Текст книги "Я (СИ)"
Автор книги: Оливия-Хлоя Устиновна-Итильная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Это не потому что Хлоя маленькая, а потому что трудолюбивая…
Но Наталье Валентиновне он про трудолюбивую меня не сказал: наверное подумал, что эта добрая женщина наверняка "Буратину" в детстве читала. Ну и хорошо.
И уже очень хорошо, что у нас появилась Наталья Валентиновна. Эта пухленькая дама "слегка за пятьдесят" раньше работала на "Мосфильме", но, уйдя на пенсию, быстро поняла, что во-первых на пенсии скучно, а во-вторых, не очень-то и сытно. И когда она решила вернуться на работу, наши продюсеры ее перехватили. Не сами, конечно – но когда кино приносит приличные деньги, поиском персонала всегда находится кому заняться. А если ищется не актриска, то и кандидаты подбираются профессиональные.
Увидев мою печальную физиономию, она быстро выяснила суть вопроса:
– Ему же только падать перед камерой? Далее костюм будет не нужен?
– Завтра – нет. Но я еще не смотрела сценарий, не знаю, сколько еще раз он падать будет курьером.
– Я про завтра и спрашиваю: потом и постирать успеем. С тканями у тебя как?
– Коричневая есть, метров двадцать… только дома. У меня и машинка там, и стол раскроечный…
– Ну и поехали к тебе! Мерки я уже сняла, сошьем три костюма… шляпы, думаю, и одной хватит. Там же работы на час: подкладки не надо, швы заделывать тоже. Успеем!
Действительно, работы на час. Закончив с костюмами, Наталья Валентиновна посмотрела альбомы, в которых у меня хранились фотографии персонажей в костюмах, и предложила сразу пошить и несколько новых – чтобы в следующий раз не дергаться, когда этот Евгений будет ещё за кого-то падения исполнять.
– А нужно ли? Вообще-то у нас большинство падений Триандр исполняет… Надо бы у Петеньки спросить, как он трюки делить собрался.
Но когда я ему позвонила с этим вопросом, ответил приятный женский голос:
– Абонент недоступен или находится вне зоны обслкуживания…
Понятно, опять "фошызд", придется снова в студию ехать…
Видимо, я произнесла это вслух – потому что уже в машине Наталья Валентиновна спросила:
– А почему вы господина Петера фашистом назвали?
– Что? А… Нет, это Петенька играет. Когда у него что-то не очень хорошо, по его мнению, выходит, он вешает себе на кресло табличку со словом "фошизд" – и все знают, что его отвлекать нельзя. А в декорации библиотеки свет очень сложный, так что там иногда и по десять дублей снимается. С перерывами, конечно – но он телефон и на перерывах не включает. Ничего, ручками его перехватим.
Но перехватить его нам не удалось – впрочем, и не нужно стало. Потому что первым человеком, встреченным нами в студии, стала Таня:
– Оля! Как хорошо что я еще не уехала и вас поймала!
– Когда следователь прокуратуры сообщает, что он меня поймал, я начинаю быстренько вспоминать, кого убила за последнюю неделю – сообщила я Тане. – Выкладывайте ваш список, сравним…
– Я не в этом смысле… – несколько смутилась следовательница. И что-то в ее облике меня насторожило. Впрочем, очень ненадолго: если всю жизнь проводить в гарнизоне, такие вещи быстро отмечаешь:
– Поздравляю, кстати, со старшим лейтенантом! Надеюсь, на суде это пройдет как смягчающее…
– Спасибо! Да ну вас… Оля, я закрываю дело. Просто я подумала, что снова вас в райотдел вызывать… вы и так все время заняты, а мне только ваша подпись нужна. Вот здесь…
– Как там ваш майор называл… случайный инцедент?
– Нет. Мы можем тут где-то наедине поговорить?
– Я пойду в каморку – сказала Наталья и оставила нас вдвоем. Но в коридоре…
– Конференц-зал сейчас свободен… он вообще-то всегда свободен, кроме первого утра сезона. Годится?
– Это конференц-зал? – удивилась Таня, оглядывая нашу комнатушку.
– Какие конференции, такой и зал… у нас всё не как у людей.
– К сожалению, не всё… вас вот, например, убить хотели.
– Кто?
– Каскадер ваш, Андрийко. Вы не волнуйтесь, уже задержан, дал признательные, я как раз сегодня в суд дело передаю.
– Триандр? И чем я ему так насолила?
– Ничем. Долго объяснять, но… думаю, вам просто нужно это знать. Тем более, что вы так помогли следствию.
– Я? И чем?
– Оля… скажите, а какая у вас тут зарплата? – неожиданно сменила тему Таня.
– Официально мне платят две тысячи евро как консультанту и еще пятьсот как портнихе…
– Нет, я не про официальные оклад… не волнуйтесь, я с налоговой на эту тему говорить не буду – улыбнулась Таня. – Мне интересна общая сумма, скажем в среднем за месяц сколько выходит.
– А если и будете – у меня все до копейки по ведомости. А в среднем за месяц… сложно сказать, месяц месяцу рознь. Проще за сезон: за три месяца мы выдаем шестнадцать серий, в конце сезона мне идет премия по пятьсот евро за серию. Обычно два десятка трюков со скелетами выходит, это еще четыре тысячи: мне по двести за трюк дают. Ну и Петюня пару раз за сезон новые трюки придумывает, я под них скелеты собираю – это, кроме материалов, от тысячи до пяти, в зависимости от сложности. В среднем, думаю, еще тысячи три с половиной… сколько всего? – Я быстренько записала озвученные числа в столбик на обрывке бумаги – А много получается, семь с половиной тысяч в месяц… даже больше, мне же еще и за нетрюковые эффекты доплачивают.
– Вот за эти тысячи Триандр и решил с вами расправиться.
– Но ведь деньги-то мне на счет переводят! как бы он их взял? И… да, в мое отсутствие в каморку мамы Карло только у него свободный доступ. Но где он взял китайский клапан?
– А это как раз брат Анны узнал. Собственно, с его помощью мы на… Триандра? Забавно вы его прозвали… вот, с помощью Аниного брата мы на него и вышли. Он с китайским директором оказывается несколько дней выяснял, каким путем клапан мог в Россию попасть. И выяснил: через другую китайскую фабрику, которая массово делает системы пожаротушения. И массово же поставляет их в Россию. В частности, в вашей студии такие стоят – и в том блоке, который в вашей каморке, как раз клапан и снят.
– Но убить человека за несколько тысяч… у него же тоже зарплата была не нищенская… И опять – как бы он мою зарплату себе забрал?
– В чужом рту кусок слаще… А как забрать – так он решил воспользоваться спецификой вашей студии. У вас же поток, с жесткими сроками производства – и если кто-то работать не может, его тут же заменяют. Причем – навсегда: ваша первая исполнительница главной роли назад просилась через две недели – ее не взяли, потому что заменили уже через день. И Триандр собирался на ваше место пристроить свою дочь…
– У него дочь – инженер-роботехник? – удивилась я. – Или специалист по древним костюмам?
– Нет, парикмахер. Просто примерно ваших габаритов, и он решил, что получится. Сначала украл у вашего режиссера вашу фотографию и нанял бомжа, а не получилось – подготовил экзоскелет. Дочь он заранее из Винницы вызвал… правда, сейчас утверждает, что хотел только нанести травмы, делающие невозможной работу на несколько недель. Но статья будет именно "покушение на убийство": экспертиза съемок показала, что Босс готовился ударить вас в область сердца.
– Кто?
– Босс. Фамилия у бомжа такая.
– Идиотизм какой-то…
– К сожалению, по статистике больше девяноста шести процентов убийств происходят именно из-за идиотизма. Но теперь все закончилось, и вы можете жить спокойно. Кстати, вот ваша фотография, я оформила ее как "имущество жертвы покушения", так что теперь она совсем ваша. И спасибо за помощь! – добавила Таня, когда я подписала нужную ей бумажку.
– За подпись на бумажке?
– Нет. Вы помогли раскрыть дело. Я-то сразу подумала, что это не случайность, да и в том, что фотография это ваша, я не усомнилась. Но жертвы не было, все хотели дело поскорее закрыть – а вы так упорно и аргументировано его толкали дальше… ну а в результате и ваша безопасность теперь обеспечена, и я еще звездочку получила. Кстати, вы единственная сразу заметили. И еще…
Договорить ей не дал Петюня, со шкодливой физиономией и большим рулоном бумаги под мышкой ввалившийся в конференц-зал.
– Петя, я нужна срочно?
– Нет, отдыхай дальше. И я отдохну.
– Что случилось? Ты же библиотеку снимаешь…
– Не снимаю. Этот новенький, как его, Женя – он сломал Володе прожектор.
– Это которым костыли на железной дороге? – с недоверием уточнила я.
– Точно, и теперь минимум час можно ничего не делать. А я, чтобы время не терять, хожу и всем хвастаюсь – с этими словами он развернул рулон. – За эту фотографию я подучил первую премию на конкурсе в Дортмунде! И от нашей шабашки? Нет, шарашки, вот, польза есть!
Это был портрет. Вообще-то летом, когда японцы продлили контракт, Петя по их запросу снял всю актерскую группу для какого-то японского ти-ви-гайда, и я даже те фотографии видела. Неплохие, даже хорошие – но обычные. И – цветные. А этот портрет был черно-белый, но – в отличие от тех фоток – выглядел живым. С портрета смотрела на нас очень красивая молодая женщина, и в глазах ее читалась мечта о счастье. А в позе – движение навстречу этому счастью.
Нет, конечно, Петенька хвастун, хам, бабник, и временами даже пьяница. Но фотограф он гениальный: глядя на портрет, я почувствовала сильнейший комплекс собственной неполноценности. Ведь если долго сравнивать этот портрет с изображением рожи в зеркале, то захочется выть и биться головой о стену… Да, Петюня – гений.
Но хам и бабник: внезапно повернувшись к Тане, он, как-то прищурившись, посмотрел на нее и вкрадчиво спросил:
– Хотите, я и вас так же сниму? Даже лучше…
– Нет, спасибо… А можно мне копию этой фотографии получить? Очень красивая…
– Берите эту, у меня еще есть. Но если захотите сфотографироваться – звоните. Хлое звоните, она меня найдет – и с этими словами он выскочил – наверное, искать кому еще похвастаться.
– Оля, – лукаво улыбнувшись, Таня протянула мне портрет. – Я тут кроме вас и этого господина никого не знаю, а он убежал… вы не поможете мне получить подпись той, кто здесь заснят?
Петюня – он мастер фотоперевоплощений. Может снять долговязого Женю так, что зрители не отличат его от коротышки Савельева. По сделанному для японцев автопортрету его бы и мать родная не узнала. Но женщину на портрете я знала хорошо.
– Сейчас сделаем – и с этими словами, перевернув фотографию, я написала на обороте большую букву "Я".
