Текст книги "Хаос (ЛП)"
Автор книги: Отем Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
ГЛАВА 2
СЕЛЕНА
«Пежо» остановилось перед домом Ремингтона. Я выбралась из машины прежде, чем Адель успела обойти вокруг и открыть для меня дверцу. Обернувшись, я глянула на дом, и у меня отвисла челюсть.
Пресвятая Богородица!
Передо мной стояло внушительное ярко-белое здание из кирпича и стекла, с высокими окнами, отражающими свет, льющийся из близлежащих домов. Особняк был полностью погружен во мрак, лишь на крыльце горел фонарь. А дорожку от парадной двери к парковке, рассчитанной на пять машин, освещали крошечные лампочки.
Я медленно повернулась, и меня накрыли с головой нахлынувшие воспоминания. Справа от меня, купаясь в свете прожекторов, во всём своём впечатляющем первозданном великолепии возвышалась Базилика Сакре-Кёр. Я лишь однажды была в этой части города, когда в далёком прошлом посетила вечеринку дома мод «Красивые изгибы». Ещё до того, как вышла замуж и бросила карьеру.
Главным дизайнером и владельцем «Красивых изгибов» была Грейс Деснер, одна из моих ближайших подруг. Она в шутку сказала, что не хотела бы, чтобы я – лицо её дома мод – на следующий день на фотосессии нижнего белья выглядела как зомби. Что я могла сказать? Это была вечеринка, и вино текло рекой. Моя карьера только начиналась. Я была молодой и наивно верила, что могу завоевать мир в любом состоянии – как трезвой, так и навеселе. И считала, что лишь одно это спасёт меня от похмелья. На следующий день всё, чего мне хотелось, так это вырыть тёмную норку и спрятаться в ней, и таким образом избежать любых встреч, пока мне не станет лучше. Я вздрагивала от любого, даже незначительного, звука, и щурилась от вспышек камер. Как ни странно, я довольно неплохо со всем справилась. Но тот день превратился в сущий кошмар, и я отлично усвоила урок.
Глубоко вздохнув, я наслаждалась видом Парижа под безлунным небом.
– Красиво, правда? – Рядом неожиданно раздался хриплый голос Адель.
– Бесподобно.
– У месье Сен-Жермена хороший вкус. – В её голосе слышалось нотки, напоминавшие… благоговение.
Я оглянулась. Лицо девушки светилось обожанием. Но увидев, что я на неё смотрю, она быстро взяла себя в руки.
Вот это да! Кто-то, кажется, влюблён в своего босса.
– Да, это так, – ответила я, направляясь к багажнику, чтобы вытащить чемодан. – Когда месье Сен-Жермен вернётся из Прованса?
– Через неделю. – Она махнула в сторону багажа, который я начала вытаскивать, и продолжила: – Оставьте, я сама занесу всё в дом.
– В этом нет необходимости.
– Это ему не понравится, – интонация слов осталась прежней. Кем бы ни был этот парень, он точно счастливчик, что рядом есть столь преданный ему человек.
– Отлично. – Отступив на шаг, я закинула ремешок сумочки повыше на плечо и подождала, пока мне покажут дорогу.
Зевая, я остановилась на пороге, ожидая, пока Адель принесёт остальную часть багажа из машины. Она предложила приготовить мне что-нибудь перекусить, если вдруг я проголодалась, но о еде я сейчас думала в последнюю очередь. После того как она показала мне гостевые спальни наверху и объяснила, какие имеются в них удобства, я поблагодарила её за всё.
Адель кивнула и сказала, что заедет за мной утром, чтобы отвезти в офис «Сара Арден». Сразу же после её ухода я отправилась наверх. И раз утром я всё равно собиралась уезжать, то оставила багаж внизу. За годы модельной карьеры я быстро усвоила преимущества запасного комплекта одежды в своей ручной клади, особенно если багаж задержали или потеряли где-то в пути.
Включив свет, я смогла осмотреть комнату. Интерьер довольно простой и стильный. Почти такой же, как мельком увиденный в коридоре. Белые стены, а прямо напротив кровати располагался чёрный комод, над которым висело квадратное зеркало. Постель застелена чёрным покрывалом, из-под него выглядывали белые простыни и две огромные подушки в белых наволочках. Всё на своих местах.
Здесь все комнаты похожи на эту?
Бросив сумку на кровать, я заглянула в ванную, которая оказалась настоящим шедевром дизайнерского искусства. Просторное помещение с полом, выложенным белой мраморной плиткой, и огромной ванной возле панорамного окна. В душевой четыре насадки: две располагались на потолке и две – на стене. Похоже, Сен-Жермен – страстный ценитель роскоши.
Ополоснувшись, я вышла из душа и взяла с вешалки из красного дерева пушистое махровое полотенце. Слегка просушив волосы, я завернулась в полотенце и вышла из ванной, расчёсывая пальцами влажные локоны. Сбросив полотенце на кресло, которое стояло у окна справа от меня, я направилась к кровати в центре комнаты. Но краем глаза заметив в дверях чьи-то ноги, застыла на месте. Пронзительно вскрикнув, я отступила назад, пытаясь нащупать полотенце, но, как назло, позади ничего не было. Я рванулась вперёд и дёрнула на себя тяжёлое атласное покрывало. Ничего не вышло. Я повторила попытку. И снова безрезультатно. Сдавшись, я обернулась лицом к двери, а по щекам разлился румянец.
От босых ступней мой взгляд скользнул вверх по ногам в голубых джинсах и, задержавшись на мускулистых бедрах, двинулся выше. Сильные рельефные руки скрещены на не менее впечатляющей груди. Одним плечом он опирался о дверной косяк. Взглянув в лицо незваного гостя, я замерла под пристальным взглядом непроницаемых зелёных глаз.
– Что вы здесь делаете? – выпалила я, в голове царил хаос, мешая мыслить ясно.
Одна чёрная бровь вопросительно приподнялась.
– Никогда не ожидал, что мне зададут такой вопрос в моём собственном доме. И тем более, в моей собственной спальне, – медленно произнёс он глубоким голосом, в котором слышался смешанный британско-французский акцент.
Чёрт. Вот дерьмо! Разве он не должен находиться на полпути в Прованс? И это его спальня?!
Оглянувшись, я впервые заметила, что комната явно мужская.
Я гордилась своей сильной натурой и телом, но, ради бога, кого я обманываю? От его обжигающего взгляда мне захотелось спрятаться под кроватью. Прежде чем приехать в Париж, я решила, что удовольствие станет частью этой трёхмесячной рабоче-развлекательной поездки. Немного флирта тут и там, возможно, любовной возни под простынями, чтобы вернуть себе былую уверенность. После длительного воздержания я была готова вернуться в игру, хотя сама мысль об этом пугала до чёртиков. Но судя по выражению лица Сен-Жермена и по тому, как он на меня уставился, я поняла, что на уме у него уж точно не флирт или игры.
Я нервно сглотнула. В этом нет ничего такого. А может, и есть. Я шагнула вперед, и моя грудь слегка покачнулась. И тут я сделала единственную вещь, на которую в подобной ситуации способна уверенная в себе женщина – высоко подняла голову и лицом к лицу встретила надвигающуюся катастрофу. Его взгляд всего на долю секунды опустился на мою грудь и почти сразу вновь вернулся к лицу. Он явно не был впечатлён. Лицо запылало от смущения.
Неужели я неправильно его поняла? О боже, как унизительно.
Какой же мужик не любит пялиться на женскую грудь? Возможно, с моей стороны это прозвучало довольно самовлюблённо, но, чем дольше я стояла перед ним, тем стремительнее угасала моя уверенность.
Мысленно я отвесила себе подзатыльник. После Джеймса я поклялась, что никому не позволю втоптать себя в грязь.
Поэтому внутренне собравшись, просто протянула для приветствия руку:
– Прошу прощения за грубость. Вы застали меня врасплох. Я была уверена, что этой ночью я буду в доме совершенно одна, так как Эндрю и Адель заверили меня, что вы уехали в Прованс.
На долю секунды его глаза распахнулись, и выражение лица снова стало бесстрастным. Здорово! Наверное, он думал, что от одного только взгляда мне станет не по себе.
– Я отложил поездку.
Оттолкнувшись плечом от дверного косяка, он шагнул вперед и обхватил сильными пальцами мою руку. Его рукопожатие было крепким, мужским. Шершавая ладонь прижалась к моей коже. Сен-Жермен наклонился ко мне так, что наши глаза оказались на одном уровне, и меня окутал присущий именно ему незабываемый аромат.
– Ремингтон Сен-Жермен.
Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не опустить глаза ниже. Я видела, как Ремингтон скользнул взглядом по моему телу, прежде чем сосредоточил внимание на лице. Возможно, он не настолько безразличен к моим прелестям, как я решила сначала.
– Вы часто это делаете? Ходите голой, когда находитесь одни?
Я не сумела понять, он поддразнивает меня или искренне интересуется? Ох! У этого человека талант выбивать собеседника из колеи.
– Это свободная страна. – Я пожала плечами, напустив на себя равнодушный вид, когда единственное, чего мне хотелось, так это добраться до полотенца и прикрыться. Но я не желала показывать, что меня хоть как-то волнует этот оценивающий взгляд и то, как его глаза задержались на груди с таким неприкрытым вожделением.
– Вы уже знаете, как меня зовут, так что… – я замолчала и, прочистив горло, постаралась не превратиться у его ног в желейную массу. – Дайте мне одеться, и я освобожу вашу комнату.
Он тут же отпустил мою руку.
– В этом нет необходимости. – Развернувшись, Сен-Жермен вышел из комнаты. А пару секунд спустя я услышала, как захлопнулась дверь, звук эхом прокатился по дому.
Ого! Его реакция несколько сбивала с толку. В одну минуту он, казалось, был готов схватить меня в охапку и прижать к стене, а в следующее мгновение стремглав сбежал из комнаты, словно тут бушевал пожар.
Схватив сумку, я быстро надела чистое нижнее бельё и скользнула в постель. А сердце по-прежнему бешено колотилось в груди. Натянув пуховое одеяло до подбородка, я прокрутила в голове всё произошедшее. Неожиданно с моих губ сорвался смешок, сведя на нет смущение, возникшее, когда меня застукали разгуливающей по комнате в чём мать родила. За первой вспышкой веселья последовала вторая, когда вспомнила, как Ремингтон не мог оторвать глаз от моей груди. А заметив, что я застукала его за разглядыванием, так лихо изобразил безразличие.
Высокомерный осёл.
Ну что ж… Если это был знак того, я проведу время в Париже, то, можно сказать, что начало довольно-таки неплохое.
Я получше укуталась в одеяло. Но когда сон уже почти одолел меня, снова вернулись страхи. Каждую ночь после развода они теснились в голове и не давали уснуть.
Что, если у меня не получится стать такой же хорошей моделью, как раньше? Смогу ли я флиртовать и встречаться с мужчиной и при этом в него не влюбиться? И им уж точно не будет хозяин этого дома. Но, возможно, мне всё же удастся найти какого-нибудь претендента?
Когда я прижала руку к шраму на животе, то почувствовала, что ко мне вернулись уверенность. Я многое потеряла, но не собиралась позволить случившемуся управлять мной или моей жизнью. И теперь я готова двигаться дальше.
ГЛАВА 3
РЕМИНГТОН
Тяжело дыша, я прижался спиной к двери. Перешагнув порог дома, я уже знал, что Селена здесь, но совершенно не ожидал найти её в своей спальне полностью обнажённой.
Ранее этим вечером, покинув её у стойки администратора, я остановился кое с кем поздороваться и услышал их разговор с портье по поводу гостиничного номера. Задержавшись подольше, я узнал, что ей негде остановиться этой ночью. Но больше всего меня удивило то, что она говорила по телефону с моим хорошим другом Эндрю. Я просто не мог поверить в свою удачу. Каковы шансы, что именно эта женщина, которую я только что встретил и с которой перекинулся парой фраз, окажется знакома с моим другом?
После того как она повесила трубку, я быстро набрал Эндрю, напрямик спросил о Селене и попросил предложить ей для ночлега свой дом. Я не люблю ходить вокруг да около, и если чего-то хочу, то иду и беру. Кроме того, разве я не был добрым самаритянином? Специально отложив полёт в Прованс, я поехал к частному ангару, где меня ждали моя мать с моим сыном, чтоб вместе улететь.
Сегодня утром мать прилетела из Лондона и забрала Эдриена из детского садика. Позднее во второй половине дня Адель отвезла их в ангар, где они должны были дожидаться меня.
Забрав сына, я сообщил матери, что мне необходимо срочно решить кое-какие неотложные дела. И пообещал увидеться с ней через пару дней. А потом поехал обратно в особняк. В конце концов, каким бы я был хозяином, если бы, предложив гостье остановиться у меня, оставил её в одиночестве?
Удовлетворенный собственными рассуждениями, я отошёл от двери, зарывшись пальцами в волосы.
Селена заинтриговала меня. Сначала единственное, что я заметил в отеле – это уверенную в себе, красивую и чувственную женщину. Она выглядела великолепно. Если говорить откровенно, то изгибами своего умопомрачительного тела она практически сбила меня с ног.
Я закрыл глаза, и тут же в памяти всплыл образ Колетт – матери Эдриена. Злость, сжигавшая меня изнутри после её смерти, постепенно утихла, а взамен пришло смирение. Но изредка гнев давал о себе знать.
И всё же что-то таилось в глазах Селены. Кажется, печаль. Она словно взывала ко мне, подпитывая мою собственную горечь. Уверен, Селена даже не понимала собственной реакции. Я знаю, что такое боль, обида и печаль. И именно это я почувствовал в ней. Подобное тянется к подобному, и, наверное, именно поэтому меня потянуло к ней так сильно.
А ее грудь. Mon Dieu, да она просто совершенна. Я был близок к тому, чтобы прижать девушку к стене, прикасаясь и целуя до потери пульса. Но когда Селена поймала меня за разглядыванием, то изобразил полное безразличие. Хотя на самом деле член стал твёрже гранита.
Так, кому-то перед сном явно понадобится холодный душ. Поэтому, приложив максимум усилий, и сосредоточился на воспоминании о рукопожатии. Судя по выражению её лица, – что у стойки администратора, что в моей комнате, – должно быть, я неосознанно посылал ей противоречивые намеки. Просто она застигла меня врасплох, сея внутри хаос. И я словно разрывался между страстным влечением к ней и своим прошлым.
Неужели я был заинтригован не столько внешней привлекательностью Селены, сколько её схожестью с Колетт?
Вытащив из кармана телефон и пролистав список контактов до буквы «Ж», я нажал кнопку вызова.
– Мне нужно, чтобы ты для меня кое-кого проверил, – после обмена приветствиями сказал я.
Знаю, что это довольно подло с моей стороны, но если я собирался добиваться этой женщины – а это определенно входит в мои намерения – то сначала мне нужно навести кое-какие справки.
На этот раз мне необходимо предпринять все меры безопасности. А мой друг Жиль – владелец охранной фирмы. И, безусловно, надежный. Я знаю его много лет, и Жиль для меня уже почти как член семьи. Два года назад в разные дни недели мне стали приходить необычные сообщения от неизвестного абонента. В основном с флиртом, а иногда и с очень интимными предложениями, но без единой угрозы. Жиль пробовал их отследить, но это оказалось весьма не просто. Он считал, что для отправки использовались одноразовые телефоны. Даже несмотря на то, что Жилю так и не удалось отследить отправителя, я всё равно безоговорочно ему доверял.
Закончив разговор, я улёгся на кровать, потирая рукой шею. В данную минуту я состоял из клубка противоречий. К такому состоянию я определенно не привык, и оно мне совершенно не нравилось.
Я завтра же улечу в Прованс. Расстояние поможет мне сконцентрироваться на более важных вещах. Симпозиум Искусств, который продлился неделю, отнял у меня всё время, и теперь накопилась уйма дел. И, кажется, они определённо включают в себя эту нахальную красивую американку.
ГЛАВА 4
СЕЛЕНА
Что-то укололо меня в щёку. Распахнув глаза, я увидела самые обворожительные в мире зелёные глаза на таком милом личике. Из ниоткуда появилась маленькая ручка и отбросила со лба чёрные кудри.
Малыш моргнул.
Потом ещё раз.
Я прижала руку к груди, стараясь дышать медленно, чтобы успокоить зарождавшуюся внутри боль. Глаза начало жечь.
Проклятье! Я сейчас разрыдаюсь и испугаю ребёнка.
Боже, хоть когда-нибудь станет легче?
Я глубоко вдохнула, стремясь ослабить боль потери, которая подкрадывалась ко мне всякий раз, когда я видела поблизости ребенка. Особенно такого прелестного, как этот, что сидел сейчас передо мной.
Мне удалось взять себя в руки. Хотя и с большим трудом.
Мальчик отклонился назад, хмуро глядя на меня. Могу поспорить, он подумал, что я чокнутая.
Откашлявшись, я натянуто улыбнулась.
– Привет, – хрипло сказала я, надеясь не напугать малыша.
Он продолжал разглядывать меня, словно пытался решить сложную математическую задачу. Неожиданно на ангельском личике появилась широкая улыбка, демонстрируя отсутствие нижних передних зубов.
– Ты подружка моего папы? На тебе его рубашка. И ты... – он прищурился, словно подыскивая подходящее слово. – Ага! Belle[5]5
Belle – красавица (фр.)
[Закрыть]. Красивая.
Он развернулся и выбежал из комнаты с криком:
– Папа!
Ещё до того как стихло эхо от топота маленьких ножек по плиткам, я спустила ноги с кровати и посмотрела на чёрную шёлковую пижамную рубашку, которую натянула, замёрзнув посреди ночи.
И тут до меня вдруг дошло, что кричал мальчик. Папа? Ремингтон Сен-Жермен его отец? Серьёзно? Красивый художник никак не выглядел, как чей-либо отец. То немногое, что я видела, плюс лицо, голос... Так, если я собираюсь спуститься вниз и при этом не умереть от смущения, ежеминутно вспоминая о том, как меня застукали обнажённой, то пора прекратить о нём думать.
Я поискала глазами часы в комнате и, когда нашла их на прикроватной тумбочке, застонала. Я проспала дольше, чем планировала, и теперь у меня только полчаса, чтобы собраться и успеть на встречу с Эндрю в офисе «Сара Арден».
Я выбралась из кровати и пошла в душ. Быстро ополоснувшись, оделась в сливочно-жёлтый топ с открытой спиной и натянула вчерашние голубые джинсы. Последний штрих – быстренько нанесла лёгкий макияж.
Запихнув все вещи в дорожную сумку, я заправила постель, убедившись, что всё осталось так же, как и до моего приезда. Я спустилась вниз и замерла на пороге огромной гостиной, которая была частью одного большого открытого пространства. Ремингтон с мальчиком стояли тесно прижавшись друг к другу. Малыш тараторил без умолку, в то время как Ремингтон возился на кухне и что-то готовил. У меня сложилось впечатление, будто я вторглась в их ежедневную утреннюю рутину, но ничего не могла с этим поделать.
Я рассматривала огромное помещение, на которое прошлой ночью из-за усталости едва взглянула. На белых стенах нет ничего, кроме нескольких картин, висящих в гостиной друг напротив друга. На одной изображён красивый трёхлетний малыш. Судя по чёрным кучерявым волосам и восхитительным зелёным глазам, это тот кроха, что меня разбудил. На другой картине женщина лет пятидесяти со схожими с Ремингтоном чертами лица. Я не великий знаток искусства, но с уверенностью могу сказать, что портреты выполнены просто великолепно.
Также в гостиной стояли три кожаных дивана, на них в беспорядке лежали кремового цвета подушки, а парочка даже валялась на полу. В правом углу стоял ящик, полный игрушек. Над мраморным камином на полке три серебряные рамки с фотографиями. Я подошла ближе и прищурилась, чтобы лучше их рассмотреть. На всех фотографиях Ремингтон, мальчик и женщина с картины. Вот они стоят напротив колеса обозрения или сидят на берегу реки и ловят рыбу.
Но где же мать мальчика? Они в разводе? Или она умерла?
Я снова бросила взгляд в сторону высокого длинного кухонного стола. Если вчера от вида Ремингтона захватывало дух, то сейчас, глядя на него с сыном, таинственный месье Сен-Жермен казался мне ещё красивей, чем прежде. Я нерешительно топталась в гостиной, наслаждаясь видом семейной идиллии.
Ремингтон был в чёрных шёлковых пижамных штанах, низко сидящих на бедрах, и белой футболке, выгодно подчёркивающей сильные рельефные руки, покрытые густыми тёмными волосами. Пока мужчина готовил еду, мышцы на его груди под футболкой перекатывались и играли. Мальчик что-то сказал, и Ремингтон с улыбкой взъерошил кудрявую головку сына.
О Господи! Какая улыбка!
Вокруг словно стало светлее и ярче от этой обезоруживающей белозубой улыбки. Он повернулся, открыл холодильник и что-то вытащил оттуда, закрыл дверцу и продолжил готовить. Мальчик взобрался на стул и нагнулся вперед, прижимаясь своим лбом к отцовскому, а потом поцеловал его в нос. Ремингтон схватил сынишку за талию и защекотал, а малыш пронзительно взвизгнул.
Нет, не единого сомнения. Это его сын. Было что-то ужасно очаровательное в том, как они одинаково наклоняли голову вправо, когда разговаривали, или как щурились, о чём-то думая.
Малыш снова взвизгнул, и на этот раз Ремингтон откинул голову и рассмеялся. От этого глубокого, соблазнительного смеха у меня перехватило дыхание, и я ахнула. На меня тут же уставились две пары глаз.
– Доброе утро, – я широко улыбнулась, словно это не я последнее пару минут за ними шпионила.
Мальчик спрыгнул со стула и бросился ко мне, в то время как его отец, наоборот, замер. Лицо вновь стало непроницаемым.
О чём он думает?
Оторвав от него взгляд, я присела на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с сыном Ремингтона, и протянула ему руку. На мальчике были джинсы и миленький голубой свитер с изображением «Человека-паука» на груди.
– Я Селена. А как тебя зовут?
Он хлопнул по моей ладони.
– Эдриен. Вы красивая. Она очень красивая, правда, папа? – Он повернулся и посмотрел на отца. – Она твоя новая подружка?
Ремингтон неотрывно смотрел на меня, посылая дрожь по всему телу.
Потом ответил:
– Да, она красивая. И нет, она здесь только переночевала. Пойдём. Как я тебе уже говорил, мы сегодня останемся в Париже. Скоро приедет Адель и отвезёт тебя в садик, ты же знаешь, как она не любит опоздания, – хотя слова были сказаны очень мягко, в тоне слышались твёрдые нотки.
Не торопясь выполнять просьбу отца, Эдриен повернулся ко мне с сияющими от радости глазами.
– Ты можешь остаться с нами? Пожалуйста, скажи да. Ну, пожалуйста.
– Эдриен, – сказал Ремингтон голосом, не терпящим возражений.
Бедный малыш закрыл ротик и с напряжёнными плечиками поспешил к столу. И обратно взобрался на стул, на котором сидел чуть раньше. Воцарилась тишина. От напряжения начал потрескивать воздух, и у меня стало покалывать кожу на голове. Ну ладно.
– Спасибо, что позволили мне у вас переночевать, мистер Сен-Жермен. Мне нужно быть в Лувре через пятнадцать минут. Можно воспользоваться вашим телефоном, чтобы вызвать такси?
Ремингтон резко поднял голову, явно удивленный.
Раздался звонок в дверь, а потом в замке повернулся ключ. Через несколько секунд на кухню вошла Адель. После обмена любезностями она оглянулась, и от увиденного у неё смягчилось выражение лица.
– Поцелуй папу перед уходом, – сказал Ремингтон Эдриену.
Я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эдриен обхватил своими коротенькими ручонками отца за шею и поцеловал в щёку. После того как Ремингтон дал сыну красную коробочку для ланча, малыш повернулся ко мне. Неожиданно сорвавшись с места, он подбежал ко мне и обнял за ноги. Уронив сумку на пол, я обняла его в ответ.
Боже, как же замечательно держать в руках это крохотное создание.
– Au revoir[6]6
Au revoir – До свидания! (фр.)
[Закрыть], Селена, – прошептал он мне на ухо, перед тем как оставить на щеке влажный поцелуй.
– Пока, милый, – ответила я и встала, а Эдриен с застенчивой улыбкой вышел из комнаты.
Как только входная дверь за ними закрылась, я повернулась к Ремингтону и увидела, что он смотрит на меня. Точнее, сверлит сердитым взглядом.
Какого чёрта он злится? Я сделала что-то не так? Он сердится, потому что я спала в его комнате?
Стиснув зубы, я скрестила руки на груди.
– Прошу прощения за то, что заняла вашу комнату прошлой ночью. Я очень устала и практически засыпала на ходу, поэтому неправильно поняла Адель. Спасибо, что, несмотря на эту оплошность, позволили мне остаться.
Ременгтон продолжал внимательно изучать мое лицо. И мне очень хотелось понять, что же он пытается там найти.
– Не за что. Рад был помочь.
С вежливой улыбкой я схватилась за выдвижную ручку своего чемодана и повернулась к выходу.
– Можете остаться, если хотите, – сказал он. – Я уезжаю в Прованс на несколько дней.
Я застыла на месте.Хм, что? Остаться здесь?Он был очень замкнут с момента нашей первой встречи, продолжая закидывать меня противоречивыми намеками. Хуже всего то, что я не понимала, почему он со мной так осторожничает.
– Я действительно польщена. Спасибо за столь щедрое предложение, но, тем не менее, Эндрю сегодня же уладит все мои вопросы с жильем.
– Вы не помешаете, поскольку дом всё равно будет пустовать.
Я в недоумении моргнула.
– Мы совершенно друг друга не знаем. Почему вы предлагаете мне остаться? Может, пока мы тут мило беседуем, я уже строю планы по ограблению вашего дома.
Он усмехнулся.
– Вы не похожи на воришку.
Я закатила глаза, изо всех сил стараясь не улыбнуться.
– Не стоит судить по красивой внешности. Я вполне могу быть тем, кто бьёт человека по голове и отбирает его вещи, – его губы изогнулись от явного веселья, но Ремингтон не проронил ни слова. – Спасибо, но я не могу остаться.
Он смотрел на мои губы потемневшим взглядом, словно не мог справиться с обуревавшими его чувствами. Казалось, будто противоречивые эмоции внутри него затеяли нешуточный бой. Но вспышка желания исчезла так же быстро, как и появилась, и лицо вновь стало бесстрастным.
– Хорошо, я отвезу вас, куда скажете. Позвольте мне сделать хоть это, Селена.
От того, как он произнес моё имя, по спине побежали мурашки. Словно он вдохнул буквы, а потом единым порывом выдохнул. Никогда прежде оно так хорошо не звучало.
Уф! Этот мужчина сбивал с толку как никто другой. В этом городе гораздо проще найти мужчину для флирта, чем разобраться в логике мышления и настроения Сен-Жермена.
– Буду очень благодарна.
Я прислонилась спиной к двери и наблюдала, как он с высоко поднятой головой гордо и уверенно поднимается по лестнице, вдоволь насладившись видом восхитительной задницы. Оторвав от него взгляд, я всего на несколько минут вспомнила о том, как держала Эдриена в своих объятиях. Неожиданное приятное ощущение, хотя раньше я думала, что, если когда-нибудь обниму ребенка, то почувствую глубокую боль утраты. Но Эдриен застал меня врасплох, когда подбежал и обнял.
Я улыбнулась, неустанно наслаждаясь этим чувством.
РЕМИНГТОН
Как только я закрыл за собой дверь спальни, меня тут же окутал аромат Селены, и гнев моментально утих. Споткнувшись, я замер и глубоко вздохнул, наслаждаясь запахом. Но потом вспомнил о том, что произошло внизу.
Общество Селены одурманивало. Я не знаю, что подтолкнуло меня открыть рот и предложить ей остаться. Да нет же, прекрасно знаю. Я эгоистично хотел заполучить её для себя. Завидовал гостиничным номерам, в которых она будет проводить ночи.
Сразу три греха, но кто считает?
Покачав головой, я вспомнил, как Адриан с выражением личика, полного надежды, обнял Селену, и как моё собственное тело отреагировало на неё. Я не из тех мужиков, которые спят с женщинами только ради удовольствия. Точнее, я был таким после смерти Колетт. Но потом понял, как всё это неправильно, и возненавидел себя за такое поведение. И после этого стал избегать женщин, сосредоточившись на воспитании сына.
Я довольно долго встречался с одной женщиной, но всё закончилось два года назад.
Вот поэтому сейчас мне хотелось по чему-нибудь врезать, желательно, по стене. Я не привык находиться в противоречии со своими мыслями и убеждениями. Что-то в Селене удерживало меня от преследования. Словно невидимая неоновая табличка «продвигайся вперед очень осторожно». Хотя реакция Адриана на Селену почти поставила меня на колени.
Мне нужно пространство и, думаю, Прованс – единственное место, где я смогу собраться с мыслями.
Стянув пижаму, я подошел к гардеробу и из одного ящика вытащил белую футболку и джинсы, а из другого – белые боксеры.
Пока я одевался, в голове прояснилось. Немного расслабившись, я направился вниз. Но замер на лестничной площадке, наслаждаясь видом аппетитной попки и широких бёдер, пока Селена, стоя ко мне спиной, разглядывала портрет Адриана. Между прочем, это одна из лучших моих работ.
– Вы готовы? – спросил я.
Обернувшись, она окинула меня взглядом с головы до ног, а потом эти бездонные карие глаза вернулись к моему лицу.
Селена облизала губы.
– Показывайте дорогу.
