Текст книги "Зло наступает (СИ)"

Автор книги: Олла Тьелэсс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 5. Задачка проясняется

Проснулась Велена, наверное, так же, как и заснула. То есть с гудящей головой и желанием убить что-то мерзкое, визгливо воющее. Ибо даже волкодлак сие делал весьма мелодично! Вот и получилось, что встала она, а точнее – грохнулась на пол, взвыл разбуженный кот, упавший вместе с ее ногой и не нашедший ничего умнее, чем впиться в конечность всеми когтями. А первым, что она увидела, убрав с лица выбившиеся из косы волосы, было, собственно, уже далеко не раннее утро и пялящийся на нее в полном шоке волкодлак.

Причина побудки повизгивала во сне на лавке. У стола суетилась ведьма, вымешивая тесто на хлеб.

– Ну что, с добрым утром, – буркнула Марья, от души сдавливая ни в чем не повинное тесто. – Дурочку не трожь, сейчас кошмаров насмотрится и перехочет всяких идиотов пичкать приворотным зельем. Я вестника ее мамаше послала, надеюсь, догадается, что девчонка у ведьмы, а не утопла в болоте. Ой, бабы дуры…

– А что стряслось то? – малость ошарашенно выдохнула Велена, косясь на это недоразумение и, отложив на печку меч, принялась расплетать косу одной рукой и рыться в сумке другой. Нет, с одной стороны, ладно, люди реально творят глупости… Да уж. Расческа была найдена, Тишка благополучно заткнулся и сам отстал от ее ноги. – Это из-за ее воплей о любви мне бордель снился?

– О да, они тут на пару с Вовчиком выли, – хрюкнула в белый от муки кулак Марья. – Такой концерт мне был посреди ночи, что решила больше не ложиться. Вот, думаю, испеку свежего хлеба, возьмем гостинцы и пойдем лешего задабривать… Хоть какая-то польза.

Ведьма ловко подняла вымешанное тесто и засунула в широкий горшок, больше напоминающий очень высокую миску. Сунула это добро в печь и пригласительно махнула рукой:

– Пойдемте умываться, заодно освежимся и проветримся.

– О, отличная идея! – улыбнулась воительница, вновь глянув на нарушителей спокойствия. А затем подобрала свою седую гриву и, как была в соломенных тапках и простоволосая, вымелась на улицу. Не забыв забрать с собой меч, а то ещё проснется девчонка, потянется к оружию и ее так долбанет защитным плетением, что ручку придется по локоть ампутировать… – Надеюсь, лесная нечисть у вас разумная?

– Кто как, – ведьма взяла с собой полотенце. – А я надеюсь, у вас голые ведьмы не вызывают никаких плохих ассоциаций? Поскольку хочется нормально выкупаться, а в доме девчонка деревенская… такой пурги потом наплетет своим приятельницам…

– Мне – нет. А девка и так обязательно наплетет небылиц. Про ручного волка так точно ляпнет, – фыркнула Велена, ища взглядом, где это им придется мыться. – Мне бы космы вымыть, а то не дай боже в поте провоняются, меня же тогда любая паскуда за версту учует… – она подергала себя за белую прядь. Распущенные волосы оказались почти до копчика, но смотрелись излишне чуждо даже на фоне городских барышень. А вообще, в купании на улице лично Велена ничего плохого не видела. Главным тут было не простыть по новой!

– Волосы вымыть можно, вот только в холодной воде я бы не рекомендовала. Я сейчас.

Марья взяла ведро и набрала из колодца воды, понесла за дом. Там стояла довольно приличная деревянная бадья.

– Я тут летом купаюсь, – пояснила ведьма. – Могу и в холодной, а для вас нагрею.

На это Велена лишь кивнула и, вернувшись в дом, взяла с собой пару листов и принялась на коленке сочинять отчёт, лишь время от времени, бросая взоры на ведьму.

Марья шустро набрала половину бадьи, быстро бегая туда-сюда, ополоснулась и прополоскала волосы. Потом уже, когда будет достаточно времени, устроит себе опять релакс с масками, а пока что удовольствуется тем, что есть. Шустро обтерлась полотенцем, оделась и вычерпала из бадьи грязную воду. Теперь предстояло натаскать воды в дом, нагреть и тогда уже купать гостью.

В доме тем временем проснулась Яра, поморгала мутными глазами на снующую от колодца к печи ведьму, непонимающе уставилась на прилегшего рядом кота.

– Теть Марь, а как я у вас оказалась?

– Не помнишь, что ли? Ты ж вчера посреди ночи пришла приворотное зелье просить, – буркнула ведьма, попутно доставая готовый зарумянившийся хлеб и запихивая в печь большой казан с водой.

– Не помню… – покаянно развела руками девчонка.

– Тогда иди домой, дитя, по тебе родители убиваются. Еще решат, что ты в болоте утонула… – возиться с глупой влюбленной дурехой у Марьи не было никакого желания. Сама она этот дурацкий возраст переросла и теперь относилась к влюбленности, как к чему-то смешному и грустному одновременно. Помнится, когда-то и она мечтала про рыцаря в красивых блестящих доспехах… реальность этого самого рыцаря подкинула.

Ведьма Райла, ее наставница, лечила одного убогого. Рыцарь имел те самые доспехи, только не блестящие, а забрызганные грязью и кровью. У него был большой меч и запоясный кинжал. Ну, а еще он был светловолос, как герой баллад. На этом его сходство с прекрасным образом заканчивалось. Рыцарь матерился, пил и едва не ударил наставницу кулаком в железной перчатке по голове. В отместку наставница не дала ему отвара, ослабляющего боль, и вправляла сломанную руку на живую. Так романтический идеал и развеялся…

Сама Велена в рыцарском образе разочаровалась, когда один такой пришел в бордель мадам Рошель и заказал себе девчонку, которая была на три года моложе десятилетней Велены. Впрочем, о таких вещах сейчас было думать глупо и не ко времени. Сейчас она, не глядя на возящуюся с водой ведьму, ваяла отчёт, стараясь не мешаться.

Наконец, набегавшись с водой и наполнив бадью, Марья оставила гостью купаться, заодно подав мыльный корень для мытья головы, и ушла в дом собираться. Но первым делом проверила волкодлака, осмотрела хорошо так вылизанную и поджившую рану, смазала мазью и наказала не вылизывать, пока мазь не впитается. Зверь смотрел слишком умными желтыми глазами, будто понимая, о чем именно идет речь. Думалось, что вылизывать не будет.

Оставив в покое волкодлака, ведьма собрала в сумку нехитрый скарб – половину испеченного хлеба, перелитый в маленький горшочек с крышечкой мед, купленные для такого случая пестрые бусы в дар лешему и кикиморам. Разговор обещал быть трудным, значит, лесных жителей стоит задобрить, чтобы не обиделись на самые странные и, возможно, на неприятные вопросы.

Вымылась Велена быстро, на месте переоделась в вычищенные встроенной магией за ночь доспехи, решив все же пойти в лес с хоть какой защитой на случай непредвиденного. С одной стороны, надо бы дать ведьме арбалет со спец болтами, но с другой… Она ещё не в курсе корявости ведьминых рук. А получить болт в задницу, как в самую большую цель своего тела, удовольствие сомнительное! Пусть и броня, но все же.

К походу в лес косу она заплела на тяп-ляп, так, чтоб волосы не болтались, и то ладно. За спину закинула небольшой двухзарядный арбалет, на пояс чехол с метательными ножами-рыбками, а на свободной от арбалета стороне устроился меч. Да… Прямо брать и на плакат «Вот что бабы без мужика творят!»

Выдворив девчонку домой, Марья наскоро соорудила бутерброды для завтрака перед дорогой, выпнула дремлющую Машку за огород, благо там имелся достаточной крепости колышек на всякий случай, и щедро насыпала курам зерна. Коту и волкодлаку достался вчерашний суп, поскольку готовить что-то специально было уже некогда. Дел было достаточно много, но и не помочь следовательнице нельзя. Кто знает, какой ужас творился вчера в сгущающейся темноте. Такой, что испугал даже волкодлака. Пусть довольно юного, но все же…

– Вроде бы все, – ведьма окинула придирчивым взглядом свое хозяйство и защелкнула на двери в дом внушительный замок. Кот пролезет в любую дырку, волкодлак, похоже, будет проветриваться на улице, а всем остальным в дом не надобно.

На калитке тоже появился замок, ведьма хмыкнула и черкнула записку: «Неприемный день». Вдруг кто сообразит прочесть, в чем она сильно сомневалась. В конце концов сообразят, что закрыто и их тут никто не ждет. Ну, а если кто полезет с другой стороны… Машка на страже не дремлет.

– У вас оружие при себе есть? Хоть обереги какие? А то кто знает, что за бред по лесу шатается, – с опаской проговорила уже полностью собравшаяся следовательница, которая остаток времени поджидала Марью снаружи.

Все же день обещал быть весёлым.

– Увы, много меньше, чем у вас, – ведьма ткнула себя за пазуху. – Так, кое-что, заживляющее ранки и порезы. Я, как-то знаете ли, не планировала идти на военные действия, – женщина издала смущенный смешок. – Вообще ничего не планировала. Ну порошки кое-какие вонючие есть, если что, можно кинуть кому-то в морду. Мазь вот хорошая, заживляющая, – она хлопнула себя по сумке. – А вообще, давайте просто поговорим с лешим. А туда, – ведьма мотнула головой в сторону леса, – пусть лезут профессионалы.

– К сожалению, туда… – женщина указала в сторону леса с таким видом, будто обозначала куда менее приличный маршрут, – …туда идти придется мне. И да, я тоже вовсе не намерена вести боевые действия. Сами подумайте, вчера вечером они едва не замахнулись на вашу территорию. Что им помешает схватить вас в уже почти охваченном их силой лесу? – воительница выдохнула, прикрывая волосами кончики ушей, и, вновь оглянув ведьму, вынула из-за ворота куртки небольшой волнистый кинжал в тряпичных ножнах. – Держите, если что, вам хватит заговорить и пустить кровь, чтоб никому ничего не хотелось. А теперь пойдем навестим лесного владыку!

– Спасибо, – ведьма покрутила в руках кинжал, не имея ни малейшего понятия, куда его пристроить, и решила, наконец, прикрепить к поясу. – Пойдемте, тут не так далеко, как кажется. А все же подмога вам не помешает. Ведь в лесу пропадают именно одиночки, а вас послали одну. На войну должен идти крепкий мужчина, а послали женщину, хранительницу очага. Мне кажется, или вас просто хотели красиво убить чужими руками?

– Скорее им плевать, – усмехнулась Велена. – Раскрою дело – это уйдет в рейтинг гильдии. Сдохну – скажут, давно пора. У меня с орденом отношения особые. Не будь у меня такого процента выполненных заданий – я бы уже болталась на виселице, а то и на каторге, – просто продолжила она свою мысль и замолкла.

Лес встретил гостей достаточно приветливо. Никаких особых признаков творящегося вчера непотребства ведьма не замечала. Деревья, как деревья, зеленые; птички летают и щебечут; еще кое-где попадаются цветущие кусты из поздних сортов… Она задумчиво перешагнула ручеек, некую границу между ее личным участком и, собственно, лесом. Ничего нового и необычного. По краям тонкой, едва видимой тропинки то тут, то там мелькали ярко-желтые одуванчики. Над очередным цветущим кустом гудели пчелы. Идиллия. Но ведь вчера все было не так.

До поляны, которую она условно называла приемной лешего, добираться было примерно полчаса бодрым шагом. Здесь тоже все было, как обычно. Небольшая прогалина между деревьями, теряющаяся в лесу. Пройдешь – не заметишь. Но для ведьмы найти ее не составляло труда. Больно уж часто она сюда приходила просто на поговорить.

Женщина достала из сумки хлеб, мед, маленькую булькающую фляжку и поставила все в центре поляны.

– Друг мой… леший… – несколько неуверенно начала Марья традиционный обряд. Пристальный взгляд следовательницы сбивал с толку и заставлял волноваться. Ведь то, что она сейчас показывает, не видел еще ни один человек. – Прими мой скромный дар и… выйди на поговорить… не смотри, что рядом человек. Не бойся, мы не причиним зла.

Тонкая загорелая рука огладила шелковую траву поляны. Тишина. Ни звука, ни шелеста, ни шороха. Марья застыла в ожидании, напряженно вслушиваясь. Неужели? Да быть такого не может. Леший ведь был всегда!

Наконец, спустя долгие минуты ожидания, когда ведьма уже хотела возвращаться обратно, зашевелились кусты. Из них медленно вышел, скрипя деревянными суставами, большой, заросший опятами пень. И открыл огромные зеленые, чуть светящиеся глаза.

– Звала, Марьюшка?

Ведьма кивнула.

Велена нерешительно покосилась на молчащую Марью и выйдя немного вперёд уважительно поклонилась.

– Приветствую вас, уважаемый владыка леса. Не по праздному делу явилась. Тьма в вашем лесу властвует, – протянула она, легко переходя на старинный слог, который так любят магические существа. – Нужна ваша помощь в этом деле.

Леший вздрогнул и потянулся руками-сучьями к фляжке. Ловко открутил крышку, распахнул посреди совершенно ровного ствола беззубый рот и вылил ее содержимое внутрь.

– Да уж, тьмы вчера было много. Никак одаренный кто умер… примите, боги, его душу, – сейчас леший напоминал старика, горюющего о давно позабытом родственнике. – Страшно нынче стало, девочки, страшно. Зверье разбежалось, удержать не смог. Паника такая была, думал – пожар… Недоброе там что-то, настолько недоброе, что не советовал бы я вам туда соваться…

На этих словах Велена лишь грустно улыбнулась. Как будто бы у нее выбор есть. Эта работа – ее приговор! В буквальном смысле.

Ходячий пенек шустро передвинулся по поляне и сграбастал своими лапами хлеб с медом, задумчиво пожевал краюху.

– Я ведь за болото не могу… не мое там царствие… вот до болота – все мое, часть болота с водяным делим. Что повыше – мое, что пониже – его. А за болотом… будто отрезало. Раньше там тоже лес был, хороший лес, бор… А сейчас не чувствую я его, хоть убей, не чувствую.

А вот теперь, бывалая в делах о магических преступлениях следовательница замерла. Не по женски широкие плечи окаменели.

Марья тихонько присела на корточки, достала еще кусок хлеба, подала лешему.

– Что же с этим делать, друг, скажи? Может водяной знает чуть больше?

– Спросить можно, – покивал леший, принимая угощение. – Только он уже два дня не отзывается…

– Скажите, пожалуйста, вы знаете, когда у вас в лесу тьма поселилась? Были предчувствия аль знамения? – осторожно принялась расспрашивать воительница, оглядывая встревоженно на хранителя леса. Да, это не та огроменная буйная орясина, которая бесновалась в Вергемском лесу! Тот был выше самой Велены в два раза и настолько же шире в обхвате. А этот нет. Он вообще, похоже, не блудил людей и не питал ими лес… На редкость добрый дух. – Мне очень нужно знать, сколько на самом деле пропало здесь людей. Я уверена, пятерых путников мало для того, что было вчера. – Велена говорила мягко, но уверенно. Именно это им действительно нужно было знать. А леший не мог не знать, сколько людей было в его лесу. Он даже сейчас должен знать повидово, сколько в этом лесу каких животных, растений и других разумных тварей. И если не назовет… Дело плохо настолько, что придется либо требовать от гильдии подкрепление и продлить свою кабалу на полгода, либо… Справиться самой. Так же, как и всегда.

– Девять, – хмуро буркнул леший, сгребая все свои руки-ветки в единый кокон, будто складывая руки на груди и отгораживаясь. – Пятеро сами пришли отсюда, с вашей стороны, мужчины все были. Четверых… трех девчонок и парня… привезли с той стороны. Ехали по краю уже моего леса, не думали, что я это замечу. Или знали и не посчитали нужным скрыться. Лошади у них странные, дикие какие-то, не отзываются…

– Лошади часом не мертвые были? – с подозрением вопросила Велена, осознавая, что все плохо. Действительно плохо. Но не настолько, насколько могло бы быть. Вот если бы их было тринадцать… Можно было бы бежать в серебряный орден! И получить ещё год срока. – Если нет, то они могли быть околдованы. И… Марья, тот человек, который волкодлака ранил, ушел в лес или в деревню? И далее, нам срочно нужно к водяному. Если что пойдет не так, вам придется бежать домой так, будто к вам сватается вся королевская гвардия!

– Лошади не отзывались, но мертвечиной от них не тянуло, – леший изобразил ветвями невнятное колыхание, видимо, означающее пожатие плечами. – Началось же все недели три назад, думаю… Тогда перестал отвечать бор, но мне туда хода нет. Там другой леший обитал, местный. А тот… человек ушел, но, боюсь, не далеко. Так что учитывайте возможного десятого.

И Велена учитывала. А также понимала, что счёт пошел. На срочную и скорую работу. Главное, как можно скорее отправить отчёты в город. И главное, чтоб клятый эльф их прочел!

– Дорогой леший, проведи нас, пожалуйста, к болоту! – попросилась Марья, прекрасно понимая, что если они пойдут пешкодралом, то доберутся до болота в лучшем случае к вечеру, а то и к ночи. Ночевать же в таких условиях, да еще и непонятно с каким врагом под боком было не лучшей идеей. Пусть рыцари геройствуют и красиво роняют головы в тину, а простая ведьма желает жить и здравствовать как можно дольше.

– От чего ж не провести? Проведу, – леший заколыхался из стороны в сторону, и под ногами у девушек появилась ровненькая светлая тропинка, ведущая куда-то в кусты. – И проведу, и подожду пока светло… А вот после заката, простите, покину вас.

– Значит, надо управиться до заката, – констатировала ведьма и решительно шагнула на волшебную тропу.

Велена шагнула следом, так, будто сзади кто мог выскочить. Следовало как можно скорее встретиться с водяным.

Если он ещё жив.

Глава 6. Смертельный забег и немного смеха

Тропинка достаточно быстро вывела их почти на другой край леса. Вильнула, огибая огромный, покрытый мхом валун, немного попетляла между валунами поменьше и вдруг оборвалась у заболоченного озерца.

– На этом пока все, – где-то в глубине леса бухнул леший. – Разбирайтесь пока светло.

Велена озадаченно осмотрелась. Тропа как тропа. Речушка, затянутая ряской, но вроде как рыба там все равно водиться должна. Скучный лесной пейзаж. Только… Силы водяного не чувствуется почти. Словно он в спячку впал.

– Что будем делать, Марья? Вы сможете и водяного позвать?

– Попробую, – пожала плечами женщина. – Но не факт, что получится. Он или очень далеко… или уже не существует. Водяного будто бы и нет.

Ведьма прошлась по берегу, легко коснулась кончиками пальцев небольшой лужицы с водой, задумчиво посмотрела на ряску. Потом, пересилив себя и отбросив тяжелые думы, вынула из сумки вторую фляжку и часть настойки выплеснула в воду.

– Приди, друг мой, поговорить очень нужно. У меня есть немного вкусностей… – пара сырых куриных яиц легла на небольшой островок травы рядом с лужицей. – Не бойся человека, человек не враг. А враг у нас другой…

Долгое время не было никакой реакции. А затем, когда Велена уже была готова начать высказывать ведьме свои соболезнования, по водице пошли круги, и появилась… маленькая девичья ладошка, а следом за ней и сама девушка по грудь. Сизая кожа, чёрные губы, волосы-водоросли, словно единые с окружающей её водой. Русалка-топлячка, подвид болотный.

– Марьюшка! Явилась! Горе у нас великое, батюшка занемог. Не отвечает, словно нет нас… – заговорила топлячка, глядя на ведьму с искренней горечью.

А Велена напряженно замерла. Закусила губу и не знала даже, как относиться к словам русалки. Похоже, захватчики решили не убивать духа, а подчинить. А раз он перестал откликаться на зов лешего, это началось ещё два дня назад…

– Да что ж такое делается-то? – всплеснула руками ведьма, чуть наклоняясь к русалке. – Леший трясется в своем углу, водяной пропал, люди пропадают, счет на десяток пошел… Может, ты чего видела или слышала, вода ведь есть и за болотом?

– То страх великий! – содрогнулась топлячка, обхватив себя за плечи тоненькими ручками. А затем дернулась, глянув на Велену, и погрузилась обратно в болото по шею, хотя та, собственно, ничего не делала. – Явился человек страшный! Темный-темный, на том краю леса деревья листву сбрасывают, страх великий по земле стелется! Все зверье с той стороны леса уходит. Сюда бежит… В болотах топнет! – речь топлячки была беспорядочна, сумбурна и едва понятна. Правда, Велена, к её сожалению, поняла многое.

– Скажи-ка, дитя, сколько их, тьму несущих? – осторожно попросила она, и топлячка, покосившись на Марью… принялась озадаченно считать собственные пальцы.

– Один! Страшный-страшный! С ним чужеземцы… Они в наше болотце лили варево жгучее. Плохо всем. Больно, страшно, жжется! – если бы Велена не знала, что у русалок атрофированы слезные железы, подумала бы, что болотная кроха сейчас всерьёз расплачется…

– Некромант со слугами или рабами, возможно, с учениками. Но сам слишком силён и не понять, – подытожила Велена. – Спустить бы на него святых рыцарей, но они хрен почешутся ради такого захолустья!

– Да уж, сюда ходят совсем другие рыцари… – грустно протянула Марья и достала из сумки ярко-красные бусы, подала топлячке. – Держи, дитя, пусть хоть они немного скрасят этот кошмар…

– Спасибо, Марьюшка! – благодарно пискнула русалка, принимая подношение, и внезапно… извлекла из воды маленький кулон на серебристой цепочке, с камнем-капелькой чернильного цвета. – Держите, сие мне удалось… найти в вещах захватчика окаянного. Очень он сиречь обозлился, до сих пор ищет, может оно ценность для него великая… – проговорила девчушка, а Велена ошарашенно присвистнула. Осознавая теперь, с чем имеет дело. Гильдейский знак…

– Поздравляю, Марья… Мы имеем дело с цитадельским некромантом. Судя по руне на камне – наш гость изгнанный адепт, не прошедший посвящение на мастера. И ему, судя по всему, приглянулся твой лесок. Либо он решил тут все сожрать… Либо строит собственную цитадель, – на последнем воительница криво улыбнулась, а топлячка перепуганного погрузилась в воду по самую макушку.

– Однако, здравствуйте, – выдохнула ведьма. Нет, она, конечно, знала, что где-то там существуют некроманты и даже проводят свои черные ритуалы. Но чтоб вот так, прямо под носом, не страшась никого и ничего… Это было уже как-то слишком.

– Спасибо огромное за то, что нам рассказала… – вздохнула Велена, взяв амулет в и тут же отправляя в полотняный мешочек для доказательств. – Марья, нам нужно опросить остальных разумных обитателей и бежать обратно. Сумерки уже не за горами.

– Пойдем дальше, – Марье ничего не оставалось, как указать рукой на небольшие заросли боярышника слева от озерца с водой. – Там иногда можно увидеть кикимор. Но не факт, что они появятся прямо сейчас, больно уж все напуганы… И… толку от этого всего? – ведьма рассеянно потеребила полу рубахи. – Что мы сделаем некроманту-то?

– Я-то сделаю, – как-то невесело улыбнулась Велена. – Но не сейчас и не в таком состоянии. Впрочем, показания тоже нужны, мне необходимо отправить в город отчёты. Либо они возьмутся за разум и пришлют подкрепление, либо заставят работать самостоятельно, – воительница вновь скривилась, от души показывая свое отношение к ситуации. Да уж. Работать с застарелыми и запущенными болячками – это полная каторга!

Марья настороженно подошла к кустам, слегка тронула ветки. Тихо. Слишком тихо в обычно живом, веселом лесу. Умолкли птицы. Что ж, пора заканчивать это безобразие. Она осторожно сдвинула ветки одного куста левой рукой, будто что-то там увидела. А правой резко схватила, казалось, пустоту.

– Не боись, поговорить надо. Русалочку нашу ты точно слыхала, – пустота в руке зашевелилась, и на землю опустилась зеленокожая девица с темными, засаленными волосами. Скривила довольно страшненькое, искореженное вертикальными морщинами лицо.

– До меня уже все рассказали, – буркнула кикимора, морщась от того, что ее так запросто поймали. Раньше это было игрой, что-то вроде пряток. Сейчас – жизненной необходимостью. И она проиграла.

– А если бусы дам? – хитро прищурилась Марья и запустила руку в сумку. Кикимора повела желтыми совиными глазами вслед за ее рукой.

– Ну… если бусы, то… что ж… спрашивайте, – кивнула лесная нечисть и будто невзначай отступила на шаг, поправляя зеленое одеяние, напоминающее балахон из листьев.

– Ты видела чужаков? Или может знаешь тех, кто видел? Мне нужно хотя бы приблизительное количество нарушителей лесного покоя, – спокойно заговорила Велена, поправляя волосы. – Пожалуйста, расскажи все, что знаешь об этом, – говорила воительница уже легко, спокойно и деловито. Да, непривычно было брать свидетельские показания у нечисти, и родной шеф их обычно ставил ниже показаний деревенских дурачков, но… Это было в самом деле важно, а шеф… Он не боец, он – политик.

– Чужаков было много, – кикимора покрутила перед глазами ладони с растопыренными пальцами. – Два деревенских дурака точно были, мы с сестрами их морочили… зря, плохо вышло… – она покаянно опустила голову. – Трое сами перлись, сначала один, потом двое вместе. И шли будто по указке, прямо, почти не сворачивая, нас не заметили, лешему на руку наступили…

Лесная нечисть прикрыла глаза и продолжила:

– Остальные с той стороны были. Не нашенские, совсем чужие… Своим ходом не шли, нас не видели. Последний дурак ушел туда, – кикимора махнула рукой в сторону болотных глубин, – утром. Сегодня. Ночью сидел под деревом, мы его попугали маленько перед тем… Думали, догадается уйти в деревню или хоть дальше в наш лес, а он… пошел, как и те, первые… как привязанный. Дурак, что с него взять. Нельзя туда ходить и вы не ходите!

Кикимора сцапала когтистой лапкой сине-голубые бусы и будто растворилась в кустах. Марья задумчиво куснула губу.

– Хрень какая-то назревает не детская. Тем более, сами они туда идут. Не ловят наших, не бьют, не тащат… – ведьма вздохнула и посмотрела на небо. Отметила опустившееся довольно низко солнце. Незаметно и день прошел, а дома ничего не сделано. С лесной нечистью всегда так – выйдешь поутру, вернешься вечером, а то и ночью. Куда время пропадает – неведомо.

– Значит мы имеем уже десять трупов, – обманчиво спокойно проговорила Велена и тяжко вздохнула. – Нам нужно уходить, надо найти лешего, – все так же без малейшей эмоции проговорила Велена и вдруг, принюхавшись, замерла. Зов! Их приняли за очередных скрывшихся в лес придурков.

– Бежим отсюда, быстро! – рявкнула она, силясь найти след лешего. Она не готова! Совершенно не готова! И даже если ей повезет и она справится… Вероятность процентов пять, то шеф впаяет ей нарушение, и пошелестит она на каторгу…

Марья потерла ноющий живот. Ее что-то капитально беспокоило, в душе поселилось ощущение чуждости, по спине пробежался неприятный холодок. Женщина чуть вздрогнула от выкрика следовательницы и направилась обратно, к едва заметной тропе. Леший должен их ждать где-то здесь. Если не испугался рассказов о некроманте и не сбежал. С него станется, ведь собственная шкура всегда дороже шкуры чужой, как бы все рыцари ни бахвалились героизмом и спасением невинных. Да и леший не рыцарь, это лесной хранитель, ему позволительно спасать в первую очередь себя, как олицетворение леса…

Но нет, волшебная тропинка вильнула и повела за какие-то колючие кусты, подальше от чуждого болота и обитавших за ним некромантов. Сам леший показываться не собирался, ну да от него не сильно и требовалось. Свое обещание лесной хранитель сдержал честно – до заката они успевали…

Женщина обернулась и протянула руку Велене.

– Лучше держаться вместе. Случись что, одна другую удержит… от необдуманных поступков.

Велена с кивком осторожно сжала чужую ладонь. Такое впечатление, словно стоило это сделать, как в уши ударил звук далёких шагов. И они побежали.

Следовательница понимала, что убийца не должен их достать на тропе лешего. Но все равно силилась сбежать как можно быстрее. Причин было несколько. Но главным было то, что нужно было убрать подальше от возможных отступников местную хранительницу. Да, когда они наконец вырвались на опушку леса, Велена всерьез облегчённо выдохнула. Легкие отчаянно ныли.

– Вы как, Марья? Осилите такую же пробежку до вашего дома? – хрипло вопросила она, спокойно задумываясь о том, что следствие получается, мягко говоря, корявым, и если шеф кого и пришлет, то это будет соглядатай. Который будет тупо за ней наблюдать на предмет нарушаемых законов.

– Вполне, – чуть отдышалась ведьма, рассматривая сгущающиеся сумерки. До дома оставалось не так уж много. Вчерашнего непонятного чувства страха пока не чувствовалось, но все нервы женщины были натянуты как струны. – Спасибо, леший! – крикнула она в лесную темноту и побежала к дому. Вряд ли бы кто-то сунулся в дом ведьмы без спросу, но имеющиеся замки остановили бы разве что только деревенский люд.

Бежалось легко. Привычная к нагрузкам ведьма только начала уставать, но дом был уже совсем рядом. Да уж, давненько она не бегала как юная девчонка, отвыкла. Иначе не затормозила бы на повороте, немного снижая скорость и давая себе передышку. Когда-то Марья бегала по лесу как олененок, но те времена прошли лет десять назад…

Внезапно по лесу прокатился смех. Нет, не смех. Хихиканье, мерзкое такое, тихое… И продирающее.

– Это не пугалки кикимор… – воительница со вздохом извлекла из-за пазухи прозрачную склянку и, глядя ведьме в глаза, четко проговорила. – Сейчас мы опять побежим, советую закрыть уши, – тихо проговорила она и с размаху шарахнула склянку об ближайшее дерево. Замерцало зелёным, а затем алым. Смех словно заглох, будто невидимого хохотуна накрыли многими слоями плотной ткани… А потом Велена подхватила ведьму под руку, и они опять бежали. Прямо ко двору ведьминого дома. Осталось только забрать ещё кота и козу…

Непонятное явление пугало. Марья отбросила дикие мысли и рванула дверной замок. Отлично. За дверью оскалился нервный волкодлак. Видимо целый день он занимал себя обходом и пометкой территории, судя по резкому животному запаху. На пороге дома ведьма споткнулась о тушку зайца – добыча была принесена в дом. Ишь, заботится, наверное, косой забрел во двор, тут-то ему и смерть настала. Но почему не съел? Хищник же, одним старым супом сыт не будет…

Женщина растерянно осмотрела собственный двор. Из-за дома раздавалось гневное меканье возмущенной Машки. Правильно, ее уже давно следовало подоить, но… когда бы всем этим заниматься, если грозит непонятно что?

Ведьма распахнула дверь, на ходу подхватив задушенного зайца, и быстро вбежала в свою спальню. Рывком отбросила коврик-половичок, отодвинула доски и зашарила пальцами в пустоте. Так, вот оно! Сундучок, обитый железом, раскрылся после нажатий на нужные выступы. Марья наощупь, не глядя, достала нужную книгу. Никогда не думала, что это может пригодиться в ее захолустье, но поди ж ты…

Эта книга досталась ей, как все остальное, в наследство. И в ней было кое-что… очень мощное. Марья не знала, хватит ли у нее сил после целого дня на ногах и с пустым желудком, но решила, что хуже уже не будет. И распахнула книгу на первой попавшейся странице. Так было всегда – волшебная книга давала ответы на вопросы и подсказывала нужные заклинания, стоило только захотеть.

В этот раз ей выпал здоровенный заговор. Ведьма поднесла книгу ближе к свечке и принялась быстро, но четко и достаточно громко проговаривать слова, записанные давным давно на старом, почти забытом языке. Пламя свечи опасно замерцало, леденящий душу страх прошелся мурашками по спине и застыл холодным комком напротив сердца. На улице завыл волкодлак, где-то в доме шипел кот… Рядом послышались шаги следовательницы, но все это уже не занимало ведьму. Все ее силы были сконцентрированы только на том, чтобы дочитать заклятье и отогнать нечисть, посягнувшую на ее дом. Ее лес. Ее жизнь.