Текст книги "Белые розы Аризоны"

Автор книги: Патриция Нолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Но ведь я вам чужой человек, – удивленно моргнула Жанна. – Почему вы идете мне навстречу?

– Это не совсем так, дорогая. Поймите меня правильно. – Эмми внезапно посуровела, морщины обозначились резче, и она стала выглядеть на свой возраст. – Работа здесь тяжелая. Нам нужна сильная, здоровая помощница. Сью после операции будет приходить в себя месяца полтора, а то и больше. Я ведь и Сью пригласила на работу лишь потому, что хорошо знаю ее мать, которая была самой настоящей рабочей лошадкой, я с полным правом предположила, что дочка пошла в нее.

Жанна улыбнулась и пожала плечами.

– Право же, не могу ничего сказать. Мы довольно долго болтали с ней, и она произвела на меня впечатление человека уравновешенного и разумного, но затем ее прихватил аппендицит...

– Представляю, как вам надоело возиться с больными, – промолвила Эмми, кивнув на свою забинтованную кисть.

– Вот уж нет, нисколько! – с жаром воскликнула Жанна.

– Ну, ничего, сейчас отвлечетесь, – рассмеялась Эмми. – Устали вы с дороги ужасно, вижу по вашим глазам, но ничего не поделаешь. Сет и работники придут ужинать, а с меня толку никакого. – Она нечаянно пошевелила рукой и застонала от боли. – Придется полежать, не снимая льда. Чувствую, что опухоль увеличивается.

Жанна поспешно поднялась и взглянула на красивые часы, стоявшие на резной каминной полке.

– Только скажите, что мне делать!

– Сказать, что делать? Вы что же, не умеете готовить, что ли?

– Зато я прекрасно пеку, – смущенно возразила Жанна, пожимая плечами. – Кондитер моей матери, Франсуа, научил меня кое-чему. Могу испечь, например, замечательный лимонный торт с меренгами.

Эмми задумчиво покачала головой и поднялась на ноги. Прижимая больную руку к груди, она сказала:

– Испеките сразу несколько. Это любимый торт Сета. Если вы испортите ужин, то хотя бы подсластите ему горечь разочарования. В кладовке полно банок с консервами, а холодильник на террасе забит разными продуктами. Выбирайте, что вам больше по вкусу. А в кухне масса всяких приборов и приспособлений, все что угодно можно найти. Сет на них прямо помешан – как только что увидит, тут же покупает.

Жанна смущенно переступила с ноги на ногу.

– Эмми, а на сколько человек мне надо сготовить?

– Значит, так! – принялась подсчитывать Эмми. – Вы, я, Сет, у нас четверо работников в этом сезоне, и частенько ближе к вечеру приходит на помощь сосед. Так что за стол сядут семь или восемь человек.

Семь или восемь! Ответ Эмми поверг Жанну чуть ли не в шоковое состояние. О Господи, как она влипла! Стараясь унять бешеное сердцебиение, она помогла Эмми подняться по лестнице в спальню, поменяла лед в пакете, лежавшем на больной руке, и направилась в кухню.

Эмми сказала чистую правду. На самом видном месте стоял ультрасовременный кухонный комбайн, в котором было великое множество отделений и различных приспособлений. Жанна и не подумала прибегнуть к его помощи. Она даже не знала, как к нему подступиться. Просто отыскать все продукты, необходимые для тортов, и то стоило ей немалого труда. Некоторые шкафы имели секретные запоры, а чтобы зажечь плиту, тоже пришлось, как следует повозиться. Но в готовом виде украшенные меренгами торты выглядели весьма аппетитно и красиво, от одного только запаха слюнки текли.

Поставив их для охлаждения на один из разделочных столов, Жанна ознакомилась с содержимым холодильника и кладовки. Как и говорила Эмми, продуктов было хоть пруд пруди, но ничего такого, что можно было бы просто засунуть в микроволновую печь, Жанна не обнаружила.

В полной растерянности она провела рукой по лицу. Ах, была бы поблизости пиццерия, чтобы можно было заказать пиццу с доставкой на дом!

Но падать духом нельзя. Ведь здесь она оказалась по собственному желанию. Значит, хочешь, не хочешь, а надо выкарабкиваться. Правда, одно дело – найти в себе смелость, чтобы покинуть родной дом, и совсем другое – готовить на семь-восемь человек! Исполнившись решимости, Жанна вытащила из кладовки несколько банок консервированного стручкового перца и пакеты с крекером. Осторожно, чтобы не сжечь, разогрела перец, а крекер красиво разложила на блюде. Подумав, добавила к нему нарезанный кусками сыр. Затем почистила и натерла морковь, посыпала перец ею, а сверху еще и тертым сыром.

Разливая лимонад по высоким бокалам, она услышала громкие шаги на террасе. Вошел Сет в сопровождении троих мужчин, и все они, желая помыться, выстроились в очередь в коридоре, чтобы войти в ее, как она уже считала, ванную комнату.

Едва звуки шагов достигли ее слуха, Жанна немедленно скинула с себя передник, разгладила и взбила пальцами волосы, слипшиеся от стоявшей в кухне жары.

Остановившись возле двери ванной, Сет заглянул в кухню и безо всякого стеснения оглядел Жанну с ног до головы, а затем, наоборот – от рыжеватых волос до пальцев ног, и, остановив свой взор на ее разгоряченном лице, несколько секунд не отрывался от него.

Что-то мелькнуло в его глазах. Жанну обдало жаром, она вздрогнула, губы ее сами собой сложились в улыбку. Заметив это, Сет моментально нахмурился и прошел в освободившуюся ванную. Спустя несколько минут, вся четверка вошла в кухню.

Не иначе как он напрочь забыл об этом необъяснимом моменте, подумала Жанна, в свою очередь, стараясь принять безразличный вид. Сет осведомился о самочувствии Эмми и представил Жанне двух юношей, пришедших с ним, – Стива и Гаса Коллинзов.

– Их бабушка – лучшая подруга Эмми, – пояснил он. – Парни захотели поработать у нас, чтобы узнать на собственной шкуре, какова жизнь на ферме.

Да, Эмми упоминала свою подругу. Интересно, как Сет чувствует себя в компании таких молокососов?

Гас и Стив, загорелые блондины, чрезвычайно походили друг на друга. Высокие – оба выше Сета – и худые, как все юноши в их возрасте. Интуиция подсказала Жанне, что они абсолютно невинны – точь-в-точь как ее собственные братья.

Третьего из пришедших, Сет представил как Хосе. Испанец в летах, с выразительными карими глазами и мягким голосом, в знак приветствия, дружелюбно, улыбнулся Жанне. И он, и Коллинзы, выдвигая стулья и занимая свои места за столом, с жадностью поглядывали на блюдо с перцем.

Зато Сет вел себя совершенно иначе. Обозрев стол, он снова нахмурился.

– Жанна, выйдем на минутку, мне надо с вами поговорить.

– Хорошо, – сказала она, гася улыбку и выходя вслед за ним на террасу.

– Так вот что вы имели в виду, говоря, что «немножко» умеете готовить? Вы умеете подогревать консервы?

Жанна закусила нижнюю губу. Наступил момент, которого она страшилась! Но не станет же она лгать!

– Да.

– Выходит, вы не в ладах с истиной. И всегда так?

Жанна в смущении теребила цепочку у себя на шее, не смея взглянуть ему в глаза.

– Но ведь, скажи я вам правду, вы бы меня, ни за что, не взяли!

– Вот это точно!

– А я между тем умею печь, да и всему остальному смогу выучиться, если...

– Печь умеете, а готовить – нет? Забавно.

– Ничего забавного, я... Впрочем, подождите.

Круто повернувшись, Жанна бросилась обратно в кухню, мигом выхватила из ящика стола нож, не обращая внимания на глазеющих на нее работников, отрезала от торта кусок, швырнула на тарелку и, схватив по дороге вилку, выбежала обратно на террасу. С вызовом глядя на Сета, она подцепила на вилку кусочек торта и поднесла к его рту:

– Вот! Попробуйте!

Сет взглянул на нее мрачно, но деваться было некуда – или он раскрывает рот, или торт падает ему на подбородок, – и он, послушно, разжал губы, словно раскапризничавшийся ребенок, поддавшийся уговорам матери.

Жанна занесла, было, опустевшую вилку над тортом, чтобы отрезать следующий кусок, но Сет схватил ее руку. Прожевав и проглотив, он удивленно хмыкнул и произнес, к радости Жанны:

– Не так уж и плохо, черт возьми!

Высвободив руку, Жанна торжествующе улыбнулась.

– Это изумительно вкусно!

Еще бы! Франсуа раскрыл ей все свои секреты, а уж он-то мастер, хоть куда!

– И все же, – Сет поднял брови, – ваша профессиональная пригодность вызывает большие сомнения.

Жанна почувствовала, что вспыхнула, но сочла за благо воздержаться от ответа.

– Готовить вы не умеете.

Жанна показала на тарелку:

– Разве это не доказывает, что умею?

– Да оставьте! – Сет провел рукой по своей шевелюре. – Надо же, какого я свалял дурака, привезя вас сюда. Такой неженке, как вы, здесь не место.

Обиженная, Жанна начала что-то бормотать, протестуя, но Сет поднял руку, призывая ее к молчанию. Вид у него был усталый и огорченный, и Жанна, справедливо сочтя, что причиной тому она, почувствовала себя виноватой.

– Ну что поделаешь, – проворчал Сет, – вы уже здесь, а Эмми не в силах вам помочь. Давайте завтра я покажу вам, как готовить бифштексы. Смысла особого в этом нет – вы же пробудете у нас недолго, – но все же...

Проглотив обиду, Жанна с благодарностью улыбнулась Сету.

– Чудесно! Я быстро постигну эту науку. Даже не сомневаюсь.

– Который раз я уже сегодня это слышу?!

От благодарности, переполнившей душу Жанны, не осталось и следа.

– Вот увидите, я...

Раздался громкий стук сапог по лестнице, ведшей на террасу. Преодолев последние ступени, к ним присоединился еще один работник ранчо – высокий и стройный мужчина, но уже лысый, что выяснилось после того, как он снял шляпу.

– Тебе, Сет, надо бы поспешить к Голди. Мне кажется, что жеребенок уже идет. Во всяком случае, начались родовые схватки.

– Спасибо, Баркер. Бегу. Оставайся и поешь, – предложил Сет, махнув рукой в сторону кухни. – А после ужина посмотри вместе с ребятами ворота на южном пастбище. Я сегодня ехал мимо и заметил, что они еле держатся. Не иначе, как новый бык пытался их пробить.

Бросив на Жанну уничижительный взгляд, яснее всяких слов выражавший отношение к приготовленному ею ужину, Сет направился к двери. Горя желанием продолжить дискуссию, Жанна поставила тарелку на какой-то шкафчик возле двери черного хода и поспешила за ним следом. Сет чуть ли не бежал, делая огромные шаги, и Жанна, запыхавшись, с трудом за ним поспевала, но, споткнувшись о кочку, еле удержала равновесие, а Сет за это время успел миновать спальный барак, затем хозяйственные постройки и вошел в конюшню.

Она вбежала следом за ним. Конюшня встретила ее незнакомыми, но приятными запахами сена и хорошо ухоженных животных. На стенных крючках были развешены различные инструменты и упряжь. У боковой стены, на копне сена, важно восседала, словно царица на троне, огромная пятнистая кошка. Такой большой, Жанна никогда не встречала. У задней стены были расположены денники. В одном из них слышалось тихое жалобное ржание.

Сет, успевший опуститься на колени, при ее приближении поднял глаза.

– Вы, конечно, собираетесь продолжить наш спор, но, раз уж явились, может, какая-нибудь польза от вас будет.

– Польза? – не без ужаса переспросила Жанна, делая шаг вперед, хотя ноги ее как чугуном налились.

Никогда ей не приходилось присутствовать при родах, хотя бы и лошадиных. Но она заставила себя заглянуть в денник и увидела, что кобыла лежит на боку.

Голди – соловая, красавица с гривой золотого цвета – вполне оправдывала свое имя. С малых лет Жанна боялась лошадей, но в этом несчастном, страдающем создании не увидела ничего устрашающего.

Сет стянул с себя рубашку, обнажив необычайно красивую, могучую грудь и плоский живот, покрытый черными волосками. Жанна немедленно напомнила себе, что не стоит заглядываться на своего хозяина, но это мало помогло. Она продолжала таращиться на Сета, пока тот тщательно мыл руки и насухо их вытирал. Затем, Сет вытащил из кладовки груду чистых тряпок и, возвратившись к Голди, встал около нее на колени, не переставая что-то тихо приговаривать.

Он попытался определить положение жеребенка, но кобыла вздернула от боли голову и закатила мученические глаза. Жанна взвизгнула и отвернулась.

– Вы-то что? – спросил Сет. – Больно ей, а не вам!

– Я из сочувствия.

– Она, уверен, очень этим растрогана. Вы когда-нибудь видели, как рождается животное?

– Я видела фильм «Страна моего сердца» с Рипом Торном и Кончетой Феррел в главных ролях. В последнем кадре они принимают роды у коровы. Ничего отвратительнее я в жизни не видела.

– Что же вы тогда здесь делаете?

– Хочу понравиться еще одному молокососу, – пошутила она.

– Ах, так? – тоже шутливо улыбнулся он. – В таком случае не стесняйтесь, заходите. Поможете мне – и увидите его первая.

У девушки даже рот раскрылся от удивления, глаза округлились.

– Кто? Я?

– Само собой, вы! Вам ведь хотелось работать на ранчо?

И он поднял брови, давая понять, что отказываться не следует. И тогда Жанна твердо сказала себе, что если это делает он, то и она сумеет.

Гордо вздернув подбородок, она вошла в денник и в свою очередь опустилась на колени рядом с распростертым животным. Вобрав в грудь побольше воздуху, она положила руку на роскошную гриву Голди.

– Что я должна делать?

На лице Сета мелькнуло уважение, или это лишь привиделось ее утомленным глазам?

– Держите ее голову и все время разговаривайте с ней, а я попытаюсь вытащить жеребенка.

Что он имел в виду, Жанна поняла лишь после того, как Сет извлек из кладовой веревку и привязал ее конец к крюку на стене.

– Что вы собираетесь делать? – вскрикнула она, бледнея.

– Жеребенок должен выходить передними ногами вперед, а голова должна быть зажата между ними, – пояснил Сет, даже не удостаивая ее взглядом. – Этот жеребенок не только на редкость большой, но и голова у него свернута на плечо. Без моей помощи он и Голди погибнут.

И, завязав петлю на свободном конце веревки, Сет запустил руку глубоко во чрево несчастной роженицы.

Жанна – надо отдать ей должное – мужественно взирала на его действия, и только кровь отлила от ее лица.

– Разговаривайте с ней, не переставая, разговаривайте, это отвлечет и ее, и вас! – с сочувствием в голосе посоветовал Сет, взглянув на землистое лицо девушки.

Какими же знаниями, опытом и смелостью надо обладать для такой работы! – думала Жанна. Жизнь здесь трудная, оступиться ох как легко, возможностей потерпеть неудачу в животноводстве хоть отбавляй, даже такое, казалось бы, естественное дело, как роды у лошади, сопряжено с огромным риском...

Сет, не колеблясь, схватился за веревку, свисавшую с крюка, и начал медленно, осторожно подтягивать ее к себе. Жанна как зачарованная не спускала глаз с его напружинившейся спины и плеч. Во рту у нее от волнения пересохло, но в глубине души, она почему-то испытывала, непонятное ей самой, удовольствие.

Возмущенная этим, Жанна отвела глаза в сторону и погладила Голди, утешая ее, как женщина женщину. Первоначально владевшее ею отвращение уступило место сочувствию и восхищению при виде того, как крупные мышцы лошади раздулись, а затем сжались. Внезапно Голди вскочила со своей подстилки из сена, громко заржала... и жеребенок появился на свет.

– Ой, какой симпатичный! – закричала Жанна, увидев темного, мокрого новорожденного. – Это мальчик или девочка?

Сет выхватил из кучи тряпок, принесенных из кладовки, чистое полотенце и стер им пену и слюну с морды Голди.

– Девочка, – улыбнулся он Жанне, но посмотрел вниз, и улыбка мгновенно сползла с его лица.

– Все в порядке? – спросила Жанна, почуяв недоброе.

– Навряд ли.

– А что такое?

– При прохождении канала жеребенок свернул себе шею.

– Ну и что же?

– Если нам не удастся ее вправить, он умрет, – с самым мрачным видом сообщил Сет.

– Как же ее вправить? – взволнованно сглотнула Жанна. Она не смогла бы сказать, в какой именно момент перестала быть сторонней наблюдательницей и начала себя чувствовать равноправной участницей события.

Новорожденная лежала на боку, странно скривив голову. На задней стороне шеи выделялась опухоль, шевелившаяся, когда она с трудом ловила ртом воздух.

– Не знаю, но, пока суд, да дело, надо дать Голди познакомиться с ее дочкой.

Кобыла повернула голову так, чтобы как можно лучше разглядеть своего жеребенка, а затем принялась облизывать новорожденную. Спустя несколько минут, Сет осторожно оттянул ее в сторону и отвел в соседнее стойло. Голди протестующе заржала.

– Ума не приложу, что делать в подобных случаях. Никогда не приходилось сталкиваться с таким. Может, Хосе знает? Сходите-ка за ним, хорошо?

Жанна немедленно вскочила на ноги, и уже на ходу ее осенило.

– Если все дело в шее, так почему бы не вправить ее?

– Если бы я знал – как! – усмехнулся Сет.

– Одно время я встречалась с мануальным терапевтом, – сообщила Жанна, задумчиво потирая подбородок. – Это хирург, занимающийся травмами позвоночника.

– А мой двоюродный дедушка был женат на страстной любительнице балета, что из того? – возмущенно закатил глаза Сет.

– А то, что мануальщик может нам помочь.

– Вы так считаете? – уже совсем иным тоном спросил оторопевший от удивления Сет.

Глава 4

 – Да, я уверена.

– Против этой идеи имеются два возражения. – Для вящей убедительности Сет потряс перед ее носом двумя пальцами. – Первое – идея безумна сама по себе. Второе – ближайший врач находится в часе езды отсюда. А третье...

– Вы же сказали, что у вас два возражения!

– А третье – идея из разряда ваших безумных планов, вроде намерения взяться за совершенно не подходящую вам работу, и не менее безумных высказываний!

– Безумных планов я никогда не строила. – Жанна с вызовом скрестила руки на груди. – Признаю, они порой бывают продуманы не до конца, но...

– Я остаюсь при своем мнении.

Тут на Жанну снизошло просветление – она вдруг поняла истинную причину нежелания Сета обращаться к специалисту.

– Наверно, соседи, узнав, что вы лечите лошадей у мануального терапевта, на заседании ассоциации скотоводов высмеют вас?

Сет не ответил, но и лицо его, и поза выражали крайнее расстройство.

– Если вы не сходите за Хосе, придется мне за ним сбегать.

Дверь сарая мягко скрипнула на петлях.

– В этом нет нужды. Я здесь.

Коренастый Хосе степенно приблизился к ним, окинул взглядом жеребенка, присел на корточки и какое-то время внимательно его рассматривал. Затем с огорчением покачал головой:

– Плохо дело, мучачо.

– Я и сам знаю, что плохо, – ответил Сет с озабоченным видом. – Ты не сможешь помочь?

– Нет. Видал я, конечно, жеребят с вывихом шеи, но не с таким же! Я ей скорее наврежу, чем помогу.

– У меня есть предложение, – смело вступила в разговор Жанна, стараясь не обращать внимания на презрительную мину Сета, и снова высказала свое предложение.

Хосе кивнул в знак согласия, и Сет недоуменно хмыкнул.

– Неужто ты думаешь, что это поможет?

– А почему бы и нет? – ответил Хосе, заслужив этим вечную благодарность Жанны.

– По крайней мере, следует попытаться. Все же это лучше, чем сложа руки наблюдать за страданиями несчастной малютки, – сказала Жанна, глядя, как жеребенок выпучил от страха глаза. За их спинами продолжала тревожно ржать, разлученная со своим детищем, Голди.

Сет возмущенно взмахнул руками.

– Прекрасно! Я не спорю – что-то необходимо предпринять, но до города больше часа езды, а там окажется, что на сегодня прием закончен, на кабинете – замок.

– Вы знаете миссис Берк? – осведомился Хосе, в задумчивости потирая заросший щетиной подбородок.

– Конечно, они с мужем поселились здесь пару лет назад, выйдя на пенсию. Прошлым летом я встретился с ними на пикнике.

– Говорят, что у себя, в Таксоне, она была мануальным терапевтом.

– Значит, она нам поможет?

Жанна просительно положила ладонь на руку Сета.

Тот задумался, и Жанна его не торопила, понимая, что давить на него не следует. Больше всего она боялась, что он откажется, но, когда жеребенок снова с трудом, задыхаясь, вобрал в себя воздух, Сет кивнул:

– Хорошо, Хосе, позвони миссис Берк по телефону и скажи, что мы едем к ней.

Жанна едва не закричала от радости. Она победила! Сет принес из кладовки одеяло и завернул в него жеребенка. Подняв его на руки и направляясь к двери, он бросил Жанне:

– Поскольку это была ваша идея, можете, если хотите, поехать со мной.

– Конечно, хочу! – Жанна потрепала встревоженную кобылу по холке. – Не бойся, мы доставим твою дочурку назад в целости и сохранности, – прошептала она и вслед за Сетом выбежала в темный двор.

Вскочив в грузовик, она протянула руки, и Сет положил на них жеребенка.

– Не забудьте только, что голову надо все время поддерживать.

Жанна невольно улыбнулась, можно было подумать, что он доверяет ее заботам не жеребенка, а новорожденное дитя. Но какой он, все же, молодец! Хоть сама идея и кажется ему несбыточной, не стоящей и выеденного яйца, он все же согласился попытать счастья. Сет занял свое место за рулем, и через считанные секунды они выехали со двора.

Вскоре машина уже катила по дороге, представлявшей собой, по сути дела, расхлябанный проселок, и тут Жанне пришлось туго: напуганная шумом мотора и тряской на ухабистой дороге, лошадка то и дело тянула головку кверху, а Жанна мягким нажимом руки старалась вернуть ее в первоначальное положение. Дальше – больше, малышка стала лягаться длинными худыми ножками, ударяя ими в борта машины. Опасаясь, как бы она не поранилась, Жанна изо всех сил удерживала мелькающие в воздухе маленькие копытца, но все напрасно: стоило ей ухватиться за одно, как тут же взвивалось другое.

– Ох! – не выдержала она, когда испуганная пациентка, в очередной раз, подняв голову, ударила Жанну в подбородок. – Это все равно, что пытаться засунуть толстую актрису в тесный корсет: только затолкнешь одну часть ее телес внутрь, другая вылезает наружу.

Сет удивленно хмыкнул и взглянул на стройный силуэт, отражавшийся в зеркале заднего вида.

– Вам-то откуда это известно?

– Как-то летом я работала в съемочной группе, помогала костюмерше, – объяснила Жанна, но тут же прикусила язык.

Не слишком ли она разболталась? Ведь в этих съемках участвовала ее мать.

– Ну и как? Познакомились с какими-нибудь кинозвездами?

Жанна беспокойно заерзала на месте. Лучше бы она держала язык за зубами!

– Не-ет! Знаменитостей там тогда почти не было. Да и сейчас эти артисты не прославились.

Если не считать ее матери.

Малышка выкинула новый фортель, и Жанна стала ее успокаивать, ожидая новых вопросов и моля Бога, чтобы ей не пришлось снова лгать. К счастью, Сет вместо этого предложил:

– Может, пересядете ко мне в кабину? Тогда я одной рукой буду править, а второй – придерживать ей голову. А вы сосредоточитесь целиком и полностью на ногах.

Оценив это предложение по достоинству, Жанна перебралась в кабину, где оказалась бедром к бедру с Сетом. Он положил руку жеребенку на шею и обхватил часть головы. И вот чудо – новорожденная сразу затихла, почувствовав себя в верных руках. Жанна с удвоенным уважением взглянула на Сета. Заметив это, он улыбнулся.

– Не смотрите на меня так, словно стали свидетельницей превращения чудовища в волшебника.

– Мне просто кажется, что у вас какой-то особенный подход.

– Вернее сказать, многолетний опыт.

И Жанне вдруг показалось, что кабина стала меньше, теплее, уютнее... Его мускулистая рука прижималась к ее плечу с твердостью каменной стены. Вот так прижаться бы на всю жизнь и успокоиться, как это было с жеребенком. При этой мысли ей захотелось отодвинуться от Сета как можно дальше, но из-за несчастной лошадки она не могла даже пошевелиться.

Сердце почему-то ускорило свой ритм, Жанне казалось, что его шумное биение заглушает звуки прерывистого дыхания жеребенка. Странно: чем вызвана подобная реакция, совершенно неуместная и несвоевременная? Неужели же она не так уж безразлична ко всему мужскому полу, как ей бы хотелось? А может, не ко всему мужскому полу, а именно к этому мужчине? Жанна отняла руку от жеребенка и стала тереть себе глаза, стараясь избавиться от наваждения. Может быть, она чрезмерно переутомилась? Поймав на себе внимательный взор Сета, она водворила руку на место.

Через несколько минут они въехали во двор маленького чистого домика, стоявшего близ дороги. Одновременно со скрипом тормозов над входной дверью зажегся свет, и на крыльцо вышли мужчина и женщина. Сет внес на руках завернутого в простыню жеребенка, голову которого поддерживала Жанна.

– Добрый вечер, миссис Берк! – Сет кивнул ей и ее супругу. – Очень вам благодарен, что согласились нам помочь.

Надо отдать Сету должное, он ничем не дал понять, что считает эту идею безумной.

– Вынуждена признаться, подобный случай первый в моей практике, – сдержанно сказала миссис Берк, указывая на длинную широкую скамью. – Положите туда малышку.

– Вы сможете ей помочь? – спросила Жанна, в волнении переминавшаяся с ноги на ногу.

– Пока не знаю.

Отвернув простыню, миссис Берк обеими руками провела по шее жеребенка и почти моментально нащупала опухоль. Новорожденная рванулась и, наверняка, заржала бы, имей она такую возможность.

– Да, зажато дыхательное горло. Попробую устранить помеху.

С этими словами миссис Берк опустилась около скамьи на колени, нажала на шею лошадки и повернула ее голову. Несчастная издала какой-то слабый звук, пытаясь протестовать, но тут же замолкла и стала дышать равномернее. Из глаз ее, по-прежнему еще выпученных и вращающихся, исчез испуг.

Жанна с радостным удовлетворением вздохнула, а Сет хмыкнул – с удивлением и облегчением в одно и то же время. Только в этот миг она обнаружила, что изо всех сил вцепилась в руку Сета. Она выпустила его пальцы, да так поспешно, словно внезапно они оказались докрасна раскаленными, сама себе удивляясь – и с чего это вдруг она их захватила в кулак?

А он, видимо ничего не заметив, рассыпался в благодарностях перед миссис Берк, которая категорически отказалась от денег и вообще с юмором отнеслась к одержанной победе.

– Напишу в профессиональный журнал, – со смехом сообщила она. – Боюсь только, никто мне не поверит.

Жанна и Сет с легкой душой приехали домой. Жеребенка положили в денник к Голди, которая сначала обнюхала, а только затем облизала свою дочку. Немного погодя, на глазах у Жанны и Сета, та припала к материнским соскам.

– Какая она хорошенькая! – задумчиво проговорила Жанна.

Девушка стояла, положив руки на верхние перила стойла, а на них – голову. – Назовите эту девочку Силвер – Серебряная.

– Вот еще, Силвер! – презрительно фыркнул Сет. – Не иначе как вы насмотрелись старых кинофильмов.

– Насмотреться старых фильмов невозможно – сколько ни смотри, все будет мало, – поправила Жанна. – Да и имя замечательное.

Сет поднял обе руки вверх, как бы моля о пощаде.

– Будь по-вашему. Силвер так Силвер!

Жанна, удовлетворенная, снова уставилась на свою подопечную. Когда стало ясно, что она глотает безо всякого труда, Сет и Жанна пошли домой.

– Вынужден принести вам свои извинения, – начал Сет, когда они окунулись в приятную ночную прохладу.

– Принимаю их, – с торжествующей улыбкой ответила Жанна.

– Не вздумайте только вообразить, что все здешние проблемы можно решить с такой же легкостью.

– Разумеется. Но я уверена, что смогу решить их все, лишь бы они возникали не одновременно, а по одной.

– Здесь, Жанна, проблемы не выстраиваются в одну линейку в ожидании, когда наступит их черед. Большей частью они наваливаются разом.

– Ничего, справлюсь!

Он пристально взглянул на нее в тусклом свете скотного двора.

– Надеюсь, в вас говорит чувство уверенности в своих силах, а не опрометчивая самонадеянность.

– Поживем – увидим. Это все, что я могу сказать.

– Скорее всего, вы правы. – Сощурившись, он пристально взглянул на нее. – Но, должен признаться, вы меня удивили.

Тихо рассмеявшись, Жанна гордо вскинула голову.

– Неужели?

– Да-да. Чего только на вас сегодня ни обрушилось, вы все вынесли куда более стойко, чем я мог ожидать. Одно плохо...

Гордой улыбки Жанны как не бывало.

– ...что вы не умеете стряпать. – Жанна уже открыла рот, чтобы произнести заветные слова, но Сет поднял руку, не давая ей заговорить. – Знаю, знаю! Слышал уже не один раз. Вы можете научиться. Остается надеяться, что, пока суд да дело, мы тут не подохнем все от несварения желудка.

Вспыхнув, Жанна уперлась руками в бедра и повернулась к нему лицом.

– Вчера я разорвала помолвку, рассорилась с отцом и ушла из дому. Сегодня устроила одну женщину в больницу, вызволила нас с вами из заключения, забинтовала руку Эмми и сделала какой-никакой, но все же ужин на семь человек. Не говоря уже о том, что помогала спасти новорожденного жеребенка.

Замолчав, она заметила, что на лице Сета появилось неподдельное восхищение.

– Одним словом, вы твердо решили доказать, на что способны?

– Можно и так выразиться.

Почувствовав невероятную усталость, Жанна провела рукой по глазам.

Губы Сета дрогнули.

– Следующим вашим испытанием будет, полагаю, дойка коров и собирание яиц.

Отчаянный звон будильника, стоявшего на ночном столике из кленового дерева, заставил Жанну вскочить с постели.

– Даже не знала, что в такую рань можно вставать, – проворчала она, бросив взгляд на часы.

Тем не менее, зевнув, набросила на себя халат и решительно направилась через коридор в душевую.

После некоторых колебаний Жанна, несмотря на утреннюю прохладу, облачилась в шорты и белую майку, предполагая, что днем будет жарко. Сверху надела еще свободную блузу из ярко-красной бумазеи, а нижние ее концы связала на талии. Тут рука ее сама собой коснулась флакона с духами, и в самом деле, стоившими двести долларов за унцию. Жанна поспешно отдернула руку, но затем решительно окропила себя духами, которые ей подарила мать. Пусть Сет Броуди говорит что угодно, ей все равно.

Только сейчас Жанна полностью пробудилась ото сна и начала обдумывать план дальнейших действий.

Вчера в ответ на слова Сета о дойке коров и сборе яиц, она с жаром принялась убеждать его – и себя – в том, что справится и с этим. А он только что не расхохотался прямо ей в лицо. Так вот, первейшая ее задача – доказать ему, как глубоко он заблуждается.

Следовательно, надо поскорее идти в коровник и птичник, чтобы успеть приготовить завтрак к приходу Сета и работников.

Всунув ноги в босоножки, Жанна отправилась в кухню на поиски подходящей тары для яиц. Первое, что ей бросилось в глаза еще на пороге кухни, – это большое серебряное ведро, стоявшее на столе. Когда вчера вечером, по дороге в комнату Эмми, она заглядывала сюда, его еще не было. Зато вопреки ее наихудшим ожиданиям – она думала, что в кухне невероятный кавардак, – в ней царил безупречный порядок. Не иначе как стараниями Хосе и парней Коллинзов.

Они с Сетом убедились, что Эмми спит, и возвратились в кухню. Совершив налет на холодильник, Сет положил на тарелку оставшиеся от ужина перцы и чуть ли не целый торт. А Жанна с трудом побрела в свою комнату. И вот теперь она увидела, что посуду за собой Сет вымыл и оставил в раковине. Серебряное ведро для молока также было недавно помыто. Жанна, по наитию, открыла холодильник и – о радость! – увидела там кувшин молока с, еще не до конца, осевшей пеной. Кто-то за нее подоил коров, но яйца все же придется собрать. Надо полагать, что это не такой уж тяжкий труд. К тому же она, никак не меньше десяти раз, видела, как это делает Клодетт Колбер в картине «Яйцо и я».