Текст книги "Просто Богиня (СИ)"

Автор книги: Павел Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

Глава 24

Отыграв, обязательные пять концертов, договорились о ещё трёх дополнительных, немного поспорив о сумме гонорара. Я упёрлась на ста тысячах за каждый концерт и не уступила ни шиллинга. Поломавшись для приличия, Паттерсон притащил чеки, которые я тут же увезла в банк и раскидала по нашим с Вероникой счетам – которые завела ещё в первое своё посещение, когда привезла первые пять чеков. Затем, обналичила часть денег, чтобы раздать своим людям – на сувениры и разные приятные вещи. Труд должен быть оплачен, а они у меня молодцы. Так что, сто тысяч просто ушло на 'зарплату', но мне не жалко. Дала бы и больше, но грузить барахло будет некуда. И так, по моим расчётам, будем нагружены как баржа с углём.

Британцы – такое впечатление, на нашу суету вообще внимания не обращали. Что само по себе вызывало подозрения. И вот, отыграв все концерты, ко мне на приватный разговор попросился Паттерсон. Согласившись, я в последний момент изменила место встречи, допуская прослушку разговора, что было вполне реально – учитывая технические возможности.

Мистер Паттерсон удивился, хоть и не подал вида. Разместившись в уютном ресторанчике, в обилии имеющихся в Лондоне, сделали заказ, немного перекусили и наконец приступили к разговору.

– Как я понимаю, вы мисс Диана неспроста перенесли место встречи сюда? – с улыбкой начал разговор Фредерик.

– Разумеется, мистер Паттерсон, – в тон ему ответила я, поглощая вкусный десерт, – Поверьте, я само внимание. Слушаю вас.

– Вы не только очаровательны, вы очень умны, – начал Паттерсон, но я его оборвала.

– Оставьте комплименты, мистер Паттерсон, я достаточно толстокожая, чтобы реагировать на них. Играйте в открытую, сэкономите и время, и нервы.

– Хорошо, мисс Диана. Я представляю определённую структуру, у которой имеется определённый интерес к вам, как к очень яркому представителю вашей страны, – доброжелательно сказал Паттерсон, а я тяжело вздохнула.

– Мистер Паттерсон, – с расстановкой проговорила я, – Я вас попросила быть более открытым, а вы всё-таки пытаетесь разговаривать со мной как с маленькой и глупой девочкой. Меня ведь интересуют не только деньги, но и международные отношения. Поэтому, называйте вещи своими именами. Не 'определённая структура', а так и говорите – я сотрудник МИ-6. Именно она занимается у вас внешней разведкой. Не разводите политесы, будьте проще и к вам люди потянутся.

– Кхм… Мисс Диана, вам не говорили никогда, что вы излишне прямолинейны? – слегка сбился с мысли Паттерсон.

– Постоянно говорят, но мне как-то всё равно. Продолжайте, мистер Паттерсон, мы остановились на том, что у МИ-6 есть ко мне интерес. И…? Слушаю вас.

– Мда… Вы умеете взять за горло, не примите за комплимент – это я констатирую факт. Итак, имея определённые источники информации, мы заинтересованы в сотрудничеством с вами. Вы знакомы с некоторыми высшими руководителями СССР. И нам хотелось бы…

– Нет, – оборвала я его, – Однозначно нет. Мистер Паттерсон, запомните сами и передайте остальным – Богиня никогда не предаёт. Богиня служит, но не прислуживает. Не отрицаю, я много куда имею доступ и имею определённое влияние в своей стране на некоторые процессы. Но ваши руководители не верно определили мой статус, выйдя с подобным, оскорбительным предложением. Это не делает вам и им чести, отвратительно работаете. Грубо и недальновидно.

– Мисс Диана, вероятно вы не правильно поняли, мы всего лишь хотели, в случае, если для нас это будет интересно, естественно не бесплатно…

– Ох, Боже! Какой вы… недалёкий, мистер Паттерсон. Только не делайте обиженное лицо, не поверю, – вздохнула я, – Давайте определимся в статусах. Как я понимаю, по общепринятой квалификации, вы являетесь максимум резидентом. Узко нарезанный круг задач и определённый, небольшой штат сотрудников. Поправьте, если я ошиблась. По армейскому табелю о рангах вас можно приравнять к командиру взвода, верно?

– Отчасти, вы правы, мисс Диана, – нехотя признал Фредерик, – А вы, как я понимаю, мой коллега? Тоже служите в вашем КГБ?

– Не правильный вывод, мистер Паттерсон. Я же сказала, вы изначально сделали не те выводы, ориентируясь на поверхностные данные, полученные из официальных источников. Молоденькая певица, жадная до денег, предприимчивая и с обширным кругом знакомств. Я вам не коллега и не девица, которой случайно повезло стать знаменитой. Там, где мне приходится вращаться, случайные люди не выживают – их там просто нет. Пользуясь вашей терминологией, мне часто приходится общаться по политическим, торговым и иным вопросам с людьми имеющих статус Президентов и Премьер-министров. И это для меня, как и для них – абсолютно нормальная ситуация. А вы хотели предложить мне, как комнатной собачке бегать к вам – простому командиру взвода, и докладывать о каких-то разговорах? Носить вам покорно информацию как тапочки – за те копейки, которые вы мне стали бы с барской щедростью платить? Почему вы решили, что мне нужны эти заработанные ценой предательства деньги? У вас, видимо температура, мистер Паттерсон? Или у вашего руководства?

– Мисс Диана, я вас услышал и нечто подобное мы ожидали, – ответил мне внимательно слушавший отповедь Фредерик, – Отказ предполагался, правда не в подобной формулировке и не по такой причине. Как я понимаю, вы не против самого сотрудничества, но в иной форме? Зная вас, если бы вы не желали разговора, то просто от него уклонились.

– Снова не правильно поняли. Я – лицо, имеющее государственный статус, пусть и неофициальный. Вы – простой агент, на текущий момент. Улавливаете абсурд ситуации? Будь вы премьер-министром, разговор бы сложился, а так – не вижу смысла. Пользуясь армейской терминологией, вы – лейтенант, а я – генерал. Понимаете? Но тут даже проблема не в статусе, а в круге решаемых вопросов. Вы мелкий тактик, а я крупный стратег. Я могу решать вопросы о взаимовыгодном сотрудничестве между государствами, а вы мне предложили… Даже не нахожу слов, как назвать это ваше предложение. Улицу подмести? Ботинки почистить? Вот такие аналогии мне приходят на ум. Глупо, не интересно, недальновидно. Почему бы вам не прийти сразу с подобным предложением к одному из наших министров или сразу Брежневу? Возможно, они просто умрут от смеха – на радость специалистам из МИ-6.

– Вот как, – пробормотал он, – Это многое меняет, хотя верится с трудом. Я могу, надеется, что это наша не последняя встреча?

– Почему бы и нет? Найти меня не сложно, я веду публичную жизнь. Вы так же можете особо не скрываться, ваша личность и так известна соответствующей структуре КГБ. Ну, не делайте большие глаза. Любой сотрудник дипмиссии всегда под наблюдением, а выяснить род деятельности таких сотрудников дело очень короткого времени. Так что, будете искать встречу со мной, действуйте открыто – как сотрудник посольства. Никто вас хватать и требовать открыть секреты, которых вы и так не знаете – не будет, поверьте. Пока вы действуете открыто и не приносите вреда СССР – вы в безопасности. Я жду от вас конкретных предложений о сотрудничестве между странами, а не глупости о 'работе' на вашу разведку. И примите добрый совет, забудьте извечное великобританское чванство, не стоит недооценивать русских. СССР богатейшая страна мира. Разве Великобритании не интересны поставки ресурсов от ближнего соседа, а не их долгая и дорогостоящая доставка по океану из других стран? СССР сейчас кардинально меняет свою политику, сворачивая программу продвижения коммунистических идей по всему миру. Принято решение, что лучше хорошо торговать, чем хорошо воевать. Пользуйтесь моментом, заняв достойное место среди партнёров в совместных предприятиях, иначе можете опоздать. Передайте своему руководству, что СССР открыто для торговли, в торговых отношениях нет места для политики. На этой позитивной ноте, можно и завершить наш разговор…

***

Москва встретила холодной моросью. Спихнув все проблемы с разгрузкой и всем остальным на приехавшего Степана Михайловича, подхватив подруг – слиняла домой. Не успела развалиться на диване, как позвонили от Брежнева. Требует к себе, шибко-шибко не в настроении, судя по голосу. Ну и ладно, это его настроение, а не моё.

– Ну, рассказывай дочка, как съездила? – спросил Ильич, разливая чай.

– Да нормально съездили, дядь Лёнь. Завербовать пытались придурки из МИ-6, да так грубо, что пришлось отказаться с оскорблённым видом.

– Ну? – заинтересованно спросил Ильич, – Это почему – пришлось отказаться? А могла и не отказаться?

– Конечно, – кивнула я, стащив из-под его руки, понравившуюся мне печенюшку, – Но они там совсем оборзели, вербовали как дурочку с улицы. Пришлось на пальцах объяснить, что ко мне меньше чем премьер-министру подходить запрещается. А так, если бы действовали более деликатно и профессионально, могла бы и согласиться. Сколько можно было бы им через меня, дезинформации слить… Дух захватывает. И денег на этом заработала бы не мало. Но видимо не судьба.

Всё это я произнесла с таким убитым видом, что Леонид Ильич подавился чаем, а потом расхохотался. Смеялся долго, до слёз, а потом сказал своё извечное:

– Дочка, хорошо, что тебя позвал, хоть настроение подняла. Талант у тебя, талант… Слушай, может поможешь советом, а то мне тут некоторые совсем настроение испортили.

– А чего случилось? – заинтересованно произнесла я. Не часто настроение главы государства бывает таким плохим, видимо причина веская.

– Да я тут задумал из сэкономленных средств, увеличить финансирование космической программы и на армию тоже надо бы потратиться, а этот… Косыгин, упёрся. Вот настроение и упало. Что скажешь?

Я встала и начала ходить по кабинету, Брежнев ждал. Наконец я перестала бегать, уселась напротив него и спросила:

– Дядь Лёнь, сильно обидишься, если я скажу, что он прав?

– Ну, ты… – запыхтел он, – Почему? Объясни мне – почему? Вот только по-простому, как ты умеешь, а не так как Косыгин, начал мне мораль читать и цифрами сыпать.

– Я постараюсь, дядь Лёнь, – успокаивающе положила ему ладошку на руку, – Давай начнём с простого, с кем ты воевать собрался?

– Эм? – удивился он, – Да ни с кем вроде, а что?

– Тогда другой вопрос. У нас количество войск достаточное, избыточное или не хватает? Я имею в виду – для сильного государства, проводящего мирную политику, но всегда готовую дать отпор агрессору.

– Ну, вот так я не готов сразу ответить, – он задумался, потом нехотя ответил, – Если прикинуть, то скорее, избыточно. Если для мирного времени. И что предлагаешь?

– А что тут предлагать? – удивилась я, – Ответ напрашивается сам. Войск должно быть достаточно. Не мало, не много, а столько – сколько надо для выполнения текущих задач. А вот их вооружение и обучение всегда должно быть самым передовым. Всегда! Вот на это надо смотреть, а не на количество и на увеличение вооружение старых образцов. Кому нужны сотни тысяч старых танков? Миллионы солдат, которые не воюют? Это же пустые траты, деньги на воздух. Невосполнимые потери.

– Хм… Убедила. Вот можно же понятно говорить, а то этот… развёл разговоры – экономическая политика, политические требования… Умник. Но грамотный, зараза. А по космосу чего скажешь?

– А по космосу, дядь Лёнь, ещё проще. Вот я сейчас скажу, чего и как я думаю, только не обижайся, ладно?

– Говори уже, не обижусь, – проворчал Брежнев.

– Вы с этой космической программой похожи на маленьких мальчишек, которые меряются – кто дальше или выше пописает.

– Как?! – вытаращил глаза Ильич и расхохотался. Через какое-то время успокоился и вытирая выступившие слёзы с глаз, сказал, – Ну, дочка, ты сказала… С писающим пацаном меня ещё никто не сравнивал. Кажется, твою мысль я понял, но сформулируй сама.

– А чего тут формулировать? США запулило ракету, а вы тут же – ах, они редиски нехорошие, мы вам сейчас покажем! И в ответ запускаете три ракеты. И гордитесь, рапортуя в газетах – люди, мы сожгли три миллиарда ваших денег, но утёрли нос американцам. Чем не писающие пацаны? И чем тут гордиться? Тем, что в три раза дальше струю пустил?

– Кхм… Ну, положим не три, меньше, но… ты права, – нахохлился Ильич, – Завтра же извинюсь перед Алексеем Николаевичем, а то наговорил ему сегодня в запале. Он хоть бы говорил по-русски, понятным языком, а то заладил – не рентабельно, экономически не оправданно. Предлагаешь теперь не летать в космос или что? Сама должна понимать, что нельзя сворачивать космические программы.

– Предлагаю рассматривать космическую программу со стороны выгоды – по-хозяйски. Исследования и новые разработки пускай ведутся. Это как с армией, всё должно быть оправданно и в меру необходимости. Всё должно прогрессировать и развиваться. Американцы не дураки, они запускают ракеты только с определёнными целями, потому что у них частная собственность. А хозяин своими деньгами просто так кидаться не будет. А у нас… деньги народные. Вот некоторые и разбрасываются народным добром. За это наказывать надо, а не хвалить. Это не в твой огород камушек, дядь Лёнь. Тебе просто глаза замылили победными докладами, вытягивая деньги на дополнительные проекты. Это психология многих партийных работников. Запустить ракету к очередной юбилейной дате, поднять полк в атаку на пулемёты, чтобы потом отчитаться – вот какой я молодец, захватил очередную, нахрен никому не нужную, высоту к седьмому ноября… Дядь Лёнь, ты же сам фронтовик, неужели не насмотрелся на таких деятелей? Сколько они людей угробили… А у нас в стране, любое производство – как фронт, принцип тот же. Мы одни против всего мира, поэтому наша война никогда не закончится. Просто она сейчас ведётся на экономическом фронте.

Леонид Ильич тяжело вздохнул, уйдя в себя – задумался. Потом поднял голову и посмотрел мне в глаза:

– Знаешь, ты вот сейчас за живое меня зацепила. Ты права, насмотрелся, только не думал, что в мирное время – это тоже может быть. Не смотрел с этой стороны на нашу жизнь. Кругом прожектёры… мать их. И я, видимо такой же, как они, прожектёр.

Я тихонько засмеялась и отрицательно помотала головой и в ответ на удивлённый взгляд Ильича сказала:

– Нет, дядя Лёня, ты не прожектёр. С прожектёром я бы не стала чай распивать и беседы серьёзные вести. Ты просто прямой характером, честный и очень увлекающийся. Хороший… Но не прожектёр.

– Да? – скептически ответил он, – Ну, спасибо, успокоила. А то я тут уже подумал, может в отставку попроситься.

– Нет, рано ещё, – категорично возразила я, – Работы ещё много, дядя Лёня, если не ты – то кто? На счёт космоса могу добавить, программу нужно конкретно пересматривать. И упор делать, как я и говорила – на целесообразность и необходимость. Сколько средств в этом случае будет сэкономлено, могу только представить.

– Не можешь. Цифр таких не знаешь, – пошутил Ильич, – Но, Косыгин будет очень доволен. Да и я… если честно, тоже. Умница, дочка. Теперь хоть спать лягу спокойно.

– Всё, дядь Лёня? Я пошла?

– Не так быстро, – ухмыльнулся он, – Говори любое желание, если в силах ресурсов государства – выполню.

– О, дядь Лёнь, ты сегодня волшебник? – вытаращила я восторженные глаза.

– Ну, можно и, так сказать. Говори уже, вижу, что резвишься. Или нет пока желаний?

– Есть дядя Лёня, есть, – я призадумалась, формулируя мысль, – Есть такой конкурс эстрадной песни в Европе, называется 'Евровидение'. Съезжаются певцы разных стран и соревнуются – кто лучше выступит. Трансляция на весь мир.

– Ну, ну, – заинтересованно спросил Ильич, – А в чём подвох? Я, если честно, не слышал про этот конкурс.

– Подвох в том, что страна должна быть членом 'Европейского вещательного союза'.

– Это что ещё за зверь?

– Я не буду врать, дядь Лёнь, просто не знаю подробностей. Но при необходимости, это легко выяснить. Это я к тому, что нам не мешало бы выступить. Идея-то хорошая – на весь мир показать, что СССР сильно на всех позициях. Это конкурс артистов всего мира. Нагнём их, дядь Лёнь?

– Нагнуть говоришь? Знаешь, идея хорошая, – хмыкнул Ильич, делая отметки у себя в блокноте, – И словечко такое… нагнуть. Хе-хе! Завтра же нужных людей направлю отрабатывать это направление. И если это возможно – ты едешь туда побеждать. Всё?

– Пока да, – скромно улыбнулась я…

***

Через неделю мы вылетели в США. Всё прошло там по разработанной схеме, в том числе и внеплановые гонорары. Чем США отличалось от других стран, это наглостью репортёров, всевозможных папарацци и назойливыми предложениями о сотрудничестве. Чем только не соблазняли, огромными прибылями, фотографией в голом виде на обложке популярного журнала, гражданством… Но никто не спрашивал – а мне оно интересно? Почему-то считалось, что я тут же – повизгивая и разинув рот от восторга, брошусь выполнять их предложения. Хотя, если принимать во внимание то, что они нас за диких варваров принимают, тогда да.

Концерты быстро расставили всё по своим местам. Популярность была бешенной. Пожалуй, даже французы уступили американцам диким накалом страстей. Народ просто сходил с ума, пытаясь прорваться ко мне. Но видимо, в Америке было это предусмотрено, поэтому, безликие парни из охраны работали чётко – рассекая толпу и оберегая моё ценное тело.

На всех концертах финальной песней у меня была:

 
I stand here waiting for you to bang the gong
To crash the critic saying, «is it right or is it wrong?»
If only fame had an IV, baby could I bear
Being away from you, I found the vein, put it in here
 
 
I live for the applause, applause, applause
I live for the applause-plause, live for the applause-plause
Live for the way that cheer and scream for me
The applause, applause, applause
 
 
Give me that thing that I love
(Turn the lights on)
Put your hands up, make 'em touch
(Make it real loud)
Give me that thing that I love
(Turn the lights on)
Put your hands up, make 'em touch
(Make it real loud)
 
 
A-P-P-L-A-U-S-E
Make it real loud
Put your hands up, make 'em touch, touch
A-P-P-L-A-U-S-E
Make it real loud
Put your hands up, make 'em touch, touch
 

/фрагмент песни Lady Gaga – Applause/

http://www.youtube.com/watch?v=pco91kroVgQ

И люди дарили свои аплодисменты, едва не сходя с ума от накала эмоций. Как сказал старший из моих телохранителей, нанятых заказчиками:

– Такого я не видел нигде и хорошо, если никогда больше не увижу. Слишком тяжело, когда столько людей, как будто нападение инопланетян произошло. Когда президент приезжает, и то толпы меньше. Извините, если обидел, мисс Годес.

Успокоив охранника, что я не обижаюсь, подумала – ну вот, ещё одно имя появилось. Дома – Богиня, во Франции – мадмуазель Диес, в США – мисс Годес.

В этот раз заработок превысил все доходы, заработанные мной во Франции и Великобритании, я даже слегка ошалела, не представляя – что делать с такой массой денег. Валютный миллионер – это уже серьёзно. А потом, привычно отмахнулась от такой глупой мысли. Потом подумаю, когда время и повод будет. Может, вложу в какое-то дело, может – раздам, может – солить буду, как капусту. Пусть лежат, всё равно есть-пить не просят. Ну, а сейчас оставила себе немного денег и само собой, отдала своим людям. Все были довольны.

Чтобыло интересно, в этот раз меня никто не вербовал.

Глава 25

В этот раз Москва нас встретила морозом и снегом. Начало декабря, надеюсь, гастролей пока не предвидится. Нужно немного отдохнуть, не столько мне – сколько всем остальным. Усталость не столько физическая, сколько моральная. Людям хочется к семьям, отдохнуть душой, да хоть просто напиться… Поэтому, по приезду я закатила грандиозный сабантуй в ресторане за свой счёт – с битьём посуды, мордобоем и визгом женщин. В общем, всё прошло отлично, все остались очень довольны. А потом три дня выходных всем, с приказом – на глаза в течение этих трёх дней не попадаться.

А я, выбрав свободное время, нагрянула в головной офис фирмы 'Мелодия' на Тверском бульваре. Крик и шум я устроила там знатный, только ничего не добилась. Договор прошёл по линии Казначейства. А так как у Советского гражданина не может быть валюты и тем более – валютного счёта, то меня просто кинули. Решив не оставлять это дело просто так, потаскав за шиворот для успокоения души, генерального директора Мохова – отправилась в Кремль, жаловаться дяде Лёне.

Честно сказать, вопрос был для меня не принципиальный, но было жутко интересно – смогу ли я сломать систему? Оказалось – могу. Всеми правдами и не правдами, я добилась того, что мне было предложено два варианта, получить деньги на счёт в рублях или получить в валюте, но при наличии счёта в иностранном банке. Вот тут я смогла их всех удивить, предложив положить мне деньги на любой из трёх счетов – в трёх видах валюты. Франки, фунты стерлингов и в долларах.

Ильич удивлённо посмотрел и спросил – откуда у тебя это?

– Работаю, дядь Лёнь, – пожала плечами.

– Да уж, – проворчал он, – Для тебя есть что-то невозможное? Мне тут докладывали, что открыть счёт за рубежом сложно, а ты доказываешь обратное. Так это легко или сложно?

– Плюнь тому в глаз, дядь Лёнь, кто говорит, что сложно открывать счета в иностранных банках, – сказала я, – Там открыть счёт проще, чем в нашей Сберкассе. Был бы документ удостоверяющий личность и деньги на открытие счёта. Вот и всё. Никаких очередей, всё чинно, спокойно, мягкая мебель, приветливый персонал. Естественно, если ты богат. За три копейки перед тобой никто прогибаться не будет.

– А ты, получается – богата? – усмехнулся Ильич.

– Ну да, я богатая невеста, – скромно опустила я глазки.

– Ох, уморила, – рассмеялся Ильич, – Ну, дочка, всё? Проблему решили? Хвоста кому надо накрутили?

– Ну, да. А что там с Евровидением, дядь Лёнь?

– А… Да делают уже. Там надо было телевизионное вещание наладить как-то по-особому, я не вникал. Для этого специалисты есть. Ну и спутники надо было подвесить в космосе. К марту всё будет готово, так что заявку подадим вовремя, не беспокойся.

– Ого! Дядь Лёнь, прости, не знала, что столько денег потребуется, – уколола меня совесть, – Хочешь, все деньги отдам в Казну?

– Да ну, – отмахнулся он, – Спутники всё равно надо было запускать, так что это тебе спасибо, надоумила. Сейчас хоть цель появилась, для чего ракеты в небо пулять, а не просто так. Да и мысль конструкторскую в правильное русло хорошим пинком направили. Сейчас у нас там спутник 'Молния-1' крутятся, а тут уже сразу прорыв пошёл у учёных. Уже и Молния-2 и Молния-3 готовы, и другие прототипы днями и ночами собирают. Теперь практически круглые сутки телерадиовещание по всей стране у нас будет. Надо будет ещё десятка два таких подвесить – полезная штука. Мне там говорили, что по пока системе 'Орбита' работают, но она не эффективна – вещание идёт, только пока спутник над нами висит. Умники сейчас какую-то систему 'Экран' дорабатывают. Обещают, что всё СССР покроем на круглосуточное вещание в течение этого года. Да и само телевидение надо развивать, так что сейчас ещё и сеть телевышек налаживают в труднодоступные места. Для этого выделили достаточно денег, благодаря высвободившимся средствам из наших старых заграничных проектов, которые прикрыли – опять-таки, благодаря тебе. Хе-хе! Так что, оставь свои деньги себе на сладости.

– Спасибо, дядь Лёнь, – душевно поблагодарила я его, – А почему вещание только над СССР? Разве за границей русских нет?

– Эм? – задумался Ильич, потом посмотрел на меня странным взглядом и невразумительно ответил, – Мда…

***

Нагрянул в гости Олег Фёдорович, с которым не виделись почти полгода. Встретились, как родные. Наговорил комплементов, порадовался за мои успехи. Потом сообщил, что вернулась Ленка, но везти сюда поостерегся, из страха – что голову ей откручу. Сказал, что она изменилась сильно, стала спокойной, уравновешенной, терпеливой. Как будто не его дочь, а совсем другой человек. Даже по-русски разговаривает пока с некоторым усилием, привыкла там, в горах на их наречии общаться за столько времени. Вот он и не знает, радоваться этому или нет. А вот жена так и вообще, вне себя от счастья, хотя дочь её временами пугает, своей отстранённостью.

– А поехали домой слетаем, Олег Фёдорович? Я родителей навещу, а то всё гастроли, да гастроли. Они уже дочь родную, наверное, забыли. Ну и к вам зайду, с Еленой Прекрасной увижусь. Обещаю, голову не буду отрывать. Времени прошло много, перегорело всё.

– Ну, тогда полетели.

***

Пробыв дома день, переночевала, а с утра поехала в гости к Олегу Фёдоровичу. Встретил меня улыбающийся Аслан, видно было, что рад сильно. Поздоровался, не приближаясь, не принято у них обниматься с чужой женщиной, провёл в дом. Вышел навстречу сам хозяин, вместе с дочерью. Ленка сильно изменилась. Выросла, красота стала глубже, более зрелой, спокойный взгляд уверенного человека. Без косметики, в простеньком платье… Да уж, как её перевоспитали, там в горах.

Увидев меня, она несколько мгновений смотрела мне в глаза, затем шагнула вперёд и, глядя прямо в глаза сказала:

– Прости. Если можешь…

Некоторое время я смотрела на неё, потом просто подошла и, обняв, шепнула ей на ухо:

– Каждый человек имеет право на ошибку. Главное, понять – что ты ошибаешься.

***

В Москву прилетели без проблем, хоть немного и вьюжило. Всю дорогу ломала голову, как теперь нам разместиться. Хотя особых проблем нет, где четыре девки влезли, там и пятая поместится. Есть мелкие нюансы, мы уже привыкли и нагишом по квартире ходим. И нечёсаные, и заспанные и по-всякому бывает. Но думаю, Ленка быстро к такому привыкнет.

Потом подумала, а собственно – какого хрена? Девчонки растут, наверняка женихи появятся. А куда их вести? Вон, нас сколько уже. И далеко подруг я отпускать от себя не хотела. Поэтому, по приезду развила бурную деятельность. Оставила Ленку пить чай и осматриваться, сама подхватила Веронику и попёрлась к соседям. И сходу предложила им – продать мне квартиру. Они, конечно возмутились, тогда я предложила двойную цену, и они тут же согласились, попросив неделю на переезд. Я была добра и предложила им съехать за два дня, сошлись на трёх. Три дня мы потерпим.

***

Как я и планировала, Ленку оформили сотрудником нашей студии. Несколько дней она ходила везде, таращила глаза и немного дичилась, постепенно привыкая.

Я сразу ей объяснила образ моей жизни, направление работы, про некоторые свои привычки. Чтобы не было потом сюрпризов, недопонимания и обид. И в принципе, была пока довольна. Единственное, определила Ленку в туже школу, где доучивались Юлька с Надькой. Эти две козы… ой, две звезды местной школы, сначала носы сморщили при виде Ленки, но потом оттаяли, когда я им выписала хорошую порцию матов. Вроде, подружились, обещали подтянуть её на занятиях и помочь чем смогут. Хотя, на мой взгляд это мало реально. Два года пропущенных занятий Ленка не нагонит за оставшиеся полгода. Придётся немного помочь и сделать ей аттестат, хоть это и будет фикция. Но главное, пусть привыкает.

***

Наступил Новый Год. С шумом и размахом встретили его, отыграв большую программу во Дворце Съездов. Там я исполнила новую песню, сильно полюбившуюся зрителям:

 
Слышу голос из Прекрасного Далека
Голос утренний в серебряной росе
Слышу голос и манящая дорога
Кружит голову как в детстве карусель
 
 
Прекрасное Далеко
Не будь ко мне жестоко
Не будь ко мне жестоко
Жестоко не будь
От чистого истока
В Прекрасное Далеко
В Прекрасное Далеко
Я начинаю путь
 

/фрагмент песни Татьяна Дасковская – Прекрасное Далеко/

http://www.youtube.com/watch?v=r3W-KPcvm14

Теперь к фанатам которые уже были, добавились ещё, полюбившие очередной мой образ. Судя по повалившим письмам – в основном, школьники среднего и старшего возраста. Хотя, миллионом больше – миллионом меньше, никакой роли уже не играло. Люди достаточно привыкли, что меня можно увидеть в самых неожиданных местах в окружении 'свиты' и поэтому, не кидались рвать меня на части, а приветствовали криками и махали руками. А я тоже махала и улыбалась. Потом, меня через Веронику пригласила к себе Министр Культуры.

– Диана, я вот по какому вопросу вас пригласила, – официальным тоном начала она разговор, после взаимных приветствий, – Сразу скажу, что вопрос касается не столько вашей работы, а последствий, которые приходится нам решать.

– Много обещающее начало, Екатерина Алексеевна, – поощрительно улыбнулась я, – И чем может способствовать – целому Министру, маленькая и слабая девушка? Лопату дадите и перчатки? Последствия разгребать.

Фурцева заливисто расхохоталась, поглядывая то на меня, то на Веронику.

– Да уж, Вероника предупреждала, что на вас бесполезно давить, а я решила попробовать. Ну ладно, проверка боем проведена. Мир? – улыбнулась она.

– Рано сдались, Екатерина Алексеевна, – усмехнулась я, – Вероника минуты две мучилась, пока не подняла лапки вверх.

– Ну уж нет, я не страдаю избытком времени как Вероника и не мазохистка, так что к делу прекрасные леди. Суть в том, что министерство заваливают письмами со всего мира с просьбой переслать их вам, попросить вас приехать, рассказать о вас, спросить о чём-то… Поверьте, этих писем миллионы. Я прекрасно понимаю, что пересылать вам эти письма бесполезно. По словам Вероники, вы давно бегаете от почтальона как от бешеного пса. А он, по словам начальника почты, готов уволиться и уехать на Крайний Север, лишь бы не видеть те тонны писем, которые приходят на ваш адрес. Всё я понимаю, вот выхода не вижу.

– А в чём, проблема-то? – не поняла я.

– Как в чём? – всплеснула руками Фурцева.

– Ну, вы озвучили мои проблемы и проблемы почты, а ваша в чём проблема?

– А… Поняла. Хотим мы или не хотим, но нужно как-то реагировать на просьбы граждан. Поэтому я и пригласила вас. Леонид Ильич, когда я подняла этот вопрос – вскользь конечно, неожиданно ухватился и вытянул из меня всё, и просто посоветовал связаться с вами напрямую и послушать ваш совет.

– Ну, Леонид Ильич плохого не посоветует, – проворчала я, – Ещё бы курил меньше, а то дымит как паровоз.

– Вы так близко с ним знакомы? Я слышала, что вы частый гость в Кремле, – полюбопытствовала Фурцева.

– Ну, если какие сплетни неприличные слышали, назовите мне фамилии сплетников – я им языки вокруг шеи завяжу, – попросила я, – А так, если серьёзно, то да, иногда бываю. У нас скорее родственные отношения.

– Нда? – удивилась Фурцева, – Не знала, но не важно. Так что посоветуете?

– Я вижу два варианта решения вопроса. Сразу скажу, поток писем не прекратится – это пока не возможно, – улыбнулась я, – Как писали, так и будут писать. Так вот, прежде всего хочу спросить, вам знакомы понятия пресс-конференция и телемост?

– Хм, пресс-конференция, это тот вариант общения с журналистами, который вы применили во Франции? Кстати, поздравляю, ваш опыт проведения такого мероприятия уже попал в учебники истории, психологии и заслужил массу положительных отзывав. Теперь применяется по всему миру. А телемост… Впервые слышу, а что это?