Текст книги "Я люблю свою куклу (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

По экранчику побежали строки загрузочной последовательности. Побежали, побежали… Хоп, встали. Интерфейс не прогрузился, мигает курсор, загрузка прервана. Ошибка оборудования. А если в защищённом режиме?

Та же картина – начинается загрузка, но, как только переходит от низкоуровневой загрузочной среды на уровень операционной системы – виснет. Причём наглухо, самое же первое обращение «снизу-вверх» не проходит, как будто базовая система ввода-вывода не получает ответа от основного железа. Такое ощущение, что центральный процессор сдох. Это будет, наверное, первый в истории ренда случай, потому что они фантастически надёжные. Никогда не слышал, чтобы ломались. Что угодно, но не они. У нас тут что, цифра семь проклята, что ли?

Полез разбираться. Система ввода-вывода на отдельном чипе, там совсем небольшая микрооперационка, скорее, просто набор микропрограмм, реализующих низкоуровневые наборы правил для работы с основным аппаратным обеспечением. Визуального интерфейса у неё нет, но есть текстовый вывод данных в терминале. Я начал через командную строку запрашивать состояние оборудования и убедился, что отвечает всё, кроме, собственно, процессорного модуля. Его как будто нет. Неудивительно, что мапа не работает, ей нечем. Сердце, лёгкие, прочая требуха управляется натурной частью, поэтому функционирует, но ни один импл не заведётся, даже если с неё можно было бы снять ренд. Но и это мне недоступно, потому что управление нейройвентилем реализуется через тот же модуль. Впрочем, всё равно бессмысленно – мозг не сможет обратиться к телу при отсутствии нейропрограммного компилятора, который, опять же, в том самом модуле. Если каким-то чудом открыть нейровентиль, то у меня будет пришедшая в сознание наглухо парализованная девчонка, неспособная даже моргать. Но что с модулем? Он же вечный!

Рендовое железо производится на подземных линиях производственного комплекса, который старше города. Так сказать, «градообразующее предприятие». Дом Креона первым возвёл над ним свою башню, а потом уже остальные подтянулись. В городской мифологии популярно мнение, что сам завод достался Владетелям чуть ли не от Ушедших, освоили чужое наследство. Не знаю, так это или нет, да и неважно, наверное. С практической точки зрения это значит, что вычислительные модули используются как есть, представляя собой своего рода «чёрный ящик». Разработчики сетов, в том числе я, знают правила взаимодействия с модулем, которые происходят с помощью функций, классов, методов, структур и констант, но я не слышал ни о ком, кто знал бы, как они функционируют «внутри себя».

До кризиса Чёрного тумана и массового внедрения ренда пихать их в людей никому в голову не приходило, они использовались для другого, да и сам комплекс предприятий работал в основном на экспорт. Хотя сам я этого золотого (по слухам) времени, разумеется, не застал, но никогда не слышал о том, чтобы любой из ассортимента вычислительных модулей разной производительности вот так «работал-работал – и сломался». Что-то с этой новой Седьмой очень не так. Ну, точно, цифра проклята.

Ответ нашёлся неожиданно, и не там, где я его искал. Пока ковыряюсь в комм-тестере, сижу на кровати рядом, удобно опершись спиной на её задницу, потому что провод короткий, а жопа мягкая. При этом сам тестер лежит на спине мапы, аккурат между лопаток. Работать в такой позе не так комфортно, как в кресле, позвоночник скручен, руки на весу, и я периодически упираюсь ими в спину новой Седьмой, чтобы потянуться и расслабить свою. В какой-то момент положил ладонь выше тестера, между лопаток, и, при нажатии, почувствовал что-то неправильное. Отодвинул прибор и пропальпировал верхний сегмент – какая-то незаметная визуально, но легко прожимающаяся впадина чуть ниже плечевого пояса. Включил весь свет в боксе, подсветил сбоку фонариком комма – на очень светлой коже белёсые следы разрезов почти не видны, но они есть, и не только на тех местах, где их оставляет киб-имплантатор.

* * *

Установка имплосета – зрелище познавательное, но малоэстетичное. Требует от зрителя крепких нервов и желудка. Будущий рендовый лежит на специальном столе-ложементе, разобранный буквально до ничего. Все органы, не подлежащие замене на имплы, работают открыто, подключённые к внешней системе поддержания функционирования. Отличное пособие по детальному изучению анатомии. Операция идёт в бескислородной среде, бокс заполнен инертным газом, работают в нём исключительно рендовые киб-хирурги, голые, безволосые, со специальной нейтрально-стерильной кожей там, где нет открытых имплов, подключённые шлангами к источнику воздуха снаружи. Только они, в силу своего специализированного сета, могут обеспечить достаточную точность работы, но зрелище, конечно, то ещё. Непривычного человека кошмары потом замучают. После установки сета рендового собирают обратно, органы переключают на автономный режим, кожу сшивают специальным устройством и обрабатывают регенератором, так что швы почти незаметны. Но всё же только «почти». У мап разрезы идут по линии позвоночника до копчика и дальше, по нижней части рук в подмышки, по внутренней стороне бёдер и голеней, и горизонтальный ниже плеч к середине спины. У этой Седьмой есть ещё один горизонтальный, ниже и чуть другой фактуры. Он пальпируется как тоненький кожный валик, то есть делался и заживлялся иначе, чем остальные. И вот там-то и расположены две ямки с двух сторон позвоночника.

* * *

– Мы купили мапу без процессора? – дошло, наконец, до Груши.

– Без вычислительного модуля. Причём обоих частей, он составной. Есть только чип загрузочной микропрограммы, но он нафиг никому не нужен, дешёвый и индивидуально прошитый. А вот вычислитель…

– Хочешь сказать, кто-то вскрыл ей башку, вытащил проц и продал его?

– Почему башку-то? – удивился я.

– А он не в башке? – в свою очередь удивился Груша.

– Нет, конечно.

То, что вычислительный модуль находится у рендовых в голове, очень распространённое и совершенно ни на чём не основанное заблуждение. Там мало места и отвратительные условия для охлаждения. На самом деле он монтируется на плечевом поясе, с двух сторон от верхней части грудного отдела позвоночника, за сочленениями верхних рёберных костей, если сет оставляет их натурными. Если комплект включает не только «плечи-руки», но и «спина-центр», то там ещё проще, крепления предусмотрены изначально. У открытых сетов охлаждение идёт через пластины плечевого пояса, у закрытых, таких, как маповские, всё сложнее – они охлаждаются естественным кровотоком. Не напрямую, разумеется, через теплообменники, но всё же – при интенсивной работе температура тела у мапы может подниматься до тридцати семи с половиной градусов, это нормально. Особо-то греться им в мапе не с чего, работа не так чтобы интеллектуальная…

– Чёрт, во мы встряли! – сказал Груша с досадой. – Она же долго так не протянет, да?

– На «холоде» может годами храниться, – уточнил я. – Там внешнее управление всем через контактный разъём, шланги во все места, чего не лежать-то? Но у нас такого нет. Просто заливать ей в желудок жидкую смесь – это вдолгую не работает.

– И что делать?

– Либо срочно менять мапу, либо поставить ей другой модуль.

– Это реально? Я бы очень сильно не хотел сейчас бежать к Киралику и говорить, что всё опять пошло через жопу. Другой такой подходящей по внешности не было, и когда будет – хрен его знает. Босс мне башку отвернёт.

– За что? Это ж его идея была.

– Это ты ему сам скажи, а я посмотрю. Только издали, ладно?

– В принципе, купить модуль можно. Чёрный рынок работает…

– Дорого?

– Сильно дешевле, чем мапу в сборе.

– Это само собой… Эх, чёрта с два я накоплю себе на киберчлен!

– Посмотри на это с другой стороны: с киберчлена расходы только начинаются. Его ж использовать придётся, а мапы не бесплатные даже в нашем борделе.

– И что, никак мимо кассы не проскочить?

– Не-а. Не прошла оплата – не включилась.

– Жаль.

– Так что представь, какая у тебя сейчас экономия! Живи да радуйся!

– Заткнись, Гарт. Небось ты-то себе член для экономии не отрежешь.

* * *

От рынка меня Груша отговорил. Сказал, что там накручивают три цены, и товар не свежий, а у него, мол, есть связи на разборке.

Я говорил, что сборка рендовых – жутковатое зрелище? Я погорячился. Разборка куда хуже. Я тут в первый раз, меня откровенно мутит, и даже Груша кривится от запахов. Стерильностью тут не пахнет, пахнет кровью, мочой, тухлятиной и содержимым ЖКТ.

– Что-то конкретное ищете? – спросил Грушин знакомец, краймовый парень с сетом техника. Это несложно определить по оптическим имплантам вместо глаз.

Видимо, в этом специфическом бизнесе техническое зрение со встроенной дефектоскопией тоже востребовано.

– Вон, техн наш в курсе, – кивнул на меня Груша.

– Вычислительный модуль, под скрытую установку, класс не ниже ар-четыре, обе части, плюс межмодульная шина.

– Цену знаете?

– По цене к нему, – в свою очередь показал я на Грушу, и они отошли в сторонку торговаться.

Операционная здесь выглядит как злая пародия на ренд-центр. Всего сходства – киб-хирург. Я сначала удивился, думал, их невозможно рендовать частнику, а потом понял, что он пострендовый, нерфнутый. Похоже, для разборки хватает. Если вдуматься, то с таким специфическим сетом вне ренда не так уж много занятий, поскольку медицины как таковой для низовых нет. Ты либо в ренде и тебя обслуживают как оборудование, либо выживай как хочешь сам. Ещё один маленький стимул рендоваться.

Здешний хирург не голый, в грязноватом комбезе, стерильность уже не важна. Орудует инструментами уверенно, но, конечно, до отточенного совершенства движений прошивки, управляемой с сервера, ему далеко. Впрочем, пациенты не возражают, им терять уже нечего, хотя они ещё в каком-то смысле живы.

Поддерживать функционирование организмов целиком выгоднее, чем хранить извлечённые части, так что склад напоминает «холодные хранилища» ренд-центров, хотя и в кустарном исполнении. Система подключения для обеспечения функционирования тел при отключённой прошивке стандартная. Интересно было бы глянуть на здешний сервер, но кто же мне позволит. Скорее всего, его спёрли в комплекте, тогда и настроек надо минимум, дурак справится.

– Для скрытой установки выбор небольшой, сами понимаете, – сказал краймовый смотрящий. – Это, в основном, мапы, они к нам попадают нечасто. В наличии два экземпляра, обе дышат, можете выбрать.

– Ох они и ломанули ценник! – жалуется мне Груша.

– А как вы хотели? – отвечает тот. – Это же вычислительный модуль, без него только быстро снять, что ещё годное, остальное в измельчитель и в трубу. Поэтому берём как за всю. Но, если вам с неё что-то ещё нужно – забирайте бесплатно, на скрытые сеты спроса нет.

Он повёл нас вдоль хранилища. Тут сумрачно, тихо, плохо пахнет. Скорее всего, катетеры протекают. У многих лежащих тел отсутствуют части открытых сетов – миоблоки, суставы, коннекторы – то, что легко снять и можно потом продать.

На крайм-разборку попадают разными путями, и все они в один конец. Чаще всего это заметание каких-то следов, личные счёты, утилизация неудачных рендов, иногда долги. В последнем случае может попасть даже не рендовавшийся авансник. Имплов у него нет, зато молодой здоровый организм, в котором есть чем поживиться. Если внизу рулит имплантация, то вверху – трансплантация. Говорят, у самых старых промов из своего уже один мозг остался, остальное конструктор из разобранных молодых придурков. На холодное хранение неимплантированных не положишь, внешнего управления нет, так что держат, наверное, где-то отдельно, пока не понадобятся.

– Вот эта и вот эта, – показал краймовый. – Выбирайте.

Две мапы лежат одна над другой в импровизированных ложах. В отличие от настоящих рендовых хранилищ, это просто обитые мягкой моющейся синтетикой полки, заботиться о пролежнях, пересыхании кожи и раздражениях слизистых нужды нет, измельчителю всё равно, сливной трубе тем более. Затылки на контактных интерфейсах, принцип такой же, как у моего комм-тестера, только программы другие. Где-то стоит простенький локальный сервер, который управляет их органами, от сердца до сфинктеров, поддерживая функционирование тела до разборки. Во рту шланги подачи спецсмеси, с обратной стороны – катетеры выводящей системы. Работают они так себе, поэтому запах.

– Есть спецификации? – спросил я.

– Нет, откуда? – ответил смотрящий. – Мы тут документов не спрашиваем. Так смотри.

– И что я тебе увижу на закрытом сете?

– Твои проблемы.

– Где терминал?

– Какой?

– Эта хрень, – я пощёлкал пальцем по шлангу во рту верхней мапы, – откуда-то управляется. Там есть терминал, с него можно увидеть статус подключения и техническую инфу.

– Ишь, умник какой. Так я тебя и пустил в подсобку!

– Двадцать токов, – вздохнул горестно Груша.

– Пятьдесят!

– Да ты охренел!

Сторговались на двадцати пяти.

Терминал простенький, сервак дохленький, но командная строка работает, а больше мне ничего не надо. Вывел запросом список подключений, нашёл в нём по индексам двух мап. Теперь осталось понять, какая из них какая.

– Груша, – попросил я, высунувшись в хранилище из тесной подсобки, куда он свою мегажопу втиснуть даже не пытается. – Глянь, какая сейчас ногой дрыгнет?

Ввёл первой по списку команду тестирования миогрупп левого ножного импла.

– Верхняя! – крикнул он. – Ух ты, как задёргалась!

Сеты у обеих почти одинаковые, но у нижней вычислительный модуль поновее и со скоростной памятью, видимо, она из борделя подороже.

– С этой снимаем, – сказал я краймовому.

А чего стесняться, цена-то одинаковая.

– Как скажете. Клиент всегда прав, хы-хы! А ты, я смотрю, шаришь? – он показал на терминал. – Наш техн только включить-выключить умеет. Не хочешь сменить работу?

– Но-но! – заволновался Груша. – Нечего мне тут персонал сманивать! Сами себе техна ищите!

Пришёл грузчик, нерфнутый, но всё равно мощный силовик. Бесцеремонно выдернул из мапы шланги и катетеры, чуть не порвав места, куда они были вставлены, координация сета у него не очень. Поднял на руки, потащил в разделочную.

– Смотреть будете? – спросил краймовый.

– А надо? Подмените модуль, что ли?

– Не, нафига? Вы же оплатили, у нас всё по понятиям, без кидалова. Просто, может, ещё чего в процессе присмотрите, всё равно выбрасывать.

– Да вроде ничего не нужно. Эй, Груша, не хочешь сувенир на память?

– Ну тебя к чёрту, Гарт, – отмахнулся он нервно. – У меня и так мурашки по всей жопе от этого места. Не дай Ушедшие так жизнь закончить.

– Все там будем, – философски прокомментировал краймовый. – Разницы в итоге нет. Значит, две части модуля и соединительную шинку? Сейчас скажу резчику. Подождите, это недолго. Ставить сами будете? Опыт есть?

– Не особо большой, – признался я, – но там, вроде, не сильно сложно, рискну. Реген у вас можно прикупить?

– Не, у нас нет, нам незачем, – хмыкнул смотрящий, – это вам к Фарме, на рынок. У него точно есть, даже импортный, крутой. Послать паренька? Он шустрый. Накинете пару токов сверху, минут за пятнадцать обернётся. Как раз и модуль демонтируют.

– Опять расходы! – застонал Груша. – Реген, сволочь, недешёвый вообще!

– А как я без него спину закрою, сам подумай? Само заживёт не скоро, да и товарного вида не будет, я тебе не киб-хирург. Так что не жмись, пусть тащат импортный.

– Ладно, – сдаётся он, – шли своего гонца, вымогатель!

– Не переживай, – ржёт краймовый, – будет вам утешительный подгон. Приз лучшему покупателю недели! Вот, бери, пока я добрый!

Смотрящий сунул ему в руки небольшой контейнер. Груша открыл, уставился внутрь непонимающе:

– Это, блин, что такое?

– Дай сюда, – сказал я. – Это мне.

Я знаю такие контейнеры, внутри миниатюрный набор: резалка, штопалка, расширители, держатели, стяжки, биоклей и так далее. Я проходил практику на сервисе в ренд-центре, пользоваться умею. Такие применяют при ремонте закрытой части сетов. Применяли. Когда их ремонтировали, а не списывали в брак, или в расход, или в «холодное» до конца ренда, а там пусть сам мучается. В общем, пригодится.

– Кстати, пока мы всё равно ждём… – спрашивает загадочным тоном краймовый. – У вас же бордель, так?

– Ну, допустим, – осторожно отвечает Груша.

– Мяском не интересуетесь?

– У нас не мясной, а легал.

– Угу, – ухмыляется смотрящий, – то-то вы железо с разборки берёте.

– Железо не мясо. Хотя… – Груша покосился на меня. – Что скажешь, Гарт? Потратились мы сегодня…

Запала ему, вишь, в жадную душонку идея. Помещение-то есть, так и просится в эксплуатацию.

Я отрицательно покачал головой, без связей, крыши и готовой клиентской базы это самоубийство.

– Да ладно, посмотреть-то можно? – не унимается он. – Всё равно тут торчим. Там небось один хлам…

– Не высший сорт, – признаёт краймовый. – Это ж разборка. Но зато и недорого. За погляд денег не берём!

Нерендовых держат в узких одиночных камерах с решетчатыми дверями, всё на виду. На табличках написаны мелом номера, по ним, наверное, в базе данных информация для трансплантолога – состояние органов, группа крови, не знаю, что там ещё надо. Все молодые, дорендового возраста. Где-то сумели накосячить так, что ренд долги не спишет. Сидят на узких откидных коечках, в углу унитаз, кран с водой, больше ничего. Тут мог быть Крикс, если бы я не помог Хлосю его вытащить.

– Пацаны, – кривится Груша, – не наш профиль.

– Залетают на крайме в основном они, сам понимаешь, – кивает смотрящий. – Да и девчонки обычно иначе по долгам платят. Но несколько штук есть.

Девчонки замухрыжные, замученные, худые, смотреть не на что. Кроме одной.

– Эта ничо так, – оценивает Груша.

– Эта не продаётся, извини, дро. От корпы Копня просили утилизовать побыстрее, так что даже не в разбор. Просто в трубу.

Скеша смотрит на меня безумными глазами, но молчит. Не совсем, значит, дура.

– А какая вам разница? – спросил я равнодушно. – Что в трубу, что в мясо, один чёрт с концами. За утилизацию вам заплатили, на органы не разберёте, а тут десяток токов сверху…

– Эй, Гарт, ты серьёзно? – у Груши глаза выпучились не хуже, чем у Скеши.

– Какой десяток! – замахал руками краймовый. – Ты глянь, какая фигурка! Четыре сотни, минимум! Рискую, в конце концов!

– Да ладно, никто же не проверит. «Где девка? – В трубе девка!» И всех делов. Пятьдесят токов.

Сошлись на двухстах, что по-своему символично.

Глава 20

Реинсталляция

– Блин, Гарт, нафига ты отдал две сотни? Сказал бы, у меня есть ребята, они по семьдесят пять на «мясо» поставляют. Если какую-то конкретную девку – то сто, накинут за хлопоты. Но всё равно не двести. И вообще, откуда у тебя столько токов? – мрачно спрашивал меня Груша, пока мы выгружали из багажника Скешу.

Девчонку для нас заботливо оглушили шокером и завернули в грязноватую, но плотную тряпку. Сервис!

– Наследство получил, отстань.

– Не хочешь, не говори, но на месте Киралика я бы напрягся.

– Груша, отвали. Я не могу обокрасть бордель на двести токов, в нём просто нет ничего на эту сумму, кроме мап, а они все на месте, даже одна лишняя.

– Так-то да, но… Блин, неудобная какая! И тяжёлая.

– Ты только ноги несёшь, не жалуйся. Основная тяжесть на мне.

– У меня руки слабые. Так я не понял, Гарт, мы что, открываем «мясной отдел»? Мимо Киралика или под ним? Он даст крышу, но все токи себе заберёт. А без него стрёмно как-то. Хотя он не подпишется, наверное. У него уже есть такой, я думаю. Но это не точно, кто же мне расскажет. А если самим организовать, думаешь, потянем? Блин, лестница узкая, притормози, а то уроню сейчас! Бесплатные синяки ей не нужны. Сюда кладём? Так вот, насчёт крыши…

– Заткнись, Груша, – не выдержал я. – Не будет у нас никакого «мясного отдела». Я её себе купил, за свои токи, она моя личная.

– Переплатил вдвое, как по мне.

– Мои токи, моя девка, мои дела. Имею право, – отрезал я, пристёгивая Скешу наручниками к кровати.

– Ладно, когда наиграешься, помогу утилизовать. Назад нельзя, будет конфликт интересов, но у меня есть другие, они…

– Груша, ценю твою заботу, если что – сразу к тебе. А сейчас завидуй молча.

– Ладно, ладно. Просто, если ты знаешь, где можно хорошо срубить токов, то и мне бы не помешало. Я сегодня прилично так потратился, чёрта с два Киралик компенсирует всё. В лучшем случае цену модуля, да и то…

– Пошли модуль ставить, – отмахнулся я от его нытья.

– Это резать мапу, что ли? Не, давай без меня, Гарт. Я брезгливый и крови не люблю. Меня после той разделочной всегда тошнит дня три.

– Мне нужен ассистент, просто придержать шкуру, пока буду монтировать. Двух рук мало, и опыта у меня не дофига.

– Поищи кого другого, дро. Вон, интик тебе пусть подержит.

– Так он домой свалил.

– Вернётся же. Спешки нет, как я понимаю, полежит без процессора денёк, дольше лежала.

– Так она на «холоде» лежала…

Действительно, несколько часов роли не играют. На интика надежды мало, пацан ссыкло, но мне тоже надо отдохнуть.

– Мы сегодня открываемся как обычно?

– А вот чёрт его знает. Что-то там Киралик мутит, распоряжение ждать команды. Пойду посплю в кабинете, буди если что.

Груша ушёл наверх, а я отправился в комнату, которую назначил своей, кинул на стол контейнер с модулем и инструменты, наскоро проверил через сеть состояние оборудования, убедился, что Семнадцатая штатно обновилась и готова к запуску, остальные тоже более-менее в порядке, хотя Двенадцатую стоит проконтролировать визуально. Но к ней я зашлю интика, когда тот вернётся, а сейчас – спать! Наручники на кровати немного мешают, но я так вымотался, что заснул моментально.

Разбудил меня комм, точнее, Груша, который меня через него вызывал. Глянул на время – ого, уже вечер, пора открываться!

– Киралик звонил, – сказал управляющий. – Мы сегодня на паузе. На него давят, требуют доступ в бордель, он сколько-то поломается, но потом сольётся, потому что предъявляют серьёзные люди. Велел нам зачистить все хвосты по максимуму, тебя не светить, подвал не светить, сидеть как пегля под кабелем, потому что заведение уже пасут. Какой-то вокруг той Семёрки нездоровый движняк, я чот уже прям ссу. Не оказаться бы крайними. Там интик пришёл, кстати, тебя ищет. Показать ему вход вниз, как думаешь?

– Нет, не надо, на него чуть надави и он брызнет. А чего не знает, того не сдаст. Отвлеки его, я сейчас сам поднимусь.

Проверил Скешу – спит. Уже не в отключке, по состоянию постели видно, что пыталась освободиться, но не преуспела и, утомившись, уснула. Система крепления продумана хорошо, сделана крепко, можно не волноваться.

* * *

Интика отвёл в мою бывшую каморку, где остался один терминал с урезанным доступом. Чтобы понять, что он работает с локальным сервером, надо знать больше, чем большинство тех, кто может поинтересоваться, а в остальном настроен так, как обычная контрольная точка в любом борделе. Графический интерфейс, ползунки, чек-боксы, доступ верхнего уровня, простые менюшки для тупых технов.

– Иди сюда, садись, покажу тебе, что к чему.

– Серьёзно, боз Гарт? Вы будете меня учить? Это же… Супер!

– Заткнись и слушай. Если будут спрашивать, – а они будут – ты тут техн. До тебя был другой, но ты его не знаешь. Понял?

– Да, боз, но…

– Я велел заткнуться?

– Да, боз. Молчу, боз.

– Минималке я тебя сейчас натаскаю, включить-выключить, пауза, аварийный стоп, контроль телеметрии, контроль расходки, всё такое. Большинство технов и этого не знают, будешь выглядеть юным талантом.

– Но, боз, а как же… Ой, молчу, молчу, что ж вы сразу по шее-то? Больно!

– Будут спрашивать про беловолосую мапу – скажи честно, что есть такая. Глюкавая, то работает, то нет, причины ты не знаешь, но надеешься однажды разобраться. В седьмом боксе валяется, можете посмотреть. Понятно? Кивни, если да.

Интик кивнул.

– Больше ничего не говори, коси под дурачка, тебе несложно. Любое лишнее слово – и закончишь как Скеша. Понятно?

– Да, боз. Скешу так и не… Ой, больно! Молчу!

– А теперь смотри сюда. Запоминай сразу, повторять времени нет. Тренироваться будем на Семнадцатой, она проапдейтилась, запустим с нуля, подключим и настроим, будет понятно. Итак, вот это главное меню. Раскрываешь, находишь пункт «Оборудование» – «Подключённое» – «Списком». Вот, всё очень наглядно. Двадцать восемь мап, нет Семнадцатой и Седьмой, в основном ты будешь работать отсюда, но сейчас нам надо завести новую. Итак, возвращаемся в «Оборудование», выбираем «Поиск» – «Найти новое». Ставишь чек в графе «Искать отключённое», жмёшь «Искать». Сейчас просканируется сеть… Вот, видишь, серым номер контракта? Вот бирка Семнадцатой, сравниваешь, совпадает. Мапа в сети, но выключена, работает только сетевая карта. Кнопка пока неактивна, чтобы запустить, нужны права на контракт, их нам уже выдал Киралик, как новый владелец, код в админке, копируем… Вот, сюда вставляем. Код чекнулся, ренд-центр подтвердил права, кнопка подсветилась. Жми.

– Я?

– По шее?

– Нет, боз, всё понял, боз!

Интик ткнул пальцем в сенсорный экран, побежал прогресс-бар процедуры запуска.

– Вот, прошивка загрузилась, теперь надо прописать мапу в системе. В это поле пиши номер семнадцать, да, просто цифрами, потому что она у нас Семнадцатая. Так, хорошо, жми «Принять». Теперь пункт «Первый запуск». Сейчас она будет сканировать бокс…

В окне видеомодуля видно, как Семнадцатая обходит рабочий бокс, периодически прикладывая ладонь туда, где в стенах пассивные радиометки, показывающие её прошивке, где что. Нашла дверь в санмодуль, открыла…

– Всё, хватит, – я закрыл окно, – дальше она прогонит обычный сервисный цикл: выведет метаболиты, пополнит запас питательных веществ, пройдёт процедуру самоочистки и уйдёт в стендбай. Проблем с ней быть не должно, но первый день приглядывай. Не через камеру, глазами в рабочих паузах. Впрочем, сегодня бордель закрыт, думаю, завтра тоже, так что можешь пока разбираться спокойно.

– Закрыт, боз? А поче… Ой! Молчу!

– У меня нет времени выслушивать тупые вопросы. Итак, следующее меню…

Через несколько часов интик уже уверенно воспроизводит типовые действия с мап-интерфейсом, что делает его, как минимум, не менее профпригодным, чем абсолютное большинство бордельных технов. Почти все они тупые балбесы, зазубрившие пункты меню. Этот даже пошёл дальше – я показал ему типовые глюки наших бракованных железяк и объяснил, как их купировать. А если что-то выходит за рамки – вызывать меня через комм, я удалённо подключусь.

– А вы будете не здесь, боз? А где? – спросил интик и тут же сжался, ожидая получить по шее.

– Не твоё дело, – ответил я.

– А что с Седьмой? – спросил он, осмелев. – Ну, новой? Её мы не подключали…

– Есть небольшая техническая проблемка. Ты, кстати, как, крови не боишься?

– Ужасно боюсь, боз. Палец порежу – и в обморок…

– Тогда пробегись по менюшкам ещё раз и вали домой. Завтра придёшь. Если по пути перехватят, то не ломайся, расскажи всё, что спросят, но в точности так, как я тебе велел.

– Да, боз! Я всё понял, боз!

Никчёмный интик. Но не безнадёжен.

* * *

Скеша внизу уже проснулась. Сидит на кровати, пытается выкрутить руку из мягкого наручника.

– Ничего не выйдет, – сказал я. – Только поранишься.

– Боз Гарт! – забормотала она испуганно. – Не надо, боз Гарт! Больше не надо, я не выдержу, я так не могу, не делайте со мной этого!

– Жрать хочешь?

– Что?

– Жрать. Еду. Внутрь себя. Перорально.

– Да… наверное. В туалет больше хочу.

– За той дверью санмодуль, – сказал я, отстёгивая наручник. – Вперёд. Советую заодно принять душ, от тебя до сих пор несёт разделочной.

Пока в санмодуле льётся вода, взял спецключ и открутил от кровати удерживающую арматуру. Всё равно дверь девчонке не открыть. Так что, когда она ломанулась мимо меня, я её даже ловить не стал.

Побилась о дверь, вернулась, села на кровать, я протянул ей стакан с кофе и пакет с сэндвичами.

– Что это за место?

– «Мясной» бордель. Знаешь, что это?

– Конечно. Все знают. Вы меня купили «на мясо»? Боз… Лучше убейте, правда. Меня там… много раз… Я не могу, боз! Я сама себя убью!

– Это бывший бордель, он закрыт. Я купил тебя сам. Ты принадлежишь мне. Ешь давай.

– Боз, я всё равно не хочу… не могу… не надо!

– Успокойся, не для этого.

– А зачем?

– Мне надо знать, что и кому ты рассказала. Это самый простой способ. Кстати, ты обошлась мне ровно в двести токов, правда смешно? Кое-кто считает, что я сильно переплатил.

– Мне не дали ни тока, – буркнула она. – Я всё рассказала, а они меня схватили и… А потом туда, где вы меня нашли.

– А ты думала, что заплатят? Никто не любит пеглей. Их используют и топят в ведре. Да пожри ты уже, тебя трясёт, вон, от голода.

– Меня не кормили ни разу. Только всё время… – она побледнела и поёжилась. – Ни за что не рендуюсь в мапы! Лучше в мусорщики!

Скеша впилась зубами в сэндвич и захлюпала синтокофе. Смолотила моментально, облизнулась.

– Хватит пока, – сказал я. – Потом ещё принесу.

– Что вы со мной сделаете, боз Гарт? – она, наконец, заметила, что я демонтировал наручники, и немного успокоилась.

– Для начала внимательно выслушаю. Что именно ты рассказала и кому?

– Это были краймовые из корпы Копня. Я Тики развела…

– Кого?

– Ну, интика, помощника вашего.

– Интик Тики. Смешно.

– Он рассказал, что белая мапа, за которую дают двести токов, у вас. Поломанная, поэтому её никто не видит. Просил никому не рассказывать, придурок. Интики все придурки.

– И ты сразу побежала рассказывать?

– Ну да. А что? Мне токи не лишние. Дура, конечно, была, что поверила… Но, блин, две сотни!

– То, что ты спеглила против собственной корпы, подставила Хлося и остальных, тебя не смутило?

– Корпа – хрень, боз. В неё только Хлось и верит. Ну, может, ещё эта уродина, Мешана, надеется, что до неё там кто-нибудь снизойдёт и, наконец, трахнет. Вся эта срань «мы одна семья» и прочий бред – полное говно. Все ждут ренда, и только.

– Ты тоже?

– Нет. Я не хочу в ренд. И тогда не хотела, а сейчас тем более. Только не в мапы, фу, мерзость! Поэтому мне нужны были токи. Много.

– Двести – это много?

– Двести – это начало. Я бы их вложила… Неважно во что. Вариант верняк, удвоила бы махом, а потом снова вложила. Набрала бы нормально, чтобы жить без ренда, завела бы свой бизнесок на Средке, поднялась бы! Что ты так на меня смотришь, боз? Не веришь?

– Мне плевать, – сказал я.

Скеша – беспросветная дура. Думаю, до своих лет она дожила исключительно благодаря Хлосю, который не давал ей охреневать в атаке и прикрывал косяки. Скорее всего, её кинули бы уже на первом шаге, который «верняк», не говоря уже о том, что поиметь бизнес без краймовой крыши на Средке нереально. А любая крыша у такой бестолочи моментально всё отожмёт. Для успеха мало быть хитрой и подлой, надо иметь зубы, которые в том месте, которым она думает, не растут. Так что попытка быстренько разбогатеть привела её ровно туда, куда и должна была. В трубу утилизатора. Если бы не я, не было бы уже никакой Скеши, и город ничего бы от этого не потерял.