Текст книги "Мой новый папа"
Автор книги: Памела Бауэр
Соавторы: Джуди Кэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Я-то думала, что человек вашей профессии умеет обращаться со змеями, – заметила она.
– Очень смешно, – язвительно отрезал он. – Так вы мне поможете?
– Снять брюки? – озорно спросила она.
– Идемте со мной! – рявкнул Грант.
С достоинством, на какое только способен человек, талию которого вместо ремня опоясывает змея, он направился в ванную комнату.
Все тело Гранта было напряжено. Он поморщился, когда Сьюзен запустила пальцы в петлю на поясе его брюк, из которой торчал хвост Слима. Щелчком она спугнула змею, и та убрала хвост из петли.
– Она вылезает из передних петель. Ловите ее, – приказала Сьюзен, – а я прогоню ее вокруг вашей талии.
Вся рубашка Гранта вылезла из-под пояса наружу, пока Сьюзен освобождала Слима. Ее нежные пальчики продвигались по его упругой талии, скользя по теплой шелковистой коже. Они оба были напряжены.
Руки Сьюзен задержались на его талии, а он протянул свои руки к ее лицу. Она чувствовала его теплое дыхание на своей щеке.
Он потянулся поцеловать ее, и Сьюзен, к своему удивлению, не протестовала. Она придвинулась ближе, но их губы так и не встретились. Голос Джейми спугнул их:
– Мама! – Мальчуган остановился в дверях, глядя на них.
Шумный вздох Гранта заставил Сьюзен опомниться. Она стояла вплотную к полураздетому мужчине, а змея спокойно шевелилась в раковине.
– Нам надо идти, – сказала Сьюзен, стараясь не смотреть на Гранта.
– Сьюзен, подождите! – Грант схватил малыша за руку и подтолкнул к двери. – Спасибо за помощь, – сказал он.
Она пробормотала что-то в ответ и вышла. Почему перед Грантом Хэррисом она, точно школьница, теряет дар речи? Что в нем такого особенного? По дороге к врачу Сьюзен дала себе слово, что отныне будет относиться к нему только как к официальному лицу. Ни больше ни меньше.
В первую среду каждого месяца в яслях устраивался обед, на который приглашались родители. Сьюзен никогда не упускала случая побыть днем с сыном, но сейчас предпочла бы пропустить это мероприятие. Она знала, что там будет присутствовать Грант, и после инцидента в ванной комнате была не уверена, что сможет выполнить свое обещание поддерживать с ним только официальные отношения.
Сьюзен взглянула в зеркало заднего вида и откинула с лица выбившуюся прядь волос. Войдя в ясли, она сразу увидела Гранта.
– Джейми вас ждет. Пойдемте. – Он легонько взял ее за локоть и подвел к большому плетеному ковру, на котором Джейми и остальные дети слушали сказку, которую им читала Кэсси. – Мы немного отступили от расписания... ведь сегодня у нас особый день.
– Ничего удивительного.
Грант, прищурившись, взглянул на нее.
– На этой неделе пришлось внести некоторые изменения в график, но в целом все идет гладко.
И в этот момент, словно опровергая его слова, закричал Рэндел, прогоняя малыша, который переполз со своего места и уселся впереди него. Сьюзен сразу поняла, что назревает драка. Рэндел, как ей говорила Кэсси, был злостным нарушителем дисциплины. Но, к удивлению Сьюзен, конфликт был улажен не Кэсси, а Грантом. Он подошел, тихонько что-то сказал и рассадил сцепившихся мальчишек.
Многие ребята уже заметили своих родителей, и Кэсси не могла больше удерживать их внимание. Они вертели головками, поглядывали на дверь, примечая, чьи мамы и папы уже пришли. Грант подал Кэсси знак остановиться, и малыши тотчас разбежались.
– Вы, наверное, осуждаете меня, что я рано их распустил, – сказал Грант, обращаясь к Сьюзен.
Ей пришлось сделать глубокий вдох – лосьон Гранта действовал на нее странным образом, у нее закружилась голова.
– Не такая уж я зануда, как вам кажется.
Он удивленно поднял брови, но промолчал.
– Я за то, чтобы правила соблюдались, но это не значит, что я не понимаю детей, – сказала в свое оправдание Сьюзен. – А вы, наверное, думаете, что я не умею веселиться, да?
– Мне кажется, что большую часть времени вы слишком суровы. – Он подошел поближе и тихо, так, чтобы слышала только она, сказал: – Почему бы для разнообразия не пройтись иногда по извилистой дорожке вместо прямой? Может оказаться, что вам это понравится. В конце концов, вы же сняли у меня с брюк змею.
Он искушающе улыбнулся. Внутри у Сьюзен что-то оборвалось, будто ее прокрутили на чертовом колесе. Процокав каблучками, к ним подошла мать Рэндела, и Грант, извинившись, отошел, оставив женщин одних.
– В отсутствие Гретхен здесь многое изменилось, вы не находите? – спросила миссис Каррудерс, когда Грант ушел.
– Со сменой руководства этого надо было ожидать, – сдержанно ответила Сьюзен.
Мать Рэндела критическим взглядом обвела комнату.
– Стало более шумно, да и правила нарушаются. Я слышала, мистер Грант устроил даже какое-то подобие суда, чтобы навести порядок. Чего он добивается? Хочет запугать наших детей?
Сьюзен чувствовала себя неловко от того, какой оборот принимает разговор. Хотя ее тоже беспокоили методы руководства Гранта, обсуждать их с миссис Каррудерс ей не хотелось.
Подошла Кэсси.
– Здравствуйте! Обед скоро начнется.
Миссис Каррудерс взглянула на свои часы:
– Хорошо, что хоть вовремя.
Кэсси не уловила в ее тоне осуждения и в обычной для нее манере весело продолжала:
– Грант – замечательный руководитель. Для человека, который никогда не общался с детьми, он на удивление хорошо с ними справляется.
Подбежавший Джейми уткнулся Сьюзен в колени.
– Мама!
Сьюзен взяла его на руки и поцеловала в щечку.
– Привет, дружок! Ты готов к обеду?
Джейми кивнул и стал вырываться. Потом взял мать за руку и потянул к столу, где были разложены бумажные салфетки с рисунками детей. Сьюзен прошлась вдоль стола и увидела две салфетки с именем Джейми.
– Сынок, да ты мог бы стать прямо Пикассо, – ласково похвалила она его. Села на маленький стульчик и стала рассматривать два рисунка, которые чужому глазу могли бы показаться мазней. А на взгляд матери, были произведением искусства.
На салфетке по другую сторону от Джейми была изображена смешная змея. Никто из детей нарисовать такое не смог бы. Сьюзен разглядела внизу имя Гранта только тогда, когда увидела, что он направляется к ним.
– Грант! – засиял Джейми, когда тот сел рядом.
– А мне казалось, директор должен сидеть во главе стола, – заметила Сьюзен, когда их взгляды встретились.
– Мне нравится сидеть здесь, в сторонке. Так у меня поступает в кровь больше адреналина.
Сьюзен старалась не замечать его присутствия, но это давалось ей непросто. Его обаяние притягивало к нему не только детей, но и взрослых, и он, конечно же, был все время в центре внимания.
За столом было тесно, и рукав его пиджака частенько касался ее руки. Он проявлял к ней такую же любезность, как и к другим родителям, но Сьюзен заметила, что всякий раз, как он поворачивался к ней, в его глазах вспыхивала искорка интереса.
Никогда еще Сьюзен так не радовалась окончанию обеда. Извинившись, что ей необходимо поскорее вернуться в банк, она первая из родителей поднялась из-за стола. По пути на работу она вдруг вспомнила, что даже не заметила, были ли соблюдены во время обеда введенные Гретхен правила. Чего же тогда стоит ее клятва соблюдать с Грантом официальные отношения?
На следующее утро Грант по делам яслей отправился в банк. Отыскав секцию сбережений и кредитов, он, как и рассчитывал, увидел Сьюзен Спенсер. Она сидела в своей стеклянной кабине, вытянувшись в струнку, как солдат, и со сосредоточенным выражением лица просматривала лежавшие на столе документы.
Вид у нее был холодный и неприступный. Зачесанные назад волосы были закреплены на затылке большой заколкой. Гранту захотелось распустить их, увидеть, как они рассыплются по ее плечам, тронуть их рукой...
На столе Сьюзен царил безукоризненный порядок. Приспособление для скотча, прибор с карандашами и степлер стояли аккуратным рядком. Стол Сьюзен идеально подошел бы для рекламы канцелярских товаров.
Покончив с делами, Грант подошел к кабинке Сьюзен и постучал по стеклу. Он явно застиг ее врасплох, потому что она даже вздрогнула, увидев его. Потом встала, вся напрягшись, и остановилась в двери, будто преграждая ему путь в свои владения.
– У вас такой серьезный вид, – заметил он, – не скажешь, что это та же женщина, которая возилась с моими...
– У вас ко мне какое-то дело, мистер Хэррис? – перебила она его и озабоченно оглянулась, видно опасаясь, что их увидит ее начальник.
– Я подумал, может, вы выпьете со мной чашечку кофе? – предложил Грант, сам удивившись своему приглашению.
– Боюсь, это невозможно. По правилам банка отлучаться можно только по одному. – Она показала на соседнюю пустую кабинку.
– А у вас никогда не возникает желания нарушить кое-какие правила?
– Мне кажется, вы нарушаете их за нас двоих.
– Вы правы, – улыбнулся он. – Но, согласитесь, нарушители получают двойное удовольствие, если им удается склонить к нарушению еще кого-то.
Как ни старалась Сьюзен, сдержать улыбку не смогла.
– Спасибо за приглашение, но у меня много дел.
Она ему отказывает! Для Гранта это было нечто новое. Обычно ему ничего не стоило уговорить женщину провести с ним время.
Можно было бы сказать какой-нибудь комплимент, чтобы убедить ее встретиться с ним попозже. Но Грант передумал. Ему не хотелось уговаривать Сьюзен. Поэтому он только пожелал ей всего хорошего и ушел.
– Привет! Как дела? – Грант остановился в дверях спальни Гретхен. – Я думал, ты уже на ногах.
Гретхен полусидела в постели, подложив под спину несколько пуховых подушек. Лицо ее было бледным.
– Я вставала днем на пару часов.
Грант был одет в джинсы и хлопчатобумажную рубашку. Ее выцветший голубоватый цвет оттенял синеву его глаз и светлый тон густых волос.
– Ты отлично выглядишь! – воскликнула Гретхен. – В простой одежде ты нравишься мне гораздо больше, чем в своих обычных костюмах.
– Благодаря тебе у меня уже не осталось костюмов.
– Что ты хочешь этим сказать? – Гретхен улеглась повыше, выжидательно глядя на брата.
– Один был случайно поврежден ножницами, другой залит во время обеда соусом для спагетти. Вся моя одежда перепачкана красками, клеем, слюнями, соплями, слезами или тем, что должно оставаться на пеленке.
– Сам виноват, – улыбнулась Гретхен. – Зачем было выряжаться для работы с детьми? Детское учреждение – это место, где решаются практические задачи.
– Это я уже понял.
– Ну а помимо твоего гардероба, как там дела?
– Сотрудницам твоим цены нет. Особенно Кэсси. Да и временные воспитатели, которых я нанял, просто гении.
– Что мне всегда нравилось в тебе, брат, так это твоя скромность.
– Миссис Вагнер помогает мне поддерживать порядок. Без нее бы... – Грант откровенно поежился. – Не представлял, что у тебя такая трудная работа, пока на себе не испытал.
Гретхен радостно улыбнулась. Приятно было услышать признание своих заслуг. Она слегка повернулась в постели, и тотчас гримаса боли стерла с ее лица улыбку.
– Тебе что-нибудь принести? – спросил Грант.
Она покачала головой.
– Врач предупредил, что шов будет болеть, но не сказал, что я буду слаба, как котенок. – На глаза у нее навернулись слезы. – Ох, Грант, мне так хочется скорее вернуться на работу! Надоело бездельничать. Но я что-то медленно поправляюсь.
– Не волнуйся. В яслях все идет как нельзя лучше. До конца моего отпуска еще далеко, так что я поработаю, сколько тебе будет нужно. Документы в полном порядке. Я много ими занимался. Всю твою бухгалтерию я перевел в компьютер. Стоит нажать несколько клавиш, и все налоги у тебя как на ладони. Да и с детьми и персоналом все в полном порядке.
Гретхен погрустнела.
– Расскажи о детях. Я так скучаю по ним.
– Рэндел все такой же, – поморщился Грант. – К сожалению. Его бы на рекламный плакат, призывающий к регулированию рождаемости!
– Ну, твои циничные взгляды на брак и детей давно известны, – попрекнула его Гретхен. – Слишком много времени ты проводишь в обществе несчастливых людей. И поэтому во всем видишь лишь мрачную сторону.
– Разве я виноват в этом? Поневоле станешь циником в адвокатском центре! Я все больше убеждаюсь, что идеальная семья – это миф.
– Не все семьи такие, какая была у нас.
Грант лишь скептически поднял брови.
– Я надеялась, что, поработав с детьми, ты изменишь свои взгляды, – продолжала Гретхен. – На меня эта работа оказывает целительное воздействие. Наши родители были мучениками. Разрешить свои проблемы им оказалось не под силу.
– Хочешь сказать, что в четырехлетнем возрасте я тоже был Рэнделом Каррудерсом? – хмурясь, спросил Грант.
– Нет, не был. Но мне бы хотелось, чтобы по отношению к детям ты был настроен более положительно. У нас в центре много счастливых детей. Джейми Спенсер, например. Это мой любимчик. Как он там, скучает по мне?
– Скучает. И он, и его мама.
– Сьюзен? Она такая прелесть! Я ее обожаю. Она так много работает и все же ухитряется быть прекрасной матерью. А какая она внимательная! Принесла мне на другой день после операции цветы.
– М-да, – пробормотал Грант, взяв журнал, лежавший в ногах у Гретхен, и делая вид, что просматривает его. Говорить о Сьюзен со своей сестрой ему не хотелось.
Гретхен, однако, была настроена иначе.
– Согласись, она – одна из самых преданных центру родителей.
Грант не удержался от язвительной ухмылки:
– Она и сейчас предана. Тебе.
– Вы что, не ладите?
– А почему мы должны ладить?
– Не могу поверить, что тебе она не нравится. Такая трудолюбивая, привлекательная... – Гретхен с подозрением взглянула на брата. – Уж не пытался ли ты к ней подъехать?
– Послушай, сестричка, отстань от меня.
– Но что такое ты мог сделать, чтобы она тебя невзлюбила?
– Она хочет, чтобы яслями управляла ты. Вот и все. И я бы хотел того же, – огрызнулся Грант.
Гретхен от упреков быстро перешла к сочувствию:
– Ты просто устал. Я помню, каково мне было первые недели после открытия центра. Прямо с ног валилась. С детьми ведь нет ни минуты передышки. Все время надо быть начеку. – Гретхен осторожно повернулась, устраиваясь поудобнее. – Может, еще поэтому я так восхищаюсь Сьюзен. Она растит Джейми одна. Отец мальчика не помогает ей ни в чем. Никудышный человек, насколько я понимаю. А у нее туго со временем и деньгами. Представляю, как она устает. Но никогда никому не жалуется, со всеми ровна и приветлива.
– Только не со мной.
– Что ж такое ты сделал, что стал причиной ее неудовольствия?
– Ничего. Если она видит во мне проблему, то только потому, что я обладаю хромосомой «Y». Думаю, она не любит мужчин.
Гретхен недоверчиво покачала головой:
– Грант, тебе нужен отпуск.
– Я про то и толковал тебе перед операцией. Пытался уехать в отпуск, если помнишь.
– А тебе не удастся взять несколько дней, чтобы отдохнуть, когда я вернусь?
– Поверь мне, после общения с детишками возвращение к адвокатской практике покажется мне отдыхом.
Гретхен озабоченно нахмурила лоб.
– Это я осложнила тебе жизнь.
– Ты мне ее осложняешь со дня своего появления на свет. – Грант наклонился и поцеловал сестру в макушку. – А сейчас поспи. Чем скорее поправишься, тем быстрее я освобожусь от яслей.
– А что потом? – сонно спросила Гретхен. Веки ее уже смыкались.
– Я дал согласие провести несколько процессов для адвокатуры общества защиты отцовских прав. Ведь когда брак распадается, страдают не только женщины.
Но Гретхен уже не слышала. Она уснула, уютно пристроив руку под подбородком. Грант, бесшумно ступая, вышел.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
У Сьюзен выдался особенно тяжелый день. Она валилась с ног от усталости, когда приехала в ясли. И застала такую картину: Джейми, вместо того чтобы спокойно сидеть и слушать сказку, смеясь и визжа от восторга, разъезжал по комнате на спине Гранта.
– Что здесь происходит? – строго спросила Сьюзен.
Грант, стоя на четвереньках с оседлавшим его Джейми, поднял голову.
– А вы сегодня рано, – сказал он и, обращаясь к Джейми, добавил: – Ну, хватит, приятель. Сделаем еще один круг и поедем в конюшню, поставим на ночь лошадку в стойло.
И поскакал по комнате, изображая строптивого коня.
Джейми издал восторженный клич. Сьюзен, опешив от изумления, лишь молча смотрела.
Грант галопом приблизился к ней, осторожно ссадил Джейми и поставил у ее ног.
– У-у, здорово! – восхищенно крикнул малыш и захлопал в ладошки.
Вид Гранта, ползающего на четвереньках с Джейми на спине, вызвал в душе Сьюзен сожаление, что у ее сына нет отца. Если бы он был, то такие сценки стали бы привычными для Джейми. Чувствуя, что отчасти и она сама виновата, что ребенок остался без отца, Сьюзен отреагировала на ситуацию непредсказуемо.
– Мне казалось, я вам ясно дала понять, что Джейми должен следовать своей индивидуальной программе, когда остается на вашем попечении, – резче, чем того желала, сказала Сьюзен. – А программой предусмотрено познавательное чтение.
Игривое выражение сползло с лица Гранта.
– Но ему всего лишь три года. И он весь день вместе с другими детьми живет по расписанию.
Господи, если бы он не был так красив! – думала тем временем Сьюзен. Без пиджака и галстука Грант излучал какую-то притягательную удаль...
– К концу дня он устает, начинает капризничать, – продолжал Грант. – И ему совсем не помешает немного подвигаться и разрядиться.
– Но он перевозбуждается, и потом его не успокоишь и не усадишь за ужин, – возразила Сьюзен, стараясь не замечать, что на лоб Гранту упала прядь волос. У нее прямо руки чесались отбросить их назад. Но Сьюзен лишь нервно сжала кулаки.
– По-моему, он скоро успокоится, – заметил Грант.
К досаде Сьюзен, Джейми терпеливо смотрел на нее, подняв головку. Ну прямо сущий ангелочек!
Грант улыбнулся ему, и мальчуган, застеснявшись, прикрыл кулачками глаза и уткнулся в материнскую юбку.
Сьюзен взглянула на часы.
– У меня нет времени препираться с вами из-за установленных Гретхен правил. Я живу по графику.
– А от графика отступать нельзя, это вы хотите сказать? – язвительно спросил Грант.
– Правила устанавливаются ради какой-то цели. Мне кажется, человеку вашей профессии понять это трудно. Ведь большую часть своего времени вы тратите на защиту людей, которые нарушают правила.
– А вы когда-нибудь задумывались, что для трехлетнего ребенка некоторые правила не так уж обязательны? – отразил удар Грант.
– О, вы, конечно, разбираетесь в таких вещах лучше меня. Ведь у вас... сколько?.. семь дней административного опыта в яслях. А у меня всего три года родительского опыта, – вернула ему удар Сьюзен.
С этими словами она подхватила сына на руки и вышла. Джейми смотрел на Гранта с мольбой в глазах.
Грант подавил желание выбежать за ними следом. Ни одна женщина никогда еще не вызывала в нем такую ярость. И колкости, которые она отпускала по поводу его профессии, ему уже изрядно надоели. Удивительно, как у такой матери ребенок еще сохранил непосредственность! Но почему это его так волнует? И почему он все чаще и чаще о ней думает? Гранту не хотелось отвечать на эти вопросы.
В понедельник утром миссис Вагнер без приглашения вошла в кабинет Гранта и устало опустилась в кресло по другую сторону стола. Грант недовольно поднял голову. Но раздражение его тотчас пропало, едва он взглянул на женщину.
– У вас все в порядке?
– Не совсем, – вздохнула она. – Наверное, погода меняется. На детях, я уверена, это очень отражается. Они капризничают, все им надоедает, все раздражает. В общем, справляться с ними сегодня трудно. Нужно придумать что-то новенькое.
– Мне тоже показалось, что напряжение сегодня выше обычного. – После опыта первых дней Грант старался держаться подальше от суеты игровой комнаты. – Вам нужна моя помощь? – спросил он без энтузиазма, надеясь, что миссис Вагнер отвергнет его предложение.
Но ему не повезло.
– Детям так нравится заниматься с вами! Вы их забавляете... – Она вдруг испугалась: – Не подумайте, что я хочу сказать, будто вы смешны или что-то в этом роде...
– Не волнуйтесь, миссис Вагнер. Я понимаю, что не создан для такой работы, как и моя сестра не способна стать защитником в суде. Даже малышня это чувствует.
– Вы умный человек. И что-нибудь придумаете. – Она ободряюще похлопала его по руке и поспешила уйти.
То же самое говорит ему и сестра всякий раз, как ставит его в безвыходное положение. После ухода миссис Вагнер Грант порылся в шкафу Гретхен и нашел папку с надписью «Идеи». Там он и отыскал решение проблемы: надо устроить смотр детских талантов.
Небольшое и простое мероприятие, как представлял себе Грант, переросло в экстравагантное шоу с музыкой, костюмами и хором. Как ни странно, но за дни, проведенные в яслях, Грант убедился, что споры, чья очередь вытирать доску или кормить салатом птичку, стоят ему больших волнений, чем судебный процесс над человеком, обладающим собственностью в миллион долларов.
В четверг перед началом представления дети были взвинчены до предела. Грант жевал противокислотные пилюли, словно конфеты.
Он даже представить себе не мог, что может получиться такое грандиозное зрелище. Поскольку весь его гардероб был загублен, ему пришлось даже купить новый костюм для роли церемониймейстера. Нет, скорее инспектора манежа, сказал себе Грант, наблюдая, какое разворачивается вокруг него цирковое действо.
Дети, наряженные в юбки из травы, шуршали, словно листва на ветру. Ни Грант, ни Кэсси не учли размеров, и некоторым малышам пришлось натягивать юбки до подмышек. Но пока никто из них не жаловался. Все, кто уже научился ходить, даже самые маленькие, которые могли только есть, спать и капризничать, и то умели крутить бедрами. Поэтому в гавайском танце хула принимали участие большинство детей. Миссис Вагнер отыскала запись гавайской музыки и обучила маленьких танцоров, как следует вертеть тазом. От этого зрелища умерла бы от зависти настоящая гавайская танцовщица.
Мимо проковылял Джейми Спенсер. Судя по походке, подгузник у него был полон, но Гранту было некогда вникать в такие мелочи.
– Ты готов к выступлению, дружище Джим? – спросил Грант. Он почти всем ребятам давал свои прозвища.
– Ху-у-ла, – пропел Джейми и повертел бедрами.
В три часа стали прибывать родители. Грант заметил, что последней приехала Сьюзен. Вид у нее был напряженный и измученный. Грант подумал, что мисс Спенсер – типичный образец педантичного трудоголика, она и на пляже выглядела бы скованной.
Все расселись, и Грант приступил к своим обязанностям.
– Я счастлив приветствовать вас здесь сегодня, на нашем первом в истории детского центра ежегодном смотре талантов. Мне уже слышно, как волнуются за кулисами наши аборигены. Представляю вам первую танцевальную группу «Хула-Лула».
Грант эффектно поклонился и простер руку к кухне. Шурша юбкой и засунув палец в рот, появился первый танцор. Это был Джейми. При виде такого количества зрителей он растерянно остановился. Но потом, мужественно устремив взгляд на Гранта, повел свою группу к самодельной сцене.
К удивлению Гранта, у детей все получилось. Он подумал, что Гретхен его идея наверняка понравится. Пока крохотные фигурки извивались на сцене, Грант обвел взглядом завороженно притихших зрителей. Некоторые тихонько посмеивались, некоторые плакали, в том числе и Сьюзен Спенсер.
Странное чувство шевельнулось в душе Гранта, когда он увидел, как она вытирает платком глаза. Отстраненное выражение лица банковской служащей отступило, обнажив такую ранимость, что Гранту захотелось обнять ее, защитить от всех бед, которые причинила ей жизнь.
Программа выступлений заняла двадцать минут вместо пятнадцати – задержала последняя певица. У нее оказались мокрыми штанишки, и их пришлось менять, прежде чем выпустить ее на сцену.
После представления родители и артисты весело шумели, жевали печенье и запивали его лимонадом.
Грант разволновался, узнав, что миссис Вагнер приготовила для него и детей сюрприз. Каждый ребенок должен был сфотографироваться с Грантом возле празднично украшенной доски объявлений.
Не так уж это оказалось неприятно, как ожидал Грант. Ребятишки, пропахшие клубничным сиропом, в крошках печенья, по очереди крепко его обнимали. Все были горды своими выступлениями. Грант широко и приветливо улыбался. Наконец настала очередь последнего мальчугана.
– Иди сюда, Джейми. Ты молодец, у тебя здорово все получилось! – Грант потянул его к себе.
Джейми с достоинством кивнул. Щечки его были перепачканы печеньем, а глаза слипались. Миссис Вагнер последний раз щелкнула фотоаппаратом и поманила Джейми – показать, как быстро проявляется снимок. Грант и Сьюзен, испытывая неловкость, остались одни.
– Ну, как вам наше представление? – спросил он, имея редкую возможность взглянуть в ее не прикрытое маской лицо. Теперь он знал, что она может быть уязвимой.
– Все было замечательно! – тихо сказала она.
– А это слезы? – Грант протянул руку и вытер на ее щеке мокрое пятнышко.
– Глупо, правда? Прослезиться, глядя, как Джейми в дурацкой юбке с важным видом вертит бедрышками.
– Он и на самом деле чувствовал себя очень важным. А юбки вовсе не дурацкие. Я их сам мастерил.
– Вы?! – изумилась Сьюзен.
– А куда было деваться? На этом настаивала миссис Вагнер. А уж если она настаивает, остается только повиноваться.
– Да, это я заметила, – робко улыбнувшись, сказала Сьюзен. Она смотрела на него так, будто пыталась решить сложную головоломку. – Вижу, я вас недооценивала.
Одно то, что она смотрела на него с теплотой, уже было для Гранта высочайшей похвалой.
Он застенчиво подергал себя за мочку уха.
– Для юриста неплохо, а?
– Для юриста и в самом деле очень даже неплохо.
– А ведь на юридических факультетах пошиву юбок из травы не обучают, – усмехнулся он.
Впервые Сьюзен не передернуло при упоминании о его профессии.
– Я рад, что вам удалось вырваться на представление.
– Я тоже. – Она протянула ему руку, и он охотно пожал ее хрупкие пальчики. – Спасибо, за все, что вы делаете для моего сына, – с чувством сказала она.
Как Грант желал обнять ее и поцеловать! Наверное, его мысли отразились на лице, потому что Сьюзен смущенно оглянулась и тихонько высвободила руку при виде обступившей их толпы.
– Я, пожалуй, поеду, – сказала она.
– Еще печенье осталось, – дружески улыбнулся Грант, надеясь ее удержать.
Но Сьюзен уехала. А Грант вдруг почувствовал, что остался в одиночестве, хотя не все родители еще разъехались.
Сьюзен Спенсер продолжала его удивлять. Да и себе он удивлялся. Ему захотелось снова ее увидеть. И сегодня же.
А когда он тушил свет и запирал двери, нашелся и предлог. На полу валялась забытая фотография, с которой ему улыбался Джейми.
Грант решил сделать то, что сделала бы Гретхен, – довести дело до конца.
Не поспав как следует днем, Джейми уснул сразу после ужина. Один раз можно было сделать исключение. И простить ему капризы за вечерней трапезой. Представление, которое Сьюзен видела сегодня в яслях, стоило жертв.
Каждый раз, когда она вспоминала Джейми в хула-юбочке, у нее навертывались на глаза слезы. Мысли же о Гранте Хэррисе вызывали чувства, в которых она никак не хотела себе признаваться.
Именно о таком мужчине она мечтала – уверенном в себе, хладнокровном, чертовски привлекательном. И с настоящим мужским характером.
И вдруг, будто ее воображение было способно вершить чудеса, Грант оказался у ее двери. У Сьюзен даже дыхание перехватило, когда она открыла на звонок дверь и увидела Гранта.
Что ему здесь нужно?
Сьюзен уже сняла макияж и распустила волосы. И все же не пригласить его войти она не могла. В кремовой трикотажной тенниске, облегающей широкие плечи, и выцветших джинсах Грант выглядел очень привлекательно. Пульс у Сьюзен зачастил.
– Входите, пожалуйста. – Она сделала приглашающий жест.
Грант обвел взглядом небольшую гостиную.
– А где Джейми?
– Спит. Очень устал.
– А он днем спал, – как бы оправдываясь, сказал Грант. – Все дети спали.
– Я знаю и не виню вас.
– Приятная перемена, – заметил Грант.
Сьюзен хотела что-то сказать, но потом передумала.
– Что-то я не слышу никаких язвительных реплик, – удивился ее молчанию Грант.
– Не хочу заниматься словесной перепалкой. Если я и была сурова с вами, то только потому, что родители обязаны быть предусмотрительными, если речь идет о ребенке.
Сьюзен смущенно переступила с ноги на ногу и наконец села. Грант сел рядом с ней на кушетку, а не в кресло напротив.
Сьюзен старалась не реагировать на его близость. Но как всегда, когда он оказывался рядом, в душе у нее поднималось смятение.
– Ваш смотр талантов имел огромный успех у родителей, – вежливо сказала она, пытаясь найти хоть какую-нибудь тему для разговора.
– Да, кстати, о смотре талантов. – Грант извлек из конверта фотографию. – Вы забыли ее взять.
Сьюзен улыбнулась, взглянув на снимок Джейми и Гранта.
– Джейми такой очаровашка в юбке из травы! Прекрасная идея – устроить это представление.
– Осторожнее! Вы уже второй раз делаете мне комплимент. – Глаза его озорно поблескивали.
– Может, вы не поверите, но я справедливый человек и воздаю должное тому, чему следует. – Сьюзен умышленно, под стать Гранту говорила веселым тоном.
Его взгляд оценивающе скользнул по ее фигуре.
Сьюзен собиралась потренироваться после того, как уснет Джейми, и переоделась в обтягивающие леггинсы и эластичный топ. Последнее время лили холодные дожди, и она часто заменяла ежедневную пробежку степ-аэробикой.
– Вы застали меня в таком виде... – сконфуженно сказала она, чувствуя себя раздетой.
И почему я не надела старые тренировочные штаны и футболку? – думала она, видя, каким вожделенным взглядом смотрит на нее Грант. Топ облегал фигуру, точно вторая кожа.
– Я помешал вашей тренировке? – спросил Грант, заметив на журнальном столике видеокассету.
– Ничего.
Повисло тягостное молчание. Прервал его Грант:
– С такой фигурой вроде бы и тренировки ни к чему.
– Я делаю это для поддержания формы. И укрепления сердца. Ведь оно у меня есть, к вашему сведению.
Сьюзен ожидала, что в ответ он усмехнется и отпустит какую-нибудь шуточку, но Грант отреагировал совсем по-другому:
– Знаю, что есть. С тех пор как я с вами познакомился, оно притягивает мое сердце. – Он жадно смотрел на ее губы.
– Я приготовлю кофе, – сказала Сьюзен и попыталась встать, но Грант удержал ее за руку.
Его лицо было почти рядом.
– Я приехал не ради кофе.
Сьюзен отодвинулась подальше.
– А ради чего? Фотографию вы могли бы отдать и завтра.
– Но тогда я не смог бы сделать вот этого. – Он притянул ее к себе и поцеловал. Поцелуй был неторопливым и долгим. Сьюзен таяла в его объятиях, чувствуя, как его губы настойчиво добиваются ответа. Она вся пылала. Ее охватило такое неистовое желание, что трудно стало дышать.
Им обоим было так хорошо в объятиях друг друга, что за первым поцелуем последовал второй, потом третий... И когда Грант наконец отпустил ее, Сьюзен почувствовала себя почти несчастной. Она была так смущена своим поведением, что могла только молча смотреть на Гранта.
