Текст книги "Пача number two (СИ)"

Автор книги: Павел Ионов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9

Война между Россией и Японией теперь то уж точно свернула на новые рельсы. Без вариантов.

В Жёлтом море произошло генеральное сражение между русским и японским флотами.

Сначала в газетах появились небольшие заметки о бое между Второй эскадрой под командованием адмирала Рожественского и японским флотом. В них не было особо никаких подробностей, а в основном, лишь высказывались различные гипотезы о результатах этого боя.

Потом появились и кое-какие подробности. А вот через три дня, когда остатки русского флота пришли в Порт-Артур, тогда-то весь мир и узнал о результатах этого побоища.

Если говорить кратко, то мы победили. С большим трудом, с громадными потерями, но победили.

Из новейших броненосцев Второй Тихоокеанской эскадры до Артура добрались всего лишь два, «Александр Третий» и «Орёл». Да и то, избитые до невозможности. А вот «Суворов» и «Бородино» остались на дне Жёлтого моря, как, впрочем, и почти половина из крейсеров. Был тяжело ранен и сам адмирал Рожественский.

Также были потеряны и два броненосца береговой обороны.

А вот крейсеру «Аврора» и сейчас опять повезло. Он, хоть и получил в бою повреждения, но до Артура дошёл своим ходом, в отличии от «Дмитрия Донского», которого туда с трудом дотащили на буксире. И на сей раз командир «Авроры» не погиб, хотя и получил ранение.

Первый день сражения русская эскадра проиграла с разгромным счётом. И лишь только второй день боя смог переломить ситуацию в нашу пользу.

Из Артура к месту сражения подошла ещё и Первая эскадра и вот тогда-то фортуна, хоть и немного, но улыбнулась нашим морякам.

Японцы в итоге, потеряв в сражении только потопленными три своих броненосца и несколько крейсеров, из них оба новейших «Ниссин» и «Касуга», воспользовавшись преимуществом своих кораблей в скорости хода, смогли оторваться от наших кораблей и отступили.

Да и то, скорее всего, по той лишь причине, что адмирал Того уже был тяжело ранен, а его флагманский броненосец «Микаса» затонул, весь избитый снарядами.

Также погиб и адмирал Камимура, который взорвался вместе со своим кораблём.

Хотя японцы на прощание сумели и Первой эскадре тоже порядочно крови пустить и даже чуть было не утопили броненосец «Пересвет». Тот потом кое-как до Порт-Артура смог доползти.

Вот такие вот выводы я смог сделать из сообщений газет.

С одной стороны, хорошо, что снова не случилось подобия Цусимы, а вот с другой…

Победа русского флота была совсем не однозначной. Полного разгрома японцев не произошло.

Они просто отступили. И стратегической победы на море не случилось…

Но, впрочем, я и не моряк. И судить об этом я могу лишь глядя со своей колокольни.

После битвы морских флотов в Жёлтом море и на суше всё как-то тоже замерло. Всё повисло в хрупком равновесии.

И в этот самый момент Куропаткина наконец-то сняли с командования, хотя и оставили командующим одной из русских армий. А вместо него назначили генерала Линевича.

Кто он такой и чем успел прославиться, я, если честно, даже без понятия. Но раз его назначили вместо Куропаткина, который уж совсем никак себя на этой войне не показал, то, скорее всего, генерал этот боевой.

Впрочем, посмотрим, как дальше дела пойдут…

Хотя уже потихоньку начали ходить различные слухи о скором замирении с японцами. И даже в газетах начали появляться высказывания о мире.

Типа, пусть уж эти япошки себе Корею забирают, а мы, так и быть, себе одну Маньчжурию оставим…

Ну а Линевич, почти сразу же после назначения командующим, показал себя с лучшей стороны. И уже буквально через месяц он начал наступление.

И Русская императорская армия наконец-то смогла показать, что и она может нормально воевать. И к концу июля, за месяц почти непрерывных боёв, она смогла продвинуться вперёд на пару сотен вёрст…

Да и русские крейсера тоже понемногу хулиганили на путях снабжения японской армии. Ну и контрабанду периодически перехватывали.

Хотя иностранцы и выражали регулярно свои протесты…

Ну а наша станица в это время просто жила своей обычной жизнью. Мы заготовили и засолили, для себя и на продажу, целую кучу папоротника. А потом ещё и черемши нарвали.

Я помог Степанычу с изготовлением ему газовой плиты. И уже в конце июня Анфиса с Настей смогли спокойно начать готовить на ней еду. Да и остальные станичники тоже начали к этим плитам присматриваться.

ВэКа Михаил тоже сдержал своё, данное мне, слово и ко мне за тачанкой из штаба Маньчжурской армии прибыла команда, состоящая из штаб-ротмистра Степанова и десятка рядовых с унтером.

Я подробно им рассказал и показал, как ею пользоваться, проводить ТэО и места смазки. И даже стрельбы им потом устроил. И с места, и даже на ходу мы постреляли…

Степанов вдобавок ещё и несколько пистолетов приобрёл для себя и для знакомых ему офицеров. Всё-таки пока что ещё спрос на них намного превышает предложение…

Заполнив все бумаги о передаче передвижной пулемётной установки «тачанка» в полной комплектации из одних рук в другие и получив на руки подробно расписанную инструкцию по применению, Степанов со своей командой забрал у меня тачанку и покинул станицу.

Ну а я смог хоть немного вздохнуть посвободнее…

Наловил вместе со всеми горбуши, засолил её, окучил свою картошку и посетил по делам Хабаровск.

Тот, кстати, за последнее время довольно таки сильно изменился. Везде сплошное строительство идёт…

Вокруг моей фабрики тоже новые дома добавились. Пара временных бараков и уже несколько постоянных домов для работников. И даже магазин рядом новый появился.

Но магазин, правда, не мой. Купчик один там расстарался…

Пробежался я и по оружейным магазинам. Узнал, что из моей продукции пользуется спросом, а что – не очень. И что требуется вообще…

Купил заодно за копейки и неисправную мелкашку двадцать второго калибра. То есть, на пять и шесть десятых миллиметра.

Думаю, что ствол от неё мне получится приспособить…

… Наш «таксист» Артюхов послушался моего совета и заказал себе новую повозку. С двумя лавками для пассажиров, внушительным кузовом для багажа и откидным верхом. К тому же ещё и на рессорах.

Я его повозку как-то раз в шутку обозвал пикапом, и это название к ней так потом и прилипло. Даже сам Артюхов так её стал называть…

– Пача, миленький, давай в город съездим с тобой? А?

Лиза с такими жалобными глазами на меня смотрит, высказывая свою просьбу!

– А ты чего там хочешь, солнышко? Купить что-то нужно?

– Не знаю… Просто хочу съездить… Год, почитай, там не была…

Я внимательно смотрю на свою жену и задумчиво киваю в согласии…

Блин, а ведь это я во всём виноват! Вечно занят своими делами, а Лизе внимания своего меньше уделять стал.

А она ведь молодая и красивая женщина! И не скажешь, что уже двоих детей она успела родить! Фигура у неё почти девичья, с ярко выраженной талией, красивая грудь и попа. А как она ходит! И не виляет, как некоторые, но походка у неё просто изумительная!

Всё! Решено! Мы с ней едем в город! Дня на два.

– Хорошо. Договаривайся насчёт детей и поедем.

Лиза аж взвизгнула от радости и повисла у меня на шее. Расцеловала меня всего и убежала к родичам, договариваться с ними насчёт детей и хозяйства. Кормить то и присматривать за всеми нужно.

На следующий день Артюхов отвёз нас к поезду, мы доехали до города и заселились в гостиницу. Сняли там себе номер-полулюкс.

Лиза сначала хотела, как всегда, в обычный номер заселиться, но тут уже я воспротивился!

Живём-то мы всего один раз, и плевать я сегодня хотел на эти деньги! Я любимую женщину привёз нормально отдохнуть! Вот и пусть она отдыхает…

Первым делом мы с ней поехали в салон. Там меня и самого привели в порядок, а уж как Лизу преобразили! И шикарную причёску ей соорудили, и макияж на лицо нанесли. Вроде и незаметно, а Лиза ещё красивее стала!

Был бы я не женат, точно бы в неё влюбился и отбил! Но хорошо, что я женат. У самого себя отбивать теперь не придётся…

Потом мы выбирали ей одежду. Начиная от нижнего белья и заканчивая шляпкой.

Я сижу, ожидаю Лизу, пью кофе с пирожным.

Тут из примерочной выходит одна из девушек, которых предоставили для помощи Лизе, и обращается ко мне:

– Господин офицер! Там Ваша супруга Вас в примерочную приглашает…

Я отставляю чашку с кофе и прохожу вслед за девушкой в примерочную.

– Милый, ну и как я тебе?

И Лиза оборачивается вокруг себя.

А у меня аж дыхание перехватило!

Шёлковые чулки, красивые кружевные панталончики и шикарное бюстье! И всё это надето на изумительной фигуре моей жены!

А у той аж глазки сверкают и щёчки горят!

Вот честно! Я еле сдержался, чтобы прямо в примерочной на неё не наброситься! Но сдержался всё-таки, выразил своё восхищение её видом и быстро-быстро ретировался из примерочной.

Я ведь всё-таки живой человек и ориентация у меня нормальная! Зачем же так провоцировать?!

Выхлебал остатки кофе и закурил, чтобы успокоиться.

Ну, Лиза! Ну, чертовка! Ух, как я ей сегодня вечером за это отомщу!

После всех этих покупок мы заказали билеты в театр на какой-то спектакль, а сами пошли прогуляться по проспекту.

Лиза вся такая из себя красивая, что я аж чуть не лопаюсь от гордости, замечая завистливые женские и восхищённые мужские взгляды, направленные на мою жену.

А та с таким довольным видом на меня поглядывает!

Я так и не понял, что за спектакль мы с ней смотрели. Ибо все мои мысли были только об одном. Я ждал скорейшего наступления вечера…

В гостинице я заказал нам ужин с вином прямо в номер, а потом и показал Лизе, что она в примерочной была немного не права!

Потом мы с ней вместе мылись в ванне, затем опять позанимались любовными играми… Выпили немного, поужинали и опять…

Уснули мы с ней уже глубоко заполночь. Все уставшие, но оба весьма довольные…

С утра я опять заказал всё в номер…

Поели, поспали… И вылезли из кровати уже ближе к обеду. Привели себя в относительный порядок и снова отправились гулять.

Побывали с Лизой на набережной Амура, послушали там военный оркестр. После посещения ресторана побывали и в синематографе. Посмотрели новую фильму…

– Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! – вопль мальчишки – разносчика газет вывел меня из состояния нирваны и расслабленности.

– Начались мирные переговоры с япошками! – продолжает разорятся разносчик.

– Эй, парень! – зову я его, – Дай-ка мне одну газетку.

– Держите, Вашбродь!

И получив от меня денежку, снова заорал на всю улицу:

– Экстренный выпуск! Экстренный выпуск! Переговоры о мире с Японией!

Я же разворачиваю купленную газету. Прямо на первой странице огромными буквами написано:

«Начало переговоров о мире с Японией!»

Вот и дождались…

Интересно, каков сейчас будет результат этих переговоров?

Японцы-то нас не сумели разгромить. Но ведь и мы тоже пока ещё их не победили.

На суше-то мы их по любому бы добили со временем, только вот сколько тогда ещё наших солдат погибнет?

А на море?

И пусть наш флот теперь количественно превышает японский, зато у нас нет таких ремонтных мощностей, как у японцев.

Я ведь и сам был, что в Артуре, что во Владике. И ни там, ни там нет доков для ремонта больших кораблей. И сколько же времени будут их теперь ремонтировать? Бог весть…

Боевые действия пока затихли. Ни наши, ни японские войска активности сейчас не проявляли.

И у меня сразу же перестали заказывать ручные пулемёты. Хорошо, что хоть упээмы продолжают закупать. Каждую неделю по три штуки я их отправляю.

Ну что ж… Раз не берут ручники, значит мы за их счёт увеличим производство другого оружия, тех же пистолетов, например.

Всё равно ведь мне придётся менять номенклатуру выпускаемого товара.

Армия перед этим уже частично ограничила закупки пистолетов-пулемётов, так теперь ещё и от ручных пулемётов отказалась.

Нет, их не убрали вообще из войск, но в связи с начавшимися переговорами о мире новые закупать уже перестали. Пулемёты-то эти трофейными японскими патронами питаются…

А когда мир настанет? У японцев прикажете патроны для них закупать?

Так что нечто подобное я давно уже ожидал. Потому и свой патрон для них придумал. И если мой патрон примут на вооружение, то тогда возобновить выпуск пулемётов с совсем небольшими изменениями не составит большого труда.

И в решении этого вопроса я очень сильно надеюсь на ВэКа Михаила. Ведь даже если ручные пулемёты вместе с акмами только для одной лишь кавалерии примут, то и в этом случае я буду очень доволен. Так как кавалерийских частей в России сейчас предостаточно.

А потом, глядишь, их и для пехоты примут на целых полвека пораньше.

Хорошо было бы…

Только вот не совсем уверен я в этом. В высших-то штабах до сих пор те же самые генералы сидят, что и раньше там были.

Хоть отстреливать их начинай для пользы дела…

Газетчики сейчас очень хорошо зарабатывают на горячих новостях о текущих мирных переговорах. Каждый день печатаются различные обзоры и репортажи о них.

Народ ждёт результатов…

И вот, в первых числах сентября абсолютно во всех газетах был опубликован мирный договор, заключённый между Российской и Японской империями.

Согласно этому договора Корея теперь отходила под юридическую ответственность Японии. Маньчжурия же оставалась под патронажем России. Ляодунский полуостров вместе с Порт-Артуром так и продолжал оставаться в русской аренде.

По этому же договору Корейский и пролив Лаперуза оставались свободными для прохода любых кораблей и судов обоих стран.

Ни одна из воевавших стран так и не добилась поставленных перед собой целей.

Но хоть воевать они перестали. Вот мы все и отпраздновали конец этой войны…

– Дядька Пача, там иногородний вашего Ваську избил и штык у него забрал!

– Что?!

Я сидел, как раз вырезал своему сыну деревянный автомат, а тут такая новость!

Так с этой деревяшкой в руках я и побежал вслед за Стёпкой, что принёс мне эту весть.

Выскакиваю на улицу, а там картина маслом! Метрах в ста от нашего подворья собралась уже небольшая толпа в человек десять и нескольких мальцов. Гомонят что-то. Руками машут.

Я подбегаю поближе и вижу, как Настя отводит в сторону всего вываленного в пыли моего Ваську, а тот задирает голову вверх, стараясь унять текущую из носа кровь.

Толпа примерно поровну поделена на иногородних с Выселок и на станичников. А между ними стоит какой-то бородатый мужик лет сорока-сорока пяти и размахивает Васькиным штыком. Да ещё и орёт что-то матерно.

Какая-то баба пытается этого мужика успокоить, но тот, похоже, уже зенки свои залил и сам чёрт ему не брат.

– В чём дело? – обращаюсь я к этому мужику, – почему ты у моего сына мой подарок забрал?

– Да пошёл ты на х*й! Нехер всяким гадёнышам с ножиками бегать!

– Это ты сам у меня сейчас туда пойдёшь! Немедленно верни моему сыну штык!

– А то чиво? Сам заберёшь? Ну так забери попробуй! Чиво не забирашь-то? Или сабельку свою в хате оставил?

– Я тебе и без всякой сабельки сейчас башку сверну! Верни оружие по-добру, по-здорову!

– Триша! Да отдай ты мальцу его ножик! Не связывайся! – голосит баба.

– Заткнись, дура! – рявкает на неё мужик и глумливо обращается ко мне:

– Дык ты можешь и выкупить у меня энту сабельку, ежели она так сильно нужна твоему недоноску…

– Ты её и так сейчас вернёшь, без всякого выкупа…

– Тады держи! – и мужик с размаху, как топором, рубит меня штыком сверху.

Я прыгаю ему навстречу, одновременно отбивая деревяшкой штык и перехватывая его другой рукой. Закрутившись, вырываю оружие из руки мужика и с разворота, снизу вверх вгоняю ему в живот по самую рукоятку.

И тут же выдёргиваю…

Толпа ахнула!..

Мужик удивлённо посмотрел на окровавленный штык в моей руке, на свои руки, затем на свой живот…

Его ноги подкосились и он ничком рухнул в пыль.

– Я ж говорил, что ты сам мне его отдашь, без выкупа…

И я вытер измазанный кровью штык о рубаху мужика, пытаясь успокоиться.

Вот же блядство! Ну напился ты, так иди ж, сука, проспись! Нет же, на «подвиги», блять, потянуло…

А иначе я тоже не мог… Тогда б он или меня самого, или кого другого мог бы убить…

Вот же блядство…

Баба, которая до этого уговаривала мужика вернуть мне штык, села прямо на землю и завыла…

– Трифо-он! Говорила ж я тебе-э! Не пей…

– Что тут произошло? – спрашиваю окружающих.

– Дядька Пача! – начинает рассказывать Стёпка, – Мы играли, а тут они… А Васька нечаянно на него налетел… А он Ваську щенком назвал и штык себе забрал… А ваш Васька сказал, что он не щенок, а казак и хотел штык взад забрать… А тот Ваську ударил и Васька упал… А я к вам побежал… Вот…

И протарахтев всё это, Стёпка замолчал.

– Всё так и было? – спрашиваю остальных.

– А он ещё кричал, что ипал он всех и никого не боится! – добавляют ещё подробностей мальцы.

– Ясно… Напился, урод, и совсем берега потерял… Васёк! – зову я своего сына, – Держи своё оружие! И никому больше его не отдавай!

Глава 10

Я побывал в нашей церкви, поставил там свечку за упокой души раба божьего Трифона, покаялся, а потом дома просто напился.

Наша станичная церковь ещё полгода назад заимела своего постоянного священника отца Михаила. И теперь все церковные службы в ней идут без задержек.

На утро Лиза мне ни слова против не сказала, лишь вздохнула участливо и выставила на стол рассол…

Васькино лицо довольно сильно припухло с одной стороны и переливалось теперь всеми цветами радуги. От жёлтого цвета и до фиолетового.

Слава богу, что хоть целое всё у него осталось, даже нос был просто разбит, а не сломан.

– А ну-ка поворотись, сынку. Какой смешной ты стал с такой рожей! Вон, даже Чубайс над тобой смеётся!

– Ну, батька… Он то вон какой здоровый был… Как дал мне, я и улетел сразу…

– А какого, извини, чёрта, ты ему под удар подставился? Увернуться, что-ли, не мог? И куда это ты так нёсся, по сторонам не глядючи, что на мужика этого налетел?

– …

– Вот теперь и ходи с такой рожей. Но, всё равно, молодец, что оружие своё не хотел отдавать…

Кстати, ты его почистил вчера?

– Не-е… Ты же вытер его…

– Ну ты и… Быстро почистить и смазать всё! Не дай бог, я хоть капельку ржавчины увижу потом!

Васька стремглав выскакивает из дома…

– Милый, а ты не сильно строго с ним? Его ж побили вчера, всё-таки… – Лиза смотрит на меня с небольшим осуждением.

– Ничего… За одного битого двух небитых дают… Умнее будет в другой раз.

Ладно, что было, то прошло. Надо и делами заниматься…

Я выхожу во двор и вижу, как наш Василий, высунув от усердия свой язык, старательно елозит по лезвию своего штыка промасленной тряпкой.

Вот-вот!.. Пусть сразу привыкает за своим оружием ухаживать…

Мы с Лизой и Васьком за сегодня вырвали не спеша картофельную ботву и собрали ту картошку, что вырвалась вместе с ботвой. А на следующий день я прицепил к лошади копалку и за полдня мы выкопали и собрали всю картошку, на которую до этого мы тратили два полных дня.

Степаныч, до этого довольно скептически отнёсшийся к этой моей приспособе, увидев такой результат, засунул свою гордость подальше и пришёл извиняться. Ну и помочь попросил.

Я не гордый. Помог конечно. Родня ж, как никак! Да и не видел он до этого таких вещей. Они просто вилами выкапывать картошку привыкли.

Зато потом мы с ним с чистой совестью могли сидеть и кушать самогонку, пока все остальные станичники мучились на поле.

Потом мы со Степанычем через пару дней после похорон этого Трифона съездили к его вдове.

Хата у неё, хоть и бедная, но двор довольно чистый и ухоженный. В углу, у небольшого сарая, в земле ковыряются несколько кур и петух. Рядом с хатой разбит огород с различными грядками. Огород тоже в полном порядке содержится. И картошка уже вся выкопана и сохнет сейчас на солнце.

Хозяйка в чёрном платке молча пропустила нас во двор, где были и все три её дочери. Старшая из них уже заневестилась, лет так шестнадцати-семнадцати на вид, да и остальные тоже скоро её догонят. Младшей уже лет одиннадцать примерно.

Все они молча сидели на лавке, сложив руки на коленях и выжидаючи глядя на нас. И все в чёрных платках.

Мы со Степанычем сняли свои фуражки, перекрестились и тот начал свои речи…

– Ты как, хозяюшка, жить здесь останешься, али уезжать собралась?

Ты на нас то злобу не держи на сердце. Мужик твой покойный со всех сторон не прав был.

Мало того, что он пьяный мальца ударил, так ещё и оружие евоное отнял! А уже за энто его могли прибить.

А ведь он ещё и руку на Его благородие поднял, убить схотел! – и Степаныч кивает на меня.

А мы с ним сегодня при полном параде к ним прибыли. Он, как вахмистр и станичный атаман, ну а я…

И я тоже при параде. Со всеми своими орденами и медалями и погонами сотника.

– Коль не выгоните, мы бы осталися туточки… Да и некуда нам уезжать-то. Ни родных не осталось, ни близких… Не сгоните нас?

– Добре… Живите конечно… Грамотные?

– Так откуда ж, батюшка? Мы жеть из крестьян будем!

– А вот тута ты не права, хозяйка! У нас намедни школа откроется. Пусть девки твои на учение ходят. Зимой всё одно дел особливо нету.

Сама-то ремёсла знаешь какие? Можеть вышивать там али кружева плесть?

– Умею немножко, да и дочки мои тоже стараются.

– А ну-ка покажь!

Вот же блин клинтон! И такой талант прозябал в деревенской избе с мужем-пьяницей!

Мы со Степанычем и сами не ожидали такого результата! Он то и вопрос свой задал просто на всякий случай. А тут ТАКОЕ!

Хозяйка вынесла нам из хаты несколько изумительных по красоте кружевных салфеток…

Я купил их все у неё, даже не торгуясь. Думаю, что моей Лизе эти салфетки должны очень понравиться!

… А уже через год нашу кружевницу Ефросинью всю завалили заказами. Даже из Владивостока и Благовещенска люди приезжали.

Она потом сошлась с нашим новым кузнецом Никифором и получилась из них прекрасная пара.

Наши станичные девки все учились у неё кружевному делу. И некоторые из них впоследствии даже превзошли свою наставницу.

Ну это я поспешил чего-то…

А сейчас я с чистой совестью отдал ей деньги, мы откланялись и отправились по домам.

Одну из этих кружевных салфеток мы с Лизой подарили Осадчим, ещё одну на свадьбу Семёна отложили, а остальные она в момент приспособила на свои места. И в доме у нас сразу же стало ещё уютнее…

Ну а потом была свадьба Семёна и Нади!.. Всем свадьбам свадьба получилась! Даже наша с Лизой свадьба ей проигрывала!

Были украшенные лентами повозки, торжественная служба в церкви, выкуп невесты…

Наш Семён, хоть и был на костылях пока, но смотрелся орлом просто! В новенькой казачьей форме с погонами приказного, с начищенной медалью за храбрость и с лихо заломленной набок фуражкой…

А невеста? И пусть она не такая красивая, как моя Лиза, но всё равно прекрасно выглядела!

А уж какими глазами она на нашего Семёна смотрела!..

Сразу видно, что любит она его, и любит сильно!

Потом было шикарное застолье, песни, танцы… Вручались подарки…

А потом молодых, всех пунцовых от смущения, отправили в опочивальню под частушки и шутливые пожелания.

Свадебные гуляния растянулись на три дня, ну а затем наступили будни.

Мы заготовили на зиму кеты с красной икрой, потом по чернотропу с Осадчими съездили на охоту. Добыли в общей сложности двух изюбрей и молодого сохатого.

Я, правда, так ни разу и не выстрелил тогда. Всех зверей Андрей с Николаем добыли…

Теперь этого мяса нам на обе наши семьи хватит. Семён то с молодой женой пока поселился в том же доме, где раньше проживали и мы с Лизой после нашей свадьбы и до переезда в свой новый дом. Плюс ещё и свиней мы все держим.

Когда уже выпал снег и стукнули крепкие морозы, мы занялись заготовкой дров. Ездить, правда, приходилось довольно далеко за ними, так как правлением станицы было запрещено вырубать лес на дрова или для чего-нибудь другого рядом со станицей или Выселками.

Дозволялось свалить лишь засохшее или же подгнившее дерево.

А все остальные можно было рубить не ближе пяти вёрст от крайних домов.

Так что и мы ездили и валили лиственницы на дрова довольно далеко от дома. Но и наготовили, и вывезли потом их…

Эх-ма! Раззудись плечо! Размахнись рука! Как же мне нравится сейчас дрова колуном колоть! Размахнулся и бац! Промороженный лиственничный чурбак со звоном разлетается на две части! А потом тюк, да тюк. И свеженаколотые поленья только и отлетают из-под колуна…

А к Рождеству уже и наши станичники с войны вернулись. Но не все к сожалению…

Сразу же и возвращение их до дому и Рождество мы отпраздновали. Но драк, слава богу, не было.

Погуляли, повеселились и на том успокоились.

Я пораспрашивал своих бывших подчинённых, как там они последнее время поживали, как япошки себя вели…

Непосредственно в последнем наступлении Маньчжурской армии наши станичники не участвовали. Они в это время опять по тылам противника гуляли.

После гибели Ильина им быстро назначили нового командира, наградили и немного дали отдохнуть, а затем опять отправили заниматься привычным им делом. То есть разведкой и диверсиями.

Оба миномёта так до самого конца войны и простояли без боеприпасов. Порт-Артур, где их выпускали, находился в осаде, а здесь ими так никто и не удосужился заняться, хотя я и передал все чертежи и описание, составленные капитаном Гобято.

После заключения мира японцы вели себя достаточно корректно и цивиллизовано. Выводили по согласованному графику свои войска в Корею или в Бицзыво, где и грузили их на пароходы.

Но цивиллизовано они себя вели только по отношению к нашим войскам и военнопленным.

А вот китайцев они грабили и убивали никого не стесняясь. После ухода японцев не оставалось ничего! Ни продуктов, ни боле-менее ценных вещей. А некоторые деревни так и вовсе были вырезаны до последнего человека.

Маньчжурия после их ухода очень сильно обезлюдела. Там то и так народу было не очень много, так теперь ещё и японцы в этом вопросе очень сильно подсобили…

… Я в одну из своих последних поездок в Хабаровск привёз себе самый настоящий унитаз! Американского производства, из фаянса и с деревянным сиденьем. Правда, слив из него там вниз шёл, а не назад, как обычно. Но я со всем разобрался постепенно.

В комплекте с унитазом даже трубы шли и инструкция для его установки и использованию. Инструкция, правда, на английском языке была, но зато с подробными рисунками.

Уборную я оборудовал в небольшом тёплом чуланчике, откуда и провёл под землёй сливную трубу в газовый бункер. Утеплил её, чтоб на морозе она не перемерзала.

Повозиться пришлось, конечно, но зато и результатом я остался вполне доволен.

Одно время я очень сильно опасался прорыва газов в дом, но водяной затвор работал прекрасно и надёжно отсекал и газ, и все запахи.

Правда, наливать воду в сливной бачок нам сейчас приходится с ведра, ибо водопровода у меня пока ещё нет.

Зато теперь можно было спокойно посидеть в тепле, а не морозить себе задницу зимой или использовать для этого дела «поганое» ведро.

Моя Лиза этим девайсом оказалась весьма довольна, а это самое главное для меня. Ну а воду я себе и попозже смогу провести…

Новый девятьсот шестой год Россия встречала в полном раздрае. Результатами только что закончившейся войны не были довольны ни сами военные, ни остальное население Империи.

Кое-где даже волнения случались с битьём стёкол и драками. До бунтов, правда, слава богу, пока не дошло…

Не был доволен результатами войны и Самодержец Николай.

Михаил, который Великий князь, возвращаясь назад в Петербург, захватил с собой и все купленные у меня образцы оружия вместе с единственной готовой тачанкой.

Не знаю, что он там наговорил своему царствующему старшему брату, только мне по весне выплатили очень даже неплохие деньги за изобретение оружия и нового патрона.

Мои пистолеты первой и второй модели теперь были официально разрешены на замену револьвера Нагана, хотя на вооружение приняты так и не были.

А ещё с меня затребовали чертежи акмы и эрпээма под новый патрон, какие сорта стали я в производстве применял и прочие подробности.

Неужели их всё же на вооружение принимать собираются? Пи*дец… Кажется, в нашем лесу всё-таки что-то огромное сдохло…

И точно такое же требование было и насчёт упээма…

Хорошо, что я ещё загодя договорился насчёт изготовления чертежей со специалистом с завода «Арсенал». Тот в моём или же Семёна присутствии делал из моих эскизов подробные чертежи, производил замеры всех деталей оружия. И все эти чертежи сразу же изготавливались в двух экземплярах.

Правда и оплата за эту работу у него была соответствующая. Хорошо так он на мне тогда заработал…

Так что сейчас я просто отложил по одному экземпляру все потребные чертежи и отправил их фельдъегерской службой в столицу.

На полученные деньги я заказал за границей новейшие станки с электрическим приводом и по договорённости с железнодорожниками начал строительство угольной электростанции рядом с разъездом. По крайней мере, предоплату я произвёл.

Железнодорожники обязались провести к ней рельсы для выгрузки угля, а за это потом будут пользоваться вырабатываемой ей электроэнергией.

Часть энергии пойдёт на освещение станицы, ну кто захочет, конечно, а основная часть пойдёт на оружейную фабрику, что постепенно вырастает из моей мастерской.

Хорошо, что она на окраине станицы находится, есть ещё куда её расширять.

И так уже всё мне переделывать пришлось. Там появилось отдельное здание, где производится подгонка деталей и сборка оружия. Да и от старой кузницы мало что осталось.

Ассортимент выпускаемого ею товара, правда, пришлось сильно изменить. Акмы и эрпээмы под японский патрон были окончательно сняты с производства, зато увеличилось производство пистолетов, первая и вторая модели которых продолжали пользоваться повышенным спросом среди русских офицеров.

И это несмотря на их довольно высокую цену. Особенно второй модели, которая была лишь на немного дешевле девяносто шестого маузера.

Но зато она была намного удобнее и надёжнее в использовании, чем тот, да и полегче, не говоря уже о большем количестве патронов в магазине.

А вот пистолеты третьей и четвёртой модели полностью шли в магазины на продажу. И тоже пользовались у покупателей относительно неплохим спросом. Я к тому же ещё и рекламу оплатил. Так что проблем с реализацией нет.

Мулинки же теперь почти полностью стали изготавливаться в охотничьем варианте на продажу.

Хотя казаки по старой привычке продолжали охотиться со своими боевыми винтовками. Так же как и я, например, или те же Осадчие.

И на моей патронной фабрике тоже произошли изменения.

Начались небольшими́ партиями выпускаться охотничьи патроны под трофейное японское оружие, которого очень много уже скопилось на руках. Лично у меня на складе их несколько сотен уже собралось.

Откуда их так много там появилось? Так ведь за каждый готовый ручной пулемёт казаки отдавали по двадцать трофейных винтовок. Не за деньги же они пулемёты для себя закупали.

Часть из этих винтовок, конечно, были использованы для переделок, но остальные то остались! Вот для них патроны и начали выпускаться.