Текст книги "Герой Марса"

Автор книги: Отис Клайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

На миг принцесса замедлила шаг, борясь с сомнениями… но потом ей пришло в голову, что Тед, быть может, просто вынужден примериваться к шагам своих охранников. В конце концов, этот человек того же роста, сложения, в том же скафандре…

Когда до встречной процессии осталось не больше пятидесяти футов, Мэйза напрягла зрение, пытаясь различить лицо Теда за прозрачным шлемом. Однако фосфоресцирующее свечение леса на таком расстоянии было уже довольно тусклым, а желтые огни города скорее мешали, чем помогали Мэйзе – свет бил ей в глаза, совершенно не освещая лица идущего навстречу ей человека.

Между ними оставалось двадцать футов, и, если Мэйза не могла разглядеть его лицо, уж он-то, находясь в более выгодном освещении, разглядит ее первым…

И вдруг он закричал:

– Бегите, ваше высочество, бегите! Это ловушка!

Мэйза тотчас узнала и лицо, и голос. Это был один из ее разведчиков, которого считали погибшим в сражении с летающими шарами.

Тотчас же зеленый луч охранника разрубил пленника пополам.

Мэйза выхватила свой излучатель, и убийца исчез во вспышке слепящего пламени. Ее спутники молниеносно выхватили оружие, но и девять солдат Пань Ку были уже наготове. Началось диковинное фехтование – великолепное, но оттого не менее страшное зрелище: алые лучи скрещивались с зелеными, зеленые отражали атаки алых.

В тот же миг с городских стен хлестнула зеленая завеса, а от передовой линии ултуанских войск брызнула алая. Там, где лучи сталкивались, они нейтрализовали друг друга, и тем не менее зеленых лучей оставалось достаточно, чтобы образовать треугольник, который не давал отступить Мэйзе и ее небольшому отряду – точно так же, как треугольник алых лучей преградил путь к отступлению солдатам Пань Ку.

Один из воинов Мэйзы рухнул, превращенный в ничто зеленым лучом, но, погибая, он прихватил с собой противника, и тот исчез в слепящей вспышке. Затем луч со стены вдруг переместился на сражающихся и уничтожил троих белокожих воинов. Их осталось семеро, включая Мэйзу, – против восьмерых врагов. Видя, что перевес на их стороне, желтокожие луняне удвоили натиск. Белые воины отчаянно отбивались, и скоро в живых остались только Мэйза и один из солдат Пань Ку.

В искусстве фехтования лучами принцесса могла сравниться с любым опытным воином ее армии, но очень скоро она поняла, что такой искусный противник ей давно не встречался. Его тактика тем не менее была чисто оборонительной: он старался обезоружить принцессу, а не уничтожить. Видимо, ему приказали взять ее живой. Он делал обманные движения, притворяясь, будто хочет сбить ее лучом, но ни разу не направил его прямо на ее тело. Мэйза решила воспользоваться этим. Она притворно отвела подальше руку с излучателем – приманка, на которую невозможно было не попасться. Противник заглотал наживку и на миг ослабил защиту – лишь на миг, но алый луч ударил его в грудь и уничтожил.

Пока шел этот поединок, воины Мэйзы бросились ей на помощь. А из ворот навстречу им хлынули солдаты Пань Ку. Принцесса оказалась одна посреди кипящей битвы, не в силах продвинуться дальше чем на двадцать футов в любом направлении из-за окружавшей ее лучевой завесы.

Сквозь паутину сомкнувшихся вокруг нее лучей Мэйза увидела, как над головами ее пеших воинов поднялся отряд всадников на нак-карах, и их лучи обрушились на солдат Пань Ку на стенах и у ворот. Тут и там огромные куски стены исчезали в клубах дыма, когда алые лучи прогрызали завесу зеленых.

Однако, хотя воздушная кавалерия ултуанцев и нанесла врагу немалый урон, ее потери были тяжелы. Вскоре несколько крылатых драконов остались без всадников, и еще больше были сбиты зелеными лучами. Всадники и нак-кары падали на головы солдат. Вместе с обрушивавшимися со свода камнями и обломками гигантских сталактитов – зеленые и алые лучи то и дело задевали свод – это создавало не меньшую опасность, чем сами лучи.

Когда первый отряд кавалерии был уничтожен, эту брешь немедленно заполнил второй, и битва продолжалась с удвоенной яростью.

Солдаты Мэйзы, которых поддерживали воздушные всадники, уже побеждали, когда из-за городских стен внезапно взмыли летающие шары. Они летели клином, и из них хлестали зеленые лучи – вдесятеро мощней, чем у излучателей, которыми пользовались солдаты.

Всадники на нак-карах дрались храбро, но ничего не могли поделать с неумолимо приближавшейся завесой смертоносного зеленого света. Десяти минут не прошло, как весь крылатый отряд был уничтожен. И тогда летающие шары резко устремились вниз, и их лучи непроницаемой стеной отсекли завесу алых лучей, которая защищала Мэйзу.

Тогда над воротами взмыл еще один шар и, прежде чем принцесса успела разгадать его намерения, сбросил на нее огромную сеть, которая выбила из ее рук излучатель и опутала принцессу по рукам и ногам. Затем пленницу быстро втащили на мостик и втянули в ромбовидную дверь, а шар между тем уже стремительно удалялся по направлению к го-роду. Пока двое солдат держали Мэйзу, офицер с перебинтованной головой и левой рукой на перевязи отцепил у нее с пояса меч и лишь тогда разрезал сеть.

Шар с едва ощутимым толчком опустился на землю перед огромным зданием, в котором Мэйза по рисункам и описаниям тотчас узнала дворец Пань Ку. Мостик шара уперся в выступающий балкон, оказавшийся почти на одном уровне с ним.

Офицер, выйдя на мостик, легко перемахнул через ограждение и с балкона подал знак двоим солдатам последовать за ним вместе с пленницей.

Мэйзу потащили по коридору к огромной ромбовидной двери, по обе стороны которой стояли по два вооруженных до зубов стражника.

Мажордом громкими голосом возвестил: «Ее королевское высочество Мэйза ан Улту!» – и принцесса в сопровождении двоих стражников вошла в тронный зал.

Офицер, который захватил ее в плен, подошел к трону и распростерся на полу перед своим монархом.

– Славно исполнено, Кван Цу-хан, – сказал Пань Ку. – Займи почетное место по правую руку от меня, а о твоей награде поговорим позже.

Офицер с благодарностью поклонился и встал рядом с доктором Ву, справа от трона. Пань Ку махнул рукой, и стражники подвели принцессу к трону, пали перед ним, а потом отступили на двадцать шагов.

Оставшись одна посреди зала в окружении врагов, Мэйза бесстрашно и прямо взглянула в заплывшие, горящие злорадством глазки разжиревшего чудовища на троне.

Пань Ку тяжело приподнялся и отвесил поклон – как по этикету надлежало приветствовать гостя королевской крови.

– Добро пожаловать в Бейлон, принцесса Улту, – проговорил он. – Мы несказанно благодарны за честь, которую ты оказала этим нежданным визитом.

– Что ты сделал с Тедом Дастином, двуличная тварь? – гневно спросила Мэйза.

Пань Ку небрежно поглядел на часы и злобно ухмыльнулся.

– К этой минуте, – сказал он, – двуногий червяк, именующий себя ученым, несомненно мертв – разве что его белая кожа чересчур плотная, чтобы лопнуть в кипящем масле.

Мертвенная бледность залила лицо принцессы. Мэйза покачнулась и рухнула бы на пол, если бы стражники, подскочив, не подхватили ее под руки.

Однако она тут же овладела собой и, гневно оттолкнув их руки, выпрямилась.

– Ты приказал убить Теда Дастина, – сказала она, – и тем самым подписал смертный приговор Бейлону и себе самому. Когда моя армия покончит с тобой и с твоим городом, династия Пань Ку прекратится навеки. Мой отец совершил ошибку, даровав свободу твоему отцу, и теперь я плачу за эту ошибку – но воины Улту отомстят за все.

Пань Ку встал и презрительно рассмеялся.

– Твое воинство ненадолго переживет твоего любовника, – сказал он. – Что касается Улту, сотня моих шаров вылетела туда еще до того, как началась твоя неуклюжая атака на Бейлон, с приказом захватить либо уничтожить город. Их совершенное оружие не может не победить. Ты безнадежно проиграла, принцесса, однако я вовсе не такой безжалостный и жестокий победитель, каким ты меня считаешь. Конечно, я завоеватель, а завоеватели должны быть безжалостны к своим врагам. Завоевание Ма Гона – это только первый шаг. Дальше я завоюю Ду Гон, за ним Лю Гон и, наконец, все обитаемые и необитаемые планеты, которые вращаются вокруг великого Солнечного Бога. Я стану величайшим завоевателем всех времен, ибо покорю не только народы, но и целые миры. Однако сердце мое милостиво и великодушно. Я мог бы отомстить тебе, обречь тебя на пытки и смерть, сделать тебя своей рабыней, однако я так милостив и снисходителен, что оказываю тебе честь и предлагаю стать моей супругой, чтобы вместе со мной править самой могущественной империей, какой когда-либо правил человек.

– Не трудись наносить мне это чудовищное оскорбление, – презрительно отвечала Мэйза. – Я предпочту умереть, пусть даже и под пытками.

– Ты говоришь второпях, – хладнокровно ответил Пань Ку, – и в горячке гнева. Как все женщины, ты слишком поддаешься своим чувствам. Но я не требую ответа прямо сейчас. У тебя еще будет время все обдумать. А между тем я покажу тебе то, что заставит тебя забыть о такой мелочи, как завоевание твоего народа. Иди со мной, и ты станешь свидетельницей того, как я начинаю завоевывать вселенную.

Он подал знак стражникам, и они снова с двух сторон подступили к принцессе. Вслед за Пань Ку ее вывели из тронного зала и повели вниз по коридору – к огромной овальной кабине лифта. Пань Ку, Мэйза и ее охранники вошли в кабину, и лифт стремительно понесся вверх.

 Глава 21. ЗЕМЛЯ ПЕРЕХОДИТ В НАСТУПЛЕНИЕ

Роджер Сэндерс был командиром, а Бивенс пилотом мощного космического корабля – творения гениального разума Теда Дастина. Этот корабль стартовал из Чикаго через четыре дня после переговоров с Мэйзой и за день до того, как она назначила Роджеру встречу в Бейлоне.

Здания, крыши и посадочные площадки были битком набиты людьми, которые, вооружившись всем, что только сумели найти – от театральных биноклей до подзорных труб и телескопов, – ожидали старта «Луны» – именно так был окрещен корабль.

«Луна» была длиной лишь в двести футов – намного меньше, чем мощные линкоры воздушного флота Соединенных Штатов. И тем не менее она с легкостью уничтожила бы за считанные минуты все сто линкоров, которые сейчас окружили завод, чтобы проводить «Луну» прощальным салютом. За пределами этого кордона воздух кипел летательными аппаратами всех мастей, от крошечных вертолетов-такси до больших пассажирских самолетов.

В сопровождении этого многочисленного эскорта «Луна» грациозно взмыла на высоту в десять миль – предельное расстояние, на которое мог последовать за ней всякий другой летательный аппарат, – а затем взвилась в зенит на такой скорости, что не прошло и минуты, как она совершенно скрылась из глаз зрителей.

Созданная для войны, какую прежде никогда не доводилось вести землянам, «Луна» была чудом военной техники. Ее мощный атомотор мог развить скорость во много раз большую, чем любая из планет, вращающихся вокруг Солнца, – скорость настолько громадную, что человеческий глаз не сумел бы различить движения корабля.

«Луна» была снабжена двумя типами Д-пушек – для наступательных действий и для обороны. Шестнадцать Д-пушек могли уничтожить самую прочную сталь на расстоянии в двадцать пять тысяч миль, а другие вещества – на большем или меньшем расстоянии, в зависимости от их плотности. Двенадцать Д-пушек на носу и на корме имели тот же калибр и мощность, а по обоим бортам корабля стояли еще по двенадцать этих сверхмощных орудий разрушения. То, что они были укреплены на шарнирах, давало возможность направить их практически в любую сторону.

Д-пушки оборонительной системы были намного меньше и короче и вместо длинных заостренных стволов имели короткие, расширяющиеся наружу, как у старинных бомбард. Вместо того, чтобы излучать анодные и катодные лучи параллельными линиями, эти пушки выбрасывали их под широким углом – таким широким, что лучи, сплетаясь, создавали вокруг корабля незримый экран, непроницаемый для вещества, световых и энергетических излучений. Когда эта система работала, корабль мог свободно пройти сквозь летящий на огромной скорости астероид или даже малую планету, почти не почувствовав сотрясения и не боясь жара, холода или даже сильной гравитации. Солнечных лучей этот экран не отражал, но и не поглощал, а преображал в безобидное люминесцентное свечение, электрически и магнитно нейтральное, но видимое и прозрачное – этакий физический парадокс, призрак света.

При включенном экране бомбы и снаряды любого вида распались бы прежде, чем смогли достичь корабля Концентрированное излучение любой плотности, холодное или горячее, отразилось бы от него безо всякого вреда, разве что превратилось бы в мягкое призрачное свечение.

Сидя в рубке, в носовой части корабля, Роджер наблюдал за стремительно уменьшающейся Землей, а Бивенс, восседавший в кресле пилота, умело управлял полетом «Луны» к ее космической тезке. Прозрачные панели рубки обеспечивали круговой обзор.

– До чего же шустрая малютка, – заметил Роджер, поглядывая на спидометр. – Сейчас она идет со скоростью тридцать пять миль в секунду.

– И это ей вполне по силам, сэр, – отозвался Бивенс, – а ведь корабль еще не достиг предельной скорости.

– Сто двадцать шесть миль в час, – быстро подсчитал Роджер, – и скорость все увеличивается. Бог ты мой, да мы будем на месте через несколько часов – на день раньше срока! Хотя – это и к лучшему. Мы спрячемся в каком-нибудь кратере, разведаем обстановку, привыкнем к лунной гравитации и поупражняемся в прицельной стрельбе из Д-пушек. Это нам пригодится, если Пань Ку пошлет за нами парочку своих боевых шаров.

Очень скоро Роджер сказал:

– Луна уже чертовски близко. Сбрасывай потихоньку скорость, а я выберу место для посадки. Сегодня нам лучше не приближаться к Копернику. Слишком близко от места действия, и мы можем попасть в переделку раньше, чем появятся наши союзники. С другой стороны, если мы приземлимся в кратере Тихо, нас, чего доброго, примут за врагов и придется нам сражаться с войсками Мэйзы. Думаю, что самое лучшее – приземлиться на центральном горном пике кратера Питатус. Он находится как раз между Коперником и Тихо, и мы не ввяжемся в драку раньше, чем это будет необходимо. Будем держать ушки на макушке, и, если появится противник, с которым нам не захочется драться, можно спрятаться в голубой долине между Питатусом и Гесиодом.

Бивенс, который уже выучил карту Луны назубок, направил корабль к кратеру Питатус, постепенно сбрасывая скорость.

Не прошло и двух часов после старта из Чикаго, а «Луна» уже снижалась над небольшой впадиной на вершине центрального пика Питатуса.

Остаток дня прошел в тренировочной стрельбе из Д-пушек и подготовке к завтрашней битве. Ночь на этой стороне Луны по освещению мало отличалась от дня, но тем не менее офицеры и экипаж корабля отдыхали и несли вахту по земному расписанию.

На следующий день, около полудня по земному времени, когда Роджер уже собирался отдать приказ лететь к Копернику, он услышал голос дозорного:

– С северо-востока приближается большой отряд летающих шаров, сэр.

Роджер направил бинокль на северо-восток.

– Их сотня, не меньше, – сказал он Бивенсу, – и летят они быстро. Прятаться нам уже поздно, думаю, что самое лучшее – не прятаться вообще. Движущийся предмет скорее привлечет внимание, чем неподвижный.

– А по-моему, сэр, так они нас и вовсе не заметят, – отозвался Бивенс, приставив к глазам свой бинокль. – Судя по всему, они пролетят как раз над центром Гесиода, примерно в сорока пяти милях от нашей «Луны».

Шары летели с такой скоростью, что не прошло и минуты, как предположение Бивенса подтвердилось с точностью до мили – вражеский флот миновал не замеченную им «Луну» и направился на юго-запад.

– Хотел бы я знать, куда они летят, – пробормотал Роджер. – Похоже, направляются они прямиком к Тихо… Ну конечно же, черт побери, это ясно как Божий день! Они нападут на столицу Мэйзы с воздуха, пока она будет осаждать их столицу с земли. Ну и хитрец этот Пань Ку! Что же, это дельце для нашей малышки «Луны» в самый раз.

Он отдал несколько кратких приказов, и «Луна» мягко поднялась из своего укрытия и отправилась вдогонку за грозным вражеским флотом. Когда кратер Тихо уже можно было разглядеть в бинокль, Роджер увидел, что бой разгорелся вовсю. Со стен и внутренних гор Тихо хлестали по нападавшим алые лучи, всадники на нак-карах вылетали из подземных шахт, словно пчелы из ульев. Шары, сомкнувшись в круг шестидесяти миль в диаметре, вне границы кратера, поливали защитников Тихо зелеными лучами с убийственной точностью. На глазах у Роджера два шара рухнули, охваченные пламенем, но за это время куда больше зенитных излучателей было выведено из строя и погибли сотни воздушных всадников.

Флот Пань Ку был уже близок к легкой победе, когда на сцене появилась «Луна». В бой вступили Д-пушки, и грозные шары слева и справа посыпались, точно безобидные мячики, вспыхивая едким слепящим огнем в тех местах, куда ударяли невидимые лучи. Прежде чем хоть один зеленый луч был направлен на «Луну», половина мощного флота Пань Ку была уничтожена начисто. Град зеленых лучей обрушился на нового противника, но Роджер не обращал на них никакого внимания – перед защитным экраном вся эта смертоносная лавина была безвредна, как солнечный свет.

В воздухе еще оставалось несколько шаров, когда командир флота осознал, что противник ему не по зубами и единственный шанс спастись – это бегство. Уцелевшие шары стремительно взмыли вверх – так стремительно, что человеческий глаз не смог бы уследить за их полетом, – но «Луна» в тот же миг ринулась в погоню и легко сохраняла расстояние* на котором ее артиллеристы могли без помех расстреливать беглецов из Д-пушек. Скоро невредимым остался лишь один шар. Видимо, его пилот отличался тем, что был особенно искусным, – шар так резко и неожиданно метался из стороны в сторону, что ухитрялся ускользать от пушек «Луны». Внезапно он зигзагами рванул в направлении Коперника, и «Луна» помчалась в погоню. Луч дезинтегратора настиг беглеца в тот миг, когда он перелетел через границу кратера и уже готов был скрыться в спасительной шахте.

Бивенс не сумел вовремя притормозить разогнавшуюся «Луну», и корабль по инерции пронесся миль на десять в глубь кратера, милях в пятнадцати от ближайшего внутреннего пика. Сотни мощных зеленых лучей тотчас хлестнули по чужаку, из зияющих пастей гигантских шахт взвились готовые к бою шары. Их почти мгновенно уничтожили стрелки Роджера, а зеленое излучение не причинило кораблю землян ни малейшего вреда.

И тут с другого пика внутренней горной гряды ударил зеленый луч такой мощности, что его легко можно было разделить на тысячу обычных лучей. Он был направлен прямо на Землю, которая была хорошо видна в небесах, и в том месте, где он соприкасался с земной поверхностью – где-то в Тихом океане, – образовалось зеленовато-белое пятно примерно диаметром пятьсот миль. Луч ударил – и тут же погас.

Видимо, его выключили ненадолго, чтобы подчеркнуть силу его воздействия – или же передать на Землю требование о немедленной капитуляции, угрожая в противном случае уничтожением.

– Весь огонь – по вершине этой горы, – распорядился Роджер. – Шары могут и подождать. Разберемся с ними позже.

Однако прежде чем стрелки выполнили его приказ, оператор гигантского излучателя, видимо, заметил «Луну», потому что огромный луч вспыхнул снова, но на сей раз его целью была не Земля. Смертоносное зеленое зарево окутало «Луну».

Хотя корабль землян был защищен от абсолютного холода и вдобавок его прикрывал защитный экран, земляне не могли не ощутить чудовищной силы отнимающего энергию излучения. В один миг температура внутри корабля, которая неизменно поддерживалась на комфортной для землян отметке 70 градусов* [21,5° по Цельсию.], упала до точки замерзания и быстро продолжала снижаться.

– Вверх! – приказал Роджер, и Бивенс бросил «Луну» вертикально вверх, на время ускользнув от парализующего воздействия гигантского луча. Однако излучатель мог быстро менять направление луча и через секунду-другую снова настиг землян. Пришла очередь «Луны» петлять и выписывать в небе зигзаги. Земляне пытались пусть в ход Д-пушки, но их лучи, смешиваясь с гигантским лучом, теряли свою силу и обретали ее лишь в то краткое мгновение, когда «Луне» удавалось выскользнуть из радиуса действия вражеского излучения.

– Так мы долго не протянем, – пробормотал Роджер. В кабине становилось все холоднее. – Попробуй-ка быстро снизиться к подножию горы, а потом взлететь к самому излучателю. Не думаю, что его можно направить на собственное основание, а если Пань Ку опустит луч слушком низко, он рискует разрушить собственную столицу.

Бивенс тотчас же бросил «Луну» вниз, затормозил в сотне футов от дна кратера и рванул к подножию горы, на вершине которой стоял излучатель. Гигантский луч следовал за ними так низко, что прочертил глубокую борозду в стене кратера, – но ниже опуститься не смог.

– Вот оно! – крикнул Роджер. – А теперь зададим им жару!

И «Луна» стремительно взмыла вверх и навела Д-пушки на вершину горы.

 Глава 22. ПАДЕНИЕ БЕЙЛОНА

Когда Цзен-хан со своими разукрашенными узорами палачами подошел к нише, где был прикован землянин, Тед изо всех сил попытался протиснуть руку в дыру в скафандре, но никак не мог добраться до пистолета. Палачи остановились, и Тед поспешно прижал руку к телу, чтобы никак не выдать себя.

Цзен-хан вынул из кошеля на поясе ключ и сказал:

– Склони голову, отродье червя, чтобы я мог снять с тебя ошейник. И молись своему богу, если он у тебя есть, ибо жить тебе осталось недолго.

Тед нагнулся, как ему было приказано, и тут услышал отзвук далекого взрыва, наполнивший его сердце надеждой. Пока Цзен-хан возился с защелкой ошейника, Тед украдкой передвинул ладонь на правое бедро, и надежда его окрепла. Усилие мышц при наклоне довершило работу нескольких суток, и пальцы Теда наконец сомкнулись на рукоятке Д-пистолета.

Ошейник упал, и Цзен-хан приказал землянину встать. Тед подчинился, но, выпрямляясь, выхватил пистолет и, нажав на спуск, провел невидимым лучом узкую дугу. Хан и четверо его подручных были уничтожены прежде, чем успели даже потянуться к оружию.

– Славно проделано, Тед Дастин! – крикнул Шен Хо из ниши напротив. – Я уж думал – тебе конец.

С помощью дезинтегратора Тед быстро избавился от неуклюжего скафандра и предстал перед потрясенным Шен Хо в роскошном черно-золотом одеянии, которое носил при дворе Мэйзы. Затем он освободил товарища по заточению, всего лишь раз проведя по замку ошейника лучом Д-пистолета.

Освободившись, Шен Хо тотчас вооружился и застегнул на талии пояс Цзен-хана с мечом в драгоценных ножнах и излучателем. Потом он забрал оружие у других мертвецов и, связав его другим поясом, закрепил у себя на лбу фонарь Цзен-хана.

– Идем, Тед Дастин, – сказал он. – Помоги мне освободить моих братьев, а я помогу тебе найти и, если того пожелает Солнечный Бог, убить жестокого тирана, запятнавшего великое имя Пань Ку.

– Я пойду с тобой куда угодно, – отвечал Тед, – если ты поможешь мне уничтожить гигантский излучатель, который он хочет обратить против Земли.

– Обещаю тебе помощь и в этом, даже ценой собственной жизни, – сказал Шен Хо.

Когда они добрались до круглой пещеры у основания спирального пандуса, Шен Хо повернул в первый коридор по правую руку. Однако кроме скелетов и полуразложившихся трупов там оказались четверо полуживых калек, все ему незнакомые.

Поспешив выбраться оттуда, Шен Хо свернул в следующий коридор и, к величайшей свой радости, нашел там Фен Хо, своего младшего брата, живого и способного идти. Освободив и вооружив молодого создателя сверхмощных снарядов, все трое вернулись в круглую пещеру и принялись методично обшаривать остальные коридоры. И только в последнем коридоре они отыскали создателя летающих шаров. Он был так изможден, что едва мог говорить. Шен Хо вынул из кошеля Цзен-хана склянку и капнул несколько капель снадобья на язык Вен Хо, а Фен Хо тем временем разрезал зеленым лучом его ошейник и застегнул у него на талии пояс с мечом и излучателем.

Снадобье оказалось чудодейственным стимулятором – Вен Хо быстро пришел в себя и скоро уже не только мог идти, но и прибавил к прочему своему оружию длинное копье с наконечником-пилой, которое забрал у палачей Цзен-хана его брат.

– Теперь, – сказал Шен Хо, – мы должны пройти через пыточные камеры, чтобы подняться в верхние покои дворца.

Держите свое оружие наготове – все подручные Цзен-хана хорошо вооружены и не мешкают в бою.

Тед, державший в руках оба пистолета, настоял на том, чтобы первым подниматься по пандусу. По пути наверх он наткнулся на стражника и лучом пистолета мгновенно снес ему голову, а братья Хо забрали оружие мертвеца.

Шен Хо погасил фонарь на голове – в нем не было нужды там, где путь освещали желтые светящиеся шары, – и приказал всем хранить полное молчание. Впрочем, когда они поднялись выше, надобность в такой предосторожности отпала – слишком громко кричали жертвы в пыточных камерах.

Тед с пистолетами наизготове первым ворвался в двери пыточных камер. Два десятка разукрашенных палачей, застигнутые врасплох, потянулись было к оружию, но ни один не успел вступить в бой. Затем Тед и Фен Хо принялись с оружием очищать от палачей те камеры, что находились по правую руку от главной, а Шен Хо и Вен Хо занялись камерами слева.

Один за другим палачи падали под ударами пистолетов Теда и излучателя Фен Хо. Когда же землянин и его спутник вошли в последнюю в правом ряду камеру, то обнаружили там не палачей, а всего лишь одного-единственного узника – и Тед, узнав его, вскрикнул от изумления.

– Профессор Эдерсон!… А я-то полагал, что вы в Чикаго, в полной безопасности!

Взмахом луча он перерезал трос, который шел от сосуда с водой, оттягивавшего шею профессора, и сосуд с грохотом свалился на пол. Покуда Фен Хо ловко развязывал руки и ноги ученого, Тед снял с него шлем и расстегнул зажим под подбородком.

Эдерсон попытался что-то сказать, но голос ему не повиновался, и он потерял сознание, безвольно обвиснув на руках своего молодого друга.

– Я отнесу его в главную камеру, – сказал Тед Фен Хо, – а ты разыщи Шен Хо и возьми у него склянку со снадобьем, которое оживило Вен Хо. Может быть, оно подействует и на моего друга.

– Наверняка подействует! – заверил Фен Хо и убежал. Когда Тед вернулся в главную камеру, неся на руках бесчувственного профессора, его ожидали все три брата Хо.

– Все палачи убиты, – сказал Шен Хо, роняя капли снадобья на язык профессора, – и до сих пор не поднялась тревога, однако мы должны действовать быстро.

Профессор пришел в себя и обрел дар речи с поразительной быстротой. Фен Хо и Вен Хо тем временем освобождали тех узников пыточных камер, которые еще могли выжить, и милосердно добивали страдальцев. Тех, кто мог держать в руках оружие, вооружили и приказали удерживать пыточные камеры на случай появления стражников.

– Спасибо, Тед, – проговорил профессор, – спасибо вам и вашим друзьям за то, что спасли мне жизнь. Она вытекала из меня по капле – в прямом и переносном смысле. Если бы еще несколько капель упали в сосуд, тяжесть разорвала бы мне шейные позвонки.

Тед представил своему другу троих братьев Хо, и профессор сразу объявил, что может идти без посторонней помощи и нести оружие. От Д-пистолета он отказался, но взял излучатель, меч и копье с наконечником-пилой.

– А теперь, – сказал Тед, – займемся гигантским излучателем Пань Ку.

– Он должен быть на вершине второго по высоте пика, – отозвался Шен Хо. – Идите за мной, и я проведу вас туда кратчайшей дорогой.

Он повел своих спутников по узкому извилистому коридору. Там они встретили только двоих дворцовых слуг, которые были убиты на месте. Коридор вывел их к основанию цилиндрической шахты, в стене которой была ромбовидная дверь. Шен Хо подергал шнур с кистью, свисавший над дверью, один раз, затем дважды и еще раз, и по ту сторону двери гулко отозвались удары гонга. Потом за дверью что-то зажужжало, и дверь скользнула вверх, обнажив внутренность большой овальной кабины. В ней находился только оператор – в доспехах, при мече и излучателе.

При виде пятерых беглецов он одной рукой потянулся к рычагу запуска, а другой к излучателю. Однако так и не дотянулся – Вен Хо, опередив его, воткнул ему в шею пилу-наконечник копья. В броске он нажал кнопку на древке, отчего наконечник завертелся, и Тед впервые увидел, как действует это странное оружие: зубья пилы врубились в прочный металл доспехов, точно в ломоть сыра, вмиг отделив голову стражника от тела.

Безголовый труп и отсеченную голову вышвырнули из кабины, Шен Хо уселся за пульт управления, и кабина рванулась вверх.

В небольшие ромбовидные окна Тед увидел, как они пролетели над крышей дворца, двигаясь по тонкому тросу, который тянулся к сталактиту, свисавшему с купола пещеры. Вдалеке за городскими стенами полыхало алое и зеленое зарево. Тед понял, что это армия Мэйзы штурмует город, хотя и не мог знать, что принцесса в плену.

Кабина между тем очутилась в огромной конусовидной шахте почти в милю диаметром у основания и заскользила вверх по откосу стены к застекленному отверстию в вершине конуса, которое было в пятистах футах от них. Свет, проникавший в отверстие, имел странный зеленоватый оттенок.

Шен Хо, тоже смотревший вверх, проговорил:

– Видишь, Тед Дастин, – они уже направили зеленый луч на твою планету.

– Надеюсь, что мы помешаем им делать это слишком долго, – сквозь зубы отозвался Тед. – Надеюсь и молюсь об этом.

– Аминь! – с жаром отозвался профессор.

Кабина летела вверх по шахте – вернее, по бывшему жерлу вулкана – с немыслимой скоростью, но Тед все равно изнывал от нетерпения до тех пор, пока Шен Хо не нажал рычаг, останавливая кабину. Он нажал другой рычаг, и ромбовидная дверь скользнула вверх, открывая огражденную платформу, укрепленную прямо в склоне кратера.

Тед первым выпрыгнул из кабины и почти сразу увидел на той же платформе, примерно футах в пятидесяти от себя, группу людей. Тотчас же он узнал тонкую фигурку Мэйзы, все еще облаченной в сверкающие доспехи. Двое рослых стражников тащили ее вслед за шагавшим впереди Пань Ку. Они явно только что вышли из такой же кабины, как та, что доставила наверх Теда и его спутников, и Пань Ку, поставив одну ногу на нижнюю ступеньку винтовой лестницы, уходившей в глубь скалы, в эту минуту как раз говорил:

– И сейчас, маленькая белая принцесса, я покажу тебе завоевание мира, после которого ты, возможно, научишься думать обо мне как о подходящем супруге. Эта лестница ведет к моему…

Он не закончил фразы, потому что Тед лучами пистолетов разом снес головы обоим стражникам Мэйзы, и лязг и грохот доспехов, укрепленных на рухнувших телах, прервали речь монарха.