Текст книги "Ну, глупый сказка(СИ)"

Автор книги: Петр Шевцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Посидев молча возле меня, он достал из под куртки тот браслет который я не снимаю даже в ванной.

– Это оберег девочка. По правде, он гораздо больше. Он будет твоим другом и защитником. Еще, я дам тебе двух своих людей.

От дверей словно возникнув из тени шагнули два воина. Вот так, в моей жизни появились цепные псы. Мои личные цепные псы. И мне кажется, даже у короля или императора, таких, не было. Иногда я задумывалась живые ли они? Ибо они, очень редко спали и ели. Могли сутками находиться рядом, не смыкая глаз. Удивительно молчаливые. Всегда собранные и настороженные. На большинство вопросов о себе, они просто улыбались. Порою мне казалось, что они вообще не умеют говорить, хотя это было не так. И никто кроме меня, даже мой отец, им был не указ. Но все это я узнавала потом.

– Относись к ним бережно. Они будут верны до самой своей смерти.

Быть может мне показалось, но тогда он сказал немного не так, добавив, почти про себя

– и даже после нее...

В мои воспоминания снова влезла Айла...

– А про меня?!

Я аж вздрогнула.

– Ай?! Ты что, умеешь мысли подглядывать?

Она смешно всхрюкнув, зашипела и застеснявшись залилась румянцем заметным даже в полутьме.

– Ну, немножко. Но не все и не у всех. К тому же для этого, мне надо прижаться как к тебе.

Я рассмеялась и притиснула ее к себе

– Змейка колдунья!

Айла обрадовавшись, что я не испугалась и не сержусь также, прижалась теснее. Доверчиво зашептав в ухо, словно нас кто подслушивает

– У тебя очень хорошо выходит. Я как будто сама думаю. А уж когда мы греемся...

Она сладко зажмурилась. И я буквально почувствовала, что она сейчас пустит слюнки. Была у нее такая привычка. Вернее как сказал бы Арх, физиология. Айла, как и ее многие родичи питалась не только пищей, но и эмоциями. Их народ был эмоциональными вампирами. От сильных эмоций, они получали не только подпитку своих жизненных сил, но и испытывали нечто близкое к оргазму. А еще как и змеи, они любили тепло и сырость.

Наша первая встреча произошла из за общей для всех детей черты – любопытства. Я тогда только выяснила, что мой браслет помогает, если я того очень захочу, отводить глаза. Я не становилась невидимой, меня просто, как бы не замечали.

И не знаю уж с чего, может из за глупых романов которыми я зачитывалась, мне пришла мысль заняться исследованием замка. Он был большой. А нас в нем жило не так много. Даже с приехавшей после женитьбы отца прислугой мамы. Так что было полно комнат и переходов. Куда подолгу не ступала нога человека. И бродя среди затянутых паутиной и пылью картин и доспехов, я представляла себя исследующей тайны замков чародеев из баллад. Даже не представляя того, что по сути, уже так оно и было. Ибо прадед отца, строивший этот оплот в пограничье, держал в своей дружине не менее четырех магов, которые не поскупились при строительстве оплота на ловушки и охранные заклятия. В одну из таких и попали мы с Айла.

Когда под моими ногами почуяв чужеродную магию растворилась плита, только магия браслета спасла меня от сломанных костей или смерти.

Сначала был страх от падения. Но когда над головой сомкнулись плиты, я осознала, что верные псы-телохранители, от которых я тоже сбежала, уже не смогут найти меня. И испугалась пуще. В ушах еще стоял скрежет смыкающихся плит, заглушая испуганный стук сердца, когда в темном каменном мешке, кто-то тоненько за скулил.

Я сразу вспомнила о замурованных в стены мертвецах, духах, личах и испугалась еще более. Но время шло, а скулящий дух не трогал меня. Опомнившись и нашарив упавшую вместе со мною масляную лампу, я с трудом, но зажгла ее. Благо пластинка для розжига не выпала при падении из поясной сумки.

Каково же было мое удивление, когда в углу я увидела самую настоящую ламию. От неожиданности я даже не испугалась увидев сказочное существо. А когда поняла, что это она меня боится ослепленная фонарем. Страх пропал совсем.

Она тогда была больше меня, а я не знала, что по сути, она была даже младше меня. Ибо сорок лет с хвостиком, для именно ее вида, это совсем детский возраст. Их не выпускают далеко от гнезда одних. Еще позже, узнала, что например пустынные ламии, рождаются с памятью предков. Но зато и платят за это не столь продолжительной, как ее вид, жизнью.

Айла же просидевшая в ловушке более недели, и совсем ослабшая и отчаявшаяся. С испуга, приняла меня также за некоего опасного духа. И только ее слабость и страх, спасли меня от того, что она не напала.

Когда мастер Арх которого известили о пропаже мои телохранители, нашел нас благодаря браслету и достал из подземного мешка, мы уже подружились. И даже более ибо почти сутки я грела и подпитывала ламию, а она делилась пусть и не очень умело жизненной силой со мною.

Воспоминания рассыпались радужным серпантином и стало очень трудно дышать.

– Ай!

Подружка чуть ослабила тиски объятий, но не прекратила зацеловывать меня.

– Ты так все чудесно помнишь и чувствуешь!

Я с трудом переводя дыхание откинулась на подушки увертываясь от ее ласк.

– Прекрати глупенькая! Я же вся мокрая от тебя!

Ламия фыркнула приостановившись, но затем, хитро прищурившись, ловко и быстро нырнула под одеяло.

– Уууууй! Уй, уй, Ё!

Маленькая бестия, могла вытворять не только своей природной или выученной магией некие штучки. Но еще и язычком, руками и хвостиком. Увернувшись от пинка, она вынырнула у другого плеча, снова прильнув ко мне. Ехидно прошипев

– И правда вся мокренькая.

Я рассмеявшись завалила ее на себя.

– А ты и рада. Неужто еще не согрелась? Я же чувствую, ты сейчас так и пышешь жаром!

Айла примащивая поудобнее грудки на мои, поиграла с сосками язычком. Не отвечая, но лукаво блестя глазами сопела.

– Сладкоежка!

Я в душе расхохотавшись, подтянув ее личико, крепко поцеловала в губы, а затем, лишая дыхания постаралась переиграть язычком...

Ай, сначала разомлев и ответив, всполошилась, дернулась. Но снова впав в прострацию, обмякла, и даже чуть поднывая заскулила задрожав хвостиком. Когда он напрягся и конвульсивно затрепетал, я сама кончила. Отдуваясь и держа ее за щеки, строго спросила

– Сдаешься?

Она хлопая глазами и пытаясь прийти в себя сглотнула.

– Твоя победа! Но это, ничего не значит! Я расслабилась!

Мы обе рассмеявшись и не размыкая объятий рухнули обессиленные на подушки. Детские игры мечтательных девочек. Именно они привели нас к той опасной книжке. Правда к вот этому взаимному удовлетворению, книжка не имела отношения. Маленькая ламия Айла с нашего первого знакомства прониклась к человеческому ребенку искренней любовью. Это было в природе ее вида. Они не умели любить или ненавидеть немного. Только глубоко и сильно. Арх называл это инстинкт. У мага было много умных и странных слов, значения которых мы узнавали порою только через годы.

Но одно из его рассказов о реликтовых существах нашей грани, как он их называл, я запомнила навсегда. Первородные вроде вида ламии, небыли способны к измене. Они раз отдав свою верность кому-то, обычно не изменяли ей уже никогда.

И наша странная связь пугающая даже ее маму, прожившую очень и очень много лет. И не могу даже представить, насколько бы она напугала моего отца узнай он о ней, с годами только крепла. Я каждую встречу так или иначе грела Айла. Сама внутренне разгораясь от нее. И наша связь на ментальном уровне, пугала ее родителя, даже более возникшей чуть позже запретной моей верой и бытом телесной. Даже без ее магических штучек, нам хватало самых простых ласк. Это было взаимно. Ламия, когда расслаблялась и полностью отдавалась моему теплу, так же вспыхивала.

Я с трудом понимала магические понятия. Арх мог бы учить и меня, но отец, почему то был очень против. Те крупицы знаний, что я имела, были почерпнуты из разговоров с подругой и из книг. Увы художественных, по магии, в замке книги были только у Арха. И большинство, слишком для меня опасные.

Пока непоседа подтянув хвостом поднос, грела и разливала вино, я вспомнила еще...

Как-то нечаянно, подслушала разговор между Ламией и Архом на эту тему. Мама Айлы просила помочь разорвать эту ненормальную связь. А Арх, очень задумчивый и серьезный с грустью сказал что увы, он мог бы это сделать, но есть силы которые неподвластны даже ему. А грубое вмешательство, вроде наложения чар, в итоге, дав вроде бы положительный и желаемый результат, приведет к очень плохим последствиям.

Так что увы и ах. Но мы были с нею связаны. Арх позволял нам встречаться. Единственным условием было то, что Айла приходя к нам, скрывала свою сущность под одеждами. Для всех она была дочкой одного из дворян, которая приезжала в замок для лечения. На стороне замка в которой жил мастер Арх были свои небольшие ворота. А так как мастер был единственным серьезным целителем в округе замка. Вопросов, как и когда она приезжала не возникало.

Но это и накладывало ограничения. Она не могла часто появляться у нас. Мне, было так же трудно ускользать из под надзора слуг, на их половину.

Странные Бароны.

Шеер тихо ругался утирая пот с лица. Шлем давил на голову а на плечи, кольчуга усиленная на груди и спине пластинами. Он не привык так долго находится в доспехе, да еще на весенней, душной жаре.

Хитрый старик, буквально вынудил его проинспектировать пограничные крепости своего владения. И вот он трясся в седле окруженный отрядом барона Ольри, одного из старейших вассалов семьи графа. Формально, Барон соблюдал королевский указ, споров с ливрей и накидок своих слуг графские значки и сменив на королевскую корону. Указ обязывал его быть если не тюремщиком, то надзирать за графом. Но на деле, старый прощелыга остался верен старому сюзерену. Он видел его на празднике и чувствовал это. Но опять же формально, сам Барон не давал повода внести это в донесение.

Шееру в глубине души было наплевать на старого графа и возню вокруг него. Все его владения были давно поделены и розданы королевским любимчикам. Более того, од даже немного сочувствовал графу, ибо его отец, едва не стал такой же жертвой. Умные люди, анализируя его итоги, поговаривали, что все это по сути глупое восстание, было организовано самим королем, чтобы окончательно обезглавить старое дворянство и раздробить их силы. Если это так, то король достиг небывалого успеха. Восемь именитых родов были выкошены подчистую.

Граф Оттис Амтрон урожденный Фейвол. Имперская фамилия королевской линии Фейволов не могла использоваться им кроме случая коронования. Двоюродный брат и ровесник короля. Чудом избежал этой участи. В то время, это породило массу слухов, вплоть до того, что он сдал всех восставших в руки короля и гвардии. Но это было не так. Скорее, сыграло роль то, что они выросли вместе и король просто помиловал друга детства, хотя тот, для заговорщиков, был словно факел над бочкой кипящей смолы. А столь неожиданное появление в свете наследников, только добавило к этому опасности.

Шеер доподлинно знал что на них было несколько покушений. Одному из них даже был свидетелем. Может еще из-за этого, на него взвалили эту тяготящую и унылую миссию.

– Виконт взгляните! Нижний Зуб Юга.

Над просекой показалась громадина крепостной башни. Чем больше они выезжали на просеку, тем больше открывалось сооружение. Многогранная башня с двумя ажурными контрфорсами перекрывала вход в ущелье. При их появлении где-то на ее вершине затрубил рог. А затем над е вершиной взметнулось полотнище.

А Барон, сдвинув на затылок шлем закованной в латную рукавицу рукой, с гордостью пояснил.

– Это одно из первых укреплений построенных еще при Империи.

Виконт не разделявший восторга барона, выдавил улыбку и поинтересовался

– Что за сигнал?

Барон пожал плечами.

– Всего лишь тревога. Вы настояли, чтобы никого не предупреждали. Появление вблизи башни отряда, до опознания, ее непременно вызовет.

– Так тут опасно?

Барон рассмеялся.

– Виконт, не поймите меня превратно, но это граница наших земель. Мирный договор с империей не существует уже более трехсот лет. А с ним и пограничных имперских гарнизонов. Все что отделяет нас от врага, на моих землях, вот эта башня и еще одна такая на перевале. Но кроме них, еще есть горные тропы. А у меня не так много людей чтобы держать на них постоянные засады и патрули. Загорцы, постоянно пробуют нас на зуб просачиваясь по ним.

Барон понизил голос.

– Скажу вам честно, если бы не поддержка да егеря и Черные его светлости мага, было бы куда хуже. До него, им удавалось скапливать достаточно сил чтобы нападать на города и уводить или вырезать целые деревни. Сейчас это большая редкость.

– Но тем не менее возможно?

Барон хмыкнул, вынужденный объяснять очевидные вещи, но ответил вежливо

– Конечно. Они не оставляют надежды захватить перевал другой и открыть путь к равнинам своим когортам. Наши земли плодородней, города богаче, да и пустыня не прижимает нас к горам, так как их. И вы забываете, что эти земли некогда принадлежали им. Империя выбила за горы беспокойных соседей. А они, это не забыли.

По знаку барона от конвоя отделилась пара воинов и понеслась к крепости.

– Стоит предупредить о нашем приближении, иначе они пошлют птиц и сюда может подтянуться отряд от западной башни.

Вблизи башня поражала своей мощью. Возвышаясь над землей более чем на пятьдесят полу размахов, она подавляла мощью. Камни положенные в основании были высотой в рост конного воина. Из ворот открытых перед королевским оком, как тут назвали его, вышли и построились воины. Всего, гарнизон этого грандиозного сооружения насчитывал шесть десятков человек. Во времена империи здесь размещалась сотня. И еще столько же в передовой башне. В основном лучники и арбалетчики. По словам барона, западнее еще сохранились развалины имперского гарнизона. Там во времена их предтеч стояли две тысячи пограничного гарнизона охранявшие два ближайших прохода ведущих в долины.

Сейчас охрану несли сменяя друг друга всего две сотни людей барона и его соседа. А роль летучих пограничных отрядов выполняли люди их родичей и упомянутые им егеря и Черные. Которых как оказалось у мага, было более трех сотен. Но точное количество его воинов никто не знал. По местным меркам, даже то, что было известно, очень большая сила. Ведь это не вооруженные крестьяне или охотники составлявшие почти половину баронских дружин. Обученные и полностью снаряженные воины. А уж насколько они хорошо снаряжены, он видел. Если они так и обучены, то не уступали ни чем королевской гвардии. А может даже и превосходили ее, так как гвардия не имела реального боевого опыта кроме подавления мелких бунтов да восстаний.

Виконт спешился.

Их встречал кряжистый и заросший как медведь барон Канис. Соблюдя приличия, прошли под своды башни. Помещения для лошадей не предусматривали такого количества гостей и воины Ольри разбили лагерь под стенами.

Жилые помещения начинались на втором этаже. Ниже и в подвале были подсобные. Выше боевые. Но виконта повели наверх. С верхней площадки была видна дорога и башня на перевале. В чистом горном воздухе она просматривалась очень хорошо. Виконт в тайне поморщившись ибо тело уже все болело спросил

– Мы успеем туда до темноты?

Ольри улыбнулся.

– Нет, что вы. Близость перевала видимая. До него день конного пути. Да и то если вы налегке и ваш конь тренирован и привычен к высокогорью. Для нас, это два дня. Там,

Он казал направление

– на пол пути, есть стоянка. Раньше, в тех местах находился большой постоялый двор для караванов с товарами. Сейчас только небольшая таверна.

Канис подозвал воина

– Урис, покажи его милости гостевую комнату. Позови его людей и принесите туда воды.

Затем обратился к Виконту.

– Отдохните с дороги. Через час приглашаю вас на трапезу.

Виконт стараясь скрыть свое облегчение, благодарно кивнул и пошел за воином.

Все случилось неожиданно. Каменный карниз над дорогой вспух багровым нарывом и обрушился на передовой дозор. Вслед за этим со скал полетели стрелы и камни. Виконт не успел даже испугаться, как его окружили прикрывая щитами люди барона. Часть из них, уже скакала назад, а часть прикрывая его отстреливалась от неведомого противника.

Что нападение не шутка, говорили несколько тел пронзенных стрелами.

Отступив за поворот дороги они спешились и его прижали к скале. Виконт растерявшийся и непонимающий происходящего, счел за благо подчиняться людям барона.

Еще через некоторое время, неподалеку от них, прямо на дорогу упало и с громким хрустом ударилось тело. Судя по кожаным доспехам с нашитыми мелкими бляхами, это был один из нападавших. Затем буквально рядом, упало еще одно.

Еще через несколько десятков минут снизу прискакал воин. И спешившись подбежал к барону появившемуся из за поворота.

– Ушли. Рох и Чалс пошли по следу.

Барон свистнул и на дороге возле них, стали собираться его люди. Но виконта еще продолжали прикрывать щитами пара воинов.

На вопросительный его взгляд, барон пояснил.

– Я отвечаю за вас. Вы уж потерпите ваша светлость, пока мои люди не проверят дорогу до стоянки.

Затем подозвав одного из воинов присел над одним из убитых врагов.

– Узнаешь?

– Встречались.

Барон расстегнул доспешную кртку и что-то срезал с груди поверженного. Затем снял пояс с сумкой и кинжалом.

– Где его оружие?

Один из старших воинов что-то крикнул на непонятном диалекте вверх. Оттуда ответили. И он повернулся к барону.

– Сейчас принесут ваша милость.

Шеера мутило от вида разбившегося варвара и запаха крови и внутренностей. Понимая что показать это перед бароном значило проявить слабость, сглотнув спросил

– Кто он?

– Из племени живущего в горах. Часто выступают проводниками там где нет дорог.

Виконт поморщился и отвернулся и в это время из-за поворота раздался цокот копыт и выехал отряд конных латников.

Он впервые видел такую броню и значки, по этому инстинктивно схватился за меч. Но люди барона, приветствовали прискакавших и он, пока не заметили его оплошность, положил ладонь на навершие.

На землю рядом с бароном спрыгнул плотный латник.

– Прости Ольри за опоздание!

Барон поднявшись обнал прибывшего.

– Сетен! Старый шишкоед! Ты тут какими ветрами?!

– Заехал проведать племянника, а тут тревога. На тропах заметили чужих и сразу сообщение что к перевалу идет группа конников. Мы торопились как могли. Часть людей, идет по тропе верхами.

Барон вспомнив о виконте представил его, и прибывшего. Причем, словно передупреждая о чем то барона.

– Виконт Шеер. Посланник государя Фейволо. Он здесь с проверкой рубежей государства. Барон Сетен. Хранитель лесных троп востока.

Барон ограничившись легким кивком, прежде чем обратиться внимательно осмотрел виконта. От чего, скулы того, свело от негодования. Как смел мелкий барончик, так смотреть на него?! Но рядом, были только люди баронов. И он, задавив гордость, только чуть выше задрал подбородок.

– Что же виконт, очень вовремя. Я как раз направлялся к графу требовать его суда. Надеюсь в ваших силах помочь в моем деле. Слово руки государя, может быть даже более поможет в наших пограничных проблемах.

Обернувшись он окликнул одного из воинов.

– Хиллс, коня его светлости. И пошли Вилсби с докладом в башню. Мы выдвигаемся к стоянке!

Шеер не упустил из внимания, что Ольри стоявший рядом, как должное воспринял то, что здоровяк Сетен, взял на себя командование.

Когда им подвели коней и отряд стал строиться, он тихо спросил Ольри

– Скажите, как я вижу, Барон Сетен довольно известен в графстве, почему я его людей или самого не видел на приеме в честь прибытия и мне о нем ничего не известно?

Оьльри досадливо поморщился.

– Извините, моя оплошность. В королевстве не любят поминать эту тему. Да и ранее, в империи не очень жаловали вспоминать о присоединении их. Земли графа и барона, во времена империи, были спорными. Император хотя и дал прямой приказ укрепить границу, не был полностью согласен с тем, как это делали Оттисы.

Граница.

Хампфилдские леса.

Лесной Край.

Юго-восток Империи.

Даже во времена рассвета, это были южные имперские задворки. "Медвежий Угол", самый одиозный и мало упоминаемый. Место ссылок и забвения. За Хампффилдскими болотами, до самых гор, раскинулись бесконечные леса. Путь к ним, лежал через обширнейшие и непролазные топи. Много веков эти топи ограждали край людей от их соседей из леса. История "Великого освоения лесов" мало известна и умещается всего на странице "Имперских Хроник".

С ростом экспансии Запада и усилившегося давления пустынных владетелей, третий император Астихс Фейвол, приказал лорду Эсмарту с сыновьями, тогда еще не графу Оттис, лишь наследному лорду южной ветви Фейвол, проложить гать и поставить пограничные замки и башни.

Эсмарт и Глофен, братья Оттис, и стали теми, кто начал великое становление Приграничья. Именно они в течении тридцати лет занимались укреплением рубежей от восточных "Лесов Свирелей", до западной Марки Хафлинг, что упиралась в берега Моря Бурь.

Их замки Оттис Эрсвейл, Оттисвуд и Лахемор стали в те времена оплотами в стене возведенного пограничного рубежа. А обширные владения взятые и укрепленные мечом и кровью, навечно стали их леном. Следует отметить, что благодаря особенностям взятия и укрепления приграничья, Императора и монархов лишили свободы в распоряжении имперскими пограничными ленами. Принцип "обязательного пожалования" наиболее почетных имперских ленов, местным князьям и конунгам, лишал императора и правителей права присваивать высвободившиеся лены и присоединять их к имперским владениям или своему домену. Своевольные и гордые владетели пограничья первыми принимавшие удары соседей, в случае попытки навязывания им имперской воли, могли не только встать на сторону противника. Они имея в своих руках не выходящие из под ударов хорошо обученные военные силы, могли стать серьезной проблемой. Одной из причин того, была тонко проведенная Оттисами политика закрепления верности вассалов путем родства. Та самая политика "Укрепления Кровтю", лишь в скользь помянутая в хрониках. От которой, до сих пор у государей прилежащих королевств сводило зубы. Мелкий дворянчик из лесов или прибрежья, мог похвалиться не менее старой и знатной кровью, чем дворяне центральных владений. К тому же, принятое среди них поддержание родства, путем обмена "молодой кровью", породило массу перекрестных родственных связей. Из-за этого, пограничье всегда было очень "несговорчивым" с "чужаками" и могло разом воспламениться на огромном пространстве.

Шеер, как образованный дворянин, знал это. И с каждым днем, ссылка графа Оттиса в этот край, казалась ему огромной ошибкой. Уже сейчас по его подсчетам, кроме воинов ближайшего соседа, под знамя мятежного графа могло встать от трех, до пяти тысяч хорошо обученных закаленных боями воинов. Конечно, на первый взгляд, против отрядов и дружин центральных королевств, силы не такие великие. Но все отряды выставляемые вассалами короля на две трети состояли из крестьян и жителей поселений и городов. Обученный воин дружины, в бою, стоил десятка, а то и более таких.

Подтверждением тому были убитые буквально в первый момент нападения люди из его свиты. Люди барона, почти не пострадали.

Вот и выходило, что пяти тысячам латников приграничья, надо было противопоставлять ни как не менее чем в трое большую силу. Да и то при условии, что это будет обученная армия под искусным руководством.

А в нынешнем королевстве Фейволов, отягощенных войной с соседом, вряд ли набралось бы даже одной трети по количеству, а по качеству и того менее. Был конечно западный сосед, связанный линией крови по родству. Но где гарантия, что король Зигфрид, видя плачевное состояние дел родственника, не решит вместо помощи, присоединить его земли к своим?

Его отец, граф Шеер, давно был более верен роду Хешвора. Только политические выгоды, да слово данное предками удерживали его от присоединения графства к землям западного королевства.

Политика, виконт поморщился. Именно из за нее, а не из за глупой истории с дочерью графа Изими, его услали в эту глушь.

Задумавшись, он пропустил сказанное бароном.

– Простите барон

Они как раз проезжали место нападения, где воины, заканчивали оказывать помощь раненым и взваливали на лошадей тела убитых. Из его свиты, остался только старый наставник Хеми. Один из латников бинтовал старику голову. Воины и секретарь, лежали у скалы с прикрытыми плащами лицами.

Рядом был прислонен поднятый кем-то стяг с королевскими цветами и мперским львом. Подъехавший Сетен, увидев его дернул щекой и покосился на Виконта. Впрочем сразу указав на пику приказал одному из своих людей взять и теперь знак королевской воли, был в первых рядах воинов вместе с его родовым значком.

Виконт увидав рядом со значком Сетена, три золотых шишки на зеленом фоне, воина в руках которого был значок с изображением вздыбленного медведя, поежился. Словно прочитав мысли Шеера, барон, прежде чем возглавить отряд бросил через плечо

– Что бы вам не говорили виконт, мы верны старому слову и законам предков. Это люди племянника. Они здесь для подтверждения брачного союза и любезно присоединились к моим.

Теперь все вопросы к Ольри отпали. Барон Сетен, из рода Алиси. Брат "Восточного Медведя". Три барона южно восточного пограничья. Те, кто много лет отказывали в поддержке государю ссылаясь на высокую занятость своих воинов в пограничных конфликтах. И кто славился на все прилежащие к болотам и лесам провинции торговлей лесом, смолой и другими дарами леса. Королевские казначеи не один год скрипели зубами, видя как те богатеют, но не имея доступа в столь отдаленные земли.

Вот по этому, в Свете, обычно их не поминали, не имея возможности решить проблему, ее как бы и не видели. Земли за болотами оставались некоей абстракцией. Только еще севернее, где болота упирались в восточный кряж, начинались "Спорные Земли". Сотнями лет за обладание ими, вернее, обширные проходы между скалистыми выходами, скрещивали мечи сразу четыре государства бывшей империи.

Бароны юго-востока, с первого падения империи, не поддерживали никого в этой извечной войне. Готлиб Медведь, урожденный Фаерволк, прославивший свой род тем, что вытеснил за кряжи владетелей "Леса Флейт" потерял титул с началом раздоров за проходы. От его родовых замков, остались редкие развалины. За родство с южанами "опущенный" в правах и до титула Барона, он было чуть не поднял бунт. Но не имея сил к оному, ушел в леса. И спустя столетие, его внук, был назначен своим венценосцем в лесную охрану. Приняв это и не выходя из под руки сюзерена, они чтили договор, но не помогали ему, помнили обиду.

Вот по этому, по факту враг государства, спокойно передвигался в нем, не скрывая своего стяга. Да и от кого, если по крови он находился на земле не столько короля, сколько близкого родственника? Коронными можно было считать только земли укреплений, да и то, фактически это была земля империи. Король, был не настолько глуп, чтобы открыто объявить о разрыве с нею. Это разом лишило бы сразу нескольких важных доводов для договоров и переговоров, не говоря о ряде и привилегий для государства. А при плохом раскладе, открыть, ряд дыр в границах.

Отряд тем временем уже подъезжал к месту стоянки. Вырубленные в скалах укрепления и защищенная стенами небольшая расщелина превращенная в долину, сама была как крепость.

Упадок чувствовался во всем, в обветшалых стягах, облезлой побелке стен. Плохо залатанных повреждениях стены.

Но вышедшие при нашем приближении на башенках у ворот лучники, и несколько закованных в броню стражей ворот, говорили сами за себя. Заброшенная стоянка до сих пор охранялась. И не только живущими на ней.

У домов полу вписанных или вырубленных в скале стояли местные жители. Перед постоялым двором его работники уже готовили под навесами коновязи. Подсыпали сено и овес для лошадей в ясли.

Глядя на них Шеер понял что это скорее всего отставные солдаты. Нет робости в глазх, слишком крепкие руки и у нескольких видны следы ранений. Подтвердив его мысли, воины со многими из них не только здоровались но даже обнимались.

Сам хозяин двора, не подбежал к гостям согнув спину, а подошел заложив большие пальцы за кушак и поклонился, но как равным.

Его люди быстро и четко разводили гостей по помещениям. К вящему удивлению виконта, в одной из комнат ему предоставленных, в вырубленную в камне большую раковину, из покрытой зеленью медной трубы, текла теплая вода.

Устав он, попросил принести ему еду в комнату и приказал извиниться и сказать, что выйдет к баронам в общий зал позже.

Вместе с едой люди привели заново перевязанного Хеми и принесли его вещи. Старик было бросился прислуживать ему за едой, но Шеер указал ему на стул

– Сядь. Твоя рана более тяжела, чем ты думаешь. Можешь, есть со мною.

Хеми, был при нем с детства. Последний из слуг что наняла для его обучения мать. Некогда, он держал в городе книжную лавку и был по роду бастардом некоего мелкого дворянчика. Так что, когда ряжом не было чужих глаз, виконт позволял ему более других.

Благодарно кивнув, старик устало опустился на стул, сев напротив.

– Что ты знаешь о этих местах и этих людях?

– Почти все господин. В молодости, отец брал меня на эту стоянку. Тут, в те годы собирались перекупщики. Даже была очередь ее посещения. Мы подолгу ждали очереди и много общались как с местными, так и с купцами, что сюда приезжали.

Виконт слушая, чуть не ударил по столу от досады кулаком. Всю дорогу, у него под боком, был собственный кладезь информации. Не смотря на свою "легковестность", когда это надо, Шеер умел слушать. Взять с собою старика, было пожалуй самым правильным его решением если не наитием. А то, что он не погиб при нападении, огромной удачей. Сейчас, слушая его, он вновь и вновь корил себя за то, что не расспросил его еще в начале пути ранее. Более того. Выслушав самое важное, приказав отдыхать и решил не брать с собою к передовой башне. Оставить тут, под защитой местных. Старик сейчас был для него большой ценностью. Куда более ценнее золота в переметных сумах.

Старый замок.

Чародеи.

Чародейка.

Эта часть замка была наиболее старой.

Отец сдал ее в аренду с условием, что мастер Шелезонг сам займется ее ремонтом. Возможно, он думал, что это оттолкнет того от его решения? Возможно. Но, тем не менее, мастер Арх, принял все его условия. Более того, нанятые им люди, после того как окончили ремонт старой части, постоянно следили и за состоянием другой части старинной крепости. Отец не желавший перемен, не смотря на свою предвзятость, был очень ими доволен. Мастера укрепляя и чиня замок, все оставляли на своих местах. Там где происходила реконструкция, все делалось в стиле первых строителей. И после ремонта или переделки, невозможно было заподозрить, что в помещении или строении, до него, была обвалена кладка или некогда бушевал пожар.