотенце, вы могли бы додуматься до этого сами, не задавая мне множества глупых вопросов. Вы ведь заметили, что на лице Фоули остался маленький клочок пены? На полу пены нет совсем. Значит, в Фоули стреляли после того, как он стер пену с лица. – Я не понимаю, почему он не мог стереть пену до того, как вышел в библиотеку, – запротестовал Холкомб. – Нет, он уронил полотенце, когда открывал защелку цепи. Если бы он спустил собаку до встречи с незнакомцем, он мог стереть пену лишь спеша в библиотеку на звук выстрела, а в этом случае полотенце не могло оказаться на полу в ванной комнате. – Ну ладно, а где сейчас Артур Картрайт? – Не знаю. Я пытался найти его сегодня, но экономка сказала, что его нет дома. – Телма Бентон уверяет, что он убежал с миссис Фоули, – заметил Холкомб. – Да, – кивнул Мейсон, – она говорила об этом. – А Клинтон Фоули сказал то же самое Питу Доркасу. Мейсон тяжело вздохнул. – Означают ли ваши слова, что вы хотите начать все сначала? – Нет, – рявкнул Холкомб. – Я лишь подчеркиваю, что ваш клиент, Артур Картрайт, по всей вероятности убежал с миссис Фоули, а потом, услышав от нее о тех издевательствах, которые она терпела от мужа, вернулся и убил Клинтона Фоули. – И единственным доказательством вашей версии является тот факт, что у Картрайта возникли трения с Фоули, и он, возможно, убежал с миссис Фоули. Так? – Этого вполне достаточно. – А теперь я вдребезги разобью вашу версию. Если бы Артур Картрайт вернулся, то лишь за тем, чтобы застрелить Фоули. Верно? – Полагаю, что да. – В этом случае, проникнув в дом Фоули и увидев хозяина, Картрайт сразу бы выстрелил. Он не стал ждать, пока тот вытрет пену с лица, вернется в ванную и спустит с цепи полицейскую овчарку. Ваша беда, парни, в том, что, найдя мертвеца, вы ищите подходящего кандидата в убийцы, вместо того, чтобы попытаться восстановить сцену убийства и в дальнейшем вести поиски, основываясь на фактах. – И на что указывают факты? – раздраженно спросил Холкомб. – О боже, – вздохнул Мейсон. – Я и так достаточно поработал за вас. Все-таки вы детективы Вам платят за эту работу, а мне – нет. – Насколько нам известно, – заметил Холкомб, – вы тоже не остаетесь в накладе. Перри Мейсон потянулся и сладко зевнул. – Это преимущество моей профессии, сержант. Но не забывайте, что ей присущи и определенные недостатки. – Например? – Например, адвокату платят по способностям. Чтобы хорошо зарабатывать, надо доказать, что получаешь деньги не зря. Если бы налогоплательщики давали вам ежемесячный чек лишь после того, как вы докажете, что отработали свою зарплату, то, судя по этому делу, вы бы через несколько месяцев умерли с голоду. – Вы не имеете права оскорблять нас, – голос Холкомба дрожал от негодования. – Этим вы ничего не добьетесь, Мейсон. Сейчас вы не адвокат, черт побери, а подозреваемый в убийстве! – Именно поэтому я и говорю о деньгах налогоплательщиков, – пробурчал Мейсон. – Послушайте, – продолжал Холкомб, – или вы лжете насчет того, что пришли к Фоули ровно в восемь тридцать, или специально пытаетесь напустить тумана Согласно предварительным данным медицинской экспертизы, Фоули убили от половины восьмого до восьми. Мы приехали сюда около девяти. Чтобы снять с себя подозрения, вы должны сказать, что вы делали с половины восьмого до восьми вечера. Почему вы не хотите сотрудничать с нами? – Я повторяю, что не помню. Я даже не смотрел на часы. Я ушел из конторы, погулял, пообедал, вернулся, вышел на улицу, прошел пешком пару кварталов, кажется, выкурил сигарету, поймал такси и поехал на Милпас Драйв. – Фоули ждал вас в восемь тридцать? – В восемь тридцать. – Но вы не можете это доказать? – Разумеется, нет. Во имя чего я должен доказывать точное время каждой встречи. Я – адвокат и ежедневно общаюсь с десятками людей. Как раз тот факт, что я не могу доказать точное время, говорит о том, что встреча с Фоули ничем не отличалась от остальных. А вот если бы я представил дюжину свидетелей, присутствующих при моем телефонном разговоре с Фоули, вы бы тут же задумались, а зачем я приложил столько усилий, чтобы потом установить точное время встречи. При условии, что вам есть чем думать. Я могу сказать вам кое-что еще. Что мешало мне приехать сюда в семь тридцать, убить Фоули, уехать на такси в центр города, а потом, на другом такси, вернуться в половине девятого? – Как мне кажется, ничего, – после долгой паузы ответил Холкомб. – Вот в этом случае, будьте уверены, я бы запомнил и номер такси, и внешний вид автомобиля, и точное время прибытия на Милпас Драйв и нашел бы свидетелей, присутствовавших при телефонном разговоре с Фоули. Не так ли? – Я не знаю, что бы вы сделали, – буркнул Холкомб. – Ваши поступки редко подчиняются логике. Вы все время пытаетесь нас запутать. Почему вы не расскажете все, как есть, чтобы мы могли продолжить расследование? – Во-первых, я вам не мешаю, а во-вторых, я не в восторге от этих ярких ламп, которые слепят меня, в то время, как вы удобно развалились в креслах и пытаетесь разгадать преступление по выражению моего лица. Если вы выключите свет у подумаете, сидя в темноте, я убежден, что вы продвинетесь гораздо дальше. – Не надейтесь, что мы в восторге от вашей физиономии, – огрызнулся Холкомб. – А Телма Бентон? – спросил Мейсон. – Что она делала в это время? – У нее полное алиби. Она может отчитаться за каждую минуту. – Между прочим, а чем вы занимались в это время? – Я? – удивился Холкомб. – Да, вы. – Вы подозреваете меня в убийстве Фоули? – Нет, я просто хочу знать, что вы делали с половины восьмого до восьми вечера? – Ехал в автомобиле. На работу. – И сколько свидетелей могут это подтвердить? – Ваша шутка совершенно неуместна. – Если вы пошевелите извилинами, сержант то поймете, что я не шучу. Кто может подтвердить, что из дома вы поехали на работу? – Разумеется, никто. Дома могут вспомнить, когда я уехал, на работе время прибытия. – В этом-то все и дело. – В чем? – В том, что у вас должны возникнуть подозрения насчет полного алиби Телмы Бентон. Если человек может доказать, чем он занимался буквально по минутам, значит, он приложил немало усилий, чтобы создать себе твердое алиби. То есть этот человек или помогал совершить убийство и имеет ложное алиби, или знал о подготовке убийства и позаботился о том, чтобы остаться вне подозрений. Наступило долгое молчание. – Вы думаете, Телма Бентон догадывалась о том, что готовится убийство Фоули? – спросил Холкомб. – Откуда мне знать, о чем догадывалась Телма Бен тон? Я лишь сказал, что полное алиби не возникает на пустом месте. В обычной жизни человек не сможет доказать, что он делал каждую минуту. Как, например, вы, Холкомб. Держу пари, ни один из присутствующих в этой комнате не найдет свидетелей, которые скажут, чем он занимался с половины восьмого до восьми вечера. – Пожалуй, вы выиграете это пари, – вздохнул Холкомб. – Естественно, – кивнул Мейсон. – И вы должны, наконец, понять, что этот факт является доказательством моей невиновности. – Но вы не можете доказать, что пришли в дом в восемь тридцать. Никто не видел, как вы пришли никто не знает о том, что вы договорились о встрече никто не впускал вас в дом. И никому не известно, действительно ли вы приехали в половине девятого? – Как раз это я могу доказать. – Чем? – Тем, что я позвонил в полицию в восемь сорок и сообщил об убийстве. Значит, в половине девятого я находился в доме. – Я не об этом, – Холкомб покачал головой. – Вы же не можете доказать, что пришли именно в половине девятого? – Разумеется, нет, но, как мне кажется, мы это уже проходили. – Да, – кивнул Холкомб, поднимаясь со стула. – Ваша взяла, Мейсон. Я отпущу вас. Лично я не верю, что убийство совершено вами, но вы несомненно кого-то прикрываете. И этот кто-то – ваш клиент. Я думаю, что, убив Фоули, Картрайт позвонил вам и сказал, что собирается сдаться полиции Вы посоветовали ему не торопиться и, приехав в дом Фоули, предложили Картрайту возвращаться к миссис Фоули, а сами, выждав пятнадцать или двадцать минут, сообщили в полицию об убийстве И вы могли стереть пену с лица убитого и засунуть полотенце под ванну. – То есть стать сообщником убийцы? – Да. Если я это докажу, вам, Мейсон, не поздоровится, несмотря на вашу репутацию. – Рад это слышать, – улыбнулся Мейсон – Чему же вы радуетесь? – Судя по вашим методам, я уже начал думать, что мне не поздоровится в любом случае, докажете вы что-нибудь или нет. Холкомб устало махнул рукой. – Вы свободны, Мейсон. Прошу вас не покидать нашего города. Возможно, мы захотим еще раз встретиться с вами. – Отлично. Если наша беседа закончилась, выключите этот чертов свет. Из-за него у меня разболелась голова.

Глава 10

Перри Мейсон расположился в кресле рядом со столом Дрейка. У стены, на жестких стульях с высокой спинкой сидели двое мужчин. – Почему ты попросил отозвать моих людей? – спросил Пауль Дрейк. – Я выяснил все, что меня интересовало, и не хотел, чтобы их нашли около дома Фоули. А что там происходило? – осведомился Дрейк. – Не знаю, – ответил Мейсон, – но мне показалось, что наблюдение за домом излишне. – Послушай, почему ты мне ничего не рассказываешь? – Правда? – Мейсон закурил. – А я почему-то полагал, что сбор информации входит в твои обязанности, и рассказывать должен ты. Эти двое следили за домом? – Да. Слева сидит Эд Уиллер, рядом с ним – Джордж Доук. Мейсон повернулся к детективам. – Когда вы прибыли на Милпас Драйв? – В шесть часов. – Вы оба вели наблюдение? – Да. Но каждые пятнадцать минут один из нас звонил Дрейку. – А где вы были? Я вас не заметил. – Зато мы вас видели, – улыбнулся Уиллер. – Где вы были? – повторил Мейсон. – Довольно далеко от дома, – признал Уиллер, – но мы все видели. У нас были специальные бинокли. Мы устроились в пустующем доме на другой стороне Милпас Драйв. – Только не спрашивай, как они туда попали, – хмыкнул Дрейк. – Это профессиональная тайна. – Ладно, ладно, – кивнул Мейсон. – Держите свои секреты при себе. А теперь расскажите, что вы видели? Эд Уиллер достал записную книжку. – Мы заступили на дежурство в шесть часов. В шесть тринадцать Телма Бентон вышла из дома. – Через парадную дверь или черный ход? – Через парадную дверь. – И куда она пошла? – Ее ждал мужчина, сидевший в "шевроле". – Вы записали номерной знак? – Разумеется. 6М9245. – Ясно. Что было дальше? – Никто не выходил из дома и не подходил к нему до семи двадцати пяти. В этот момент, вернее, в семь двадцать шесть, к дому подъехало такси в шашечках. Из него вышла женщина. – Вы записали номерной знак? – Нет, я подумал, что будет достаточно номера на дверце водителя. 86-С. – Вы не могли ошибиться? – Нет. Мы оба его хорошо разглядели. – Да, – пробурчал второй детектив. – Можете не сомневаться. – Хорошо, продолжайте, – кивнул Мейсон. – Женщина вошла в дом, и такси уехало. – Совсем? – Нет, оно вернулось через двенадцать минут. Очевидно, женщина дала шоферу какое-то поручение и велела приехать обратно. – Как выглядела женщина? – Лица мы не разглядели. Она была хорошо одета, в темной шубе. – В перчатках? – Да. – Она позвонила в дверь? – Да. – Ей пришлось ждать? – Нет, не больше минуты. – Похоже, Фоули знал о ее приезде? – Это мне не известно. Она подошла к дому, постояла минуту перед входной дверью и... – Подождите, – оборвал его Мейсон. – Вы же сказали, что она нажала на кнопку звонка. Почему вы так решили? – Она наклонилась вперед и я подумал, что она звонит. – Но она могла открывать замок ключом? – Вполне возможно, – после некоторого раздумья ответил Уиллер. – Мне показалось, что она наклонилась, чтобы позвонить. Но я мог и ошибиться. – Вы уверены, что эта женщина – не Телма Бентон? – Абсолютно. Телма ушла совсем в другом пальто. На этой женщине была длинная темная шуба. – Сколько времени провела она в доме? – Не больше четверти часа. Такси отъехало, как только она вошла в дверь, и вернулось через двенадцать минут. Женщина уехала в семь сорок две. – Вы не слышали шума? Собачьего лая или чего-то подобного? – Нет. Мы были довольно далеко. Шеф предупредил, что нас никто не должен видеть, и для наблюдения мы не нашли лучшего места, чем пустующий дом. – Хорошо. Что было дальше? – Потом приехали вы. В желтом такси, номер 362. Вы вошли в дом в восемь двадцать девять, и это все, что нам известно. Джордж позвонил шефу, и тот велел нам не медленно возвращаться к нему. Уезжая, мы слышали вой полицейской сирены и даже забеспокоились, не случилось ли чего. – И напрасно, – заметил Мейсон. – Вам платят не за волнения, а за работу. Понятно? – Да, сэр. – Теперь я прошу вас сделать следующее. Разыщите водителя такси с номером 86-С и привезите его сюда. Хотя нет, позвоните мне, как только найдете его. – Что-нибудь еще? – Пока все, – адвокат повернулся к Дрейку. – Ты получил интересующие меня сведения? Дрейк кивнул. – Я могу тебе кое-что сообщить, но сначала давай отпустим этих ребят. Разыщите водителя такси и сразу же позвоните сюда, – повторил он просьбу Мейсона. Детективы встали и вышли из кабинета. – Пауль, – начал Мейсон, – Клинтон Фоули получил телеграмму из Мидвика. Вроде бы подписанную женщиной, выдававшей себя за жену Фоули. Она просит не возбуждать судебного дела против Картрайта. Мне нужна фотокопия этой телеграммы. Ты можешь ее достать? – Это довольно сложно. – Прими все меры, но фотокопия должна быть у меня. – Я постараюсь, Перри, – Дрейк потянулся к теле фону, но передумал и поднялся из-за стола. – Я лучше позвоню из другой комнаты. Посиди тут, я скоро приду. Через пять минут Дрейк вернулся и сел за стол. – Все в порядке, – сказал он. – Отлично. А теперь расскажи, что... Зазвонил телефон. Дрейк снял трубку. – Слушаю... – он взглянул на Мейсона. – Запиши ад рее, Перри. Карандаши и бумага на том столе. Мейсон взял лист бумаги и карандаш. – Говори. – Отель Бридмонт. Б-р-и-д-м-о-н-т. Девятая улица. Комната 764. Миссис С. М. Денджефильд. Все? – и он положил трубку. – Кто это? – спросил Мейсон. – Миссис Бесси Форбс зарегистрировалась под этим именем в одном из отелей нашего города. Ты хочешь навестить ее? Комната 764. Мейсон облегченно вздохнул, сложил лист бумаги и сунул его в карман. – Ты поедешь к ней? – спросил Дрейк. – Сначала надо поговорить с шофером. Придется привезти его сюда. У нас мало времени. – Неужели этот шофер так важен? – Мне нужно повидаться с ним в первую очередь, – отрезал Мейсон. Нам понадобится стенографистка. Пожалуй, я попрошу Деллу вернуться в контору. – Она уже там, – улыбнулся Дрейк. – Делла позвонила мне полчаса тому назад и, узнав, что ты велел снять наблюдение с дома Фоули, сказала, что поедет на работу. Перри Мейсон хотел что-то ответить, но зазвонил телефон. Дрейк схватил трубку. – Они нашли шофера, – сказал он, взглянув на Мейсона. – Пусть он отвезет их к моей конторе, – приказал адвокат. – А потом, под каким-нибудь предлогом, они попросят его подняться наверх. Они могут сказать что-нибудь насчет тяжелого чемодана, который надо отнести в машину.

Глава 11

Водитель такси ерзал на стуле, переводя взгляд с детективов на Перри Мейсона и Деллу Стрит. – Зачем вы позвали меня сюда? – спросил он. – Мы хотим кое-что выяснить, – объяснил Мейсон. – В связи с одним судебным делом. – Каким еще делом? – Оно касается жалобы на собачий вой. Ссора между соседями. Похоже, возникли некоторые осложнения, и мы пытаемся понять, насколько они серьезны. Я задам вам несколько вопросов. Шофер облегченно вздохнул. – Валяйте, – сказал он. – Счетчик-то у меня работает. – Разумеется, вам заплатят по счетчику и сверх того еще пять долларов. Вас это устроит. – Конечно. Особенно, если сначала я получу деньги. Мейсон открыл ящик стола, достал пятидолларовую бумажку и протянул ее шоферу. Тот сунул деньги в карман и ухмыльнулся. – Я вас слушаю. – Сегодня вечером, в семь пятнадцать или чуть раньше, вы привезли женщину к дом 4889 на Милпас Драйв. – А, вот вы о чем. – Да, – кивнул Мейсон. – И что вас интересует? – Как она выглядела? – Ну, я не заметил ничего особенного. Она была в черной шубе, от нее пахло дорогими духами. Она оставила в машине носовой платок. Я хочу сдать его в Бюро находок. – Какого она роста? Водитель пожал плечами. – Ну, хотя бы приблизительно. Водитель в замешательстве оглядел комнату. – Делла, встаньте, – попросил Мейсон. Девушка поднялась со стула. – Ваша пассажирка такого же роста? – Вроде бы да. Но чуть полнее. – Вы не помните, какого цвета ее глаза? – Нет. Кажется, черные, но может и карие У нее очень пронзительный голос, и она трещит, как пулемет. – Вы не обратили внимание на ее руки? На пальцах были кольца? – Она была в черных перчатках, – уверенно ответил водитель. – Что вы делали после того, как привезли ее на Милпас Драйв? – Я подождал, пока она войдет в дом, а потом поехал к телефону-автомату. Она попросила меня позвонить одному человеку и кое-что передать. – Что именно и по какому номеру? Водитель достал листок бумаги. – Я все записал. Номер – Паркрест 62945. Она велела позвать Артура и сказать, что тот должен немедленно прийти в дом Клинтона, потому что Клинтон объяснился с Паолой начистоту. Мейсон и Дрейк обменялись многозначительными взглядами. – И вы выполнили просьбу? – спросил адвокат – Нет. Никто не брал трубку. Я звонил из трех автоматов, а потом поехал обратно. Спустя пару минут женщина вышла на улицу, и мы уехали. – Где она села в машину? – На Девятой улице. Я отвез ее туда же. Как вас зовут? – Марсон, Сэм Марсон, сэр. Я живу в Беллвью Румз, на Девятнадцатой улице. – Носовой платок у вас? Марсон вынул из кармана батистовый платочек и поднес его к носу. – Еще пахнет. Мейсон взял платок, понюхал его и передал Дрейку Тот принюхался и пожал плечами – Передай платок Делле, – предложил Мейсон. – Она определит запах. Делла понюхала платок, взглянула на адвоката и кивнула. – Я знаю, какие это духи. Платок останется у нас, – сказал Дрейк водителю, взяв платок у Деллы. – Одну минуту, Пауль, – торопливо вмешался Мейсон. – Мне кажется, ты очень спешишь. Немедленно отдай платок. Детектив удивленно посмотрел на Мейсона – Отдай платок, – повторил тот – Может быть, эта женщина будет его искать. – Так я передам его в Бюро находок, – Марсон засунул платок обратно в карман. – Я бы советовал подержать его у себя, – заметил Мейсон. – По-моему, эта женщина найдет вас сама. Перед тем, как отдать платок, спросите у нее фамилию и адрес. Скажите, что вы уже сообщили о платке в Бюро находок, и теперь, мол, придется объяснить, кому вы отдали платок. Понятно? – Да, – кивнул водитель. – Что-нибудь еще? – Думаю, этого достаточно, – ответил Мейсон. – Если возникнет необходимость, мы вас вызовем. – Вы записали все мои слова? – обеспокоенно спросил водитель у Деллы. – Только вопросы и ответы, – успокоил его Мейсон. – Чтобы я мог отчитаться перед клиентом. – Я понимаю, – улыбнулся водитель. – Всем надо зарабатывать на жизнь. Кстати, счетчик-то работает. – Один из этих людей, – Мейсон кивнул в сторону детективов, спустится вниз и расплатится с вами. Не забудьте узнать фамилию и адрес женщины, которая потребует вернуть ей платок. – Не беспокойтесь, – заверил его водитель. Детективы вышли вместе с ним, а Мейсон повернулся к Делле Стрит. – Что это за духи, Делла? – Моя подруга работает в парфюмерном отделе одного из универмагов, ответила девушка. – И на днях дала мне понюхать именно эти духи. Они называются "Уоле Гип". Очень дорогие духи. Мейсон встал и прошелся по кабинету. – Делла, – сказал он, – идите к своей подруге и купите флакон этих духов. Потом возвращайтесь и ждите меня здесь. – А мы? – спросил Дрейк. – Бери свою шляпу. Нам предстоит небольшая прогулка. – Куда? – В отель "Бридмонт".

Глава 12

Широкий, освещенный мягким светом коридор устилал толстый ковер. – Какой номер? – спросил Мейсон. – 764, – ответил Дрейк. – Сразу за углом. Вот он. Мейсон постучал. Спустя несколько секунд послышался звук легких шагов, звякнула цепочка, и дверь чуточку приоткрылась. – Кто здесь? – Адвокат хочет поговорить с вами по важному делу. – Я никого не хочу видеть, – нервно взвизгнула женщина, и дверь начала закрываться. Мейсон едва успел вставить в щель носок ботинка. – Помоги, Пауль, – вдвоем они навалились на дверь. Полуодетая женщина испуганно вскрикнула и бросилась к кимоно, лежащему на стуле. – Как вы посмели! – возмущенно воскликнула она, надевая кимоно. – Закрой дверь, Пауль. Женщина решительно направилась к телефону. – Если вы не уйдете, я позвоню в полицию. – Не возражаю, – ответил Мейсон. – Впрочем, она и так скоро будет здесь. – Что вы хотите этим сказать? – Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь. Вы повисли над пропастью, миссис... Бесси Форбс. Женщина вздрогнула и застыла, испуганно глядя на адвоката. – О боже, – прошептала она. – Присядьте и давайте спокойно поговорим В нашем расположении лишь несколько минут. Бесси Форбс бессильно упала в кресло. – Мне все известно, так что обойдемся без истерик. Вы – жена Клинтона Форбса. Он оставил вас в Санта Барбара и убежал с Паолой Картрайт. Вы пытались их выследить. Я не знаю, с какой целью, но пока меня это не интересует. Картрайт нашел Клинтона Форбса раньше вас. Тот поселился на Милпас Драйв под именем Клинтона Фоули. Картрайт снял в аренду соседний дом. Он постоянно следил за Фоули, стараясь выяснить, осчастливил ли тот его жену. А вчера Картрайт пришел ко мне. Я – адвокат. Возможно, вы слышали обо мне. В последнее время я вел несколько крупных процессов. Меня зовут Перри Мейсон. – Вы! – радостно воскликнула женщина – Вы? Перри Мейсон? Адвокат кивнул. – О, какое счастье! – Учтите, мы не одни, – заметил Мейсон. – Я хочу, чтобы наш разговор проходил при свидетеле. Причем я буду говорить, а вы – слушать. Понятно? – Да, я вас поняла. Я лишь хотела... – Замолчите, – оборвал ее Мейсон, – и слушайте. Картрайт вел себя очень странно. Он хотел написать завещание. Пока мы не будем касаться его содержания. Вместе с завещанием он оставил письмо и задаток. В письме он просил меня защищать интересы жены мужчины, проживающего по адресу Милпас Драйв под именем Клинтона Фоули, Вам ясно? Он имел в виду не женщину, живущую в одном доме с Клинтоном Фоули, а его законную жену. – Но понимал ли он, что делает? Он... – Замолчите, – повторил Мейсон. – Время дорого. Здесь посторонний человек. Я догадываюсь, о чем вы хотите сказать, но не стоит говорить об этом при свидетеле. Как адвокат, я должен оберегать ваши интересы. Итак, если вы хотите, чтобы я представлял вас, я к вашим услугам. Если нет, я немедленно ухожу. – Нет, нет! – воскликнула миссис Форбс. – Я прошу вас мне помочь. Я... – Отлично. Можете ли вы сделать то, о чем я вас попрошу? – Если это не слишком сложно... – Нет, это не сложно. Я хочу, чтобы на любой вопрос, заданный вам, вы отвечали, что будете говорить только в присутствии своего адвоката, и ваш адвокат – я. Вы запомнили? – Да, постараюсь выполнить ваше указание. – Возможно, вас спросят, как я стал вашим адвокатом. Отвечайте точно так же. Как и на любой другой вопрос. Даже о погоде. Даже, если спросят, сколько вам лет или каким дневным кремом вы пользуетесь. Вы меня поняли? Она кивнула. Перри Мейсон подошел к камину. – Что здесь жгли? – спросил он. – Ничего, – ответила Бесси Форбс. Мейсон наклонился, пошевелил золу на каминной решетке и вытащил клочок зеленого шелка. – Похоже на шарф, – пробормотал он. Женщина шагнула к нему. – – Я не знаю... – Замолчите! – рявкнул Мейсон и сунул обгорелую тряпочку в жилетный карман. Затем он направился к туалетному столику, взял флакончик духов, понюхал и, подойдя к умывальнику, вылил духи в раковину. – – Что вы делаете? – ахнула женщина. – Вы представляете, сколько стоит... – Представляю! – оборвал ее Мейсон. – А теперь слушайте, что я скажу. Немедленно выпишитесь отсюда. Поезжайте в отель "Бродвей" на Сорок Второй улице. Зарегистрируйтесь там под именем Бесси Форбс. Внимательно осмотрите вещи, которые вы возьмете с собой, и те, что останутся здесь. Купите себе дешевые духи. Именно дешевые. И опрыскайте ими все наряды. Ясно? Она кивнула. – А потом? – А потом сидите тихо и не отвечайте ни на один вопрос. Требуйте, чтобы допрос происходил в моем присутствии. Мейсон открыл кран горячей воды и вымыл флакон. Комната благоухала духами. – Покури, Пауль, – предложил адвокат. – Надеюсь, у тебя есть сигара? Дрейк кивнул, достал сигару, откусил кончик и закурил. Мейсон повернулся к Бесси Форбс. – Мой телефонный номер – Бродвей 38251. Запишите его. Если что-то случится, звоните. Учтите, что мои услуги не будут стоить вам ни цента. Они уже оплачены. Еще раз повторяю, на любой вопрос у вас должен быть один ответ: "Я буду говорить только в присутствии моего адвоката". Вы это усвоили? – А если, – спросила миссис Форбс, – они скажут, что подобный ответ доказывает мою вину? Я не сделала ничего противозаконного, а вы почему-то уверены... – Пожалуйста, – оборвал ее Мейсон, – не спорьте со мной. Доверьтесь мне и следуйте моим советам. Хорошо? Она кивнула. – Ну и отлично. Пошли, Пауль, – открыв дверь, Мейсон еще раз взглянул на Бесси Форбс. – Выписавшись из отеля, не оставляйте следов. Сев в такси, назовите любой адрес, там поймайте другое такси и тогда поезжайте в "Бродвей". Ясно? Она снова кивнула. – Пошли, Пауль, – повторил Мейсон и вышел в коридор. Дрейк последовал за ним. – Найди актрису, лет двадцати восьми, такого же сложения, как миссис Форбс, и пришли ее ко мне. Как можно скорее. За работу она получит триста долларов, и я гарантирую, что ей не придется вступать в конфликт с законом. Я не хочу, чтобы ты присутствовал при нашем разговоре. Чем меньше ты будешь знать об этом, тем лучше. Дрейк задумался. – Я знаю одну девушку, которая могла бы нам помочь Она такого же сложения, как миссис Форбс, и тоже брюнетка. Ее зовут Мей Сибли. – Спасибо, Пауль. Прошу тебя, поторопись.