Текст книги "Невеста на ночь"
Автор книги: Патти Берг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава 10
– Вон он едет, – объявила Фиби, которую вдруг бросило в жар при виде приближающегося Грэма: сегодня он выглядел еще привлекательнее, чем в день знакомства. Фиби провела ладонями по своему лиловому шелковому платью, на миг пожалев, что выбрала этот облегающий наряд с таким низким вырезом на спине и спереди. Но, заметив блеск в глазах Грэма, который неторопливо катился по залу, Фиби поняла, что сделала правильный выбор.
– Не забудь: я – Гертруда, – напомнила она Кэйро, – а ты зови меня Герти. Ты – Ингрид, приехала в город осмотреть музеи и собрать материал для своей книги. У тебя есть сын по имени Дилан.
– Фиб, у нас ничего не выйдет.
– Время покажет.
– Тебе легко говорить. Тебя никогда в жизни не мучили сомнения.
Фиби нахмурилась, глядя на племянницу:
– Я стою на пороге самого невероятного романа в моей жизни – по крайней мере я надеюсь, что это будет роман, а ты считаешь, что мне не о чем беспокоиться?
Кэйро пожала под столом ее руку и улыбнулась:
– Ничего не бойся, Фиб. Ты неотразима, Грэм наверняка сразу влюбится в тебя… к моему великому сожалению.
И Кэйро встала из-за стола.
– Куда ты? – встревожилась Фиби.
– В дамскую комнату. Вам с Грэмом надо несколько минут побыть вдвоем, а мне – набраться смелости.
– Ты вернешься?
– Обязательно, – с мягкой улыбкой подтвердила Кэйро. – Не волнуйся.
Кэйро удалилась. Пока Грэм приближался, Фиби вдруг исполнилась благодарности за деликатность Кэйро. Она сама не знала, зачем взяла с собой на первое свидание племянницу: сказать по правде, ей хотелось остаться вдвоем с Грэмом.
– Это вам, – произнес он, подъезжая почти вплотную и протягивая ей алую розу. – В знак примирения и за то, что я напугал вас вчера вечером.
Фиби взяла розу, случайно коснувшись пальцев Грэма, и почувствовала, как у нее забилось сердце. Поднеся нежный цветок к носу, она с наслаждением вдохнула сладкий аромат.
– Спасибо.
Улыбка на лице Грэма означала гораздо больше, чем краткое «не за что».
– А я боялся, что вы не придете, – признался Грэм.
Фиби с удовольствием прислушивалась к его голосу – ей нравился именно такой тембр.
– Ваше кресло меня ничуть не пугает, не беспокойтесь.
– Так вы заметили! – От улыбки у него на правой щеке появилась ямочка. – Кое-кто предпочитает делать вид, что я ничем не отличаюсь от других людей.
– Я вообще наблюдательна. К вам я долго присматривалась и, конечно, не могла не заметить кресло. – Она перевела взгляд на темные ботинки Грэма и брюки цвета хаки с отутюженными складками. Его левая рука лежала на колесе, и Фиби сразу увидела, что он не снял обручальное кольцо. Наконец она посмотрела ему в лицо. – Вы совсем не можете ходить?
Грэм покачал головой.
– Я стараюсь не думать об этом. Ноги не держат меня, даже когда я на что-нибудь опираюсь. Впрочем, травма позвоночника была не настолько серьезной, и я надеюсь, что когда-нибудь снова смогу ходить. – Он пожал плечами, словно это не имело никакого значения. – Вообще-то мне и так живется неплохо, но я не оставляю попыток научиться ходить.
Фиби протянула руку и коснулась его ноги:
– Вы чувствуете прикосновения?
Она ждала, что Грэм отдернет ногу, попытается отстраниться, но он только улыбнулся и покачал головой:
– Нет, ноги ничего не чувствуют, но сам я знаю, где лежит ваша рука, и мне приятно думать об этом.
– Почти всю ночь я представляла, как прикасаюсь к вам.
– Вы всегда так откровенны?
– Всегда. – Фиби отпила заранее заказанный дайкири. – В восемнадцать лет я танцевала обнаженной в Вудстоке.
– Теперь я вам верю, – с улыбкой откликнулся Грэм, – и мне вдруг захотелось увидеть ваш танец.
– А я хочу, чтобы вы сразу узнали, что мое тело уже не то, каким было тридцать лет назад. Но это не мешает мне заниматься тем, что мне нравится.
– Я играю в баскетбол, – сообщил Грэм. – Только тридцать лет назад я бегал по площадке, а теперь катаюсь, но по-прежнему люблю эту игру.
Фиби невольно задумалась о том, есть ли у Грэма другие пристрастия. У нее зарумянились щеки, но не от духоты.
Прежде чем они успели продолжить разговор, вернулась Кэйро, и Фиби чуть было не отправила ее домой, но вовремя вспомнила, как уговаривала ее составить компанию, и промолчала.
– Грэм Кинкейд. А это моя подруга Ингрид Йоргенсен. – Фиби заметила промелькнувшее в глазах племянницы любопытство: Кэйро впервые увидела своего свекра.
– Рад познакомиться, – произнес Грэм, пожимая руку Кэйро и задерживая ее в своей руке дольше, чем следовало. Фиби заволновалась – но не от ревности. Она опасалась, что Грэм рано или поздно узнает, кто они такие на самом деле. – Ваше лицо мне знакомо, – добавил Грэм, глядя на Кэйро. Между его глаз залегла морщинка. – Скажите, мы не встречались раньше?
Фиби почувствовала, как племянница украдкой толкнула ее ногой.
– Кажется, нет, – ответила Кэйро.
– Лицо Ингрид всем кажется знакомым, – вмешалась Фиби. – Ее вечно принимают за чью-то сестру или подругу…
– Вы похожи на бывшую жену моего сына.
Кэйро закашлялась, схватила свой стакан с «Маргаритой» и поспешно глотнула.
– Вашего сына зовут Тур? – полюбопытствовала Фиби, ужаснувшись легкости, с которой солгала.
– Тур? – переспросил Грэм, а Кэйро метнула в тетю испепеляющий взгляд.
– Да, так зовут мужа Ингрид. Тур Йоргенсен. Крупный, рослый норвежец, вылитый викинг.
Грэм засмеялся и покачал головой, глядя на Фиби:
– Нет, моего сына зовут Дункан – он рослый и сильный, вылитый шотландец.
– Кстати, о Дункане… – успела произнести Фиби, но ее перебили.
– Ты говорила о Туре, – напомнила Кэйро.
– А по-моему, – возразила Фиби, игнорируя более чем законный протест племянницы, – речь шла о сыне Грэма. – И она повернулась к собеседнику: – Вы сказали, что Ингрид похожа на его бывшую жену. А сейчас он женат? – На этот раз Кэйро толкнула ее ногой сильнее, но Фиби только улыбнулась.
– Нет, не женат, – ответил Грэм. – По-моему, он до сих пор надеется снова сойтись с бывшей женой.
– Вот как? – Фиби поставила локти на стол и придвинулась ближе к нему. – Почему вы так решили?
– Он носит ее фотографии в бумажнике.
На этот раз пришла очередь Фиби толкать ногой племянницу.
– Должно быть, он по-настоящему любил ее.
– Наверное. Не знаю, что произошло между ними: Дункан об этом не говорит. – Грэм усмехнулся. – Они были женаты только одну ночь, представляете? Кэйро – так звали его бывшую жену – вернулась в колледж, а Дункан уехал в Египет. По-моему, они понятия не имели, что значит строить отношения.
– А может, они еще помирятся, – с надеждой заметила Фиби. – Похоже, Дункан все еще любит жену, раз не расстается с ее фотографиями.
– Или он просто привык хранить всякий хлам, – вставила Кэйро.
Грэм нахмурился, Фиби последовала его примеру.
– Звучит не слишком романтично, – высказалась Фиби.
– Я охладела к романтике с тех пор, как мы… с Туром расстались. Он оказался безответственным человеком… Впрочем, мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать разводы. – Улыбка наконец-то скользнула по лицу Кэйро. – Может, поговорим о чем-нибудь другом? А еще лучше – потанцуйте. – Она посмотрела на Грэма. – Герти говорила, что вы умеете танцевать сидя в кресле.
Грэм усмехнулся, и Фиби опять залюбовалась ямочкой у него на щеке.
– Это самые неудачные слова, какие я когда-нибудь произносил в присутствии женщины, – признался он. – Даже тридцать лет назад я танцевал скверно и с тех пор мало чему научился.
– Очень жаль. – Фиби встала из-за стола и взяла его за руку. – Потому, что я намерена заставить вас выполнить обещание – не важно, хотите вы этого или нет.
– Если вы готовы – пожалуйста.
Оставляя Кэйро одну за столом, Фиби ощутила укол совести, но быстро забыла о нем. Рослый симпатичный ковбой подошел к столику, пока Фиби и Грэм выходили на середину зала. Оглянувшись через плечо, Фиби увидела, как Кэйро пытается отклонить приглашение, но безуспешно. Через минуту Кэйро уже танцевала странный тустеп, удивив Фиби.
– Вы намерены весь вечер наблюдать за Ингрид или все-таки обратите внимание на меня? – осведомился Грэм, и Фиби тут же очутилась у него на коленях, а его горячая и сильная ладонь легла ей на талию. Фиби в очередной раз порадовалась тому, что надела платье с глубоким вырезом на спине.
Теперь она смотрела прямо в глаза Грэму. Их губы оказались совсем рядом. От него приятно пахло одеколоном «Олд спайс», что окончательно покорило Фиби.
– Мне следовало предупредить вас: под танцами я подразумеваю объятия, – заявил Грэм.
– Так я и думала.
Фиби обняла его за шею и радостно заулыбалась, а Грэм ловко лавировал в кресле между танцующими.
– Знаете что, Грэм?
– Что?
– Еще никогда танец не доставлял мне такого удовольствия.
Дункан сбросил облепленные грязью ботинки и оставил их на задней веранде отцовского дома вместе с сумкой, набитой грязным бельем. Торопливо пройдя по дому, он поискал отца и вздохнул с облегчением, убедившись, что его нет дома. Он приехал в город, чтобы разыскать Кэйро, и не собирался тратить время на разговоры с отцом.
Дункан изнывал от усталости. Ему не повредил бы горячий душ, но первым делом он схватил увесистый телефонный справочник, плюхнул его на кухонный стол и открыл страницу с номерами городских гостиниц. Таких в Сэнктуари насчитывалось немного. Дункан не сомневался, что разыщет Кэйро за каких-нибудь десять минут, если она еще в городе.
Набрав первый номер, он достал из холодильника банку холодного пива, вскрыл ее и сделал глоток.
– Скажите, не у вас ли остановилась Кэйро Макнайт? – спросил он, дождавшись ответа.
– Минутку…
В «Эльдорадо» пятнадцать номеров – Дункан знал это, потому что именно там они с отцом останавливались в первый приезд в Сэнктуари. Ему казалось, что хозяин гостиницы без труда запоминает всех постояльцев. Необходимость ждать раздосадовала его: ему не терпелось разыскать Кэйро.
– Нет, сэр, под этим именем у нас никто не регистрировался.
– А Фиби Макнайт?
– Минутку…
Пожалуй, ему потребуется больше десяти минут, чтобы обзвонить все гостиницы в Сэнктуари.
– Тоже нет, сэр.
– А Кэйро Кинкейд? – предпринял Дункан последнюю попытку.
– Так это вы, мистер Кинкейд?
Черт! Теперь разговор затянется.
– Да.
– То-то голос показался мне знакомым! Как идут поиски динозавров? Нашли что-нибудь?
– Еще ищу, – с трудом сдерживая нетерпение, отозвался Дункан.
– Отлично. Рано или поздно вы найдете тираннозавра, и в городе прибавится приезжих. Здесь, в «Эльдорадо», нам бы не помешали новые постояльцы.
– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещал Дункан. – Так у вас не останавливалась Кэйро Кинкейд, мистер Поттер?
– Нет-нет.
– Извините за беспокойство.
– Ничего. Передавайте привет отцу.
Дункан повесил трубку, жирной чертой зачеркнул «Эльдорадо» в списке и начал набирать номер следующего отеля.
Через сорок пять минут Дункан, уже побритый, принявший душ и переодевшийся, усаживался в машину. Найти Кэйро ему не удалось, и это могло означать лишь одно: она навсегда покинула Сэнктуари – и его, Дункана. Оставалось только отправиться в город, съесть увесистый бифштекс, выпить пива и попытаться забыть бывшую жену.
Припарковав машину у тротуара, Дункан направился к клубу «Сорвиголова». Судя по количеству машин на стоянке, в клубе собралась половина жителей юго-восточной Монтаны. В нем был огромный танцевальный зал, перестроенный из конюшни, где по вечерам в пятницу и субботу играл неплохой оркестр. Внутри было накурено, оглушительно грохотала музыка, Дункану пришлось долго протискиваться к стойке бара за пивом.
Взяв холодную бутылку, он прислонился к стойке, поставил ногу в ковбойском сапоге на подставку табурета и огляделся, надеясь высмотреть отца. Но вместо этого он увидел Кэйро – похоже, она прекрасно проводила время… без него.
Черт бы ее побрал!
Свои длинные белокурые волосы она собрала в узел на макушке, но пряди выбились из него, повисли вдоль лица, почти касаясь обнаженных плеч. Кэйро была одета в чертовски сексуальную белую кофточку – с короткими рукавами, постоянно сползающую с плеч, облегающую грудь и живот. На вкус Дункана, кофточка была слишком тесной и чересчур откровенно демонстрировала все изгибы фигуры Кэйро. Ее синяя джинсовая юбка доходила до щиколоток, но длинный разрез сбоку приковывал внимание к самой потрясающей паре ног в Сэнктуари, а может, и во всей Монтане.
Вдобавок Кэйро танцевала тустеп с парнем, способным в одиночку сразиться с целой футбольной командой «Грин-Бей пакерс» – и выиграть. Щеки Кэйро раскраснелись, она улыбалась. Почти все мужчины в баре смотрели на нее во все глаза.
Прежде Дункан считал, что ревность ему чужда, но на этот раз испытал сильнейший прилив ревности.
Наконец оркестр смолк, и Дункан бросился к площадке, твердо решив вырвать Кэйро из объятий незнакомца. Однако он опоздал. Какой-то тип с пивным брюхом и серебряной пряжкой размером с Монтану и Вайоминг, вместе взятые, схватил Кэйро за руку.
Дункан нехотя вернулся к стойке и глотнул пива, наблюдая, как Кэйро переступает на месте, как покачивает бедрами, кружится и улыбается, и ненавидел ее партнера.
В следующий раз он отреагировал быстрее и вцепился в руку Кэйро, когда оркестр еще доигрывал последние ноты. Кэйро ахнула, обернувшись с бесподобной улыбкой на лице и увидев перед собой бывшего мужа.
– Может, теперь потанцуешь со мной? – осведомился Дункан.
Улыбка сползла с ее лица, выражение на нем говорило не просто об отказе. Ничего другого Дункан и не ожидал. Она разозлилась сегодня утром, проснувшись и обнаружив, что он исчез, и решила отомстить.
– Тебе придется встать в очередь.
– В очередь?
Кэйро посмотрела поверх его плеча, заставив Дункана обернуться. Четверо мужчин замерли неподалеку, явно недовольные появлением конкурента. Кэйро покраснела.
– Надеюсь, это не окончательный отказ?
– Конечно, нет!
– Может, пойдем в какое-нибудь тихое место, где сможем посидеть и поговорить?
– Вчера мы так и сделали, а сегодня утром ты ясно дал мне понять, что разговоры тебя не прельщают.
– Не спеши с выводами. О вчерашнем вечере я думал сегодня весь день.
– Тогда подумай о нем еще немного, Дункан. А я пока потанцую. – Снова заиграла музыка, Кэйро мило улыбнулась и указала на парня, с которым недавно танцевала: – Это Джерри. Я обещала ему три танца подряд, сразу после танца с Тони, с которым я танцую после Билла, а с ним – после Грега. Как я уже сказала, тебе придется встать в очередь, Дункан.
– Но потом ты будешь танцевать только со мной.
– Пять лет назад ты говорил, что я нужна тебе на всю жизнь. Не слишком ли быстро ты меняешь мнение?
– Я просто хочу потанцевать, Кэйро. И поговорить. Если понадобится, я буду ждать всю ночь.
Но тут мощное плечо Грега, первого ковбоя в очереди, оттеснило его в сторону. Грег увлек Кэйро на площадку и, сразу обняв девушку, затоптался под музыку.
Дункан понимал, что заслужил подобную пытку, но тем не менее негодовал.
Твердо решив дождаться своей очереди, он занял место рядом с Джерри.
– Милашка, верно? – спросил Джерри.
– Да, – коротко отозвался Дункан.
– И танцует классно.
– Да.
– Ты с ней знаком? – вмешался Билл – парень с пивным брюхом и массивной серебряной пряжкой.
– Когда-то мы были женаты.
Билл вытаращил глаза:
– А ты не врешь?
– Нет.
Тони, тощий парень с загипсованной щиколоткой, выглянул из-за плеча Джерри:
– Ты что, вправду хочешь потанцевать со своей бывшей?
– Угу.
– Своей бывшей я каждый месяц посылаю четверть зарплаты, лишь бы она от меня отстала, а ты встаешь в очередь, лишь бы потанцевать со своей. Ты что, спятил?
Вот именно – он окончательно спятил! Дункан решительно покинул свое место в очереди и направился к танцующим. Заметив, что он приближается, Кэйро прищурилась, но Дункан, не обращая на нее внимания, похлопал Грега по плечу.
Грег метнул в него взгляд, способный расплавить стальной столб:
– Она же сказала тебе – жди своей очереди!
Дункан только улыбнулся и сильнее сжал плечо Грега.
– Кэйро часто говорит совсем не то, что думает.
– Так вы знакомы? – Грег перевел взгляд с Дункана на Кэйро.
Глаза Кэйро гневно вспыхнули.
– Нет!
– Ну вот, она ничуть не изменилась. – Дункан усмехнулся, наслаждаясь замешательством Кэйро. – Боюсь, если мы поссоримся еще раз, она будет делать вид, что мы вообще впервые видим друг друга. – Он отпустил плечо Грега, обнял Кэйро за талию и привлек к себе, не обращая внимания на ее протесты.
– Отпусти меня, Дункан!
– Ты с ним знакома! – сообразил Грег.
– Разумеется, – подтвердил Дункан. – Грег, ты и вправду хочешь вмешаться в супружескую ссору?
– Супружескую?
– Мы бывшие супруги! – поправила Кэйро, но Дункан крепче обнял ее.
– Супруги? Бывшие? – растерялся Грег. – Ладно, это не мое дело. Вмешиваться я не собираюсь.
– И правильно сделаешь, – заключил Дункан, увлекая Кэйро в дальний угол танцплощадки.
– Нам надо поговорить, – заявил он, приблизив губы к уху Кэйро. – Прямо сейчас.
Кэйро вздохнула и слегка расслабилась.
– Это ни к чему. Любой разговор закончится ссорой.
Дункан прижался щекой к ее щеке и прошептал:
– Ладно, хватит ссор. Просто ответь на один вопрос.
– Если смогу.
– Зачем ты вышла за меня замуж?
Он почувствовал, как она снова напряглась. Кэйро попыталась вырваться, но Дункан не выпустил ее, только отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Отвечай, Кэйро.
– Мне было одиноко.
– Я ждал совсем другого ответа.
Ее глаза сузились.
– Мог бы и подсказать.
Дункан улыбнулся, проводя ладонью по ее волосам.
– Скажи, что ты меня любила.
Она глубоко вздохнула.
– Да, любила… давным-давно.
– А теперь?
– Между нами многое произошло…
– Еще не поздно все исправить. Я хочу, чтобы мы опять были вместе. Хочу знать, что случилось с тобой за последние пять лет. Хочу узнать о твоей работе и жизни в Мендосино. Хочу…
– А я хочу знать, любил ли ты меня когда-нибудь.
– И никогда не переставал любить.
Кэйро недоверчиво уставилась на него. Казалось, она вот-вот расплачется. Внезапно она вырвалась из объятий Дункана:
– Мне надо выйти.
– Но разговор еще не закончен.
– Я знаю это лучше, чем кто-либо другой. Просто дай мне пять минут, Дункан. А лучше десять. – Она круто развернулась и затерялась в толпе.
Внезапно Дункану пришла в голову пугающая мысль: Кэйро не вернется. У него сжалось горло. Должно быть, такой же страх испытала Кэйро пять лет назад, когда проснулась наутро после свадьбы и обнаружила, что он исчез.
Глава 11
Фиби понравилось танцевать, сидя на коленях Грэма.
– Неплохо повеселились, верно? – спросил он, уже в тысячный раз поворачиваясь в кресле и вызывая у Фиби блаженное головокружение.
И вдруг, как поезд на американских горках, он затормозил.
– Что случилось?
– Помнишь моего сына, о котором мы недавно говорили?
– Конечно. Его зовут Дункан.
– Он здесь.
Господи! Дункану полагалось в эту минуту быть далеко отсюда, изучать пыльные и мрачные пещеры. Что заставило его примчаться в Сэнктуари так не вовремя?
Фиби вскочила с колен Грэма и обмахнула лицо платком.
– Может, уйдем отсюда? Съедим где-нибудь мороженое?
– Если хочешь, можем позвать с нами Дункана и Ингрид.
Только не это! Фиби тяжело задышала, делая вид, что ей жарко.
– Знаешь, мне вдруг стало душно. Боюсь, как бы не упасть в обморок. Мне нужно подышать свежим воздухом.
Фиби добралась до двери за каких-нибудь пять секунд, Грэм никак не мог за ней угнаться. Почему она отказалась познакомиться с Дунканом, Грэм не понимал, но допытываться не собирался. Он просто хотел быть рядом с этой женщиной.
Выкатившись из двери, он сразу увидел Герти неподалеку, в тусклом пятне света из окна. Свежий ветер развевал ее платье, тонкая ткань облепила ноги и грудь, волосы разметались.
– Тебе уже лучше? – спросил Грэм, подкатившись поближе.
– Намного. – Она перестала обмахивать лицо платком и улыбнулась. – Может, пройдемся?
– С удовольствием, – отозвался Грэм, радуясь, что теперь им никто не помешает.
Они медленно направились к парку.
В лунном свете она была прекрасна – задумчивая, обаятельная. Грэму хотелось знать об этой женщине все.
– Ты когда-нибудь была замужем?
– Раза два я чуть не вышла замуж. Наверное, я слишком своенравна – это и отпугивало мужчин.
– Наверное, лет тридцать назад я перепугался бы до смерти.
– А я тридцать лет назад ничего не боялась. Мне хватало смелости танцевать голышом под дождем. А чем занимался ты?
– Воевал во Вьетнаме – под тропическим дождем, перепачканный грязью, писал жене и хотел вернуться домой, к ней и к нашему сыну.
– А я училась в Беркли и участвовала в маршах протеста против войны.
– Я голосовал за Никсона.
Фиби рассмеялась:
– А я на радостях купила бутылку шампанского, когда он подал в отставку.
– Да, между нами нет ничего общего.
– Это было так давно. С возрастом люди меняются.
– Значит, теперь ты сторонница республиканцев? – поддразнил Грэм.
– Еще чего! – выпалила Фиби, сверкнув глазами.
Как легко ему было рядом с ней!
Они дошли до озера, Грэм засмотрелся на воду. Внезапно собственный интерес к Герти вызвал у него чувство неловкости.
– Моя жена Джил погибла в аварии пять лет назад, – сказал он, повертев на пальце обручальное кольцо. – Я по-прежнему храню верность ей.
– Хорошо.
Герти не оскорбилась, не стала уверять, что она его понимает. Она присела на траву рядом с креслом Грэма.
– И это все?
– Мы еще слишком плохо знаем друг друга, я не вправе бороться за тебя. И потом, трудно бороться с человеком, который мертв уже пять лет.
– Ты считаешь, что мне следует просто снять обручальное кольцо и забыть о Джил?
– Бывшая жена твоего сына жива, и поэтому он надеется, что они когда-нибудь снова будут вместе. – Фиби обхватила руками колени. – Ты, наверное, надеешься, что когда-нибудь сможешь ходить. Возможно, так и будет. Но твоя жена умерла. Никакими надеждами ее уже не воскресить.
– А ты когда-нибудь любила человека так, что тебе хотелось умереть вместе с ним?
– К сожалению, нет.
– К сожалению? – Как ей удается так просто относиться к смерти?
– Да. Мне сорок восемь лет. Я никогда не была замужем и, возможно, уже никогда не выйду. Я никогда не была влюблена по-настоящему, но ты не представляешь себе, как я хочу потерять голову от любви. А еще хочу, чтобы кто-нибудь любил меня так, что не смог бы жить без меня. В тебе есть что-то особенное. Мне никак не удается посочувствовать тебе.
– Мне не нужна твоя жалость.
– Да и я сама тоже не нужна. – Она поднялась. – Я замечательно провела вечер, – сообщила она, стряхивая с платья прилипшие травинки. – Честно говоря, еще никогда в жизни я не чувствовала себя такой счастливой, как сегодня.
Грэм пожалел о том, что не уверен в своих чувствах, хотел попросить ее остаться, но побоялся собственных эмоций, сводящих его с ума.
Фиби приложила горячую ладонь к его щеке:
– Я готова к серьезным отношениям, Грэм. Но видишь ли… я живая. Когда ты решишь снова стать живым… надеюсь, ты мне позвонишь.
* * *
Кэйро прислонилась к стене туалета, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды проходящих мимо женщин. Наконец она вошла в одну из кабинок, заперла дверь, опустила крышку унитаза и села.
Беспорядочные мысли вертелись у нее в голове: похоже, притягательность Дункана лишила ее способности мыслить четко и логично. Ей не хотелось снова влюбляться в него – не важно, любит ее Дункан или нет. Она должна просто рассказать ему про Дилана, договориться о посещениях ребенка и вернуться домой. А если она поддастся искушению, то снова останется одна, с разбитым сердцем.
Примерно через пять минут ей придется вернуться в зал и завести серьезный разговор.
Но что она могла сказать?
«Знаешь, Дункан…» Неплохо для начала. «Я должна сказать тебе кое-что…» Пожалуй, стоит засмеяться, тряхнуть волосами и улыбнуться. «У тебя есть сын. Милый мальчик, который при рождении весил почти десять фунтов. Роды продолжались двое суток с половиной. Фиби не переставая твердила, что я должна позвонить тебе, негодяю и мерзавцу, и теперь я наконец решилась. Рожать Дилана было чертовски трудно, зато благодаря ему я теперь живу как в раю. Вчера вечером, когда ты сообщил, что ухаживал за отцом после аварии, я думала, что ты изменился, а утром ты ушел, даже не попрощавшись. Это был некрасивый поступок».
Кэйро глубоко вздохнула и снова дала волю мыслям. «Так или иначе, – продолжит она, – я разрешу тебе видеться с сыном. – И добавит: – Дилану нужен отец, но поскольку доверять тебе опасно, при ваших встречах буду присутствовать я».
Да… После такого заявления он наверняка подаст на нее в суд и будет ожесточенно отстаивать свои права.
Кэйро закрыла лицо ладонями. Может, лучше снова промолчать? Внезапно она вспомнила о Фиби и Грэме. Из шести миллиардов людей, живущих на планете, ее тетя выбрала не кого-нибудь, а деда Дилана. Если между ними завяжется роман, вскоре придется объяснять Грэму, что она вовсе не Ингрид Йоргенсен, что в город она приехала не для того, чтобы осмотреть музеи, что она никогда не была замужем за викингом по имени Тур. Останется только сказать правду: она – его бывшая сноха, мать его единственного внука, существование которого хранила в тайне целых пять лет.
За это Грэм возненавидит ее, как и Дункан.
Кто-то заколотил в дверь кабины:
– Эй, там все в порядке?
Кэйро отперла дверь и выглянула в щель:
– Да-да. Я просто задумалась.
Незнакомка побарабанила пальцами по двери:
– Не возражаете, если я тоже немного подумаю?
Кэйро улыбнулась:
– Конечно, нет. – Она встала, одернула юбку и вышла. – У меня все равно уже начинался приступ клаустрофобии.
Незнакомка посмотрела на нее как на сумасшедшую, но Кэйро только улыбнулась, подошла к зеркалу и отметила, что и вправду выглядит странно. У нее раскраснелись щеки, волосы растрепались, тушь размазалась.
Открыв холодную воду, она тщательно умылась. Господи, неужели разговора с Дунканом ей не избежать?
Вытерев лицо бумажным полотенцем, Кэйро глубоко вздохнула и вышла из туалета, готовясь к бурной ссоре.
Дункан ждал, поставив ногу на подставку табурета и скрестив руки на груди. В джинсах и белой оксфордской рубашке с расстегнутой верхней пуговицей он казался воплощением мечтаний любой девушки.
А Кэйро он преследовал в кошмарных снах.
Дункан поманил ее пальцем, и Кэйро направилась к нему как загипнотизированная.
– Я рад, что ты вернулась.
– Я же обещала. Обычно я выполняю обещания.
– Верно.
Заиграла медленная легкая музыка, пальцы Дункана коснулись талии Кэйро, притянули ее к себе. Такая близость была приятна, но опасна. Впервые в жизни Кэйро чувствовала невероятное смущение.
Дункан наклонился и коснулся губами нежной ямки у основания шеи Кэйро. Все мысли о Дилане улетучились из ее головы. Ей хотелось только одного: сосредоточиться на своих ощущениях, вспомнить все хорошее, что было у нее в прошлом.
– Сегодня ты неотразима, – прошептал Дункан. – Ты всегда была прекрасна, даже в ранней юности, когда я боялся думать об этом.
– Я старалась понравиться тебе еще при первой встрече, в Египте.
– Ты меня поддразнивала.
– Я была влюблена.
– Тебе только что минуло пятнадцать лет. В любви ты еще ничего не смыслила.
– К тому времени я успела прочесть множество романов. Я тайком брала их в комнате Фиби и читала при свете фонарика под одеялом. Я знала, как чувствуют себя влюбленные, и нашла у себя все симптомы, как только познакомилась с тобой. Ты пытался меня образумить, но безуспешно – пока не догадался бросить меня.
– Я здесь, Кэйро. С тобой. Сегодня я бросил самую важную находку в моей жизни, потому что понял: самое лучшее опять ускользнуло от меня. – Он шептал, касаясь губами ее кожи, скользя вверх по шее, приближаясь ко рту. – На этот раз я никуда не отпущу тебя, Кэйро. Я слишком дорожу тобой.
И он поцеловал ее. Смущение Кэйро прошло бесследно: она окончательно растерялась. Он пылал желанием, хотя и сам не знал, надолго ли. И Кэйро в эту минуту был нужен не только отец для Дилана и помощник. Она жаждала горячих объятий Дункана.
Ладно, она поддастся искушению – пусть даже всего на одну ночь.
– Давай уйдем отсюда, – предложил Дункан, крепко обнимая ее за талию и торопливо уводя из зала.
Спустя минуту оба вдохнули прохладный ночной воздух. Глаза Дункана потемнели от желания. Он хотел ее, а она – его. И никогда не переставала хотеть. Возможно, она совершила ошибку, поддавшись страсти, но не желала винить себя. Мир вокруг закружился, Дункан поцеловал ее, будто обезумел.
Их языки робко соприкоснулись и задрожали. Поцелуй продолжался, пробуждая страсть, которую Кэйро скрывала даже от самой себя целых пять лет.
– Я хочу тебя, – прошептал он, не отрываясь от ее губ. – Здесь рядом есть озеро. Там темно и безлюдно…
– Лучше прямо здесь, Дункан. – Наверное, она спятила. Ну и пусть!
Он ничего не ответил – просто потащил ее к своей машине, распахнул дверь, буквально втолкнул Кэйро внутрь и тут же заскользил ладонями по ее бедрам. Кэйро перебралась на середину сиденья.
– Скорее! – взмолилась она.
Дункан отъехал от тротуара так, что скрипнули шины, и понесся прочь из города. Рассудок не вернулся к ней, да и не мог вернуться – каждый раз, когда Дункан переключал скорости, он касался рукой ее груди.
В самой середине темной уединенной рощи Дункан остановился, выключил фары и двигатель и придвинулся к Кэйро. Внезапно его глаза снова стали холодными, темными и чужими. Он зажал ее лицо в ладонях.
– Я даю тебе еще один шанс передумать.
Должно быть, он потерял рассудок, если решил, что она способна одуматься. Меньше всего Кэйро сейчас хотелось расставаться с ним.
– Не дождешься, – прошептала она, проводя ладонями по его мускулистым рукам и вытаскивая рубашку из-под пояса джинсов. Нырнув под ткань, она дотронулась до его горячей кожи. Желание резко усилилось. – А если ты хочешь сбежать, Дункан, тем хуже. Я не намерена отпускать тебя.
– Но мы еще ничего не решили…
– Значит, вот зачем ты привез меня сюда? – полюбопытствовала она, нащупывая молнию джинсов. – Чтобы поговорить?
Он усмехнулся и показал, как именно намерен поступить, творя чудеса губами и языком. Об этом Кэйро мечтала пять лет и жалела, что никто из ее случайных партнеров был не в состоянии соперничать с Дунканом.
Он принялся торопливо снимать с нее кофточку. Будь у нее хоть какая-то надежда на близость с Дунканом, она не выбрала бы этот тесный наряд из спандекса, снять который было непросто. Но Дункан проявил настойчивость и опыт. Наконец он освободил Кэйро от кофточки, а заодно и от бюстгальтера.
Она начала тосковать по его губам, едва он прервал поцелуй. Он устремил пристальный взгляд на обнаженную грудь Кэйро.
– Господи, Кэйро! – Внезапно он снова прильнул к ее губам, с глухим ворчанием уложил ее на сиденье и поднял юбку до самых бедер.
Она пыталась помочь ему, облегчить путь прямиком в рай, но в машине было слишком тесно, рычаг переключения скоростей торчал в самом неудобном месте, колено упиралось в руль, голова билась о дверную ручку. Не выдержав, Кэйро засмеялась.
