Текст книги "Арка третья: "Лопата кумкватов" (СИ)"

Автор книги: Павел Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Пойдёмте быстрее, – позвал Полчек, – и так отстаём от графика. Если опоздаем, Спичка будет в ярости.

– Упрямая дварифиха так и не сказала, в чём её план, – недовольно проговорил Вар, ныряя в темноту тоннеля. – Надеюсь, она знает что делает.

– Уж поверь, – ответил драматург, – она всегда это знает.

* * *

– Слушай мою команду! – рявкнула Спичка внушительно. – Стой, раз-два!

Десяток кованых дружно грохнули стальными ногами в мостовую. Дварфиха с удовольствием оглядела ровный, как по линеечке, строй. Кованые – идеальные солдаты, действующие всем подразделением как единый организм, каковым в некотором смысле и являются.

– Итак, кованая братия! – заявила она уверенно. – Сейчас мы пойдём и вывернем эту Утробу наизнанку! Держать строй! Щитоносцы танкуют, пикинёры дамажат, стрелки прикрывают всех сзади. Бояться нечего, всем, кто будет повреждён в бою, я гарантирую бесплатный ремкомплект от «Малого лафетостроительного»!

– Мы ничего не боимся, госпожа Фламерия, – сказал один из кованых, – мы не чувствуем боли, и нас нельзя убить. Мы не любим воевать не из страха, а потому что не видим в этом смысла. Однако ради обещанной вами перспективы мы готовы выполнить задачу. Постарайтесь не умереть в бою, чтобы ваши обязательства не оспорили наследники.

– У меня нет наследников, железяка, – засмеялась Спичка, – я оставила контракт у нотариуса, и он будет исполнен, даже если я сдохну в этих подземельях. Так что хватит слов, пора показать, кто хозяин-под-горой! Baruk Khazâd!

Спичка вытащила из-за спины секиру и решительно шагнула под своды широкого тоннеля. За ней, в шеренгу по трое, дружно чеканя шаг, направились три массивных щитовика с «моргенштернами» в качестве ударного оружия, три длинноруких пикинёра, которые будут разить тех, в кого упрутся их щиты, три высоких стрелка с многозарядными картечными «барабанниками», которые стреляют поверх голов авангарда, и замыкающий – снайпер с дальнобойным штуцером, который высматривает зоркой оптикой специально усиленных глаз вражеских магов, способных атаковать строй издали. Легендарная «кованая десятка», которую не видели в бою со времён Каррегвенского мятежа. Мало кто из ныне живущих представляет себе, на что она способна.

– Эй, вам сюда нельзя! – закричал выбежавший им навстречу полуорк. – Это территория Полуслова!

Со своим полуторным мечом и без доспехов охранник чувствует себя не слишком уверенно, и голос его дрожит в такт сотрясаемому железным шагом кованых полу.

– Беги или сдохни, – бросает Спичка, не останавливаясь.

Полуорк благоразумно выбирает первый вариант и скрывается в тоннелях с криками «Тревога!» и «К оружию!». Под шлемом не видно, но дварфиха довольно улыбается в бороду – уж теперь-то ей никто не помешает помахать секирой!

– Я в шоке, подружечка, я просто в шоке! – голос Фаль в голове вырвал Завирушку из глубины грустных мыслей. – Ты себе просто не представляешь! Это был грандиозный, полный, беспросветный провал! Мы унижены и раздавлены, а главное…

Голос смолк, выбрав лимит, и девушка попыталась собрать в кучу разбежавшиеся мысли. Ей совсем не хочется становиться чьим-то бессловесным инструментом, даже такой воистину великой женщины, как Падпараджа Единождымученица. («Которая убила моих родителей, брата и бабушку», – напомнила она себе.) Но умирать от костлявых рук андедов не хочется тоже, и нет никаких сомнений, что, если она не согласится на условия Падпараджи, та и пальцем не шевельнёт, чтобы их остановить.

– Прости, что пропадаю, – снова проклюнулась в голове Фаль, – прохождение не очень. Пан говорит, Край слегка штормит. Я просто не могу не поделиться, иначе лопну от возмущения! Ты представляешь, эти дварфы…

Фаль снова замолчала, и Завирушка вернулась к своим размышлениям. Дело было даже не в том, что девушка не видела выхода. Мощнейшая харизма и способность к убеждению, которые вознесли некогда Падпараджу на вершину Империи, подействовали и на неё. Бывшая Верховная Птаха с её безжалостным прогнозом выглядит куда убедительнее, чем Полчек с его невнятным планом «Шарахнем, и будь что будет». Даже если последствия и не будут так ужасны, как описала Падпараджа, (девушке не хочется думать, что люди разом забудут все то добро, что сделал для них орден), всё равно, может ли она брать на себя такую ответственность? Принять решение за всех разумных Альвираха, как это сделала однажды даль’Обигни, запершая нефилима в клетку? «Мне всего шестнадцать лет, – думала Завирушка, – и большую часть из них я драила коридоры и чистила рыбу на кухне. Почему я должна принимать такие решения?»

– … дурацкое решение! – прорвалась через нестабильный эфир Фаль. – Я говорила! Но разве кто-то будет слушать маленькую ушастую гномиху-на-ходулях? Да, я опять на ходулях, прикинь! Нет, будут слушать волосатого рогатого дурня, который…

«Может быть, всем действительно стало бы лучше, если бы я умерла, – грустно думает Завирушка. – Тогда никто не смог бы меня использовать ни во зло, ни во благо, которое тоже непременно окажется для кого-то злом. Но я совсем не хочу умирать! И как быть?»

– … и как нам быть? – отозвалась в голове эхом Фаль. – Без Спички нас в Жерле освистали, дорожные расходы съели все накопления, а после того, как Шурумбурум отвязался и сожрал чей-то сад…

У Завирушки никак не выходило толком посочувствовать неприятностям подруги. Предательская мысль: «Мне бы ваши проблемы», – так и прорывалась. «Фу быть такой, – решила девушка. – Надо, наверное, принять предложение Падпараджи, а там будь что будет».

– … будь что будет! – снова включилась Фаль. – Хотя из имущества у меня теперь только уши, ходули и неотразимое обаяние, жизнь продолжается, подружка! Мы возвращаемся в Порт Даль, и…

«Чего я точно не стану делать, – принимает решение Завирушка, – так это использовать свой дурацкий дар, будь он проклят! Ну почему я не могу быть обычной девушкой, играть в театре, дружить с Фаль, веселиться и жить как нормальные люди? Я всего лишь хочу быть собой!»

– … будь собой, подружка! Надеюсь, у тебя, в отличие от нас, всё хорошо, но и за нас не переживай, мы справимся. Не грусти, не скучай, пока! – Фаль закончила сообщение и отключилась.

«Завтра первым делом скажу Падпарадже, что согласна. Ну вот, я всё решила и теперь точно знаю, что будет дальше», – облегчённо думает Завирушка и засыпает.

* * *

– Все мечутся так, как будто кто-то на муравейник налил, – сообщает Талена, осторожно выглянув сквозь вентиляционную решётку в потолке, – не знаю, что там устроила мадам Спичка, но оно определённо сработало.

Внизу, прямо под ними, в широком коридоре спешно формируются отряды из боевиков Полуслова – мечники, кинжальщики, лучники, немногочисленные маги, совсем единичные стрелки, вооружённые карманными револьверами. Полуслово имеет немало бойцов, но вот беда – никому и в голову не приходило, что им однажды придётся противостоять сверхтяжёлой бронепехоте. Полуслово – не военная организация. Удар из-за угла, убийство неугодного, запугивание торговцев, максимум – стычка с потерявшими страх конкурентами. Наскоро сформированным боевым группам кажется, что они сильны, но их ждёт большой сюрприз.

– Всё, они ушли, путь свободен, – докладывает Талена.

Она вытаскивает решётку, и одетая в чёрное троица спрыгивает вниз.

– Сюда, – уверенно показывает Вар, – здесь я уже был и знаю дорогу.

До приёмной они добираются, не встретив по пути никого. Полуслово в едином порыве ринулось в бой, пытаясь уничтожить наглый отряд вторжения, за неимением тяжёлого оружия хотя бы задавив его массой.

– Где девушка? – мстительно шипит в острое ухо эльфу-изгнаннику Вар. – Девушка, с которой я пришёл в прошлый раз!

В горло эльфа упирается кинжал, но он невозмутим.

– Сидус будет недоволен.

– А ты будешь мёртв.

– Смерть ничто по сравнению с гневом Сидуса. И скоро вы это поймёте.

– Я буду резать тебя на куски, пока ты не скажешь! – отчаянно блефует Вар, но эльф лишь равнодушно молчит, не обращая внимания на то, что кончик кинжала уже поцарапал ему кадык.

– Прирежь его уже, и пойдём искать сами, – зло говорит Талена. – Время уходит, скоро солнце включится.

Вар какое-то время колеблется, но потом резко и сильно бьёт эльфа рукоятью кинжала по голове. Тот падает без чувств.

– Да ты, оказывается, гуманист, – качает головой девушка, не то поддерживая, не то осуждая такое решение.

– К демонам, – отмахивается Вар. – Он просто спесивый дурак, не стоящий трудов по оттиранию крови с клинка.

Завирушку они находят за третьей по счёту выбитой дверью. От шума она испуганно подскакивает в кровати, выпучив глаза.

– Ой, я думала, что это Дебош за мной пришёл! Так перепугалась! А это вы, Мастер Полчек и господин Вар. А кто это с вами?

– Невезучая поедательница креветок, – фыркнула из-под маски девушка.

– Ой, Талена! Привет! А я тут…

– Одевайся быстрее!

– Отвернитесь!

Девушка натягивает на себя платье и, слегка успокоившись, сообщает:

– Я очень тронута тем, что вы за мной пришли. Но госпожа… То есть господин Сидус рассказал мне о последствиях того, что мы задумали, и я теперь думаю, что мы не должны…

– Потом обсудим, – говорит нетерпеливо Вар, – когда выберемся отсюда.

– Но я не собираюсь никуда выбираться! Я остаюсь здесь. А вам лучше уйти, потому что…

– К демонам девичьи капризы, – Талена поворачивается к Завирушке и выдувает ей в лицо порошок из трубочки.

Девушка закатывает глаза и валится на кровать.

– Поспит всего часик, но очень крепко, – сообщает ассасинка. – Кому-то придётся её понести. И поспешите, они скоро спохватятся.

– Я заберу её, – Полчек наклоняется, подхватывает Завирушку и не без труда водружает её на острое плечо.

– Не тяжеловата для тебя ноша? – спрашивает Вар.

– Справлюсь.

– Давай лучше я, у меня комплекция не такая субтильная.

– Нет.

– Полчек, я знаю, что ты задумал. Это очень плохая идея.

– Я должен это сделать, Вар. Спасибо за помощь, но к Гнездовищу я выберусь и сам.

– К демонам Гнездовище! К демонам Вечну! К демонам твой безумный план! К демонам твою гениальную пьесу! Напишешь новую, где никто не умирает, Корпора не тонет, а солнце не гаснет!

– О, так ты её всё же прочитал? Тогда ты должен понимать, что иной финал невозможен. Закон жанра суров, но это закон. Я отправил рукопись в Порт Даль, так что она в любом случае уцелеет. А остальное уже не важно.

– Я не позволю тебе! – двинулся Вар к драматургу, но тот, покачав головой, раздавил в пальцах заранее снятую бусину.

– И где они? – мрачно спросила, оглядев пустую комнату, Талена.

– Лучше спроси: «Когда они», – ответил Вар. – Скорее всего, он ушёл минут десять назад.

– Догоним! – решительно заявила девушка.

– Невозможно догнать хронурга. Он всегда будет или чуть раньше или чуть позже, чем ты. Пора выбираться отсюда…

– Вар д’Кхузи, – сказал от порога бесцветный голос. – Оказывается, ты решительнее, чем можно подумать.

– Сидус! – зашипела, пригнувшись, Талена.

В её руках сами собой появились парные ножи, и она медленно, на полусогнутых ногах двинулась к облачённой в балахон фигуре.

– Какой шанс! – ножи в её руках двигаются, как живые, выписывая пугающие траектории кончиками клинков. – Я так мечтала…

– Не знаю, кто ты, – так же ровно сказал Сидус, – но точно не та, кто убьёт Сидуса Невольника. Судя по голосу, в твоём возрасте стоит мечтать о женихах и приданом, а не о крови и убийстве.

– Сначала я выпущу тебе кишки! Они и станут моим приданым!

– Молодёжь стала так кровожадна, – посетовал Сидус, – при Императоре такой ерунды не было. Уймись, незнакомка, я тебе не по зубам.

Фигура в балахоне почти незаметно двинула рукой, из широкого рукава вылетел небольшой шарик, стукнувший девушку в лоб. Она рухнула на пол как подкошенная, брякнули о камень отлетевшие ножи.

– Молодёжь, – вздохнул Сидус. – Где они учились, мы преподавали.

– Мда, неловко вышло, – сказал, усмехнувшись Вар. – Но я не мог спустить такого пренебрежения. Забрать девушку и выкинуть меня вон? Ну уж нет.

– Если бы вы это стерпели, то не годились бы в главы Дома. Я ожидал вашей реакции.

– И вы не попытаетесь меня убить?

– Я никогда не «пытаюсь». Я убиваю. Но, между нами говоря, матриарх д’Кхузи несколько растеряла хватку. «Кхузькина Мать», как её зовут за глаза, постарела, поглупела и оттого втайне думает, что может обойтись без меня. Заменить её более лояльным руководителем выглядит привлекательной идеей. Вы будете лояльны, Вар д’Кхузи?

– Абсолютно! – без колебаний заявил тот.

– Тогда сообщите вашей безумной дварфихе, что она может прекратить то, что она делает. Я, конечно, без труда наберу новых бойцов, но отмывать коридоры от крови – столько хлопот…

Вар достал из кармана амулет в виде короткой палочки со сложным узором и переломил его пополам. Сидус к чему-то прислушался, склонив голову на бок, затем удовлетворённо кивнул.

– А теперь поспешите к Гнездовищу и постарайтесь остановить вашего приятеля. То, что он задумал, глупо, несвоевременно, безответственно и опасно. Гоняться за хронургом бесполезно, но, может быть, вам удастся его отговорить?

– Я могу её забрать? – Вар кивнул на Талену, которая всё ещё валяется на полу.

– Если она вам зачем-то нужна.

Вар вздохнул, поднял с пола лежащую без сознания девушку, закинул на плечо, недовольно проворчал: «А она тяжелее, чем выглядит», – и, прощально кивнув Сидусу, вышел в коридор. Никто ему не препятствовал, и никто не преследовал.

* * *

Грохочут дружные залпы дробовиков, кованые-стрелки один за другим отбрасывают опустевшие барабаны, доставая из перевязей новые. Отряд неторопливо и методично перемалывает бросающихся на него из темноты бойцов. Первая линия принимает их на щиты, с методичностью метронома обрушивая шипастые шары моргенштернов. Вторая безошибочно бьёт в просветы между щитами длинными узкими лезвиями пик. С такой силой, что калёный трёхгранный наконечник пробивает любую броню. Снова ухают дробовики, выкашивая наступающих на подходе. Уцелевшие бьются в щиты, между щитов вылетают пики, отряд делает шаг вперёд. Пережидая залпы, то с одного фланга, то с другого на бойцов Полуслова вылетает вращающая секиру дварфиха.

– Khazâd ai-mênu! – вопит она сорванным голосом, и враги разлетаются в разные стороны.

Изредка сзади строя раздаётся невыносимо громкий в низком коридоре одиночный выстрел – это значит, что очередной маг высунулся из-за поворота, решив запустить свой фаербол. Ни одному не удалось опередить снайпера.

Внезапно атакующие кидаются врассыпную, быстро скрываясь от стрельбы в боковых коридорах.

– Что за… – удивляется Спичка, но потом расстроенно машет рукой. – Стой, раз-два!

Кованые останавливаются.

– Мы закончили! Всем спасибо, все свободны!

Отряд дружно одним движением разворачивается, перестраиваясь в походный порядок, и начинает движение к выходу.

– Эх, опять не дали повеселиться как следует, – сетует вслух шагающая за ними дварфиха. – Я, можно сказать, только разогрелась…

Глава 10

Кстати, о птичках

Третий игрок:

– Пока я лежу без сознания, можно вопрос?

Первый игрок:

– Не лежишь, а висишь у меня на плече, пока я тащусь на вершину горы Мозоль по тоннелям Утробы! Кстати, ты тяжёленькая!

Мастер:

– Спрашивай.

Третий игрок:

– Может быть, я забегаю вперёд, но… Получается, исход всей игры зависит от моего решения? Захочет Завирушка – и бабах. Вечна воцарится вновь со славою. Ну, или солнце погаснет, а небеса… Что там с ними бывает? Слово забыла…

Мастер:

– Разверзнутся?

– Да, это самое. А если не захочет? Вот я, например, – настоящая я – не рискнула бы.

– Она и есть ты. Нет никакой другой Завирушки, кроме той, что живёт в тебе.

– Но, если я – и она – не хотим, чтобы бабах? Что тогда с игрой? Все постоят на площади и разойдутся? И кто тогда выиграл?

Четвёртый игрок:

– Знаешь, в жизни так обычно и бывает.

Мастер:

– В игре, как и в жизни, нет задачи выиграть. Каждое решение имеет последствия, и нет хорошей или плохой концовки.

Третий игрок:

– А если солнце взорвалось, и все умерли? Это разве не плохая концовка?

Мастер:

– В конце жизни умирают все. Если это плохая концовка, то хороших не бывает.

Третий игрок:

– Нет, я так не хочу! Никаких вам бабахов тогда! И не просите!

Первый игрок:

– Эй, я что, зря тебя тащу?

Третий игрок:

– Физические нагрузки полезны при сидячей работе!

Первый игрок:

– Такая мелкая, а такая вредина! Ну что тебе, жалко?

Третий игрок:

– Бе-бе-бе! А вот и жалко! А если всё поломается? Я буду знать, что уничтожила целый мир! Пусть даже в игре. Сам-то хорош! Такой большой, а такой безответственный!

Второй игрок:

– Так его, девочка! Эка она тебя уела, а?

Мастер:

– Завирушка получает левел-ап. У тебя уровень, девочка. Можешь кинуть на статы или взять перк.

Первый игрок:

– А чего это только у неё? Обычно пати апается разом.

Мастер:

– Она самый низкоуровневый персонаж. И она заслужила.

Четвёртый игрок:

– Согласна.

Второй игрок:

– Да кто б спорил! Умничка девочка.

Третий игрок:

– Выбираю способность! Беру… Сейчас, где-то я это видела…

*Шуршание бумаги*

– Вот! Способность «Вундеркинд»! «Выберите любой навык и получите в нём „Компетентность“. Это удваивает ваш бонус мастерства для любой проверки характеристик с использованием этого навыка». Я выбираю «Проницательность»! Хватит вешать Завирушке лапшу на ушки!

– Что случилось? Где мы? – спросила, приходя в себя, Завирушка.

– Талена тебя усыпила каким-то ассасинским порошком, – пояснил Полчек. – А я тащил добрых пять миль в гору по душным подземельям. Мне нужно передохнуть. За этой дверью подвал дома, который стоит на площади перед Гнездовищем. Дальше под землёй пройти нельзя, а на улицах Корпоры не принято носить девушек как мешки.

– Наверное, – девушка заворочалась и осторожно поднялась с пола, – я смогу идти сама. У меня ничего не болит.

– Завидую, – скривился Полчек. – У меня болит всё. Я не привык таскать тяжести. Впрочем, время ещё есть. Солнце только-только зажглось, приготовления к церемонии Воссияния в разгаре. Я чуть-чуть отдохну и пойдём. Чтобы оказаться как можно ближе, нам надо подгадать к моменту открытия Врат…

– Вам надо, – перебила его девушка.

– Что?

– Вам надо, Мастер Полчек. Не нам. Знаете, я вдруг поняла: вы хотите не освобождения Вечны, а стать тем, кто освободит Вечну. Легко перепутать, но на самом деле разница огромная. Вы хотите справедливости, хотите отомстить, вы против обмана – но это совсем не главное. Главное – поставить грандиозный спектакль, сценой которого станет весь Альвирах. Мы как раз сидим за кулисами, ожидая, пока поднимется занавес и будет наш выход, да?

– «Мир театр, люди в нём актёры» – так, кажется, писал древний драматург, проклявший своей дислексией наших голиафов. Пусть ты права, и это спектакль, разве он плох? Ты ведь выходила на сцену и знаешь, что у шоу одно правило – оно должно продолжаться, пока не наступит финал. Вот он, последний акт. Отыграем – и свободны.

– Но люди могут пострадать!

– Разве присутствие на самом грандиозном событии нескольких веков не стоит риска? Ведь билеты, как и в «Доме Живых», бесплатные!

– Я так не хочу, – твёрдо сказала Завирушка. – Это неправильно. И вы никак не можете меня заставить!

– И не собирался, – сказал Полчек, вставая. – Ох, моя спина… Пойдём, пора!

– Но я не хочу!

– Не хочешь увидеть саму красивую церемонию на Альвирахе? – улыбнулся драматург. – Шествие повозок, парад иллюзий, грандиозные фейерверки, цветы и подарки, музыка и танцы?

– Я не хочу всё это портить!

– Как ты совершенно верно сказала, я не могу тебя заставить. Лично я пойду хотя бы ради бесплатного угощения. Я, знаешь ли, изрядно проголодался, таская по коридорам одну пухленькую девицу!

– И ничего я не пухленькая! – возмутилась девушка.

– Моя спина другого мнения. Пойдёмте, юная леди. Даже если это не станет нашим бенефисом, обидно пропустить такое зрелище. Кроме того, если ты не знала, в момент Воссияния, когда Врата откроются, питьевые фонтанчики на площади заструятся вином и элем! Не самыми первосортными, врать не буду, но жажда – лучший сомелье.

– Ладно, Мастер Полчек, – вздохнула девушка. – Пойдёмте. Я чувствую, что вы не до конца искренни, но и не обманываете. И вы действительно никак не можете меня заставить.

* * *

– Что случилось? Где мы? – спросила, приходя в себя, Талена.

– Ты напрыгнула на Сидуса, – пояснил флегматично Вар. – И он отчего-то был так любезен, что не убил тебя на месте. Мне пришлось нести твою тушку добрых пять миль в гору по душным подземельям.

– Отчего-то мне кажется, что любезность Сидуса не бесплатна. Я дорого тебе обошлась?

– Просто взял на сдачу по сделке. Не стоит благодарности, – отмахнулся Вар. – Я тебе ещё должен ужин с креветками.

– На сдачу? Звучит немного обидно, – вздохнула Талена, – но я не в претензии. Креветки того стоят. Каков план?

– Мы идём на площадь. Полчек наверняка там. Надо остановить его, пока он не использовал девушку…

– Девушку? Использовать? Прямо на площади? Ох уж мне эта творческая интеллигенция. Вечно у них что ни инсталляция, то перфоманс…

– Ах да, – вздохнул Вар. – Забыл, что на Альвирахе ещё есть люди, которые не в курсе нашего сверхсекретного тайного плана. В общем, Завирушка – носитель одного странного и довольно опасного таланта, а Полчек настолько одержим идеей всеобщей справедливости, что может устроить нечто, вполне подходящее под определение «масштабный теракт».

– А что плохого в справедливости? – удивилась Талена.

– Сопутствующие потери, – отрезал Вар. – Ты идёшь?

– Ни за что не пропущу такое веселье.

* * *

– Мы в расчёте, госпожа Фламерия? – спросил своим железным голосом кованый. – Мы так и не дошли до цели, я не хотел бы, чтобы вы сочли наши обязательства не исполненными до конца.

– Я сама дала команду «Отбой», – напомнила Спичка. – Получила сообщение, что цель рейда достигнута. Наш договор будет исполнен. Но, если вас не затруднит прогуляться со мной ещё немного, я была бы благодарна.

– Куда бы вы хотели направиться?

– В Гнездовище. Сегодня день Воссияния, и что-то мне подсказывает, что он может стать довольно необычным. Возможно, присутствие кого-то с холодными мозгами и железным характером пойдёт этому мероприятию на пользу.

– Это интересная идея, – сказал кованый, помолчав. – Мы, облачный сетевой полисубъект, никогда не обращались к Вечне. Между тем, это наше право как Разумных Альвираха. Возможно, публично продемонстрировать нашу приверженность культу нефилима будет полезно для имиджа. Решено, мы присоединимся к вам.

– Тогда нам стоит поспешить, – сказала Спичка, – церемония скоро начнётся. Ать-два, левой!

Два десятка стальных ног загрохотали по булыжной по мостовой единым чётким ритмом.

* * *

В тёмном, полузатопленном и давно забытом тоннеле Утробы вода заколыхалась и расступилась. Если бы тут был хоть какой-нибудь свет, то можно было бы сказать «на свет появилась…», но в полной тьме морская треуголка на голом черепе вынырнула из затопленной части тоннеля невидимо. Зашумела вода, выливаясь из карманов и складок одежды, зашлёпал размокший ботфорт, заскрипела размокшая деревяшка.

Вслед за Дебошем в давнюю сырую тьму подземелья поднялась остальная команда. Несколько секунд они стояли неподвижно, ожидая, пока стечёт вода и вывалятся замешкавшиеся рыбёшки, потом капитан выбрал направление и уверенно направился к лестнице, ведущей наверх. Его цель переместилась, но это не имеет значения. Андеды не отступают и не останавливаются.

– Это правда здорово! – восхитилась Завирушка. – Такой масштаб!

Они с Полчеком проталкиваются через толпу на площади, уворачиваясь от разносчиков еды, продавцов сувениров, выкрикивателей рекламы, вездесущих гидов и просто обычных жуликов. Главная процессия украшенных иллюзиями повозок, поднимающаяся к Гнездовищу от резиденции Дома Теней, ещё далеко, но в небе над шпилями украшенной белыми мраморными крыльями резиденции Вечны уже рассыпаются букетами первые бесшумные фейерверки магических цветов.

– Всего лишь иллюзии, как ты знаешь, – отвечает ей драматург. – Дешёвое зрелище для зевак.

– Мне нравится, – не соглашается девушка. – Это красиво и празднично. Не все иллюзии зло. И даже не пытайтесь меня уговорить! Я решила!

– И не думал, – загадочно улыбается Полчек, увлекая её все ближе к главным воротам.

– Но-но! Я знаю, какой вы умный и хитрый! Но я уже не та наивная девушка, что раньше! Я изменилась! Я не позволю собой манипулировать! Даже вам!

– Конечно-конечно, – драматург наконец находит более-менее спокойное местечко у самых ворот. – Ты большая девочка. То-то у меня так спина ноет…

– Вы всё-таки что-то задумали, – подозрительно смотрит на него Завирушка. – Признавайтесь!

– Вовсе нет, – улыбается Полчек. – Ты в полной безопасности. Я не буду тебя уговаривать, обманывать, побуждать или провоцировать. Ты полностью свободна в своих действиях или бездействии.

– Тогда в чем подвох?

– Ни в чём.

– Но вы же явно на что-то рассчитываете!

– На самый надёжный из законов Альвираха – закон жанра. Если все действующие лица собрались, и момент для кульминации настал – она не заставит себя ждать, вот увидишь.

– И где же они, эти лица? – спросила скептически девушка.

* * *

– Полчек, вот ты где! – Вар решительно хватает драматурга за плечо. – Знаешь, то, что ты сделал, это было…

– Ожидаемо? – безмятежно улыбнулся тот. – Я ведь поступил так, как ты ожидал, верно?

– Ну, в общем, да, – признал Вар, – Просто…

– Просто успел раньше, чем ты. Ведь раз ты здесь, а не кормишь рыб в Корпорском Заливе, то сторговался с Сидусом. А раз, сторговавшись, немедля прибежал сюда, то…

– Да, – морщится Вар, – мы достигли некоей предварительной договорённости. Взамен я пообещал уговорить тебя не делать того, что ты собрался делать.

– Твоя часть сделки исполнена. Я ничего не буду делать.

– Это правда? – Вар уставился на Полчека с подозрительным удивлением.

– Чистейшая, – кивнул тут. – Скажите ему, юная леди.

– Я решила, что не буду подвергать опасности жителей Альвираха, – сказала Завирушка. – А Мастер Полчек согласился, что я имею право на такое решение.

– Полчек? Вот просто взял и согласился? Девушка, куда вы дели моего старого приятеля, и кто этот внезапно уступчивый господин?

– Успокойся, Вар, я всего лишь предоставил события их естественному течению. Естественному для Альвираха, разумеется.

– Эти твои идеи о «законе жанра», – поморщился Вар. – Представляешь, Талена, он уверен, что Альвирах имеет некую «драматически-игровую природу» и потому может считаться метасценой, на которой разворачивается бесконечное метапредставление.

– И что это значит? – озадаченно спросила девушка.

– Что любой событийный ряд у нас развивается по закону драматического искусства, – сказал Полчек, не прекращая улыбаться.

– Разумеется, это бред, – сказал Вар резко. – События определяются волей действующих лиц. Равнодействующей приложенных ими сил.

– Тогда сегодня не произойдёт ничего необычного, – пожал плечам драматург, – и волноваться тебе незачем. Процессия повозок достигнет ворот, они откроются, паломники войдут внутрь, оказавшись в центре безупречно выстроенной иллюзии, каждый из них расскажет что-то своей иллюзорной Вечне и довольный отбудет восвояси. Ты получишь то, что пообещал тебе Сидус, Сидус получит то, что ему нужно, я отправлюсь писать другую пьесу, Завирушка тоже найдёт, чем заняться… Почему же ты нервничаешь, Вар?

– Отстань, – отмахнулся тот, – твои бы слова да Вечне в уши.

– У неё нет ушей, – напомнил Полчек. – Она птица.

– Что это за суета? – спросила Талена. – Разве повозки не по другой улице должны приехать?

– По другой, – подтвердил Вар. – Эта слишком узкая.

– Тогда почему все разбегаются?

– Хороший вопрос. Полчек, это твои фокусы?

– Я стою тут перед тобой и совершенно ничего не делаю, – улыбка драматурга стала ещё безмятежнее.

Люди и иные разумные выбегают из боковой улочки с лицами испуганными и растерянными. «Идут! Они идут! – кричит кто-то. – Спасайтесь!»

– Да кто идёт-то? – с досадой спрашивает Вар, а потом видит сам.

– Да это же пираты-андеды! – восклицает изумлённо Талена. – Я думала, ими только детей пугают!

– Ой, – раздосадовано говорит Завирушка, – а я про них и забыла, дурочка такая!

– Это и есть твой план, да? – шипит в бешенстве Вар. – Дождаться андедов, чтобы было как на ладье Лодочника?

– Я же говорил, закон жанра, – спокойно отвечает Полчек. – События всегда развиваются самым драматичным образом из возможных.

– Нельзя допустить андедов к девушке! – кричит Вар.

– И как ты себе это представляешь? – спрашивает Талена. – Их даже пырнуть некуда, у них нет печени!

– Не знаю, но если она испугается и завизжит…

– Отря-а-ад! К бою!

Лязгнули, смыкаясь, щиты, высунулись из-за них хищные лезвия пик, с сытым чавканьем хорошо смазанного механизма взвелись курки на дробовиках, сухо щёлкнул затвор штуцера.

– Шаго-о-ом марш! – скомандовала Спичка и добавила удовлетворённо, перехватив поудобнее секиру. – Теперь-то ты от меня никуда не денешься, костлявенький!

«Каррегвенская десятка» затопала наперерез андедам, отжимая их от цели. Пираты выхватили ржавые сабли и тесаки, ускоряясь в атаке. Дружно грохнули барабанные «перечницы», но ущерб оказался невелик – большая часть картечи просто пролетела костяки насквозь, а выбитые ребра и пробитые мундиры не в счёт.

– В головы бейте! – кричит Спичка, раскручивая секиру.

Мертвецы грянули саблями в щиты кованых, и, хотя пики бесполезно пронзили воздух между рёбрами, шипастые шары моргенштернов взлетели в воздух и собрали первый урожай разбитых в пыль черепов. На широкой площади андеды охватили строй кованых, атаковав его сбоку, но их ржавые клинки лишь бессильно скрежещут по стальным телам. Отряд перестроился, убрав стрелков в центр, а пикинёры, оставив основное оружие, крушат черепа железными кулаками. Но Дебош Пустотелый не принимает участия в битве, он идёт напрямую к цели, ничуть не смущаясь, что между ним и Завирушкой стоит решительный Вар и напуганная Талена.

– А ну, стоять, тварь дохлая! – его путь преграждает отважная дварфиха. – Со мной сначала закончи!

Её секира взмывает в воздух, обрушиваясь туда, где только что был череп в треуголке, но Дебоша там уже нет. Одним размытым движением он оказывается за спиной Спички и наносит удар.

– Ах, ты, резвый какой! – возмущается та, когда клинок врезается в наспинную пластину кирасы. – А вот я тебя…

Дварфиха разворачивается, её оружие со свистом рассекает воздух, но пират снова быстрее, он уклоняется, отпрыгивает, отшагивает, пригибается, и даже деревянная нога не мешает ему быть быстрее сильной, но не слишком ловкой дварфийской леди. Его клинок ещё ни разу не пробил её доспехов, но с каждым пируэтом этой схватки Дебош оказывается всё ближе к Завирушке.