Текст книги "Дурная привычка (СИ)"

Автор книги: Павел Торубаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 40 страниц)

Кстати сказать, когда-то «Долг» пытался там такой тренировочный лагерь организовать. Не вышло ничего – сильно проблемно. Следом за «Долгом», «Свобода» пыталась Темную долину к рукам прибрать. «Долг» не мешал, а только в кулак посмеивался. «Свобода» тоже зубы на Долине сломала. А военные даже не пытались туда влезать – слишком хорошо знали подноготную этого места. Когда все на Долину рукой махнули, в нее всякая нечисть полезла: мародеры и мутанты.

Сложность колонизации Темной долины заключается в том, что после Катастрофы, в нее только два входа осталось: со Свалки и с Кордона. В остальных местах географической границы Темной долины были непроходимые топи и леса, а так же холмы со срезанными, будто ножом, склонами. Да и в самой Долине заболоченных участков хоть отбавляй. Кабаны там с огромным удовольствием плодятся! Еще не стоит забывать, что в Долине до черта «Горячих пятен». Цезия-137, стронция-90 и прочих изотопов можно насобирать столько, что за год, потом, не отмоешься. А что поделать – Зона! Возле Станции, так, во всяком случае, научники с Янтаря утверждают, можно еще попасть в места, где в результате распада плутония год от года растет содержание америция, соответственно, и фонит там ой-ой-ой!

Все думают, что в появлении «Горячих пятен» виноваты исключительно Выбросы. Спорить не стану, после Выброса активность «Пятен», конечно, повышается, а некоторые из них даже мигрируют, но причина их рождения кроется вовсе не в аномальной энергии Зоны. Виноват, как ни странно, в появлении таких участков повышенной радиации, сам Человек.

После первой аварии, Четвертый энергоблок выбросил в атмосферу тонны всякой дряни, которая разнеслась по тогдашней зоне отчуждения и дальше и осела на почве. Наиболее пострадал тогда сектор с запада до северо-востока (Припять как раз там и находится). Спешными темпами проводились работы по дезактивации поверхностного слоя почвы. Проще говоря, его снимали и вывозили в специальные могильники – «пункты временной локализации радиоактивных отходов». Но, как говорится, в жизни нет ничего более постоянного, чем временное. Таких могильников, содержащих более миллиона кубометров зараженной почвы, по нынешней Зоне разбросано что-то около 800 штук.

Учитывая, что мероприятия по захоронению радиоактивной почвы проводились в спешном порядке, об изоляции (в том числе и гидроизоляции) никто не думал. Оно и понятно – надо было срочно уменьшать вероятность облучения Ликвидаторов. С этим, в какой-то мере, справились: после проведенных работ радиационный фон заметно снизился. Но могильники-то остались. И никто не позаботился о них в дальнейшем. Потом на территории зоны отчуждения продолжилось захоронение радиоактивных отходов, образующихся в результате дальнейшей работы ЧАЭС. Захоронение проводилось «с учетом всех норм и правил безопасности». Оно, конечно, замечательно, только после Катастрофы и из «безопасных» могильников изотопы наружу потекли – будто дрожжи в выгребную яму кинули. А уж об «опасных» и говорить нечего. В Темной долине, как раз, очень большая плотность таких захоронений.

Все это я поведал Сержу, наблюдая за сменой его настроения от радостно-эйфоричного до озабоченно-угнетенного. Конечно, он-то разогнался пройти по маршруту, который сам себе наметил, а я его обломал: объяснил новичку в завуалированной форме, что он, мягко говоря, ребенок, по сравнению со мной.

Кому хочется расписываться в собственной несостоятельности? Никому! Поэтому Серж принялся упираться, настаивая на своей точке зрения. Мотивация, конечно, у него была интересная: мол, надо не просто так в тренировочную ходку отправляться, а постараться провести рейд с наваром, чтобы боеприпасы, хотя бы, окупить. Резонно, конечно, но в Долину я ходить зарекся, тем более в одиночку. Сержа за напарника еще рано считать – в сложной ситуации может не сориентироваться и помешать. А то, что в Долине сложных ситуаций будет столько, что потом месяц за Периметром отдыхать придется, в этом я не сомневался.

Я видел, что Серж упирается больше для виду, нежели действительно хочет сходить в Темную долину. Выслушав мою аргументацию, он прекрасно понял, что не прав, но самолюбие не давало ему отступить без боя. Что ж, не самая плохая черта характера – разумная упертость. Главное, чтобы она в бездумную не превратилась, тогда я с таким напарником горя хлебну, как пить дать!

– Серж, – я решил вбить последний гвоздь в крышку нашего разговора. – Мы идем не за артефактами, и не за трофеями. Мы идем в проверочный рейд. Если сможешь выдержать нагрузку, которую я тебе в нем дам, то все у нас с тобой будет хорошо. Нет, выгоню тебя под зад коленом и даже не поморщусь. Так что решай: ты со мной или нет. Если мы вместе выйдем с «Ростока», то дальше у тебя будет только два пути: со мной до конца, либо издохнуть. Выбирай!

Прозвучало это настолько пафосно, что Серж онемел и принялся разглядывать мое лицо, в надежде обнаружить там хоть намек на шутку. Однако, я был непреступен. Серж помолчал немного, потом выразил желание идти со мной до конца.

– Хорошо, тогда у тебя полчаса на сборы. – я отвернул рукав и глянул на часы. – В 13–35 стартуем. Вопросы?

– Ты же говорил, что пойдем завтра. – Серж растерянно посмотрел по сторонам. – Я готовился к завтрашнему дню, а сегодня, как-то, не в форме.

Сказав это, Серж виновато обвел рукой столик с сопящим в селедке Кузей и кучу пустых бутылок под столом. Будто я сам не знаю, что ты сегодня не в форме! Ничего, выходить до бункера лучше сейчас – в Зоне потише должно быть. Мутантов на Периметре вчера покосили много, а новые еще не подтянулись. Так что, успеем спокойно проскочить. Плюс, некоторое воспитательное мероприятие Сержу не повредит.

– Мне параллельно, готов ты, или нет! – я придал своему лицу самое суровое выражение, на которое только был способен. – Если через двадцать девять минут ты не будешь стоять перед входом в бар полностью готовым к рейду, я уйду один. Сталкер всегда должен быть готов стартовать. Чего застыл?! Бегом, твою мать!

На последних словах Серж сорвался с места и растворился в дверях бара.

Я спокойно подошел к бармену, пожелал ему удачного бизнеса, забрал отданный на хранение рюкзак со снаряжением, наполнил флягу водой и тоже двинулся к выходу. Потихоньку поднимаясь по лестнице, я думал о том, что Серж, все-таки, не тот, за кого себя выдает. Есть в нем что-то от профессионального военного, пусть и тщательно скрываемое. Утешает, однако, одно: скорее всего, пришел он не по мою душу. А зачем – это мы разъясним.

Я поднялся на вольный воздух и остановился возле дверей, разглядывая маленький закуток между стенами ангаров, в котором пристроился спуск в знаменитый сталкерский бар. Бурая трава, пробивавшаяся сквозь стыки плит, так сильно напоминала табачные листья, что рука моя сам потянулась за сигаретами.

Покуривая, я глядел на небо, за пять минут сменившее свой цвет с ярко-синего на хмурый свинцовый. Набежали тяжелые дождевые тучи, пророча скорый ливень. Что же, в принципе – неплохо. Часть мутантов по норам попрячется. В здания, поэтому, нам с Сержем теперь хода нет, но, в общем-то, оно и не надо: до бункера дойдем, там обсушимся и переоденемся.

Я докурил, щелчком отправил сигарету в траву и посмотрел на часы. До контрольного срока, назначенного Сержу, оставалось семь минут. Интересно, успеет или нет? Для себя я решил: не успеет, значит не судьба – не возьму Сержа в отмычки при любом раскладе.

За углом послышались шаги. Я поднял глаза и встретился взглядом с Болотным Доктором. О, Зона! Второй раз за месяц Ты свела меня со знаменитым эскулапом!

– Здравствуйте, Доктор! – я немного склонил голову, приветствуя одного из Призраков Зоны.

– Привет, Крохаль! – Доктор, казалось, только что спешил, но увидев меня, перестал торопиться. – Хорошо, что я тебя застал.

Такое поведение Болотного Доктора меня заинтриговало. Зачем я ему понадобился? В голове мелькнула дурная мысль: сейчас, по примеру Графа, Воронина и Кузи, станет мне помощь предлагать. Вот весело-то будет!

– Я весь внимание, Доктор!

– Вот, – эскулап пошарил в рюкзаке и извлек на свет разломанный ПДА. – Это я нашел вчера, там же, где и медальон твоего учителя. Думаю, что ПДА тоже ему принадлежал. Я тебе передаю, может – пригодится. И еще, думаю, что Охотник хотел бы, что бы ты его дело продолжил.

Он всунул ПДА мне в руку и шагнул в дверь, ведущую на лестницу бара.

Я стоял в полном непонимании. Какое дело учителя?! Что Охотник мне должен был сказать, но промолчал?! С какой радости я должен что-то вообще продолжать?! У меня своих проблем выше крыши, елки зеленые!

Наконец, я успокоился, бережно спрятал ПДА в рюкзак и решил отложить решение вопроса о деле учителя до бункера. Там у меня будет возможность поработать на нормальном компьютере, чтобы вынуть информацию из КПК.

Мои размышления прервал Серж, шумно пыхтя прибежавший из ангара. Он встал передо мной во фрунт и бодро отрапортовал:

– Сталкер-курсант Серж к рейду-учению готов! Разрешите получить задание!

– Пошли, – я окинул Сержа, изображающего из себя оловянного солдатика, мрачным взглядом. – Выйдем за пост, ты впереди. Расстояние десять метров. Идем по-боевому. Головой вертеть по кругу! Руку с оружия не снимать. Без моей команды действий не предпринимать. О всем необычном сразу информировать меня. Вопросы? Нет? Тогда – шагом марш!

Глава 7

Капитан сидел у себя в доме и ждал визита незнакомца из Зоны. Про себя он так и называл его – Незнакомец. Предположения, кто скрывается под личиной сорокатрехлетнего старика, у капитана, конечно, имелись, только они были настолько фантастические, что Панченко просто боялся их озвучивать. Даже наедине с собой.

Капитан, естественно, движимой врожденным любопытством, и по роду службы, попытался раскрыть инкогнито ночного визитера. Только, не сильно преуспел. Попытки отследить, куда он направлялся после встреч с Панченко, значимых результатов не приносили. Незнакомец спокойно, своим шаркающим стариковским шагом, совершенно не заботясь о возможной слежке, направлялся прямиком в Зону. Это было понятно капитану без наружного наблюдения. А дальше начинались чудеса.

Периметр Незнакомец пересекал каждый раз в новом месте. Наемные сталкеры несколько раз пытались проследить дальнейший путь Незнакомца. Тот, таким же шаркающим шагом двигался по Зоне, не обращая внимания на аномалии и мутантов. Те, в свою очередь, будто не замечали старика, пропуская его беспрепятственно вглубь Зоны. Сталкеры, следовавшие за странным скитальцем попятам, тоже не удостаивались внимания порождений Зоны. Потом, неожиданно, старик исчезал из поля зрения. Причем, случалось это в разное время после прохода через Периметр. Все «топтуны», нанятые капитаном, говорили примерно одно и то же: «Вот он идет, я его отлично вижу, на ПДА его отметка светится, все замечательно, тут сбоку какой-то шум, я оборачиваюсь – мутант мимо побежал (аномалия, камень упал, ветка сломалась), смотрю: а старика-то и нет, и отметка его с ПДА пропала». И как выходил осведомитель из Зоны тоже никто не видел. Отследить его было возможно только в городке. Чудеса, одним словом!

Как бы там ни было, сотрудничество капитана АСО и Незнакомца приносило свои плоды. Информация, которой делился гость из Зоны, была настолько ошеломляющая, что в штабе АСО даже забыли, на время, про основное задание капитана. За те десять месяцев, что Незнакомец передавал информацию, Полковник практически не вспоминал о Тронхейме. Текущие дела по анализу и обработке данных отнимали у него уйму времени.

Таким образом, давление на капитана в плане встреч с Тронхеймом прекратилось. Капитан, чувствуя, что визит в Зону откладывается, вздохнул спокойнее. Работа, выполняемая им в Приграничье, вошла в привычное русло: курация агента, сбор и передача развединформации. Хотя, вести разговор о курации в данном случае было некорректно: капитан не знал ни имени, ни места жительства своего основного информатора. Поэтому, положа руку на сердце, скорее Незнакомец курировал Панченко, нежели наоборот.

Капитан посмотрел на часы: до встречи оставалось еще двадцать минут. Оперативник был уверен, что Незнакомец придет, как только секундная стрелка коснется цифры «12».

Учитывая английскую пунктуальность своего информатора, Панченко пошел на кухню – готовиться к встрече. Старик наверняка спросит чаю. Это случалось всякий раз. Капитан успел изучить привычки странного визитера, поэтому на столе уже лежал желатиновый мармелад. Свою страсть к этому лакомству старик объяснял детскими воспоминаниями. Панченко, однажды, попытался воспользоваться этой слабостью Незнакомца: в одну из конфет он вложил маячок. Из затеи ничего не вышло – визитер с видимым удовольствием съел мармелад, оставив в вазе конфету, на которую уповал Панченко. После того случая, капитан бросил идею проследить за Незнакомцем с помощью электроники, равно, как и воспользоваться психотропными средствами. Он чувствовал, что и из этой затеи ничего путного не выйдет.

До прихода осталось десять минут. Панченко заварил чай и поставил на стол керамические кружки с голыми девочками: все-таки, по легенде, Панченко – слесарь в мастерских, значит, и обстановка в доме должна быть соответствующая. А то, вдруг кто придет…

Панченко сидел на стуле, вытянув ноги и откинув голову. Мысли в ней крутились нехорошие. Необходимо было, во чтоб это не стало, выяснить имя визитера. Именно такой приказ недавно получил Николай Николаевич. Как это сделать, Панченко даже представить не мог: старик имел дурную привычку отвечать только на вопросы, которые его устраивали. От неугодных он уходил с такой ловкостью, что любой политик позеленел бы от зависти.

Часы на руке капитана зажужжали – двадцать один ноль-ноль. И тут же, как в плохом фильме, раздался стук в дверь. Не хватало только, чтобы стук этот был троекратным, а дверь отпирал дворецкий, попутно объявляя: «Лорд Байрон», например.

Панченко щелкнул замком и впустил в дом Незнакомца. Тот был одет в неизменный потертый плащ, по которому стекали капли дождя. Капитан был готов дать голову на отсечение, что еще пять минут назад на улице стояла сушь, а на небе не было ни облачка. Однако, Незнакомец был мокрым, будто только что вынырнул из бассейна.

– Рад приветствовать, Николай Николаевич! – проскрипел визитер, едва переступив порог. – Давненько такой погоды не было. Льет, как из ведра. Вам-то хорошо, а вот мне еще назад возвращать.

Незнакомец встряхнулся, будто собака, вышедшая из воды, раскидав брызги по всей комнате. Панченко вытер ладонью капельки воды, попавшие ему на лицо.

– Рад приветствовать, – капитан протянул Незнакомцу руку, но тот, завозившись с застежками плаща, сделал вид, что не заметил жеста. – Я давно предлагал вам перейти на электронное общение. Вы не захотели.

– Не люблю я эти новомодные компьютерные технологии. Всегда есть шанс, что письмо перехватят, либо оно затеряется на просторах всемирной сети. Предпочитаю личное общение – так надежнее.

– Конечно, только, личные контакты добавляют сложностей: вам идти неизвестно откуда, мне легендировать ваши визиты… Словом, проблемы.

– Ничего, это – то небольшое зло, которое можно себе позволить. Ради общего блага. Николай Николаевич, я прошу меня извинить, но дело не терпит отлагательства. И времени у меня нет совсем. Давайте приступим?

– Как скажете, – капитан проследовал на кухню, приглашая визитера за собой. – Чаю?

– С удовольствием, – гость шаркал ботинками вслед за капитаном. – Что-то я сегодня особенно продрог.

– Может, чего покрепче, вместо чая? – капитан остановился и открыл дверку шкафа, за которой стояло несколько бутылок со спиртным.

Гость остановился за спиной капитана и заглянул в шкафчик, после чего удивленно присвистнул.

– У вас неплохой выбор. Не боитесь, что окружающие не так поймут. Вы ведь, если мне не изменяет память, слесарь. – на последних словах старик хихикнул. – Слесарю на такие напитки не заработать.

– Тут вы правы, только бутылки эти – подарки благодарных автовладельцев. – капитан повернулся к визитеру и подмигнул. – Ну, так что, попробуем?

– Немножко коньяку в чай, я думаю, мне не повредит.

Панченко пожал плечами и вынул бутылку. Мелькнувшая, было, безумная надежда, что получится напоить визитера, угасла. А собственно, чего еще ждать? Что гость, ни разу не совершавший ошибок, так глупо подставится? Смешно…

Старик сел на любимы стул возле стены и сложил руки перед собой. Капитан принес чай, добавил в него немного коньяка и протянул кружку незнакомцу. Тот кивнул и принялся пить обжигающий напиток, отдуваясь после каждого глотка. Видно было, что чаепитие доставляет ему удовольствие. Капитан не торопил пришельца с разговором. Он уже давно понял, что Незнакомец будет, несмотря на все понукания и намеки капитана, делать так, как ему удобно в данный момент.

Наконец, старик напился чая и согрелся. Он откинулся на спинку стула и удовлетворенно вздохнул. Потом запустил в вазочку с мармеладом руку, набрал горсть желатиновых фруктов и принялся есть, закидывая конфетки под капюшон по одной, будто семечки.

– Ну что, капитан, – слова Незнакомца перемежались довольным чавканьем. – Ваше последнее донесение произвело фурор в штабе?

– Определенно. – капитан тоже взял мармелад, но не стал его есть, а посмотрел на Незнакомца сквозь призму цветного желатина. – Вплоть до того, что начальство приказало мне выяснить ваше имя.

Капитан произнес эти слова машинально, чего в принципе не могло случиться с ним – с оперативником. Однако, сказанного не воротишь. Панченко, проклиная себя за болтливость, глотал чай и судорожно придумывал варианты, как замять щекотливую тему. Однако, мозг отказывался ему помогать. Из затруднения капитана вывел Незнакомец. Тот сипло усмехнулся, в ответ на реплику капитана, дожевал конфету и сказал:

– Ох уж это начальство! – слова сопровождались всплеском рук, будто Незнакомец решил показать пойманную накануне рыбу. – Вечно требует большего, чем подчиненные могут обеспечить. Но вы не волнуйтесь, Николай Николаевич, я скажу вам свое имя, только позднее, а вы уж сами решайте, стоит ли доводить информацию до вашего шефа. Хорошо?

Панченко, отправивший – таки мармеладину в рот, чуть не подавился, услышав столь щедрое предложение. Однако, что-то насторожило его в словах визитера. Спустя мгновение, оперативник понял, что именно: слова «только позднее». Стало быть, Незнакомец что-то хочет от капитана в обмен на знание. Интересно, что именно?

– Итак, Николай Николаевич, – не обращая внимания на замешательство оперативника, продолжил гость. – Помните нашу первую встречу?

Панченко помнил. Как вообще можно забыть тот позорный нокаут и разговор, последовавший за ним. Капитану стало интересно: Незнакомец решил немного поиграть с ним, напомнив, кто сильнее? Вслух же оперативник сказал:

– Какую именно часть того разговора я должен вспомнить?

– Ту, где я предлагал вам присоединиться к сталкерской братии.

– Конечно! Помню очень хорошо. – голос капитана был далек от веселого. – Честно говоря, мне бы очень не хотелось этого.

– Я вас прекрасно понимаю. Совсем немногие лезут в Зону по доброй воле. Обычно для такого поступка существуют очень веские причины. Чаще всего, люди пытаются Там скрыться. Наивные! Если удается уйти от преследователей, то от себя– никогда. А по ту сторону Периметра это оказывается самой большой проблемой – собственное надоедливое «Я», сильно затрудняющее процесс адаптации. Но это так, философия. Должен вам сказать, Николай Николаевич, что в Зоне произошли некоторые изменения, которые могут сыграть вам на руку в плане встречи с Тронхеймом. Видите, я пока держу свое слово – пытаюсь организовать вам рандеву. Только есть одна проблема: время. Процедура встречи обросла некоторыми нюансами, которые неизбежно отразятся на сроках. Со стороны это может показаться лишними трудностями, но, уверяю вас, все, на самом деле, упрощается. Так что, если вы все еще интересуетесь свиданием с Тронхеймом, то через пару месяцев вам придется стать сталкером. Другого пути, после упомянутых мной изменений, просто не существует. Вынужден просить прощения, Николай Николаевич, но времени на раздумья я вам не могу дать. Однозначный ответ мне нужен здесь и сейчас.

Капитан выслушал тираду гостя с непроницаемым лицом, однако мысли в голове бродили одна занимательнее другой. «Чертов старикашка, – не смотря на возраст визитера, Панченко так и не смог пересилить себя, и продолжал называть Незнакомца старикашкой. – Будто не знает, что другого пути у меня нет. Приказ полковника однозначен – встреча с Тронхеймом. А этот гриб сушеный еще подкалывает меня, при этом держа за горло. Старая сволочь!»

– У меня нет иного пути, кроме как довериться вам, – Панченко развел руками. – Только, почему вы назначили срок два месяца? Почему не завтра, например?

– Потому что надо провести некоторую подготовительную работу с другими участниками игры. – Незнакомец немного помялся. – Как вы сами понимаете, в этом предприятии участвует много людей, подчас, даже не подозревая об этом. Посему, надо, как говориться, взрыхлить и удобрить почву. А на это необходимо время. Кстати, вам тоже необходимо немного подучить свою роль. Ваш темперамент и упертая жесткость не подходит для задуманного плана. Думаю, шести недель вам должно хватить, чтобы вжиться в образ. Но, я еще не получил от вас однозначного ответа. Так «да», или «нет»?

– Да, черт возьми, да! – Панченко раздраженно вскочил и принялся ходить по кухне из угла в угол. – Вам что, контракт кровью подписать?!

– Ой! – визитер несколько опешил. – Что вы, Николай Николаевич! Разве так можно? Успокойтесь, пожалуйста. И не надо никаких контрактов. Я не ловец душ, чтобы требовать от вас кровавой подписи. Устного согласия вполне достаточно.

Панченко сел за стол напротив гостя и шумно допил оставшийся в кружке чай. Незнакомец, тем временем, покопался в складках плаща и извлек на свет стопку листов, вырванных из ученической тетради, исписанных шариковой ручкой. Листы он протянул оперативнику. Тот опасливо покосился на рукопись, но принял ее. Незнакомец встал и уже на ходу проговорил:

– Тут первые инструкции и ваша легенда для Зоны. Пожалуйста, выучите все и начинайте привыкать к личине сталкера, которая там описана. К сожалению, я не смогу больше видеться с вами. На последнем листе вы найдете описание способа связи. Еще, я вас очень прошу, не докладывать вашему шефу об этих бумагах, и никому вообще о них не говорите. На сегодняшний день, эти несколько листочков представляют наиболее ценную информацию из всей, что я вам передавал. Ну, вы понимаете, что я имею сейчас в виду. Прощайте, капитан, если наша следующая встреча и состоится, то уже с той стороны. Желаю вам удачи.

За то время пока визитер говорил, он и провожающий его капитан успели дойти до двери. На пороге Незнакомец остановился и протянул оперативнику руку, чего раньше не случалось. Панченко машинально пожал ее, отметив, что кожа у гостя сухая, холодная, но, на удивление, гладкая, будто Незнакомец регулярно делал маникюр.

Визитер прошаркал по крыльцу уже спустился по ступенькам, когда Панченко окликнул его:

– А звать-то вас как? Вы так и не сказали.

Незнакомец остановился и повернулся к капитану. Дождя не было. Луна освещала фигуру старика сбоку, делая похожей ее на статую черного мрамора.

– Вы уверены, что хотите знать? – в голосе Незнакомца послышалась хитринка.

– Абсолютно.

– Ну, смотрите, я вас предупредил. – Незнакомец откинул капюшон и Панченко увидел два желтых огонька. – Мое настоящее имя я вам не скажу: я и сам его уже не помню. А в Зоне меня знают под двумя псевдонимами. Наиболее известный из них – Меченый. Прощайте, капитан.

Легендарный сталкер накинул капюшон и старческим шагом побрел прочь, оставив Николая Николаевича Панченко, сотрудника АСО, отличного оперативника в ступоре от полученного только что знания.

Вход в наш с Охотником бункер неприметен за камнями. Вместе с Сержем мы дошли до точки, когда уже начало смеркаться. Дождь прекратился, и небо порадовало нас превосходным закатом, ярким и сочным, будто апельсин. Да, что бы там не говорили, а Зона может быть красивой! Уже в который раз я ловил себя на мысли, что мне все больше и больше нравится эта гордая и неприступная красотка, показывающая зубы любому ухажеру, позволившему себе лишнего. Если бы только все те, кто ползает по радиоактивной грязи, рискнули сказать правду, пусть даже одному себе, многие, наверное, подумали так же. А как иначе объяснить тот факт, что все поголовно клянут Зону распоследними словами, но не уходят, а, раз за разом, идут к Проклятой Земле? Можно, конечно, сравнивать сталкера с наркоманом, без привычной дозы испытывающего страдания, только, такие слова будут полуправдой.

Все это я начал осознавать совсем недавно, когда сделался одиночкой. Пока Охотник говорил куда встать, куда смотреть и куда идти, думать о Зоне времени не было. Надо было впитывать знания, которые щедро дарил мне наставник, пусть ему хорошо лежится. А теперь, став самостоятельным, мне пришлось переосмысливать многие вещи, раньше казавшимися незыблемыми, как аксиома. Вот простой пример: если раньше мне казалось, что с Зоной невозможно найти общий язык, то теперь думается, что многие его просто не там ищут. А те, кто нашел, никогда не расскажут об этом. Вот такое интересное умозаключение.

Серж сейчас вел себя точно так же, как я, когда только начинал с Охотником. Я смотрел учителю в рот, но себе не смел в этом признаться. Мне тогда казалось, что многие истины, всю прописную сущность которых я стал понимать много позднее, просто выдуманы какой-то больной головой и подхвачены сталкерами-ветеранами, чтобы придать ареол романтики своей жизни. А Охотник, посмеиваясь, раз за разом тыкал меня лицом в грязь и доказывал, что я глуп. А я злился, потому что навыки, приобретенные мной в прошлой жизни, зачастую, только мешали освоиться с местной ситуацией.

Так же и Серж, когда сегодня на Свалке чуть не влетел в «Электру», притаившуюся за кочкой, сильно обиделся на меня, вместо того, чтобы поблагодарить. Ну, его я не виню. Каждого оторопь хватит, когда ком земли, на который ты собирался наступить, вдруг расцветает слепящими молниями, вызванными упавшим болтом. Ничего, переживет. Как еще учить новичка, возомнившего себя профи экстра-класса?

Уж на что я опытный сталкер (чего скромничать-то), а не позволяю себе такой безалаберности: идти по незнакомой местности чуть ли не вприпрыжку. Конечно, если твой ведущий «не заметил» пару «Трамплинов», а ты их успешно промаркировал, эйфория в голову ударит. Только допускать этого нельзя.

Когда Серж, придя в себя после «Электры», перестал ругать меня на чем свет стоит, я рассказал ему историю про «Жарку», с которой знакомил меня Охотник. Серж урок, похоже, понял. Во всяком случае, всю оставшуюся дорогу он молчал и внимательно смотрел себе под ноги. За что и был награжден артефактом «Каменный цветок». Артефакт, конечно, пустяковый, но факт нахождения хабара, прибавил новичку уверенности в своих силах. Это тоже неплохо – определенный кураж необходим. Без него в Зоне делать нечего. Только бы кураж в самоуверенность не перерос. Тогда точно – конец отмычке. И исправить я уже ничего не смогу.

Поэтому, чтобы немного охладить пыл бойца, я подвел его к каменному развалу, где притаился вход в бункер, и предложил Сержу отыскать укрытие. Минут пятнадцать новичок пытался найти дверь. Безуспешно. Он чуть ли не на язык камни пробовал, только бункер упорно не хотел открывать свои секреты.

Оставив тщетные попытки самостоятельно проникнуть внутрь подземелья, Серж встал посреди развала и вопросительно взглянул на меня. Я усмехнулся, подошел к камню, что лежал метрах в трех в стороне, и отодвинул его. Камень скользнул в сторону по рельсам и перед нами открылся неглубокий лаз, за которым прятался вход в бункер. Этот камень Серж тоже проверял, только двигал его не туда. Чтобы правильно камень передвинуть, к нему надо с правильной стороны подойти. А прохода между камнями Серж, как раз, и не увидел.

Серж, поняв, что его просто напросто купили, нахмурился, закусил губу, но ничего не сказал. Действительно, я дал ему вводную: дверь в бункер спрятана под одним из валунов, ищи. Но я же не сказал, что валуны только те, что в центре лежат. Вокруг тоже иногда смотреть надо!

Мы спустились под землю и задвинули валун обратно. Включился тусклый свет, которого хватало, чтобы набрать код доступа. Серж, пока я разбирался с замком, деликатно отвернулся, не желая давать повода подозревать его в излишнем любопытстве. Я отключил замок и открыл люк в стене.

За ним была еще одна комнатка, освещенная достаточно, чтобы не спотыкаться о неровности бетонного пола. Я велел Сержу оставаться на месте, а сам двинулся вдоль одной из стен. Очень осторожно, чтобы не попасть в простреливаемую зону. Мне не хотелось погибнуть от выстрелов автоматического пулемета, что охранял эту комнату. Набрав код доступа, я разблокировал дверь, одновременно поставив на стопор пулеметную турель, скрытую в потолочной нише. После этого я позвал Сержа, и мы спустились по железной лестнице вниз. От лестницы начинался коридор, несколько раз поворачивающий под прямым углом. Наказав Сержу ступать строго по моим следам, я прошел через коридор, не задев мины. В конце коридора меня встретила изогнутая наружу чугунная дверь. Тут уже не было никаких секретов, просто надо было передвинуть стопор.

Мы вошли в жилое помещение. Вот, я снова дома! За время, проведенное в Зоне, это подземелье стало для меня вторым домом, если не сказать больше.

Серж, увидев внутренне убранство бункера, мягко сказать, остолбенел. На меня, когда я оказался тут впервые, бункер произвел такое же впечатление.

Большая комната, служила гостиной, прихожей и командным пунктом одновременно. Помещение освещалась трубками люминесцентных ламп. Несколько офисных кресел с высокой спинкой стояли вдоль стен. При желании их можно было подкатить к большому круглому столу, занимающему середину комнаты. В одном углу располагался пульт управления бункером. Датчики, спрятанные во всех комнатах, выводили на центральный монитор информацию о температуре, влажности, концентрации углекислого газа в помещениях, а так же о запасе воде, кислорода для автономного газообеспечения, состоянии водяных фильтров и состоянии фильтровентиляционной установка. Кроме того, на монитор можно было вывести данные об окружающей среде и изображение с видеокамеры в коридоре. К сожалению, наружные видеокамеры не прижились: ломались часто, так, во всяком случае, Охотник говорил. Поэтому, если возникало острое желание поглядеть на природу, не выходя из бункера, то приходилось пользоваться перископом в предбаннике за дверью. А что? Дешево и сердито!