Текст книги "Непокорный"
Автор книги: Патриция Поттер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
Глава 9
Мэри Джо с ужасом смотрела на реку. Джефф, который все никак не мог откашляться, поднял голову и успел увидеть, что его спаситель скрылся под водой.
– Мистер Фостер! – завопил он. – Мистер Фостер!
– Оставайся здесь, – сказала Мэри Джо, убедившись, что с сыном все в порядке. – Я попробую найти его.
– Я с тобой.
– Нет. Не могу волноваться за вас обоих. Оставайся. Прошу тебя, ни с места.
– А как же Джейк?
– Джейка я тоже поищу.
Она развязала веревку и смотала ее кольцами, чтобы снова использовать. Прошу тебя, Господи, молча взмолилась она, дай ему еще один шанс.
Она не сможет вынести, если он погибнет из-за ее сына.
Мэри Джо побежала вдоль русла, быстро оглядывая бурную поверхность воды и берега. Она молила, чтобы он уцепился за ветку, камень, за что угодно. Потом заметила, как быстро уплывает какое-то маленькое животное. Не Джейк, слава Богу.
Ее сердце сковал ледяной ужас. Сколько еще смертей вынесет Джефф? Сколько еще она сможет выдержать? От этой мысли ноги сами побежали быстрее.
Один раз Мэри Джо остановилась там, где деревья росли густо. Тут-то она и увидела его – голубая рубашка была ярким пятном в грязно-коричневой мутной воде. Он раскинулся на огромной ветви, зацепившейся за камень. Нужно поскорее подтянуть его к берегу, прежде чем ветку вырвет и унесет вниз по разбухшей реке.
Мэри Джо не могла понять, в сознании он или нет, и вообще жив ли. Он не шевелился. Она припомнила все его наставления. Обвязала веревку вокруг дерева, затем вокруг своего пояса.
Уэйд Фостер был ближе к берегу, чем ее сын. Всего лишь в нескольких футах. Но это были несколько опасных футов. Берега практически не осталось, а участок, граничивший с водой, превратился в скользкую грязь.
– Мистер Фостер! – закричала она, приближаясь к нему. – Мистер Фостер! Он не шевелился.
– Господи, пусть он будет жив, – произнесла она на этот раз вслух.
Если Бог не услышал ее в прошлый раз, то теперь она действовала наверняка. Мэри Джо подобралась поближе.
– Мистер Фостер. Уэйд!
Веки его дрогнули и открылись. Он повернул голову и застонал.
– Уэйд! – снова позвала она, потом протянула руки и дотронулась до него.
Течение здесь было сильным, очень сильным.
– Ступайте, – прошептал он. – Вас может…
– Я обвязана веревкой. Вы сумеете взять мою руку и держаться?
Он закрыл глаза, и Мэри Джо снова сковал удушающий страх. Она подосадовала на свою слабость. Одной ей не вытянуть его из реки. Нужно, чтобы он ей помог.
– Ма!
Она подняла голову и увидела Джеффа. Сын был так взволнован, что у нее не хватило духу отругать его за непослушание. Тут ей пришла мысль. А что если послать его за второй веревкой?
– Беги домой, – велела она, – нужна еще одна веревка. И приведи лошадь.
Если ей удастся вытянуть Уэйда Фостера из воды, понадобится лошадь, чтобы отвезти его домой.
Джефф кивнул, потом повернулся и побежал. Воздух с шумом вырвался из легких Мэри Джо, прежде чем она снова заговорила.
– Мистер Фостер… Уэйд… не позволяйте себе думать, что вы поплатились жизнью из-за него. Не делайте так, прошу вас. Я лишусь сына, как если бы он утонул сегодня. Умоляю, помогите мне. Вы должны мне помочь.
Он снова открыл глаза, медленно, как будто против воли. Как будто черпал откуда-то сверхчеловеческие силы.
– Можете взять меня за руку? – спросила она. – Дайте мне левую руку.
Она оторвала пальцы от веревки и нашла его руку, надеясь, что у него хватит сил воспользоваться ее помощью.
– Вы сможете, – повторяла она. – Вы сможете сделать это ради Джеффа. Не ради себя. Ради Джеффа. Джейк пропал. Вы для Джеффа очень много значите. Он не может все потерять. В который раз. Прошу вас…
Его левая рука дотронулась до ее руки совершенно бессильно, но потом пальцы сжались.
– Всего несколько футов, мистер Фостер. Всего два или три шага, и мы будем в безопасности. Вы чувствуете дно?
Она чувствовала, значит и он должен был. Если в его теле, в ногах осталась хоть какая-то сила. Господи, сколько же ударов выдержало это тело.
– Вы получите свою лошадь, мистер Фостер. И завтра же уедете, если захотите. Вам просто нужно сделать шаг или два. – Она почувствовала на щеках горячие слезы, которые смешивались с грязной водой. – Пожалуйста, Уэйд. Помогите мне.
На этот раз она с легкостью произнесла его имя. Рука Фостера все крепче сжимала ее руку. На лице отразилась мучительная боль, но глаза были ясные. Кровь из открывшейся раны смешивалась с темно-коричневой водой.
– Один шаг, Уэйд. Всего лишь один.
Он медленно оторвался от ветви, зацепившей его, и Мэри Джо вновь ощутила силу течения. Она крепко держала Фостера. Она была от природы сильной, но сейчас ей захотелось быть в десять раз сильнее. Вода била и больно хлестала ее, она с трудом удерживалась на ногах. Уцепившись одной рукой за веревку, а другой продолжая тянуть Фостера, она сделала шаг. Она слышала за спиной его затрудненное дыхание, потом он тихо выругался, и она поняла, что этим самым он подавил стон.
Но несмотря ни на что он все-таки двигался. Один шаг. Другой. Потом они вышли на берег, на такой скользкий, что идти по нему было даже труднее, чем в воде. Один неверный шаг, и они оба снова полетели бы в реку.
Еще один шаг. Она ступила на твердую землю. Потом Уэйд. Сухая земля. Тут он рухнул.
Мэри Джо вознесла благодарственную молитву, падая радом с ним.
Он снова закрыл глаза. Перевязь, на которой была раненая рука, потемнела от грязной воды и крови. Мэри Джо поспешно изменила свою молитву, чтобы попросить еще об одном.
– Защити его, – взмолилась она. – Он спас Джеффа. Он хороший человек. Я знаю, что хороший, что бы он там ни говорил.
Она оторвала полоску ткани от нижней юбки и вытерла ему лицо, нерешительно проведя по короткой бородке, начавшей пробиваться на щеках. Потом она нежно обтерла морщины вокруг глаз.
Мэри Джо не знала, что делать. Ей не хотелось приводить его в сознание. Должно быть, ему ужасно больно. Точно так, как было в самом начале. Но тогда она его еще не знала и не чувствовала такого… смятения. Тогда он еще не рисковал собственной жизнью ради ее сына.
У нее и раньше болела душа из-за этого незнакомца, как болела бы из-за любого пострадавшего существа. Но теперь эта боль была гораздо глубже.
Она провела тряпкой по собственному лицу, покрытому грязью и потом, затем пальцами протерла глаза. Сейчас не время сентиментальничать. Сейчас нужно думать.
В любую минуту появится Джефф с лошадью. Им предстояло каким-то образом погрузить Уэйда Фостера на спину животного. Они и в повозку-то с трудом его затащили. А теперь рана на руке открылась, в нее попала мутная вода.
Потеряв последние силы от физического напряжения и страха за обоих – сына и незнакомца, жизнь которого стала для нее так важна, она тяжело опустилась рядом с ним, взяла в ладони его здоровую руку и просто держала ее.
Внушала ему жизнь.
Она услышала приближение Джеффа, его крик. Вскоре сын оказался на земле рядом с ней и заглянул ей в лицо.
– Он не…
Мэри Джо покачала головой.
– Нет, – прошептана она. Пока нет. – Мы должны отвезти его домой.
Джефф смотрел на нее расширенными от изумления глазами.
– Он ведь спас мне жизнь?
– Думаю, да, родной.
– Он сказал…
Мэри Джо ждала, что сын продолжит. Но Джефф лишь плотно сжал губы, словно сожалея о сказанном.
– Ничего.
Мэри Джо знала, что это не так, но сейчас было не время для дискуссий. Им предстояло привезти Уэйда Фостера в дом и вновь обработать ему рану. Возможно, на этот раз придется послать Джеффа за доктором.
Она ни за что себе не простит, если незнакомец умрет.
Мэри Джо подумала, не привезти ли сюда повозку, но здесь росло слишком много деревьев. Ему все равно придется пройти значительное расстояние до повозки, а Мэри Джо не была уверена, что он сумеет это сделать. Только бы он смог взобраться на лошадь.
– Мистер Фостер, – снова позвала она.
Он слегка пошевелился, и сердце у нее замерло.
– Мистер Фостер…
Он с трудом открыл глаза. Злобно взглянул на нее, и она вдруг обрадовалась. Значит, у него еще хватает сил, чтобы бросать злобные взгляды! Она знала, что глупо улыбается. Его недовольство усилилось.
– Вы не поможете нам взгромоздить вас на лошадь?
– А вы, как видно, не можете оставить все, как есть? – проворчал он.
– Нет, не могу, – радостно ответила она.
Он вздохнул, сдаваясь, и попытался шевельнуться. Она видела, что он подавил готовое сорваться ругательство. Его лицо под слоем грязи побелело от напряжения, и она, глядя на него, оцепенела. Он все еще цеплялся за ее руку и так больно сдавил ей пальцы, что она сама чуть не закричала.
Через секунду его тело расслабилось.
– Думаю, я сумею помочь вам, – сказал он.
Она не сомневалась, что он сумеет.
Проклятие. Одно дело быть обязанным женщине, которая помогла тебе, как помогла бы любой бродячей собаке. И совсем другое, когда она рисковала своей жизнью ради тебя.
За два дня, что последовали после наводнения, Уэйд ни разу не упомянул о том, как она в отчаянии предложила ему лошадь, хотя он запомнил каждое слово. Она тоже ни о чем ему не напоминала. Ему доставляло удовольствие думать, что ей пришлось чуть укоротить свою гордость.
Он не считал, что заплатил долг, когда спас маленького Джеффа, Дело было бы улажено, если бы она снова не вмешалась.
Уэйд не хотел думать о тех днях, что последовали за его повторным ранением. Он до сих пор не понимал, как взобрался на лошадь. Просто знал, что Мэри Джо Вильямс и мальчонка тормошили, подталкивали и тянули его до тех пор, пока он этого не сделал. Они вознамерились не дать ему умереть и добились бы своего, даже если бы при этом совсем его доконали.
Потом она снова сняла с него одежду, тут уж он ничего не мог поделать. Правда, он настоял на койке в сарае. Это была единственная битва, которую он выиграл.
Первые два дня были затуманены болью. Рана на руке открылась, и Мэри Джо снова зашила ее и щедро засыпала серой. То же самое она проделала с ногой. На третий день его природная живучесть, а может быть, кулинарное искусство миссис Вильямс, взяли свое, и он вновь начал задумываться о будущем. Или об отсутствии такового.
Или, по крайней мере, о своем следующем шаге. Если у него будет выбор.
А он у него был, без конца твердил себе Уэйд. У него было несколько возможностей; самым первым напрашивался выход убраться отсюда к черту на кулички. У него ведь теперь даже была лошадь… если у него хватит подлости поймать хозяйку на слове, оброненном, когда она пыталась спасти его никчемную шкуру.
Соображения порядочности не волновали его уже давным-давно, но Мэри Джо Вильямс и Джефф – совсем другое дело. Они помогли ему, не думая о последствиях, даже когда узнали, что он убийца. Ни один человек не поступил бы так. Никто за всю его жизнь не сделал для него столько, сколько эта маленькая семья. Даже юты. Они приняли его к себе, только когда он спас сына вождя.
Совпадение внезапно поразило его. Юты приняли его, чтобы отплатить долг. Он не мог сделать меньше этого.
Мэри Джо Вильямс многого и не требовала. Нужно пожить здесь какое-то время, чтобы нанять для нее толковых работников, а взамен получить лошадь. На душе у него будет гораздо лучше, если лошадь он получит таким способом. Ничему другому ему теперь радоваться не приходится.
Если его обнаружат, если кто-то узнает Брэда Аллена, что ж, тогда с ним будет покончено. Он и так уже задержался на этом свете дольше, чем имел право надеяться.
Теперь, когда перед ним была новая цель, он старался выздороветь. Чем скорее он наладит работу на ранчо, тем скорее сможет уехать и найти место в горах, чтобы зализывать свои раны.
Джефф оплакивал потерю собаки про себя. Старался не показывать матери, как ему тоскливо. Старался быть мужчиной.
Но мальчика никак не отпускало чувство вины. Из-за него чуть не погиб мистер Фостер. А Джейк… пропал из-за его непослушания. Ведь мама тысячу раз говорила, чтобы он не ходил на реку один.
Джефф не осмеливался даже взглянуть на мистера Фостера. Боялся прочесть на его лице осуждение или укор. В его голове снова и снова звучали слова мистера Фостера, произнесенные в тот вечер: мне эта роль ничуть не интересна. Теперь, после всего что случилось, у него совсем не осталось шансов понравиться мистеру Фостеру.
Когда мать спросила его, не отнесет ли он больному тарелку супа, Джефф отказался, и мать, взглянув только раз на его лицо, пошла сама.
Он выполнял свои обязанности как заведенный, пытаясь и за мать сделать кое-что, так чтобы она больше времени проводила у постели больного, выхаживая его.
Он скучал по Джейку. Скучал невыносимо. Ведь он рассказывал собаке все, что не мог рассказать матери. Джейк был его единственным другом после отъезда из поселка рейнджеров. Джефф прикусил губу, чтобы не расплакаться. Мужчины не плачут, напомнил он себе.
Он попробовал было искать Джейка, но теперь у него оставалось не так много свободного времени. Слишком много свалилось обязанностей. Нужно было присматривать за скотом, доить коров, кормить цыплят, помогать на кухне и в доме. Но по вечерам он брал лошадь и ездил вдоль берега, зовя Джейка.
Прошло три дня после исчезновения собаки. Джефф понимал, что поиски продолжать бесполезно, но решил попробовать в последний раз. Он пошел в сарай, стараясь побыстрее миновать обычно закрытую дверь комнатушки мистера Фостера. Но сейчас она была открыта, и хотя он попытался незаметно проскользнуть, его остановил мужской голос.
– Джефф!
Мальчик на ходу замер. Хотел было притвориться, что не слышит. Почти уже совсем решился. Но понял, что не сумеет. Если он собирается стать мужчиной, то нужно отвечать за свои поступки. Он повернулся и нехотя, робко, вошел в комнату.
Мистер Фостер сидел на койке, его грудь и рука были обмотаны бинтами. Он был чисто выбрит, и Джефф сразу догадался, что мать недавно побрила больного.
Мальчик неловко переступил с ноги на ногу.
– Простите меня, мистер Фостер… зато, что я натворил столько бед.
Мистер Фостер едва заметно улыбнулся.
– Ты уже совсем выздоровел?
Джефф онемел от стыда, ведь это он должен был справиться о здоровье больного. И сделать это следовало два дня назад. Ему нужно было прийти еще тогда, извиниться и поблагодарить мистера Фостера, но он был слишком… смущен. Мальчик кивнул.
– Это самое главное.
– Но вы снова… пострадали. Суровое лицо немного смягчилось.
– Такое со мной уже случалось и раньше, – сказал мистер Фостер, – но ни разу по столь серьезной причине.
– Джейк…
– Я знаю, – сказал мистер Фостер. – Твоя мать рассказала. Мне очень жаль.
Джефф не смог сдержаться. По его лицу скатилась слеза.
– Это я во всем виноват.
У мистера Фостера дернулась щека.
– Джефф, ты всего лишь мальчик. В жизни случается и плохое. Такие уроки не проходят даром. Но не бери всю вину на себя. Это был несчастный случай.
– Но ма ведь предупреждала меня…
– Еще не родился на свет тот мальчик, который всегда делал бы то, что велит ему мать, – сказал мистер Фостер.
– А вы разве…
К удивлению Джеффа, раненый кивнул. У мальчика не хватило духу расспросить его поподробнее. Вместо этого он застенчиво произнес:
– Хорошо, что вам лучше.
Мистер Фостер снова улыбнулся, на этот раз тепло.
– Рад тебя видеть. Я беспокоился за тебя. Джефф смутился.
– Мне не хотелось вам надоедать.
– Ты вовсе мне не надоедаешь.
– Но вы же говорили… Мистер Фостер нахмурил брови.
– Что я говорил?
– В тот вечер… когда вы собирались уезжать, я слышал, как вы сказали… – Джефф не сумел выдавить из себя больше ни слова, но увидел, что мистер Фостер пытается вспомнить.
Вскоре глаза раненого понимающе блеснули.
– Господи, так вот почему ты так рано удрал в то утро? Чтобы не видеть…
Джефф снова нервно переступил с ноги на ногу. Ему не хотелось, чтобы мистер Фостер подумал, будто он шпионил за ним.
Но само молчание мальчика, казалось, послужило ответом на вопрос мистера Фостера, и Джефф услышал длинное тихое ругательство. Но мужчина тут же умолк, словно вспомнив, где находится.
– То не имело к тебе никакого отношения. Джефф, – сказал он. – Я вовсе не имел в виду, что ты мне не нравишься. Просто я могу отравить жизнь таких людей, как ты и твоя мать. Господи, дело, конечно же, не в тебе, а во мне. Я боялся, что навлеку беду на вашу семью.
Джефф даже слегка выпрямился, стряхнув с себя печаль. Все же в глазах его, должно быть, осталось какое-то сомнение, потому что спустя минуту мистер Фостер продолжил тихим, хрипловатым голосом:
– Ты чем-то напоминаешь мне собственного сына. Я… подвел его. Второй раз так поступить я не могу.
Джефф с трудом проглотил комок в горле. Он знал, что мистер Фостер скрытный человек, и инстинктивно понимал, чего стоит подобное признание.
– Вы спасли мне жизнь, – наконец произнес мальчик. Мистер Фостер криво усмехнулся.
– Ты бы там не оказался, если бы не услышал, как я тогда сглупил. Давай считать, что мы квиты.
Джефф покачал головой.
– Так я не могу. Па учил меня… Улыбка исчезла с лица мистера Фостера.
– Какие счеты могут быть между друзьями, – мягко проговорил он.
Джефф постоял несколько секунд неподвижно, потом расплылся в широкой улыбке:
– Я собираюсь пойти поискать Джейка. Вдруг он просто ранен, как вы.
– Возможно, – сказал мистер Фостер.
Джеффу понравилось, что он не отговаривал его, не сказал, что это бесполезно. Мистер Фостер, видимо, понял, что мальчик должен искать друга, несмотря ни на что.
– Увидимся позже, – с надеждой произнес Джефф Мистер Фостер кивнул.
– Я знаю множество историй о техасских рейнджерах. Что-то промелькнуло во взгляде мистера Фостера, но он просто снова кивнул. – Обязательно расскажешь мне, мальчик.
Джефф снова заулыбайся и выскочил за дверь. Он оседлал Кинга Артура и вывел его из сарая. Собрался сесть в седло, но тут послышался слабый лай. Сердце мальчика дрогнуло. Это был знакомый лай. Он окинул взглядом круглые холмы. Заметил в высокой траве черный комочек. Снова раздался лай.
– Джейк! – закричал мальчик. – Джейк! Позабыв о лошади, он бросился бежать.
Мэри Джо услышала крик Джеффа. Не может быть. Прошло слишком много времени. Но сердце все равно пронзила надежда. Джефф был таким тихим последние дни. Она понимала, что он прячет свое горе, и от этого невыразимо страдала. Слишком много потерь для одного мальчика.
Она вышла на крыльцо и смотрела, как Джефф бежит в высокой траве за вспаханным полем.
Пусть это будет Джейк, подумала она. Прошу тебя, Господи, ответь еще на одну молитву.
Потом и до нее донесся слабый лай. Она повернула голову на звук, но, услышав шум возле сарая, обернулась. Там стоял Уэйд Фостер и не сводил глаз с Джеффа. С обнаженной грудью и рукой на перевязи. На нем была вторая пара мужниных брюк. Он держал поводья Кинга Артура и смотрел, как Джефф присел рядом с черным комочком. Уэйд Фостер с улыбкой взглянул на Мэри Джо. Улыбка сделала его моложе на несколько лет. Он был очень красив. Невероятно красив.
Привязав поводья лошади к забору, он хромая направился к Джеффу. Двигался медленно, но решительно, Мэри Джо последовала за ним быстрым шагом и вскоре догнала его.
Они подошли к Джеффу. Мальчик сидел на земле, обхватив руками худого, грязного, окровавленного пса, который держал на весу переднюю лапу, а сам вылизывал лицо Джеффа.
Джефф взглянул на них сияя.
– Он вернулся.
– Да, мальчик, – сказал Фостер. – Ты был прав, что не сдался.
– Правда, он ранен.
– Ничего страшного, мы его подлечим.
Мэри Джо разглядела на липе Фостера радость. Он радовался за ее сына, и ей не удалось сдержать слез.
Она давно призналась самой себе, что ее тянет к Уэйду Фостеру. Но теперь, в эту минуту, она с горько-сладкой мукой ощутила, что теряет свое сердце. Теряет из-за того, кто, как она знала, разобьет его.
Глава 10
Джейк был весь в порезах и кровоподтеках. Вероятно, у него сломана лапа, подумала Мэри Джо, опускаясь на землю рядом с сыном. Пес выглядел истощенным, впрочем, у него всегда был голодный вид. Шерсть на нем свалялась, дышал он с трудом, но заурчал, приветствуя хозяев, и завилял хвостом, хотя и не так энергично, как раньше.
– Что с тобой стряслось, Джейк? – спросила Мэри Джо, полагая, что они вряд ли когда-нибудь это узнают.
Но это уже было не так важно. Пес вернулся. Мэри Джо осмотрела лапу Джейка, прощупала ее, несмотря на протестующее подвывание.
– Кажется, лапа сломана, – сказала она. – Не представляю, как он выбрался оттуда, где был.
– А мы можем сделать для него такую же шину, как у мистера Фостера? – спросил Джефф.
Мэри Джо улыбнулась, и Уэйд почувствовал, что его окутала теплота этой улыбки.
– Конечно, можем, – сказала женщина. – Она ему не помешает, раз он вернулся к нам на трех лапах.
Она провела рукой по густой грязной шерсти и нащупала запекшуюся рану, происхождение которой не вызвало у нее сомнения.
– В него стреляли. – Она посмотрела на Джеффа. – Наверное потому он и не отвечал, когда ты ходил его искать. Он был без сознания.
– Кому понадобилось стрелять в Джейка? – Джефф умоляюще взглянул на Уэйда.
– Он немного напоминает волка, – ответил Уэйд, – И если кто-то не знал, что это хозяйская собака.
– В округе все знают Джейка, – сказала Мэри Джо. – Он ездит с нами в город.
– Тогда какой-нибудь бродяга, – сказал Уэйд.
Но Мэри Джо не удовлетворил такой ответ. Почти у всех здешних владельцев ранчо были собаки. Ни один из них не стал бы стрелять в чужого пса, если только тот не напал на стадо. А Джейк был дружелюбен со всеми, почти со всеми людьми и животными. Впрочем, сейчас не столь важно, почему это произошло. Гораздо важнее позаботиться о Джейке.
Мэри Джо посмотрела на пса, лежащего на земле. Она взяла бы его на руки, но он был слишком тяжелым, чтобы она могла донести его до дому, не причинив ему еще большей боли. Мэри Джо почесала ему за ухом. – Сможешь дойти до дому, Джейк?
Тот махнул хвостом в знак согласия и поднялся на трех лапах. Мэри Джо посмотрела на Уэйда и заметила, что он расстроен. Она догадалась о причине: он ничем не мог помочь. Но стоило Уэйду взглянуть на Джеффа, как он перестал хмуриться.
– Джейк все преодолеет, – сказал Фостер. – У него отважное сердце.
Как у тебя, хотела сказать Мэри Джо, но сдержалась.
Джефф вышагивал рядом с Джейком, положив руку на спину собаки, которая хромала на трех лапах. Глядя на них, Мэри Джо почувствовала, как у нее сдавило горло. У Джеффа до сих пор не сошли синяки после его последнего похода к реке, а Уэйд Фостер был весь в бинтах. Ее ранчо быстро превращалось в лазарет.
Она встретилась взглядом с Уэйдом, и его рот скривился в полуусмешке, которая не выдавала никаких эмоций. Он по-прежнему оставался для нее загадкой, которую у нее не будет времени решить, напомнила себе Мэри Джо. Он пробудет здесь недолго. Помни об этом. Не забывай. И не дай забыть сыну.
Но Джефф то и дело оглядывался на их постояльца, и глаза его сияли от восхищения. У Мэри Джо по спине пробежал холодок. Они дошли до крыльца, и Фостер замялся, словно раздумывая, следует ли ему остаться.
Мэри Джо понимала, что раны дают о себе знать. Ее удивило, что он продержался на ногах так долго, но она не хотела, чтобы он вернулся в пустоту и одиночество своей комнатенки. Только не сейчас. Возвращение Джейка было праздником для всех.
– Думаю, нам нужно выкупать Джейка, промыть ему рану. Наверное, нам понадобится ваша помощь, – обратилась она к Фостеру не так решительно, как намеревалась. – Он любит вас и вытерпит все спокойно, если вы посидите рядом.
Фостер коротко кивнул, в его взгляде снова появилась настороженность. Мэри Джо даже подумала, уж не показалось ли ей, что еще несколько минут тому назад она увидела в его глазах радость.
Уэйд сел, Джейк неловко устроился между ним и Джеффом, облизывая поврежденную лапу и тихо поскуливая. Мэри Джо пошла на кухню, накачала насосом миску воды, потом затопила плиту. Пока вода нагревалась, она подошла к двери и выглянула.
Джефф сидел, обхватив собаку за шею и зарывшись лицом в ее шерсть. Мэри Джо покачала головой, но сделать замечание не решилась. Фостер тоже смотрел на мальчика с собакой. Он наклонил голову, и она разглядела выражение его лица. Едва заметная улыбка с налетом тоски, при виде которой у нее не в первый раз защемило сердце. Она поняла, что он тоскует по собственному сыну. Уэйд наклонился и опустил левую руку на маленькую ручку Джеффа, как бы успокаивая его, при этом он что-то говорил, но Мэри Джо не расслышала. Однако она заметила, как благодарно улыбнулся Джефф.
Она отошла от двери и подождала, пока вода не согрелась. Нашла кусок ткани, сунула его в миску вместе с мылом и вышла на крыльцо. С улыбкой подумала, что становится опытной лекаршей.
Она поставила миску на пол и повернулась к Джеффу.
– Найди хорошую прочную ветку и сделай шину для Джейка.
Мальчик кивнул и неохотно покинул крыльцо, часто оборачиваясь на Джейка, будто тот мог опять исчезнуть. Мэри Джо склонилась к собаке и принялась рассматривать пулевую рану на шее Джейка.
– Спасибо, что остались, – сказала она Уэйду.
Тот ничего не ответил, только погладил пса по спине, успокаивая его. Джейк подрагивал, пока Мэри Джо снова нащупывала рану, срезала шерсть вокруг нее и промывала. Она морщилась, когда пес особенно сильно дергался, но Джейк явно понимал, что она старается помочь.
– Я бы убила того, кто это сделал, – пробормотала она себе под нос.
– Вы не думаете, что это вышло случайно? Она покачала головой.
– Не знаю. Как я уже сказала, люди здесь знают Джейка. И он не стал бы ни на кого нападать без причины. – Она с беспокойством взглянула на Фостера. – Это не мог быть кто-нибудь, кто охотится за вами?
Он покачал головой.
– Не думаю. Тот… кого они нашли, был последний из трех.
Мэри Джо с трудом сглотнула.
– У Джеффа было столько потерь…
– Он сильный парнишка, – сказал Уэйд. – Он справится.
– Его мучила вина…
Уэйд помолчал с минуту, потом посмотрел ей в глаза.
– Он слышал наш разговор в тот вечер накануне рыбалки и подумал, что он… не нравится мне. По-моему, именно поэтому он исчез на следующее утро. – Сказал и отвернулся.
Мэри Джо услышала в его голосе неприкрытую боль.
– Так вот почему он избегал вас?
– Да. Но не только из-за этого. Еще из-за чувства вины, как вы сказали. – Он придержал Джейка, тело которого еще раз содрогнулось, когда Мэри Джо присыпала рану серой. Проклятие, он знал, каково теперь собаке. – Вина, – добавил он, – может изнутри высосать все соки.
Он теперь разговаривал чаще и охотнее, чем в первые дни их знакомства, повествуя о чем-то спокойно и рассудительно, раскрывая что-то о себе, чтобы помочь ее сыну.
– Я знаю, – сказала Мэри Джо, встретившись с ним взглядом. – И не хочу, чтобы вы оставались здесь из чувства вины, если сами не хотите остаться.
– Вам кажется, что вы читаете мои мысли, мэм.
– Нет, – сказала она. – Совсем мне так не кажется.
– Я останусь, чтобы помочь вам набрать работников. И чувство вины туг ни при чем. Мне не двенадцать лет. Я давным-давно переборол это чувство, – грубо добавил он, словно сожалея, что вообще что-то сказал. – Просто я понимаю, что мне понадобится лошадь.
Мэри Джо лишь кивнула и не стала напоминать, что уже предлагала ему коня. Она снова сосредоточила все свое внимание на Джейке, промывая густую шерсть остатками воды. Тут вернулся Джефф и принес маленькую, но прочную деревяшку.
Уэйд Фостер еще немного задержался, чтобы придержать собаку, пока мать и сын накладывали на лапу шину. Когда с этим было покончено, Уэйд поднялся, придерживая сломанную руку на перевязи. С минуту он сочувственно разглядывал Джейка, потом повернулся и захромал к сараю.
– Почему мистер Фостер уходит?
– Думаю, он, как и Джейк, хочет отдохнуть, – мягко ответила Мэри Джо. – Ему вообще не следовало вставать с кровати.
Но вовсе не слабость вынудила Уэйда вернуться в свое одинокое жилище в сарае. Мэри Джо знала это. Он разозлился, что приоткрыл ей свою душу.
– А он точно обрадовался возвращению Джейка, правда ведь? – спросил Джефф, и Мэри Джо поняла по его голосу, как стосковался ее сын по общению с мужчиной.
Сердце ее заколотилось от боли и страха за мальчика. Несколько слов, произнесенных не так давно, потрясли его до глубины души, поэтому он и совершил поступок, на который в другое время ни за что бы не решился. Так неужели она рискнула продлить общение с Уэйдом Фостером ради Джеффа? Или ради себя самой?
Но после трех мрачных дней Мэри Джо с огромной благодарностью увидела счастливую улыбку сына.
– Да, – согласилась Мэри Джо. – Думаю, обрадовался.
– Он поживет у нас?
– Не долго.
Улыбка Джеффа стала тире.
– Я так и знал.
– Постарайся не слишком привязываться к нему, Джефф. Он уедет довольно скоро. Его дом в горах.
– У нас появился новый дом, – напомнил Джефф.
– Это совсем другое дело.
– Почему?
Мэри Джо покачала головой. «Зачем» и «почему» были любимыми словами Джеффа и нередко ставили ее в тупик.
– Просто так, – ответила она. – Ну а теперь давай по кормим Джейка.
Джефф нахмурился, а Джейк впервые принял ее сторону. Его хвост лихорадочно забарабанил по полу от слов «Джейк» и «покормим».
Джефф неохотно поднялся на ноги, чтобы наполнить миску Джейка, и по его взгляду она поняла, что сына не удовлетворило ее высокомерное, невразумительное объяснение.
Но Мэри Джо не могла объяснить лучше. Она не могла рассказать сыну, что его любимый Уэйд Фостер убил не дрогнув трех человек, или что его прошлое скрывает еще худшие тайны, которые, как он полагал, когда-нибудь напомнят о себе. Он не боялся судного дня. Она подозревала, он вообще почти ничего не боялся. Он просто ждал, когда настанет этот день.
Все, кто когда-либо полагался на меня, теперь мертвы. Он произнес эти слова с огромной злостью. С полной безнадежностью. Она редко видела, чтобы эти два чувства сочетались в одном человеке, особенно с такой взрывной остротой. Еще два несовместимых качества. Только не в его случае.
Я чертовски ловкий убийца. Один из лучших, как когда-то говорили. Она была хорошо знакома с мужчинами, которые убивали. Она знала их. Была за одним из них замужем, чуть не вышла за второго такого же. Жила среди них. Знала, что с ними делает убийство, как иссушает их души, даже когда это убийство, по их суждению, справедливо. Из того, что говорил Уэйд Фостер, из его намеков она сделала заключение, что он не считал свои отступления от закона оправданными. Это был человек, который постоянно находился в бегах и давным-давно поставил на себе крест.
Меньше всего ей с Джеффом нужен был такой человек.
Несколько недель. Месяц. Потом он превратится в воспоминание.
Уэйд Фостер опустился на койку в сарае. Стены сомкнулись вокруг него, как в тюрьме, подумал он. Попытался пошевелить пальцами правой руки и почувствовал резкую боль оттого, что поврежденная рука пыталась подчиниться волевому приказу. Бесполезно.
