Текст книги "Фрак для ковбоя"
Автор книги: Памела Инграм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
– У вас прекрасная кухня, – сказала Ли.
– Да, я ее очень люблю. Уэйд и Джонатан построили этот дом для нас с отцом, и он стал для меня лучшим на свете. Мы вам его покажем, но только после ленча. Уходя в церковь, я поставила в духовку окорок, сейчас я его подам.
Ли села на придвинутый Уэйдом стул и разговорилась с Джолин и Джонатаном. Но когда несколько минут спустя в кухню вошел мистер Ирл Маккей, у нее перехватило дыхание.
Уэйд и Джонатан пошли, очевидно, в материнскую породу, так как, за исключением роста, ничем не походили на колосса скандинавского типа, вошедшего в комнату. Его льняные волосы казались почти белыми, а таких светло-голубых глаз Ли вообще никогда не видела. Вошел он очень тихо, но, казалось, заполнил собой все помещение.
К великому смущению Ли, на глазах у нее выступили слезы. Мистер Маккей был до того похож на ее собственного дедушку, что с успехом сошел бы за его родного брата. Жаль, что у дедушки не было братьев.
Все в мистере Маккее оживляло в ней воспоминания о дедушке. Та же гордая осанка, та же независимость во взгляде, ясно говорящем о том, что этот человек ни от кого не потерпит обиды. В то же время чувствовалось, что жизнь научила его снисходительности. Глаза бездонной голубизны излучали недюжинный ум. При виде мистера Маккея Ли охватила тоска по дедушке, преждевременно ушедшему из жизни. Ей так недоставало этого человека, умевшего выслушивать ее, понимать, ценить, соглашаться с ее решениями, и басом, в котором звучала нежность, давать дельные советы.
Разглядев, во что одет мистер Маккей, Ли подметила еще одну общую черту Уэйда и его отца: хоть и чистые, но далеко не новые джинсы и давно утратившая изначальный красный цвет фланелевая рубаха на пуговицах, надетая поверх футболки. Одежда подчеркнуто ковбойская, однако очень опрятная.
– Замечательно, дальше ехать некуда, – услышала Ли шепот Майры Джо. – Кроме папы, придется обламывать еще и дедушку.
– Не беспокойся, дорогая, – таким же шепотом ответил племяннице Джонатан, – все уладится.
Ли, знакомясь с главой семейства, сохраняла на лице маску вежливости, но в ее мозгу не потухал красный огонек, предупреждающий об опасности.
По пожатию его руки никак нельзя было сказать, что он перенес два инфаркта и коронарное шунтирование.
– Мисс Ли, – повторил он, склоняя голову точь-в-точь как Джонатан.
– Пожалуйста, мистер Маккей, называйте меня просто Ли. Мы так договорились со всей вашей семьей.
– Хорошо, мисс Ли, а скажите, вы за кого: за демократов или за республиканцев?
Он уселся в торце «острова», справа от Ли. Пока он усаживался, она постаралась успокоиться. И решила, что Уэйд – вылитый отец.
– Как вам сказать, – ответила она, собравшись с мыслями, – я обычно голосую не за партию, а за того или иного ее представителя, то есть за определенного человека.
– А за какую футбольную команду вы болеете?
Она уловила тщательно скрываемую усмешку в его глазах и обрела свое обычное чувство юмора.
– Студенческую или профессиональную?
Удерживаясь от улыбки, Ли подумала, что после этого разговора работа в магазине покажется увеселительной прогулкой в загородном парке.
Глава четвертая
Маккей засыпали Ли вопросами о ее жизни. Уэйд внимательно следил за разговором, чтобы, если его родичи переступят черту, прийти ей на помощь.
Однако вскоре успокоился: Линда превосходно освоилась в новой обстановке. Может, благодаря ей и свадьба пройдет благополучно? Смогла же Ли очаровать Ирла Маккея, так почему бы ей не справиться с Брэдфордом?
Ли искоса взглянула на Уэйда, и улыбка мигом сошла с его лица. В ее глазах странно сочетались веселость и утомление. Ничего удивительного – клан Маккеев, кроме самого Уэйда, отличался поразительной живостью и чрезмерным любопытством, которое непосвященные часто принимали за назойливость.
Уэйду казалось – и чем дальше, тем больше, – что мужчина может утонуть в ее черных глазах. Они пленили его в тот самый момент, когда он впервые увидел Ли, одетую в дорогой костюм, который напомнил Уэйду боевую броню. Она производила впечатление несгибаемой женщины: отдавала приказания направо и налево, но при этом не забывала шепотом подбадривать нервничающих жениха с невестой и следить за порядком среди подружек и шаферов. Он был восхищен.
Уэйд отмахнулся от этих воспоминаний, напомнив себе, что Ли ему никак не пара, при всей ее красоте. Он давно усвоил ту жестокую истину, что не следует связываться с женщинами иных, чем у него, взглядов на жизнь и идеалов.
Уэйд был анахронизмом, и отлично это понимал. Он мечтал о старомодной жене, которая хотела бы разделить его жизнь и любила сельский покой. Жена, стремящаяся сделать карьеру или блистать в светском обществе, ему была не нужна. Но он никого не посвящал в свои мысли, боясь прослыть пещерным человеком.
Он, разумеется, не считал Ли кандидаткой в жены, но, сидя в родительской кухне и встречаясь с ней глазами, невольно предавался этим мечтам.
А что плохого в том, что он хочет иметь жену и общими усилиями создать семью? Чтобы она встречала его после длинного рабочего дня и радовалась ему, а он – ей…
– Как же вы со всеми ними управлялись? – раздался голос Майры Джо.
Его кольнуло разочарование, когда Ли перевела глаза с него на девушку.
– Извините, – сказала она. – Что вы спросили?
– Прямо не представляю себе, как вы справлялись с такой оравой сестер, братьев, племянников и племянниц.
Вопрос Майры Джо не удивил Уэйда. Ей, единственному ребенку, большие семьи казались загадкой.
– После смерти отца мне пришлось выполнять обязанности не только хозяйки дома, но и сержанта на маневрах. Мама работала в двух местах, и я, как старшая, следила за тем, чтобы все было сделано, и вовремя.
– Видно, нелегко вам пришлось, дорогая, – промолвила Джолин, и ее большие глаза повлажнели от сочувствия.
Ли пожала плечами, но не совсем чистосердечно.
– Да, порой бывало трудновато. Но зато какая тренировка для моей будущей профессии! Лучше не придумаешь. Я могу держать в руках целую дюжину молодых женщин, любой боцман мне позавидует.
Майра Джо в ужасе закатила глаза – это она научилась делать артистически, – чем насмешила окружающих не меньше, чем Ли своими последними словами.
Ли улыбнулась, отчего ее лицо из красивого превратилось в потрясающе красивое. С длинной косой за плечами она выглядела на десять лет моложе, чем с прической деловой женщины. От улыбки глаза ее зажглись огнем, все лицо просияло. Она нагнулась к Майре Джо и в этот миг стала похожа на школьницу, которой не терпится поделиться с подругой сердечной тайной.
– Вчера поступила партия свадебных платьев, о которой я вам говорила. Я заказала три для вас, так что приходите посмотреть, не откладывая в долгий ящик. Времени-то у вас в обрез, сами знаете.
Майра Джо дотронулась до плеча отца, удивив его тем, что рука такая холодная.
– Пойдем завтра, папочка?
– Завтра, малышка, к сожалению, не могу – еду в Мексику на встречу еще с одним животноводом. Вернусь не раньше утра пятницы.
– Но, папочка, ты же слышал, что сказала Ли. Нам надо поторопиться. Я хочу, чтобы у меня было самое красивое платье, надо заказать его как можно скорее. Я больше не стану откладывать свадьбу. Ни в коем случае!
Он бросил быстрый взгляд на Ли и, прежде чем та успела прикрыться маской профессиональной вежливости, заметил сердитое выражение. Наверно, подумала, что бессловесная скотина бык может подождать. Откуда Ли знать, что этому быку суждено сыграть важнейшую роль в улучшении породы стада Маккеев! Ни к чему оправдываться, ведь главная задача – обеспечить Майру Джо и внуков, если Бог их пошлет, так, чтобы они никогда не знали нужды.
– Извини, дорогая, я не могу. Но постараюсь уложиться в два дня, тогда мы сможем пойти в магазин в четверг.
Майра Джо убрала руку с отцовского плеча и возвратилась на свое место.
– Не беспокойся. Я сама выберу себе подвенечное платье, раз это для тебя безразлично. Во вторник, в два часа, вас устраивает, Ли?
– Да, да, очень хорошо.
– Погоди, доченька…
Майра Джо, не слушая отца, встала из-за стола.
– Ба, спасибо за ленч. Все было очень вкусно. Я загляну попозже.
Бросив общее «до свидания», она вышла из комнаты, а Уэйд постарался принять самый безразличный вид. Пусть думают, что он жестокосердый негодяй. Одному Богу известно, сколько у Майры Джо поводов обижаться на него, но зато разве не удалось ему отложить эту свадьбу на целых полгода? Он надеялся, что Майра Джо еще одумается, пока есть время, а родного отца все равно когда-нибудь простит.
Уэйд думал, что он единственный догадывается, как неприятен Ли этот эпизод и как ей в этот момент хочется быть в другом месте. Однако его мать, чтобы сгладить неловкость, предложила всем добавки и, передавая Уэйду тарелку, укоризненно посмотрела на него.
Вскоре Уэйд и Ли тоже стали прощаться. Уэйд понял, что найденный им свадебный агент совершенно очаровал его мать, и даже отец улыбался, что бывало с ним не часто.
То ли сознательно, то ли случайно, на протяжении всего визита Ли не отходила от его отца ни на шаг, а умнее этого ничего не придумаешь.
В заросшем травой дворе Маккеев не было ни камня, ни какой-либо иной возвышенности, с которой Ли могла бы подняться на лошадь. Уэйд сложил ладони ковшиком и предложил Ли воспользоваться им в качестве подъемного устройства.
– Благодарю, конечно, – сказала Ли, не отрывая глаз от его рук. – Но я не могу.
– Да что вы, Ли, нам и ехать-то всего ничего, отсюда до меня рукой подать. Или Темпера вас так растрясла?
– Да нет, не очень.
Он принял вертикальное положение и заметил, что она страшно покраснела.
– Вы, спору нет, горожанка, но неужели же вы так намяли себе зад, что боитесь еще раз сесть в седло?
Ли побагровела еще больше. Но Уэйду и в голову не пришло, что упоминание о намятом заде может привести женщину в такое замешательство.
– Нет, я… – Ли в смущении сглотнула слюну, повернулась спиной к Уэйду и принялась неумело трепать загривок Темперы, а затем надвинула шляпу Майры Джо как можно ниже на лоб.
Видя, что она в растерянности и не может пересилить себя, Уэйд счел за благо промолчать.
Прошло несколько секунд, Ли расправила плечи и обернулась, но это уже была не та веселая разговорчивая женщина, что так мило беседовала за столом, а деловая дама, не склонная заниматься пустяками.
– Ни вы, ни лошадь ни в чем не виноваты, Уэйд. Просто я слишком много вешу, и вам меня таким образом не поднять. Помогите мне найти камень, и я, как возле вашего дома, с него заберусь Темпере на спину, – произнесла Ли с ледяным спокойствием, точно не она заливалась только что краской смущения.
Говорила она ровным голосом, но ведь Уэйд не ребенок: от его внимания не укрылось, что она раздражена.
– Извините, Ли, мне доводилось многим помогать таким вот манером, так что я не предполагал, что вам это может быть неприятно. А что до вашего веса, то это смешно. Ну не упрямьтесь же, давайте я вас подкину.
Оставаясь хладнокровной деловой дамой, она неохотно согласилась принять помощь Уэйда, но молчала до самого его дома. А когда прервала молчание, устами ее говорил консультант по свадебным церемониям, и только.
– Вы, Уэйд, хороший бизнесмен, спору нет, но ваша единственная дочь просит помочь ей выбрать подвенечное платье. Раз мать отсутствует, вам следовало бы проявить больше благоразумия.
Уэйд сделал над собой усилие, чтобы не фыркнуть.
– Но я же сказал, что пойду вместе с ней.
– Но тогда, когда это удобно вам. Вы, очевидно, запамятовали, что в четверг я буду здесь – подготавливать все для пятничного барбекю. А после пятницы до репетиции свадьбы остается всего-навсего две недели.
И в самом деле, проклятое барбекю напрочь выскочило у него из головы! Возможно, потому, что ему не хотелось помнить.
– Я и не знал, что в число ваших платных услуг входит психотерапия.
– Порой она составляет важнейшую часть работы.
– Тогда вам придется снизить цену – я в вашей психотерапии не нуждаюсь. И в дочкиной тоже. Если Майра Джо не желает ждать до четверга, я ей ничем помочь не могу.
Уэйд понял по ее выжидательному виду, что на сей раз она решила без его помощи не сходить с седла, чтобы еще раз не распластаться перед ним на земле. Правда, в этом положении она показалась Уэйду необычайно привлекательной, хотя сама об этом не догадывалась.
Он чувствовал, что Линда сердится на него, но это не избавляло от страстного желания обнять ее и целовать, целовать, пока она не утратит своей деловитой холодности и точно так же, как он, не лишится душевного равновесия и самообладания. Черт возьми, не хватало еще подпасть под ее чары!
Уэйд чуть не рассмеялся вслух над своей глупостью. Очень хорошо, конечно, просто прекрасно: произносишь про себя эти гневные речи, а при каждом взгляде на теплый шелк ее волос, в котором играют солнечные блики, охватывает непреодолимое желание распустить ее косу, чтобы волосы красивой волной упали ей на плечи. При виде ее губ рот наполняется слюной и смертельно хочется попробовать, каковы они на вкус…
Вдруг Ли закашлялась, и Уэйд понял, что безо всякого стеснения пожирает ее глазами.
– Итак, увидимся в пятницу, – сказала она таким деловым тоном, какого он от нее еще не слышал, и отдала ему шляпу Майры Джо.
Попрощавшись, он повел лошадей в конюшню, а она направилась к своей машине.
Но Уэйд вдруг остановился и через весь двор прокричал:
– Позаботьтесь о моей девочке, ладно?
Даже на таком расстоянии он увидел, как у Линды потеплели глаза.
– Непременно!
Садясь в машину и включая зажигание, Ли видела, как Уэйд расседлывает лошадей. Упрямый дурак, подумала она с раздражением и нежностью одновременно. Ей вдруг захотелось, чтобы Уэйд снял рубашку. Дома и на ранчо он наверняка ходит без рубашки, иначе откуда у него такой загар?
Уэйд понес седла в конюшню и скрылся из глаз. На смену сладострастным мыслям к Ли пришло понимание: этот бык, наверное, очень нужен ему, иначе бы он не стал обижать Майру Джо и отложил поездку.
* * *
Во вторник утром подвенечные платья, своевременно доставленные, были уже отутюжены и выставлены.
Магазин, точнее сказать, оба магазина ломились от покупателей. Июнь всегда по праву считался свадебным месяцем, а вот наплыв молодых мам, покупающих летние вещи для новорожденных, можно было объяснить лишь тем, что в сентябре прошлого года плохая не по сезону погода приковала окрестных жителей к дому.
Большинство невест забирали свои заказы без примерки, но были и сильно похудевшие благодаря диете за то время, что шились туалеты, или, напротив, располневшие на целый размер; платья приходилось в последний момент подгонять по фигуре, что было довольно трудоемкой процедурой.
Наблюдая эту суматоху, Ли в который раз задала себе недоуменный вопрос: зачем ей все это нужно?
Стук в дверь вывел ее из сумрачного настроения. При виде счастливого, но утомленного личика Майры Джо Ли преисполнилась решимости проявить сегодня всю свою доброжелательность, чтобы этот день стал для дочери Уэйда радостным.
Вслед за Майрой Джо в офис вошел ее жених, и Ли поднялась, чтобы пожать руку Пеннингтону Брэдфорду.
– Я рада, что наконец мы познакомимся. Примите мои поздравления.
– Благодарю вас, мадам. Жаль, что наше знакомство не состоялось раньше.
Майра Джо рассмеялась, насмешливо взглянув на Пенна.
– Вряд ли кто-нибудь еще стал бы тянуть с подготовкой такой большой свадьбы до последнего. Наше счастье, что Ли согласилась прийти нам на помощь.
– Да, это точно, – согласился Пенн и одарил Ли своей очаровательной улыбкой, наподобие тех, что обеспечили его отцу успех в нескольких избирательных кампаниях. Но, в отличие от сенатора Брэдфорда, за обаянием его сына не скрывалось никаких расчетов. Хотя нет – Пенн тут же закинул удочку!
– М-м-м… Мне, я полагаю, разрешат присутствовать при примерке?
– Уходи! – Майра Джо премило покраснела. – И не возвращайся раньше четырех часов.
– Слушаюсь, мадам!
Майра Джо заалела и того пуще.
Ли с величайшим удовольствием смотрела на молодых людей. Что бы там ни говорили, у нее не осталось сомнений в том, что высокий темноволосый юноша обожает свою хрупкую невесту. И она живо представила себе, какой красивой парой они будут под венцом: он в черном фраке от Кардена, она – в платье, которое подобрала для нее Ли и которое, безусловно, ей понравится.
Пощебетав еще с минуту, Ли выпроводила сопротивлявшегося Пенна из магазина и повела Майру Джо в примерочную.
– А… А мой папа звонил?
– Нет, дорогая. – Ли с трудом выжала из себя улыбку. – Мне очень жаль, но он не звонил.
Майра Джо лишь кивнула, стараясь ничем не выказать своего огорчения.
– Я захватила выходные туфли, – сообщила Майра Джо. – Специально для примерки.
Когда Майра Джо вошла в отделение для невест и увидела на манекенах пять подвенечных платьев, она в восторге всплеснула руками и издала восхищенный возглас. Ли любила клиентов вроде Майры Джо, которые не смотрят вокруг себя со скучающим видом, ничему не радуясь и давая понять, что потрафить их вкусу – прямая обязанность свадебного агента.
– Может, вам хотелось бы посмотреть эти платья на живом человеке, а потом уже начинать мерить? У нас в детском отделении есть служащая примерно вашей комплекции.
– Нет, – немного рассеянно ответила Майра Джо, увлеченная изучением платьев. – Мне нравится вот это, второе справа тоже неплохое, да и четвертое, пожалуй, ему не уступит, но лучше всего их примерить. – И она с благоговением погладила пальцем кружева ручной работы на том, которое являлось, по мнению Ли, украшением ее коллекции.
К удовольствию Ли, глаза Майры Джо теперь сияли. С согласия Ли девушка решила примерить для начала четвертое платье, а наиболее интересное оставить на закуску.
Выходные туфли оказались лаковыми лодочками на низком каблуке. Последнее обстоятельство обрадовало Ли – высокие каблуки создали бы неудобство для невесты, а на разницу в росте между нею и высоченным женихом существенно не повлияли бы.
Когда платье обтянуло фигуру Майры Джо, ни у кого не осталось сомнений, что это произведение швейного искусства в классическом стиле, без излишеств, представляет собой в своем роде шедевр. Высокий воротник, вышитый жемчугом, подчеркнул стройность шеи Майры Джо, но она, повертевшись у зеркала, даже отказалась примерять фату.
Ли, усмехаясь, расстегнула невидимую молнию и помогла Майре Джо снять роскошный наряд.
– Я и не думала, что вы остановитесь на этом, но каждая невеста хочет иметь возможность выбора.
– О, платье замечательное. Будь я шесть футов ростом, оно бы, может, и подошло. Но при моих пяти с хвостиком я предпочту вот это.
Ли натянула платье обратно на манекен, а Майра Джо, смахнув с лица непокорные пряди волос, надела следующее. Оно заслуживало самого пристального внимания, но обе понимали, что юбка с кринолином времен Гражданской войны в США никак не подходит Майре Джо.
Когда же она облачилась в то, которое первым привлекло ее внимание, обе женщины в один голос вскрикнули от восхищения. Майра Джо с мечтательными глазами поглаживала роскошные кружева, а Ли, наблюдая за изменившимся выражением ее лица, почувствовала вдруг нечто ей дотоле неведомое.
Она почувствовала уколы зависти.
За годы работы здесь перед глазами Ли прошло множество женщин – и совсем юных, и уже не очень молодых, – но никогда ни у одной Ли не замечала ничего из ряда вон выходящего. Только сейчас, глядя на Майру Джо, она с удивлением поняла, что никогда не видела такого просветленного, счастливого лица.
Она сама, выбирая мужчину, неизменно отдавала предпочтение такому, кто не претендует на слишком большую часть ее «я», и избегала кавалеров вроде… вроде Уэйда, так как была уверена, что уж ему-то женщина нужна целиком и полностью, нужны ее сердце, душа и тело.
Глядя на эту девушку, стоящую на пороге новой жизни, полную надежды, уверенную, что ее ждет прекрасное будущее, Ли поняла свою роковую ошибку. А поняв, не смогла удержаться от слез, хотя вообще-то не была склонна жалеть себя, считая подобное занятие пустой тратой времени. А завидовать счастливой судьбе молодого существа и вовсе ужасно!
Ли стала убеждать себя, что ее одиночество – чистая случайность. Между тем мимолетный взгляд на календарь убедил ее в обратном: она даже не припомнит, когда последний раз встречалась с Брандтом. Почему-то получалось так, что их расписания не совпадали. И она вынуждена была признаться себе, что это обстоятельство ее скорее радует, чем огорчает.
Ли посадила Майру Джо на мягкий стул, чтобы не помять платье, расчесала ей волосы, сделала высокую прическу и надела фату. Крупная жемчужина, скреплявшая фату, придавала ей экзотический вид. Такой красивой невесты Ли не видела за всю свою жизнь.
Встретившись в зеркале с глазами девушки, Ли на миг замерла, не дыша. Она могла только любоваться прекрасным личиком Майры Джо и горевать, что никогда ей не придется так наряжать собственную дочку. Умом она это знала давно, но никогда боль в сердце не напоминала ей с такой остротой, что, выбрав карьеру, а не семью, она лишила себя радости материнства. Ли ни о чем не жалела – она сама выбрала свой путь, но в этот миг чувство невозвратимой потери охватило ее с необычайной силой…
Звук входного звонка внизу заставил ее оторваться от созерцания Майры Джо. Поправляя фату и радуясь тому, что в этот момент она для Майры нечто большее, чем просто консультант, Ли обрела самообладание. Майра Джо была невеста без матери, а Ли – заботливая мать без собственного ребенка.
– Ну как, нравится? – с замиранием сердца спросила Ли. Ей не терпелось услышать от девушки, какое впечатление произвел туалет в его окончательном виде.
Но та, ограничившись до поры до времени кивком головы, с тем чтобы потом ее похвала звучала более весомо, поднялась со стула и, взявшись за подол юбки, несколько раз прошлась перед зеркалами. И вдруг, подняв глаза к зеркалу, девушка увидела в нем, как отворилась дверь и вошел ее отец. Между ними словно сверкнула искра. Майра Джо подобрала юбки и бросилась к нему на шею, а Ли почувствовала, что глаза ее опять наполнились слезами.
– Прости, дитя мое, что я опоздал.
– Все в порядке, па. Мы как раз примеряем платье. Как хорошо, что ты приехал!
Ли тоже улыбнулась. Майра Джо в великолепном наряде и Уэйд хоть и в чистых, но сильно поношенных джинсах и в сапогах, невесть когда чистившихся последний раз, представляли собой уморительное зрелище. Ли усадила Уэйда на удобный диван, предназначенный для посетителей, и сама уселась рядом.
– Это восхитительно, – выдохнула Майра Джо, вертясь перед зеркалом так, чтобы видеть себя со всех сторон. Воротник времен королевы Анны был ей очень к лицу, рукава с буфами придавали платью особую изюминку. И переделывать почти ничего не нужно – чуть убрать в талии и, конечно же, укоротить.
– Как на твой вкус, папочка? – спросила Майра Джо, грациозно изгибая стан то вправо, то влево.
– Ох, доченька… Ты выглядишь… Красивее тебя, черт возьми, нет никого на свете!
Радость на лице девушки и восхищение на лице Уэйда послужили ответом на вопрос, который пару часов назад задала себе Ли. Вот почему она не бросает свое дело. Те редкие моменты, когда ее клиенты не просто выбирают одежду, а осуществляют свою мечту о счастье, приносят ей радость, какой не даст никакая другая работа.
Ли пригласила в комнату портниху, а сама обратилась к Уэйду:
– Я так рада, что вы приехали. Майра Джо очень волнуется, – мягко произнесла она. Уэйд промолчал, и его лицо поразило Линду свой напряженностью.
Странно, почему? – подумала она. На этой стадии подготовки к свадьбе она обычно могла безошибочно угадать мысли не только невесты, но и ее родителей.
Уэйд же явился исключением из этого правила. Он, естественно, любуется красотой своей дочери, в этом сомнений нет. Но на его лице отражаются еще какие-то эмоции, с быстротой набегающих теней сменяющие одна другую. Он переживает какую-то внутреннюю борьбу, но какую? Быть может, любовь к дочери вошла в противоречие с его принципами? Он готов достать ей хоть луну с неба, но она просит чего-то более ценного.
– Благодарю вас за все, что вы сделали для Майры Джо.
– И вы помогли своим приходом, хотя до вашего появления он не казался столь необходимым.
– Но я же в этом ровным счетом ничего не смыслю. Не мужское это дело – копаться в платьях, тут ей нужна была помощь женщины.
Ли машинально положила ладонь на его руку.
– Я рада, что смогла помочь Майре Джо. За эти дни она мне стала как родная.
Он обхватил пальцы Ли, и по ее руке точно искра пробежала.
Каким образом этому мужчине удается так наэлектризовать ее одним своим присутствием? Дар у него такой, что ли? Иногда переговоры с более сильными, чем она, противниками доставляли ей радость – радость борьбы, но в данном случае она была в недоумении, и это выбивало из колеи.
Больше всего ее потряс тот факт, что впервые она пожалела о сделанном ею выборе жизненного пути. Уэйд – первый человек, заставивший ее задуматься о замужестве и маленьких детях. Нельзя ему этого позволять! Но тихая боль в сердце мешала рассердиться на него.
– Ну как твоя поездка, папочка?
Ли в душе поблагодарила Майру Джо, отвлекшую ее от печальных мыслей.
– Хорошо.
Майра Джо вздохнула, и Ли едва удержалась от улыбки, когда, встретившись глазами, они вздохнули уже обе, подумав, очевидно, одно и то же: «Ох уж эти мужчины!»
– Ты купил быка, о котором мечтал?
– Нет.
– Но, папочка! – произнесла Майра Джо тоном, который могла позаимствовать только у своего отца.
Уэйду удалось принять безмятежный вид.
– Никак не могли сойтись в цене. Условились, что я приеду после свадьбы.
Майра Джо замерла, не сводя глаз с отца.
– Ты прервал переговоры, чтобы приехать? Ради меня?
– Конечно. – Уэйд стал вертеть в руках свою шляпу, затем прокашлялся и произнес: – Да, не надо было мне ездить.
Ли, ошеломленная, взглянула на Уэйда. Вот уж никак не ожидала, что он станет извиняться перед Майрой Джо. Этот человек не переставал ее изумлять.
Портниха сделала последний стежок, Уэйда выпроводили из комнаты, а Ли помогла Майре Джо переодеться и через несколько минут вместе с ней вышла в холл. Едва завязался какой-то разговор с Уэйдом, как дверь распахнулась и вошел Пенн. Атмосфера немедленно накалилась, и у Ли возникло острое желание придушить Уэйда. После такого замечательного дня на лице Майры Джо появилась напряженность. Уэйд был безукоризненно вежлив с Пенном, но это не меняло дела. Ли решила, что надо срочно исправить положение.
– Еще раз здравствуйте, Пенн. Должна вам сообщить, что ваша невеста выбрала себе умопомрачительное платье.
Пенн взглянул на Майру Джо, которая, казалось, была готова обхватить его руками, чтобы защитить от отца.
– Я в этом не сомневался. Впрочем, она выглядела бы красивой и в мешке из дерюги.
– Бр-р, дерюга колется, – возразила Майра Джо, пытаясь шуткой разрядить обстановку.
– К барбекю в пятницу все готово? – Ли очень старалась говорить совершенно естественно, не впадая в бодряческий тон.
– Да, мадам, – ответил Пенн, то ли не замечая, то ли делая вид, что не замечает, как его будущий тесть в раздражении расправил плечи.
– Еще раз благодарю вас, Ли, мне пора на ранчо, – сообщил Уэйд, откашлявшись, и обратился к Майре Джо: – Вечером увидимся?
– Я ужинаю с Пенном и его родителями. Если ужин затянется, останусь ночевать у них.
Ли показалось, что она слышит, как напряглись мускулы Уэйда. Но когда он, ограничившись резким кивком, вышел, она восхитилась его самообладанием.
– Ты же знаешь, Майра Джо, твой отец не любит, чтобы ты ночевала у нас. Ну, сказала бы ему, что проведешь ночь у подруги, – мягко пожурил Пенн свою невесту.
– Лгать я не собираюсь. Я люблю папу, но и тебя тоже люблю и нисколько не стыжусь своего поведения.
– Эй, голубки, – вмешалась Ли в их разговор, видя, что они напрочь забыли о ее присутствии. – Пора вам выпорхнуть отсюда. Дел-то, наверное, невпроворот.
Пенн и Майра Джо, смущенные, вскочили на ноги.
– Спасибо за все. – Майра чмокнула Ли в щеку. – А что, если я завтра привезу бабушку, она хочет купить новое платье. Можно?
– Что за вопрос, конечно, можно. Я обязательно буду здесь.
– Вот здорово! Вы так понравились бабушке!
– И она мне тоже. Но тебе, Майра Джо, хорошо бы поменьше волноваться. Постарайся расслабиться и развлекайся вовсю.
– Я постараюсь, чтобы она отдохнула, пусть вас это не беспокоит, – сказал Пенн, пожимая Линде руку. – И спасибо большое за то, что вы помогли моей девочке.
Глядя им вслед, Ли подумала, что почти то же самое сказал ей Уэйд. И вот что получается: все хотят, чтобы Майра Джо была окружена заботой, но никого не интересует, чего хочет она сама.
После такого приятного дня Ли и думать не могла о том, чтобы возвратиться к груде бумаг, ожидающих ее на письменном столе. И решила для начала пройтись в отделение для новорожденных – посмотреть, как там идут дела.
Красиво оформленный торговый зал кишел людьми. Ли отыскала глазами Ронду, обслуживающую молодую женщину с младенцем на руках.
– Ли, – позвала Ронда, – иди сюда, я хочу тебя познакомить.
Ли подняла голову от красивой рубашечки для обряда крещения. Тончайшую ткань украшали мягкие кружева с изысканным рисунком, и она ощутила гордость своим салоном, предлагающим клиентам такие вещи.
Подойдя к Ронде, она представилась:
– Добрый день, меня зовут Ли Хьюстон.
– А это моя подружка Мэгги и ее новорожденный сынок Джордан, – сказала Ронда, кладя руку на плечо молодой маме.
– Поздравляю. – Ли коснулась пальцем малюсенького ушка Джордана. – Рада с вами познакомиться, молодой человек.
– Хотите подержать моего малютку?
Ли с удовольствием взяла легкий сверток. Именно этот момент и привлекал ее в отделение для новорожденных. Наглядевшись на малышей, она удовлетворяла свой материнский инстинкт и со спокойной душой возвращалась к себе в офис.
С нежной улыбкой она смотрела на личико ребенка. Это создание такое трогательное, что, лицезрея его, самая твердая деловая женщина становится мягкой как воск. Если бы малыш не спал, она могла бы посюсюкать с ним и, как последняя дурочка, подражать издаваемым им звукам. Это было единственное место, где Ли могла позволить себе подобное, потому ее сюда и тянуло.
Плохо лишь то, что это дает Ронде повод говорить, будто в один прекрасный день Ли встретит подходящего человека и возымеет желание родить от него ребенка. Ли надоело объяснять подруге, почему этого никогда не случится. Ронда не в состоянии понять, что Ли истратила весь свой инстинкт материнства еще в подростковом возрасте. На нее легли заботы о братьях и сестрах, ее хрупкие плечики с трудом выносили тяжкое бремя ответственности. И она поклялась себе тогда, что собственных детей у нее не будет, никогда они больше не свяжут ее намертво по рукам и ногам. Ронда мечтала о своих детях, а Ли вполне довольствовалась тем, что любила своих племянников и племянниц. Она даже была уверена в том, что станет им замечательной бабушкой.
