Текст книги "Таинственная Каффа"

Автор книги: Отто Бибер

Из темноты леса, со всех сторон ринулись навстречу враги в неистовом и яростном порыве; Дикие крики издавали черные, как ночь, дикари. Упорно и монотонно моросил дождь. Молча и ожесточенно сражались Миндшо и его воины. Видимый всем Миндшо являл образец мужества. Но чем может помочь даже самое храброе сердце, если противник намного сильнее?! Сраженные герои один за другим падали на землю, и победа, казалось, клонилась на сторону чернокожих. Ожесточенно сопротивлялись поредевшие ряды воинов Каффы. И в минуту величайшей опасности, преисполненный веры в победу, призвал к себе Миндшо лучших из своего народа и отдал им такой приказ: «Ворвитесь в передние ряды, увлеките за собой храбрейших! Ищите боя с вождями врагов! Вы должны их повергнуть, – сломить их силу! Пробейтесь к черным вождям! Лишите врагов руководства! Убитых же лишите мужественности, ибо в мужественности – сила мужчины. Кто отнимет мужественность, тот возьмет и силу. Если враг потеряет ее, перейдет она к вам. И возьмите себе видимый знак мужественности врага. Вот что повелеваю я вам!»

В шуме боя громкие повеления Миндшо смешивались с последними криками пораженных насмерть и стонами умирающих. Он увлек воинов своей верой. И началась такая сеча, какой еще никогда не бывало. Земля обагрилась кровью. Миндшо и его воины творили истинные чудеса храбрости. Искалеченные вожди чернокожих издавали предсмертные стоны. Лишившись вождей, дикари разбежались в паническом ужасе. И когда день склонился к вечеру, Миндшо стал хозяином окровавленного поля битвы. А победители привязали ко лбам видимые знаки мужественности врагов.

Затем Миндшо созвал свой победоносный народ из всех областей страны на

Праздник победы,

праздник мира. Снова, как в те дни, когда окончилось великое странствие, весь народ, мужчины и женщины, старые и малые, расположились на огромном лугу. Необозримая толпа с нетерпением ожидала своего повелителя. И снова воздвигли огромный костер и поставили рядом большой старый священный барабан.

Смотри! Вот появляется торжественная процессия старейшин, сопровождающих Миндшо. Один из них знаком призывает к молчанию и говорит: «Войеботе! Внимайте! Весь народ возносит хвалу богам и непобедимому, что привел нас к победе, – Миндшо!» И они преклоняют колена, воздевают руки к небу и возносят хвалу.

А Миндшо думал о том, что победу добыли герои, и о том, какую скорбь принесла стране смерть лучших из них. И он опустил глаза к земле, чтобы никто не видел, как наполнились они слезами. Призвал он потом героев и повелел народу: «Благодарите тех, кто боролся с врагом и поверг его». Затем назвал он храбрейших по имени и велел подойти к нему, чтобы каждый их видел. И застенчиво подымались один за другим и подходили к нему герои, пока число их не стало велико, и ни один не был пропущен.

«Внимайте! Отныне это должно иметь силу и повсеместно соблюдаться по всей стране: да прослывут первые и лучшие воины в веках образцами мужества и силы. Мы же наградим их, когда сможем. И свой второй завет даю я вам сегодня: возвращайтесь домой и воздвигните всюду святилища во славу Хекко. Берегите их от взоров нечистых. Скоро придет время, когда из ваших племен мы изберем слуг господних и посвятим их ему!

И мой третий завет даю я вам, моим воинам! Да будет отныне мир в Каффе и на границах ее. Идите к рубежам страны и соорудите там сторожевые башни, которые задержат любого врага. Поставьте в них часовых, будущих пограничных стражей, чтобы они день за днем охраняли страну, дабы ни один враг не проник в нее. Пусть каждый однажды в своей жизни сторожит здесь, от полнолуния до полнолуния. Каждого, кто попытается проникнуть в страну, следует убить без снисхождения и жалости. Чтобы далеко было видно вокруг со сторожевых башен, следует всюду, где они стоят, вырубить деревья. И мир сохранится в стране Каффа на печные времена!»

Снова подходит Миндшо к священному барабану, и грохот его оповещает, что война окончена и во всей обширной стране вновь наступил мир. И грохоту барабана отвечает эхо, и мчится оно через всю Каффскую землю. И снова загораются костры, и несут гонцы факелы мира через долины и горы.

И начался великий праздник, пение и танцы, и весь народ ел и пил три дня подряд.

Когда же пришло назначенное время, Миндшо отправился в путь и посетил границы страны.

Пограничная охрана

была организована по всей стране. К небу подымались сторожевые башни. Там, где издавна через непроходимый лес и ущелья в глубь страны вели тропы и тропинки, построили ворота. Особенно же были защищены мосты и пограничные реки. Похвалил Миндшо народ свой за то, что тот все сделал по его повелению. Когда же полная луна сменялась новой, один караульный вставал на место другого, всегда готовый в случае необходимости рассыпать тревожную барабанную дробь. Казалось, точно навеки обеспечены Каффе тишина и мир.

По всей стране старейшины родов и племен начали возводить храмы творцу мира Хекко. И случилось так, что на юге страны строившие храм рабочие испугались сильного дождя и спрятались в соседнем селении от потопа, что хлынул с небес. Вода превратила все дороги в топкие болота и, размыв землю, обнажила фундамент храма. Когда же они начали снова забивать столбы в землю, один из строителей воскликнул: «Смотрите, что я нашел!» Точно сам Хекко укрыл в земле один из своих золотых лучей. В яме, размытой дождем, мерцало и лучилось сверкающее

золото

И нашли его там около ста лот[29]29
  Лот – мера веса, около 12,8 г.


[Закрыть] и отослали Миндшо ценную находку.

Миндшо полагал, что сам Хекко подарил им этот блестящий металл для вящей славы своей и страны. Повелел он поэтому копать всюду и собирать его: «Смотрите! Скоро наступит время освятить храмы Хекко. Мы сделаем из золота ценные украшения для жрецов. Пусть Хекко всегда отражается в них сиянием своим. Сделаем из золота символы мужественности и силы для храбрейших из наших сынов, чтобы всегда служили они примером в бою. Отныне храбрецы будут носить на лбу золотой символ продолжения рода, мужественности и доблести. Когда изготовят эти уборы, посвятим жрецов и победоносных героев!»

Месяц сменился месяцем. Наконец священные уборы жрецов и символы храбрости были готовы. И пришло время начинать

посвящение

Снова огромная толпа заполнила луг, который давно уже стал священным местом. Все облеклись в праздничные наряды и ожидали с нетерпением.

Глухие раскаты далекой барабанной дроби. Звуки труб. Торжественно приближаются старейшины племен. Во главе их Миндшо. Закутанные в развевающиеся белые одеяния, которые ослепительно блестят в лучах солнца, они сегодня впервые возложили на себя золотые цепи, знаки будущего жреческого сана. Избранные народом, они стали хранителями святилищ и слугами Хекко. По проходу, образованному толпой, они медленно и важно пересекают луг и исчезают в темноте могучего леса, где вблизи поселения племени, скрытый от глаз людей, воздвигнут храм Хекко. Это – простое здание с круглым основанием. Но его крепкие стены сделаны из плотно пригнанных друг к другу мощных древесных стволов. Отвесно подымается остроконечная крыша, похожая на пирамиду.

В храме жрецы простираются пред ликом Хекко. Таинственное пение сливается с громкой молитвой. Затем сверкающие жертвенные ножи опускаются на связанных быков, и кровь с журчанием течет из их вен.

Таков обряд посвящения жрецов, избранных отныне оберегать храмы от взоров толпы, поддерживать в народе соблюдение священных законов и строго карать всякое нарушение их.

Закончив жертвоприношение, жрецы, пройдя через лес, снова появились на лугу. Благоговейная тишина встретила посвященных. Затем все громко вознесли хвалы Хекко и богам. Тут на середину выступил Миндшо и провозгласил: «Войеботе! Внимайте! Праздник посвящения еще не окончен. Мне предстоит еще одна благородная задача. Украсим храбрейших из наших воинов. Пусть они приблизятся».

И, как на празднике мира, подымался то один то другой из толпы, и вскоре все они окружили Миндшо, и ни один не отсутствовал. Громко назвал он но имени первого. Твердым шагом подошел к нему герой. Так подозвал всех их Миндшо к себе и сказал: «Вы будете для нас всегда образцами мужества! Мы, ваши жрецы, хотим наградить героев! Возложим на лбы их знак мужества, золотой символ продолжения рода и мужской силы».

Жрецы и Миндшо укрепили на лбу избранных знаки мужества; а в волосы воткнули белые султаны из развевающихся перьев. Громко зазвучали фанфары и трубы, сопровождая обряд посвящения; раздались глухие удары барабанов. Весь народ ликовал.

Приходили и уходили годы. Страна цвела.

Счастливые люди

жили на благословенной земле. Они возделывали поля, сеяли и складывали урожай в закрома, пасли скот, занимались ремеслом и торговали на рынках. Женщины мололи зерно и пекли в горячей золе тонкие лепешки. Мальчики собирали мед диких пчел, высоко в ветвях подвешивая корзинки. Нелегкое дело управляться с дикими пчелами. Зато очень приятно запивать жаркое и рыбу чудесным медовым вином.

Девушки возились дома со всякой утварью. Равномерными движениями ноги вертели они гончарный круг, формуя из глины и земли удобные сосуды, а отец семейства обжигал на пылающем огне горшки, чаши, бутыли, кувшины.

Когда муж уходил на охоту или рыбную ловлю, хозяйка сидела за старой прялкой и своими проворными умелыми пальцами сучила нити из толстого пучка хлопкового волокна; из них женщины ткали замечательно красивые покрывала и платья.

Различной была одежда мужчин, женщин и детей. Большие белые покрывала мужчин но обычаю были затканы пестрыми полосами. Дорогие платья женщины, легкие и воздушные, не стесняли стройного стана. Ремень из кожи или лента на поясе дополняли их убранство. Вокруг бедер женщины носили передники, сделанные из лыка или листьев. С большим искусством изготовлялись из высушенной травы плащи для защиты от дождя. Плотно сплетены были волокна, и никакой ливень не мог проникнуть сквозь бесчисленные сухие травинки плаща.

Дети обычно ходили без всякой одежды. Волосы на головах у них были полностью острижены, лишь на темени оставляли маленький хохолок. Девочки, достигнув зрелости, убирали свои волосы на особый манер: два валика из волос тянулись, подобно гребню, от уха до уха. С затылка падало вниз множество мелких косичек. Женщины заплетали волосы в длинные тонкие косы и укладывали их вокруг головы, умащая драгоценными благоуханными маслами. В прическу втыкали красивые резные гребни из ценного дерева. Волосы мужчин вились. Некоторые имели бороды; если они вырастали слишком длинными, их подкручивали к подбородку. Мужчины и женщины носили остроконечные шляпы из листьев[30]30
  Остроконечные шляпы, в пядь высотой, скрепленные нитями и похожие по форме на конус, характерны для одежды каффичо и придают ей особый отпечаток.


[Закрыть].

Женщины любили дорогие и изящные украшения: ожерелья из дерева, разных металлов, серебра, красивые узкие тонкие и толстые широкие браслеты, часто даже несколько подряд, украшали их изящные руки. Охотники, напротив, предпочитали грубые браслеты из подошвенной кожи убитых слонов; владельца такого браслета называли убийцей слонов. И на ногах носили всяческие украшения: обручи с подвешенными на цепочке колокольчиками, чтобы отгонять злых духов, подымающихся с земли. Таким образом, украшения защищали людей от несчастья и черной магии.

Когда заканчивались дневные работы, вечером или по праздникам раздавались звуки труб, лютен и флейт; и все кружилось в ритмичном танце.

Рядом со свободными жили рабы, нечистые. Не смели они, как повелел Миндшо, переступать порога жилищ своих господ. Они искусно дубили кожу.

Разрастались поселки, деревни становились все больше, и города постепенно получали устав и название.

Если возникали внутренние ссоры и раздоры, жрецы быстро восстанавливали покой и мир. Когда же враг приближался к границам страны, караульные предупреждали об опасности, и их барабаны призывали героев и их дружины к оружию. Тогда привязывали герои золотые знаки силы и мужества ко лбу и отправлялись в бой, всегда одерживая победу во всех стычках и войнах.

Каффы, точно огромного счастливого острова, не касалось течение времени. Так убедился весь народ, сколь многим он обязан Миндшо.

Шадда – священный город – начала готовиться к празднику благодарения. Его справляли там, где Миндшо как верховный жрец служил в храме, на обширном поле, где закончилось великое странствие. Это была освященная земля. Разве не стала Шадда местом паломничества всех каффичо? Разве не была призвана она блистать среди городов Каффы? Чтобы придать ей ослепительное сияние, недоставало лишь коронованного владыки.

С незапамятных времен бывало так, что лучший становился господином над ними. Потому выбор пал на Миндшо. Племена избрали его своим вождем. Не было более достойного в стране, чем спасший ее от смертельной опасности, установивший мир и спокойствие. Хекко воплотился в нем, говорил его устами. С коронованием осенит его божественная сила. И готовился город к великому торжеству, и не было конца приготовлениям.

Точно из-под земли вырос за несколько дней огромный дворец – резиденция будущего владыки. С раннего утра до позднего вечера и даже глубоко за полночь раздавались стук молотка и визг пилы. Едва ли урывал кто-нибудь несколько часов для сна.

В потаенном месте избранные изготовляли священную корону. Она должна была походить на древнюю священную корону египетских фараонов[31]31
  Она должна была походить на древнюю священную корону египетских фараонов. – Золотых дел мастера Каффы, конечно, не могли сознательно подражать при работе над короной регалиям египетских фараонов, о которых не имели ни малейшего представления. Это натяжка автора. (Прим. ред.)


[Закрыть]. Золото и серебро, нужные для работы, доставляли племена со всех концов Каффской земли. Подобным пирамиде сделали золотых дел мастера остроконечный шлем, они составили его из шести пластин чистого золота и шести пластин чистого серебра. Также из чистого золота был изготовлен трехконечный символ мужской силы и укреплен на лобовой стороне электроновой[32]32
  Электрон – сплав золота и серебра.


[Закрыть] короны. И изрекли мудрые старцы пророческие слова о короне: «Кто владеет короной Каффы, тот законный ее повелитель. Пока вы владеете короной Каффы, никакой чужеземец не станет господином страны. И никому не должен будет подчиниться народ Каффы». Из чистого золота были сделаны вокруг шлема бесчисленные тонкие цепочки с колокольчиками, чтобы отгонять злых духов. Месяц продолжались поиски султана из развевающихся перьев. Три пучка перьев цапли прикрепили к короне и белое перо героя.

Из чистого золота изготовили золотых дел мастера государственные регалии: подвески, браслет и перстень, цепь на шею, жезл и меч. И чистым золотом вышили зеленую мантию владыки.

Миндшо же, победоносного, избранного, народ не видел. Он жил в одиночестве, подготовляя душу свою для великой миссии. В непроходимом лесу ему и его юному спутнику построили жилище. Этот юноша, почти мальчик, готовил себя к жертвенной смерти. Его удостоили великой чести при короновании пожертвовать своей юной жизнью во имя здоровья избранного. Таков был древний закон, и он жил до нашего времени.

И случилось так, что в эти дни прибыли в священный город Шадду вереницы паломников. Паломничество не прекращалось ни на час – как днем, так и ночью. Паломники с севера и юга, с запада и востока собирались перед городскими воротами. Каждое племя и каждый род несли с собой свои трубы, рожки и свирели. И в городе и за его стенами слышались громкое пение и молитвы.

Каждый паломник клал на большой площади перед дворцом принесенное им из родного села полено, пока не вырос на этом месте огромный костер, чтобы возжечь

священный огонь

Зашло солнце. Когда ночь окутала своей тенью дворец, его ворота открылись. Это было накануне великого посвящения царя. В высоко поднятых руках нес старейший из жрецов, избранный верховным жрецом, горящий факел, который зажгли в храме Хекко. Весь народ склонился до земли, когда толпа жрецов приблизилась к костру. А верховный жрец молился и пел:

 
«О Хекко!
Говорят на разных языках народы,
Различны у людей и лица и кожа.
Но ты видишь каждое сердце и отмечаешь лучших,
О Хекко!
Завтра ты даруешь божественную мудрость и необыкновенную силу
Миндшо, что спас твой народ. Его мы избрали!
Облачи его благодатью божественной милости твоей!
О Хекко!»
 

Верховный жрец поднес факел к костру. Высоко взметнулись языки пламени. Ночь озарилась сияющим светом. И зажег верховный жрец новый факел и понес его во дворец к большой жаровне, дабы никогда не гас там священный огонь. Ибо пока жил царь, этот огонь был символом божественной силы Хекко.

А народ молился и пел и возносил хвалы создателю всего сущего, пока заря не заставила померкнуть сияющий огонь и не наступил священный час начать

коронование

Кроваво-красным солнечным диском поднялся Хекко на небосводе, как будто еще пылали в нем раскаленные огни ночи. Глубокое возбуждение овладело сердцами всех.

Глухо зазвучали удары барабанов. Им подпевали кроткие свирели и нежные флейты. И сзывали на праздник звонкие голоса труб. В воздухе стоял необычайный ликующий звон.

Ворота дворца распахнулись. В роскошных одеяниях появился верховный жрец со своей свитой. Все пали ниц и приникли к земле. Верховный жрец нес золотую корону Каффы; и она горела, как рубин, под лучами солнца, и легкий ветерок шевелил великолепные перья. Далее следовали жрецы, несшие государственные регалии: золотой меч и зеленую мантию, скипетр и золотые украшения. Затем в сопровождении двух жрецов шел юноша, предназначенный для жертвоприношения. Счастливыми глазами смотрел он на громадную толпу; ведь он был отмечен могущественным Хекко. Снова следовали ряды жрецов. Наконец, появился он, великий Миндшо, избранник своего народа. Гробовая тишина воцарилась на громадном лугу. Только приглушенное птичье щебетанье неслось из ближнего леса, в котором медленно скрывалась процессия.

В тихом ожидании народ поднялся. Гремели барабаны, оглушительно пели трубы, звенели флейты и свирели.

Площадь вокруг храма была пуста. Лишь жрецы имели право присутствовать при священном обряде коронования. На страже стояли древние исполинские деревья. Внутрь храма вошли лишь верховный жрец с золотой короной в руках, жрецы, несшие государственные регалии Каффы, и мальчик, предназначенный в жертву.

Жрецы начали молиться. Верховный жрец отвел мальчика в сторону, в таинственную темноту храма. Наступила бездыханная тишина, когда сверкнуло жертвенное копье. Еще раз, прежде чем погаснуть навсегда, блеснули глаза мальчика. А верховный жрец вышел на середину храма и возвестил, что душа юноши перешла в тело избранника, дабы он был здоров и жил долго.

И увенчал жрец священной короной главу избранника, и возложил ему на плечи зеленую вышитую золотом мантию, и подал золотой меч и другие регалии. Трижды громко провозгласил жрец его имя. Теперь избранный превратился в Великого, которому принадлежала вся власть над Каффой. Он обладал божественной силой: отныне Хекко говорил его устами. Жрецы бросились ниц и взяли в руки пучки травы в знак смирения и покорности. Они закутали Великого в драгоценные покрывала. Отныне никто не смеет видеть его. Тот, кто взглянет на владыку Каффы, будет убит привратниками и скороходами. Владыка всегда должен оставаться скрытым за покрывалами. Его не видит никто, он же зрит всех. Только через своего верховного жреца будет Великий отныне говорить с народом.

Медленно движется процессия со скрытым за покрывалами повелителем Каффы через толпу, которая благоговейно простирается на земле. Ворота дворца закрываются за процессией. Лишь когда верховный жрец снова появляется перед воротами и останавливает дикий грохот барабанов, свист флейт и рев труб, народ поднимается. От имени Великого, который сейчас вкушает первую трапезу, жрец оповещает, что отныне Великий будет держать суд и расправу согласно обычаям и законам страны. Весь народ приглашен сегодня и на последующие два дня быть гостем на площади перед дворцом.

Тут всюду поднялся сильный шум. Толпа танцевала и пела под звуки литавр и свирелей, труб и флейт. Народ кормили и поили превосходным медовым вином три дня, с раннего утра и до глубокой ночи. После этого все разошлись по домам, восхваляя Великого.

Великий был первым царем Каффы и дал стране это имя. И Хекко говорил его устами. Народ не забыл Миндшо. Он был основателем царствующей династии Каффы, которая названа по его имени Миндшилаш, или род Миндшо. И вот какие

государи Каффы[33]33
  Государи Каффы. – У царя Каффы постоянно было пять, семь или девять «медше», т. е. жен. Это были дочери царей соседних стран Мало, Куча, Гера и Гумма или девушки из родов Аргепо и Дукко. Его сыновья носили титул «татемо бушо» (т. е. царский сыч, принц) и как законные сыновья царя принадлежали к роду Миндшо. Дочери носили титул «тшибете», т. е. принцессы. Их выдавали замуж за юношей из рода Аргепо или царей Дауро, Гера, Гумма, Мало или Куча.


[Закрыть]

были после него, и вот их имена: Гирра был второй царь[34]34
  Гирра правил с 1425 по 1460 г.


[Закрыть], он жил в городе Шонга, поэтому его называли государем Шонги; третий царь жил в Аддо[35]35
  Царь Аддо (1460–1495 гг.). Захватил страну Аддио.


[Закрыть], четвертый – государь Шадды[36]36
  Государь Шадды (1495–1530 гг.). Сделал Шадду своей резиденцией.


[Закрыть]. Пятый был Мади Гафо, или царь Боррето[37]37
  Мади Гафо (1530–1565 гг.). Резиденция его находилась в городе Боррето. При нем в страну проникли первые мусульмане, произошло вторжение оромо Шипенао, а также поселились первые беглецы-христиане – амаро.


[Закрыть]; шестой был царь Бонги[38]38
  Царь Бонхи (1565–1605 гг.). Захватил землю Бонга, разделил свою страну на двенадцать областей, поставив во главе каждой правителя – «вораборашо» – «герцога». Число их позднее возросло до восемнадцати. Им подчинялись «графы» – «рашо». Во времена его правления были построены первые христианские церкви. Говорят, он умер ста двадцати лет от роду.


[Закрыть]; седьмой назывался Гиба Нечочо[39]39
  Гиба Нечочо (1605–1640 гг.). При нем был установлен строгий культ Хекко.


[Закрыть]; восьмой царь был Гали Гафочо[40]40
  Гали Гафочо (1640–1675 гг.).


[Закрыть]; девятый – Гали Гиночо[41]41
  Гали Гиночо (1675–1710 гг.). Дал стране новое государственное устройство.


[Закрыть], он был тем, кто сделал великим государство Каффы, он покорил многие страны и возвысился до титула царя царей, он стал царем царей, или императором многих царей, и был первым императором Каффы: после этого титул императора стал титулом всех правителей Каффы. Десятого царя звали Гаки Гаочо[42]42
  Гаки Гаочо (1710–1742 гг.). Народ Каффы дал ему имя «великий», при нем было основано царство оромо Джимма-Кака.


[Закрыть]; одиннадцатого – Галли Гаочо[43]43
  Галли Гаочо (1742–1775 гг.). Ему дано прозвище Галло.


[Закрыть]; двенадцатым был Шаги Шарачо[44]44
  Шаги Шарачо (1775–1795 гг.). При нем был бунт народа Дауро.


[Закрыть]; ему наследовал Беши Гиночо[45]45
  Беши Гиночо (1795–1798 гг.).


[Закрыть]; четырнадцатым царем и шестым императором Каффы стал Хотти Гаочо[46]46
  Хотти Гаочо (1798–1821 гг.). Ему были подвластны сорок царей и царств.


[Закрыть], под его властью царство превратилось в великую и непобедимую державу. За ним следовал Гаха Нечочо[47]47
  Гаха Нечочо (1821–1845 гг.). Прозвище Беддо. При нем царство Дауро стало независимым.


[Закрыть]. Шестнадцатым царем был Гави Ночочо[48]48
  Гави Ночочо (1845–1854 гг.).


[Закрыть], которого сменил Кайе Широчо[49]49
  Кайе Широчо (1854–1870 гг.). Прозвище Камо. Изгнал христианских священников. Начиная с него, все цари носили титул Аттиочо, царя-бога, и жили в многоженстве.


[Закрыть], и он стал Хекко, который в нем воплотился. Царь Каффы с тех пор и на все времена стал Аттиочо, или царь-бог. Восемнадцатый царь Каффы носил имя Галли Шерочо[50]50
  Галли Шерочо (1870–1890 гг.). Прозвище Галлито. При нем были гонения на католиков; он постановил, что ни один из рода Миндшо не имеет права стать христианином («критино») или мусульманином («нагадо»). Народ стал называться с тех пор «хеккитино», т. е. последователями культа Хекко. После того как Каффа была присоединена к эфиопской империи, культ Хекко отступил перед эфиопской формой христианства «карра хаимонот», государственной религией Эфиопии.


[Закрыть]; последний назывался Гаки Шерочо[51]51
  Гаки Шерочо (6. IV 1890-10. IX 1897). Прозвище Тшинито. Приказал истребить в стране всех львов, чтобы обезопасить крестьян. Умер в изгнании.


[Закрыть], вместе с ним в наши дни[52]52
  В наши дни – т. е. в дни рассказчика. (Прим. ред.)


[Закрыть] исчезло великолепие Каффы. Наша надежда – его возвращение!