Текст книги "Прикосновение любви"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Глава 8
На этот раз Эди ждала и действительно сидела на веранде. Келли просто сообщила ей, что была в Нассау, но Майк тут же поспешно начал рассказывать, как она спасла собачку Винни. Поставив диагноз, вовремя отвезла ее в клинику и там провела все лечение самостоятельно, практически без помощи местного доктора.
– Надо же! – возликовала Эди. – Как будто специально все складывается так, чтобы доказать, как здесь необходим ветеринар!
– А откуда ты знаешь, что здесь его нет? – подозрительно поинтересовалась Келли.
– Да так, дошли кое-какие слухи! – небрежно отмахнулась Эди и поспешно добавила: – Мне твоя профессия представляется очень благородным делом. Теперь девочка будет тебе предана по гроб жизни.
– Именно так! – подтвердил Майк. – Я уже слышал, как Винни рассказывала своим друзьям, что у нее теперь новая подружка – суперветеринар! Кстати, – вспомнил он, – сестра Винни, Анна, пригласила нас всех сегодня на обед в честь Келли в «Моряк». Нам бы хотелось, чтобы и вы пошли с нами, Эди.
Он опустился в качалку рядом с пожилой дамой.
– О, я думаю, не стоит, – вежливо отказалась Эди. – Вам вовсе не нужна дуэнья. Отправляйтесь вдвоем и веселитесь!
– Минуточку! – возразила Келли, присаживаясь на перила перед ней. – Мы с тобой не проводили время вместе с самого первого нашего завтрака. Я почти все время была с Майком, а ты тоскуешь в одиночестве. Так дело не пойдет! Мы хотим, чтобы ты пошла с нами сегодня вечером, и точка!
Реакция Эди оказалась для Келли совершенно неожиданной: та почти рассердилась.
– Нет! Я наслаждаюсь своей книгой и не чувствую никакого желания покидать свою любимую качалку. Но все равно спасибо!
Келли с сожалением вздохнула и сказала, что пойдет принять душ и переодеться.
– Встретимся через час в «Моряке».
Когда она снова сошла вниз, Эди все еще сидела на веранде, положив закрытую книгу на колени. Удивленная ее задумчивым, мечтательным видом, Келли на секунду замерла. Но когда она отворила дверь и та скрипнула, Эди быстро обернулась.
– Мне нравится Майк! – весело воскликнула она. – Он красивый, энергичный и, кажется, добрый. А ты как считаешь?
Келли не хотелось распространяться на эту тему, и она сказала:
– Он хороший учитель. Мне кажется, я уже без ума от подводного плавания.
– Значит, ты рада, что мы приехали сюда, а не остановились в каком-нибудь роскошном отеле в Нассау?
– Ну конечно! Здесь так много интересного!
Она увидела, что Эди смотрит на нее со странным любопытством, и осведомилась:
– Что-нибудь не так?
– Все так. Я просто подумала, что давно не видела тебя такой счастливой. Ты прямо светишься! Я никак не пойму: то ли это островной климат, то ли любовь.
– Любовь? – эхом отозвалась Келли. – При чем здесь любовь? Эди, очнись! Я знаю Майка всего несколько дней, и…
– О, ради Бога! – перебила та, изящно взмахнув рукой. – Какое это имеет значение, если с ним ты становишься счастливой? Так почему бы не позволить себе делать, что хочется, совершать поступки не назло кому-то, а на радость себе?
– На радость себе? – озадаченно повторила Келли.
Эди заговорила торопливо, словно ей наконец представился случай высказаться.
– Вот именно. С самого рождения твоя жизнь шла по строгому материнскому плану, но, став постарше, ты начала бунтовать. Когда бунтарство заставило тебя чувствовать себя виноватой, ты ощутила душевный дискомфорт. И из-за этой вины казнила себя, занималась самоуничижением, когда поступала опрометчиво и безрассудно, но…
– Так ты считаешь, что мой отказ от профессии врача и поступление в ветеринарную школу были опрометчивы и безрассудны? – перебила ее Келли.
– Нет, вовсе нет! Это был мудрый выбор. Ты хороший ветеринар, тебе явно нравится то, что ты делаешь, и я на самом деле верю, что это – твое истинное призвание. Может быть, ты и не стала бы таким хорошим лекарем для животных, если бы у тебя к этому сердце не лежало. Я это понимала, но убедить твоих родителей не сумела. А потом ты почувствовала себя виноватой, что разочаровала родителей и разрушила их мечты, сбежала и вышла за этого неудачника Лена. Подсознательно ты, наверное, ощущала, что из этого ничего не получится. Ладно, хватит разговоров. Но помни мои слова. Не мешай сама себе! Часы тикают!
Келли уже начала спускаться с лестницы, но, услышав это, обернулась, чтобы робко спросить:
– А… когда мы должны возвращаться?
Эди посерьезнела:
– Мы не уедем, пока не отдохнем, но раз уж эта тема возникла, я, пожалуй, покажу тебе вот это!
Она вытащила из книги сложенный желтый листок, который использовала как закладку.
– Это пришло сегодня днем от твоей матери.
– Телеграмма? – Келли потянулась за ней. – Никто сейчас не посылает их. Если уж ей так хочется побрюзжать, то здесь полно телефонов.
– Она думает, что если мы не остановились в роскошном отеле, то, значит, полностью отрешились от цивилизации. Ты ведь знаешь свою мать. Для нее и лондонские отели недостаточно хороши.
Келли рассмеялась, но смех ее угас, когда она прочла краткие, сердитые строчки:
«Немедленно возвращайся! Довольно! Нил совершенно выбит из колеи, и наши сердца разбиты! Как ты можешь так обращаться с людьми, которые тебя любят?»
Покачав головой, Келли свернула листок.
– Это неудивительно, но вот что ставит меня в тупик: она ни словом не поминает о приступах, чтобы заставить нас вернуться!
– Ну, когда ты осмелилась уехать, оставив ее на больничной койке, она, должно быть, поняла, что этот прием больше не срабатывает. Скорее всего Верна теперь использует в качестве оружия шантажа отца и сообщит тебе, что он на смертном одре.
Келли присела на верхнюю ступеньку лестницы, опустив голову на руки и печально глядя вокруг. Вечер так хорошо начинался, а превратился в сплошное уныние. Она жалобно сказала:
– Может, действительно вернемся? Как-нибудь переживу… Зачем оттягивать неизбежное? Скажу Нилу правду – чтоб даже и не помышлял о браке… Мама будет рвать и метать, так что придется уйти с работы, устроиться в Техасе, и пусть все провалится к чертям, а…
– Ну-ка замолчи, Келли!
Келли вздрогнула и уставилась на бабушку. Она никогда не слышала, чтобы Эди говорила таким тоном.
– Меня тошнит от этих разговоров! – решительно произнесла Эди. – Почему бы тебе не повзрослеть и не начать бороться за себя, вместо того чтобы убегать прочь при малейшем признаке надвигающихся осложнений? Если Верна и вправду сообщит, что Уолтер болен, я позвоню напрямую его врачу и выясню, что к чему. Хватит верить всем ее хитростям! Мы вернемся домой, только когда хорошо отдохнем и сами поймем, что мы этого хотим. Согласна?
Келли почувствовала облегчение. Конечно, Эди права. Пора покончить с ролью марионетки, которую постоянно дергают за ниточки.
– Согласна! – Она вскочила и обняла бабушку. – Спасибо тебе за все!
– Это мой долг, – ответила Эди с нарочитой строгостью. – Я чувствую за тебя ответственность: уж слишком ты похожа на меня – такая же мятежница! Ну, хватит сантиментов! И не бойся любить Майка Креймера, если так велит твое сердце…
У «Моряка» Келли неожиданно оказалась в центре внимания. Похоже, Анна уже успела рассказать всему острову о ее необычайной доброте и о поездке в Нассау ради спасения собачки Винни, и теперь казалось, что все местные жители собрались, чтобы выразить ей свою благодарность. Когда наконец общие восторги несколько поутихли, Келли вполголоса сказала Майку:
– Они ведут себя так, будто я по крайней мере сделала бедной собачке какую-то уникальную операцию!
– Они благодарны тебе за твою работу! В конце концов ты здесь в отпуске и вовсе не обязана была кидаться на помощь. Нет, Келли, это было здорово. Признаюсь, и я тоже от тебя в восторге!
– Мне нравится остров Харбор. – Она вдруг почувствовала потребность сказать это. – И живут здесь славные люди. Я начинаю думать, что могла бы даже поселиться здесь.
Майк поспешил налить ей еще шампанского, решив, что не стоит торопить события. Не важно, что его чувство росло с каждым совместно проведенным днем. Келли сама должна решить, какое будущее ей для себя выбрать, без его уговоров и подсказок.
После затянувшегося обеда они отправились на морскую прогулку под луной. Ночь развесила над морем черное бархатное покрывало, на котором мерцали бриллианты звезд, тысячекратно отражающихся в морской глади. Майк выключил двигатель, и лодка превратилась в колыбель, мягко покачивающуюся на лунной дорожке.
Взяв Келли за руку, Майк проводил ее вниз. Там находилась крохотная каюта с двуспальной кроватью. Они присели, он обнял ее и шепнул:
– Хочешь, скажу секрет?
Келли кивнула.
Лукавая улыбка появилась у него на губах, и Майк признался:
– Я всегда держу в сумке мопеда сильный бинокль. В тот первый день я долго-долго наблюдал издали, как ты плаваешь, а потом совершил джентльменский поступок, послав Бисквита предупредить, что кто-то есть поблизости.
– Я же говорила, что ты извращенец! – вскричала Келли, притворяясь возмущенной. – И была права! Хорошо хоть, что ты не вытащил меня из воды и не изнасиловал прямо на берегу!
– Вот так?
Он обнял ее и положил на кровать, а сам улегся сверху и стал «в припадке ярости» срывать с нее одежду.
Келли стала подыгрывать ему. Она притворно сопротивлялась, отбиваясь, пока он торопливо расстегивал ей блузку. Потом ему пришлось силой удерживать ее руки над головой: она в это время царапалась и боролась, – и он сердито проворчал:
– Хватит сопротивляться, я знаю, что ты хочешь меня так же, как я тебя! Ты моя, ты мой пиратский трофей, добытый в бою, и я могу делать с тобой, что захочу и когда захочу, а я, черт побери, хочу сейчас!
И Келли стало не до шуток.
…Когда все кончилось, Майк прижался щекой к ее щеке и прошептал:
– Великий Боже, такого в моей жизни еще не бывало! Что ты со мной сделала, колдунья?
Келли молча прильнула к нему, очарованная, ошеломленная, не в силах, да и не желая, выражать свои чувства словами. Майк был рядом, она слышала стук его сердца, и ей хотелось, чтобы это мгновение длилось вечно.
Наконец он лег рядом, по-прежнему не выпуская ее из объятий.
– Это ведь не обычная интрижка? – сказал он.
Келли кивнула. Трудно было этого не заметить.
– Не знаю, куда это приведет, но я намерен продолжать эту игру.
Повернув к нему лицо, Келли легко коснулась кончиками пальцев его щеки. В полумраке она едва различала его черты, но то, что видела, ей безумно нравилось. Решив, что пришло время стать серьезной, она глубоко вздохнула и осмелилась возразить:
– Мне кажется, Майк, пора признать, что это вовсе не игра.
Он быстро исправился:
– Да я и не играю, Келли! Ты мне так дорога, как не была еще никогда никакая другая женщина!
Внезапно ему пришло в голову, что, может быть, он был с ней слишком груб. Приподнявшись на локте, чтобы различить ее лицо в лунном свете, он сказал:
– Ты должна кое-что знать обо мне, Келли. Когда я приехал сюда, то был совсем не таким, каким ты меня теперь видишь, – спокойным и довольным. Я никак не мог привыкнуть к новой обстановке, хотя и пошел на эту перемену сознательно. Я еще не обзавелся друзьями, и мне было очень одиноко. Душа у меня была открыта для каждого. В группе ныряльщиков я познакомился с девушкой и отнесся к этому чересчур серьезно. Она убедила себя – и меня! – что переедет сюда навсегда, но потом вернулась домой… Затем от нее пришло несколько ласковых писем и более ничего.
Он усмехнулся.
– Увы, так получалось и с другими. Они приезжали сюда в отпуск и были зачарованы красотами природы и бликами лунного света, но когда возвращались домой, роман сходил на нет, так же как их загар. Так что если я вел себя с тобой не совсем по-джентльменски, то лишь потому, что уже не раз обжигался и теперь всего боюсь. Можешь ли ты меня понять?
Келли попыталась разобраться в собственных мыслях. В конце концов она призналась:
– Для меня это все как-то очень стремительно, Майк. Я ни к кому не испытывала подобных чувств, да еще всего после нескольких дней знакомства. И это меня пугает.
– Я не причиню тебе вреда! – поспешно заверил он. – И можешь не беспокоиться, что я стану требовать от тебя чувств, которых нет. Все, что мне нужно, – это искренность.
– Это я тебе обещаю! – пылко заверила она. – И мне от тебя нужно то же самое!
Майк снова привлек ее к себе, и она ответила на его зов. Они унеслись на крыльях страсти, и этот полет окончился на вершине и привел их в блаженное изумление.
Они вышли на палубу и занимались любовью там – прямо под звездным небом. Затем Майк отвел лодку в бухту и бросил якорь, и они стали плавать и нырять в прохладной, полной звезд воде.
В конце концов они снова забрались в лодку и почувствовали, что умирают от голода. Майк сделал все, что мог, для спасения любимой, и в крохотном камбузе приготовил сырный омлет. Потом они легли в постель и мгновенно заснули и пробудились только от лучей горячего утреннего солнца, проникших к ним через иллюминатор.
– Эди подумает, что мы утонули! – в испуге вскричала Келли. – Который час?
Майк посмотрел на свои часы, лежавшие на прикроватной тумбочке.
– Около девяти… Да, здесь, в полном уединении, нас было некому разбудить. Но ничего, через десять минут будем в городе.
Когда Келли оделась, Майк уже стоял у штурвала, и она встала рядом. Лодка быстро скользила по лазурной глади, и очертания города становились с каждой минутой все отчетливее.
Когда лодка подошла к пирсу, Келли спрыгнула на берег, не дожидаясь швартовки. Она бегом понеслась к отелю и сразу увидела, что веранда пуста. Она забежала в столовую, но Эди не было и там. Бросившись наверх, она забарабанила в дверь бабушкиной комнаты, но ответа не получила.
Тут как раз из соседнего номера вышла горничная, и Келли спросила:
– Вы утром не видели мою бабушку?
Та отрицательно покачала головой и расплылась в улыбке:
– Вы и ваша бабушка очень облегчаете мне работу, мисс!
Келли сказала, что не понимает.
– Вы обе сегодня даже не смяли свои постели! В ваших комнатах осталось только пыль смахнуть.
Келли в изумлении замерла. А затем осторожно уточнила:
– Вы хотите сказать, что моя бабушка сегодня не ночевала в своей комнате?..
Горничная испуганно уставилась на нее, внезапно поняв, что сболтнула лишнее. Она отступила на несколько шагов и торопливо объяснила:
– Поскольку миссис не вывесила табличку «Не беспокоить», я постучала в дверь. Комната была пуста, а постель не тронута. Извините, если что не так…
Она продолжала пятиться по коридору, затем повернулась и шмыгнула в бельевой чулан.
Ужас охватил Келли, и она бросилась вниз. Что-то случилось с Эди! Вчера вечером она, вероятно, пошла на прогулку, и – о Боже!.. Глаза Келли наполнились слезами. Надо срочно сообщить в полицию, организовать поисковую группу и…
Но, начав спускаться по лестнице, Келли снова замерла в изумлении.
Эди спокойно шла в столовую и, случайно подняв голову, увидела внучку.
– Доброе утро! – приветливо сказала она. – Я прямо с ранней прогулки и готова завтракать. А ты?
Келли пыталась понять, что же произошло. Может быть, Эди сама застелила свою постель? Конечно, нет. Не в ее привычках доставлять себе лишние хлопоты. Но если ее не было всю ночь, то где она была, а главное, с кем?
Наконец Келли спустилась и выдавила из себя:
– Я не хочу завтракать, но выпью чашку кофе.
– Расскажи о прогулке на лодке! – живо потребовала Эди, когда они вошли в столовую.
Келли подумала, как бабушка отреагирует, если узнает все, но сейчас было не до того. Эди явно что-то скрывала, и она была твердо намерена узнать, что именно!
Глава 9
Напоенные солнцем дни, пропитанные ароматом цветов и овеваемые свежим морским бризом, чередовались с волшебными тропическими ночами.
Несмотря ни на какие доводы рассудка, Майк понимал, что влюбился. И тут уж ничего не изменишь. Его мучило только то, что Келли была представительницей того мира, от которого он так решительно отказался.
Они с Келли очень подходили друг другу в постели, но это было не главным в их отношениях. Это было скорее дополнительным преимуществом, потому что им и так было очень хорошо вместе.
Единственное, что омрачало их идиллию, был его страх перед расставанием. Однако Майк старался отбросить черные мысли и мечтал о том, что будет, если они поженятся. Можно было бы сохранить дом на острове Харбор как временное жилище. Но кроме того, у него был прекрасный участок на побережье, в тихом районе Нассау, где со временем они могли бы построить кое-что посолиднее.
Желая показать Келли все достопримечательности Нассау, он однажды устроил типичную туристскую экскурсию и даже ухитрился уговорить Эди присоединиться к ним.
– Представьте, что я ваш гид, расслабьтесь и наслаждайтесь! – с энтузиазмом сказал Майк, и они двинулись в путь.
Он объяснил, что туристская индустрия – важнейшая в Нассау, да и на всех Багамах. Он привел их на большой рынок, где продавались отличные изделия из пальмовой соломки – корзины, сумки, шляпки.
– Здесь множество маленьких фабрик, на которых производят самые разнообразные вещи: ром, ликер, бумагу, ткани, цемент и прочее. А теперь у нас еще делают и матрасы из губки.
Келли расхулиганилась, купила большую, яркую соломенную шляпу и стала поддразнивать Эди:
– Ты становишься натуральной островитянкой. Посмотри на себя – вся коричневая, как туземка! Дома ее не вытащишь на солнце, – сказала она Майку. – Эди уверена, что солнце только портит кожу.
Эди вздернула подбородок:
– Может, я и собираюсь стать туземкой. Кому какое дело? Все равно часы не остановишь, так почему не наслаждаться каждой секундой?
– Вот это по мне! – обрадовался Майк.
– А эта вещь, – со смехом продолжила Эди, указывая на покупку Келли, – все равно пойдет у тебя в чулан, так же как и все остальные приобретения.
Майк пожелал знать, что это означает, и Эди объяснила, что у нее есть специальный чулан, куда она складывает сувениры, чтобы потом, глядя на них, спрашивать себя: «Какого дьявола я все это купила?»
– Хвала чуланам, – засмеялась она, – ведь масса народу живет за счет легкомысленных туристов!
Наняв машину, Майк возил их по городу, показывая магазины, театры, больницы… Потом отвез на мыс Лайфорд, на южный берег, где жили миллионеры и строился роскошный клуб «Коралловая гавань». Наконец, в великолепном уединенном месте Майк остановил машину (кстати сказать, это был его собственный участок) и небрежно заметил:
– А здесь в один прекрасный день я построю свой дом!
– Замечательно! – воскликнула Эди, обводя широким жестом полосу розового песка и сверкающее бирюзой море за ней. – Я так и вижу этот дом – большие окна и террасы! О, вам не придется беспокоиться о виде из окон – здесь повсюду такая красота!
Майк рассказал о коралловом рифе, который появляется на поверхности лишь при отливе.
Келли заявила:
– Здесь еще лучше, чем в твоей Райской бухте, Майк.
Сказав это, она побоялась, что обидела его.
– Ну а что, если я куплю этот участок и назову его Райский риф? – небрежно спросил Майк.
– Покупай уж тогда и соседний, – подхватила Келли. – Мы с Эди построим там свой дом.
Тут и Эди подала голос:
– Мы разве не сможем жить все вместе? Это будет гораздо дешевле!
Келли пропустила эту реплику мимо ушей, но Майк быстро подхватил и развил тему:
– Правильно, Эди! Я буду заниматься своим подводным плаванием. Келли сможет работать у доктора Брюстера, а вы – вести наш дом!
Келли не могла отказать себе в удовольствии высказать свое мнение:
– Зачем это я буду работать у доктора Брюстера? Я открою свою собственную клинику – плавучую! Куплю лодку с каютой, оборудую внутри смотровую, обзаведусь портативной рентгеновской установкой, хирургическими инструментами и прочим оборудованием. И буду себе плавать между островами, предлагая вакцины, прививки, осмотр животных и…
Ее голос прервался, когда она увидела, как смотрят на нее Майк и Эди. Глаза Эди горели, и на губах ее блуждала странная, поощряющая улыбка. А что выражало лицо Майка, Келли вообще не могла понять. Неужели он думал, что она способна шутить, когда речь идет о таких серьезных вещах? Она смущенно пожала плечами и прекратила беседу словами:
– В самом деле, что за глупые разговоры! Пойдемте.
Они вернулись в Нассау, где Майк завершил экскурсию посещением знаменитого бара Джеймса Бонда. Расположившись на пирсе, они наблюдали впечатляющую сцену катания на водных лыжах из популярного фильма «Никогда не говори «никогда». По мнению Эди и Келли, ром здесь был гораздо лучше, чем тот, что они когда-либо раньше пробовали.
По дороге домой Эди спросила, как проходят уроки подводного плавания.
– Замечательно! – с гордостью сказал Майк, ласково глядя на свою ученицу. – Келли – прирожденная ныряльщица. Она чрезвычайно быстро обучается и делает все на редкость профессионально.
Он рассказал, что они уже побывали на рифах, но если так пойдет и дальше, то скоро она сможет увидеть кладбище затонувших кораблей.
Эди взглянула на Келли, словно напоминая ей о чем-то, и, поколебавшись, спросила:
– Келли говорила, что хочет получить сертификат… До этого еще далеко?
– А сколько вы еще собираетесь здесь пробыть? – невинно поинтересовался Майк, стараясь, чтобы его голос звучал как можно небрежнее.
– Возможно, нам придется скоро уехать, – задумчиво сказала она, скорее Келли, чем ему.
Майк, стараясь не выдать себя, спросил:
– Может быть, у тебя есть какие-то особые пожелания. Что скажешь, Келли?
Келли стояла поодаль, явно погруженная в свои мысли, и он хотел втянуть ее в разговор.
– А что тут скажешь! – отозвалась она. – Мне нужно сдать еще два зачета по теории, и у меня было только одно погружение в открытом море. Хотя бы еще дня четыре…
Эди немного помолчала, потом сказала:
– Ну, может быть, нам удастся остаться здесь еще на несколько недель.
Келли и Майк радостно переглянулись. Майк готов был немедленно схватить ее в объятия и закричать во все горло, как он счастлив, что у них еще есть время! Но он только заметил:
– Прекрасно! Еще несколько недель – это как раз то, что нам нужно!
Сердце Келли колотилось как бешеное еще и оттого, что она увидела: Майк тоже счастлив, что не пришла пора расставаться. И когда они занимались любовью, казалось, что между ними существует абсолютная гармония. Но будущее… Да, о будущем трудно что-нибудь толком сказать.
Однажды днем, когда Майк ушел, сказав, что ему надо уладить кое-какие личные дела, Келли зашла к «Моряку» поесть и проведать Винни и ее собачку. Анна как раз была свободна и присела к ней за столик. Разговор зашел о Майке, и Келли поймала себя на том, что занимается весьма необычным для себя делом: выспрашивает о личной жизни интересующего ее мужчины. Она смогла даже выведать у Анны, верно ли, что у Майка было множество подружек. Она все время пыталась себя убедить в том, что это было бы совершенно естественно. Он воплощал собой мечту любой девушки о герое курортного романа. Но Келли с каждым днем все отчетливее понимала, что относится к нему совсем иначе. Хотя ну и что с того? С окончанием отпуска, вероятно, окончится и их любовь. Она к этому времени уже достаточно знала Майка и понимала, что связать свою жизнь с ним означает навсегда остаться на островах. Хватит ли у нее духу сделать это? Сможет ли она бросить все, к чему привыкла с самого детства, ради него? Келли не знала и, более того, не имела понятия, хочет ли Майк на ней жениться. Какая ирония судьбы! Нил преувеличил пылкость ее чувств, мечтая побыстрее повести ее к алтарю, и Келли восстала. Сейчас же у Келли было то, к чему она всегда стремилась, – никаких обязательств, взаимное влечение без мыслей о завтрашнем дне! Так почему же она чувствовала себя теперь такой расстроенной, такой неуверенной?..
* * *
Вечером того же дня, отдыхая от жары на теплом песчаном берегу, Эди пожаловалась, что устала от отеля.
– Если бы я знала, что мы задержимся здесь так надолго, то постаралась бы снять коттедж с собственной кухней, и, может быть, даже собственным маленьким пляжем.
Майк радостно щелкнул пальцами.
– Я знаю подходящее место! Маленький коттедж, за которым я присматриваю, пока владельцы в отъезде. Там совершенно чудное место, и они не хотят сдавать его кому попало, но сказали, что знакомым можно. Хотите, завтра же туда съездим?
– Хотим! – хором отозвались Эди и Келли.
– Тогда решено! – Он подмигнул Келли и послал ей воздушный поцелуй, а сам занялся швартовкой. – Прямо завтра с утра и отправимся, только пораньше. В десять у меня назначена встреча с группой ныряльщиков. Я повезу их на кладбище затонувших кораблей. Синоптики обещали после ленча дождь, а нам он совсем ни к чему.
Келли тут же поинтересовалась:
– А мне можно с вами? Ты говорил, я готова…
– Я говорил, что ты почти готова! – отрезал Майк. – Послушай, там я никому, кто не получил сертификат, не разрешаю погружаться. Не то что это очень опасно, но иногда там встречаются акулы. У тебя одно-единственное погружение. Следует еще потренироваться, прежде чем отправляться навстречу возможным опасностям.
– Я знаю, что нельзя подниматься на поверхность, обгоняя пузырьки воздуха, которые ты выдыхаешь, – вставила Келли, – и я…
Но он снова резко перебил ее:
– Ты все хорошо выучила, Келли, и погружалась на совершенно безопасном месте! Мне будет спокойнее, если ты еще потренируешься.
Эди не могла не вмешаться:
– От нее всего можно ожидать, будьте с ней поосторожнее, Майк!
– Не беспокойтесь! – усмехнулся он, помогая Эди выйти из лодки, затем, обернувшись к Келли, скорчил ей гримасу, а она показала ему язык. – Поверьте, я уже научился обращаться с вашей упрямой внучкой.
– Это тебе так кажется, – не очень сердито огрызнулась Келли. Она прекрасно понимала, что Майк прав, не пуская ее сейчас на кладбище затонувших кораблей.
Майк сказал, что ему надо еще зайти в лавку и что они увидятся с Келли в отеле немного позже.
По дороге к отелю Эди осторожно спросила:
– Надеюсь, я не сболтнула лишнего, когда завела разговор о коттедже и о том, что мы останемся еще на несколько недель? Ты ведь тоже этого хочешь, не так ли?
Келли прикусила язык, чтобы не проговориться, как она этого хочет.
– Конечно. Мне бы хотелось продолжить свое обучение и получить сертификат. Я уже прошла часть пути, надо дойти до конца.
Но Эди подозревала, что это отнюдь не главная причина.
– Майк, кажется, был очень доволен, что мы остаемся. Ты ему нравишься, и я не удивлюсь, если это у него серьезно.
– Я действительно не раз задумывалась о том, что будет, если мы поженимся и я останусь здесь жить. И меня эта перспектива пугает.
– Пугает? – Эди остановилась и ошеломленно уставилась на Келли. – Боже мой, что же страшного в том, чтобы влюбиться и выйти замуж? Люди делают это каждый день! И не говори мне, что ты боишься из-за того, что твой первый брак был неудачным! Это не в счет. Очнись и перестань себя чувствовать кругом виноватой!
– Эди! – Келли глубоко вздохнула и засмеялась: – Что ты говоришь!
– То и говорю! – ответила бабушка, для пущего эффекта топнув ногой. – Это одна из привилегий старости. Можно быть грубым и сварливым, и никто ничего не посмеет сказать. Ругаться со старой леди неприлично. Так что слушайся меня, и слушайся хорошенько, потому что я не хочу ждать, пока ты доживешь до моего возраста и поймешь, какой была дурой.
– Дурой? – эхом отозвалась Келли. – В чем?
Она никогда не видела Эди такой серьезной.
– Любовь – это всегда риск, Келли. Она может вырвать у тебя сердце из груди и так стиснуть его, что тебе захочется умереть. Но это – твой шанс. Я не могу представить себе ничего худшего, чем прожить жизнь, ни разу не рискнув влюбиться. И не стоит подсчитывать все плюсы и минусы, потому что если ты выиграешь, то это окупит все поражения.
Келли оставалось только в очередной раз восхититься своей бабушкой.
В отеле ее подстерегала неожиданность. Войдя в свою комнату, она увидела цветы. Красные розы, белые маргаритки, кремовые лилии и лиловые орхидеи, изящно обрамленные зеленью. Келли вынула из букета карточку, уверенная, что это от Майка.
Рита, проходя мимо, задержалась у двери.
– Разве они не прекрасны? Я их сама привезла! Цветочник в Нассау ужасно боялся, что в лодке они завянут, но я обещала о них позаботиться. Он сказал, что из Штатов бывает очень мало заказов.
Стоящая рядом Эди поблагодарила ее и подошла к Келли, которая, погрустнев, вложила карточку обратно в конверт. Лицо ее больше не сияло.
– Нил, – уныло сказала она. – Он, видите ли, тоскует обо мне!
– Конечно, тоскует, – сухо согласилась Эди. – Он ведь еще надеется жениться на тебе, ты забыла? И вся его вина в том, что он слишком активен.
Келли сразу почувствовала себя виноватой. Пришла пора платить по счетам. И первое, что она должна сделать, – это распутать свои отношения с Нилом.
– Я скоро вернусь, – сказала она Эди.
– Куда ты? Ты же собиралась принять душ!
– Это я успею, – через плечо бросила Келли. – А сейчас я собираюсь послушаться тебя и встретиться с жизнью лицом к лицу. Я позвоню Нилу и скажу, что никогда не выйду за него замуж.
Эди изумленно уставилась ей вслед. Ей-богу, подумала она с торжествующей улыбкой, Уолтер ничем не напоминает свою мать, словно и не родной сын. Зато Келли уж точно ее родная внучка – вся в нее! Келли еще себя покажет.
