Текст книги "Особый район Китая, 1942-1945 гг."

Автор книги: Петр Владимиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 46 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

Июнь

2 июня

«В течение 2 июня на Кубани, северо-восточнее Новороссийска, продолжались бои. На других участках фронта существенных изменений не произошло».

Китайские войска крупными силами контрнаступают вдоль Янцзы. В Хэнани и Хунани китайские войска завязали отвлекающие бои.

Японское радио сообщает о значительных людских потерях в китайских войсках. Диктор разглагольствовал о священной миссии японского солдата – «водворить вечный мир в Азии».

* * *

Похоже, что отношения между Компартией и Гоминьданом резко обострятся. Так, незадолго до решения Президиума [154] ИККИ о роспуске Коминтерна в Центральный Комитет Компартии Китая поступила из ИККИ важная телеграмма.

В числе прочего телеграмма рекомендовала председателю ЦК КПК и всему руководству по мере возможности сохранять деловые и нормальные отношения со своим партнером по единому антияпонскому фронту. Однако на последнем заседании политбюро ЦК КПК о конкретном характере политики Компартии к ГМД, об отношении к единому антияпонскому блоку и о едином сопротивлении японским фашистам вообще ничего не говорилось.

Можно ожидать, что тактика скрытого срыва союза с Гоминьданом станет официальным курсом руководства КПК. В доказательство можно привести судьбу телеграммы ИККИ. По ней, согласно установившейся практике, была принята своя резолюция. Эта резолюция предписывала всем военным центрам Компартии воздерживаться от каких бы то ни было действий против частей центрального правительства, категорически запрещались самостоятельные акции во избежание конфликта с Гоминьданом. Таковым было указание ИККИ, подписанное Димитровым. И резолюция по данной телеграмме, конечно, могла быть только в духе установок ИККИ (сохранять любой ценой единство сил в борьбе с растущей агрессией японского империализма, а также не допускать античанкайшистской и вообще антигоминьдановской пропаганды).

Конечно, это противоречило точке зрения Мао Цзэ-дуна. И как только состоялось заседание политбюро с обсуждением решения Президиума ИККИ о роспуске Коминтерна, Мао Цзэ-дун сейчас же распорядился не отправлять на базы резолюцию политбюро Центрального Комитета о всемерном сохранении нормальных отношений с ГМД. Больше того, эта резолюция позже была объявлена недействительной и отменена.

* * *

В последнее время важнейшие вопросы решаются лишь самым узким кругом высших партийных работников. Центральный Комитет практически не играет никакой роли и пленумов его не созывают. Вот и теперь дни и ночи у председателя ЦК КПК заседают несколько близких ему лиц. Содержание этих многодневных совещаний не известно большинству членов политбюро, хотя решения нескольких лиц окажут влияние на все последующие события. [155]

3 июня

Советский Союз оказывал помощь Китаю в отражении японской агрессии не только военными поставками и займами, но и своей авиацией. Много советских истребительных и бомбардировочных эскадрилий сражалось в небе Китая. Это была советская техника со своими авиационными кадрами. Эта помощь явилась особенно ценной, так как к моменту создания единого антияпонского фронта китайская авиация оказалась практически уничтоженной (летный состав тоже уничтожен). Советская авиация приняла на себя воздушную оборону отдельных участков японо-китайского фронта. Японцам были в кратчайший срок нанесены чувствительнейшие потери (взять хотя бы знаменитый рейд наших туполевских бомбардировщиков на Формозу – главную базу японской авиации).

В свою первую командировку я оказался в Китае, когда только возник и крепнул единый антияпонский фронт. Я помню, с каким энтузиазмом он был встречен китайской общественностью. Принимались самые энергичные меры по преодолению враждебности между Гоминьданом и Компартией, налаживался контакт на взаимном доверии, японцам был сразу нанесен ряд мощных совместных ударов, затормозивших оккупацию страны агрессором.

Я помню национальный подъем, охвативший Китай, лозунги единого антияпонского фронта, стремление сплотиться для отпора врагу, меры по преодолению капитулянтских настроений и реорганизации вооруженных сил.

Я помню, что значило в то время для бойца 8-й НРА или китайского коммуниста знакомство с человеком из Советского Союза или получить в подарок советский значок.

С тех пор многое изменилось. У чжэнфына явный антисоветский привкус.

4 июня

Бои в районе Новороссийска. На других участках фронта без существенных изменений...

Нанесен урон 13-й японской дивизии под Юйянгуанью (провинция Хубэй). Оккупанты откатываются. Бои за Чаньян и в северной части Хунани. В провинции Шаньдун самураи также понесли ощутимые потери.

* * *

ЦК КПК принял решение «К вопросу о методах руководства», – так сказать, одно из законодательных оформлений [156] чжэнфына. Ссылки на марксизм в этом решении, как принято, для отвода глаз.

* * *

Очередной и мучительный приступ почечной болезни – скверное наследство моего голодного детства. Через день или другой – изнуряющие боли. Потом едва держусь на ногах. С нулевой кислотностью моего желудка здесь приходится туговато.

7 июня

Французский министр внутренних дел последнего кабинета министров умер в Германии в концентрационном лагере. Его фамилия – Мендель. Среди французских буржуазных капитулянтов-политиков он отличался более трезвым взглядом на угрозу Франции со стороны гитлеровской Германии и старался сделать все возможное для обезвреживания «пятой колонны» в стране, но Франция раньше рухнула, преданная своими буржуазными политиканами. Самая действенная и активная сила, сплачивающая французов в борьбе с оккупантами, – Коммунистическая партия. Французское Сопротивление сцементировано организованностью, сплоченностью и отвагой коммунистов.

* * *

Установилась сухая, знойная погода. Лёссовая пыль встает завесой за любым конным отрядом или даже одиночным всадником.

На рассвете, еще до призывных армейских горнов, поразительно тихо. Кажется, нет войны, не верится, что она есть. Глубокий невозмутимый покой...

С высоты моего жилья Яньань выглядит крохотным городком, стиснутым стенами гор и скалами. И над всем этим царственным покоем великолепие солнечного блеска, глубочайшая синь неба, тишина...

9 июня

На советско-германском фронте без существенных изменений. Прикидываем, кто первый начнет наступление и на каком участке фронта решится судьба летней кампании.

В Советском Союзе президент торговой палаты США Эрик Джонстон. Сталин и Молотов приняли его. Беседа продолжалась два с половиной часа. [157]

Бегло прочитал книгу Чан Кай-ши «Судьба Китая».

Книга издана 10 марта 1943 года в Чунцине. Автор – Цзян Чжун-чжэн (Чан Кай-ши).

Автор безусловный националист. Националистическим настроением книга пронизана с первой до последней страницы.

Автор пишет о национальном движении, связанном с неравноправными договорами. История неравноправных договоров со всеми великими странами: Францией, Великобританией, Германией, Америкой и царской Россией – это попрание национального достоинства Китая, это насилие над его традициями и культурой, это экономический грабеж.

Примечательно, что автор строго разделяет политику царской России и политику Советского Союза. Для него нет России вообще. В своей критике неравноправных договоров автор совершенно не касается политики Советского Союза. Всю желчь и недовольство он изливает на главные колониальные державы мира.

В книге есть глава «Неравноправные договоры и их влияние на экономику Китая». Эти договоры, по мнению автора, задержали развитие Китая. Цивилизованный Запад пришел в Китай насилием, позорными болезнями, распущенностью нравов и разбоем.

Автор психологически обосновывает закономерность китайского национализма, неизбежность этого национализма.

Далее следуют главы книги: «Синьхайская революция, ее поражения и удачи», «Реорганизация Гоминьдана и шаги по претворению в жизнь трех принципов доктора Сунь Ят-сена», «Война против оккупации Японией территорий Китая» и т. д.

Автор ни словом не обмолвился о КПК, о гражданской войне, о Мао Цзэ-дуне. Лишь в одном месте он пишет о Чэн Ду-сю как «вожде коммунистов». Говоря о Чэн Ду-сю, автор выражает свое несогласие с платформой коммунистов, которые «стремятся конфисковать земли всех крупных землевладельцев и передать их безвозмездно крестьянам».

Чан Кай-ши указывает, что японские агрессоры пытались склонить правительство Китая на совместную борьбу против китайских коммунистов с тем, чтобы в дальнейшем предпринять поход против Советской России. Целью этого [158] похода японцы видели захват Советского Дальнего Востока и Сибири.

Заканчивает свою книгу Чан Кай-ши главой «Судьба Китая и перспектива мира».

Книга написана с определенных классовых позиций, однако не лишена интереса. Она полезна для понимания определенных исторических и политических моментов в развитии Китая.

Ее бы неторопливо перевести. Здесь много интересных и любопытных мыслей. Написана книга разговорным языком. В ней 214 страниц.

12 июня

В течение 11 июня на фронте существенных изменений не произошло. Нашей авиацией в Финском заливе потоплены сторожевой катер и транспорт противника.

На побережье Янцзы бои за Инчэн (в нескольких десятках километров от Ханькоу). Незначительные стычки в горах Тайханшань.

Создан французский Комитет национального освобождения.

Американский журналист Уильям Ширер (бывший берлинский корреспондент нью-йоркской газеты) заявил, что одни бомбардировки Германии не могут привести к победе над гитлеризмом.

Союзники, как и в Китае, везде воюют в основном своей авиацией.

* * *

Лю Шао-ци прочно обосновался в Яньцзялине. Этот человек, малоприметный год назад, нынче по своему усмотрению распоряжается аппаратом ЦК. Теперь он уже не высказывает недовольства чжэнфыном...

В Яньани арестовывают гоминьдановский шпионов. Об этом много пересудов.

* * *

«Осенний министр» отнюдь не орудует за спиной председателя ЦК КПК. Тут совпадение взглядов по всем пунктам и об обмане, конечно же, и речи быть не может.

Торжество Кан Шэна в том, что он сумел распознать истинные устремления Мао Цзэ-дуна, сумел стать его тенью, его волей, желанием...

Ван Мин переживает подлинную трагедию. Каншэновский прихвостень Цзин (не могу писать «доктор Цзин», это же убийца, а не доктор!) своим «лечением» нанес непоправимый ущерб здоровью Ван Мина. До умерщвления [159] оставалось не так уж долго, если бы не история с рецептом. В тридцать девять лет Ван Мин хронически болен. Он до сих пор не встает, очень слаб.

Однако физические страдания это только часть трагедии. Ван Мин испытывает все результаты подавления Мао Цзэ-дуном интернационалистского крыла в КПК. Ведь, по мнению Мао, Ван Мин главный «догматик», «последователь оппортунистов Чэн Ду-сю и Ли Ли-саня», «крайний уклонист, не имеющий опыта революционной борьбы». Это привело к изоляции Ван Мина. Почти никто в данных условиях не отваживается поддерживать с ним даже самых обыкновенных человеческих отношений.

Пишу эти строки, а сам вижу Мао. Слышу его мягкие, неторопливые шаги. Ощущаю пожатие – горячая мягкая рука. Вижу, как он садится, будто расплывается в кресле. Чувствую и вижу цепкий настороженный взгляд, смягченный рассеянной улыбкой. И сам он под курткой – жидкий, мягкий, расслабленный. И вокруг него – густой запах табака. В его комнатах всегда прохладно. Он избегает теплых помещений. Как он легко возбуждается! Как часто с его языка срываются непотребные словечки! И как груб он бывает, если чем-либо недоволен!

13 июня

В директиве Гоминьдана провинциальным кабинетам по поводу роспуска Коминтерна дана любопытная характеристика КПК.

В этой характеристике подчеркивается, что коммунистические базовые районы будут обретать качества феодальных объединений (наподобие милитаристских) и, следовательно, все более и более обособятся. В КПК неизбежны изменения. Мао Цзэ-дун усилит свою власть. Он со своими сторонниками целиком поставит КПК под свой контроль. Это неизбежно приведет к обострению борьбы в руководстве партии. В этих условиях противоречия между представителями интернационалистского крыла КПК и националистического, возглавляемого Мао Цзэ-дуном, приведут к дальнейшей китаизации партии. Ее интернационалистское крыло утратит свое значение и влияние.

15 июня

Не смею отмахиваться от тех вопросов, которые буквально каждый день ставит передо мной печальная яньаньская действительность. [160]

Я не смею лгать и прибегать к компромиссам. Я жестоко контролирую каждое свое слово, десятки раз вычитываю свои рукописи.

Трудно отрешиться от привычной оценки событий. Оценки, выработанной на протяжении многих лет.

Бесспорно, Мао Цзэ-дун чурается опыта ВКП(б).

Он страшится принципа демократического централизма, который ставит его в равные условия со всеми коммунистами. В этом тоже одна из причин его неприязни к марксизму-ленинизму, воплощенной в презрительном словечке «догматизм».

Пока спекуляция на марксизме обеспечивала восхождение к власти, Мао Цзэ-дун внешне соглашался с ним. Но едва марксизм стал ограничивать его власть, он объявляет ему войну. Скрытую войну...

Он не чувствует в себе достаточных сил, ума, культуры для руководства партией на демократических началах. «Догматизм» (по мнению Мао Цзэ-дуна) обрекает его на постоянную тревогу за власть, а этого председатель ЦК КПК допустить не смеет и не допустит.

Искоренение «догматизма» означает господство Мао Цзэ-дуна в партии и солдатскую покорность всех членов партии. Именно в этом цель чжэнфына и причины постоянных отсрочек VII съезда. Мао Цзэ-дун уничтожает марксизм национализмом с псевдореволюционным усердием мелкого буржуа-анархиста. Встречи на протяжении почти четырнадцати месяцев дают мне достаточное представление о нем. Его ученость – показная. За ней пустота.

16 июня

Кан явно переусердствовал. Прихожу за новостями. Обращаться должен только к нему. Тут этот порядок выдерживают строго. Вид у Кана озабоченный. Не стал ни о чем разговаривать, подает мне листок. Читаю. Кан сообщает, что это гоминьдановская шифровка. Ее перехватили, расшифровали.

Вчитался – и не могу, смех душит! Что за примитивный шантаж! В телеграмме (которая вряд ли существовала в природе, это выдумки Кан Шэна) речь идет о роспуске Коминтерна. Среди всякого рода глупостей и домыслов содержится предостережение о том, что связь Компартии с некоей страной не прервана и не будет прервана. Поэтому всем соответствующим службам Гоминьдана [161] вменяется в обязанность не терять бдительности.

Конечно же, это сочинение Кана! И состряпано с единственной целью – дать понять, что после самороспуска Коминтерна мне и моим товарищам следует убраться в Москву. Дескать, обойдемся.

«Некое государство» – это намек на СССР.

Ох, как не терпится Мао Цзэ-дуну остаться без свидетелей!

19 июня

«В течение 18 июня на фронте существенных изменений не произошло».

Как сложится летняя кампания для Красной Армии?

В Особом районе весьма чувствительны к ее успехам. Да и в Токио тоже...

Японцы медленно отступают в Хубэе. Освобожден пункт Мичжитай.

Наступление на Янцзы складывается для китайцев благополучно.

* * *

Мао Цзэ-дун не вылезает из своего жилища в Цзаоюани. Я ни разу не видел его на прогулке или среди местных жителей.

22 июня

Два года войны с гитлеровской Германией в одиночестве, не считая операций союзников мизерными силами в Африке и налетов их авиации на Германию.

Сотни немецких дивизий сражаются в Советском Союзе. На огромном фронте от Баренцева до Черного моря сражаются и умирают многие миллионы людей.

Диктор одной из японских радиостанций говорил о воздушных налетах союзников на Японию: «...Не было и не могло быть паники и растерянности среди нашего народа! С непоколебимой верой в нашу священную страну, с ее невиданными древними традициями, каждый смело и решительно трудится в тылу на благо победы...»

* * *

Жэнь Би-ши любой разговор сводит на свои недуги и необходимость лечения в СССР. В политических вопросах не проявляет самостоятельности. Во всем поддакивает Мао Цзэ-дуну. Словом, «болото» и только. [162]

Чжу Дэ сохраняет дружелюбие к советским людям, приветлив и готов на все, лишь бы не обидеть гостя или товарища. Всегда расспрашивает о вестях с нашего фронта, о политической и экономической жизни СССР. В отличие от Мао Цзэ-дуна не чопорен. Не боится уронить свое достоинство игрой в волейбол или простым обхождением. Не прочь потанцевать и перекинуться в картишки с друзьями. И однако же толково разбирается в военных вопросах.

Сейчас его тоже «духовно очищают»...

* * *

Антигоминьдановские страсти. В конце концов в Чунцине тоже не дураки и сумеют воспользоваться поводом для военного подавления Особого района. Рискованная инсценировка классовой непримиримости, за которой безответственная игра судьбами партии и фактическое потакание японским интересам.

24 июня

Аресты гоминьдановских шпионов. Сколько же их здесь?

И кто дает право Мао Цзэ-дуну подозревать в измене любого коммуниста? И что это за право на высшую мудрость? Буквально во всем эти претензии на непогрешимость, эта склонность к менторству.

Как трудно иметь дело с людьми, влюбленными в свою мудрость! Как прячется жестокость под обходительностью, округлые жесты, мирный говорок!

Председатель ЦК КПК твердит (это повторяется при каждой встрече, как ритуал), что с Гоминьданом иметь дело крайне опасно. Это организация, при которой порядки в стране во сто крат хуже гитлеровских. О чем-либо договориться с Чан Кай-ши якобы крайне сложно.

В результате такой позиции председателя ЦК КПК политбюро даже не обсуждает меры и возможности улучшения отношений с Гоминьданом. После решения Президиума ИККИ о роспуске Коминтерна всякая речь о Гоминьдане сводится к угрозам в адрес Чан Кай-ши или намекам на то, что «чанкайшисты свое получат» и т. п.

Самый популярный лозунг: «Чан Гай-сы!»

26 июня

Алеев в чрезвычайно подавленном настроении. Спросил, в чем дело. Его снова прорвало: [163] «С простыми людьми не надо притворяться. Но как прикажете разговаривать, улыбаться, подавать руку людям, которые ведут травлю политики СССР, а к нам относятся так, что хуже быть не может?..

Разве вы не видите, какой режим установлен руководством КПК в Особом районе. Здесь подавлена всякая внутрипартийная деятельность. Честных людей мордуют, а прояпонские элементы ведут себя нагло, почти не скрываясь. Нынешнее обострение отношений между КПК и Гоминьданом – вина руководства Особого района...»

Я не сказал Алееву, как мне трудно величать сих деятелей КПК «товарищами» и «коммунистами».

* * *

Ночью я снова перенес тяжелейший приступ почечных колик, усугубленных болями в печени. Нет нужных лекарств.

30 июня

У Кан Шэна вполне определенное отношение к разного рода сомнительным личностям. Складывается впечатление, что действительным японским, гоминьдановский и прочим агентам в Особом районе не угрожает никакая опасность, важно уважать Кана. Сколько всякого рода темных личностей пользуются доверием и защитой крупнейших работников КПК! Зато честных коммунистов ведомство «осеннего министра» не жалует.

Работа партийных, военных и гражданских учреждений парализована. Повсюду атмосфера озлобления и взаимного недоверия. Репрессивная деятельность комиссии Кан Шэна лихорадит буквально всю партию. Это озлобляет коммунистов. Одни стремятся «правоверными», выступлениями отвести от себя беду, другие – стать незаметными и пережить смутное время.

В партийной среде Кан Шэн не популярен, но и там насадил преданных себе людей. Доносы тайные и доносы «разоблачительными выступлениями» на собраниях – вот вся внутрипартийная жизнь КПК.

* * *

В Чунцине политический скандал из-за оставления частями КПК позиций на передовой и передислокации в район соприкосновения с гоминьдановскими дивизиями.

Ряд организаций в Китае потребовал безоговорочной передачи главе центрального правительства власти над [164] Особым районом и армиями КПК. Чунцинское радио с озлоблением твердит о коварстве коммунистов, сдающих родину японским оккупантам. И все же антигоминъдановские страсти в Особом районе нагнетаются с еще пущим азартом. Мао Цзэ-дун в радостно приподнятом настроении.

Очевидны три грубых просчета лидеров КПК.

Во-первых, японцы воспользуются вооруженным конфликтом между партнерами по единому антияпонскому фронту для их истребления поодиночке. В итоге Китай окажется беззащитным. О какой уж классовой победе тогда говорить!

Во-вторых, Советский Союз связан войной на Западе. Впереди решающие битвы с гитлеровской Германией.

Политика руководства КПК явно авантюристична. Военные силы КПК перед мощью Гоминьдана ничтожны. Значит, свой расчет руководители КПК обосновывают на неизбежности вооруженной помощи Советского Союза. В условиях войны с Германией это не что иное, как изменническая политика, ставящая и Японию, и Германию в выигрышное положение. Двойная подлость, учитывая истинное отношение Мао Цзэ-дуна к Советскому Союзу: искать защиты у того, кого поносишь и предаешь.

И, наконец, международное коммунистическое движение понесло существенный урон в результате пренебрежения одним из основных принципов революционной борьбы: не вступать в решающие бои без поддержки подавляющего большинства народа и надлежащей революционной ситуации в стране. Расчет на то, что революционный пример зажжет и увлечет народ на восстание, неоснователен.

Именно поэтому в марте 1921 года в Саксонии было подавлено неподготовленное вооруженное выступление рабочих. Пролетариат Германии оказался идейно неподготовленным и не поддержал выступления рабочих Средней Германии. Однако урон в результате репрессий понесли не только рабочие Средней Германии. Репрессии обрушились на весь немецкий пролетариат.

Тому еще много примеров.

В России большевистская партия была численно небольшой, но за ней, благодаря беспримерной в истории агитации и пропаганде, следовала подавляющая часть трудовой России. В данном случае сыграла роль не численность партии, а результат ее огромной работы в массах, постоянное стремление слиться с ними, понимание [165] их нужд и организация тактически верной формы борьбы за ликвидацию источника нужды и горя. А это и есть марксистская подготовка революции.

Революция – не игра в мацзян или цитирование древних классиков, а историческая судьба народа.

КПК в особо неблагоприятном положении из-за исключительной малочисленности пролетариата. Сейчас важно кропотливо трудиться, не расточать левые фразы. Мало жертвенности – риск должен быть осознанным. Риск вообще неизбежен, но лишь тогда, когда созрели условия для выступления.

Настоящие коммунисты не идут на поводу у событий или пустой болтовни. Это бесполезная и преступная трата человеческих жизней, подрыв веры в силу социалистических идей.