Текст книги "Мой новый папа"
Автор книги: Памела Бауэр
Соавторы: Джуди Кэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
Грант самодовольно улыбнулся.
– Это чтоб ты не забыла посмотреть дома свое расписание.
Он захлопнул дверцу. Сьюзен завела мотор и уехала. Джейми сзади весело бубнил:
– По-ка, по-ка.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
На следующее утро Сьюзен удалось избежать в яслях встречи с Грантом. Она плохо спала ночь и не хотела повторения вчерашней сцены. Ее ясный, трезвый ум находился в смятении, и виной тому был Грант Хэррис. Все перемешалось в ее голове: привязанность к нему Джейми, притягательная внешность Гранта, его улыбка и ее собственное влечение к нему и в то же время воспоминание о горечи и боли, с какой Линда говорила об адвокате своего бывшего мужа.
Неужели Грант Хэррис может иметь два лица? И какое из них настоящее?
Сьюзен знала таких мужчин, изворотливых ловкачей, которые прикрывались маской добропорядочности до тех пор, пока не добивались своей цели – банковской ссуды, выгодной коммерческой сделки, нужной им женщины, наконец. А потом снова возвращались к своей бессовестной, наглой сути. Грант, видимо, был одним из таких людей. Нельзя обольщаться его доброй, положительной стороной, иначе она рискует обнаружить в нем жестокого судебного вояку, о котором говорила Линда.
– Нельзя допустить, чтобы мой бывший муж добился своего, – сказала однажды Линда. – Если буду молча сносить обиды и не давать ему отпора, он загубит мою жизнь. Учись на моих ошибках, Сьюзен. Защищайся любым способом.
С такими мыслями Сьюзен покидала ясли. Небо уже начало светлеть. Еще одна мать вела своего малыша в ясли.
– Привет! – Сьюзен знала в лицо всех матерей, но по имени – только немногих. Она никогда не принимала участия в пустой болтовне и сплетнях, как делали некоторые мамаши.
– Мисс Спенсер?
– Да.
– Вы меня помните? Маргарет Каррудерс, мама Рэндела.
– А, здравствуйте! – Сьюзен очень не хотелось задерживаться. Ее ждал трудный день, и голова была полна забот.
– Можно задержать вас на минутку? Хочу поговорить с вами.
Сьюзен взглянула на часы.
– Я тороплюсь на работу.
– Только пару вопросов, можно? – настаивала женщина. – Ваш Джейми тяжело привыкал к мистеру Хэррису?
Сьюзен замерла на месте.
– Нет. По крайней мере мне так не показалось.
– Вы уверены?
– А почему вы спрашиваете об этом?
– Чувствую, что в отсутствие Гретхен Рэндел как-то погрустнел. Сначала у меня и в мыслях не было винить в этом мистера Хэрриса, но Рэндел не хочет больше ходить в ясли. Правда, Рэндел?
Мальчик, насупившись, поднял на мать хмурый взгляд. Он явно был чем-то недоволен. Впрочем, Сьюзен и не помнила, чтобы он когда-нибудь улыбался.
– Он плачет, капризничает, мочится в постель, плохо ест. Все эти беды начались, когда заболела Гретхен, – продолжала миссис Каррудерс. – Думаю, это все из-за того, что мистер Хэррис совершенно изменил распорядок дня. Каждый день он что-то меняет: то время дневного сна, то время обеда, то еще что-либо. Он человек импульсивный, неопытный, совершенно не представляет, как надо обращаться с детьми.
– Я бы так не сказала. Думаю...
– Он же юрист, а не воспитатель, – прервала миссис Каррудерс. – Понимаете, что я хочу сказать?
– Да, он немного нарушает установленный распорядок, – признала Сьюзен, умолчав, что и сама укоряла его в этом.
– Вот именно. А нашим детям нужны стабильность, постоянство и предсказуемость. Работающие матери должны быть уверены, что их дети в яслях окружены таким же вниманием и любовью, как и дома. Откровенно говоря, я считаю, что мистер Хэррис не способен им это дать.
– Он скоро уйдет. Гретхен поправляется.
Миссис Каррудерс поджала губы.
– Я хочу, чтобы он ушел еще до возвращения Гретхен.
Сьюзен оторопела.
– И как вы думаете этого добиться?
– Собираю подписи под заявлением. – Миссис Каррудерс запустила руку в карман и вытащила лист бумаги. Рэндел уселся у ее ног и засунул в рот камешек. – Дорогой, это грязь. Нельзя это брать в рот.
Рэндел не обратил внимания на ее слова.
– Мы просим поручить заботу о детях до возвращения Гретхен миссис Вагнер. Ждать осталось недолго, но я хочу немедленно оградить своего сына от непрофессионализма и прихотей мистера Хэрриса. Я плачу немалые деньги и вправе рассчитывать, чтобы персонал соблюдал установленный порядок.
Сьюзен взглянула на заявление. Под ним уже стояло семь подписей.
– Все эти родители настроены так же?
– Да. Грант Хэррис, возможно, опытный юрист. Я слышала, он блестяще защищает права отцов, но заведовать детским центром он не может. – И миссис Каррудерс пригладила аккуратный парик.
Перед глазами Сьюзен возникло расстроенное лицо Линды. Значит, это правда. Грант заботится об отцах, какие бы они ни были. Он сделал свой выбор. Правда, ясли ему были навязаны. Он сам признавался, что не годится для этой работы. Заглушив в себе слабый голос сомнений, Сьюзен вынула из сумки ручку и подписала заявление.
Возможно, она бы и пожалела о своем скоропалительном поступке, но день выдался суматошным и подумать в череде заседаний и деловых встреч ей было некогда. А после того, что она узнала, ей стало как-то безразлично, увидит она Гранта в яслях или нет.
К счастью, вечером, когда она приехала за Джейми, он уже ушел. Тем большей неожиданностью для нее явилось его появление в десять вечера у нее дома. Он стоял в дверях с красным от ярости лицом.
– Грант? – Сьюзен вытерла мокрые руки о джинсы. Искупав и уложив Джейми, она почистила ванну и вымыла пол. Вся взмокла, и сейчас ей было не до гостей. – Что ты здесь делаешь?
– А ты не ожидала меня? После того как подписала кляузу, с помощью которой миссис Каррудерс настраивает против меня родителей? – сузив глаза, с пылающим от гнева лицом спросил Грант.
Сьюзен убрала со лба прядь волос.
– Может, все-таки зайдешь? – Ее кольнуло чувство вины.
Грант, тяжело ступая, вошел в квартиру. Стянул с себя пальто, бросил его на качалку и, будто голодный лев в клетке, заходил взад и вперед по маленькой гостиной.
– Не понимаю, почему ты так расстроился. Ты же ясно дал понять почти всем, что не хочешь заниматься детьми и что делаешь это только из-за болезни Гретхен.
– Когда я тебе это говорил?
Сьюзен тоже начала раздражаться.
– Много раз заявлял, что чувствуешь себя в яслях не на месте. И только вчера говорил об этом Дениз. Я сама слышала.
– Гретхен я нужен был как администратор, а не как профессиональный воспитатель. – Было видно, что на виске у него пульсирует жилка. – Ты меня предала, Сьюзен.
– Но не одна же я подписалась под заявлением, – возразила она, чувствуя слабость оправдания.
– Я могу понять, почему его подписали другие. Но ты... после того, что между нами было... – Он взглянул ей в глаза. – Почему ты не защитила меня?
Сьюзен охватило раскаяние. Неудивительно, что он разозлился. Несмотря на некоторые разногласия между ними, Грант считал ее своей союзницей и сейчас был обижен.
– Ты нарушил столько правил! – попыталась она оправдаться.
– Перестань, Сьюзен! Правила для того и существуют, чтобы их иногда нарушали. А детям полезно научиться приспосабливаться к обстоятельствам, быть гибкими. Я думал, мы с тобой нашли общий язык и ты признала во мне заместителя Гретхен. Мне казалось, наши отношения вышли за рамки официальных.
Сьюзен, вся во власти противоречивых чувств, не нашлась, что ответить. Как ей было не сердиться на него, если она знала, что он защищает бывшего мужа Линды?
– А кроме того, – продолжал Грант, – миссис Каррудерс – психопатка, и ее сын – того же поля ягодка. В неординарном поведении Рэндела она обвиняла все детские учреждения, где он побывал. Там она тоже жаловалась на руководителей. Все это зафиксировано в личном деле Рэндела. Гретхен помнила об этом и всегда специально оговаривала с миссис Каррудерс каждый график. Мне, наверное, тоже надо было это делать. Но я решил, что пару недель эта особа продержится без таких церемоний. Но, видно, ошибся. Ей нужна Гретхен, а меня она требует убрать.
Грант с горечью взглянул на Сьюзен.
– Я понимаю, что миссис Каррудерс могла повлиять на других родителей. Но с тобой, мне казалось, мы разрешили все разногласия и начали доверять друг другу.
Сьюзен уже пожалела, что подписала заявление. Она никогда бы этого не сделала, если бы не узнала, что Грант выступает защитником бывшего мужа Линды.
– Если тебе есть что сказать, говори сейчас, – потребовал Грант тоном, которым ее муж допрашивал свидетеля.
– Ты говоришь со мной как с провинившимся ребенком! – возмутилась Сьюзен, хотя именно так себя и ощущала. – Не слишком ли ты полагаешься на наши, так сказать, отношения? Я согласна, что, наверное, мне не следовало подписывать это заявление и что я могла бы встать на твою защиту. Но то, что я узнала, испортило мое представление о тебе.
– Что ты узнала?
Даже в злости Грант был очень красив! Сьюзен отвернулась.
– Линда Блейк – моя соседка и близкая подруга.
Фамилия, видно, показалась Гранту знакомой.
– Но какое это имеет отношение к заявлению, которое ты подписала?
– А как я могу относиться к человеку, который защищает типов, подобных Джонатану Блейку? Разве ты не знаешь, как он испортил жизнь своей жене?
– Сьюзен, я не имею права обсуждать с тобой свои профессиональные дела, – с горечью сказал Грант. – Это запрещено законом. А кроме того, никак не связано с яслями Гретхен.
– Как это не связано? Мы говорим об отношении к детям. Бывший муж Линды никогда не был хорошим отцом. Если ты считаешь, что такой человек может заботиться о детях, то у тебя, видно, заниженные требования к обязанностям родителей. А это значит, что тебе не следует заниматься детьми.
– А по-твоему, не существует мужчин, которые достойны называться отцами? Или ты озлоблена на весь мужской род?
– Я просто знакома с оборотной стороной этого явления. Нерадивые, эгоистичные мужчины не могут быть хорошими отцами, потому что сами не доросли до отцовства. Если мужчина физически способен стать отцом, это еще не значит, что психологически он готов к этому.
– Но согласись, что то же самое можно сказать и о матерях, – сдержанно заметил Грант.
Сьюзен не спорила. Она все еще не могла справиться со своими противоречивыми чувствами. В чем же она обвиняет Гранта? В том, что ей причинил зло другой мужчина? Или она просто реалистично смотрит на мир, исходя из собственного опыта? Сьюзен хотелось быть справедливой. Но еще больше хотелось, чтобы Грант обнял ее и сказал: все уладится, все будет хорошо.
Но он не сделал этого. Молча встал, взял пальто и ушел.
Вернувшись домой, Грант увидел, что автоответчик подает сигнал. Он нажал кнопку и стал слушать, одновременно развязывая галстук и расстегивая верхние пуговицы рубашки. Первым был голос сестры.
– Грант, это я. Нам необходимо как можно скорее поговорить. Не сможешь ли ты зайти сегодня вечером? Дело срочное.
Грант поморщился и, скомкав галстук, швырнул его на стол. Заявление миссис Каррудерс, похоже, дошло по назначению. Он поднял трубку, намереваясь позвонить Гретхен, но потом передумал: лучше защищаться лично, а не по телефону.
Но чего он не ожидал, так это своего поражения.
Сестра сидела на диване в халате и тапочках, сложив на груди руки и погрузившись в свои мысли. Услышав, как он вошел, Гретхен подняла синие глаза.
– Привет, брат. Пришел поблагодарить меня?
– Поблагодарить? За что? – Этого Грант не ожидал.
– За то, что уволила тебя. Все. Конец. Больше ты в центре не работаешь. Разве ты не рад?
– Не смешно, Грет.
– Конечно, нет. Я понимала, как тебе не хотелось отказываться от отпуска, чтобы выручить меня. Но что было делать, когда я действительно плохо себя чувствовала? Ну а теперь, когда мне лучше, я могу без проблем найти временного директора. Мать Рэндела оказала тебе огромную услугу, собрав подписи под этим дурацким заявлением. Теперь ты свободен. Можешь ехать в отпуск или вернуться к своей адвокатской практике. Здорово, да?
– Вот так все просто? Раз-два, и я уволен?
– Конечно. – Гретхен с любовью смотрела на брата. – Я ценю, что ты скрывал от меня, как неприятно тебе работать в яслях. Когда я снова обрела способность соображать, то поняла: ты, чтобы не волновать меня, притворялся, что счастлив иметь дело с детьми. Сейчас мне уже лучше, и я не буду больше тебя обременять своими проблемами.
– А что, если... мне это нравилось?
Гретхен махнула рукой и засмеялась:
– Ой, не смеши! Уж не хочешь ли сказать, что прекрасно справлялся с детьми? Что финансовые дела в ажуре? Что тебя обожает персонал?
– Но ведь это все правда.
– Да, знаю. Благодаря твоей сильной воле. Уж если ты захочешь чего-нибудь добиться, ты добьешься, несмотря ни на что. Ты отлично справился, Грант. Но твое время истекло.
Грант сел рядом.
– Не могу поверить, что ты способна так поступить со мной.
Гретхен смотрела на него с недоумением, не понимая, чем он так расстроен.
– В чем, собственно, дело? Я думала, ты будешь на седьмом небе от счастья, что тебя заменили.
– Еще неделю назад так, наверное, и было бы. Но сейчас...
– Что – сейчас? Ты чего-то недоговариваешь.
– Я привязался к этим забавным малышам. – Грант сказал это так, будто признавался в преступлении. – И сейчас не хочу уходить.
Гретхен смотрела на него, широко раскрыв от удивления глаза. Она прислонилась к спинке дивана.
– Операция, видно, подействовала мне на слух. Мне кажется, ты говорил...
– Говорил. Но по какой-то странной, диковинной, непонятной мне причине я вдруг обнаружил, что мне нравится работать в яслях. У меня никогда не было такого интересного, захватывающего дела. Сам себе удивляюсь, но я буду скучать по ребятишкам.
– Всего пару недель назад, когда я попросила выручить меня, ты заявил, что тебе невыносима сама мысль находиться рядом с этими крысятами. Кажется, ты так их назвал. – Гретхен лукаво сверкнула глазами и шутливо стукнула его по руке. – Вижу, не все еще для тебя потеряно.
– Я буду скучать по ним, – признался Грант. – Мне и в голову не приходило, как тосклива была моя жизнь, пока я не попал в ясли. Дети так жизнерадостны, непосредственны! Мне редко приходится сталкиваться по работе с такими светлыми людьми.
– Теперь понимаешь, почему я люблю свою работу? Надеюсь, я скоро вернусь туда, сначала хотя бы на неполный рабочий день.
– А меня, значит, выставили?
– Ты уйдешь, но тебя будут помнить. – Гретхен обняла брата. – И всегда можешь заходить к нам в гости.
Гранта не устраивало быть гостем. Он хотел быть частицей жизни этих детишек. А если говорить точнее, то частицей жизни Джейми Спенсера. Но надежды на это теперь оставалось мало.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Сьюзен предвидела, что утром, когда придется отвозить Джейми в ясли, она будет испытывать неловкость. Как ей теперь смотреть на Гранта после взаимных злых упреков? Она, разумеется, будет держаться официально. И Грант, она надеялась, тоже.
Однако приехав в ясли, Гранта она не увидела. Родителей в дверях встречала молодая темноволосая женщина с короткой стрижкой, в очках с металлической оправой. На ней было платье спортивного покроя. В руках она держала доску с зажимом.
– Здравствуйте, я – Джин Портер, профессиональная воспитательница. Буду замещать Гретхен до ее возвращения. – Она протянула Сьюзен руку, и та коротко ее пожала.
– А где Грант? – не удержалась от вопроса Сьюзен.
– Его нет, – дипломатично ответила воспитательница и наклонилась к Джейми. – А это у нас кто?
– Мой сын Джейми, – ответила Сьюзен.
Женщина взглянула на приколотый к доске список и кивнула.
– Ага! Вижу тебя. – И, обращаясь к Джейми, сладким голосом сказала: – Привет, Джейми. Скажи: здравствуйте, мисс Портер.
Джейми, ожидавший совсем другой встречи, заплакал и ухватился за юбку матери.
– Он поначалу всегда робок, – объяснила Сьюзен.
Джин Портер улыбнулась:
– Не волнуйтесь. К концу дня мы с Джейми станем друзьями.
У Сьюзен, однако, такой уверенности не было.
Воспитательница подозвала Кэсси. Та стала утешать Джейми.
– Грант? – спросил он, с мольбой глядя на Кэсси.
– Гранта сегодня нет, – сказала Кэсси, и Джейми заплакал еще громче. Потом поднял умоляющий взгляд на Сьюзен:
– Мама... Грант?
Сьюзен была в отчаянии. После ссоры с Грантом ее все время мучили сомнения. Не совершила ли она ужасную ошибку? Но даже если бы она не подписала заявление, его все равно попросили бы уйти. Под заявлением стояло достаточно подписей, и у Гретхен были все основания заменить Гранта.
Сьюзен ушла. В ушах у нее стояли рыдания Джейми. Она старалась убедить себя, что не виновата в отстранении Гранта.
– Джейми, в следующий раз, если мама согласится на какую-то благотворительную акцию, не позволяй ей этого делать!
Джейми вопросительно выглянул из-за мешка с игрушками, которые Сьюзен для него приготовила, и засунул палец в рот.
– Знаю, ты не понимаешь, – продолжала Сьюзен, – но, как только начнешь понимать, напоминай мне никогда больше не соглашаться выступать в бейсбольной команде банка. Бухгалтеры, административные работники и финансовые эксперты – никудышные бегуны.
Вначале эта идея показалась ей привлекательной – сбор средств для обездоленных детей, возможность провести день на воздухе, пообщаться с коллегами. Но сейчас, уже одетая в джинсы, старый трикотажный свитер, который она откопала в глубинах гардероба, и бейсбольную кепку, повернутую козырьком назад, Сьюзен думала по-другому. Ее главным достоинством был ум, а не спортивные способности. К тому же на дверце холодильника висел список неотложных дел. Надо было бы посвятить свободное время дому, а не стадиону.
– Будешь умничком, пока мама играет, да? – Сьюзен подняла с пола Джейми и мешок с игрушками. – Поиграешь с другими детьми?
Банк предусмотрительно позаботился о присмотре за детьми, так что у Сьюзен не было отговорки, чтобы отказаться. Обреченно вздохнув и мысленно обругав себя, она пошла к машине.
* * *
К приезду Сьюзен команда была уже в сборе. Трибуны тоже были полны. Торговцы разносили булочки с сосисками, воздушную кукурузу и прохладительные напитки. Сбор средств обещал пройти успешно. Сьюзен отвела Джейми под навес, где уже были дети. Его встретила молоденькая девушка в шортах и коротком топе с открытым животом. Это была дочь одного из заместителей председателя банка.
Направляясь к скамье игроков, Сьюзен заметила на трибуне Гранта Хэрриса. На нем были выцветшие джинсы и тенниска цвета его глаз. Он смеялся, бросая в рот воздушную кукурузу, и выглядел великолепно.
Сьюзен опустила глаза и ускорила шаг, надеясь, что он ее не заметит.
Глупые желания сбываются редко. Уголком глаза она увидела, как он вдруг выпрямился, когда она проходила мимо. Сьюзен шла, не поднимая взгляда. К встрече с Грантом сегодня она была не готова. Она любила бегать, но гоняться за мячом с каким-либо предметом в руках – будь то бита, клюшка или ракетка – ей никогда не нравилось. Одно дело – выставлять себя на посмешище перед коллегами и незнакомыми зрителями, и совсем другое – проделывать это перед Грантом.
Она трижды послала мяч в дальнюю часть поля, отбила высоко посланный мяч и сумела совершить перебежку в свой дом. Правда, получилось у нее это скорее случайно, чем обдуманно. Тем не менее команда унесла ее с поля на руках как героиню-победительницу.
– Отпустите меня, мне нужно забрать ребенка! – кричала она. Но никто ее не слушал. Сьюзен пронесли мимо тента с детьми к столам для пикника, накрытым бумажными скатертями в красно-белую клетку и уставленным огромными вазами из арбузов, наполненных фруктами.
Пока она принимала поздравления и обещала председателю банка, что останется на пикник, детская площадка почти опустела. Когда Сьюзен пришла, Джейми сидел на земле и возил маленькую машинку. Глазенки его вдруг засияли, он заулыбался. Сьюзен присела и расставила руки. Джейми поднялся и побежал... но мимо нее.
Она повернулась и увидела, как Грант подхватил ребенка на руки. Сьюзен с болью смотрела на счастливое лицо сына. Она даже не представляла, как Джейми скучал по Гранту. Пухлыми ручками он нежно обхватил лицо Гранта. Тот потянулся головой вперед, и их лбы столкнулись. Один – широкий и мощный, другой – крохотный.
Сьюзен почувствовала себя лишней. Душу щемили раскаяние и ревность. Взяв себя в руки, она подошла к ним. Несмотря на неловкость, которую она испытывала, отнимать у сына радость встречи с Грантом она не хотела. Мальчик и так обделен мужским вниманием.
– Привет, Грант.
– Рад тебя видеть, Сьюзен. – Он окинул ее взглядом с головы до ног, и Сьюзен невольно сжалась.
Джейми заерзал, требуя внимания к себе.
– Он скучает по тебе, – тихо сказала Сьюзен, поборов желание добавить: и я тоже.
Грант погладил мягкие кудрявые волосики мальчика.
– Мне тоже его не хватает.
– На пикник останешься? – спросила Сьюзен, кивнув в сторону накрытых клетчатыми скатертями столов.
– А как же! Недаром я отдал пятьдесят долларов за билет.
– Они пойдут на благое дело, – заметила Сьюзен. И, поколебавшись, предложила, понимая, что должна это сделать: – Пошли с нами.
Глаза Гранта довольно блеснули, но тотчас же в них появилась настороженность. Сьюзен поняла, что он не забыл их последнюю встречу. Но видно было, что чувства Гранта к мальчику сильнее горечи размолвки с его мамой.
Они пошли к накрытым столам. Грант нес Джейми на руках, а тот, протянув ручку, нежно поглаживал Сьюзен по плечу. Эта картинка выглядела такой семейной – мама, папа и ребенок. У Сьюзен сжалось сердце. А может, эта умильная сценка всего лишь обман, как подсказывает ее жизненный опыт?
И все же ради сына она готова немного потерпеть.
Грант относился к Джейми с терпением, на которое был не способен отец мальчика. А Джейми, тесно прильнув к Гранту, смотрел на него с обожанием.
Сьюзен ревновала, наблюдая, как привязан ее сын к Гранту. Но оттого, что она была не в состоянии разобраться в собственных чувствах, сложившаяся ситуация выводила ее из равновесия. Чем больше внимания уделял Грант Джейми, тем сильнее расстраивалась Сьюзен.
С веселыми криками и смехом мимо пробежали двое ребятишек. В руках у каждого были огромные ломти арбуза. Джейми повернулся и посмотрел им вслед, но, видно, ничто не могло соблазнить его расстаться со своим кумиром.
Сьюзен чувствовала, что надо уезжать, иначе она наговорит чего-нибудь лишнего.
– Поехали домой, Джейми, – притворно веселым тоном сказала Сьюзен.
– Не-е! – выпятив нижнюю губку, закричал Джейми и ударился в рев.
– Тебе надо поспать, дружочек.
– Не-е-ет! – еще громче завопил он и вцепился в руку Гранта. – Пожа-алста!
Грант не устоял перед мольбой обращенных к нему невинных глаз.
– Еще рано, и он так хорошо себя ведет. Можно он...
– Раньше Джейми был послушнее, – пробормотала расстроенная Сьюзен. – Джейми никогда не устраивал таких истерик. Это из-за тебя он скандалит всякий раз.
– Из-за меня? – возмутился Грант. – С каких это пор я несу ответственность за поведение твоего сына? Я не виноват, что он соскучился по мне. И я не просил освободить меня от работы в яслях.
– Давай не будем сейчас это обсуждать. Правильно или неправильно я поступила, дав втянуть себя в эту историю, в данный момент не имеет значения. Моему сыну надо поспать. – Голос Сьюзен дрожал от волнения.
Она сама была готова расплакаться вместе с Джейми. Ей очень не хотелось лишать ребенка удовольствия, она понимала: ничего ужасного не случится, если разок он не поспит днем. Ужасно то, что каждая минута, проведенная с Грантом Хэррисом, надрывает ей сердце. Надо было поскорее уехать.
Сьюзен оторвала пальчики Джейми от рубашки Гранта. Как он ни брыкался, она взяла его на руки и решительно пошла к машине, чувствуя, как спину ей сверлит взгляд Гранта.
Утром в яслях их встретила Гретхен. Сьюзен даже припомнить не могла, когда еще так радовалась.
– Джейми, дружище! Давай-ка свою пятерню! – приветствовала Гретхен мальчика.
Джейми засмеялся и протянул руку.
Дениз сняла с него курточку и увела в игровую комнату. Гретхен повернулась к Сьюзен.
– Привет!
– Какое счастье, что ты вернулась! – в искреннем порыве воскликнула Сьюзен. – Мы все так скучали по тебе!
– И я по вас скучала. – Гретхен обвела взглядом помещение. – Я и не догадывалась, как много значит для меня этот дом. Поняла, только когда лишилась его. Казалось, у меня отняли частицу меня самой. Она озорно сверкнула глазами. – Похоже, эта частица обожает грязные пеленки, крошки печенья и скисшее молоко.
– У тебя, наверное, это в генах заложено, – улыбнулась Сьюзен и подумала, что привлекательная внешность Хэррисов тоже заложена в генах.
Гретхен, несмотря на перенесенную операцию, выглядела здоровой и цветущей, как и ее брат.
– Значит, и у Гранта? – лукаво спросила Гретхен.
Сьюзен вздохнула:
– И ты туда же!
– Просто я удивилась, увидев твою подпись под заявлением. Вот уж не думала... – Она вопросительно взглянула на Сьюзен.
– Нет, это я не подумала... – с сожалением призналась Сьюзен. – Мать Рэндела застала меня врасплох. Я была чем-то раздражена, и в этот момент она подошла ко мне со своим заявлением. Я и подписала не размышляя.
– Раздражена была по вине моего брата? – поймав ее на слове, спросила Гретхен.
Сьюзен не хотелось говорить о Гранте, но Гретхен добавила:
– Послушай, если это касается яслей, то касается и меня.
Сьюзен глубоко вздохнула. Она понимала, что Гретхен вправе рассчитывать на объяснение.
– Мы могли бы поговорить у тебя в кабинете?
Гретхен кивнула и жестом пригласила Сьюзен следовать за собой. Закрыла дверь и села за стол. Сьюзен опустилась в кресло напротив.
– Не так все просто, – начала Сьюзен. Гретхен молчала. – Я не сомневаюсь, что твой брат – прекрасный человек. Но по некоторым вопросам мы с ним расходимся во взглядах. Конфликт возник между нами с самого начала. Я не смолчала и создала себе проблему.
– И что это за проблема?
– На мой взгляд, непростительно, что Грант выступает на стороне отцов, которые хотят отнять детей после развода с их матерями.
Гретхен удивленно смотрела на Сьюзен. Этого она никак не ожидала от нее услышать.
– Мой брат занимается такими делами?
– А ты не знала?
– Нет. Может, объяснишь? – все еще в недоумении спросила Гретхен.
Сьюзен рассказала ей о своей подруге Линде, о том, что адвокатом ее бывшего мужа выступает Грант.
– Но он же адвокат, Сьюзен. Его профессия – защита, – рассудительно заметила Гретхен. – И чью бы сторону он ни защищал, всегда есть и противоположная точка зрения. Это же не его личная месть твоей подруге, а просто работа.
– Но он мог бы не браться за такие дела. – Сьюзен приводила в негодование мысль, что такой человек, как Джонатан Блейк, может выиграть дело об опеке. – Дети должны оставаться с матерями.
– В любом случае?
– Ну, об этом я не берусь судить. Могут быть разные обстоятельства...
– Вот именно! Я верю, что мой брат – человек здравомыслящий и понимает, чью сторону следует защищать, а чью – нет. Он же не ставит целью отнимать детей у матери. Ты ведь это понимаешь, Сьюзен.
Сьюзен ничего не ответила, и Гретхен внимательно на нее посмотрела.
– Но дело, кажется, не только в том, что ты рассказала. Есть что-то еще?
– Да, – со вздохом призналась Сьюзен, – есть. Мой собственный опыт с отцом Джейми сделал меня...
– Недоверчивой? – подсказала Гретхен.
Сьюзен вздохнула. Отступать было нельзя. Придется рассказать Гретхен всю свою историю.
– Мой муж – жестокий и злой человек. Таким людям не следует жениться и иметь детей. Ему не нужны были ни Джейми, ни я. – Глаза Сьюзен наполнились слезами. – До знакомства и замужества с Троем я верила, что после развода между мужчиной и женщиной могут сохраниться добрые отношения.
– Конечно, могут, – уверенно сказала Гретхен.
– Но ты не замужем. И я не замужем. Грант тоже одинок... – Сьюзен горестно умолкла. – Признаться, Гретхен, я убеждена, что добрые отношения после развода – это сказки.
– Неправда. Взгляни на некоторых родителей в наших яслях. Они – живое доказательство, что такие отношения существуют, – со своим обычным оптимизмом сказала Гретхен. – Сожалею о том, что тебе пришлось пережить, Сьюзен. Но, откровенно говоря, то, что случилось между тобой и твоим мужем, не имеет отношения ни к моему брату, ни к нашему центру.
– Не должно бы иметь, но на самом деле имеет. Я не могу этого забыть, не могу доверять мужчинам. Я знаю, как относился Трой к Джейми, и знаю, чем бы это кончилось, если бы я его не оставила. Разве ты не понимаешь?
Говорить с Гретхен было легко. Недаром ее любили дети. Она, как никто, умела сопереживать и сочувствовать своим собеседникам.
Гретхен как-то странно улыбнулась, печальной, сострадательной, все понимающей улыбкой.
– Хочу рассказать тебе историю, похожую на твою. О человеке, который тоже никому не верил и боялся с кем бы то ни было связывать свою судьбу.
Сьюзен озадаченно молчала.
– О моем брате Гранте.
– О Гранте? Это он никому не доверял, боялся близких отношений? – недоверчиво воскликнула Сьюзен. – Трудно поверить!
– Ты еще плохо его знаешь. Мы с Грантом росли в неблагополучной семье. Наши родители не разводились только из-за детей, как они говорили, хотя ежеминутно проклинали свой брак, а заодно, наверное, и нас. Я по натуре оптимистка и никогда не сомневалась, что и после развода можно сохранить дружеские отношения. И мне всегда больше хотелось завести свою семью и детей, чем нянчить чужих. Но у Гранта таких мыслей не появляется. Он считает, что женитьба – это ловушка для дураков. К сожалению, в силу своей профессии он имеет дело не с прочными, счастливыми браками, а с уже потерпевшими крах. – Гретхен помолчала, откинувшись на спинку кресла. – Как удивительно, что вы с Грантом так похожи, хотя ни он, ни ты не видите этого очевидного сходства.
– Неужели ты и правда считаешь, что мы похожи? – спросила Сьюзен, вытирая платком глаза.
– Да. Вам обоим причинили боль люди, которых вы любили.
– Это да, но мой печальный опыт не повлиял по крайней мере на мою профессию. Мне не приходится отнимать у родителей детей.
– Ты думаешь, только в этом и заключается его работа?
Сьюзен потерла висок.
– Я уж и не знаю. Наш разговор совсем сбил меня с толку.
– Тебе, наверное, полезно будет узнать, почему Грант занялся защитой отцовских прав, – сказала Гретхен. – Вряд ли он сам когда-либо тебе расскажет. Для него это очень болезненная тема.
Сьюзен напряженно выпрямилась, с любопытством ожидая, что еще она может услышать.
– У Гранта есть близкий друг. Зовут его Чак Андерс. Мы все родились в одной больнице с разницей в пятнадцать минут, втроем лежали в одной кроватке, когда наши матери приходили друг к другу в гости. Грант и Чак жили в одной комнате в колледже, потом Грант был шафером на свадьбе друга.
Жену Чака, Дарлин, мы знали мало. Она была из другого штата и держалась отчужденно. Но мы надеялись, что когда она получше познакомится с нами, то станет дружелюбнее. Но этого не произошло. Дарлин все больше и больше отдаляла от нас Чака – от Гранта, от меня, даже от его собственных родителей.
