Текст книги "Солнце взойдет"

Автор книги: Патрисия Тэйер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Ты точно вернешься?

– Ну конечно. – Она свернула на дорогу к ранчо. – Мои родители ждут меня на свою годовщину. Так что у меня целых две причины, чтобы вернуться: ты и родители. – И Холт, подумала она про себя.

– Но пока ты не уехала, ты поживешь с нами? – настойчиво спросил Кори.

Вот этот момент она оттягивала, сколько могла.

– Нет, Кори, – как можно мягче сказала Ли. – Ты останешься с Холтом и Заком, а я поживу с родителями.

– Почему?

– Я столько времени жила с вами, что будет несправедливо, если перед отъездом я чуть-чуть не поживу у них. Как ты, согласен со мной?

Посопев, Кори неохотно кивнул и отвернулся к окну.

Ее сердце разрывалось на части, но она молчала: любые слова были бессильны и бесполезны.

Ли остановила машину. Из конюшни вышел Холт, и Кори бросился к нему. Он подхватил мальчика на руки и что-то тихо ему шепнул, продолжая смотреть на нее.

К ее глазам подступили слезы, и, боясь, что она расплачется. Ли через силу улыбнулась им, помахала рукой и села обратно в машину.

На следующий день Холт чувствовал себя так плохо, как никогда. Кори забросал его вопросами, на которые он не знал ответа. Мальчик почти уговорил его съездить в город, но в последний момент он собрался с силами и с вынужденной улыбкой сказал, что этого делать не стоит. Кори сразу поскучнел, но больше ни о чем не спрашивал. Настроения Холту это не улучшило.

На кухню зашел Зак, помыл руки и поинтересовался:

– Что у нас сегодня на обед?

– Все, что ты приготовишь. Я не голоден, – равнодушно отозвался Холт.

– Понятно.

Холт почувствовал раскаяние.

– Извини, Зак. Просто у меня сегодня настроение не очень.

Зак взял полотенце, тщательно вытер руки и только потом сказал:

– Послушай, Холт. Никому не по душе, что Ли уезжает, но тут уж ничего не поделаешь. Хотя бы ради парнишки надо взять себя в руки, а то какой же ты пример подаешь ему? Я позвонил матери Мейсона. Она все поняла и пригласила Кори провести вечер у них. Кори согласился. Ты как, не против? – Он сочувственно посмотрел на него.

– Конечно, нет. Для него так даже будет лучше. Сейчас я неподходящая компания для маленького мальчика! Спасибо, Зак. – Холт через силу улыбнулся.

Наступило молчание. Неожиданно пожилой мужчина громко и решительно произнес:

– Я, конечно, могу ошибаться, но мне показалось, что Ли тебе стала небезразлична. Я прав?

Задав вопрос, он терпеливо ждал ответа.

Холт молчал. У него не было времени разобраться в своих чувствах, но, может, Зак прав и Ли стала ему небезразлична больше, чем он думал сам? Иначе почему он тоскует по ней, но ее смеху и ее улыбкам?

Стук и дверь прервал его размышления. Его сердце забилось. Может, Ли вернулась?..

Он распахнул дверь и обнаружил на пороге Лилиан Джерард, женщину из социальной службы помощи.

– Здравствуйте, мистер Ролинс, – улыбнулась ему немолодая женщина.

– Проходите. – Он немного удивился ее приходу. И испугался.

– Извините, что не предупредила вас заранее о своем приезде, но я была здесь неподалеку и решила заглянуть к вам. Вы не возражаете?

– Ничуть, – сказал он, снова подумав, в чем истинная причина ее визита.

Они прошли на кухню.

– Вы помните Зака Шоу?

– Здравствуйте, мэм, – поздоровался Зак, но из кухни не вышел.

– Приятно с вами снова встретиться. Неожиданно все замолчали. Неловкое молчание прервал Холт:

– Может, чашечку кофе?

– Нет, спасибо, – заторопилась немолодая леди. – У меня еще есть незаконченные дела. Я заехала сказать, что наконец-то нашлась семья, которая согласилась усыновить Кори.

– Неужели? – Эта новость почти выбила его из колеи. – И что это за семья?

Женщина улыбнулась еще шире.

– Очень милые люди. У них уже есть мальчик примерно одного возраста с Кори. Я считаю, что это большая удача.

– Да, действительно, удача. – Он натянуто улыбнулся.

– Я бы хотела заехать за ним завтра и поговорить с ним, если вы не возражаете?

– Не возражаю. – Его лицо застыло. Оказывается, он совсем не готов к тому, чтобы снова остаться одному и так скоро. Сначала Ли, теперь вот Кори…

Лилиан поспешила попрощаться, сославшись на назначенную встречу. Когда дверь за ней закрылась, Зак нахмурился.

– И ты собираешься так просто отдать Кори?

– Ты же сам слышал. – Холт повернулся к нему и встретился с ним взглядом. – Они очень милые люди.

– А ты? Чем ты хуже их? – возмутился Зак.

– Во-первых, у него будет настоящая семья, а во-вторых, – он замолк, но не удержался и сказал: – Во-вторых, тяжело стать отцом, когда не с кого брать пример.

Зак рассердился.

– Ты опять? С того дня, как ты сюда приехал, ты не перестаешь дурно отзываться о Джоне!

Холт поднял брови, приглашая его продолжить. Зак даже не обратил на это внимания, продолжая взволнованно говорить:

– Я не знаю человека лучше, чем Джон Ролинс. Он был очень одинок и раздавлен горем, но никогда, ни при каких обстоятельствах, не позволял себе раскисать. Он был настоящим мужчиной. Таких немного, можешь мне поверить.

– Раздавлен горем, говоришь? – Холт изогнул губы в сардонической усмешке. – И каким же таким горем он был раздавлен?

– Потому что он потерял то, что составляло смысл его жизни. Тебя.

– Что-то не верится. Если бы это было действительно так, он бы хоть раз приехал навестить меня. Я ждал этого всю свою жизнь.

– Если ты так долго этого ждал, то почему, став взрослым, ты не приехал к нему и не задал этот вопрос ему сам?

– Когда я подрос, в этом уже не было никакого смысла, – пожал плечами Холт. – Он мой отец, и у него были передо мной обязательства, особенно когда я был ребенком. Разве в первую очередь не он должен был объяснить мне, почему после развода он так ни разу и не сделал попытки сблизиться со мной?

– В тебе говорит обида. Пошли, – вдруг кивнул Зак. – Сейчас я познакомлю тебя с настоящим Джоном Ролинсом.

Заинтригованный таким заявлением, Холт, не говоря ни слова, проследовал за ним.

Зак вышел в коридор, поднялся по лестнице, включил свет и толкнул дверь, ведущую на чердак. Лавируя среди старой мебели и прочего хлама, он остановился у стены. Возле нее стояла груда картонных коробок.

Холт остановился рядом и с удивлением прочитал на одной из коробок свое имя.

– Вот она. – Зак открыл коробку, вытащил из нее другую коробку, из-под обуви, и передал ее Холту. – Здесь ты найдешь ответы на все свои вопросы. – Он похлопал его по плечу и оставил его одного.

Когда Холт открывал коробку, руки его дрожали. Внутри он обнаружил пачку писем, перевязанных лентой.

Он сорвал ленту и, посмотрев на адрес, застыл.

На всех письмах был адрес дома, в котором они жили с матерью в Бостоне.

Все они были запечатаны. И на всех был штамп «Вернуть отправителю».

Глава девятая

С сильно бьющимся сердцем Холт смотрел на письма в своей руке и еще долго не мог решиться открыть хотя бы одно из них. Затем вскрыл одно за другим и бегло просмотрел их. Почти все письма были адресованы ему.

Он сделал глубокий выдох и на секунду закрыл глаза. Затем взял письмо, которое он должен был получить, когда ему было пять лет. Оно было написано большими печатными буквами.

Здравствуй, сынок.

Я очень по тебе скучаю. Надеюсь, тебе нравится ходить в детский сад. Жду тебя летом. Зак передает тебе привет и говорит, что также соскучился по тебе. Дружок не сказал ничего, но я уверен, что он тоже скучает и готов прогавкать тебе об этом, когда ты приедешь.

С любовью, папа.

Дружок. В памяти вдруг возник образ щенка золотистого ретривера, которого однажды принес его отец. За этим воспоминанием последовали другие, которые все это время хранились в его памяти и о которых он забыл.

Холт открыл все письма и сначала не поверил своим глазам. Но ошибки не было: его отец регулярно писал ему по письму каждую неделю первые несколько лет. Затем он стал писать все реже, пока не ограничился одним письмом в месяц.

Следующие два часа он провел, читая и перечитывая письма отца. Тема писем два раза из года в год повторялась в течение всех лет, когда он учился в школе. Холт не смог удержаться от грустной улыбки. В сентябре его отец поздравлял его с началом нового учебного года и желал учиться на «отлично». В мае он поздравлял его с окончанием учебного года и интересовался его планами на летние каникулы, в конце письма каждый раз приглашая провести лето у него на ранчо.

Холт без сил прислонился к стене.

– Почему я ни разу к нему не приехал? – прошептал он в тишине чердака и посмотрел на коробки у своих ног.

Преисполнившись решимости докопаться до истины, он скрупулезно открывал коробку за коробкой. В одной из них он нашел решение о расторжении брака и еще один документ.

– Запретительный судебный приказ, – начал он читать вслух. – Решением суда Джон Ролинс отстраняется от воспитания своего сына Холта Ролинса и в течение тридцати лет ему запрещается искать встреч с Элизабет Ролинс и своим сыном от первого брака.

Холт долгое время непонимающе смотрел на документ в его руках. Либо этот документ фальшивый, либо, либо его мать лгала!

Он сел рядом с коробками, сжал ладонями виски и попытался вспомнить что-нибудь из своего детства. Память неохотно, но расставалась со своими воспоминаниями. Он вспомнил, как расспрашивал мать об отце, ее постоянные отговорки и просьбу не говорить о папе при дедушке. Дедушка…

Он рассеянно посмотрел на фамилию судьи и резко выпрямился. Гарольд Клейтон-младший был сыном его старинного друга, тоже в прошлом судьи, который был на пенсии.

Боль запульсировала в висках. Он рывком поднялся и подошел к окну. Дыхания не хватало, перед глазами все помутилось. Наконец старая щеколда подалась, и ему в лицо ударил резкий порыв чистого горного воздуха. Дышать сразу стало легче, застилавший глаза туман рассеялся, в голове прояснилось.

Его дед, Маккензи Першинг, деспотичный, эгоистичный старик, умер несколько лет назад. Его единственная дочь и мать Холта Элизабет Першинг Ролинс никогда не осмеливалась ему перечить. Разве что однажды, когда вышла замуж за Джона Ролинса, но ее смелости ненадолго хватило.

– Как ты, сынок? – раздался вдруг голос Зака.

– Почему ты не показал мне этих писем раньше? – сглотнув, спросил Холт, когда Зак остановился рядом с ним.

– Джон просил.

– Но почему? – Слезы подступили к глазам, и он сердито смахнул их рукой. – Все эти годы…

– Все эти годы Джон ездил в Бостон, невзирая на запрет.

Холт резко вскинул голову.

Зак с мягкой улыбкой продолжал:

– Он приезжал, становился напротив дома твоего деда и ждал, когда увидит тебя. Когда он возвращался, разговоры о тебе не прекращались несколько дней.

– А когда я подрос?..

– Он приехал в тот день, когда ты окончил школу, но случайно натолкнулся на Элизабет, – помолчав, сказал Зак. Улыбка сошла с его яйца.

– На маму?

– Да. Джон приехал сам не свой. Лишь через несколько дней он неохотно поделился со мной, что произошло. Оказывается, она сказала ему, что ты не хочешь его видеть и ненавидишь его.

– И отец поверил? – недоверчиво спросил Холт. Зак пожал плечами.

– Ты был уже взрослый и ни разу не позвонил ему и не проявил к нему никакого интереса. Что ему оставалось делать?

Холт стоял, сжимая и разжимая кулаки, и молчал.

Вдруг Зак усмехнулся.

– Я уже всерьез начал о нём беспокоиться, пока однажды в наш дом не заглянуло маленькое солнышко.

– Ты говоришь о Ли? – сразу догадался Холт.

– Да, о ней. Она не смогла заменить ему тебя, но с ее приходом Джон преображался и снова стал напоминать себя прежнего. С того самого дня она и стала солнцем этого дома, осветившим жизнь двух стариков.

«И мою», – вдруг понял Холт, и от этой мысли на сердце у него снова стало холодно и одиноко.

Все утро Ли пыталась заставить себя начать укладывать вещи, но у нее к этому не лежала душа. Последние двадцать четыре часа ее мысли занимал Холт.

И их единственная ночь… Раздался стук в дверь, и вслед за этим показалась голова ее матери. На ее лице была грусть, хотя голос звучал бодро:

– Как дела?

– Входи, мам, – улыбнулась Ли. – Я уже почти готова. Осталось взять только спортивный костюм и фотоаппарат, и можно отправляться.

Клэр села на кровать.

– Тебе обязательно нужно уезжать так скоро? – жалобно спросила она. – Ты жила с нами всего пару дней.

– Но ведь это моя работа, мам, – мягко сказала Ли. – Мы уже столько раз об этом говорили.

– Я бы не спорила, но ведь в этот раз все совсем по-другому. Я это чувствую. Ты собираешься неохотно, скажи, разве нет? Совсем не так, как раньше, когда у тебя глаза горели и ты заражала всех своим энтузиазмом. Даже меня с папой.

Ли закрыла глаза. Разве материнское сердце обманешь?

– Ли? – вдруг позвал за дверью ее отец. – Какой-то Джейсон Митчелл из «Галереи Митчелла» просит тебя к телефону. Говорит, что он из Нью-Йорка.

– Входи, пап. – Нахмурившись, она взяла трубку. – Слушаю.

– Здравствуйте, миссис Кинан. Меня зовут Джейсон Митчелл. Надеюсь, я не помешал?

– Здравствуйте, мистер Митчелл. Вообще-то, немного помешали.

– Но я могу с вами поговорить?

– Я вас слушаю, – теряясь в догадках, кто он и откуда ее знает, сказала она.

– В общем, извините, если я не вовремя… Кстати, вы можете дать мне номер своего агента, и я с ним свяжусь.

– Какого агента? Моего? – ничего не понимая, переспросила она.

– Дело в том, миссис…

– Мисс.

– Ага. Дело в том, мисс Кинан, что Холт прислал только ваши фотографии и несколько телефонных номеров, но среди них не было телефона вашего агента. Поэтому…

– Холт прислал вам мои фотографии? – не сдержав своего удивления, воскликнула она.

На другом конце провода повисла пауза.

– Так, кажется, мы не совсем понимаем друг друга, – вдруг раздельно произнес мужской голос. – Позвольте, я объясню. Я являюсь владельцем фотогалереи «Галерея Митчелла» в Нью-Йорке. Думаю, я не удивлю вас, если скажу, что вы удивительно талантливый фотограф и я хотел бы организовать выставку ваших работ в сентябре. Понимаю, что вам надо подумать. Запишите, пожалуйста, мой телефон и свяжитесь со мной, как только вы примете решение, надеюсь положительное. Я буду очень ждать вашего звонка.

Ли машинально записала его телефон и, попрощавшись, положила трубку.

– «Галерея Митчелла» в Нью-Йорке предлагает организовать выставку моих фоторабот в сентябре, – все еще не придя в себя от изумления, сказала она, переводя взгляде Клэр на Тима.

– Так это же замечательная новость! – первой отреагировала ее мать и заключила ее в свои объятья.

– Мы очень гордимся тобой, дорогая, – поддержал ее отец, дождавшись своей очереди, и крепко прижал ее к своей груди.

– Холт прислал ему мои фотографии.

– Что ж, значит, Холт понимает толк не только в финансовых бумажках или с чем он там имел дело, но и в искусстве, – рассудительно сказал ее отец.

– Что же мне делать? – беспомощно спросила она.

– Согласиться! – воскликнул ее мать.

– Конечно, соглашайся, – поддержал жену Тим. – Когда еще представится такая возможность?

– Но… – Ли прикусила губу и прошептала: – Но ведь тогда я не сдержу своего обещания.

– Какого обещания? – с ласковой улыбкой спросила Клэр.

– Сорея… После того, как я ее потеряла, я обещала себе, что не позволю, чтобы нечто подобное случилось с другими детьми.

– Но ты и не позволишь. – Клэр прижала ее к себе и погладила по голове, как маленькую "девочку. – Подумай сама. Если галерея Митчелла известна – а что-то мне подсказывает, что так оно и есть, – значит, о твоей выставке напечатают в газетах. О ней узнают сотни, тысячи людей. Ты не нарушишь своего обещания: ты будешь бороться за всех детей, но уже другими способами.

Ли отстранилась, заглядывая матери и глаза Они были полны любви, понимания и поддержки, какое бы решение она ни приняла.

– Ты права, – твердо сказала она – выставка будет иметь успех…

– Так оно и будет, если ты мне веришь… – вставила Клэр.

– Если она будет иметь успех, я смогу узнать у мистера Митчелла о других подобных галереях, и, может, они также согласятся организовать выставку моих работ. Это значит, не только в других городах, но и в других странах, – все больше воодушевляясь, продолжила она. – О проблеме детей и детства из стран, где идет война, узнают миллионы людей, ведь для этого не придется ехать туда или учить чужой язык. Хорошая фотография скажет все сама.

– Конечно, – кивнула ее мать. – Значит, ты примешь его предложение?

– Тогда остается одна проблема. – Улыбка Ли померкла. – Холт…

– А почему это вдруг стало проблемой?

– Я люблю его, – просто ответила Ли. – Но?

– Но я не знаю, взаимна эта любовь или нет, – призналась Ли.

– Так в чем же дело? – Клэр всплеснула руками. – Если ты его любишь, скажи ему об этом. Мне кажется, что ты ему небезразлична. Я бы сказала, что он любит тебя, даже если сам это еще не понял.

– Правда? – Она с надеждой посмотрела на родителей.

Тим и Клэр решительно кивнули.

– Дорогая, – беря ее за руку, с нежностью сказал ее отец. – Разве твоя мать хоть раз ошибалась?

Ли подумала и, улыбнувшись, отрицательно покачала головой.

– Значит…

– Значит, ты сейчас же едешь к нему, – решительно закончила за нее Клэр. – Ну же, давай. Куда подевалась бесстрашная малышка, которой ты была всего лишь двадцать лет назад?

Меньше чем через двадцать минут Ли уже была на ранчо. По дороге она думала, как сказать Холту о своей любви, но так ничего и не решила.

Зака она обнаружила на кухне. Он наливал в чашку кофе.

– Кто к нам вернулся, – приветствовал ее пожилой мужчина с улыбкой. – Надеюсь, навсегда?

«Я тоже на это надеюсь», – подумала она и спросила:

– А где Холт?

– В доме. Вот. – Он вручил ей чашку. – Кофе для Холта. Может, ты отнесешь?

– Где он?

– На чердаке.

– А что он там?..

Читает некоторые старые письма, – с грустной улыбкой сказал Зак. – Думаю, он совсем не будет возражать против твоей компании.

Перед дверью, ведущей на чердак, Ли помедлила несколько секунд, затем сделала глубокий вдох и вошла.

Холт сидел в окружении коробок. Вокруг него повсюду лежали письма. Не оборачиваясь, он спросил:

– Зак, ты знал, что отец служил в военно-морском флоте и принимал участие в боксерских боях?

Не получив ответа он обернулся и поспешно встал.

– Ли?

– Привет, – смущенно улыбнулась она, подавляя порыв броситься ему на шею.

Его глаза на секунду радостно сверкнули, но затем Холт сощурился.

– Ты не совсем вовремя.

– А Зак сказал обратное. – Она протянула ему чашку. – Твой кофе. – Кивнув на разбросанные бумаги, она спросила: – Что-то важное?

Он неопределенно пожал плечами.

– Так, старые письма.

Ли опустилась на колени и взяла одно письмо.

– Можно?

Холт задумался, но все же кивнул.

Она повертела его в руках и внимательно прочитала. Когда Ли подняла на него глаза, он прочел в них сочувствие и боль.

– И это все письма отец написал тебе? И ты узнал о них только сейчас?

Его напряженная поза сказала ей все.

– О, Холт. – Она порывисто встала, сделала шаг ему навстречу, но остановилась, предупрежденная взмахом его руки.

– Самое смешное во всем этом то, что все эти годы я взращивал ненависть к человеку, который больше всего хотел быть рядом со мной. – Его глаза полыхнули от гнева. – Я умоляю господа бога, чтобы это был мой дед, кто отсылал все эти письма назад, потому что если это была моя мать, я… – Он резко втянул в себя воздух и сжал кулаки.

– Разве об этом стоит сейчас думать? – стараясь, чтобы ее голос звучал убедительно, спросила Ли. – Важно лишь то, что ты наконецузнал правду: твой отец не бросал тебя. Он тебя любил. Просто обстоятельства сложились так, что…

– Подозреваю, что они сложились так благодаря стараниям моего деда, – с горечью сказал он. – Он так гордился своим происхождением, что не мог смириться с пятном, которое бросал на честь старинной семьи какой-то фермер.

– Мне так жаль, Холт. – Ли сама не поняла, как обняла его, но он не оттолкнул ее. – Жаль тебя и Джона. Можешь мне поверить: он был бы прекрасным отцом и гордился тобой.

– Зак сказал, что он приезжал каждое лето, останавливался напротив дома и ждал, когда увидит меня.

Ли молча прижала его к себе, давая ему возможность высказаться, желая хоть немного облегчить его боль.

– А я не знал его по вине одного человека. – Его руки напряглись.

– Холт, не позволяй ненависти одержать над собой верх, – с мольбой в голосе просила Ли. – Это не вернет Джона, только ожесточит твое сердце. Ненависть никому и никогда не приносила счастья.

– Но если бы я только знал! Если бы только мне позволили знать, все могло бы быть совсем иначе! – воскликнул он.

– Могло бы, – с грустной улыбкой согласилась она. – Но этого не случилось, Я уверена, что твой дед уже наказан за этот жестокий поступок.

– Он мертв.

– Тем более, – настойчиво убеждала Ли. – Все, и обидчик и обиженный, уже давно в земле. Остались только письма и твоя вера в то, что твой отец любил тебя. К сожалению, ты уже ничего не можешь изменить.

– Зак сказал, что ты стала ему вместо дочери, – неожиданно сказал Холт. – Он любил тебя.

– И я его любила, – с мягкой улыбкой сказала она. – Джона вообще невозможно было не любить.

– Ты меня почти уговорила. – Холт спрятал лицо в ее волосах. – Тебе невозможно противиться. Это понял не только мой отец, но и я.

– Так ты сдаешься? – боясь вспугнуть свое счастье, шепотом спросила Ли.

– Я давно уже твой пленник. – Он повернул ее лицом к себе и коснулся пальцем нежной кожи щеки. – Пусть, чтобы осознать это, мне понадобилось время. Ты мне слишком дорога, поэтому я готов смириться с тем, что твоя работа будет иногда отнимать тебя у меня.

– Холт, я…

– Ни слова больше. Мы и так потеряли слишком много времени, а ты скоро снова уедешь. – Он закрыл ей рот поцелуем.

Ли хотела сказать, что она никуда не едет, но позабыла обо всем на свете, почувствовав его губы на своих губах.

Вдруг Холт оторвался от нее и к чему-то прислушался. Когда она вновь обрела способность обращать внимание на окружающее, то увидела перед собой Зака и услышала его извиняющийся голос:

– Прошу прощения, что помешал, но Кори пропал.

– Он же у Мейсона.

– Он должен был быть у Мейсона, – поправил Холта Зак. – Только что позвонила его мать и сказала, что несколько часов назад Кори говорил с Мейсоном по телефону и сказал, что у него болит живот и он к нему не придет. Как только я это услышал, сразу обыскал все места, где он может быть. Его нигде нет.

– Может, он с Лулу и Голди?

– Нет, Ли. – Он покачал головой. – В первую очередь я поискал его на конюшне.

– Так. – Холт чуть ослабил хватку, но не выпустил ее из своих объятий. – В какое время ты его в последний раз видел?

Зак призадумался.

– Кажется, около обеда. Да, точно. Я шел в дом, Кори следом за мной, а затем приехала миссис Джерард.

– Проклятье, – тихо выругался Холт. – Должно быть, он сбежал сразу после разговора с ней.

Ли со все возрастающим беспокойством переводила взгляд с одного мужчины на другого.

– Миссис Джерард? Зачем она приезжала, Холт?

– Семья из Дюранго изъявила желание усыновить его, – неохотно ответил он.

– Миссис Джерард приехала, чтобы забрать его?

Под ее обвиняющим взглядом Холт почувствовал себя неуютно.

– Ну, не забрать, – пробормотал он. – Подготовить его к отъезду.

– Ты дал на это свое согласие? – недоверчиво глядя на него, спросила Ли и оттолкнула его от себя. – Неудивительно, что он сбежал, если он то и дело сталкивается с предательством взрослым, особенно тех, кого любит.

– Оседлать лошадей? – спросил Зак.

– Да, спасибо, Зак. Я скоро.

– Ты куда? – тревожно окликнул ее Холт, идя за ней.

– Звонить Риду, – бросила она через плечо и исчезла за дверью.