Текст книги "Тамбовский волк"

Автор книги: Петр Краснов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

Ради этого дня многие из присутствующих отложили свои срочные дела и нисколько не пожалели об этом, вырвавшись из круга нарастающих, как снежный ком, повседневных служебных и домашних обязанностей, подарив себе один безмятежный день!

Когда уборка закончилась, «центровцы» привели себя в порядок и отправились по домам.

Подойдя к машине, Принц, доставая ключи, нащупал в кармане какую-то бумажку. На ней была напечатана одна фраза: "Я просил тебя не снимать часы".

Принц невольно оглянулся и посмотрел на сверкающие чистотой окна возрожденного здания. Наверняка тот, кто подложил записку, наблюдает сейчас за Старицким из-за штор.

Увидеть никого не удалось. Влад стал перебирать в памяти всех сидевших за столом. И ни на ком не мог остановиться. Никто в нем не вызывал подозрения. Но информатор был среди участников застолья.

Часы Принц случайно оставил в гараже, когда копался в моторе. После этого Павел и Веста, никуда не заезжая, поехали на работу. Потом они переоделись в «робы» в Вестином кабинете. Кабинет, как и почти все другие кабинеты, был не заперт весь день. Никаких секретных материалов в нем не было.

К машине уже торопливо шла Веста. Поспешно скроив «джентльменское» лицо, Принц услужливо открыл дверцу. Вспорхнув на сиденье, Веста весело спросила:

– Видений больше не было?

– Нет. Но скоро начнутся…

От лезших в голову удручающих мыслей голова Влада становилась все тяжелее. Принц болтал без умолку, чтобы скрыть свои наслаивающиеся друг на друга «видения». Это ему вполне удалось. Веста прекрасно понимала, что возбужденное состояние Павла вызвано событиями сегодняшнего дня. У нее самой 'внутри все пело и плясало!

У подъезда своего дома Веста, прежде чем выйти из машины, шепнула Павлу:

– Не задерживайся!.. Ага?.. Принц виновато улыбнулся.

– Дядя Саша сказал, что нужно поменять форсунку. И лучше это сделать сегодня.

– Тогда сейчас мы поднимемся вместе, а после ты пойдешь к своему «мерседесу».

Поднимаясь наверх, Принц думал, что у него, наверное, сейчас на любовном фронте ничего не получится. Слишком неромантическим было настроение.

Но Владу самому не пришлось почти ничего делать. Веста взяла инициативу на себя.

– Я хочу… чтобы ты… сейчас… отдался мне полностью, без остатка! Сможешь?

– Попытаюсь…

Старицкий вспомнил, что с ним проделывала Генриетта – дочка Босса, главаря «Кенгуру», и содрогнулся. Тогда он вынужден был подчиняться всем ее капризам, потому что для того, чтобы отомстить, ему пришлось год притворяться глухонемым инвалидом, потерявшим напрочь память.

Теперь же полного подчинения хотела любимая женщина. Принц закрыл глаза, и отдал себя целиком в распоряжение Весты.

Чтобы не обмануть ожиданий любимой, Принц отзывался на каждое ее прикосновение. Эротическое возбуждение усиливалось. Все труднее было сдерживать свои привычные «дикие», как их называла Веста, порывы.

Зная, что до него у Весты не было мужчины, Принц поражался ее инстинктивному умению возбуждать эрогенные зоны.

Любовная игра, развиваясь, все больше поглощала сознание Влада. Он забыл о записке, о Генриетте, когда-то хищно терзавшей его тело. Чувственные губы Весты нежно ласкали его тело.

Веста не выдержала первой. Ее дрожащее от возбуждения тело опустилось сверху на Влада, и он крепко сжал челюсти, чтобы удержать вулкан разгоряченных чувств…

Принц сдержал обещание, и благодарная Веста, лежа на распластанном, разгоряченном теле мужа, разнеженно-удовлетворенно прошептала:

– Теперь… можешь делать… все что хочешь…

И «дикая», долго сдерживаемая страсть Павла обрушилась на Весту, вызвав громкий стон боли и наслаждения одновременно…

Старицкий стоял в гараже и смотрел на лежащие на верстаке часы. Если бы можно было, уничтожив их, забыть все происшедшее в бункере, как нелепый кошмарный сон, Владу не потребовались бы для этого даже кувалда или молоток. Он разгрыз бы их зубами!

Воспоминания о Бизоне чередовались со звучащей в ушах одной и той же фразой, сказанной Крафтом: "Сейчас не нужен детектор лжи". Достаточно двух кубиков "эликсира правды"… "Теперь понятно, – сокрушенно размышлял Влад, откуда у Бизона информация о разбитых школьных стеклах. Но если я стал для Бизона прозрачным, как стеклышко, то почему он ничего не сказал о Крабе?! То, что хозяин о воре в законе ничего не знает, Старицкий понял по одной фразе Бизона: "О том, что Калужный и Старицкий одно и то же лицо, кроме меня, не знает ни одна живая душа на земле". А потом Бизон перечислил покойников, которые знали тайну Принца. Имя Краба среди убитых не упоминалось.

Разгадывая эту загадку, Старицкий вспомнил о Крафте, способном противостоять воздействию «эликсира». Если информация о Крабе оказалась для хозяина недоступной, значит, и Принц способен скрыть особо важную информацию?

И все-таки не поддавалось расшифровке главное обстоятельство: почему информация о том, кем на самом деле является Калужный, оказалась доступной, а о Крабе – нет?

Не успев до конца в этом разобраться, Принц невольно вспомнил о записке. Он взял с верстака часы и надел их на руку. Думая о задании, вернее о заказе, полученном от Бизона, и о самом Бизоне, Старицкий понимал, что пока Бизон жив, покоя Калужным не дадут. Но и Бизон понимал, что Принц попытается на него поохотиться, поэтому всегда будет настороже.

Принц решил с понедельника начать активную деятельность по сбору информации о Воронкове. Бизон Принца не торопил, понимая, что совмещать работу в «Центре» с киллерством Старицкому будет нелегко.

А Принц для себя решил, что, если собранная информация о Воронкове будет позитивной, то Весту и Олежку он поручит Крабу, а сам доберется до Синдиката смерти и взорвет Бизона вместе с собой, если это понадобится!

Вернувшись домой, Принц предложил:

– Веста, махнем завтра вместе с Олеж-кой на природу?

– А куда именно?

– Предлагаю…

– Подожди! Поехали к тете Маше?! Принц заколебался. Ему не хотелось «засвечивать» свою подмосковную «берлогу»…

– И Олежке там будет лучше, чем где бы то ни было.

– Машина капризничает. Можем не доехать.

– Давай возьмем с собой соседа дядю Сашу?

– Если полетит движок, а он уже на ладан дышит, тогда и дядя Саша ничего не сможет сделать.

– Жалко… А ты возьми другую машину!

– В воскресный день?

– Ну, придумай что-нибудь… Командировку какую-нибудь… срочную!

– Ничего не обещаю, но подумаю.

– Думай, а я пока буду собираться.

– Куда?

– К тете Маше. Думаю, что выехать лучше сегодня. Представляешь, нас ждет ночь на сеновале? Восторг!..

Зазвонил телефон. Принц поднял трубку.

– Привет!

– Антон?

– Да, чем занимаетесь?

– Я покраснел.

– Понял. Передаю трубку Юле.

– Привет, братишка!

– Здравствуй…

– Мы хотим сделать вам сюрприз…

– Приятный?

– Очень. Олежка уже готов!

– К чему?

– К «ночному».

– Говори яснее!

– Антон договорился с рыбнадзором о ночной рыбалке. Собирайтесь живо и к нам!

– Тут… Веста хочет с тобой поговорить…

– Алло?

– Веста, ты против?

– Чего?

– Ты же слышала, о чем мы говорили!

– У нас, вообще-то, другие планы. Хорошо, что Олежка собрался. Передай ему, что мы скоро приедем за ним.

– И куда вы собрались?

– К бабушке Маше.

– Значит, на именинника вам начхать!

– Какого именинника?

– Антона!

На противоположном конце провода зашушукались. Принц знал, что никакого дня рождения у Торса нет. Но он знал и Юльку, которая все равно добьется своего. Веста вопросительно посмотрела на Павла. Тот, неопределенно хмыкнув, пожал плечами.

– А почему он сегодня целый день был с нами и молчал?

– Так день рождения-то завтра. Он и так уже сидит и пилит меня: зачем сказала! Хотел сюрприз для вас сделать. Ну что, едем?

– Ладно. Ждите.

Подмосковная «берлога» была спасена.

Рыбу для ухи дали рыбнадзоровцы. Женщины занялись кулинарными деликатесами, а мужчины решили испробовать для ловли приготовленные спиннинги с электронными светящимися импортными блеснами.

То ли рыба стала мудрее рыбаков и научилась разбираться, где натуральный продукт, а где – обман, то ли наша отечественная рыба на импорт не клюет, только похвастаться вернувшимся рыбакам было нечем.

Начало светать, и рыбаки, накопав червей, пошли на второй заход. Повезло лишь Олежке: он поймал ерша в палец длиной.

Влад понял, почему Бизон не добрался до Краба. Крестный был единственным, о ком никто из близких Принца ничего не знал. Только Антон имел о нем весьма общее представление. Принц тщательно оберегал Крестного от контактов со своим окружением.

Пока Влад сидел с удочкой, он вспомнил о Крафте и восхитился его «блокировкой». Практически ничего из биографии Генерала в «Центре» никто не знал: ни его настоящей фамилии, ни гражданства, ни родины. Крафт в совершенстве владел несколькими языками. Это было известно. Но был он русским или итальянцем, немцем или французом?..

Когда Калужные и Антон ехали на рыбалку, Принц не заметил, как ни старался, за своим «мерседесом» хвоста. Значит, в часы вмонтирован микропередатчик, который настроен на определенную волну. "Видимо, – глядя на часы, думал Старицкий, – работа микропередатчика зависит от температуры человеческого тела".

– Антон…

– Что?

– Дай мне на денек поносить твои целебные часы?

– Ты же не верил, что они целебные?!

– Хочу проверить.

– Бери…

Торс снял свои часы и протянул Принцу. Массивный магнитный браслет весил, наверное, не меньше полкило. Влад отдал Антону свои. Торс долго смотрел на циферблат, потом задумчиво проговорил:

– Странные они у тебя…

– Почему?

– Секундная стрелка словно живая… Принц посмотрел на секундную стрелку своих часов, надетых на руку Торса. И в самом деле, стрелка вела себя странно. Она то подергивалась, то дрожала, как в лихорадке…

– А ты этого раньше не замечал?

– Вроде, нет…

Принц и Торс наблюдали за пляшущей стрелкой, и Старицкий вспомнил, как Бизон сказал о своих телефонах, что "они вызванивают Смертельный танец"…

– Верни-ка мне их…

Влад снова надел часы на свою руку. Стрелка тут же успокоилась и плавно пошла по циферблату. Старицкий усмехнулся, а Антон присвистнул от удивления.

– Ну и дела!.. Дай-ка, я еще раз их надену!..

Стрелка снова задержалась. Торс тут же снял часы с руки:

– Ну их к лешему! Чертовщина какая-то… Влад вернул целебные часы Антону.

– Ты же поносить хотел?

– Что я, двое часов носить буду?.. Эксперимент с часами не удивил Принца. Он только добавил уверенности в том, что Старицкий крепко сидит на крючке.

ПОЛИТИЧЕСКИЙ МЕТРОПОЛИТЕН

В понедельник, придя на работу, Принц нашел в картотеке данные об агенте Че, добывающем сведения о деятельности Государственной думы из хорошо информированных источников.

Принц вызвал Че для корректировки стиля его работы. Встреча состоялась в сквере на театральной площади.

– Знакомясь с вашими сводками и отчетами, я не увидел в них системного подхода. Может быть, я ошибаюсь?

– Нет. Каждый раз я лишь выполнял определенный заказ, поступавший от Дюка.

– Заказ номер девять вы не выполнили, почему?

– Дюк дал отбой.

Принц поморщился так, чтобы Че это заметил. Агент торопливо стал оправдываться.

– Дюк имел свои личные источники информации, о которых мне ничего не известно!

– Это неправда. Взять хотя бы депутата от аграрной партии.

Агент не дал Принцу договорить. Он сложил свои пухленькие ручки ладошками одна к другой и заискивающе заглядывая снизу вверх в глаза Принцу, сказал:

– Поверьте! Это был один-единственный…

– Не один. Давайте договоримся так: вы мне сейчас изложите ту информацию, которую утаили от Дюка…

– Простите, я ничего не утаивал. Дюка она не интересовала!

– А наших конкурентов – очень. Вы действовали по пословице: "Ласковый теленок двух матерей сосет". Не надо сидеть на двух стульях сразу. Вредно для здоровья.

– Понял!

Че давно не знал покоя. Работая на конкурирующие фирмы, агент трясся от страха и с ужасом ждал Страшного суда. Не небесного, а земного. Зная, что в «Центре» с ним церемониться не будут, Че молил судьбу только об одном: чтобы час расплаты наступил как можно позднее.

Когда Дюка не стало, Че от радости напился, думая, что вместе с прежним шефом канули в небытие и все совершенные агентом грешки и грехи.

Оказалось, что ничто никуда не кануло. Обнадеживало то, что новый шеф, узнав о конкурирующей фирме, не прислал ликвидатора, а решил встретиться с агентом лично.

– Если вы утаите от меня хоть одну деталь, я тут же закончу разговор. Ну, а дальнейшее, я думаю, для вас не является секретом?

– Не является…

Че поежился. С Дюком было проще. Он говорил всегда «ты» и общался коротко, по-военному. А этот… Вежливый и интеллигентный, он был хитер, как лиса. А учтивое «вы» было сильнее хлыста. Че решил выложить все начистоту, понимая, что иначе – конец.

Принц блефовал. Он ничего не знал о конкурирующей фирме. А многие деловые контакты с агентом Че Дюк шифровал одному ему известным кодом, который он унес с собой в могилу.

Принц незаметно включил лежащий в кармане плаща магнитофон. Запись беседы с Че помогла Старицкому найти ключ к шифровкам Дюка. В одной из этих шифровок он неожиданно наткнулся на информацию о Бизоне, приоткрывшую завесу над вопросом, кто заказал Воронкова и почему.

Агент Че подробно и добросовестно исповедовался Принцу о своих делах, иногда он невольно останавливался, испытывая соблазн кое-что все-таки скрыть. Но, взглянув в очередной раз на руку шефа, опущенную в карман плаща, тут же отказывался от этой мысли.

В одном из рассказанных эпизодов промелькнула фамилия Воронкова. Промелькнула вскользь, но Принц не стал останавливать агента, чтобы не привлекать к этой фамилии особого внимания. Для первого раза было достаточно того, что Принц узнал, к какой фракции принадлежит заказанный.

Че все чаще вытирал носовым платком то и дело запотевающие очки. К концу разговора платок был мокрым от струящегося по лицу и шее пота. Но шеф руку из кармана не вынимал, и агенту пришлось, отжав платок, продолжить исповедь и выложиться до конца.

– Завтра утром у меня должны быть все сведения о «лоббистах». Вы понимаете, о каких сведениях я говорю?

– Понимаю… Только завтра депутаты отдыхают…

Принц посмотрел на агента таким взглядом, что у Че побежали мурашки по коже. Он смотрел на шефа, как кролик на удава, ожидая чего угодно…

В мистику можно верить и не верить. Агент Че не верил… до сегодняшнего дня… до разговора с этим… монстром! В обязанности агента Че входило исследование тайных, скрытых связей в структурах Госдумы. Он только добывал заказную информацию. Но вчера вечером его словно черт подтолкнул под локоть, и Че достал из своего тайника дубликаты передаваемых сведений. Разложив их на столе, он стал их распределять по сходным признакам. Неожиданно для самого себя, он открыл общую закономерность в поведении некоторых депутатов и даже фракций!..

Механизм взаимодействия фракций предстал перед агентом как на ладони! Вычерчивая не афишируемые связи, Че потирал руки, предвкушая, сколько он загребет «зеленых», выгодно продав свое открытие!

Ночь агент почти не спал… Он представлял себе своих будущих клиентов, которые наверняка ухватятся за его «товар» зубами. "Главное, – ликовал Че, – не ошибиться в клиенте!"

И вдруг утренний звонок нового шефа. Прогулка по скверу. И все полетело к черту! Шеф словно стоял за спиной вчера вечером и ждал, когда Че создаст из разрозненных фактов свою схему.

Агент Че невольно поверил в мистику и пообещал шефу, что исполнит его приказ и завтра утром отдаст ему свой труд.

ШЕСТИЛЕТНИЙ САМОУБИЙЦА

Веста была одержима идеей, которую ей никак не удавалось воплотить в жизнь. Идея заключалась в том, чтобы попробовать проверить хотя бы одно видение Павла: были это только фантазии или все, что он рассказывал, существует на самом деле?..

Пока все «видения» Павла были связаны только с заграницей. Веста терпеливо ждала московских. Она не торопила, не подгоняла, чтобы Павел, не дай бог, не догадался, что она задумала.

И вот однажды, когда Павел рассказывал о меняющихся, как калейдоскоп, картинках, возникающих в его воображении, Веста услышала слово Сетунька… Так как рассказ записывался на магнитофон, Веста не стала уточнять, где находится маленькая речушка, на которой произошло трагическое событие.

Павел рассказывал о мальчишке, который покончил жизнь самоубийством, прыгнув с моста в речку. А произошло это из-за десятка еще зеленых, не созревших яблок.

Павел не мог внятно объяснить Весте, в каком районе и в каком городе это происходило, мальчишки говорили по-русски: возможно, случилось это в России.

"Видение" началось с того, что Павел «увидел» группу бегущих во весь дух мальчишек. Нижние концы застегнутых на все пуговицы рубашек были крепко завязаны. А под рубашками лежали яблоки, которые пацаны нарвали на одном из садовых участков. За мальчишками гнался старик, прихрамывающий на одну ногу. Он грозил ребятам палкой, кричал гневные слова, но расстояние между убегающими и догонявшим все больше увеличивалось.

Вдруг одни из мальчишек споткнулся и, упав, растянулся на дороге. Рубашка лопнула, и яблоки покатились в разные стороны. Преследователю это придало сил, и он ускорил темп.

Мальчишка с сожалением посмотрел на раскатившиеся яблоки. Потом, схватив одно, бросился догонять своих товарищей и тут же свалился на землю, подвернув ногу.

Мальчишки, услышав стон, остановились. Старик подошел к лежащему на дороге парню и заставил пацана собрать все рассыпавшиеся яблоки. Затем две ковыляющие фигуры направились в сторону садовых участков.

Мальчишки остались на дороге. Посовещавшись, они, так и не придумав, что делать дальше, пошли к реке. Спрятавшись под мостом, они ждали, когда вернется их товарищ. Но время шло, а пойманный все не возвращался. Приближался вечер. Надо было идти домой… Но как вернуться без своего попавшего в беду товарища? Решили подкрасться к домику, где, по их расчетам, содержался «пленный».

Вокруг дома по всему садовому участку бегала спущенная с цепи собака. Дом был угловым, и ребята, разделившись на две группы, решили, что одна группа будет отвлекать собаку, а другая попытается выяснить, где «пленный».

Отвлекающая группа, просовывая сквозь изгородь забора палку, дразнила собаку. Овчарка, оскалясь, рычала на пацанов. Она разозлилась, вставала передними лапами на забор, и мальчишкам казалось, что изгородь вот-вот рухнет.

Из дома старика, несмотря на рычание и лай собаки, никто не вышел. Группа ребят, оставшаяся около дома, звала своего товарища по имени, но никто не отзывался. "Наверное, – решили ребята, – старик засадил его в погреб. Но почему не появляется сам старик?"

И тут мальчишки увидели ужасное зрелище… По дороге, проходящей между садовыми участками, бежали трое. Впереди – их товарищ. Лицо его было разбито. Из носа сочилась кровь. Рубашка была изодрана в клочья. На теле были видны кровоточащие ссадины и синяки. Он, не оглядываясь, бежал в сторону моста, откуда только что вернулись пацаны. Было видно, как каждый его шаг, когда он ступал на больную ногу, отдавался во всем теле мучительной болью.

За ним следом бежала его мать. Эта толстая, страдающая одышкой женщина была вне себя от гнева. Ей тоже было трудно бежать, но клокотавшая в ней ярость не давала остановиться. Она бежала и орала:

– Стой, сволочь! Убью!! За взбешенной женщиной бежал хромой старик и тоже кричал:

– Оставь мальчишку в покое! Что же ты делаешь, ведьма?! Я сам ему дал эти яблоки, слышишь?! Не воровал он! Я просто попугать его хотел!..

Старик подобрал с дороги камень и бросил им в женщину. Камень попал ей в ногу, и она резко остановилась. Развернувшись к старику, она сжала свои заплывшие жиром кулаки и бросилась навстречу обидчику. Между стариком и женщиной завязалась драка. Навалившись всем своим тучным телом на старика, женщина подмяла его под себя и стала колотить кулаками.

Избитый мальчишка, увидев, что за ним уже не гонятся, без сил свалился на дорогу. Друзья подбежали к нему, подхватили под руки и потащили к реке. Мать тут же перестала избивать Старика и снова бросилась в погоню за сыном. Мальчишки попробовали бежать бегом, но сил бежать с таким грузом не хватало. «Беглец», видя, что мать приближается, снова побежал сам. Мальчишки, чтобы дать товарищу добежать до реки, стали бросать в женщину камни, как это делал прежде старик. Теперь он, избитый и обессиленный, лежал на дороге…

Мальчишки, вертелись чуть ли не под ногами бегущей женщины. Но она, ослепленная злобой, не обращала внимания на летящие в нее камни.

Сын и мать добежали до моста. И чтобы не дать мальчишке уйти к реке, мать побежала наперерез. Растерявшийся сын забежал на мост. И тут силы оставили его. Он уже не бежал, а плелся по мосту. Мать, злорадно скаля зубы, стала нагонять его… И тогда мальчишка, зная, что внизу под мостом много затопленных коряг, все же прыгнул в воду вниз головой…

Хоронили мальчишку всем микрорайоном. Если бы мать не арестовали, то и ей бы не жить: возмущение жителей микрорайона было настолько сильным, что ей собирались устроить самосуд…

Каждый раз, прослушивая эту магнитофонную запись, Веста видела все, что происходило с мальчишками так отчетливо, будто сама была свидетельницей этого кошмара, таким ярким было «видение», рассказанное Павлом.

А слово Сетунька, сказанное во время повествования всего один раз, глубоко врезалось в память. И что самое поразительное, Веста уже когда-то слышала это слово.

Однажды, в раздумье перелистывая ежегодный телефонный справочник "Золотые страницы", Веста наткнулась на раздел "Улицы Москвы". Сетуньки быть тут, конечно, не могло. Ведь это была речушка, а не улица. Однако, к своему удивлению, она неожиданно нашла словосочетание "Сетуньский переезд", а дальше и реку Сетунь, впадающую в Москву-реку, и Сетуньский мост. А Сетуньки нигде не было.

В справочном бюро подсказали, что есть такая речка в микрорайоне Солнцево. Веста, ничего не говоря Павлу, поехала туда.

Все совпало – и мост, и садоводческие участки, и дом старика. Только в доме этом жили уже другие люди, потому что старик ненадолго пережил мальчика, бросившегося с моста.

Веста ходила между участками до тех пор, пока не нашла пожилую женщину, хорошо помнившую события двадцатилетней давности. Звали женщину баба Вера.

– А тебе зачем эта история вдруг понадобилась?

– Я социолог, баба Вера. Анализирую подобные факты, чтобы уберечь других людей от подобных страшных проступков.

– Это дело хорошее… Тогда слушай…

– Только расскажите как можно подробнее, ладно?

– Как смогу. Все-таки больше двадцати лет прошло. Значит, так… Четверо их было. Того, который погиб, Никитой звали. Фамилии-то я уже не помню… А друга Никиты звали Владиком. Он уж так переживал, так переживал!.. Мы даже боялись за него, как бы тоже с собой чего не натворил! Помню, он все себя винил… "Не сумел, – говорил, – его защитить!" А как он мог защитить-то? Им ведь тогда всего-то по шесть лет было! Они, наверное, и подружились-то потому, что у обоих отцов не было. – Вы и матерей их знали?!

– Конечно. Все ведь в одном дворе жили. Владик-то потом известным спортсменом стал… На всю страну! Умницей парень был…

– Почему «был»? Что с ним случилось?!

– Не знаю, милая… Разное говорят…

– Что говорят?

– ао нем лучше тебе со Славкой побеседовать. Вот его фамилию я помню. Потому что ребята его все больше по фамилии звали, чем по имени. Труба да Труба!

– А как мне его найти?

– Он сейчас не в нашем дворе живет, а в коттедже.

– Покажете мне?

– А чего? Покажу! Все равно мимо него пойдем, когда домой буду собираться.

– Я вас подвезу.

– Чего?

– Я на машине, привезу вас прямо к подъезду!

Веста ободряюще улыбнулась бабе Вере. Но в той произошла внезапная перемена. Поджав губы, она скептически осмотрела Весту с ног до головы, будто впервые ее увидела.

– Простите, я, наверное, что-то не так сказала?

Баба Вера ничего не ответила. Допила из чашки чай и, перевернув ее вверх дном, поставила на блюдце. Знак окончания беседы был настолько красноречивым, что Веста невольно поднялась со стула. Прокрутив в уме финал разговора, Веста нашла причину преображения бабы Веры. Такую реакцию вызвало упоминание о машине.

– Баба Вера, а отсюда, если идти пешком, далеко будет до Славкиного коттеджа?

– Полчаса.

– Тогда я схожу, предупрежу водителя, чтобы меня не ждал.

– А ты разве с водителем?

– Ну да. Машина-то служебная…

– А… То-то я гляжу, что ты на этих-то, вроде, не похожа…

– На каких?

– Которые на серебре да на золоте едят.

– Что вы! У нас однокомнатная квартира на троих.

– С родителями живешь?

– Нет. С мужем и сыном.

– Надо же! Такая молоденькая, а уже сын. Большой?

– Пять лет.

Прикинув, во сколько же лет Веста родила, повеселевшая было баба Вера опять нахмурилась. Веста поспешила ее успокоить:

– Мы с мужем мальчика из детдома взяли. А скоро у сына сестренка появится. Веста нежно погладила свой живот. И баба Вера снова расцвела:

– Ладно! Чего ты меня ждать-то будешь? Пойдем, я тебе покажу, где Труба живет.

– Баба Вера, а вы говорили, что их четверо было?

– Был четвертый. Веня звали. Уже лет восемь, как вместе с родителями в Израиль уехал. Может, еще по чашке чая выпьем?

– Давайте…

Славки дома не оказалось. Пришлось пообщаться с автоответчиком. Но когда Веста, поблагодарив бабу Веру за помощь, выезжала на улицу, ведущую к Боровскому шоссе, она увидела, что к коттеджу подъезжает «тойота». Веста свернула к дому Трубы.

Хозяин «тойоты» заметил маневр Весты и, выходя из машины, цепким взглядом посмотрел на гостью.

Едва машина Весты остановилась, Славка спросил резко и грубо:

– Журналистка?

– А вы, что – знаменитость?

– В некотором роде…

– В каком роде?

– В мужском. Хочешь удостовериться?

– Вижу. Вы можете уделить мне немного времени?

– Немного – да. Что надо?

– Расскажите о Никите…

– Каком?

– Бросившемся с моста.

– Все-таки журналистка?

– Нет.

– Тогда кто?

– Социолог.

– Один черт. Зачем тебе это?

– Хочу знать: мужчинами становятся или только рождаются?

– И что ты этим хочешь сказать?

– Ты прекрасно понял. Не строй из себя кретина. Если тебя спрашивают о друге детства, ты можешь ответить по-человечески?

– Смотря кто спрашивает. Веста показала визитку.

– С этого и надо было начинать. Труба выхватил у нее из рук визитку и прочел: «Центр». Это произвело на него магическое действие. Славка преобразился. Теперь вместо грубоватого «крутого» перед Вестой стоял собранный, учтивый, внимательный собеседник.

Славка Труба почти слово в слово повторил «видение» Павла.

– Теперь мне хотелось бы встретиться с Владом. Вы помните его фамилию?

– Старицкий. Но вы не сможете с ним встретиться. Его нет в живых.

– Покончил с собой?

– Почему вы так думаете?

– Не знаю.

– Вы виделись с Веней?

– Нет, до Израиля еще не добралась. Я прошу вас: пока о нашем разговоре никому ни слова.

– Обещаю.

Веста уехала. Славка Труба терялся в догадках: с какой стати «Центр» заинтересовался его персоной? Труба понимал, что Никита был только предлогом. Ощущая себя без пяти минут покойником, Славка позвонил Крабу.

– Добрый день.

– Рад слышать твой голос.

– Мы можем встретиться?

– Часа хватит?

– Да.

– Чистые пруды.

– Понял.