Текст книги "Счастья много не бывает"

Автор книги: Патрисия Тэйер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Патрисия Тэйер
Счастья много не бывает

Пролог

Она утратила ощущение времени.

Ребекка Валентайн стояла возле большого окна, выходящего на Центральный парк. Она долго и упорно трудилась для того, чтобы заполучить этот просторный офис и партнерство в рекламном агентстве Пирса. К этой цели она стремилась еще с того времени, как окончила колледж. Ей потребовалось десять лет, но она добилась своего. Зато упустила нечто более важное.

Она еще раз перечитала медицинское заключение, выданное ей совсем недавно. «Образование спаек в тканях, возникшее в результате эндометриоза. Очень высока вероятность бесплодия».

Попросту говоря, у нее не могло быть детей.

И не потому, что ее врач, акушер-гинеколог Шилдс, не предупреждал ее о том, чтобы она пораньше завела ребенка. И не потому, что Ребекка сознательно откладывала это. А просто потому, что она не встретила еще мужчину, который стал бы подходящим отцом, и, конечно, сыграла свою роль ее карьера. Но ведь в тридцать три еще совсем не поздно родить ребенка.

Глубоко внутри Ребекка хотела этого. Она не была уверена в том, что стала бы идеальной матерью, но теперь у нее не осталось шансов проверить это. Она никогда не ощутит у себя внутри биения жизни, не приложит малыша к груди и не отдаст ему всю свою любовь.

Ребекка вытерла слезы, навернувшиеся на глаза. Доктор Шилдс сообщил ей также о том, что у нее признаки крайнего утомления и ей необходимо отвлечься от работы и отдохнуть. Но как сделать это, если у нее сейчас по крайней мере десять срочных заказов? Они все очень важны для нее, особенно сейчас, когда в ее жизни остается только карьера.

Раздался громкий стук, и в дверь офиса просунулась голова Брента Пирса. Симпатичный сын хозяина агентства всегда смотрел на нее с улыбкой.

– Привет, Бек! У меня к тебе есть предложение.

– Если речь не о расслаблении на пляже – примерно двухнедельном, то меня оно не интересует. Я собираюсь в отпуск.

– Ты – собираешься в отпуск? – Он покачал головой. – Через два дня ты начнешь умирать от скуки.

– Я работала последние полгода без передышки, Брент. Мой доктор сказал, что мне необходимо отдохнуть. – Больше она не хотела с ним на эту тему разговаривать.

Он вошел в комнату и присел на краешек стола.

– Значит, тебе надо есть много красного мяса. Кстати, вот новый заказ на рекламу мяса молодых бычков, пасущихся на свободном выгуле. – Внезапно глаза его загорелись. – Возможно, это способ получить то, что нужно каждому из нас. Можно выполнить заказ и в то же время отдохнуть. – Улыбка его стала еще шире. – Что ты думаешь по поводу того, чтобы поменять пляж на ранчо в Вайоминге?

Глава первая

Ребекка взглянула из окна «сессны» на широкую горную гряду, протянувшуюся вдоль горизонта. Яркое майское солнце отражалось от свежей зелени, ковром покрывавшей землю.

Самолет неожиданно стал снижаться, и перед ней развернулась более широкая картина. Показалось ранчо Такера. Обрамленная белой изгородью дорога вела к кирпичному дому, обсаженному кустами с гладко выстриженным газоном. Ее внимание привлекли хозяйственные строения – покрашенные в ярко-красный цвет помещения для скота. Во дворе резвились прекрасные бело-черные лошади – пятнистые, как леопарды.

Значит, это Вайоминг, поместье Митчелла Такера.

Ребекка почувствовала знакомую дрожь в предчувствии удачного заказа. Она обладала талантом и чутьем в определении выгодного клиента и не собиралась уступать никому этого миллионера – хозяина ранчо, желавшего продвинуть свой новый бизнес: производство мяса из бычков, выращенных на свободном выгуле.

Пилот дотронулся до ее плеча и кивком указал ей на выход.

«Я готова», – сказала она себе и сделала глубокий вдох. Возможно, это и будет отпуск, но она собиралась работать. Это единственное, что она умела делать. И, кроме того, чем еще можно заниматься здесь, в Вайоминге?

Ожидая посадки самолета, Митч Такер прислонился к своему черному «рейнджроверу». Дети его стояли неподалеку, у посадочной полосы. Он до сих пор сомневался, правильно ли сделал, что согласился заключить контракт с нью-йоркским рекламным агентством. Он вычеркнул нью-йоркскую часть своей жизни два года назад, когда продал все свои международные холдинги. Теперь он сосредоточился на бизнесе, который развернул на базе своего дома в Вайоминге. И все внутри него сопротивлялось тому, чтобы снова связать себя с прежним бешеным ритмом жизни.

Он взглянул на свою одиннадцатилетнюю дочь. Грета Кэролайн не только внешне была похожа на мать, блондинку с белой кожей и сапфирово-голубыми глазами; она проявляла такое же упорство, когда хотела чего-нибудь добиться. И именно его дочь поддержала идею выращивать бычков на свободном выгуле.

Много часов она сидела в Интернете, выбирая маркетинговые агентства для разработки этого проекта. А после того, как Митч сам провел маркетинговые исследования, он понял, что для прибыльного производства им нужна рекламная кампания. И не столько потому, что ему требовались деньги. Больше всего он нуждался в работе, в которую удалось бы вовлечь детей. А это было первое, к чему Грета проявила интерес после смерти матери. Он не мог ее не поощрить.

Если бы не дети, он вряд ли пережил бы смерть Керри. Когда умерла их мать, Грете было девять лет, а Колби – всего лишь три года. Кто-то должен был позаботиться о них. Этот кто-то – то есть сам Митч – заставлял себя подниматься с постели каждый день, переставлять ноги и двигаться вперед.

Два года спустя он прекратил разъезжать по разным городам и сосредоточился на фермерской деятельности. Но всегда на первом месте были интересы детей. И вот он стоял здесь, ожидая прибытия менеджера из Нью-Йорка. Слов нет, ему нужна помощь. Этот проект – начало новой жизни. В ней, надо надеяться, дети его когда-нибудь снова обретут полноценную семью.

– Пожалуйста, папа, обещай, что будешь хорошим.

Он взглянул на обеспокоенное лицо дочери.

– Это бизнес, в нем нельзя всегда быть хорошим. Я буду вежливым.

– Но ты можешь быть… пугающим.

– В бизнесе это тоже неплохо, Грета.

Она драматично вздохнула.

– Ты сказал, что воспользуешься этой возможностью. Нам нужна хорошая реклама, хороший рынок для продвижения нашей говядины. Пожалуйста, прислушайся к советам мисс Валентайн.

Он выдавил из себя улыбку.

– Я сказал, что выслушаю ее, и ты знаешь, что я не отказываюсь от своих обещаний. – Какого черта она едет сюда из Нью-Йорка? И что она может знать о фермерском хозяйстве в Вайоминге? – Я разговаривал с Брентом Пирсом, и он уверил меня, что мисс Валентайн – именно тот человек, который поможет в этой работе.

Грета с энтузиазмом кивнула головой.

– Ребекка Валентайн – одна из лучших топ-менеджеров агентства и их младший партнер. Она работает в агентстве Пирса с тех пор, как окончила колледж десять лет назад…

– Ба! Откуда такая информация?

Она снисходительно взглянула на него, улыбнувшись так, что сердце его растаяло.

– Я провела изыскания – как ты учил меня.

Но прежде чем он успел сказать что-нибудь в ответ, Колби принялся прыгать на месте, указывая на дальний конец посадочной полосы.

– Смотри, папа, смотри!

Когда моторы самолета заглохли, Митч взял сына за руку и они все трое поспешили к нему. Пусть будет так, как он обещал, но все же глупо было приглашать эту девицу, стремящуюся сделать карьеру, в свой дом. Мисс Валентайн наверняка не та женщина, которую он хотел бы представить своим детям, и, уж конечно, не та, которой понравилось бы жить на скотоводческой ферме.

Митч остановился рядом с «сессной», ожидая, когда его пилот и его менеджер, Уолл Хейган, обойдут самолет и откроют пассажирскую дверь. Первое, что бросилось ему в глаза при виде агента из Нью-Йорка, была пара черных туфель на высоких каблуках, надетых на стройные длинные ноги. Неожиданно у Митча пересохло горло, и он с трудом сглотнул, когда показались голые коленки и часть обнаженного бедра.

Опираясь на руки Уолла, пассажирка в конце концов спрыгнула с самолета. Выйдя из-под крыла, она оказалась на солнце, и Митч едва перевел дыхание. Ребекка Валентайн была высокой женщиной с золотисто-каштановыми волосами, убранными в пучок, – лишь несколько выбившихся вьющихся прядей обрамляли красивое лицо.

Улыбка тронула ее полные губы, но он неотрывно смотрел в глаза – светло-голубые, почти серые. Он не понимал, что не отрывает от нее взгляда, пока дочь не толкнула его.

– Мисс Валентайн, я – Митч Такер, – сказал он наконец и протянул руку. – Добро пожаловать в Вайоминг.

Рукопожатие ее было крепким.

– Пожалуйста, зовите меня Ребекка.

– А меня – Митчем. – Он быстро повернулся. – А это моя дочь Грета.

Она взяла руку девочки.

– Вот мы наконец и увиделись.

– Я тоже рада встрече, мисс Валентайн.

– Но раз уж мы все будем работать вместе, зови меня Ребекка.

Грета повернулась к отцу и получила в виде кивка его согласие.

Митч поставил перед собой сына. Пятилетний пацан уже вымазался в грязи, волосы его были всклокочены.

– А это Колби.

Гостья пригнулась и заглянула ему в глаза.

– Привет, Колби!

Колби улыбнулся, показав отсутствие нижнего зуба.

– Привет, Ребекка! Мне пять лет! – он поднял вверх пять пальцев.

– Вот это да! – сказала она. – Бьюсь об заклад, ты скоро пойдешь в школу.

Он кивнул головой.

– В этом году я пойду в детский сад.

Митч направился к джипу.

– Ну, поехали домой.

Уолл помог Митчу погрузить багаж, дети забрались в салон. Митч подошел к пассажирской дверце и увидел, что Ребекка пытается забраться на высокое сиденье. Узкая юбка опасно приподнялась, угрожая ее скромности и здравому рассудку Митча.

– Внедорожники и короткие юбки плохо сочетаются, – сказала она. – Я совсем не подумала, что этот наряд не очень подойдет. Надо было надеть старые брюки.

– Джинсы лучше бы подошли, – сказал он. – Позвольте мне помочь вам.

– Конечно. У нее перехватило дыхание, когда он сгреб ее в охапку и водрузил на сиденье. Он успел уловить ее легкий запах и ощутить изящный изгиб талии.

– Я же сказала, если бы были брюки… то было бы легче… нам всем.

Митч усмехнулся и промолчал. Черт возьми, он вдовец уже два года. И что угодно может его завести.

В натуре дом показался Ребекке еще более впечатляющим. Митч въехал во двор, но не остановился, а проехал дальше, к черному ходу.

– Мы здесь живем очень просто, и задней дверью пользоваться удобней, – сказал он ей.

– Я знаю, – ответила Ребекка. – Я много времени жила у своей бабушки, она всегда пользовалась черным ходом.

По некоторым причинам ей не хотелось попусту болтать. Она знала, что Митч Такер не особенно хотел обращаться в нью-йоркскую компанию, но любому хорошему бизнесмену требуется продвижение его продукта. И ей необходимо было убедить его, что она – именно тот человек, который сделает это лучше всех.

Когда автомобиль остановился, она открыла дверцу и вышла без всякой помощи. Митч подхватил ее сумки и поднялся по ступенькам маленького заднего крыльца. Дом окружали яркие цветы, создавая уютную и дружелюбную обстановку.

Митч открыл стеклянную дверь и провел девушку внутрь. Она вошла в грязную прихожую с умывальником и сушилкой, у одной ее стены стояло несколько пар ботинок, потом прошла через другую дверь и оказалась в ярко-желтой кухне, уставленной кленовыми буфетами с покрытыми белым кафелем столешницами. Под большими окнами, из которых открывался вид на ранчо, стоял стол.

– Здесь очень мило, – сказала она.

Митч тем временем прошел дальше, неся ее сумки в холл.

Она было последовала за ним, но Грета остановила ее.

– Желтый был любимым цветом моей мамы, – сказала девочка!

Колби выдвинул стул и взобрался на него.

– Она умерла, когда я был совсем маленьким, – сообщил он, и в глазах его блеснули слезы.

– Мне очень жаль. – Хотя Ребекка и знала историю этой семьи, она не была готова к такому разговору. Ни один ребенок не должен оставаться без матери.

– Она нас очень любила, – добавил мальчик.

– Конечно, я уверена в этом, – сказала Ребекка, едва сдерживая желание обнять ребенка.

– А у вас есть маленькие мальчики? – спросил Колби.

Ее сердце сжалось от знакомой боли.

– Нет.

– А маленькие девочки?

Ребекка с трудом сглотнула. Не в силах говорить, она лишь покачала головой. Но тут вмешалась Грета:

– Ребекка деловая женщина, Колби, она разъезжает по всей стране по своим делам.

Колби уперся ручонками в бока.

– Я знаю это, но она могла бы тоже иметь детей.

Вернулся Митч.

– Эй, вы могли бы не спорить хотя бы до тех пор, пока Ребекка не расположится на месте? Ведь вы не хотите ее напугать.

Глаза детей расширились.

– Простите, Ребекка, – сказала Грета. Митч указал в сторону холла.

– Не желаете ли пройти в вашу комнату, чтобы отдохнуть?

Ребекка устала, и желудок у нее был не в порядке после долгой поездки в Денвер и перелета на ранчо.

– Вы не против, если я немного отдохну, а затем мы обсудим некоторые идеи?

– Сегодня отдыхайте. Завтра наступит скоро, – ответил Митч.

И прежде чем Ребекка успела возразить, он повел ее в холл и дальше. Вскоре она оказалась в большой спальной комнате с бледно-голубыми стенами и пушистым ковром на полу. На кровати из красного дерева лежало шелковое покрывало.

– О, какая прекрасная комната, – восхитилась Ребекка. – Я думаю, она больше, чем вся моя квартира в Нью-Йорке.

Митч улыбнулся, и в ней что-то дрогнуло.

– Весь этот дом замечательный, – сказал он и махнул рукой в сторону ванной. – Там куча полотенец в шкафу. Если вам что-нибудь понадобится, дайте мне знать. Наша экономка Мэгги уехала на несколько месяцев по семейным делам. Поэтому мы с детьми все лето будем управляться по дому сами.

– Вы мужественный человек, – сказала Ребекка, не задумываясь.

Его пронизывающие карие глаза встретили ее взгляд. Он стоял перед ней, сложив руки на широкой груди. Атлетически сложенный мужчина с пышными вьющимися темно-каштановыми волосами. Она не могла сдержать своего восхищения. Ее взгляд скользнул по его голубой ковбойской рубашке, заправленной за ремень, по джинсам, плотно облегающим узкую талию, и опустился на сапоги из змеиной кожи. Он мог быть рекламой настоящего ковбоя.

– Вы хотите сказать, что мне нелегко будет управиться со ста сорока отделениями скотоводческой фермы, с табуном породистых лошадей и с двумя детьми?

Ребекка подняла бровь.

– Если бы ваши дети были всего лишь заурядными детьми, но эти двое… – она кивнула в сторону кухни, – требуют особого контроля.

Митч улыбнулся широкой обаятельной улыбкой.

– Возможно, вы правы. – Он сделал к ней шаг. – Скажите, Ребекка, вы здесь для того, чтобы объединить с ними усилия или спасти меня?

Через два часа Митч возился в кухне, готовя ранний ужин, и укорял себя за флирт с Ребеккой Вален-тайн. Это работа, и он не должен смешивать одно с другим, какой бы привлекательной она ни была. И не потому, что он этого не хотел. Нет. Его, конечно, влекло к ней, но было бы безумием связаться с этой карьеристкой, приехавшей из Нью-Йорка. Нет, это не та женщина, которая ему нужна… Митч устало вытер лицо. Ему надо думать о Грете и Колби.

Впрочем, он справится с собой. Он заглянул в холодильник. Спасибо Мэгги, в нем было несколько готовых блюд.

Мэгги Клайн работала у Такеров с тех пор, как родился Колби. После смерти Керри вдовая старушка переселилась в их дом. Она стала частью семьи, и Митч благодаря ей не сошел с ума от горя.

Но когда Мэгги попросила отпустить ее на несколько месяцев к сестре, которая выздоравливала после болезни, он не стал возражать. Кроме всего прочего, это побуждало его больше времени проводить с детьми. Но теперь в доме появилась гостья.

Ребекка Валентайн могла остановиться в городе, но ему пришлось бы тратить слишком много времени на то, чтобы возить ее туда и обратно. Это казалось лучшим решением, особенно потому, что ей надо было ознакомиться с деятельностью фермы.

Вошла Грета и немедленно принялась накрывать на стол.

– Может быть, мы поужинаем в столовой? Ведь у нас гостья.

– Нет, Грета. Ребекка находится здесь, чтобы узнать, как мы управляемся с делами. Она готовится перепачкаться так же, как и мы. – Есть ли у нее одежда, подходящая для ранчо? Представив, как она разгуливает в мини-юбке, он почувствовал, что тело его пробудилось к жизни.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

Митч оглянулся и увидел Ребекку, стоявшую в дверях. Она переоделась в серые гофрированные брюки и темно-красную майку-безрукавку. Она казалось гораздо ниже в туфлях без каблуков, но это не убавляло ее привлекательности.

– Конечно, вы можете налить молоко детям и холодный чай для нас, – сказал он ей. – Все в холодильнике.

Ребекка подошла к буфету и достала стаканы.

– Как вкусно пахнет!

– Энчиладас, – сказала Грета.

– Ты сама их приготовила?

Грета улыбнулась.

– Нет, я кое-что умею, но это блюдо готовит только Мэгги. Она оставила нам кучу еды в холодильнике.

– Мы не будем голодать, – сказал Митч.

– Я нисколько не беспокоюсь об этом, – ответила Ребекка. – Передайте мне, пожалуйста, салат и помидоры, и я буду счастлива.

Он помедлил, вскрывая пакет с маисовыми лепешками.

– Только не говорите мне, что вы вегетарианка.

Ребекка наслаждалась, наблюдая за паническим выражением, появившимся на лице Митча.

– Нет, я не вегетарианка. Если бы я дала себе волю, то ела бы говядину и гамбургеры целый день. Но мне надо следить за весом.

Она почувствовала на себе взгляд, которым он окинул ее с головы до ног, и по телу ее прошла дрожь. Она никогда не могла выдержать подобный взгляд, который был столь распространен среди мужчин.

– Вы хорошо выглядите, – сказал ей Митч.

– От этих ароматных энчиладас невозможно отказаться, – пробормотала она, доставая из холодильника молоко и холодный чай.

Митч взял прихватку, достал из духовки разогретое блюдо и поставил его на стол. В это время в комнату стремглав вбежал Колби и плюхнулся на стул.

– Вот это да! – вскричал он, голодными глазами глядя на еду.

– Ты помыл руки?

Большие карие глаза расширились, словно их обладатель решал, что ему ответить.

– Да, мыл сегодня утром.

Митч нахмурился и указал на дверь.

– Иди и помой.

– О'кей. – Колби встал.

– Я пойду с тобой, – сказала Ребекка. – Я тоже забыла помыть руки. Ты покажешь мне, где ванная комната?

Колби встрепенулся.

– Конечно, пойдемте. У меня есть мыло, которое здорово пенится и пахнет, как жвачка.

– О! Мне хотелось бы на него посмотреть. – Она бросила Митчу через плечо: – Мы сейчас придем.

Скоро из ванной послышался смех. И не было звука слаще для ушей Митча.

Наконец парочка вернулась и уселась за стол. Дети говорили беспрерывно, стараясь завладеть вниманием Ребекки. Митч подумал, что в этом нет ничего странного. Кроме Мэгги, в доме после смерти их матери не появлялись другие женщины.

– Эй, пап, – вывел его из задумчивости Колби, – а ты знаешь, что Ребекка умеет скакать верхом? У ее дедушки были лошади.

– Неужели? – сказал он, удивившись. – А где была ферма? – Он положил на тарелку порцию энчиладас и передал ей, затем наполнил тарелку Колби.

– Недалеко от Лексингтона, Вирджиния, – ответила Ребекка. – Мой дед разводил и объезжал полукровок, а также европейских породистых лошадей всех видов – охотничьих, скаковых и для выездки.

Митч закончил раскладывать энчиладас.

– И ваша семья переехала в Нью-Йорк?

Семья? Семья – это нечто, чего она никогда не имела. Неудачный союз ее родителей вряд ли можно назвать браком.

– Нет, только моя мать и я с сестрой; родители развелись, когда я была совсем маленькой.

Роберт и Диана Валентайн считали этот шаг правильным и через несколько лет, но у нее ощущение горечи оставалось до самой смерти матери, после которой прошло уже десять лет. Двум девочкам-близнецам пришлось выбирать, с кем остаться. В итоге Рэчел уехала в Англию к отцу, а Ребекка осталась жить в Штатах с матерью.

– Наша мать работала в Лонг-Айленде. А я каждое лето проводила в Вирджинии и однажды обнаружила, что очень привязалась к деду с бабкой и мне трудно возвращаться назад. И вот тогда мой дед Поппи Кроуфорд продал коневодческую ферму и они переехали к нам с мамой.

Митч убедился, что Колби ест, и положил энчиладас и себе.

– А вы с сестрой не захотели последовать семейной традиции?

– Сестра сейчас живет с семьей моего отца, – ответила она, вспомнив о том, что после смерти матери много лет не видела Рэчел. А также других членов семьи – дедушку Уильяма, отца, сводных братьев и сестер. – Она работает в Лондоне. Наш отец – британский подданный.

– Здорово! Вы поедете в Лондон? – спросила Грета.

– Я не была там много лет. – Ребекка удивилась, как много рассказала о себе. Обычно она не раскрывала перед другими людьми свою семейную историю. Единственным человеком, с кем ей доводилось обсуждать грешную жизнь Валентайнов, была ее подруга, Стефани Эллисон.

– Энчиладас великолепны, – сказала она. – Мэгги прекрасно готовит.

Митч, должно быть, подметил ее смущение.

– Дети, почему вы никак не закончите есть? У вас есть чем заняться.

Ребята хмыкнули.

– Предупреждаю, если вы быстренько не сделаете свои дела, то завтра не поедете смотреть стадо.

– Хорошо, – сказала Грета.

Ребята разом опустошили тарелки, и Колби помог сестре отнести грязную посуду в раковину. Митч повернулся к Ребекке и тихо произнес:

– Я прошу прощения за их вопросы.

– Дети любопытны.

– Как бы они вам не надоели в следующие несколько недель.

Дети не были для нее проблемой. Ребекка улыбнулась.

– По большому счету дети открыты и чисты. И от этого веет такой свежестью.

– Очень скоро новизна может стать обыденностью. – Он посерьезнел. – Если вы почувствуете, что они чересчур вторгаются в вашу личную жизнь, дайте мне знать.

Она рассмеялась.

– В этом большом доме, я думаю, мы не часто будем встречаться друг у друга на пути. Кстати, я вам очень благодарна за то, что вы великодушно пригласили меня пожить у вас дома.

Митч встал и вынул из шкафа две чашки.

– Кофе?

Она кивнула. Когда он проходил мимо нее к столу, она не могла не почувствовать исходившую от него мощную силу – но в то же время как успокаивающе он действовал на нее!

– Это замечательная деревенская местность. Особенно если под рукой есть «сессна». Одна из причин, почему я завел себе собственный самолет, заключается в том, что можно быстро добраться туда и обратно. Зимы здесь могут быть коварными. Но такие бывают и в Нью-Йорке.

Она глотнула кофе. Дети на другом конце кухни что-то щебетали и мыли тарелки. Красивый мужчина сидел напротив нее, они вместе пили кофе… Она часто видела себя в такой жизни, с мужчиной и детьми. И теперь…

– Ребекка…

Она повернулась на его голос.

– Извините, – сказала она растерянно. – Наверное, я задремала.

– Я же говорил – вам надо отдохнуть. Вы проделали долгий путь и, наверное, мало спали.

– Если не возражаете, я пойду отдохну.

– Нисколько не возражаю, – сказал он. – Я хочу, чтобы вы хорошенько отдохнули перед тем, как отправиться завтра верхом в путь. Нам многое предстоит посмотреть.

Внезапно до нее дошло, что она с удовольствием принимает это предложение. Похоже, она единственный человек на ферме, который может ездить верхом. Наверное, этот красавчик ковбой желает посмотреть, сможет ли она удержаться в седле?

– Я буду готова.