Текст книги "Полеты на грифонах, или в поисках утерянной невесты (СИ)"

Автор книги: Павел Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3.

Лика с замирающим сердцем вглядывалась в зеленые квадратики полей, простиравшихся под нею. Кое-где мелькали треугольники и ромбики крыш деревенских домов, чуть дальше вилась синяя лента реки, можно было даже разглядеть уже пятна стад, пасущихся на лугах. Где-то позади остались белые шапки ледников, некоторые из которых были совсем близко к ним. Сейчас они подлетали к Буреграду, и Лика, затаив дыхание, ожидала, когда она увидит столицу с высоты птичьего полета.

Дремавший в соседнем кресле Чао был укутан толстым пледом по самый кончик носа и издавал размеренное сонное похрапывание. Лика тоже завернулась в одеяло, сшитое из шкур – несмотря на шатёр, укрывавший пассажиров от ветра, в небе было довольно прохладно.

Между тем, грифон уже начинал снижаться, плавно взмахивая крыльями и ловя воздушные потоки. Он заложил вираж и, неожиданно, взору Лики представилось море, раскинувшееся перед ней. Бескрайняя синева простиралась к западу, сливаясь с небом где-то у линии горизонта. К Югу море омывало желтые равнины Западных Земель, а прямо под ними из тумана проступали зубцы крепостных стен, шпили башен и крыши домов. Буреград возник внезапно, словно проявился из воздуха, и вот уже знакомые очертания кварталов и улиц проносились перед глазами гномки. Грифон держал курс к северо-восточной части города, там, где высилась одинокая кряжистая башня с широким окном. Лика узнала это место – именно там располагался буренрадский пункт аренды грифонов (или, попросту, грифонятник) – место, где содержались эти удивительные создания. Там же можно было оплатить услуги мастера по обучению полетам, получению лицензии, или взять грифона напрокат.

Как ни странно, но по сравнению со Сталеградским Грифонодромом, полетный терминал Буреграда выглядел крайне примитивным. Башня, где находились грифоны, имела несколько этажей для содержания грифонов и обширную открытую взлетно-посадочную площадку. Лика

Издав торжествующий клекот, грифон, сложив крылья, спикировал к башне, и, выпустив когтистые лапы, проскрежетал ими по каменной площадке, остановившись у отметки, обозначенной бочкой с рыбой.

От ощутимого толчка после приземления, Лика едва не вылетела из седла, от чего ее уберегли предохранительные цепи, которыми она предусмотрительно пристегнулась перед полетом.

Чао охнул и приоткрыл глаза, сонно жмурясь на свету.

Подобно гигантским снежным хлопьям, следом за ними на площадку приземлялись остальные грифоны.

-Уважаемые пассажиры, наша полёт завершен! – улыбаясь, сообщила им дворфийка, -Благодарим вас за выбор нашей грифокомпании!

К ним уже спешил сутулящийся смотритель в кожаной безрукавке и свалявшимися длинными сальными волосами, прикрывая глаза козырьком и силясь разглядеть их с пандареном, щурясь в закатных солнечных лучах.

–Полет окончен! – известил он скрипучим голосом, -Просьба не задерживаться, а также не забывать свои личные вещи в кабинах. За сохранность оставленных вещей администрация ответственности не несёт!

–Привет, Дунгар, – пропыхтел Чао, подобно большому пушистому шару, спрыгивая на пол и подавая гномке лапу, -Как видишь, мы уложились в срок!

–А, господин пандарен! – смотритель изобразил подобие улыбки, -Рад видеть, что вы осваиваетесь! Как там наш Винс поживает?

–Замечательно, просто замечательно, – отозвался пандарен, рассеянно потирая лапой нос, -Привыкает, так сказать, к новому месту...

–Вот и славно, – как показалось Лике, несколько разочарованно протянул Дунгар, -Надеюсь, вы с ним хорошо ладите?

–Что? А, да, можно сказать – живем душа в душу, – заверил его пандарен и потянул гномку за рукав, -Пойдём, Лика, у нас еще куча дел сегодня...

Смотритель проводил их ухмылкой.

-О чем это он? – спросила пандарена Лика, когда они вышли на улицу, -Кто такой Винс?

–Мм. Погоди немного, скоро всё узнаешь, – пообещал Чао. Он крутил головой, что-то высматривая.

–Ага! – и пандарен направился к припаркованному неподалеку чопперу.

–Поведешь? – спросил он, подмигивая.

Лика усмехнулась в ответ, принимая из лап Чао защитный шлем. -Надеешься еще немного успеть подремать? На твоем месте я бы не особо рассчитывала!

Чоппер с тарахтением несся по вымощенным булыжником улицам Буреграда. Знакомые улицы кварталов сменяли одна другую, пробуждая в Лике целые вереницы воспоминаний. Когда они проезжали площадь ремесленного квартала, где она впервые увидела Штепселя, ей стало грустно. Утихшая на время боль снова заныла в сердце. Она закусила губу, выжимая педаль газа до максимума, и едва не врезалась в неспешно поворачивающую фуру, груженую овощами.

От резкого торможения коляску тряхнуло, так, что Чао едва не вывалился из неё.

–Ох, – вымолвил он, -Осторожней, Лика! Ты снова в Буреграде, а здесь дороги, все-таки, отличаются от ваших!

–Да. Извини, – отозвалась Лика, радуясь, что шлем скрывает её лицо. Однако, пандарен, видимо, каким-то образом уловил её настроение, потому что только вздохнул в ответ.

Несколькими минутами спустя они уже ехали по центральному кварталу, навстречу возвышавшейся громаде Собора Света.

Еще несколько поворотов – и они будут на месте, у Бараков Исцеления...

Чоппер вынырнул из переулка и затормозил. Лика стянула с головы шлем и, раскрыв рот, уставилась на открывшуюся ей картину.

На месте привычных ей одноэтажных домишек, жмущихся друг к другу кипела стройка.

От старых бараков остался лишь главный корпус, и правое крыло, где располагались рабочие кабинеты, диспетчерская и складские комнаты. Вокруг них (и, частично, над ними) возвышались строительные блоки, ползали громоздкие машины со всевозможными приспособлениями, тут и там сновали гномы в строительных касках.

–Ну, как тебе? – голос Чао за её спиной вывел гномку из состояния прострации.

–Эм... Очень... Очень мило, – отозвалась она, -Чао, что тут происходит??

–Ну, -пандарен снова полез за травой за пазуху, -Ты же помнишь, что после вашего незабываемого визита к господину королевскому архитектору, он вроде как пообещал устроить нам перепланировку, при чем за счет, так сказать, городского бюджета.

–Да? Гм. Да, кажется, что-то такое брат Склиф говорил, – пробормотала Лика.

Чао кивнул. -Правда, господин Алекстон, похоже, и сам не предполагал, что это его обещание будет так скоро выполнено. Видишь ли, у нас тут произошли небольшие изменения за время твоего отсутствия.

–Угу, я заметила.

–Именно, поскольку, из-за событий, о которых тебе известно, город столкнулся с проблемой острой нехватки кадров в муниципальной целительской службе, была принята программа этой, как её... В общем, чего-то про хрен и овации.

–Хрен и овации?

Чао помотал головой. -Не суть! Это все, конечно, идеи его высокопреосвященства ректора. С некоторых, опять же, пор, финансирование клерикальных организаций получило новые статьи королевского бюджета и теперь у владыки далеко идущие планы. В общем, у нас будет тут специальный корпус, со всяким там новым инвентарем, новые палаты и новое отделение для пациентов по ДМС.

–По чему? – не поняла гномка.

–'Добровольная Маленькая Сумма', – расшифровал Чао. -Это значит – за деньги, -пояснил он, видя недоумение, написанное на лице гномки.

–То есть как – за деньги? Разве городская целительская служба не бесплатная?

–Ну... – Чао потер лапой нос, -Это тоже новые веяния. Понимаешь, сейчас те из граждан, кто хочет, чтобы его лечили на особых условиях – ну, там, палата повышенной комфортности, сертифицированные клирики, они сдают добровольные пожертвования в архиепископский фонд. А если с ними что-то случается, они имеют право на при-ве-ли-ги-рован-ные условия. Это называется... Сервиз! Вот.

Лика удивленно покрутила головой. Похоже, за время ее отсутствия, все и правда сильно изменилось.

–А это что? – спросила она, указывая на возвышающуюся над бараками широкую квадратную башню, оплетенную замысловатой сетью тросов, труб, подпорок и лестниц.

–Где? А, это! – Чао расплылся в улыбке, – Это как-раз то, что тебе должно понравиться!

Лика с сомнением оглядела постройку, отнюдь не располагавшую её к радостным эмоциям.

–Это наш полетный пункт, – пояснил Чао, сияя, -Теперь городская целительская служба официально имеет в штате собственную полетную единицу в виде одного грифона!

–Ты хочешь сказать...

–Точно! – пандарен, не давая Лике опомниться, мягко ухватил ее за руку, и потащил за собой.

–Чао! – Лика нахмурилась, -Ты хочешь сказать, что теперь в Бараках есть свой грифон?

Медведь закивал. -Ты непременно должна его увидеть и познакомиться!

–Погоди-погоди, -Лика остановилась, -То есть, мы теперь будем летать на вызова? На грифоне?!

–Ну, скорее, не мы, а ты, если, конечно, ты не против, – пандарен обеспокоенно заглянул гномке в глаза, – Ты ведь не против?

–Я...

–Ну, то есть, тебе же понравился полет и все такое? Чувство простора под тобой, бескрайняя синь небес, песня ветра?

Лика прищурилась. -Чао, мне кажется, или ты чего-то не договариваешь?

Пандарен заморгал. -Вообще-то, это идея архиепископа, – сообщил он, понизив голос, -Видишь ли, горожане недовольны тем, что к ним долго едут из-за постоянных заторов на дорогах, а ведь иногда, сама знаешь, вызова приходят даже из-за города. А ведь есть еще удаленные военные части, где иногда бывают и вооруженные столкновения, не говоря уже о дипломатических миссиях. И, как будто этого нам было мало, еще полнолетие правящего монарха. В город приедет масса народа, представители дружественных фракций, гости... Все это требует времени, денег, средств... Вот его высокопреосвященству и пришла в голову мысль создать специальную воздушную службу, приурочив её открытие, так сказать, к памятному событию.

–И как, успешно? -Лика подавила улыбку, когда представила Чао карабкающегося с сумками на грифона с пищащим кристаллом вызова.

Чао словно угадал её мысли и смутился. -Понимаешь, – пояснил он, -Я уже не так молод, для всех этих перелетов...

–Ну да, – Лика, не удержавшись, рассмеялась, -В таверну с вызова не зайдешь, кружечку амброзии не пропустишь, прилетел с одного вызова – и на другой!

Пандарен сокрушенно покивал головой. -Вот именно! А попробуй объяснить это его высокопреосвященству.

Они подошли к основанию строящейся башни. В нескольких метрах от неё был натянут тент, рядом с которым был вбит в землю столб с крепящейся к нему массивной цепью. Лика проследила взглядом направление звеньев и замерла.

Под широким навесом, положив массивную птичью голову на передние лапы, дремал грифон.

Своими размерами он значительно уступал тем, которых Лике уже доводилось встречать, кроме того, выглядел как-то... потрепанно. Топорщащиеся на затылке в разные стороны перья, впалые бока и свалявшаяся шерсть на них придавали зверю неопрятный и полуголодный вид.

Кроме того, он издавал во время сна странные звуки, нечто среднее между куриным кудахтаньем и мычанием.

Лика склонила голову набок, разглядывая грифона. -И это и есть та самая штатная полетная единица? – уточнила она.

–Ага, – кивнул пандарен, -Милый, правда?

–Да уж. А почему у него такой облез... Я хотела сказать, он выглядит каким-то... Хм... Усталым? И для грифона он как-то маловат, тебе не кажется?

Чао разглядывал грифона с несвойственным ему выражением умиления на морде.

–Ты так думаешь? – спросил он, -Хм, а мне казалось, он вполне среднестатистических размеров... И у него такой благородный окрас перьев... Конечно, пока мы вынуждены держать его здесь, условия так себе, вот и устает, бедняжка.

-Бедняжка? – Лика покосилась на Чао, вздернув брови. Умилительно-ласкательные обороты речи были совсем не в стиле пандарена.

Чао, сияя блаженной улыбкой, приблизился к грифону, вытянул лапу и осторожно погладил зверя. Тот промычал что-то, и, повернувшись, подставил бок.

–Смотри, – умиленно прошептал Чао, -Ему нравятся, когда ему чешут бока!

Лика озадаченно глядела на пандарена. На ее памяти он никогда не проявлял столько нежности даже к родной сестре.

Грифон пошевелился снова, повернул голову и приоткрыл один глаз, которым уставился на Лику.

У неё возникло странное ощущение, что зверь внимательно изучает её, настороженно поводя блестящим черным круглым зрачком.

–Подойди, не бойся! – позвал ее Чао.

Лика осторожно приблизилась. Грифон разинул клюв и издал протяжный крик.

–Еды просит, – умилился пандарен, -Хочешь покормить?

Лика рассеянно кивнула. И правда, подкормить эту зверушку было бы явно нелишним. Такие худые бока – кожа да кости. Бедная птичка...

Она тряхнула головой. Похоже, настрой Чао передался и ей.

–Где-то у меня было немного печенья... – пандарен рассеянно шарил по карманам.

Лика вздохнула и полезла в сумку. Остатки мясного пирог, заботливо собранные в дорогу матерью нашлись аккуратно завернутыми в полотенце. При виде еды грифон оживился, приподнялся на лапы и в нетерпении начал прищелкивать клювом.

Лика неловко размахнулась и бросила грифону кусок пирога. Тот поймал на лету, склюнув его одним быстрым движением и выжидательно уставился на гномку.

–Хватит с те... – начала было Лика и осеклась. В сущности, что ей, жалко, что ли? Мать забила едой почти полную сумку, долго храниться она все-равно не будет, а ей точно столько не съесть. Да и в бараках, несмотря на отсутствие Мирты, какое-никакое, а питание должно быть. В конце концов, у нее есть деньги и она сможет купить еще еды. Много еды. И покормить эту бедную птичку...

'Бедную птичку?!' – Лика помотала головой и поймала себя на том, что пытается открыть банку с вареньем, которую мать положила специально 'для господина пандарена'.

–Чао, – позвала она.

–А?

–По-моему, нам пора...

–Да-да, конечно, – пандарен с нежностью погладил грифона по крылу и повернул к Лике блаженно улыбающуюся морду.

–Правда, красавец? Его зовут Винсент!

'Да уж', – подумала Лика, направляясь следом за топавшим впереди неё медведем, -'Кажется, ему определенно вредно жевать столько этой своей травы...'.

Она оглянулась на грифона. Зверь снова принял прежнее лежачее положение, но ей показалось, что из-под полуприкрытого века блеснул внимательный глаз.

***

'По лугам да по долинам мчится псовая охота, и кусают псы лениво кабана, что спит у брода...'

Строчки старинной баллады крутились в голове молодого короля, в то время, как серый конь неспешной рысью нес его вдоль лесной опушки. Антуан намеренно увеличил дистанцию от свиты, порядком раздражавшей его в это и без того безнадежно подпорченное овсянкой утро.

Его одолевало искушение углубиться в лес, оторваться от сопровождавших егерей и хоть ненадолго оказаться предоставленным исключительно самому себе.

Предстоявшая встреча с главами комитетов, с их бесконечными повестками дня, докладами, пояснительными записками и проектами новых эдиктов была той еще головной болью.

А ведь постом еще наверняка предстоит прием официальных делегаций, с вереницами представителей посольств, вверительными грамотами, церемониями представления, официальный обед...

И претендентки.

Антуан вздохнул. Сама идея подобной организации смотрин вызывала у него яростный протест. Разумеется, ему было известно о существующей традиции, но до недавних пор он искренне полагал, что она носит лишь условный характер, своего рода символической церемонии. Проклятье. Не то, чтобы он совсем не задумывался о женитьбе, но государственные дела отнимали почти все свободное время, не оставляя на личную жизнь практически ни единого шанса. И тут его просто ставят перед фактом!

Позади послышались ржание лошадей. Антуан оглянулся. Его свита нагоняла его. Помедлив мгновение, он принял решение и, пришпорив коня углубился в лес под сень деревьев.

'Король я, в конце концов, или нет?' – мрачно подумал он, пригибаясь от веток, норовивших хлестнуть его по лицу.

Впоследствии он не мог объяснить себе, что же, все-таки, заставило его подчиниться этому странному импульсу, вопреки голосу разума и чувству долга.

По мере продвижения, деревья теснились все гуще, едва заметная тропа, петляя между деревьев, то и дело перекрывалась поваленными поросшими густыми шапками мха стволами, так что следовать по ней верхом становилось все труднее и королю пришлось спешиться. Густой слой листьев, мха и трав покрывал землю, поглощая звуки шагов. Пахло сыростью. Стояла необычная вязкая тишина, и даже со стороны опушки, с которой Антуан свернул в лес ни доносилось ни единого звука. Это несколько настораживало. Отерев с лица очередную липкую нить паутины, молодой король остановился. Похоже, ему действительно удалось скрыться. Однако, дальнейшее следование по этой, очевидно, давно заброшенной тропе, с конем в поводу становилось все более затруднительным. Он развернулся и похлопал коня по холке.

–Поищем другой путь, Астольф, – сказал он, -Похоже, эта тропинка для нас тесновата!

Конь всхрапнул, тревожно кося глазом. Животное было явно чем-то обеспокоено. Антуан почувствовал его тревогу, и успокаивающе погладил скакуна. -Это просто густой лес, Астольф, -шепнул он на ухо коню, -Сейчас выберемся на просторное место – там будет посветлее.

Однако, несмотря на то, что они следовали обратно по той же тропе, лес продолжал оставаться таким же густым и тихим. Неожиданно, дорогу им перегородил разлапистый ствол ели, перебраться через который с конём было решительно невозможно. Антуан определенно не помнил этого места.

Все еще не желая признавать очевидное, он свернул с заросшей тропы вдоль поваленной ели, выбрав то направление, которое выглядело относительно проходимым.

Вскоре им удалось выбраться из чащи в небольшой перелесок, где уже можно было снова ехать верхом.

Антуан пытался определить, где они находились, внутренне досадуя на себя. Как можно было в буквальном смысле умудриться заблудиться в трех елях?!

Выбрав, наконец, по его мнению, нужную сторону, он тронул поводья, обратив при этом внимание, что конь по-прежнему вёл себя тревожно. Астольф часто прядал ушами, раздувая ноздри и шумно всхрапывал.

Хмурясь, Антуан слегка пришпорил скакуна, беспокойно озираясь по сторонам и пытаясь выяснить, что именно пугало животное. Серая тень мелькнула под деревьями на окраине прогалины. Астольф издал тревожное ржание, и, словно в ответ ему, из глубины чащи донеслось приглушенное завывание.

'Волки!' – мысль стрелой пронеслась в мозгу Антуана. Но откуда бы им здесь взяться? Отдельные стаи, случалось, бродили по ту сторону Чёрной речки, однако редко отваживались забредать так близко к городу и людским поселениям вокруг него.

Возможно, это одиночка, отбившийся от стаи? Но раздавшийся в следующий миг вой с другого конца прогалины тут же рассеял эту надежду.

В подтверждение его худших опасений из чащи вынырнуло несколько поджарых черных волков. Чёрные волки! Это было невероятно, учитывая, как методично их истребляли на протяжении нескольких последних лет. Они практически уже не встречались даже в самых глухих лесах, где их выслеживали охотники за шкурами и клыками, которые высоко ценились на рынке. Прямо сейчас Антуана окружало целое состояние, достаточное для приобретения небольшого домика в черте города: десяток потенциальных шкур, столько же печенок и желчных пузырей, целая куча клыков и очень, очень много когтей.

Волки не сводили со всадника зеленых светящихся глаз и молча, уже не воя, крались к нему, рассыпавшись почти правильным полукольцом. Антуан пошарил рукой у луки седла, там, где обычно полагалось крепиться легкому арбалету, и который он, конечно же, как обычно не взял.

Меч тоже остался во дворце (да и большого толку от церемониального клинка с эффектно украшенной рукоятью и начищенным до блеска клинком было бы немного – из соображений безопасности, лезвие меча было затуплено, так что, в лучшем случае он мог бы сгодиться лишь только в качестве очень дорогой дубинки).

Антуан снова с тоской вспомнил своего отца. Одной из королевских привычек Вардана Принца было всегда держать под рукой свой любимый двуручный меч, с которым он не расставался практически, нигде, что служило поводом к многочисленным шуткам и анекдотам (разумеется, за спиной его величества). Сейчас Антуану эта привычка вовсе не казалась забавной.

Тем временем Астольф, гораздо менее склонный к рефлексии, всхрапнув, заржал и пустился с места в галоп. Волки, словно поджидав именно этого момента прянули следом стремительными черными стрелами. Антуан еле успел ухватиться за поводья. Он не любил галоп, предпочитая размеренную иноходь, а еще лучше – шаг. Откровенно говоря, он не был слишком хорошим наездником. И, если совсем откровенно, то и просто хорошим – тоже. Астольф был выбран им именно из-за сходного, несколько меланхолического характера, и определенную предсказуемость поведения. Однако, нынешняя ситуация была совершенно непредсказуемой.

Один из волков поднырнул под коня и прыгнул, норовя впиться клыками в шею лошади.

Антуан, отчаянно извиваясь, попытался лягнуть зверя на скаку, но это удалось ему лишь отчасти – каблук задел голову волка вскользь, но помешал ему вцепиться зубами.

Конь, почуяв волка совсем рядом, окончательно обезумел от страха и понёс. Один из волков попытался ухватить его за переднюю ногу и с пронзительным визгом откатился в сторону с окровавленным черепом. Антуан машинально проследил за ним взглядом и, в этот момент, Астольф с шумом вломился заросли. Послышался треск, а затем Антуана словно со всего маха хватили деревянным тренировочным мечом по ребрам. Он задохнулся в безмолвном крике, в глазах у него потемнело и только лишь секундой спустя он ощутил острую боль в спине от удара о древесный корень, на который он налетел во время падения.

В следующую секунду, он, словно подброшенный, оказался на ногах. Оскаленная пасть волка с горящими зеленым светом глазами отчетливо вырисовывалась на фоне неба и сплетения веток.

Здоровенный матерый волчище стоял в паре метров от него, вывалив язык, с которого стекала тягучая вязкая нить слюны. Антуан сделал непроизвольный шаг назад и упёрся спиной в шершавый ствол дерева, ветка которого и послужила причиной его стремительного спешивания. Что-то стрельнуло в пояснице, левое плечо гудело тупой болью, а голова все еще кружилась, так, что порой ему казалось, что волк двоится у него в глазах. Он поморгал. Волков было уже четверо. Очевидно, преследование обезумевшего скакуна с тяжелыми подковами на копытах с точки зрения волков было менее привлекательной альтернативой. Он огляделся. В паре метров от него лежал тот самый свежесломанный сук, выглядевший довольно увесистым. На какой-то миг перед внутренним взором короля предстала картина, в которой юный монарх, подобно древним воинам берсеркам, в могучем ураганном порыве крушит черепа и хребты хищных тварей, покрывая себя неувядаемой славой. В идеале – спасая при этом какую-нибудь юную крестьянку, или пастушку. Будучи совсем молодым королем, Антуан имел весьма смутное представление о том, что именно могло бы привести в глухой лес крестьянку, или пастушку, но так говорилось в древних балладах, а они вряд ли бы стали врать.

Самый крупный волк негромко заворчал и пригнул голову к земле, прижав уши. Антуан с какой-то болезненной четкостью наблюдал, как перекатываются под косматой шкурой узлы мускулов, готовящихся к прыжку. В следующий миг он осознал себя отчаянно карабкающимся по почти гладкому древесному стволу, пахнущему хвоей и смолой.

Его рывок (или что это было?) послужил сигналом для собравшейся стаи. С рычанием, перемешанным с отрывистым лаем волки кружили вокруг дерева, не сводя с него своих горящих зелеными огнями глаз.

Вожак стаи внимательно наблюдал за ним с видом хищника, у которого масса свободного времени.

Антуан перевел дух и прислонился спиной к дереву, сидя на развилке массивных ветвей. Волки бесновались в какой-нибудь паре метров внизу от него.

Пошарив по карманам жилета, он вытащил оттуда несколько крупных кусков желтоватого сахара, облепленных крошками печенья. В небольшой поясной сумке нашлись небольшой охотничий рожок, моток бечёвки и нож, которым можно было разве что срезать кору с дерева.

Поднеся рожок к губам, он выдул несколько нот, пытаясь воспроизвести сигнал сбора, но результатом было лишь несколько испуганных птиц, покинувших верхние ветви.

Вздохнув, он машинально сунул в рот кусок сахара и задумался. С одной стороны, ситуация была наиглупейшей, с другой – всяко лучшей, чем если бы он сейчас находился на земле. Если бы у него был огонь... Антуан снова вздохнул. В конце концов, рано, или поздно, его хватятся и начнут прочесывать лес, а значит, все, что ему нужно – это продержаться до прибытия помощи, которая, как он надеялся, не замедлит. О последствиях ему сейчас думать не хотелось. Хорош монарх, которого его свита обнаруживает мало того, что заблудившимся, так еще и прячущимся от волков на дереве!

Волки, к слову сказать, не собирались его оставлять и, судя по тому, как они расселись вокруг, намеревались провести тут столько времени, сколько потребуется. Стиснув зубы, молодой король пообещал себе, что непременно явится в эти места на следующий же день с арбалетом и отрядом егерей.

В этот момент что-то отвлекло внимание вожака. Он приподнялся, шерсть на его загривке стала дыбом, он издал глухое утробное ворчание. Остальные звери также забеспокоились, разом потеряв интерес к дереву, на котором сидел Антуан. Они все смотрели в одну сторону, примерно ту же, откуда пришли. Антуан воспрял духом, надеясь, что это приближается свита, но, сколько ни прислушивался, не слышал ни топота копыт, ни ржания лошадей, ни криков.

Тем не менее, к ним кто-то приближался. Сквозь зелень листвы и проникающие лучи солнца глаза Антуана различили фигурку, мелькавшую между стволов деревьев. Кто бы это ни был, он направлялся прямо в пасти волкам.

-Эй! – крикнул обеспокоенный монарх, -Ээй! Здесь волки!

Фигурка, казалось, замерла на секунду, но тут же продолжила путь в прежнем направлении.

'О, боги', -выдохнул Антуан, вглядываясь в силуэт, -'Это же девушка!'

Наверняка одна из тех пастушек, о которых говорится в балладах. Или крестьянок? Точно, должно быть, это – крестьянка. Собирает хворост, или что там обычно они собирают в лесах? Пшеницу? Нет, пшеница растет на полях... О, сила Света, о чём я вообще думаю?! Они же сейчас накинутся на неё!

Он вобрал в грудь побольше воздуха и заорал, надрывая голосовые связки: -Леди! Бегите! Здесь волки! Бегите!!

Ближайший к нему волк шарахнулся в сторону от дерева, поджав хвост. Воодушевленный этой небольшой победой, Антуан снова схватил рожок и затрубил (точнее – запищал, но ведь монархам пищать не полагается по статусу) в него.

Девушка к тому моменту уже приблизилась достаточно, чтобы Антуан мог разглядеть её.

Она выглядела примерно его ровесницей, возможно, немного старше. На ней был зеленый костюм, чем-то схожий с тем, который был сейчас на самом Антуане, а в руках она держала лук с наложенной на натянутую тетиву стрелою.

–Кто здесь? – спросила она неожиданно низким, даже несколько грубоватым голосом. Впрочем, королю было не до деталей.

–Леди, здесь целая стая волков! – прокричал он, намеренно игнорируя её вопрос, -Они в любой момент могут наброситься на вас!

–Держитесь ближе к деревьям... – добавил он, после паузы.

Волки вели себя странно. Они, казалось, потеряли всякий интерес к сидящему на дереве монарху, но и не спешили кидаться на девушку. Возможно, эти твари настолько умны, что понимают, чем может грозить лук с натянутой тетивой, особенно в умелых руках? Девушка сделала еще несколько шагов и нацелилась на ближайшего к ней волка. Вожак издал глухое рычание, хвост бил его по впалым бокам, голова была низко наклонена к земле, но при всем этом, он, к изумлению Антуана, медленно пятился назад. Остальные волки сбившись в кучу издавали нечто вроде поскуливания, некоторые из них, поджав хвосты начинали отползать к чаще.

Девушка снова шагнула вперёд и волки, не выдержав, бросились врассыпную, словно в них кинули горящей головнёй. Вожак зарычал, но рык перешел в вой, а затем в хрип – стремительным белым росчерком в воздухе мелькнула стрела и затрепетала в горле волка. Тот опрокинулся набок, хрипя и вспарывая землю когтями, с клыков стекли хлопья кровавой пены, после чего зверь вытянулся и затих.

Ошеломленный, Антуан переводил взгляд с тела убитого хищника на свою спасительницу и обратно. Та в свою очередь, разглядывала его в упор, с легкой усмешкой на губах.

На вид она была примерно одного возраста с Антуаном, возможно, чуть старше.

У неё были приятные, хоть и несколько грубоватые черты лица, чуть вздернутый нос, темные волосы, убранные под зеленый берет и очень привлекательные ямочки на щеках. В темно карих глазах горели искорки плохо скрываемого веселья.

Наконец, она склонила голову набок и рассмеялась. -Так и будешь там сидеть? – поинтересовалась она.

–Что? Ах, да. То есть -нет! Простите, леди...

Окончательно стушевавшийся и покрасневший Антуан начал неловко спускаться, но поскользнулся в самый ответственный момент и вместо планируемого непринужденного прыжка, попросту свалился на землю.

Девушка прикрыла лицо рукой. Ее плечи вздрагивали от смеха. Раздосадованный и ободранный король с пунцовыми ушами пытался счистить смолу с рукава.

–Извини! – девушка попыталась принять серьезный вид, но не удержалась и снова прыснула, глядя на Антуана.

–Извини, – повторила она, протягивая руку и касаясь его плеча, -Я просто... Просто...

–Да, ладно, – Антуан вымученно улыбнулся, -Наверное, со стороны это действительно выглядело забавно... Но как тебе удалось их прогнать?!

–А, ерунда, – девушка тряхнула головой, -Когда проводишь целые дни на охоте, поневоле учишься звериным повадкам. Я просто продемонстрировала им свою власть.

–Свою власть? – король недоверчиво покачал головой, -И в чем же она выражалась?

–Ну, например, в этом, – сказала девушка, наступая ногой на тело волка и одним рывком вытаскивая стрелу из горла.

Антуан поморщился и отвел взгляд.

–Хорошие стрелы на дороге не валяются, – заметила девушка, -А эти я делаю сама.

–Так вы – охотница? – вырвалось у Антуана.

–Иногда, – девушка улыбнулась, – А что, по твоему, делают люди с луками в чащах лесов? Пасут овец?

–Эм, ну... – пробормотал Антуан, и поспешно спросил: – Но как вы оказались здесь?

Девушка пожала плечами. -Волки, знаешь ли, не так часто забредают в эти края. Стоило поинтересоваться, что их сюда привело, и, как видишь, не зря.

Она искоса глянула на Антуана. -А вот тебя как занесло в эти места, да еще без оружия?

Антуан снова испытал прилив крови к щекам. -Ну... – начал он, но в этот момент раздался звук рожка.

Девушка удивленно вздернула брови, оборачиваясь на звук. Молодой король уставился на прядь темных волос над тонкой изящной шее и растерянно заморгал. Волевым усилием он заставил себя взглянуть на всадников, один за другим выезжавших из чащи леса.