Текст книги "Охотничий меч (СИ)"

Автор книги: Павел Торопов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Да, Серёжа, обязательно. – в очередной раз прогудел гном. – А после случившегося на празднике – вдвойне обязательно. А после того, до чего вы договорились с Раэрктахом – втройне. У меня до сих пор башка трещит, как скала под киркой, от твоих версий. Вот сам и будешь их рассказывать. Меня, старика, эльфы просто на смех поднимут за такой вздор. А тебе простительно...

Они поднялись на второй этаж и снова повернули направо. В уютно облицованном деревом коридоре царило довольно сильное оживление. Многие двери были открыты – высшие чины Академии выходили из своих кабинетов, переговариваясь друг с другом. На Сергея бросали мимолётные взгляды, но удивлённых почти не было – большинство уже знало, что главный ключник приведёт на совещание молодого охранителя.

Суета в коридоре постепенно стягивалась к одной точке – распахнутым двустворчатым дверям. За ними виднелся длинный стол с рядами резных кресел, куда усаживались пришедшие. Сергей уже собрался переступить порог, как вдруг почувствовал лёгкое прикосновение к левой руке. Обернувшись, он внутренне содрогнулся – за спиной никого не было.

– Привет. – прозвучало снизу. Опустив глаза, Сергей встретился с внимательным взглядом Мурта Раэрктаха.

– Привет. – Сергей едва удержался, чтобы не потрепать ладиона по голове. Здесь, в окружении солидных людей, многие из которых выглядели весьма немолодо, Мурт ещё сильнее походил на ребёнка. – Ты знаешь приветствия из моего мира?

– Как видишь. Думал, тебе будет приятно. – Раэрктах повернул голову вправо и почтительно кивнул. – Господин главный ключник.

– Господин ладион. – кивнул в ответ Троэндор, как показалось, слегка посветлев. – Многих ли из Службы позвали на собрание?

– Помимо меня с Сергеем ещё Риадаила и Сондаира от эльфов, а от фавнов – Далера Чёрного. Народу соберётся больше обычного. И все захотят услышать что-нибудь интересное. И... – губы мельма изогнулись в озорной улыбке, – что-то мне подсказывает, что услышат.

Почти все пришедшие уже расселись за столом в зале. Казалось, Раэрктах тоже собирается зайти, но внезапно он опять повернулся к Сергею:

– Не стесняйся, говори свободно. Поверь – сидящие тут знают про это дело гораздо меньше тебя. И не скрывай ничего. Для мальчика так будет лучше.

– Для мальчика? Какого мальчика? – Сергею показалось, что его опять пытаются навести на ключевые вопросы.

– Ну, я совершенно точно не себя имею ввиду. – бросил через плечо Мурт, проходя к своему месту.

– Не многовато на меня возложили? – Сергей передёрнул плечами. Он никогда не любил быть в центре внимания, а особенно – говорить, находясь в центре внимания.

– Так уж вышло, Серёжа. – Троэндор сочувственно похлопал друга по спине, слегка пошатнув. – К добру или к худу, но это дело крепко на тебя завязалось. Как у нас говорят, Великий Свод стоит для всех по-разному. И, похоже, сейчас он весь над тобой.

– Ну, спасибо, утешил.

– Всегда пожалуйста...

Через минуту в коридоре не осталось никого, и двустворчатые двери захлопнулись. Сергей, севший рядом с Троэндором в дальнем конце стола, рассматривал собравшихся. Маги, сотрудники администрации и преподаватели Академии, были облачены в балахоны и мантии, в основном белого, чёрного и тёмно-синего цветов. Риадаил, расслабленно откинувшись на резную спинку стула, не изменил своему обычному неброскому стилю и обычному украшению – голубому цветку, выглядывающему из нагрудного кармана. Сондаир и Далер, настоящие легенды своих рас, оживлённо перешёптываясь, являли собой разительный контраст – светловолосый эльф в жакете из белого шёлка склонился к заросшему чёрными курчавыми волосами фавну, чьё широкое хмурое лицо наискосок пересекала бледно-розовая нить шрама.

Обменявшись приветственными кивками со старшими товарищами, Сергей обратил взгляд на изголовье стола и стоявшего там человека.

Арнауд Коррэн, основатель и бессменный ректор Новой Академии Магических Искусств, был смуглым худощавым мужчиной, выглядевшим на сорок с небольшим лет.

– Ну что ж, кажется, все собрались. – произнёс он звучным и глубоким голосом, намертво врезавшемуся в память каждому, кто слышал хотя бы одно публичное выступление ректора. – Начнём. Коллеги, будьте так добры...

Коррэн и ещё трое магов зашевелили пальцами и губами, складывая в воздухе знаки и беззвучно произнося слова заклинаний. Непосвященному наблюдателю это могло показаться забавным, но лишь в первые мгновения – то, что в зале творится волшебство, почувствовал бы любой.

Это не выражалось светом или звуком. Скорее, ощущение было сродни тому, когда кто-то стоит за спиной. Что-то возникало вокруг, что-то абсолютно новое, чего раньше не было. И оно не просто возникало, оно меняло окружающий мир, перестраивая саму суть вещей. Невидимое, неслышимое, но слишком активное, слишком иное, чтобы оставаться незамеченным.

Сергей прикрыл глаза, вслушиваясь в свои ощущения. В Лесу работу магов можно было увидеть нечасто – из-за непредсказуемого нрава этого места даже самое простое волшебство там творили неохотно и с осторожностью. Забавы студентов на аллеях Академии и Академгородка также не давали столь яркого эффекта – он смазывался окружающей суетой, весельем, смехом, отсутствием опыта. Но здесь, в окружении сильнейших волшебников, в самом оплоте их силы, среди всеобщей концентрации и молчания процесс сотворения магии был истинным чудом – ещё одним чудом, которое Сергей увидел, оставив свой дом.

Ставни окон быстро, но почти без стука закрывались, погружая зал в темноту, однако практически одновременно с этим в незаметных углублениях зажигались белые огоньки, рождая ровный, не оставляющий теней свет. После этого, стены, потолок и пол на мгновение сверкнули бледным золотом, и все внешние звуки стали искажены и почти неслышимы.

– Итак, всё готово. – ректор обвёл сидящих пристальным взглядом. – Напоминаю – всё, сказанное здесь, необходимо сохранять в секрете.

Коррэн выдержал секундную паузу, придавая веса последней фразе, и затем продолжил:

– Как многие уже знают, за последние полторы недели в Академии произошло несколько происшествий, которые, хоть и не имели масштабных последствий, всё же немало обеспокоили правление. Необычный и совершенно неясный характер дела побудил меня поручить расследование главному ключнику нашей Академии, – ректор слегка кивнул гному, – господину Троэндору дун Ларду, который много лет служил в Корпусе Тайн Лиги Ог-Дразд и обладает весьма обширным и специфическим опытом. Господин дун Лард, будьте так добры рассказать собравшимся о сути дела и результатах расследования.

Сергей прекрасно знал, о чём скажет Троэндор, но поневоле стал внимательно слушать, когда гном, откашлявшись, начал говорить. В словах друга Сергею слышались неподдельные увлечённость и знание, иногда встречающиеся у хороших учителей, которым не нужно прикладывать особых усилий, чтобы обеспечивать порядок на уроках. Троэндор живо и лаконично рассказывал об осмотрах места засады Риадаила, вылазке Сергея, пропаже и нахождении мальчика Столада, не забывая вставлять маленькие шпильки насчёт эльфийской чопорности и человеческого разгильдяйства. События на празднике охранителей гном упомянул лишь мельком.

– В общем, уважаемые, когда я был помоложе, мы с товарищами очень не любили такие дела. Вроде и нет цельной картины, всё отдельными камушками случайно разбросано, и известно-то мало, а достоверного вообще почти нет. Но чутьё железом калёным жжёт – много, ох много сокрыто за этими камушками, не случайно они упали и не последние они. Скверное это дело – и зацепиться не за что, и бросать нельзя, как бы обвал не прошляпить. К тому же, свидетель один, да и тот – девятилетний мальчик. А с детьми, скажу я вам, дело иметь непросто, особенно, – Троэндор обменялся взглядом с ректором, – особенно в нашей ситуации.

На несколько секунд воцарилось тяжёлое молчание. Сергей заметил, как помрачнел проректор Аранивэн, редкий эльф, чья склонность к магии перевешивала неприязнь к большим каменным зданиям. Член правления, ответственный за магические эксперименты на Межевой Полосе и в Лесу, склонился и что-то прошептал на ухо другому проректору, худощавой бледной женщине с забранными в высокую причёску волосами тёмно-медного цвета.

– Ладно, – прервал паузу Троэндор, – Подгорный Пророк учит, что главная задача старших – вовремя давать дорогу молодым. Так что, сейчас будет говорить Сергей. Знаю, не все одобрили то, что я привлёк его и посвятил во всё. Не всем придётся по вкусу и то, что он скажет. Но, заклинаю Семью Самоцветами, отнеситесь к его словам серьёзно. Я уверен, что принял правильное решение, задействовав его. Может быть, единственно правильное решение. Давай, Серёжа, – закончил гном, легонько хлопнув друга по плечу.

Сергей не знал, как начать. Он молчал, рассматривая сидящих за столом. Бесстрастных, недоумённых, раздражённых, скованных напряжением, скучающих магов. Риадаила, через чьё застывшее лицо едва-едва прорывалась готовность услышать что-то неприятное и глупое. Сондаира, слегка склонившего голову набок, Далера Чёрного, чья мимика, казалось, была намертво погребена под волосами и шрамом. Раэрктаха, умудрившегося уместить на детском лице понимание, поддержку и участие. И ректора Коррэна, отрезвляюще собранного. Его вид дал Сергею понять, что пришло время начинать, и во вступлении нет необходимости.

– Я... В той вылазке, где я нашёл мальчика и тело Аллона, я видел ещё одно существо. После этого я видел такое же существо во время Дня охранителя... и почти уверен, что это было то же самое существо. Мне никогда раньше не встречался никто похожий, и Троэндор говорит, что тоже не знает такого. Самое удивительное, что во второй раз меня окружали десятки охранителей, но никто ничего не увидел. Я думаю, это произошло потому, что они все принадлежат к Лесным Народам. Они видят лес по-другому. Они видят вельд, душу леса.

Хотя все вокруг и так молчали, создалось впечатление, что слушающие онемели. Казалось, заклятие не только отгородило зал от внешних звуков, но вдобавок убило внутренние и лишило всех возможности двигаться. Наконец что-то мелькнуло в углу стола – Раэрктах поднёс правую ладонь к подбородку, не сдержав усмешки.

– Воистину, братья выражали тревогу, что ты не в себе. – Риадаил стоически воспринял вздор, к которому готовился. – Эти галлюцинации можно понять – огромный груз минувших дней помутил твоё сознание. Но подобные выводы... это уж слишком...

– Послушай, Риадаил... – Троэндор наклонился вперёд.

– Нет! Хватит, ключник! – невозмутимость эльфа мгновенно развеялась. – Я вдоволь наслушался твоих возмутительных домыслов во время дознания! Ты можешь какие угодно глупости вдалбливать в его голову, но берегись пересечь черту! Берегись!

Вспышка гнева прославленного охотника поразила всех. Несколько магов сложили пальцы, приготовив заклятия. Напряжённую тишину нарушил спокойный голос мельма.

– Троэндор здесь ни при чём. – было видно, что спокойствие даётся Раэрктаху непросто. – Я понимаю, что это звучит странно, но... но мы должны допустить такую возможность.

Показалось, что Риадаил опять вспылит, но внезапно в разговор вступил Сондаир, успокаивающе положивший руку на плечо собрата.

– Допустить что, Мурт? Риадаил неправ, он поддался гневу – как раз Сергею и господину дун Ларду простительны такие допущения. Ведь они не видят вельд и не знают, что это. Но как мы, дети леса, можем это допустить? Допустить, что одноглазый может увидеть больше того, у которого оба глаза? Что дальтоник увидит то, что не увидит различающий цвета? Это мы должны допустить?

– Нет. – ладион мельмов посмотрел в сторону, казалось, пронизывая взором непроницаемую магическую завесу. – Мы должны допустить, что Лес выше нашего понимания. Именно потому, что видим его вельд. Он притягивает всех наших, как наркотик. За все годы только один ушёл из Службы по собственной воле...

– Это нелепо... – яростно бросил Риадаил.

– Нелепо?! – Мурт тоже начинал терять самообладание. – Неужели?! Так же нелепо, как и то, что величайший из вас, эльфов, сбежал отсюда и уже полвека живёт отшельником?! Твой учитель сбежал, Риадаил! Ты понимаешь, почему?! Понимаешь его манифест?! Или это всё же выше твоего всеобъемлющего понимания?!

– Господа охранители! – звучный голос Арнауда Коррэна вторгся в дискуссию. – Мы отклоняемся от темы. Я, как и кое-кто из моих коллег, видел вельд в глубоких медитациях и астральных путешествиях, и тоже не понимаю, как он может мешать видеть что-то. Но это не важно. Это вопрос фундаментальной науки, многолетних исследований, и вполне вероятно, что Лес когда-нибудь поможет нам разрешить эту загадку, как помог уже разрешить столь многие. Но здесь и сейчас мы собрались, чтобы обсудить конкретную проблему. Не такую фундаментальную, может быть, но крайне важную.

Лицо ректора Академии изменилось. Нельзя было сказать, что оно выглядело менее напряжённым, но суровость уступила место одухотворённости, а в глазах отчётливо заиграла убеждённость.

– Около ста лет назад я был одним из первых, кто обнаружил Лес. И там, где большинство видели только наживу, я увидел намного больше. Возможность постоянно познавать это невероятное чудо природы, возможность развивать магию. Но всё, чего мы добились за это время, мы добились, благодаря одному правилу – чтобы не происходило в Лесу, насколько бы тяжело не было, это не должно касаться учеников. Наши недоброжелатели только этого и ждут, они используют любую возможность, чтобы уничтожить нашу репутацию. Именно для этого была создана Служба Охранителей, встающая на пути всего, что идёт из Леса. Именно поэтому мы потратили двадцать семь жизней и сотни тысяч золотых, чтобы прошлая катастрофа никак не отразилась на учащихся. И именно поэтому нынешняя проблема так страшна.

Коррэн обвёл всех взглядом. Сергей не раз видел его на трибуне, но никогда ректор не выглядел столь возбуждённым.

– Если наша лучшая охотничья команда не знает, почему упускает животное, а девятилетний студент просто исчезает посреди Межевой Полосы и оказывается один в глубине Леса, это означает только одно – мы не контролируем ситуацию и не знаем, что произойдёт дальше. Мы не можем обеспечить безопасность студентов, а значит, крах может наступить в любой момент. Вдобавок ко всему, мы должны действовать очень осторожно – нельзя допускать утечки информации. И Столад, этот девятилетний мальчик – самое важное и опасное в этой ситуации. Он ключ ко всему, и он же может всё разрушить. Мы собрались в первую очередь для того, чтобы обсудить, что делать с ним. Госпожа Фласташ, пожалуйста.

Бледная женщина с высокой причёской, оказавшаяся проректором, ответственным за студентов младшего возраста, скрестила руки на столе и начала говорить:

– Физически состояние Столада стабильное. Мы пока держим его в одиночной палате. Психически он тоже, в общем, в порядке, но, всё же, пережитое не прошло бесследно – мальчик бывает мрачен, да и изоляция не приносит ничего хорошего. На разговор его вызвать непросто – рассказывает мало, а то и попросту отвечает односложно. Мы ограничены в сроках, поэтому практически единственным вариантом видится глубокое ментальное сканирование с последующей коррекцией воспоминаний.

– Но позвольте! – воскликнул полный профессор, похожий на звездочёта из детских сказок. – Ему же всего девять лет! Это может привести...

Поднялся небольшой гвалт. Сергей отвернулся и поймал взгляд Раэрктаха. Мельм выглядел встревоженным.

– Не силён я в магии, но что-то это мне не нравится. – прогудел с другой стороны Троэндор.

– Чутьё железом калёным жжёт? – переспрашивая гнома, Сергей вопросительно посмотрел на Мурта. Тот кивнул.

– Вот-вот, Серёжа, в точку. – взгляд Троэндора наполнился ожиданием.

Сергей глубоко вздохнул. Времени на сомнения не оставалось.

– Господин ректор! Господа! – маги обернулись в его сторону, и на сей раз недоумение среди них явно лидировало. Но выбора не было. – Я могу попробовать поговорить со Столадом. Он доверяет мне. Думает, что я могу помочь ему найти отца.

…

– Они скоро подойдут. С детьми Фласташ и профессор Аннориа, та чернявая с собрания. Все оповещены, мальчику никто не помешает. Надеюсь, ты сможешь обеспечить его сохранность. – голос Сондаира совершенно неожиданно донёсся с другой стороны толстого, обросшего мхом древесного ствола.

Сергей невесело усмехнулся и покачал головой – тяга эльфов к нотациям и эффектным появлениям была поистине неистребима.

– Много наших их ведёт? – спросил он, в очередной раз проводя тряпочкой по клинку своего меча. Мягкая синяя материя шла вдоль мелкого узора, образованного множеством рук, держащих друг друга за запястья.

– Полсотни. – эльф тихо выдохнул. – Великое Солнце... полсотни охранителей! Которым ещё нужно работать так, чтобы остаться незамеченными. Чтобы сорок три маленьких ребёнка без помех и волнений впервые в истории Академии совершили экскурсию в Соландир. Не многовато ли усилий...

– Ректор считает, что нет. – перебил Сергей. Он сам нервничал и хотел провести оставшееся время в тишине.

– Да... ну что ж. Ты увидишь, когда они прибудут. Дальше поступай, как сочтёшь нужным. Если что, держи связь согласно плану. Да прибудет с тобой Его свет. – эльф ушёл, но Сергей понял это скорее инстинктивно – ни звук, ни вибрация не выдали движений Сондаира.

Даже для бывалого наблюдателя было непросто определить, где начинаются окраины поселения охранителей. Деревьев не становилось меньше, домов было мало, и многие из них почти полностью скрывались ветвями.

На земле же зданий не стояло вообще. Одним из самых удивительных свойств Леса было то, что здесь не могли существовать постройки с фундаментом – в течение нескольких дней они проваливались в почву, сырели и зарастали упрямейшим кустарником, похожим на плющ, но покрытым острыми колючками. Казалось, земля борется с домами, как тело борется с вирусом, разлагая и превращая в часть себя.

Подождав несколько минут, Сергей пружинисто оттолкнулся спиной от ствола, спрятал меч в ножны и пошёл вглубь Соландира. Через пару сотен шагов дома на деревьях стали попадаться уже гораздо чаще. Эльфийские хижины, украшенные тонкой резьбой, изящные фигурные мостики, беседки и балконы соседствовали с жилищами фавнов, сложенными из тяжёлых, почти необработанных стволов и ветвей, неведомо как скреплённых и удерживающихся в древесных кронах. Очертания домов мельмов были размыты – в основном, они полностью скрывались под покровом зелени, цветов, а иногда и вовсе удивительных растений со стеблями и листьями всех цветов радуги.

При этом, Соландир вовсе не казался разнородным и разбитым на отдельные лоскуты. Лесные Народы строили, используя различные средства, но при этом совершенно отчётливо стремясь к одной цели – гармонии с тем местом, которое их объединяло. Соландир дышал этой гармонией, сплетая своё разнообразие в единый неповторимый рисунок, лишь добавлявший ему яркости.

Сергей шёл, немного жалея, что на улице день, а не ночь, когда посёлок погружался в разноцветье холодных огней и таинственные тени начинали свой хоровод.

В центре Соландира чаща расступалась, образуя почти идеальный круг диаметром в полсотни метров. Глазам не за что было уцепиться на ровной как стол, покрытой короткой пушистой травой поляне внутри этого круга, и взгляд почти сразу устремлялся вверх, на стройные ряды деревьев. Зелёная стена буйной листвы была испещрена верёвками, нитями и просто полосками ткани, натянутыми между ветвями. Эти разноцветные полосы складывались в целый калейдоскоп изображений, годами создаваемых охранителями. Очертания растений, животных, росчерки и точки небесных тел, лики богов и демонов, таинственные символы, и многое другое, пришедшее из соцветия культур и обычаев Лесных Народов, заполняло огромный зелёный холст.

Нити и верёвки, из которых состояли изображения, были гибкими, они не сдерживали колебаний ветвей, растягиваясь и укорачиваясь вслед за ними. Когда поднимался ветер, всё приходило в движение, фигуры начинали свой танец, искажаясь и деформируясь, меняясь в суматошном, неровном, живом ритме.

Таков был Лесной Храм, главная достопримечательность и сердце Соландира. И хотя это место не было святилищем в прямом смысле, никому и в голову не приходило спорить с его названием.

Сергей не стал заходить в круг, а остался на окраине Храма, прислонив ладонь к грубой коре старого дерева. Он не видел детей, но уже знал, откуда они идут. Шелест вокруг явно искажался. Правда, сейчас его помощи и не требовалось. Группа из Академии шла очень громко, почти неприлично громко для этого места, чьи жители годами воспитывали в себе бесшумность и аккуратность. Даже праздничное веселье в Соландире было строго отмерено и всегда готово стихнуть в тот же миг.

Дети появились на поляне, спустя минуту, и оживлённо прыснули в разные стороны. Учителя окрикивали их, но скорее для порядка – отряд наблюдателей, бесшумными тенями скользя между деревьями, не выпускал из поля зрения никого. К тому же, небольшая суматоха была сейчас очень кстати.

Через мгновение Сергей заметил Столада. Напряжённо оглядывающийся вокруг мальчик довольно сильно выделялся среди гомона и веселья сверстников. Глаза Столада скользили по нижней части деревьев, переходя с одного изображения на другое. Сергей терпеливо ждал. Всё шло, как задумано.

На собрании у ректора было решено действовать как можно быстрее, и мальчика вернули в общий корпус в тот же вечер. Через два дня Сергей пошёл прогуляться по парку Академии. Он был не особенно высокого мнения о своих актёрских способностях и волновался, но "случайно" встреченный Столад развеял все сомнения. Мальчик, казалось, не просто ждал этого события, а был уверен, что оно предопределено. Он очень обрадовался и сразу же загорелся, услышав новость, которую "по секрету рассказал знакомый из Администрации". Сергею было не по себе от такого безграничного доверия и радостного энтузиазма. Но выбора не оставалось. Ещё через два дня младшая группа Новой Академии Магических Искусств отправилась в Лес навстречу таинственным и увлекательным приключениям.

Наконец, взгляд Столада остановился. Сергей знал, на что смотрит мальчик – связанную красными нитями фигуру фавнского бога Джигла, жизнерадостного толстяка, опрокидывающего непомерно большую кружку над непомерно большим ртом. Сергей скривился – договариваясь о встрече, он выбирал яркое, необычное и не успевшее истрепаться изображение, и совершенно не подумал, что ориентирует девятилетнего ребёнка на изображение пьяницы.

Нарочито небрежным шагом Столад двинулся к условленному месту. Сергей тоже сделал несколько шагов вправо, оказавшись прямо за красным силуэтом. Сквозь переплетение листьев он видел, как Столад, с трудом сдерживая спешку, шагает по траве. Мальчик смотрел чуть-чуть вверх, не отрывая глаз от Джигла, висевшего метрах в двух над землёй. Зелёные глаза, особенно выделяющиеся на детском лице, были широко раскрыты, казалось, желая вобрать в себя всё это удивительное место.

Когда до кромки леса оставалось шагов пять, мальчик остановился. Глубоко вздохнув, он перевёл взгляд с красного бога фавнов на полог листьев впереди, затем обратно. Не казалось, что Столад был испуган. Скорее, заворожён.

Сергей грустно усмехнулся. Он очень хорошо знал это чувство. Помнил матовое стекло пола, слегка скрадывавшее очертания двухсотметровой пропасти под ногами. Помнил сплошные бортики из стекла кристально чистого и прозрачного, почти невидимого, пропускавшие весь ураган света и красок ночного мегаполиса. И овальную рамку портала из хромированной стали, заполненную странной рябью, столь нереальной, что она делала нереальным и несущественным окружающее. Тогда всё было по-другому. И точно также.

Вздрогнув, мальчик сбросил оцепенение и, раздвигая руками ветки, вошёл в лес.

Сергей оперся плечом о дерево, пытаясь выглядеть непринуждённо.

– Привет. – он был почти уверен, что выбравшийся из кустарника Столад слышит мягкий, успокаивающий голос и видит спокойную, доброжелательную улыбку. – Никто за тобой не следил?

– Здравствуйте. – мальчик широко улыбнулся. – Нет, я даже с друзьями поругался немножко, чтобы не увязались. А куда мы сейчас?

– Ну, – Сергей сделал вид, что задумался, – давай начнём с дома Аллона. Его опечатали, с тех пор там и не было никого.

– Ух ты... – глаза Столада опять широко распахнулись. – А там разве не заперто?

– Ничего, разберёмся. – Сергей подмигнул мальчику и улыбнулся намного шире, чем собирался. – Так, пойдём в обход, чтобы меньше лишних глаз было. И вот ещё, накинь-ка. Если что, издали сойдёшь за некормленного мельма.

Столад благоговейно посмотрел на форменные плащ и шапку охранителей и тут же завернулся в них, оставив снаружи только нос.

Сергей повёл, стараясь идти медленнее. Правда, почти сразу он понял, что чересчур осторожничает – Столад довольно ловко петлял между кустов, сучьев и корней. Через несколько минут мальчик освоился настолько, что решился заговорить.

– Скажите, а почему вы меч носите? – спросил он с типичной детской непосредственностью. – Я видел – другие охранители не носят...

– Да как тебе сказать... – Сергей почти не удивился, о мече его спрашивали бессчётное количество раз. – Вообще, в нашем деле он, конечно, не особенно нужен. Но... ты говорил, что слышал про меня раньше? Знаешь, откуда я приехал?

– Из мира без магии?

– В общем, да. – Сергей ненадолго замолчал. Он не особенно любил откровенничать, и уж тем более странно было откровенничать с маленьким мальчиком. Однако, Сергей чувствовал вину перед Столадом, понимая, что и так скрыл от него очень много. – Для меня... всё это было в диковинку. Не только магия даже. У нас, вот, и мечей в мире нет. Точнее, мечи есть, конечно, но... они в музеях. Они в прошлом. А здесь – это часть жизни. И как-то я решил, что хочу всегда носить часть этой жизни с собой.

– А-а... А как он к вам попал? – казалось, Столад немного смешался, но любопытный блеск в глазах ребёнка ничуть не угас.

– Я купил его здесь, в Патлосе. Первые месяцы мог часами бродить по базарам и лавкам, рассматривать оружие. Мечи стоили дорого, но когда торговец увидел, что этот мне глянулся, он отдал его мне, сказал, что деньги могу потом занести. Я ещё почти полгода копил.

– А можно?.. – Столад прервался, будто испугавшись собственной наглости.

Сергей снова поймал себя на том, что улыбается.

– Держи. Только аккуратнее, он острее бритвы.

Хотя руки Столада слегка дрожали, меч он взял правильно и уверенно. Какое-то время мальчик изучал оружие, водя большим пальцем по тупой стороне и узору вдоль неё.

Их шаг совсем замедлился и потерял даже намёки на скрытность. Сергей было заволновался, но потом понял, что Столад сейчас очень увлечён и не обращает на это никакого внимания.

Обходной путь лишь совсем немного выходил за окраину, но Соландир пропал, как не бывало, полностью скрывшись в лесной чаще. Неспешная ходьба среди буйства растений напомнила Сергею первую встречу со Столадом. Мёртвое тело Аллона промелькнуло перед глазами и исчезло, сменившись двумя лиловыми огоньками и ни с чем не сравнимым ощущением эмоций, принадлежащих кому-то постороннему. Сергей попытался воспроизвести это ощущение и понял, что...

– Вы хороший человек.

Столад смотрел снизу вверх и аккуратно протягивал меч обеими руками.

– Хороший человек? Почему?

– Ну... – мальчик, казалось, был удивлён необходимостью объяснять столь очевидные вещи, – у вас меч хороший, добрый. Такой меч плохого человека бы не выбрал. А что вы почувствовали? – мгновенной вспышкой в глазах Столада промелькнула увлечённость, тут же вновь сменившись озадаченностью. – Ведь вы... вы разве...

– Нет, я понимаю, о чём ты, – Сергей успокаивающе поднял руку, – мне много раз об этом говорили. Начиная с того самого торговца. Среди охранителей немало таких, кого выбирало оружие. Но... я не знаю. Я ни разу не слышал своего меча, я выбрал его... он мне просто понравился. Он красивый, у него узор такой... добрый, действительно. Ну и вес подошёл – не таскать же мне с собой по лесу лишние двадцать килограмм....

Сергей прервался. Он чувствовал, что начинает слегка терять контроль. Возможность выговориться перед ребёнком без свидетелей как будто сняла некие внутренние запреты, чего в нынешней ситуации допускать не следовало – можно было сболтнуть что-то действительно лишнее.

– В общем, ничего такого. Может, и не дано это мне. – не совсем ловко закончил он.

К удивлению Сергея, Столад не выглядел разочарованным. Мальчик улыбнулся, сверкнув глазами.

– Так это ж по-разному бывает, когда судьба касается. Судьба-то у всех разная. И по вам это очень видно. Не знаю как, но коснулась вас судьба. Вы ведь знаете?

Сергей помолчал, вслушиваясь в неуловимую, вечно ускользающую мелодию шелеста. Он редко рассказывал о ней, но всё же рассказывал.

Никто, находясь в Лесу, не слышал ничего подобного.

Никогда.

– Ну, может быть. – наконец произнёс он. – Может быть. Ладно, пошли, уже близко.

Дом Аллона показался через полсотни шагов. Покрытый растениями, как и у остальных мельмов, он, тем не менее, выделялся на фоне лесной зелени. Стебли и листья на его стенах выдавали себя нездоровой желтизной, ещё через несколько шагов бросилась в глаза их истончённость и сухость. От легчайшего прикосновения эти растения тут же рассыпались в пыль. Они были мертвы.

Сергей пропустил Столада вперёд, к плетёной лестнице высотой в полтора человеческих роста, контролируя подъём мальчика снизу. Затем влез сам, оказавшись перед почти неразличимой дверью, теперь, правда, обозначенной иссиня-чёрным диском с серебристым изображением книги в раскидистой кроне дерева – официальной пломбой Академии.

– Так, подожди-ка, – отодвинув Столада в сторону, Сергей склонился над пломбой, полностью заслонив её. Печать на двери была дезактивирована и висела больше для вида. Сергею пришлось на ходу выдумывать, как "взламывать" пломбу, и он не хотел, чтобы мальчик увидел что-то подозрительное

– Вы можете её вскрыть? – выдохнул Столад из-за плеча, но скорее восхищённо, чем недоверчиво.

– А... ну, мы же её и ставили... – сбивчиво объяснил Сергей, мысленно ругая себя, что не продумал этот момент заранее. – Ага, всё. Только не дёргай, подожди, я осторожно открою...

Преувеличенно аккуратно Сергей надавил на дверную панель. С лёгким скрипом вход в хижину открылся, пахнув спёртым и затхлым воздухом, неведомым образом несущим отчётливый дух могилы и тлена.

– Ух ты, как всё разбросано... – протянул Столад. Мальчик был прав – интерьер казался вывернутым наизнанку, вещи были раскиданы по всему полу.