Текст книги "Тамбовский волк"

Автор книги: Петр Краснов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

КРИСТИНА

Разбираясь в хитросплетениях жизненных коллизий, Старицкий убедился в том, что существует тесная взаимосвязь между теми, кого убивают, и теми, кто убивает. Казалось бы, те и другие, еще даже не зная о существовании друг друга, не должны иметь ничего общего. Но это общее обязательно находится.

Для встречи с Кристиной у Принца был веский повод. Ему было необходимо конфисковать у нее тот роковой рисунок, который привел дизайнера к безумию.

Старицкий назначил свидание малолетке на Патриарших прудах. И она пришла.

Она шла со стороны Ермолаевского переулка. Твердые желваки на скулах, ходившие ходуном, придавали лицу хищное выражение. Глаза спрятались за темными стеклами очков.

Кристина села на скамейку. Не снимая кожаных перчаток, достала сигарету, размяла ее, закурила. Принц подошел, сел рядом. Не глядя на нее, спросил:

– Кристина?

– Да.

– Спрашивай.

– О чем?

– О себе.

– А что ты можешь обо мне знать?

– Многое.

– Не гони волну, сладкий. Че надо?

– Для начала сними окуляры.

– Обойдешься.

Принц резким движением сдернул с ее лица очки. Она ровным, спокойным голосом предупредила:

– Тебе это дорого будет стоить.

– Этот прикид тебе не идет.

– Кто бы говорил.

Кристина попыталась встать, но Принц положил ей руку на колено.

– Убери лапу!

– Что ты строишь из себя? Вадим не стал бы тебя рисовать, если бы ты и в самом деле была такой, какой прикидываешься.

– Но он нарисовал.

– Другую. Можешь ты на время, хотя бы ради Вадима, не жевать, когда с тобой разговаривают?

– Не-а… Не могу.

Старицкий вышиб из ее руки сигарету.

– Жвачку сама выплюнешь?

– Нет.

Влад разжал ей челюсти и, подцепив ногтем большого пальца жевательную резинку, выкинул ее изо рта.

– Кретин! Ублюдок! Ненавижу! На помощь к ней уже бежала группа «кожаных».

– Сейчас тебя сделают!

– Нет.

– "Крутой", да?.. На шмаер свой восьмизарядный надеешься?

– Нет. На тебя.

– На меня?!..

– Да. Ты им не позволишь "сделать меня".

Уже слышалось прерывистое дыхание приближающихся со свирепыми лицами рокеров.

– Да я еще и помогу им сделать из тебя отбивную!

"Неопытные, – подумал Принц, глядя на растянувшуюся цепочку бегущих «кожаных». – По одному их можно уложить всех до одного". Кристина крикнула рокеру, подбежавшему первым.

– Остановись, Руль!

Руль, собиравшийся в прыжке нанести Принцу удар ногой, запрыгал на одной ножке, сохраняя равновесие, чтобы не упасть. Один за другим подбежали остальные. Окружив скамейку, «кожаные» ждали сигнала. Стоявшие сзади дышали Принцу в затылок. У некоторых в руках уже были кастеты.

Руль, недовольно глядя на Кристину, процедил сквозь зубы:

– Бле-фу-ет…

– Нет! Он мне… ее… показывал.

– Пусть и мне покажет…

Принц невозмутимо рассматривал «кожаных». Один из них уже протянул руку к карману Принца, но Руль остановил его:

– Погоди, Рысь. Глаза мне его не нравятся. Больные глаза. Такой и замочить может. Че хочешь-то, мужик?

– Не тебя.

Рысь удивленно покачал головой. «Ками-кадзе» ему все больше нравился. Руль, задетый за живое, процедил:

– Ладно… Пошли отсюда.

Все выполнили приказ главаря. «Кожаные» отошли к лидеру, приготовившись уходить. Руль ждал, когда к ним присоединится и Кристина. Она поднялась со скамейки. Принц предупредил:

– Тебе лучше остаться. Кристина тут же торопливо села обратно. Неожиданно и Рысь сел с ней рядом.

– Я тоже останусь! Любопытно послушать, о чем говорят «крутые» с маленькими девочками.

Принц, не удостаивая «кожаного» взглядом, спросил:

– Ты что, голубой?

– А ты что? Прямо здесь ее будешь трахать?

Принц слегка отклонился назад и, выбросив вперед левую ногу, вмазал носком ботинка «кожаному» по уху.

– Уй!

Рысь схватился за травмированное ухо и тут же отдернул руку. На ладони была кровь. «Кожаный» скривился от боли, и его лицо стало похожим на улыбающуюся маску клоуна. Рысь, пожирая разъяренными глазами «крутого», никуда не уходил. Принц процитировал:

– "Ему и больво, и смешно, а мать грозит ему в окно".

– Ты, мужик, только отсюда никуда не уходи! Я скоро! Дождешься меня?

– Дождусь, если недолго.

– Я мигом.

Рысь быстрым шагом пошел прочь. За ним последовали и остальные. Принц посмотрел на Кристину и поблагодарил:

– Спасибо.

– За что?!

– Не позволила им "сделать меня".

– Вас «сделаешь», как же! Это я их спасла. Рысь у нас бешеный. Если что пообещал – сделает! Не боитесь, что он вас пристрелит?

– Боюсь.

– И будете ждать?

– Буду.

Кристина развернулась к Принцу всем корпусом и, не отрываясь, стала смотреть на него. Старицкий сразу же вспомнил слова тети Сони: "Какие у нее глаза!" Он уже не сомневался в том, что Вадим стал жертвой этой юной колдуньи.

Глядя на Кристину, Старицкий видел, как меняется выражение ее глаз. Они становились то глубоким омутом, который затягивал, как водоворот, то громовым небом, испещренным молниями, то вселенной, в которой вспыхивало и угасало огромное количество уходящих в глубину звезд…

Принц смотрел и пытался догадаться, что так поразило Вадима в этих глазах.

– Ты принесла рисунок?

– Нет… – Почему?

– Я не знала. Мы договорились только о встрече.

– Все ты знала. Ты боишься.

– Чего?

– Что кто-нибудь еще, кроме Вадима, узнает о твоей тайне.

– Какой… тайне…

– Той, что на рисунке.

– Рисунка уже нет. Я его сожгла.

– Зря ты изворачиваешься. Я ведь не Вадим. Прятаться от тебя не буду.

– Я это уже поняла…

Кристина взяла руку Старицкого, лежавшую на колене, приподняла ее и, просунув под нее голову, прильнула щекой к ноге Влада. Затем опустила руку Принца себе на грудь.

Старицкий высвободил руку и, взяв лицо Кристины в свои ладони, внятно произнес:

– Плохо поняла. Запомни: тебе лучше самой все рассказать. Если ты этого не сделаешь, я потеряю время. Я ведь все равно обо всем узнаю. И тогда тебе уже трудно будет помочь. Ну? Я жду.

– Мне… Нечего сказать. Я уже все сказала.

– Пока говорил только я. Перед встречей с тобой я еще надеялся, что в тебе осталось хоть что-то от того, что видел Вадим. Я ухожу. Следующая наша встреча может стать для тебя последней.

– Но вы обещали Рыси, что дождетесь его?

– А тебе бы хотелось, чтобы он меня прикончил?

– У вас больное воображение.

– Если бы это было так, то я отправился бы вслед за Вадимом в психушку. Но на меня черная кошка не действует так, как на него.

– Какая кошка?

– Та, с которой ты забралась в комнату Вадима и пряталась там под кроватью до его прихода. И провела с ним ночь.

– Не было этого.

– Вот это что?

Принц достал из кармана кусочек кожи и приставил его к болтающемуся поясу кожаной куртки. Кусочек точно вошел в рваные края торчащего, как раздвоенное змеиное жало, конца пояса.

Глаза Кристины загорелись ненавистью и бессильной злобой.

– Мент поганый! Ищейка! Ненавижу!

– Если бы я был мент, то ты уже сидела бы в «пресс-хате» и из тебя зеки выбивали бы нужные следователю показания.

Старицкий нашел и другую улику, доказывающую вину Кристины. Это был футляр от губной помады, в котором еще оставались осколки раздавленной ампулы.

– Лабораторный анализ показал, что в ампуле был экстракт южноамериканского препарата «ДЖИ-5». Эта вытяжка, приготовленная из слюны гигантского удава, влияет на функции нервной системы, парализуя и разрушая ее.

– Почему ты не сдал меня ментам?

– Я думаю, ты уже и сама догадалась? Кристина опустилась вниз, обхватила колени Принца и запричитала:

– Забери меня!.. Делай со мной все что хочешь! Только не бросай меня! Одну!

– Ты не одна.

– Одна!

– Это он помог тебе забраться в комнату Вадима?

Принц кивнул в сторону неподвижно стоящего, как парковое изваяние, круглоголового парня. Кристина посмотрела на прилипшего к дереву телохранителя и крикнула ему:

– Убирайся отсюда!

Тот послушно зашагал прочь.

– Ты меня не бросишь?

– Теперь нет.

– Почему теперь? Из-за него?

– Из-за тебя. Я попытаюсь помочь, но только если ты сама этого захочешь.

– Я хочу! Очень хочу!

– Вадим тоже мог тебе помочь.

– Он не захотел…

– Неправда. Ты уговаривала соседку, чтобы она впустила тебя в комнату Вадима. Для чего?

– Чтобы сделать ему сюрприз.

– Нет.

– Остаться у него навсегда.

– Нет.

– Хотела узнать, как он живет.

– Теплее.

– Посмотреть его картины.

– Горячо.

Кристина, не отпуская колен Принца, посмотрела на него снизу вверх.

– Взять что-нибудь на память.

– Что именно?

– Хватит меня мучить!

– Не скажешь – уйду.

– Фотографию.

– Нет. Ты боялась, что Вадим… Ну?

– Сделает копию того рисунка, который он нарисовал здесь… на Патриарших прудах…

– Ты не безнадежна.

Старицкий, подхватив Кристину под мышки, поднял ее вверх до уровня своего лица. Повиснув в воздухе, Кристина закрыла глаза. Запрокинув голову, она подставила губы для поцелуя. Влад почувствовал, как под его руками тело девчонки задрожало от сексуального возбуждения. Эта маленькая ведьма знала, как надо воздействовать на мужчину, чтобы он оказался полностью в ее власти.

Принц поставил Кристину на ноги, но она не хотела стоять, ее колени подгибались. Влад усадил ее на скамейку.

– А теперь покажи рисунок.

– Не здесь. Он у меня дома.

– Хорошо. Идем к тебе домой.

– Не сегодня.

– Ты покажешь его сейчас. Потому что он у тебя с собой. Ты не расстаешься с ним ни на секунду, даже ночью, когда спишь. Сама покажешь или мне доставать его, как жвачку?

– Как жвачку!

Принц попытался расстегнуть на Кристине куртку, но она стала бешено сопротивляться. Она царапалась, кусалась.

Щелкнул предохранитель. Повернув голову, Старицкий увидел за своей спиной Рысь. Из-под полы его куртки выглядывало дуло пистолета.

– Видишь? Я мог бы прикончить тебя в два счета. Но я этого не сделал. Спроси, почему?

– Почему?

– Хочу с тобой работать, Кристина зло выкрикнула;

– Болван! Чушка!

Рысь, пряча пистолет, спросил:

– Возьмешь?

– У меня нет рокерской работы.

– Я согласен на любую.

– Надо подумать…

Кристина бросилась бежать. Рысь предложил:

– Догнать?

– Если получится.

Кристина прибавила скорость. Но Рысь все-таки догнал ее. Когда «кожаный» подводил Кристину к Принцу, она положила в рот последний кусок бумаги и, яростно пережевывая его, злорадно захохотала.

Все! Теперь никто, никогда не увидит того, что было нарисовано на том рисунке!

– Ну что, взял?!

– Ты сожгла все мосты. Теперь тебе назад дороги нет.

– А я предпочитаю идти только вперед! Старицкий пошел к своей машине, оставленной недалеко от Кубинского посольства. Принца догнал Рысь и пошел с ним рядом:

– А со мной как же?

– Пока для тебя работы нет. Оставь свои координаты.

Рысь поотстал и догнал Принца только тогда, когда тот уже открывал дверцу своего «мерседеса». Восхищенно глядя на машину, Рысь проговорил:

– Классная лайба! Прокати?

– В другой раз.

Рысь протянул Принцу клочок бумажки.

– Это телефон моей сестры, буду ждать!

ГЛАЗА СМЕРТИ

От встречи с Кристиной Старицкий ожидал большего. Пришлось снова навестить тетю Соню. Она была необычно возбуждена. Встретила Принца очень приветливо:

– Здравствуйте, советник! Спасибо вам огромное!

– За что?

– Комнату Вадима Николаевича мне отдали. Я еще удивилась очень, что именно мне, а не Лолочке.

Старушка перешла на шепот.

– У нее, знаете ли, такие связи! Я спросила в исполкоме: "Это советник президента обо мне словечко замолвил?" А они так и ответили: "Да, советник". Так что еще раз вам большое спасибо. Сейчас у стариков последнюю жилплощадь отбирают! А тут еще одну комнату выделили! Разве не чудо?!

– Чудо. Тетя Соня, постарайтесь припомнить, что еще, кроме глаз, было нарисовано на том листке, который держала в руках Кристина…

– Сейчас… Я только сосредоточусь… Вспомнила! Листочек-то у нее в трубочку был свернут! Одни глаза только и были видны!

– Спасибо.

– Большие такие глаза!

– Спасибо, тетя Соня-Принц уже был на площадке, а старушка все еще восторгалась этими большими глазами.

– Красивые! А в глазах – еще глаза!

– Как это?

– Объяснить-то трудно! Уж больно хитро это было нарисовано… Вот, говорят, что, когда человек умирает, то в зрачках его глаз остается то… Как это сказать…

– Изображение, которое он видит перед смертью?

– Да! Именно! Вот и в этих нарисованных глазах тоже было изображение! – Какое?..

– Глаза черной кошки?

– В зрачках больших глаз черная кошка была нарисована?!

– Да нет! Вот я и говорю, что объяснить-то это трудно! Кошки не было, а глаза кошачьи были! Хищные такие!

– Спасибо, тетя…

– Это еще не все! В кошачьих глазах тоже было изображение!

– И вы помните, что там было изображено?

– Да. Глаза! Испуганные глаза маленькой девочки!

– Девочка была одетой или голой?

– Девочки-то не было! Только глаза!

– Как же вы…

– Я и сама не пойму. Вы, наверное, думаете свихнулась старуха, да?

– Не думаю. Так рисовать, чтобы зритель дорисовывал не нарисованное, могут только очень одаренные художники. Вы расскажите мне поподробнее все, что вы видели!

– Так, может, чайку, советник, не побрезгуете с сумасшедшей старухой выпить?

– Конечно, выпью!

Они вернулись в квартиру, и тетя Соня стала поить гостя чаем. А пока она ходила по комнате, расставляя посуду, Старицкий, осматривая жилище, находил все новые доказательства своего возникшего предположения.

Литографии на стенах. За стеклами шкафа корешки старинных редких книг. Над круглым столом, стоявшим посередине комнаты, висел абажур с изображениями церквей.

– Можно, я включу свет на минутку?

– Включайте…

Влад подошел к включателю. Он был круглой формы. Ни рычажка, ни кнопки для включения не было.

– А вы поверните его по часовой стрелке. Электричество экономлю. Дорого все, знаете ли, стало…

Влад начал поворачивать круглую пломбу, и церкви на абажуре засветились золотистым цветом.

Впечатление было ошеломляющим. Маковки церквей, уходящие вверх к потолку, завораживали своей благостной торжественностью. Старицкий медленно стал обходить абажур, удивляясь гениальной простоте автора этого шедевра. Старинный мастер продумал каждую деталь. Каждая следующая церковь не была похожей на предыдущую. Даже цветной орнамент окон был везде разным.

– Нравится?

– Очень!

– Это в память от Вадима Николаевича осталось. Может, он еще поправится, как вы думаете?

– Врачи делают все возможное.

– Я уж за него ежедневно бога молю, чтобы господь избавил его от скорбной доли этой… Он когда абажур-то этот расписывал, все со мной советовался, так ли он делает, как мне надо! Простой был человек, тихий… А вы что же, чай-то? Вот, с вареньицем.

– Спасибо…

Допив чай, Старицкий встал:

– Спасибо вам, тетя Соня, вы мне очень помогли…

– Помогла?!..

– Да. Помогли кое в чем разобраться.

– Я этому очень рада! И мне вы понравились. Только я не сразу вас распознала. Налетела, как коршун! Нервы стали словно не моими… Может быть, зайдете еще раз как-нибудь навестить старуху?..

– А если я к вам жену и сына в гости приведу, примете?

– Не шутите?..

– Серьезно.

– Если хотите осчастливить старуху под старость лет, непременно приходите! Только позвоните перед этим. У меня ведь теперь даже телефон есть. Я к вашему приходу испеку чего-нибудь. Одной-то, только для себя, и печь как-то не с руки… Ой! А мы ведь с вами до сих пор не познакомились?!

– Павел Семенович…

– Софья Борисовна…

НАЕЗД

Яков Михайлович Кутепов, сопредседатель финансовой палаты «Корона», был графом. Он долго крепился, не афишируя свою родословную. Он опасался возвращения «красных» и репрессий. Но когда дворяне-самозванцы стали раздавать дворянские титулы направо и налево, честолюбивое сердце прирожденного дворянина не выдержало.

Яков Михайлович заказал себе визитку, где черным по белому было напечатано «Граф».

Однажды его пригласили в возрожденное,"дворянское собрание". Ни одного, с его точки зрения, исконного дворянина, он там не встретил. Вокруг сновали свежеиспеченные дворяне-певцы и прочая публика. Якову Михайловичу стало скучно, и он покинул это общество.

Кутепов стал еще большим затворником, чем прежде. Принцу пришлось затратить на сбор информации о графе гораздо больше времени, чем он планировал. Самым сложным для Старицкого было раздобыть на Кутепова такой компромат, который бы послужил резонным, стопроцентным основанием для выполнения заказа. Поэтому он, как и другие киллеры, тщательно изучал распорядок дня клиента, его привычки, маршруты передвижения. Наметил для себя ряд наиболее удобных мест, где можно осуществить планируемую акцию.

Но все это было самообманом. Старицкому, видимо, так и не суждено было стать профессиональным киллером. Профессионал никогда не спрашивает ни у себя, ни у других:

"За что я собираюсь убить этого ни о чем не подозревающего человека, который так же, как и я, ходит по улицам, смеется, радуется жизни?" Он наблюдает за ним внимательными холодными глазами убийцы.

Есть такое выражение "смерть ходит по пятам". Теперь ей незачем это делать. За нее ходят другие. И их становится все больше. И Принц, волею судеб, тоже оказался среди них.

Занимаясь сбором информации, Принц очертил четкий круг людей, к которым «граф» благоволил. Домашние в этот круг не входили.

Первым "приятнейшим во всех отношениях" господином, удостоившимся великой чести снискать к себе расположение потомственного дворянина, был Слободкин Вячеслав Денисович. Сей господин ведал финансово-юридической консультацией "Ромул Великий". Рекламируя свою финансовую фирму, Слободкин, лучезарно улыбаясь, говорил:

– Помните легендарную фразу всех времен и народов?

Собеседник неизменно задавал вопрос:

– Какую?

– Все дороги ведут в Рим. Только в нашем «Ромуле» вы сможете получить ответы на все вопросы мира!

Граф был внештатным сотрудником «Ромула», оказывая ценные услуги крупным коммерческим фирмам. Он получал скромный гонорар за свою помощь. Конечно, за такой скромной суммой Кутепов поленился бы даже из дома выйти. Да и профессиональная гордость не смирилась бы с такой заниженной оценкой интеллектуальной собственности.

С графом расплачивались черным налом.

Сам Кутепов денег от клиентов не брал. Нал вручался Слободкину, а Вячеслав Денисович передавал его графу, оставляя при этом себе небольшую часть гонорара за посредничество.

В очерченный круг также входили известный адвокат, знаменитый хирург, крупнейший банкир. Педагогов, артистов, писателей и прочих, именуемых в обиходе интеллигенцией, в этом круге не было.

Все деятели, входившие в графский крут, были в видеокартотеке «Центра». Только информация о самом Кутепове в картотеке отсутствовала. Ббльшую часть своей жизни он прожил за границей: сначала как член семьи дипломатов, а затем и сам подвизался на дипломатическом поприще.

Женат Яков Михайлович был на француженке русского происхождения. Имел двух детей: сына и дочь. Интриги привели чету Кутеповых в Москву. Здесь на них сразу же «наехали». И француженка, воспользовавшись сложившимися обстоятельствами, сбежала на родину, бросив и мужа, и детей.

Дети, не дождавшись вызова от матери, прокляли ее и стали давить на отца, чтобы тот нашел способ выехать из этой «дикой» страны или хотя бы отправил их обратно в Швейцарию, где они жили до приезда в Россию. Но было одно обстоятельство, препятствующее желанию детей и отца как можно быстрее покинуть страну предков.

Этим обстоятельством было заведенное на Дмитрия Яковлевича Кутепова уголовное дело.

Во время передачи денег сына Кутепова Дмитрия снял видеокамерой оператор. Дмитрий бросился к оператору. Раздались выстрелы. Оператор был убит. Труп оператора и деньги гангстеры забрали с собой. Дмитрий вернулся к отцу. В этот же день Яков Михайлович обратился в Швейцарское посольство с заявлением о разрешении ему и его детям вернуться обратно в Швейцарию.

Раньше Кутепов открывал ногой любую дипломатическую дверь. Теперь же он побывал в переулке Огородной Слободы, где находится посольство, три раза, каждый раз заново объясняя новому чиновнику причины, уже указанные в заявлении.

Возможно, Кутеповым и удалось бы уехать, если бы не видеопленка, присланная в органы анонимом, снявшим разборку с оператором с другой точки. На этот раз камера снимала бегущего к оператору Дмитрия со спины, и было четко видно, что Кутепов во время бега сделал такое движение рукой, будто что-то доставал из-за пояса, и тут же раздались выстрелы. Сыну графа инкриминировали убийство оператора.

На просмотре видеопленки присутствовали трое Кутеповых и адвокат. Следователь, напористый и уверенный в себе, упорно пытался склонить Дмитрия к чистосердечному признанию.

– Постарайтесь посмотреть на предъявленный вам криминальный видеосюжет непредвзято.

– В чем вы видите мою предвзятость?! В диалог вмешался адвокат:

– Дима, вы имеете право не отвечать на заданные вопросы.

– Но я не понимаю его логики! С какой стати мне стрелять в оператора, когда я уже отдал деньги?!

Адвокат снова, как рефери на ринге" вмешался в разговор:

– Дима, предоставьте мне возможность вести ваше дело, раз уж я здесь!

– Вот именно! Ведите! А то мне шьют дело; а я должен, видите ли, молчать!

– Еще раз прошу вас. Держите себя в руках;, уважаемый гражданин следователь. Ваши обвинения беспочвенны и построены целиком на домыслах. Нет ни орудия преступления, ни свидетелей. Даже трупа у вас нет!

– Труп мы найдем. Нами уже установлена личность убитого. Найдем и под ельников Кутепова, принимавших участие в убийстве.

– Я напишу рапорт о вашем несоответствии занимаемой должности.

– Пишите. А вы пока, все трое, распишитесь вот здесь.

Адвокат перехватил бумагу:

– Минуточку. Подписка о невыезде? На каком основании?

– Дмитрий Кутепов подозревается в совершении преступления по статье…

– Можете не трудиться. Мои клиенты ничего подписывать не будут.

– Тогда они будут находиться в КПЗ до тех пор, пока не подпишут.

– Это произвол!

– Вы – адвокат и прекрасно понимаете, что в отношении старшего Кутепова… я мог бы уже сейчас возбудить уголовное дело о сокрытии от органов правопорядка обстоятельств, приведших к тяжкому преступлению. А также…

– Хорошо! Они подпишут. Но я обещаю, что вам здесь работать осталось совсем недолго!

– Не вы первый мне это обещаете, а я работаю. Подписывайте.

– Ну, а девушка-то тут при чем?

– Вы видели ее на пленке?

– Да, но…

– Этим все сказано. Подписывайте! Когда все четверо оказались на улице, адвокат, успокаивая своих клиентов, уверенно пообещал:

– Выбросьте все тревожные мысли из головы! Ноу проблем! Это так называемое «дело» выеденного яйца не стоит! Все умозрительные построения следователя рассып-лются, как карточный домик!

Швейцария стала для Кутеповых несбыточной мечтой. Сын Дмитрий был арестован в аэропорту Шереметьево при попытке вылететь из страны по фальшивому загранпаспорту и был препровожден в следственный изолятор.

Дочь замкнулась в себе. Связалась с рокерами, и единственное, что мог сделать в этой ситуации отец – нанять для дочери личного телохранителя, чтобы и она не наделала каких-нибудь глупостей.