Текст книги "Сила Боли (СИ)"

Автор книги: Павел Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Г-господин Дирт! – подал голос парнишка. – Анст уже был у них сегодня, там ничего нового.

Лург! И, что мне ответить⁈

– П-прошу прощения, – понизил голос парень, – держите печать. Вам, конечно же, виднее.

Протянутая в мою сторону рука, с каменной блямбой на цепочке. Символы, магический фон и слегка побледневшее лицо парнишки.

Уже находясь возле двери и прикидывая, куда приложить эту блямбу, удалось расслышать слова, обращенные явно в сторону этого недалекого вояки.

– Пьянь высокородная, – бухтел парень. – Ну почему высокое положение позволяет жить вот так⁈ Опять потом кровь со стен отмывать. Хорошо хоть покров крики глушит, да и запахи оттуда не просачиваются. Хотя, убирать всё равно мне. До обеда бы вышел, а то опять за полчаса до приезда порядки наводить придется. А Фиц этого не любит, может и прилететь. Правда, снова мне, а не этому выродку! Г-господин Дирт, вам помочь? Опять что ли попасть в щель не может, криворукий⁈

Щель по центру печатки на двери увидел сразу. Небольшая утопленная в фигурном рисунке, она выделялась стертыми гранями. Такие же имелись и на печати, что была у меня в руках. После дело пары мгновений, и скрежет, уходящей в стену, толстенной каменой двери.

Да, запашок оттуда такой себе.

Лестница уходила ниже, а вдоль стены чадили факелы. Огонь не был привычным, скорее что-то магическое, но, тем не менее, огненное. Какие-то кружевные жезлы, со спиралью в вершине, из которой и вырывалось медленно колыхающееся алое пламя.

Путь вниз растянулся на два оборота винтовой лестницы. Воздух ощущался спёртее и грязнее, что ли. Дышать полной грудью было неприятно. Запах перемешался, выдавая безумную какофонию боли, смерти и безысходности. Даже втягивать его носом перестал, лишь бы избавиться от этого мерзкого амбре.

Окончание лестницы ознаменовалось небольшим закутком справа, где прямо на стене висели различные инструменты. Причем, среди вполне себе привычных метел, да ведер, имелось и более, так скажем, узконаправленные. Со следами крови, да, и запахом вспоротых кишок. Как мило.

До слуха донеслись еле слышные разговоры, а запах моей цели зазвучал ярче.

Что ж, подходящее местечко для исполнения обещания.

Глава 8
По заслугам

Длинный неширокий коридор, с камерами по обе стороны от него, впечатление создавал удручающее. Тесно, грязно, сыро и вонюче. Засохшая повсюду кровь, коптящие, уже обычные факелы, и звонкое журчание воды где-то вдалеке.

Шесть камер с одной стороны и столько же с другой. Лишь в двух справа расположилось по одному человеку, тогда, как в остальных, людей было больше. Удобства? Набитые сеном тюки, и ведро в дальнем углу. Необработанный камень, металлические прутья с ржавчиной и свет лишь от двух факелов в коридоре. Мрачненько.

На моё появление словесной реакции не было никакой. Хмурые взгляды, даже скрежет зубов где-то, ну и тишина. Тяжелая, вязкая.

Цель моего визита сидел в камере один. Средняя по правой стороне, она даже вид имела получше. По крайней мере, вместе топчана на полу – кровать с матрасом и даже подушкой! Туалет – дыра в полу с крышкой, хоть это и не особо помогало. Вонь с других камер спокойно расходилась во все стороны.

Остановившись напротив нужной мне решетки, рассматривал будущего покойника. Тот, увидев меня, точнее человека в доспехах, сладко потянулся и неспешно встал.

– Ну⁈ – даже где-то с наездом бросил он. – Есть что? Долго мне в этом дерьмовнике торчать?

– Совсем нет, – практически пропел я лилейным голосом. – Считай, что остались тебе считанные минуты.

Шлем слетел на пол от короткого движения и то выражение лица, что застыло на лице мужика, прям бальзамом пролилось по сердцу.

– Тыыыыы⁈ – просипел он, шарахнувшись назад. – Ты покойник! Слышишь⁈ Стража не простит тебе этого!

– Да срать я на них хотел, – скривился в ответ, скидывая и доспех. – Ты – моя главная и уже последняя цель. И кое-кому я обещал, что ты будешь молить о пощаде.

Дверь камеры отворилась точно так же, как и основная. Мужик взвизгнул как баба, ринувшись на меня с голыми кулаками. По комплекции он был крупнее, да и выше. Не чета Заку, конечно, но тоже не из мелких. Правда, что мне человеческие размеры? Уйти в сторону, схватить его за запястье и сломав кость, вышвырнуть в коридор.

– Знаешь, уродец, – говорил я, цепляя его взгляд. – Твой поступок мерзкий даже для этого гнилого мирка. Надругаться над теми, кто кормил, делил с тобой крышу, а после убить. Причем подленько так, лишь, когда сила на твоей стороне.

Скулящий кусок мяса пытался отползти, но моя ступня опустилась на его коленную чашечку и новый крик боли сотряс подземелье.

– Но хуже всего, что ты не поверил мне, – оскалился я, наклоняясь. – Думал, клетка и форт стражи достойная от меня защита⁈ Твой дружок тоже думал, что воитель металла надежная защита, но просчитался, да. Теперь-то уж, что, – усмехнулся я, глядя в неестественно расширенные зрачки, – оба червей кормят. Жаль, правда, подохли легко. Но с тобой я так не ошибусь.

Когти на правой руке и рваная рана по щеке. После еще и еще, но уже по груди. Хруст костей, и рывок, чтобы кисти обоих рук мужика оказались в моих ладонях. Уже не крики, но визги, а следом и вторая коленная чашечка превратилась в осколки.

– Знаешь, – усмехнулся я, – возможно, даже, лучше будет оставить тебя в живых. В таком состоянии. Хотя, нет, – и удар ногой в промежность, – размножаться ты не должен. Как и два глаза тебе ни к чему. И, пожалуй, ребра нижние тоже.

Молниеносные удары, и скуление превращается в хрипы, да бульканье.

– Какого это ощущать, как кровь заполняет легкие? – присев на корточки, я схватил мужика за шею и чуть сдавив, приподнял. – А я знаю, да. Даже могу вспомнить какого это. Сначала боль и тяжесть, что постепенно выталкивают воздух из груди. Возможности вдохнуть нет и мысли начинают путаться. Хочется глотнуть воздух! А не получается, да? Больно, да? Но можно чуть разнообразить твои ощущения. Вот, например, печень.

Тычок пальцем с когтем и темная кровь растекается под мужиком, а я чувствую запах испражнений.

– Ты умираешь, – протянул я с улыбкой. – И я очень надеюсь, что кто-нибудь приберет твою гнилую душонку, не отпустив её на круг перерождения!

Под лавиной эмоций поднимаюсь на ноги и опускаю правую прямо на живот, пробивая его до полу. Уже ни скуления, ни хрипов, только судороги и кровь. Густая, алая.

Я не отводил глаз от лица мужика до последнего. Ловил каждое мгновение его уходящей жизни, ощущая внутри спокойствие. «Это» – недостойно жизни. И я рад, что приложил руку к своеобразному очищению этого мирка. Да будет так.

С последним выдохом прикрыл глаза и я. Глубокий вдох уже мой и сумбур в мыслях утихает. Обещание выполнено. Можно возвращаться.

– Эй, паря, – доносится до слуха голос со стороны одной из камер. – Ты чьих будешь?

Поворачиваюсь на голос и сквозь полумрак камеры вижу не шибко крупного, но достаточно жилистого мужичка. Тот сидит на топчане, облокотившись спиной о стену и внимательно меня разглядывает. Хм, а это может быть интересно.

– Местных я буду, – пожал плечами. – Должок вот пришел вернуть.

– Не припоминаю я тебя что-то, – сощурился он. – Под кем ходишь?

– «Под кем» – можешь ходить ты, – ощерился я. – Или вот этот вот кусок мяса, – пнул тело у своих ног. – Надо мной только небо.

– Тише, тише, – хохотнул мужичок. – Ну, старший-то у тебя есть? Аль сам по себе?

– Еще раз, – вздохнул я, подходя ближе к прутьям клетки. – Надо мной – только небо. А вот рядом со мной люди. Ни под, а рядом. Я ясно выражаюсь?

– Вполне, – раздался сухой треск голоса из камеры со спины. – Жгут, дальше я говорить буду. Умолкни.

– Всё, всё, – поднял тот руки, ладонями ко мне, активно пытаясь скрыть усмешку. – Молчу, молчу.

Развернувшись на месте, наткнулся на взгляд ярко-зеленых глаз, что, казалось бы, просвечивали насквозь. Причем, что самое интересное, как мужик вплотную подошел к прутьям своей клетке, я даже не слышал.

– Ва́лет, – коротко кивнул мужик. – Наемник. Готов выкупить свою свободу. Свою и своих ребят. Нас семеро тут.

– Не забудь упомянуть, – хохотнул первый мужичок, – что приговорены вы к смерти. А то нашепчешь сейчас парнишке, и выйдешь по дешевке.

– И не собирался, – слегка дернул уголком губ, Ва́лет.

– Конечно, конечно, – тихо засмеялся Жгут. – Наемники же они все такие вот, благарадные! Служат, на честь и совесть! А не желтяков ради, – и снова тихий, пробирающий смех.

– Ва́лет, – голос из другой клетки, – для смертничка он слишком много балаболит. Может, того его?

– Щенок тявкать научился? – с наигранным удивлением в тоне, протянул Жгут. – Ну-ну, милости просим, стало быть. Утопить не обещаю, но хвостов накрутить это мы всегда пожалуйста! Авось зачтется… Шипы на вас тратить не придется…

И тишина. Напряженная, но непоколебимая. Ибо кроме слов, сидя за толстыми стальными прутьями, никто из них ничего друг другу и сделать то не сможет. А у меня печать, та самая, что отворяет камеры. Забавно-то как.

Крутанув её на ремешке, усмехнулся, глядя в глаза Ва́лету. Тот, впрочем, кажется мой посыл понял и кивнул.

– Полтысячи золотых, – произнес он. – За каждого из нас.

Свист от Жгута, с нотками уважения, значимость предложенного выкупа оценил. Только вот я нет. К чему мне эти золотые кругляши? Нет, понятное дело, что за них можно людей нанять, и судя по всему, совсем немало. Но не хотелось бы решать свои проблемы наемной силой. Так ведь и горской монет покачнуть могут, да.

Пока гонял мысли, взглядом пробежался по Жгуту. Вид он имел достаточно экстравагантный. Голый торс, тело худощавое, но жилистое. Шрамов столько, что даже пяти квадратных сантиметров живого места не найти. Голова лысая, как и полное отсутствие бровей. Глаза карие, глубоко посаженые. Нос картошкой, губы тонкие, практически незаметные. Руки длинные и худощавые, от чего массивные ладони смотрятся неестественно. На ногах серые шаровары, с красными подвязкам по низу. Ступни босые, с заостренными ногтями, черного цвета.

– Тебя-то сюда за что? – кивнул мужику, ловя его взгляд.

– Ошибочка вышла, – оскалился тот, разведя руками. – Не того взяли.

– Смотрю, – усмехнулся в ответ, – в свободе здесь никто не заинтересован. Что ж, счастливо оставаться.

– Назови свою цену, – вставил тут же Ва́лет. – Уверен, мы сможем договориться.

Застыв на месте, резко крутанулся и вернулся к клетке с наемником. Пожалуй, он один из тех немногих, кто выглядит, как воин, а не как головорез какой-то. Спокойный взгляд зеленых глаз, на породистом лице, иначе назвать язык не поворачивается. Ярко очерченные скулы, тяжелый подбородок и аккуратная причёска даже здесь. Походная бурая рубашка, с короткими рукавами и шнуровкой по груди. Штаны тканевые, что удивительно, но ткань на вид походит на брезентовую. Обувь почему-то навеивает мне сравнение с армией: такая же основательная и качественная. Будто бы полуботинки, но нос чуть заостренный, а подошва максимально ровная, без каблуков. Телосложением Ва́лет не удивлял, хотя тут понятно: имея в представлении Зака, по габаритам с ним мало кто может сравниться. Но, тем не менее, в сравнении со мной он смотрится массивно.

– Договариваться с тем, для кого своя жизнь и жизнь товарищей измеряется в златых монетах? – иронично бросил я. – Выкуп за вашу жизнь до меня хоть дойдет? Или только за дверь и кинжал под ребра?

– А малой то не промах, – пробормотал себе под нос Жгут.

– Командир, – лениво подал голос один из людей Ва́лета, что, закинув руки под голову, мял один из топчанов, – разговорчивый какой-то сопливчик. Того его может?

– Ага, – поддакнул другой, из камеры левее, – это он смелый такое говорить, когда меж нами металлические прутья.

– Рты закрыли, – одернул их Ва́лет, не прерывая со мной зрительный контакт. – Мы ему на один клык. Даже вместе со мной и в полном снаряжении. Так ведь, двуликий?

– А ты глазастый, – оскалился я, демонстрируя тридцать два острых клыка.

– Твоя цена за нашу жизнь, – спокойно произнес мужик. – Она всяко приемлемее смерти.

– Мне нужны люди, – бросил я. – И ваш слаженный отряд видится вполне себе неплохим приобретением.

– Значит, подчинение, – коротко кивнул Ва́лет. – Цели? Извини уж, но сдохнуть в Горах Скорби спустя пару недель после выхода от сюда, перспектива так себе.

– Сдохнуть? – хмыкнул я. – Ты так низко оцениваешь себя и своих ребят?

– Ты понял, что я хотел сказать, – слегка сморщился наемник.

– Ну, это ты сейчас так говоришь, – пожал плечами в ответ. – А вот перед плахой, думаю, лишняя неделя показалась бы раем.

– Черт языкастый, – бормотание Жгута, – а, может, тоже, ну? Чего б то нет, когда да, а? Жизнь под псиной, такое себе, конечно, но всё-таки жизнь…

– Цель, – настаивая на своем, мотнул головой Ва́лет.

Что ж, уважаю.

– Для начала, – хмыкнул я, – нагнуть Картена и отстоять своё. После, кто знает, кто знает, может и триумвират наш давненько засиделся, если ты понимаешь, о чем я.

По тому, как блеснули глаза Ва́лета, можно было сказать, что понимает. Причем, на несколько секунд учащенное сердцебиение так же выдало в этом подходе заинтересованность.

– Даже с твоей силой, одному такое не по плечу, – проговорил он задумчиво. – Тебе нужен фундамент, я правильно понимаю?

– Сваи, допустим, уже вкопаны, – с улыбкой ответил я. – Остальное узнаешь походу. Если, конечно, смерть не кажется тебе более привлекательной перспективой.

– Не кажется, – медленно покачал он головой.

– Командир, – раздался сухой голос из самой дальней камеры. – Я, конечно, тебя уважаю, но тебе не кажется, что псина чересчур самоуверен? Картен, подстилка эта аристократская, еще ладно, но открывать роток дальше? Как-то оно бесперспективно выглядит.

– Рыба дело говорит, – голос из другой камеры. – Выпотрошить простого рубаку много ума не надо. Как и силы, в общем-то. А оборотни ей вообще никогда не славились.

– Как интересно диалог закручивается, – засмеялся я. – Теперь, получается, это мне вас уговаривать нужно что ли? Жгут, айда отсюда, пусть дальше сиськи мнут. На плахе, авось, интереснее будет.

Развернуться я успел лишь полубоком, как Наемник сказал коротко.

– Мы в деле, – ровно, и без лишнего пафоса.

Нет, особо меня вся эта ситуация не напрягала, но конкретику внести необходимо.

– Ва́лет, – вернулся я к нему. – Мысли о моем возрасте и тщедушном тельце будут преследовать и тебе, и твоих ребят. Но, чтоб ты понимал, часом ранее я отправил к праотцам воителя металла, что с нисхождением отзывался о Госте. Лицом к лицу, без уловок и хитростей. Я вырвал ему сердце и никакой дар ему не помог. Этот, – кивнул я головой на разорванный труп, – решил поиграть в свою игру, хотя я давал ему право уйти. Но, он остался. Решил, что такой сопляк, как я, слегка нагнетает, когда говорит, что найдет, где угодно. Теперь я скажу это вам. Всем вам. Жгут, ты тоже мотай на ус, потому что у тебя выбора особого нет. Если вы со мной, то со мной до конца. Предательства не потерплю и смерть ваша будет страшной. Думаю, вы всё видели. Итак, даю пять секунд на раздумье. После пути назад не будет ни у кого из нас.

Один, два…

– Мы в деле, – мотнув головой, повторил Ва́лет.

– Я с тобой, – вторил ему Жгут. – Это будет интересно.

– Командир сделал выбор, – флегматичное пожатие плечами, лежащего на топчане за его спиной.

– А я че, – пробормотал первый из недовольных, – я, как все.

– Живы будем, разберемся, – еще один хмык из другой клетки.

– Чууудно, – протянул я, даже не пытаясь скрыть довольный оскал.

Спустя пару минут все клетки были открыты и народ навеселе стал разминать конечности. Негромкие разговоры, уровнем веселья повыше, чем до этого, и явное предвкушение выхода на свежий воздух.

– Из стражи никого не убивать, – сказал я, когда все успокоились. – Только вырубаем, никакой крови.

– Согласен, – кивнул Ва́лет. – Лишнее внимание после нам ни к чему. Придется, первое время, затихариться, но глубже в Нижний стража не сунется. Ты, надеюсь, коменданта к праотцам не отправил?

Последнее было обращено ко мне, с небольшим подозрением в тоне.

– Нет, конечно, – бросил в ответ, направляясь к выходу. – Вырубил просто, да шмотками связал. Не выходите пока, дежурного на выходе выключу.

– Шмотками? – аж задохнулся наемник, а после собрался. – Он – воитель. Садист и алкаш, но тем не менее воитель. И это может стать проблемой.

– Одним больше, одним меньше, – пожал плечами. – Стихия какая?

– Огонь, – нахмурился Ва́лет, всё еще не до конца принявший факт моей силы.

– Еще лучше, – довольно улыбнулся я. – С огнем у меня свои отношения, так что проблем не вижу. Всё, ждите здесь. Позову.

Отступление 2

– Командир, – подал голос Рыба, когда парнишка скрылся в темноте винтовой лестницы, – я тебя, конечно, уважаю, но тебе не кажется, что после работы на аристо, подробный расклад пониже нашего достоинства будет?

– Достоинства? – сплюнул в сторону Ва́лет. – Засунь его себе в жопу, достоинство это. Что, много оно тебе принесло? Чуть что, слили, как детей неразумных, и взятки гладки.

– Тоже верно, – выдохнул Рыба. – Но за салабоном идти? Да еще и псиной…

– Эти его россказни о воителе металла, – покачал головой Громкий. – Ни один оборотень до таких высот не допрыгнет.

– Так может того? – хмыкнул Сторо, самый малогабаритный член отряда, но после подобрался и подняв руки ладонями вперед, отшагнул от Наёмника на два шага назад. – Да я ж шучу, командир! Не надо на меня так смотреть, сам знаешь, язык у меня без костей, ляпнуть могу всякое.

– Как минимум наши жизни мы отработаем, – медленно проговорил Ва́лет. – Дальше видно будет. А, что касается твоих слов, Громкий, так ты ошибаешься. Бывал я в горах Скорби, еще когда с Бронзоголовыми караваны сопровождали. Нас тогда сильно северяне прижали, лург его вообще знает, откуда они там взялись, но работа Клыков Севера, это, скажу я вам, страшное зрелище. Благо не по нашу душу пришли, а так, мимоходом попались. Так вот, Клыков пятеро было и пришли они по душу одной из тамошних стай. Точнее, за их вожаком. Тогда-то я и осознал, что Клыки Севера не самые сильные представители вида.

– Это ж что за тварюшка там была? – присвистнул Рыба. – Из древних кто?

– Можно сказать и так, – хмыкнул Ва́лет, задумавшись на пару секунд. – Их называют Первородные. Те, с кого род оборотней и зачинался. Первые среди себе подобных. Пожалуй, древнейшие существа, дожившие до наших дней. Наравне со старейшими кровососами, но не о них сейчас. Так вот, на пятерку здоровенных мужиков в шкурах, что при обращении ничего общего с волчьей физиологией не имели, вышел сухонький такой старичок. На голове волосы взъерошенные, словно только проснулся, лицо морщинистое, ну, на вид лет восемьдесят доходяге. Кажется, вот споткнется сейчас и всё, на смерть разобьется… М-да, как вспомню, в дрожь бросает. Причем, он даже полностью в боевую форму не оборачивался. Когти, морда, да всё на этом. Только увидев его, Клыки Севера то струхнули. Как сейчас помню их прижатые уши и рычание такое, ну, как дворовый пес, при виде волка рычать начинает. И, чтоб вы понимали, Клыки эти при полном сопровождении были. Десятка три простых рубак, да маги их эти, ледяные.

– Неприятные противники, – сморщился Сторо. – Лед сама по себе стихия неприятная, а уж эти ребята эту её неприятность в какой-то Абсолют возвели. Куда там нашим кудесникам.

– То-то и оно, – к чему-то прислушиваясь, произнес Ва́лет. – В общем, ему понадобилось меньше минуты, чтобы их всех к праотцам отправить. Клыки и вовсе ничего поделать не смогли, как и маги, в общем-то. Там такая квинтэссенция силы и скорости была, что я даже и рассказать особо ничего не смогу. Просто вихрь какой метался по полю боя, буквально разрывая северян на части. Один из магов смог удивить напоследок, Оскал Зимы запустил, ну, Сторо, ты знаешь насколько это тяжелое проявление.

– Семерка, не меньше, – покивал тот головой.

– И, что бы вы думали? – кивнул Ва́лет. – Пара ледяных кольев его-таки достало. Прям насквозь через грудину, живот и шею. Башка на жгуте мышцы висела, сердце по острию размазано, но толку то. Как он спустя пару мгновений оказался дальше, и уже в практически целом состоянии я так и не понял. Только маг тот кричал все последующие два часа, словно изнутри самих гор, пока мы в себя приходили. Дедок тот, навестил нас после. О чем-то с Хартом они переговорили и дальше мы уже спокойно горы эти и прошли. Причем пары обозов я не досчитался, но несколько появившихся тюков заприметить успел. Нам тогда еще премию хорошую выплатили, но больше трети отряда продлевать контракт отказалось. Такие вот дела.

– Думаешь, – протянул Корт – самый молчаливый член отряда, – из их породы парень?

– Поживем – увидим, – пожал плечами Ва́лет. – Потом наводил справки по первородным этим, они практически не могут размножаться естественным путем. Женщина, кто бы она не была, не в состоянии выносить плод такой силы. Но, да, думаю ребенку первородного по силам вытворять такое, о чем этот малый говорил.

– Прям, – хрустнул шеей Рыба, – как в сказку попал. Что-то он долго там, кстати. Может, проверим?

– Давно пора, – проворчал молчавший до этого Жгут. – Парнишка там уже с комендантом сцепился. Вырубить его пытается.

– Чего? – выпучив глаза, словно рыба на берегу, протянул Рыба. – Ты с чего это взял?

– Слышу, – флегматично пожал плечами Жгут. – О! Кажись, получилось. Затихорилось всё.

Бросив на Жгута подозрительный взгляд, Ва́лет сорвался с места в сторону двери. Ни он, ни его люди ничего не слышали, да и слышать за магическим покровом не могли. Но каким образом это тогда услышал Жгут?

Винты лестницы оказываются позади за считанные секунды и запертая дверь впереди заставляет насторожиться. Но небольшое усилие и та отворяется, и в ноздри тут же ударяет сильный запах гари. Черный пепел от сгоревшей древесины врывается внутрь целым вихрем, как и звуки, эхом уходящие вниз.

– Твою мать, – тихо шепчет Ва́лет, пытаясь осознать масштабы произошедшего.

Первое и самое главное, что выцепил глаз это небо над головой! Там, где должна была быть крыша и перекрытия второго этажа! После в носу неприятно запершило от обилия черного густого пепла, сыплющегося сверху, подобно снегу. Следом пришло понимание густой дымки, стелющей по земле. Она не заполнила собой всё, почему-то ограничившись лишь полуметром от земли.

– Командир, – вклинился в мысли напряженный голос Сторо, – аккуратнее. Это проявление дара. Отложенная техника.

– О, мужики, – появившаяся в дыму фигура с голосом паренька, пока только еле-еле угадывалась. – Сваливать надо и чем быстрее, тем лучше. Страшного этого успокоил, ссученышь, до последнего отрубаться не хотел. Да и простых рубак пришлось из-под его щедрых заливов вытаскивать. Вообще кукухой поехал, походу.

Когда фигура показалась из дыма, даже видавший виды Ва́лет невольно вздрогнул. Половина лица парня выжженное месиво, где даже кость виднеется. Один глаз сощурен и, кажется, вытек. На груди одна сплошная запеченная корка, что при движениях трескается и идет сукровицей. Левая рука и вовсе культя ниже запястья, лишь кость острием торчит. А парнишке хоть бы что, стоит да скалится острыми клыками, ведь губы сожжены напрочь.

– Тут где-то наше снаряжение должно быть, – сглотнув, выдавил из себя Ва́лет. – Такого в Нижнем не найти.

– Ищите, – пожал плечами парень, заставляя корку трескаться. – Пара минут у нас, думаю, есть. После, уж извините, но я не в том состоянии, чтобы еще один серьезный бой принимать.

– Рыба, Сторо! – рявкнул Ва́лет. – Минута на поиски! Громкий, Корт, Лич, Заза – контроль!

– Беру свои слова назад! – просипел Громкий, протискиваясь вперед и избегая смотреть на шашлык в человеческом теле.

Ва́лет же, старался не смотреть в глаза парню, что белели на фоне черной корки его запекшейся кожи. Мужчина прекрасно понимал, что перед ними стоит совсем не человек. И брошенная мельком фраза о том, что сначала отработает жизни, а там, посмотрим, якоря за собой уже не имеет. Этот найдет и сделает то же самое, что с тем куском мертвой плоти, что лежит внизу. Нет, выбор сделан и жизнь впереди предстоит, совершенно точно, не скучная.