Текст книги "Летучие мыши появляются ночью"

Автор книги: Павел Вежинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Действительно, пора было уходить – незачем больше бередить раны. Когда вышли на улицу, в теплую и ароматную сельскую ночь, Паргов сказал:

– А зачем ему нужны были гольфы? И ботинки? Наверное, знал, что его ждет беда, – готовился бежать! Димов печально покачал головой.

– Не везет нам, Паргов! – с горечью произнес он. – Или не везет, или убийца – тонкая бестия…

– Не везет! – вздохнул Паргов.

– И я так думаю! Отдавая фуфайку, он наверняка не знал, что дает ее преступнику.

Вообще едва ли у него было какое-либо подозрение. Но что мешало сказать жене – так и так, я отдал ее тому-то?

– А если действительно она на окраске? – спросил Паргов.

– Нет! – твердо возразил Димов. – Если бы так было, он бы признался. Я почти уверен, что в первых двух случаях убийца был в его фуфайке.

– Это Несторов! – убежденно воскликнул Паргов. – Больше некому.

– Если это Несторов – едва ли мы его увидим еще раз… Такой ловкий тип всегда сумеет перейти любую границу.

Они замолчали, потому что в темноте за ними шли какие-то люди.

Все так же молча вошли в сельсовет. В дежурной комнате их ждал обрадованный Пырван.

– Поймали Янко Нестерова! – торжественно сообщил он. – На вокзале в Пернике его поймали. Он уже взял билет на поезд.

– На поезд? – удивленно спросил Димов. – Так ведь он был на мотоцикле?

– Подробностей не знаю, еще не допрашивали.

– А где он сейчас?

– Жечев сказал, что к восьми его привезут к нам в участок.

Димов посмотрел на часы. Лицо его ничего не выражало: ни радости, ни волнения.

Паргов готов был побиться об заклад, что Димов скорее выглядел унылым. Они молча вышли и сели в «газик». Только когда уже подъезжали к городку, Димов сказал:

– А что нужно было Нестерову на вокзале? Значит, он виновен.

Паргов промолчал. К такому выводу пришел и он сам. Если, конечно…

13

Майор Жечев, поседевший, худощавый мужчина, уже ждал их в кабинете подполковника Дойчинова.

– Димов, мне звонили из министерства! – сухо сказал майор. – Там весьма озадачены. Три убийства за десять дней!

– Думаешь, я их инсценировал? – мрачно пробормотал Димов. – Да, компрометирую округ…

– Округ не округ, а нас наверняка.

– Небось распорядились о передаче дела другому, более способному? – хмуро спросил Димов.

– Нет, хотя не знаю почему… А нас обвиняют в том, что тебе не помогаем.

– Но вы помогали.

– Тебе поможешь, ведь ты такой самоуверенный…

– Молодые всегда самоуверенны! – дал о себе знать подполковник Дойчинов.

– В отличие от старых, у которых нет уверенности в себе.

– Это не по моему ли адресу? – сердито спросил подполковник.

Громадным усилием воли Димов взял себя в руки.

– Но ведь среди нас ты самый молодой, – пошутил он. Дойчинов промолчал, но было видно, что и ему это стоило усилий.

– Несторов знает, за что его арестовали? – спросил Димов.

– Нет, конечно, я его еще не допрашивал. И он совершенно изолирован, можешь быть спокоен.

– Ты уверен?

– Совершенно уверен. В Пернике об убийстве знают только трое.

– Да, это хорошо, – кивнул Димов. – Предлагаю при допросе сделать вид, будто Кынев жив и ничего не произошло. Или хотя бы что мы еще не знаем о случившемся.

Алиби Несторова попытаемся установить косвенным путем.

– Какой в этом смысл? – недовольно спросил Жечев. – Только время потеряем.

– Думаю, смысл есть… Если Несторов убийца, то, естественно, что он подготовил себе алиби. В противном случае он не шел бы сам в наши руки. Он наверняка приготовился отвечать на вопросы об убийстве. А мы должны его обескуражить, зайти не с той стороны, откуда он ждет. Несторов или невиновен, или невероятно изворотлив. Если второе верно, мы не должны ему уступать.

Майор задумался.

– Хорошо! – сказал он наконец.

– Предлагаю поручить допрос Паргову и мне, – продолжал Димов. – Его не надо пугать, пусть лучше успокоится и потеряет бдительность.

Через десять минут Нестерова ввели в дежурку, где его ждали Димов и Паргов. На механике были черная синтетическая куртка и грубошерстные брюки темного цвета. А ботинки такие чистые, словно он только и ходил по тротуарам Перника. На голове желтый шлем и темные очки.

– Садись! – сказал Димов. – Зачем напялил шлем? У нас не гонки!

– Я думал, меня отпускают, – сказал Янко. Голос его был совершенно спокойным, казалось, он действительно верил, что его позвали сообщить об освобождении.

– Нет, на этот раз мы не спешим, – сказал Димов. – Здесь ты в безопасности.

– Мне никто не угрожает, товарищ Димов. Совесть моя чиста…

– Едва ли так уж чиста. Нам стали известны кое-какие дела из твоего прошлого. Ты был очень активным членом оппозиционного Земса.

– Всего-то! – пренебрежительно бросил Несторов. – Да мы почти детьми тогда были, товарищ Димов, что мы понимали в политике? Я думал, это забыто…

– Конечно… Если бы ничего не случилось.

– В селе, кроме Земса, другой организации не было… А отец мой состоял в земледельческом союзе…

– Ясно, за это тебя никто не упрекает. Но есть кое-что еще… В то время связь с оппозиционным центром осуществлял Кирил Кушев, хотя он и находился вроде бы в тени…

– Ничего не знаю, – сказал Несторов. – Может, и осуществлял, но я не знал об этом.

– Тут ты темнишь. Я читал его письменные показания, которые он давал перед отправкой в лагерь. В них он указывает на тебя как на своего первого помощника. К нашему удивлению, в этой компании оказался и Славчо Кынев…

– Тогда ясно! – пожал плечами механик.

– Что тебе ясно?

– Ясно, насколько эти показания правдивы. Вы сами, товарищ Димов, знаете, как давались показания в то время. Он хотел спасти свою шкуру, утопив других.

– Очень хорошо знаешь, что Кушев не такой человек… А кроме того, вы ему были нужны.

– Для чего?

– Для всего… Кушев сам признался, что спустя несколько лет после выборов он вам передал инструкцию… Я хочу сказать, – нелегальную инструкцию о начале террористической деятельности.

– Глупости! – нахмурился Несторов. – Я не получал никаких инструкций.

– Получал! – твердо сказал Димов. – Кушев сообщил, что вы получили инструкцию, но не выполнили ее. А тебе поручалось снабжение оружием.

– Мне?! – растерянно воскликнул механик. – Когда?

– Не прикидывайся забывчивым. У твоего тестя было оружие – он привез его с фронта. И решил его сохранить. Верно?

– Верно, но я к его оружию не прикасался.

– А вот в этом я сомневаюсь! – сказал Димов. – Как видно, наши органы тогда были не очень бдительны. Вскоре было совершено нападение на молодежный трудовой лагерь… Припоминаешь?

– Да, припоминаю…

– Как не припомнить? На меня произвел впечатление факт, который нельзя опровергнуть. Твой тесть по неосторожности погиб от взрыва, как записано в протоколе, сферической гранаты английского производства. Но ведь и при нападении на молодежный лагерь кидали круглую гранату английского производства.

Димов заметил, что у Нестерова словно гора с плеч свалилась.

– У моего тестя, товарищ Димов, была только одна такая граната. Она не могла взорваться дважды.

– Это ты говоришь? Но свидетелей-то нет… Может, гранат было несколько.

– Да, у меня свидетелей нет, – сказал, поморщившись, Несторов. – Но и у тебя их нет, а я точно знаю, что у тестя была только одна такая граната.

– Как бы то ни было, подозрение остается, – заметил Димов. – Если теоретически предположить, что именно ты совершил нападение на лагерь, тогда все ясно.

– Что ясно?

– Ясно, кто убийца Кушева. Вы поссорились, он пригрозил вас выдать, и тогда…

Несторов презрительно пожал плечами.

– Детские сказки… Но тогда почему вы не арестуете и Кынева? Славчо был…

Несторов внезапно остановился.

– Кем был?

– В то время тоже был человеком Кушева… Может быть, даже больше, чем я…

– Мы не можем подозревать Славчо. Он честный парень и заслужил доверие.

– А я не заслужил? Вам не найти во всем Гулеше более тихого и смирного человека, чем я. Приведите хоть один факт, когда я выступал против власти.

– Есть люди, которые умеют ловко прикидываться.

– Но, товарищ Димов, вы прекрасно знаете, что я не мог быть убийцей Кушева. В это время я находился дома. Я не мог быть сразу в двух местах.

Димов долго молчал, опустив глаза.

– И все-таки что-то сомнительное, Несторов, в тебе есть. Почему ты сегодня тайком выехал из дому?

– Как тайком?

– Конечно, тайком. Ты всегда пользуешься калиткой. А на этот раз вывел мотоцикл прямо на шоссе. И для этого открыл тяжелые ворота, в которые проезжают только легковые машины и грузовики. Зачем ты это сделал? Чтобы мы не догадались, что ты едешь в Перник?

– Просто случайность, – сказал Несторов.

– На этом свете ничего случайного не бывает.

– Ворота и так были немного приоткрыты. Вот я и решил сократить путь.

– А что ты делал в Пернике?

– Ничего особенного.

– Все-таки расскажи.

– Один клиент оставил мне мотоцикл, чтобы я сменил амортизаторы. Я их сменил и перегнал мотоцикл в Перник, как обещал клиенту. Зачем человеку пускаться самому в утомительный путь? Окажу ему услугу – он ко мне обратится и во второй раз.

– Как зовут клиента?

– Спас Рангелов. Живет на Околчице, дом два.

– Ты ему передал мотоцикл?

– Ему лично. Он очень, обрадовался, заплатил даже на лев больше.

– Ладно, а почему ты не вернулся с первым же поездом в Гулеш? В четыре часа есть поезд, тебе это хорошо известно.

– У меня в Пернике были дела. Я хотел купить два подшипника в магазине запасных частей, а магазин открывается в четыре. Так что пришлось ехать следующим поездом.

– Это все, что ты можешь сказать?

– Все.

Димов нажал кнопку, на пороге появился дежурный.

– Уведи его, – сказал Дамов. – В отдельную камеру.

Несторов с испугом посмотрел на Димова.

– Но за что, товарищ Димов? Что я сделал?

– Ничего, разумеется. Я ведь тебе сказал, я опасаюсь за твою жизнь. У нас, по крайней мере, будешь в безопасности.

Несторов уловил в словах Димова иронию.

– Это, товарищ Димов, полное беззаконие. Только из-за подозрения, абсолютно без доказательств? Вы разве не верите моей жене, что я был дома?

– Ступай в арестантскую для нашего спокойствия, – примирительно сказал Димов. – Знаешь, я сам уже не пойму, кому верить, кому нет…

Оставшись с Парговым, Димов задумчиво усмехнулся.

– Ты веришь, что у него и на этот раз есть алиби? – спросил, нахмурившись, Паргов.

Димов с удивлением посмотрел на него.

– Как я могу не верить? Но другой вопрос: действительно ли все было так, или они с клиентом договорились. Этого Спаса Рангелова нужно как следует проверить. Если он окажется честным человеком, тогда будет ясно, что Несторов не убийца.

– Ты хочешь сказать, что у нас опять пустые руки?

– Нет, этого я не хочу сказать. Откровенно говоря, Несторов заставил меня кое в чем усомниться.

– У меня все в нем вызывает сомнение.

– Послушай… Когда я сказал, что в молодежный лагерь была брошена английская граната, он встретил это с очевидным облегчением. Ты заметил?

– Нет, не обратил внимания.

– А я это ясно увидел. И спросил себя: почему?

– Он тебе ответил.

– Погоди, не спеши. Ты же понимаешь, что я импровизировал, проверяя одну из своих гипотез. Хорошо, мы действительно не знаем, какую гранату бросили в молодежный лагерь. Но откуда ему известно, что она не была круглая? Английская?

– Может, действительно у его тестя была только одна такая граната?

– Согласимся с этим. Но в мире есть миллионы таких гранат. Почему нападение не могло быть совершено с помощью другой такой же гранаты? А кроме того, Несторов очень хорошо знает, что никому не известно, сколько именно этих гранат было у его тестя. Тогда почему он так обрадовался?

– Да, действительно, в этом что-то есть, – пробормотал Паргов.

– Вот тебе достоверное объяснение. Несторов знает, что в лагерь была брошена не такая граната, потому что сам участвовал в нападении. Он сразу понял, что я импровизирую, обманываю. Это не могло его не обрадовать. Ему стало ясно, что у меня одни подозрения и никаких доказательств. И сразу ощутил твердую почву под ногами.

– Скорее всего так и было! – сказал, оживившись, Паргов.

– Логически это неопровержимо. Но практически может быть и не так. Представь себе, что круглая граната у тестя была одна, а это, по всей вероятности, правда.

Он прав – одна и та же граната не может взорваться дважды. Но сразу он мог и не сообразить, что нет доказательств или свидетелей, которые бы могли подтвердить его утверждения.

Оба долго молчали, углубившись в свои мысли.

– А вот второе, что у меня вызвало сомнение. Он как-то неестественно оборвал фразу: «Славчо был…» Потом добавил, что был доверенным лицом у Кушева. Здесь дело очень тонкое. В целом фраза звучит совсем естественно. Но почему он ее оборвал? Как будто не было никакой причины разрывать фразу надвое: «Славчо был, – сказал он, – в то время тоже человеком Кушева». Ничего – что хотел сказать, то и сказал. Если этот обрыв фразы не случаен, он может иметь только одно объяснение: Несторов знает, что Славчо Кынев мертв. Но он не хочет выдать себя.

Сразу сказал: «Славчо был…» В прошлом времени говорят только о мертвом человеке, эта сигнальная лампочка горела в его сознании. В следующее мгновение он сообразил, как естественно закончить фразу.

– Очень уж тонкое рассуждение! – недовольно заметил Паргов. – Даже слишком. С таким человеком я бы поступил иначе.

Зазвонил телефон. Димов поднял трубку. Некоторое время он слушал, потом сказал «спасибо» и положил трубку.

– Результат экспертизы – в Кушева и Кынева стреляли из одного и того же оружия, – сказал он. – Да, говоря откровенно, трудно мне в это поверить.

– Я все допускаю…

– А о Манасиеве никаких вестей.

– Только этого не хватает! – встревожился Паргов.

– Уж не бежал ли?

– Нет, не стал ли он четвертой жертвой?

14

Утром, еще до рассвета, Дойчинов начал поливать цветы. Когда Димов немного погодя встретился с ним на кухне, натянутость их отношений не исчезла, хотя хозяйка, как всегда, была ласкова и любезна. Подполковник едва дождался, пока они вышли на улицу, и обратился к Димову:

– Послушай, Димов, ты знаешь, как я рад тому, что ты сменишь меня. Поэтому твое вчерашнее замечание было излишним.

Димов мучительно пытался найти слова.

– Я этого не заслужил! – с огорчением продолжал Дойчинов. – Да, я устал. Но чтобы ты мне такое сказал…

Димов неожиданно улыбнулся.

– Вы правы, товарищ подполковник, – сказал он. – Но я простой человек. И не знаю, как попросить прощения за совершенную ошибку.

Подполковник с облегчением похлопал его по плечу.

– Мне и этого достаточно, – сказал он. – Я не очень придирчив.

Вскоре Димов уже был в отделении. Хотя рабочий день еще не начался, почти все находились на своих местах. Паргов ждал Димова в своем кабинете. Его лицо не выражало особой радости.

– Манасиева и след простыл, – сказал он.

Но Димов словно не обратил внимания на эти слова.

– Ладно, а теперь приведи ко мне Нестерова.

Немного погодя механик сидел на том же стуле, что и вчера, но на этот раз желтого шлема у него не было. Лицо Нестерова отекло.

– Послушай, Несторов, твой приятель Славчо вчера не пришел домой. И дома не сказал, куда отправился. Ты не знаешь, где бы он мог быть?

– Нет! – ответил Несторов. – Откуда мне знать, если вы держите меня здесь?

– Вы виделись накануне, – спокойно продолжал Димов. – Были у Славчо дома. В его поведении тебе ничего не показалось странным?

Янко задумался.

– Нет, ничего, – ответил он.

– А все-таки?

– Чем-то он был встревожен… Не в своей тарелке. И попросил у меня…

Несторов помолчал.

– Попросил у меня компас… У меня был маленький компас, почти детская игрушка, но я его потерял.

– А ты не спросил, зачем он ему?

– Спросил, он ответил, что хотел обозначить направление на какой-то схеме.

– Послушай, вы со Славчо приятели. И не могли не говорить об убийстве Кушева.

Что Славчо думал об этом?

– Ничего особенного. Я сказал то, что думаю: у нас никто не мог убить бай Киро.

И нет причин для этого. Наверное, он влип в какое-то дело, когда был в лагере, а теперь ему отомстили. Не знаю почему, Славчо не любил Кушева. Мне даже показалось, что он обрадовался, когда того убили.

– Ты видел у Славчо оружие?

– Нет. Но, может, оно у него и было. Я слышал, как он в сердцах говорил о ком-то: «Я застрелю его как собаку». Может, у него был служебный револьвер, вы проверьте. Мы приятели, но о работе никогда не говорили.

– А не запутался ли Кынев в какой-нибудь любовной истории? – спросил Паргов. – Ты ведь его лучше знаешь…

– Дай-то бог! – усмехнулся механик.

Спустя немного Нестерова увели. На этот раз он ушел спокойно, не протестовал, не твердил, что его незаконно задержали. Он казался притихшим, смирившимся.

– Какое у тебя впечатление? – спросил Димов у Паргова.

Тот пожал плечами.

– Думаю, что Несторов вел себя сейчас отнюдь не как друг Кынева.

– Да! – согласился Димов. – Он его совсем не щадил. И, вероятно, потому, что знает – Славчо Кынев уже не в состоянии ничего опровергнуть.

– Ты веришь в историю с компасом?

– Да, это было самое интересное! – сказал Димов. – Он словно хотел нам внушить, что Славчо готовился к побегу, за границу, скажем. И ему нужен был компас для ориентировки.

– Вот именно! – кивнул Паргов.

Вскоре «газик» подскакивал по неровной дороге, ведущей к вокзалу. В душе Димов не надеялся на успех, но все-таки надо было проверить. И каково же было его удивление, когда один из сотрудников появился с запыленным велосипедом.

– Я обнаружил велосипед в садике за вокзалом, – сказал он. – Он просто лежал в траве за кустами.

Димов и Паргов смотрели так, словно не верили своим глазам.

– Может, это был велосипед кого-нибудь из железнодорожников? – спросил Паргов.

– Нет, они ставят велосипеды в определенное место, – ответил сотрудник.

– Все-таки проверь! – предложил Димов. – А ты, Паргов, расспроси дежурных.

Может, кто-нибудь что-нибудь и видел.

Димов, оставшись один, прежде всего поискал, где укрыться от палящих лучей солнца. Он вышел на перрон и, задумавшись, сел на одну из скамеек. Судя по всему, их гипотеза о пути, по которому следовал убийца, подтверждается. Убийца выехал на велосипеде на шоссе между городом и Калковом, добрался до вокзала и, по всей вероятности, сел на поезд, идущий в Перник. Вскоре вернулся Паргов.

– Безрезультатно, – сказал он. – Ни кассир, ни дежурный не заметили никакого незнакомого или подозрительного человека.

– Ну конечно, – покачал головой Димов, – убийца не будет торчать у всех на виду.

Сотрудник тоже вернулся ни с чем. Подтвердилось, что у всех железнодорожников велосипеды на месте.

– Ну хорошо, – сказал Димов. – Владельца установим по номеру. А сам велосипед надо немедленно отправить на экспертизу. Возможно, что убийца случайно оставил какие-нибудь отпечатки.

Они снова вернулись в отделение. Проверить номер не составляло труда, велосипед действительно принадлежал Славчо Кыневу. Оставалось провести экспертизу отпечатков.

– Ты поезжай на машине в Перник, – сказал Димов своему помощнику. – И жди меня в окружном управлении. Попроси их произвести экспертизу как можно скорее.

Затем Димов распорядился, чтобы привели Нестерова. В ожидании он достал из ящика письменного стола папку и для видимости углубился в бумаги. Вскоре в кабинет ввели механика.

– Садись! – не глядя на него, сказал Димов. Он перевернул еще несколько листов бумаги, потом взглянул на Нестерова.

– Не хочешь ли спросить о своем приятеле? Или ты не любопытен? – с иронией спросил Димов. Несторов мрачно молчал.

– Он еще не появлялся, – сказал Димов. – Но я позвал тебя не для того, чтобы информировать. Вчера вечером ты нам солгал.

– Я ни в чем не солгал, – глухо произнес Несторов. – Даже в мелочах. Я знаю вас, из-за любой неточности пришьете дело.

– Вчера около четырех часов тебя видели здесь, в городе, – сказал Димов. – Когда ты направлялся на вокзал.

– Это неправда! – резко возразил Несторов. – Спросите у Рангелова, где я был в это время.

– Ты говоришь, что был у него около трех часов. А что ты делал в городе в четыре ласа?

– Я и близко-то к вокзалу не подходил.

– Тебя видели. Я устрою тебе очную ставку.

– А какое это имеет значение? – раздраженно спросил Несторов. – Разве я не могу ходить куда хочу?

– Я тебя спрашиваю еще раз: был ты на вокзале или нет?

– Нет! – твердо произнес Несторов. – И как бы я туда попал? Мне не на чем было ехать.

– Славчо исчез вместе со своим велосипедом. Помнишь, какой у него велосипед?

– Не помню. Это меня не интересует! – нервно ответил Несторов. – Я больше не буду отвечать на ваши вопросы.

– Ладно! – сказал Димов. – Но как бы тебе не пожалеть.

Димов велел увести Нестерова и принести вещи, обнаруженные у него во время ареста. Среди них были: связка из шести ключей, два подшипника для мотоцикла, купленные, наверное, в магазине запасных частей, шариковая ручка, перочинный ножичек. И ни записной книжки, ни строки, написанной его рукой. Денег было мало – около одиннадцати левов. Паспорта не было. Единственным удостоверением были водительские права, выданные ему несколько лет назад. На фотографии он выглядел совсем иначе, чем теперь. Еще более худой, с тонкими усами; выражение лица злое, резче, чем сейчас, выдавало горячую и страстную натуру.

Но Димов не нашел того, что искал, не нашел носового платка. Конечно, не обязательно следовало ожидать, что у механика из села Гулеш в кармане непременно будет лежать носовой платок, но все-таки это было бы естественно. Так или иначе наличие носового платка доказало бы невиновность Нестерова. Убийца, чтобы скрыть следы, наверняка вытер руль велосипеда носовым платком, а потом выбросил его из окна вагона. Среди вещей Нестерова носового платка не оказалось.

Димов взял один из служебных мотоциклов и поехал в Перник. Как и было условлено, Паргов ждал его в окружном управлении. Рангелов работал закупщиком в предприятии городской торговли. Место это было такое, что не вызывало особого доверия.

Рангелова нашли в маленькой конторе одного, так что можно было сразу приступить к беседе. Рангелов оказался чрезвычайно толстым человеком, с огромным животом и шеей, напоминающей шланг пылесоса. Встреча закупщика с милицией всегда предполагает какой-нибудь инцидент, но Рангелов был совершенно спокоен. Он пригласил вошедших сесть, потом уставился на них невинными глазами.

«Отвратительный жулик», – промелькнуло в голове Димова.

– Вы знакомы с Янко Нестеровым? – начал Димов.

– С кем, с механиком? Да, я его знаю.

– Давно?

– Ну как давно… Видел его только раз, то есть два раза. Когда отдавал ему мотоцикл и когда он мне вернул его.

– А почему вы отдали именно ему? В такое далекое село? В городе столько ремонтных мастерских.

– Сколько? – недовольно пропыхтел закупщик.

– Я не считал, но есть. Зачем нужно было отвозить мотоцикл за целых сорок километров из-за каких-то амортизаторов?

– Здесь пока сделают самый маленький ремонт, надо ждать целую неделю, – ответил закупщик. – А мне мотоцикл нужен каждый день, я без него как без рук. А в Гулеш я и так приехал по делам. Один приятель мне сказал: «Отдай мотоцикл Янко, механика лучше его во всем районе не сыщешь. Он отремонтирует за день».

– Вы сами отвезли мотоцикл?

– Сам. Нашел Нестерова в мастерской. Быстро договорились. Он сказал, что у него как раз есть два амортизатора и на следующий день он может доставить мне мотоцикл в Перник.

– Он сам предложил вам привезти мотоцикл в Перник?

– Как будто бы сам. Да, сам. Сказал, что у него есть дела в городе. Меня это устраивало. Я дал ему адрес и обещал в три часа ждать его дома. На другой день он действительно привез мне мотоцикл, хотя я в это не особенно верил.

– И точно в три часа?

– Приблизительно. Да, было самое большее минут десять четвертого. Попросил меня самого проверить новые амортизаторы, поинтересовался, доволен ли я. Я сказал, что доволен, заплатил ему, и вое.

– Вы подтвердите свои показания ва суде?

Закупщик поморщился.

– Не люблю судов, но если надо…

Димов посмотрел на Паргова, тот только пожал плечами.

– Как он был одет?

– Не помню, – с досадой ответил закупщик. – На голове был желтый шлем.

Димов и Паргов вышли на улицу.

– Ну, что теперь скажешь? – спросил Димов.

В тоне его слышалась легкая издевка.

– Это алиби фальшивое! – вспыхнул Паргов. – Они сговорились. Рангелов его человек.

– Как его? Но ведь он сказал, что виделись они впервые?

– Они обо всем договорились, это целая банда.

– Ладно! Сам это и доказывай!

– У меня все время было такое чувство, что он врет! – заключил Паргов.

Они вернулись в окружное управление. Экспертиза еще не была закончена. Паргов остался в Пернике, чтобы дождаться ее результатов и данных проверки Рангелова. У Димова здесь больше не было дел, он сел на мотоцикл и вернулся в отделение.

День тянулся медленно и нудно, но Димова не покидала надежда. Что-то должно было произойти, не могло не произойти. На этот раз убийца слишком долго ездил по дорогам. Да еще среди бела дня. Чем-нибудь он обязательно себя выдал, и кто-нибудь об этом сообщит. Кроме того, Димов надеялся и на экспертизу.

Около шести часов вечера Паргов по телефону сообщил, что Манасиева видели в Софии. По всей вероятности, скоро нападут на его след. Экспертиза установила, что на велосипеде есть отпечатки пальцев Славчо Кынева и еще двух человек – пока неизвестно, кого именно. Отпечатков пальцев Нестерова не обнаружено.

Проверка Рангелова ничего подозрительного не давала.

– Наверное, часам к девяти проверку закончат, – сообщил Паргов.

Да, оставалось только ждать. Димов скорее от скуки, чем по необходимости, раскрыл блокнот и углубился в него. Приблизительно в половине девятого зазвонил телефон. Димов поднял трубку.

– Слушаю.

После некоторой паузы раздался далекий и неясный голос:

– Товарищ Димов, это вы?

– Да, я… Кто это?

– Спиридон. Бай Спиридон, председатель кооперации в Войникове. Может, помнишь меня, товарищ Димов, я был на похоронах Кушева.

– Да, помню… Так что, бай Спиридон?

– Товарищ Димов, плохи дела. Тут у меня… Ты должен приехать! – голос звучал просительно.

– Что случилось?

– Не могу сказать по телефону. Приезжай немедленно, прошу тебя. В мою контору – на втором этаже. Я заперся, – ты постучи, позови. Может, и не так страшно, но я старый человек…

– Хорошо, бай Спиридон, сейчас приеду!

Димов положил трубку и задумался. «Газик» остался в Пернике, надо, вероятно, ехать на мотоцикле. В конце концов не обязательно брать с собой людей отсюда, можно пригласить и местных, из Войникова. Пока доберешься до села, старик, чего доброго, отправится на тот свет. Да, нужно спешить. Он оставил записку, сунул пистолет в карман и вышел на улицу. Мотоцикл был достаточно мощным, и до села он доберется быстро. Димов был не очень опытным мотоциклистом, но управлять все-таки умел. Площадь была пустынной, и проехать по ней не составляло труда. На шоссе Димов прибавил газ, мотоцикл помчался. Нет, нет, надо ехать медленнее. Его ждал перепуганный насмерть человек, и рисковать было нельзя.

Несмотря на свежий ветер, бьющий в лицо, Димов не мог успокоиться. Дорога была пустынной – ему попался только один велосипедист – и темнота, ни единого огонька во мраке. За одним из поворотов Димов увидел луну – полную, тускло мерцающую.

Она выплыла из-за черного и мертвого холма с причудливыми зазубринами – спокойная и чистая, как вечность. И вдруг, кто знает почему, Димову показалось нелепым, что он спешит куда-то, к какому-то человеку, которому угрожает смерть.

Это казалось невероятным – таким спокойным и безмятежным выглядел мир под небом, усеянным россыпью звезд.

Неожиданно чувство тревоги пронзило Димова. Что же, черт возьми, случилось?

Дорога по-прежнему была безлюдной и пустынной. Шум мотора не позволял что-нибудь расслышать. В дрожащем зеркальце у руля ничего не отражалось. Димов сбавил ход, хотя ему хотелось ехать быстрее. Нет, что-то надвигалось на него, какая-то темная масса. Он стремительно повернул голову. Машина без фар! Димов резко свернул вправо и с силой нажал на тормоза.

Потом он с трудом мог припомнить, как все произошло. На миг он потерял сознание и очнулся от страшной боли. Он лежал навзничь, рот его был полон земли. Димов попытался осмотреться, но не смог сориентироваться в обстановке. Он увидел перед собой крутой и темный склон. Да, это была насыпь. Но куда исчезла машина?

В следующее мгновение он различил на шоссе, метрах в двадцати, темный силуэт машины, стоящей с потушенными фарами. Увидел и человека, медленно крадущегося к нему по обочине. В руке он держал какой-то небольшой предмет – может быть, пистолет или незажженный электрический фонарик. Димов потянулся к своему пистолету. Острая боль заставила его застонать.

Человек настороженно остановился.

Несмотря на сильную боль, Димову удалось достать пистолет, но правая рука не слушалась. Он переложил пистолет в левую и ощутил холодную шероховатость оружия.

Человек выпрямился и сделал еще несколько шагов. Димову его фигура показалась знакомой. Теперь луна освещала его очень хорошо – сильное мужское тело облегала светлая фуфайка. Но лица не было видно. Димов поднял пистолет.

Человек снова согнулся, поза его была напряженной – он вслушивался в тишину и вглядывался в темноту. Надо стрелять сейчас, пока силуэт так четко вырисовывается на фоне неба. Через мгновение человек сойдет вниз, сольется с тенью насыпи. Димов прицелился, он знал, что не промахнется – на курсах не было стрелка лучше, чем он.

Димов нажал на спуск.

Выстрел!.. Еще один!..

Человек исчез из поля зрения. Конечно же, он лежит на шоссе. Димов с трудом поднялся и, качаясь, медленно побрел к насыпи. Все проблемы разрешились – возмездие наступило неожиданно.

И вдруг Димов увидел человека. Тот бежал к машине. Димов был так поражен, что не сразу отреагировал. Неизвестный рванул дверцу машины. Только теперь Димов снова начал стрелять. Мотор взревел, машина рванулась вперед. Димов продолжал стрелять, но машина исчезла.

И – тишина. Только звезды мигали все так же безучастна.

Димов огляделся. Мотоцикл лежал метрах в десяти. Мотор заглох, фара не горела.

Боль в руке не утихала. Димов представил себе, как все произошло. Когда он нажал на тормоза, его выбросило из седла. Мотоцикл еще немного проехал и перевернулся.

Мотор, может, и не поврежден, но Димов понимал, что одной рукой ему не управиться. И странно – как это он промахнулся? Он всегда попадал в цель. А сейчас – словно стрелял в нечистую силу.

К своему удивлению, Димов довольно легко поднялся по насыпи. Шоссе по-прежнему было пустынным, луна мягко освещала глухое место. Ожидать здесь какого-либо попутного транспорта было бессмысленно, и он быстро пошел по направлению к городу. Мозг его лихорадочно работал, материал, бережно собранный им день за днем, сейчас в считанные минуты соединялся и выстраивался в стройную систему. Он уже все знал и был в этом убежден. Вскоре логическое построение было закончено, оставалось лишь передать ключи хозяину.