Текст книги "Тамбовский волк"

Автор книги: Петр Краснов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

БИЗОН НАСТАИВАЕТ

Самоубийство генерального для многих не стало неожиданностью. В последнее время он все чаще сторонился людей. Был непривычно задумчив, погружен в себя. Однако настоящей сенсацией для всех стало известие, что в день своей гибели Крафт побывал в церкви. Его видела там сотрудница из отдела периодики, которая во время обеденного перерыва ходила в церковь, чтобы поставить свечку за упокой души своего отца, сиротливо угасшего от одиночества в своем деревенском доме.

– Мы его уговаривали: "Папа, поедем с нами… Ну, что ты будешь тут один… В пустом доме?" Так и не уговорили. А я, как генерального нашего в церкви увидела, сразу отца своего вспомнила. Тоже, бывало, встанет перед иконой, а мысли где-то совсем в другом месте. Видно, прощения у бога просил за то, что задумал.

Труп Крафта обнаружил секретарь, заглянув к шефу в конце рабочего дня. Генерал сидел за столом. Плотно придвинутое к столу кресло не давало трупу упасть. Глаза были широко открыты. Неестественность позы усугублялась вытянутыми во всю длину руками, лежащими на столе. Между руками лежали: таблетки, которыми воспользовался самоубийца, предсмертная записка, завещание и заключение врача, подтверждавшее фразу из записки: "У меня – рак гортани. Зная, что этот вид заболевания неизлечим, я решил никому не быть в тягость, и в первую очередь – самому себе…"

Поползли слухи… Не помог ли кто-нибудь генеральному свести счеты с жизнью? Было проведено расследование, подтвердившее, что Генерал, находясь до самой кончины в трезвом уме и ясной памяти, сам принял трагическое решение.

Принц выполнил все условия по захоронению, перечисленные в завещании.

После завершения церемониального ритуала советники «Центра», собравшиеся на экстренное совещание, тайным голосованием выбрали нового генерального директора корпорации. Им стал… Принц. Таким образом, была исполнена и последняя воля Генерала, указанная в завещании.

Принц предпочел остаться в своем кабинете. Апартаменты Генерала были закрыты на ключ после того, как оттуда были перенесены в кабинет Принца сейфы с документами.

Спустя некоторое время, когда жизнь в корпорации вошла в свое привычное русло, Принц получил от Бизона новое послание:

"Жду вас в «дансинге» в ближайшие дни". Генерал ошибся. Никакого предполагаемого «фейерверка» не случилось. А "киллеровский ноктюрн" не оказался заключительным аккордом.

Чтобы оправдать посещение бункера, Принц оповестил советников о том, что отправляется в инспекционную поездку по "Координационным центрам" корпорации. Заместителем на время своего отсутствия Принц назначил Френда. Хотя все были уверены, что им будет Торс.

Торс в недоумении посматривал на друга. Ему, собственно, и не хотелось взваливать на себя такую обузу, но больно задевали сочувственные взгляды окружающих. Торс ждал объяснений. Их не последовало.

Принц оставил в кабинете только Френда. Когда советники вышли, Старицкий сразу же спросил у своего бывшего учителя и командира:

– Скажи, Френд…

Принц замолчал. Ему было неловко задавать вопрос, который вертелся у него на языке, и он искал слова, чтобы смягчить его. Френд решил помочь бывшему ученику.

– Я слушаю вас, Павел Семенович…

– Может быть, вернемся в разговоре на «ты»?

– Вернемся. Устал?

– Есть немного… Если я спрошу откровенно, ты не обидишься?

– На откровенность нет. Но отвечать мне или нет, я буду решать сам. Можно?

– Конечно!

– Не томись, спрашивай. Тем более, что я догадываюсь, О чем ты хочешь спросить.

– Тогда ты, может быть, мне сразу и ответишь?

– О результатах голосования?

– Да.

– Один голос был против твоей кандидатуры, и он был мой.

– Спасибо за откровенность. Можешь не отвечать, но я спрошу: почему?

– В принципе, я не против твоего назначения на этот пост. Только это произошло преждевременно.

– Не потяну?

– Не в этом дело. Можно работать на износ, как каторжный, а можно – в удовольствие. Крафт был умный мужик, и его пожелание насчет тебя стало для меня полной неожиданностью. Как будто кто-то или что-то заставило его это сделать. Я не слишком откровенен?

– Что ты! Это для меня, как бальзам! Наконец-то я могу хоть с кем-то в корпорации поговорить по-человечески, а не носить все в себе! Продолжай!

– Не хочу только, чтобы ты мое мнение воспринял как приговор. Это всего лишь мысли вслух, не более того. Тем более что Генерал, возможно, увидел в тебе то, чего я пока не рассмотрел. По крайней мере, придуманная тобой поездка очень удачный второй ход.

– Думаешь, я испугался и решил сбежать на время?

– Нет. Как мне кажется, цель поездки совершенно иная.

– Какая же?

– Та же, почему ты отказался занять кабинет Крафта.

Принц смотрел в проницательные глаза учителя и терялся в догадках, что Френд имеет в виду, говоря "иная цель".

– Ты сказал "второй ход"?

– Да.

– Каким же был первый?

– Не занимать кабинет Генерала.

– И какова же цель первого хода?

– Дать всем понять, что ты на этот трон не претендуешь. Или другой вариант – этот трон занят.

Принца так и подмывало спросить: "Кем?" Но он удержался и сделал ход конем:

– Ты прав. Я не претендую, потому что и де-факто трон в самом деле занят.

– Кем?

– Тобой.

– Ты в таком контексте воспринял мою откровенность?

– Я еще до голосования считал, что генеральным должен был быть ты.

– Тогда при голосовании должно было быть два черных шара?

– Ты прав. При голосовании я поддался магии генеральского завещания и проголосовал сам за себя. Хотя все, наверное, подумали, что тот единственный черный шар был моим…

– И хорошо, что подумали! Не вздумай кого-нибудь из советников разуверять в этом.

– Мне кажется, что если бы не завещание, генеральным был бы ты,

– Не будем гадать. Сложилось так. Я буду, чем смогу, тебе помогать. Думаю, выкрутимся.

– Вначале разговора ты сказал о преждевременности моего назначения. А если бы так не сложилось и генеральным стал ты… Каким бы был первым твой шаг?

– Я бы отослал тебя за границу.

– За границу?!

– Да. На стажировку. Мы в нашей работе большей частью тыкаемся, как слепые котята. А у них, за бугром, такие наработки, которым нам нужно было бы поучиться. Поэтому иностранные фирмы уже настаивают, на том, чтобы их груз сопровождали по России их собственные агенты. И если они этого добьются, то мы останемся без работы. Крафт прожил полжизни за границей и кой-какой опыт перенес сюда. Но этого мало. И, мне кажется, Крафт это понял. И начал обновлять технику. Кому-то это сильно не понравилось.

– Ты думаешь, его убрали?

– По-разному думаю… Но меня сбивает с толку его завещание по поводу тебя. Есть в этом какой-то железный расчет на успех. Иначе бы Генерал поступил по-другому.

– Так, может быть, нам поступить так, чтобы соединить приятное с полезным?

– Ну?

– Отослать тебя за границу?

– Чтобы меня сразу сцапали?

– За что?!

– Я же тебе рассказывал о наших рейдах по заграничным тылам.

– Отряд «М»?

– Да.

– Может бытЬу Торсу постажироваться?

– Ты генеральный. Тебе и решать.

– На Торсе откровенный разговор закончился?

– Пожалуй, да. Хватит для первого раза.

– Жаль… Торс мне, как брат. Не хочется бросать его в беде.

– А что с ним?

– Не знаю. Но если шеф оперативного отряда не хочет откровенно говорить о командире "Летучего отряда быстрого реагирования", значит, случилось что-то серьезное.

Френд почувствовал в голосе Принца настойчивость и расценил это как начало служебного расследования. Ответ Френда на многословную тираду генерального был краток:

– Поизносился.

– Конкретнее.

– Занимается личными делами в служебное время. Совсем перестал появляться в спортивном и стрелковом залах.

– А его бойцы?

– Не пропускают ни одного занятия, ни одной тренировки, если они не в командировке, конечно.

– Спасибо, Френд. Что еще?

– В дальневосточном регионе в учебке готовятся к последней экзаменационной сессии. Кого пошлем к курсантам?

– Сам не хочешь поехать?

– Я бы с удовольствием… Кто же здесь останется?

– Не Торса же посылать?

– Нет. Есть у меня несколько кандидатур. Но решать тебе.

– Кто?

– Бывшие ветераны из "Отряда М".

– А чем они сейчас заняты?

– Набрали себе мальчишек, возятся с ними в спортзалах. Но, думаю, надо им поручить более интересную и творческую работу.

– Ты о них с Крафтом говорил?

– Да.

– И что?

– Генерала отвлекли более важные дела.

– Они в хорошей форме?

– Кто, дела?

Впервые за весь разговор Принц улыбнулся:

– Можешь сегодня собрать своих коллег по "Отряду М" в спортзале в три часа?

– Соберу.

– А о какой творческой работе ты хотел сказать?

– Думаю, можно попробовать использовать ветеранов, как выездных инструкторов в учебках по всем регионам. И их же посылать на «клеймение».

– Ладно, сегодня посмотрим. Есть еще что?

– Оперативная информация лежит на столе.

– Встретимся в спортзале.

Френд вышел. Принц открыл папку, принесенную Фрейдом. Вся информация была разнесена по графам. "Как в банке, – удивился Принц. – Нужно этот стиль перенять." Информация была доходчиво изложена, а наиболее важная – выделена курсивом.

Принц звонком вызвал секретаря. Тот вошел, остановился у порога.

– Пригласите Торса.

Торс вошел, слегка раскачиваясь при ходь-. бе. Прошел к столу и плюхнулся в кресло.

– Дверь закрой.

– Что?

Принц не стал повторять, лишь выразительно посмотрел на друга. Торс вернулся к двери, подчеркнуто аккуратно закрыл ее и… остался стоять у порога.

– Проходи. Садись.

– Спасибо. Я постою.

– Мы с тобой, что – у тещи на блинах?..

– Я предпочитаю с медом, а ты?

– Сесть!

Приказ прозвучал резко и жестко. Торс от неожиданности сначала опешил, но потом, чеканя шаг, подошел к столу:

– Слушаюсь!

Сев на краешек кресла, выпрямил спину и стал «есть» глазами начальство.

– Когда последний раз в стрелковом зале был?

Рот Торса скривился в ухмылке.

– Настучал уже…

– Встать!

Вскочив, Торс вытянулся в струнку. Принц подошел к нему и, глядя в глаза, предупредил:

– Если ты, Антон, еще хоть раз посмеешь…

Принц не договорил. Трудно было сдерживать ярость. То, что Антон не принимал генерального всерьез, было еще полбеды. Принц впервые обратил внимание, до какой стадии разгильдяйства дошел его друг. Отойдя к окну, Старицкий невольно вспомнил погибшего при бандитской разборке Ивана. Иван никогда такого себе не позволял.

Принц стоял у окна, глядя на улицу. Отдышавшись, не поворачиваясь к Торсу, почти спокойным голосом отдал распоряжение:

– К трем явишься со своими бойцами в спортзал. Иди.

– Слушаюсь.

На этот раз бравады в голосе Антона не было. Остались только виноватые интонации.

Торс вышел, осторожно закрыв за собой дверь. Глядя на парапет за окном, Влад вспомнил нарядное платье Кристины, выглядывавшее из-под полы незастегнутого плаща, и тут же, отвернувшись от окна, подошел к столу, убрал все документы в сейф и решительно вышел из кабинета.

Влад отправился в "Дом одиноких сердец", чтобы перед встречей с Бизоном успеть перемолвиться с Крестным парой слов по поводу своей поездки.

Краба в богадельне не оказалось. Зато рассказчик анекдотов, так похожий на Луи де фюнеса, бросился к Принцу с распростертыми объятиями. Местные обитатели уже знали наизусть почти все его анекдоты. И он обрадовался приезжему, как глотку свежего воздуха. Его прямо распирало от желания обрушить на Старицкого весь свой анекдотический интеллект. Хлопая Влада по плечу, он поинтересовался:

– Не забыли меня, а? Не забыли?..

– Не забыл.

– Ну-с, с чего начнем?

– Как всегда.

– Ясно! Приходит к врачу-гинекологу ветхая старушка. Гинеколог спрашивает:

– Что у вас случилось, бабушка?

– Ась?

– Случилось, спрашиваю, что?

– А… дык, украли!

– Что украли?

– Кошку мою украли! Муську!

– К нам-то вы зачем пришли? Вам в милицию надо было.

– А они меня к вам послали!

– Вот обормоты! Делать им нечего, при-колисты несчастные!

– Точно! Они мне так и сказали, обратно, мол, тебе, бабка, девственность вернут в целости и сохранности.

– Какую девственность?!

– А, Муську мою! Я ее к котам и близког, не подпускала!

– Вот вы у обормистов этих и попросите, пусть они вернут вам вашу Муську в кожаной тужурке.

– Так и сказать?

– Да.

– А смотреть вы меня разве не будете?

– А вы болеете, что ли?

– Болею, милая, уж так болею!..

– Ну, садитесь…

Села старушка в гинекологическое кресло. Ноги раздвинула. Врач, как глянула, сразу же рецепт выписала.

– Вот вам, бабушка, полоскать будете через каждый час.

– Полоскать? Как это? Я… ей… и не умею…

– Научитесь. Ангина у вас, бабуся. Рассказчик захохотал. А Принц, дождавшись, когда смех окончательно стих, с сожалением в голосе спросил:

– А вы анекдоты эти сами, что ли, сочиняете?

– Нет. А что, похоже?

– Очень.

"Луи" горделиво подбоченясь, признался:

– Я им литературную форму придаю, чтобы на баллады было похоже!

– Понятно… Может быть, и мне, рассказать вам что-нибудь?

– Расскажите!

– Маврикиевна жалуется Авдотье Никитичне:

– У меня сегодня так болит голова! Я легла ночью… Около двух…

– Так надо было с одним лечь? Вот голова бы утром-то и не болела…

"Луи" засмеялся из вежливости. Видимо, подобные анекдоты для баллад не годились.

Принц собрался уже уезжать, но «Луи» настойчиво просил его остаться. Такая назойливость показалась Старицкому подозрительной. «Тузик», с которым Принц теперь не расставался, среагировал на «слухача» мгновенно. Старицкий сдержанно поинтересовался:

– И как это вы умудряетесь столько анекдотов запоминать?

– А у меня… вот!

"Луи" с гордостью распахнул куртку и показал выглядывающий из кармана шнур магнитофона.

– Можно послушать?

– Пожалуйста…

Принц убедился, что на кассете записаны одни только анекдоты. «Луи» уговорил Старицкого вспомнить еще несколько. И Влад рассказывал анекдоты до самого возвращения Краба.

Крестный вошел во двор в сопровождении двух «шкафов». Движением руки Краб отпустил сопровождавших его телохранителей и подошел к Принцу. Старицкий заметил обращенные на себя восхищенные взгляды «крутых». "Так смотрят, подумал Влад, – только на паханов. Да я для них, собственно, и есть Пахан, взлетевший в свои тридцать с небольшими лет на самую верхнюю ступеньку, чтобы взобраться на трон. Кровавый Принц стал королем".

– Тебя можно поздравить?

– С чем?

– С восшествием на престол!

– Ты уже знаешь?!

– Знаю.

– Откуда?!

– Земля слухами полнится. Только что на сходке сообщили.

– Значит, среди наших сотрудников есть и ваш осведомитель?

– Осведомители есть везде.

– Кто?

– А вот это, Крестник уже будет за падло, если я тебе скажу.

– Ладно. Твой энциклопедист меня всего выпотрошил. У меня осталось максимум полчаса. Пойдем к березам?

– Идем.

Скамейка оказалась занятой. На ней сидела влюбленная парочка. Увидев идущих в их сторону мужчин, «голубые» поспешили уйти.

– Погань. Жаль, ребят отпустил.

– В прошлый раз ты был добрее.

– Ты прав. Мы всегда вымещаем свое раздражение на тех, кто слабее. Что-то срочное?

– Да. У меня сегодня самолет в шесть вечера. Бизон настаивает на встрече.

– Вот как?!

– Да…

– Куда он так торопится?

– Пока не знаю. Надеюсь завтра узнать…

– У Бизона с законом очень сложные отношения.

– А у кого они сейчас простые?

– Тут особый случай… Не знаю, поможет тебе в этой поездке моя информация или, наоборот, навредит? Это как ты сумеешь ею воспользоваться.

– Боишься, что я после твоей информации его задушу?

– Кто знает. Может, и так.

– Говори, Крестный, не томи.

– Всего я тебе все-таки не скажу. На всякий случай.

– Ну, хоть что-нибудь скажи уже?!

– Он неофит.

– К тебе теперь надо приезжать с толковым словарем.

– Неофиты – международная организация, занимающаяся политическими убийствами. Самое жестокое и кровожадное из всех ныне действующих политических объединений. Теперь они иногда называют себя просто фаги, в переводе с греческого – пожиратели. До появления на экранах фильма «Терминатор» они назывались терминаторами, что на астральном языке в переводе с итальянского означает граница света и тени.

– Я окончательно запутался!

– Неофиты – новые фаги и терминаторы. Эта организация устраивала покушения на советских политических лидеров еще в до-перестроечный период.

– Тогда Бизон должен сейчас получить за свои заслуги "Звезду России"!

– Все не так просто. Эти покушения проводились с особо изощренной жестокостью. Не щадили никого: ни женщин, ни детей. Но как только истечет срок давности, Бизон, возможно, получит за свои преступления все сполна: награды, почетное звание "Пенсионера Российского значения". Только до этого ему еще надо будет получить российское гражданство.

– Он нелегал?

– Да. После неудачного покушения на одного из последних лидеров советского государства он вынужден был бежать и поселиться в США. Теперь он снова здесь.

– На кого готовится покушение на этот раз?

– Можно подумать, что я доверенное лицо Бизона, чтобы об этом знать!

– Но откуда-то же ты добыл эту информацию?

Крестный иронически посмотрел на Принца, и Старицкий вспомнил недавно сказанную Крабом фразу: "Осведомители есть везде". Вспомнил Влад и про Френда, считающего, что нужна стажировка у заграничных коллег. Получалась парадоксальная ситуация: Крестный, отошедший от дел, владеет такой информацией, которая «Центру» и не снилась!

– Крестный, я предлагаю тебе стать внештатным сотрудником нашей корпорации.

Краб дружески потрепал Принца по плечу, давая понять, что оценил шутку.

– Может быть, ты выдашь мне сразу всю информацию о Бизоне? Оптом, так сказать!

– Ты к ней психологически еще не готов, пока я могу тебе дать только два совета. Первый – не одевай смокинг для этого визита. Оденься попроще. Есть у тебя ветровка?

– Есть…

– Вот и хорошо. До остального, я думаю, дозреешь сам?

– Хорош же я буду, если в таком виде предстану перед своими координаторами!

– Наоборот. Они увидят, что приехал не чеховский свадебный генерал, а энергичный, молодой, деловой человек.

– Костюм «делового» в наше время выглядит иначе.

– Это в рекламе. А в жизни – чем значимее человек, тем он проще. Ты видел, в чем ходят миллиардеры, когда их показывают в документальной хронике?

– Приходилось.

– А они, каждый из них, являются президентами нескольких крупнейших компаний.

– Убедил. Второй совет?

– Второй – при прощании с Бизоном… протяни ему руку первым.

Старицкий внутренне содрогнулся от такой перспективы.

– Это важно?

– Для меня – да.

– Хорошо.

Расставшись с Крестным, Влад отправился в однокомнатную квартиру Весты, где они жили первое время, пока не купили новую. Теперь она стала для Калужных чем-то вроде кладовки, в которой они хранили малоиспользуемые в быту вещи.

Экипировавшись, по совету Крестного, 8 одежду попроще, Принц поехал в спортзал.

Френд оценил новшество в одежде Принца одобрительно. Остальные недоуменно.

Экзамен начался с разминки. Никому бы и в голову не пришло осуждать генерального, будь он только экзаменатором. Но Принц, волнуясь и невольно опасаясь за свою репутацию, проходил вместе со всеми остальными все этапы экзаменационной эстафеты.

Торс сумел собраться и показал результаты не хуже, чем остальные участники. И это порадовало Влада. Порадовало и то, что Антон справился со своими амбициями, и когда на экзамен к курсантам был назначен один из ветеранов "Отряда М", воспринял это как должное.

Провожала Принца на самолет только Веста.

– Ты что-нибудь поприличнее из одежды с собой захватил?

– Все на мне.

– А если – банкет?

– Обойдемся без банкетов.

– Тебе он не нужен. Но твоим «подданным» захочется…

– Я ведь еду не Нобелевскую премию вручать, а работать.

– В смокинге ты такой красивый.

– Приготовь его к моему приезду. Я буду полностью в твоем распоряжении, и ты сама решишь, кому безопаснее всего меня в нем показать.

– Вот оно в чем дело! Боишься, что на банкете можешь не устоять перед какой-нибудь Кристиной?

Последнего Весте лучше было бы не говорить. Она и сама это поняла. Но было уже поздно. Расставание получилось сухим и холодным. Веста дождалась отлета, и только когда самолет исчез из поля зрения, покинула аэропорт.

ИСКУСИТЕЛЬ

Принц прибыл в Архангельск к концу дня. Поселившись в гостинице «Север», он не торопился распаковывать вещи, любуясь медленно надвигающимися сумерками…

Раздался телефонный звонок. Принц просил Френда никому не сообщать о цели своего приезда. Скромный рабочий костюм позволял Принцу использовать при проверке «КЦ» элемент внезапности и давал преимущества при первом общении.

Предположив, что звонит портье, Старицкий поднял трубку и сразу узнал голос Бизона.

– Поужинаем вместе. Жду.

Принц недовольно посмотрел на телефонную трубку. Старицкий рассчитывал, что Бизон объявится в конце командировки.

"Хорошо, что я прибыл инкогнито, – подумал Принц. – Хотя, какое тут, к черту, инкогнито, когда я даже не успел раздеться!"

Принц спустился в вестибюль, ища глазами визитера. Бизона внизу не было. Сдав ключ от «люкса», Старицкий вышел на улицу. Мигнула передними фарами разлапистая «Волга» черного цвета. Стекла были затонированы. Владу стало не по себе. Машина мгновенно напомнила ему кровавую разборку, учиненную бандитами из «Кенгуру». Они тоже разъезжали на черных «Волгах» и тоже были фагами, только не политическими.

Стиснув зубы, Принц пошел к машине, и чем ближе он подходил, тем отчетливее в памяти всплывало жуткое воспоминание: округлившиеся от ужаса глаза сына Никиты. Они словно смотрели из тьмы, из потустороннего мира. Воспоминание о четвертованном сыне и распятой на кладбищенской ограде первой жене Тане было настолько болезненным, что Старицкий вынужден был остановиться.

С сильно бьющимся сердцем, с ходящими на скулах, как жернова, желваками, Влад стоял, опустив голову…

Открылась дверца машины. Принц влез в черное нутро. Ехали молча. Местности Старицкий не знал и дороги обратно не запоминал. Воспоминания ошеломили его, и он медленно приходил в себя…

Принц вспомнил слова Крафта: "Они берут из вашей биографии… эмоционально насыщенные факты…" Тут же вспомнился "эликсир правды", введенный Владу во время похищения. Конечно же, Бизон знал о зловещих черных «Волгах» и приехал именно на такой машине, хотя мог приехать на любой другой. Значит, фагу было важно вызвать в Принце перед разговором именно эти трагические воспоминания.

На этот раз обошлось без «кубиков», вколотых в вену. Сильные фары освещали дорогу, и «Волга», петляя по трассе, проложенной через заболоченную местность, все дальше уходила от оставшихся вдали огней сибирского города.

Впереди замаячил, точно панцирь черепахи, большой холм. Будто из-под земли, выросла натянутая через дорогу и похожая на теннисную сетку колючая проволока.

Дождя не было, но подошедшие с фонарями в руках пограничники были в офицерских накидках с опущенными на лица капюшонами. Проверив у Бизона документы, один из пограничников махнул рукой, и сетка опустилась вниз. Проезжая через то место, где была натянута проволока, Принц успел заметить на дороге узкую поперечную щель.

"Волга" остановилась перед холмом. Часть горной породы отошла в сторону, и машина въехала внутрь. Старицкому опять вспомнились, как и тогда в бункере, гитлеровцы. Стена за въехавшими закрылась, «Волга» подрулила к сверкающему, похожему на здание цирка, «аквариуму». Через пограничные стены были видны снующие между столиками официанты.

– Этот ресторан называется «Оазис». Здесь можно отдохнуть, помечтать. В его подземных кладовых есть все. Я не преувеличиваю. Подземными каналами он связан с другими злачными местами. Сюда доставят то, чего вдруг не окажется в кладовых этого ресторана. Я имею в виду, например, женщин. Как видите, их здесь нет.

Но желание клиента в «Оазисе» – закон. Бизон остановился около столика на двоих.

– Прошу.

Место было удачное. Ресторан изнутри напоминал чашу. Столик, который заняли Бизон и Принц, стоял на самом верху, возле одной из стен. Отсюда было все хорошо видно.

Официанты взлетали по ступеням, как яркие, разноцветные бабочки. Один из них подлетел к новым посетителям, протянул каждому из них по книге с меню и упорхнул. Принц открыл меню. Замысловатые названия блюд ни о чем не говорили неискушенному в ресторанной кухне Старицкому. Он решил предоставить право выбора Бизону, а сам, отложив меню, налил себе в бокал, стоявший на столике, прохладительный напиток.

– Уже выбрал?

– Мне все равно. Выберите сами.

– Это только в дворянских семьях родственники говорили друг другу «вы». Может быть, перейдем на «ты».

– Нет. Мы – не родственники.

– Нас породнила профессия. Во всяком случае, я к вам уже испытываю теплые, родственные чувства.

– Я – нет. Мне бы хотелось как можно скорее закончить эту гнусную комедию.

– Вы так резки.

– Я выполнил все ваши требования. И теперь прошу оставить меня и мою семью в покое.

– А если я не исполню вашей просьбы?

– Я вынужден буду… убить вас.

– Прямо сейчас?

– Да.

– Не такой я представлял нашу встречу.

– Наши «родственные» отношения сегодня закончатся. И я сделаю это любой ценой!

– Как я уже говорил, особенность здешнего ресторана – исполнять любые желания клиента, даже самые причудливые. Но вот беда. И у меня ведь тоже есть желания. И они тоже должны быть исполнены. Но они являются полной противоположностью вашим. Чьи же желания прикажете исполнять? Как вы думаете? Может быть, нам бросить жребий?

– Я вам о своем решении уже сказал!

– Вы не успели принять ванну. Может быть, нам перенести наш разговор в сауну? Там пиво, раки…

– Вы будете говорить серьезно? Принц выхватил пистолет. Бизон перестал улыбаться.

– Буду. Что вы хотите от меня услышать?

– Я уже сказал.

– У вас хорошая реакция. Но этого недостаточно для серьезного разговора. Я добился своей цели.

– Какой?

– Вы стали главой корпорации «Центр». Я вам обещал, что вас не убьют. И я сдержал свое обещание. Мало того, я обеспечил ваше будущее. На вашем счету в нью-йоркском банке лежит приличная сумма. Хотите убедиться?

– Меня счета не интересуют.

– Любая работа должна быть оплачена. Вы хорошо сделали свою работу, и надеюсь, что с каждым новым витком сумма вашего гонорара будет возрастать…

– Не надейтесь.

– Ваша будущая деятельность не будет связана с новыми заказами. Вы доказали, что имеете право на большее.

– Я не собираюсь с вами иметь никаких дел.

– Это вы могли бы мне сказать в гостинице по телефону или в машине. Но вы приехали сюда. Так что положите пистолет обратно.

Принц не внял совету Бизона.

– Ну, хорошо. Если вам так удобнее разговаривать, оставьте пистолет. У меня к вам вот какое предложение…

Бизон сделал паузу. Потом, испытующе глядя на Принца, спросил:

– Хотите снять фильм века?

Принц опешил. Помня о «фейерверке», он ожидал чего угодно, даже министерского портфеля в будущем правительстве. Учитывая личность Бизона, Старицкий предположил даже, что Адмирал попытается «совратить» Принца обещанием уступить свое место главного киллера планеты, каким, наверняка, он себя считал.

Адмирал выбрал самое уязвимое место Принца. После съемок фильма «Отверженные» Влад понял, да и все, кто с ним работал на этой картине, что настоящее его призвание – кино! Он бы, не задумываясь, отдал все свои посты за счастливую возможность работать в кино.

И вот, наконец, дождался. Сжимая пистолет, Принц смотрел на искусителя и понимал, что Бизон не шутит.

– Чего вы за это от меня потребуете?

– Ничего. Вы уже доказали, что профессиональных качеств для будущей творческой работы у вас вполне достаточно.

– И для того, чтобы вы доверили мне снимать фильм, я должен был выполнить три заказа?!

– В ваших актерских качествах я не сомневался. Я посмотрел фильмы с вашим участием.

– Я снимался только в одном.

– А эпизод в фильме «Стайер»?

– Это была каскадерская работа.

– Не принижайте своих достоинств. Так что, вы даете свое согласие?

– Да. Только что вы говорили, что ваша главная цель была «Центр»?

– Да. На первом этапе. Теперь я предлагаю вам подняться на более высокую ступеньку: выйти за рамки российского региона. Я хочу, чтобы о вас узнал весь мир.

– Для чего вам все это надо?

– Хочу, чтобы вы были счастливы. Чтобы смогли пойти с Вестой, красивый, неотразимый, в своем шикарном смокинге, не только в Большой театр. Появиться с мужем в Голливуде на вручении Принцу премии «Оскар» – может ли женщина мечтать о большем счастье!

– О чем фильм?

– О восхождении на венценосный голливудский олимп!

– Есть сценарий?

– Есть.

– Кто сценарист?

– Жизнь.

– Туманно."

– Фильм о судьбе российского спортсмена, который вынужден был из-за травмы оставить большой спорт. Влюбился, женился, работал на железнодорожной службе. Родился сын. Удачно начал сниматься в кино. Решил сам снять фильм. Одолжил крупную сумму денег. На него «наехали». Устроили кровавую разборку прямо на кладбище. Изнасиловали на его глазах жену, четвертовали сына…

– Остановитесь! Я отказываюсь от фильма.

– А он уже снимается. Только надо довести съемки до счастливого конца. В Голливуде, чтобы получить «Оскара», необходим счастливый конец: башмачник должен стать преуспевающим бизнесменом. Наш герой, преодолев все невзгоды, стал преуспевающим российским бизнесменом!

– Я сказал – нет!

– Не спешите отказываться. Давайте все-таки посмотрим несколько эпизодов. Только перед просмотром хочу предупредить: мы будем смотреть сырой документальный материал, главное действующее лицо которого в дальнейшем послужит прототипом для создания художественного, кинематографического образа главного героя фильма. Появился официант. Радушно улыбаясь, учтиво поинтересовался:

– Уже выбрали?

– Да. Ретро.

– Сию минуту!.. Официант упорхнул.

– Пока официант скачет по ступенькам, хочу спросить у вас, можно?

– Спрашивайте.

– Вы фильм Андрея Вайды "Все на продажу" видели?

– Да.

– Знаете, что он автобиографичен?

– Да.

– И что получил множество самых престижных премий, тоже знаете?

– Да.

– Тогда вам легко будет смотреть рабочие фрагменты отснятого документального видеоряда.

Жизнерадостный официант принес полный поднос всевозможной еды. Здесь были и любимые Владом в детстве финики, и любимое трубочное мороженое «Лакомка», и много другой снеди, напомнившей далекое детство.

Официант, словно и не замечал в руке Влада пистолета. Разгрузив поднос, он обошел Принца, выдвинул из-за края стола японский телевизор с плоским экраном и протянул Адмиралу пульт дистанционного управления.

– Приятного аппетита!

Официант удалился. Бизон нажал кнопку на пульте. На экране замелькали кадры семейной хроники из жизни Старицкого. Некоторые из них хранились в видеотеке «Центра». Во время похищения Калужных видеокассеты из кабинета пропали. Но многое на экране Старицкий видел впервые.

Влад, затаив дыхание, вглядывался в свои детские фотографии, которых в его семейном альбоме не было. На этих фотографиях были Влад, его мама. Она была в ярких красивых платьях, которые в последствии куда-то исчезли. Но тот, кого Влад ожидал увидеть, так и не появился.