Текст книги "У любви законов нет"
Автор книги: Оливия Дарнелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)
– Ясно.
И снова воцарилось молчание. За окном начал накрапывать дождь, где-то хрипло прокричала ночная птица.
– Прости меня, – сказала Зоэ. – Кажется, я испортила тебе настроение. И весь этот вечер.
– Можно сказать и так.
Оливеру было слишком скверно, чтобы оставаться сидеть рядом с ней. Он встал и заходил по гостиной взад-вперед, скрестив руки на груди, как делал всегда, когда над чем-нибудь размышлял. Когда он шел сюда, да что там, несся как на крыльях, разве такого поворота событий ожидал?
Явившись сюда, Оливер ощущал себя первобытным человеком, одержимым слепой страстью… Понадобилось же этой женщине принудить его к разговору! И самое скверное, что, даже несмотря на ужасный разговор, он все еще чувствовал яростное желание.
Зоэ испуганно следила за ним с дивана. Она видела, что Оливер до крайности раздражен, но старается это скрыть. И ее не оставляло чувство вины, что она поставила его в ужасную ситуацию.
Наконец Оливер остановился. Выражение лица его было решительным, на скулах играли желваки. Глаза казались холодными и твердыми, как серый камень.
– Если бы я решил быть с тобой предельно откровенным, я сказал бы, что нам следует остановиться прямо сейчас. И распрощаться.
– Почему? – прошептала Зоэ. То, как сильно изменилось его обращение, не ускользнуло от ее внимания.
– Я думаю, ты понимаешь почему. Я не собираюсь навеки поселиться в Пюилоране. Это временная работа – самое большое на пару-тройку лет. Так мы договаривались с мэром Ранконом.
– Я… я не знала.
– Теперь знаешь. Я думал, это всем известно.
Горечь окатила Зоэ приливной волной. О нет, подумала она, только не слезы. Но глаза защипало, и она потрясла головой, не в силах говорить.
Оливер продолжал говорить. Лицо его было совершенно каменным. Не осталось ни следа от сочувствия, нежности или восхищения, на которые, она знала, этот человек способен.
– Должно быть, я того же типа, что и Пьер. Люблю свободу, не хочу быть привязанным к одному месту. Ты хочешь иметь детей, а я не уверен в себе на этот счет. Я над этим еще не думал, если честно. Но вряд ли из меня получится хороший отец. Я воспитывался в строгости. Все, что я усвоил из отношений со своим отцом, – это послушание и дисциплина. И возможно, я несколько устал подчиняться правилам. Хочу ощущать себя свободным и ничем не связанным, вместо того чтобы заменить один свод законов на другой. У тебя много друзей, любимый город… Мне тоже будет жаль уезжать отсюда, когда придет время, но я все-таки уеду. Мир слишком велик, я не хочу себя ограничивать.
Оливер засунул руки за пояс брюк и подытожил с бескомпромиссностью палача:
– Вот, собственно, и все. Я такой, какой есть, меня не переделаешь.
– Худшее, что я могла предположить.
– Зато я откровенен.
Непрошеные слезы наконец прорвались наружу и заструились по ее щекам. Зоэ более всего не хотела вызывать у него жалость, но ничего не могла с собой поделать. Так же, как не могла сделать Оливера таким, каким хотела его видеть.
– Я не знала, – выговорила она снова.
– Проклятье, да перестань же плакать! – воскликнул Оливер. – Пожалуйста, Зоэ. Я не хотел причинять тебе боли!
– Да, конечно, я тебе верю, – всхлипнула молодая женщина, борясь с рыданиями. – Дело не в тебе, а во мне. Почему мужчины не хотят со мной оставаться?
Оливер в несколько шагов преодолел расстояние до дивана, опустился на корточки и взял ее руки в свои. Но Зоэ отвернула лицо.
– Нет, дело совершенно не в тебе. С тобой все в полном порядке. Черт, да я хотел бы остаться с тобой! Только не навсегда, не связывая себя вечными обетами! Неужели это так трудно понять?
Зоэ не могла говорить – ее душили рыдания.
– На свете так много вариантов отношений. – Он еще сильнее сжал ее ладони. – Некоторые длятся долго, некоторые – не очень, зато бывают такими яркими, что запоминаются на всю жизнь и приносят много радости. Я хочу тебя и знаю, что ты хочешь меня. И наши чувства друг к другу глубоки и не случайны. Как мы можем знать, что будет завтра? Как мы можем планировать на жизнь вперед? Почему бы просто не быть вместе какое-то время – ведь нам будет хорошо, черт побери!
Оливер снова уселся рядом с ней, обнял за дрожащие плечи.
– Что бы ты сделала, если бы я не стал медлить и отнес тебя в спальню?
– Думаю, я бы не возражала.
– И занялся бы с тобой любовью?
– Я бы не возражала…
– Просто не возражала бы, и все?
– Нет, не все. Ты понимаешь, что я имею в виду. – Зоэ громко всхлипнула. – Мне было бы хорошо с тобой… Но после, когда бы все кончилось, ты все равно сказал бы мне, что собираешься уехать. Знаешь, что было бы со мной? Мне было бы вдвое больнее, чем сейчас. Даже не вдвое – в сотню раз!
Оливер разжал объятия и провел руками по ее почти белым волосам.
– Значит, ситуация получается безвыигрышная?
– Я не хочу, чтобы мое сердце снова разбилось. – Зоэ вытирала слезы тыльной стороной ладони, но они не переставали литься. – Если мы будем вместе, а потом ты уедешь – это произойдет. Думаю, у меня не хватит сил оправиться от второго удара. Я все еще надеюсь, что появится человек, который полюбит меня и мой город и захочет построить со мною семью. Я очень хочу иметь семью, Оливер. Дом и детей.
Она прижала руку к сердцу, так преисполнившись эмоций, что едва могла говорить.
– Во мне очень много любви, и я хочу отдать ее тому, кто сможет ее принять. Я устала нянчиться с детьми подруг, быть вечной «тетей Зоэ». Надеюсь, что подходящий для меня человек встретится мне в ближайшие несколько лет, и я буду ждать этого… пока еще не поздно.
– По-моему, рано драматизировать ситуацию. Тебе еще и тридцати нет.
– Оливер, мне двадцать шесть, в этом году будет двадцать семь. Мадлен старше меня всего на три года, ее дочке уже семь. Симона на год моложе меня, а сегодня она сказала, что они с Гастоном собираются завести второго ребенка. Я тоже этого хочу, Оливер, хочу такого же счастья, как у моих подруг. И хочу, чтобы у моего ребенка была не только мать, но и любящий отец.
Зоэ видела, что ее слова злят Оливера, потому что он встал и снова заходил по комнате. Что там «заходил» – заметался по тесной гостиной, как тигр по клетке. Молодая женщина вздрогнула, осознав в очередной раз, как сильно хочет этого мужчину. Лечь рядом с ним, принять в себя его бешеную энергию…
Щеки Зоэ вспыхнули. Мало того, что Оливер не оправдал ее ожиданий, так еще и собственное тело предает!
А он все шагал из угла в угол, запустив пальцы в волосы. И вдруг неожиданно остановился напротив нее.
– Ты много думала, Зоэ. И похоже, распланировала всю свою жизнь. И самое досадное, что от реализации твоих фантазий полностью зависит твое счастье.
Молодая женщина испуганно вжалась в спинку дивана. Она видела, что Оливер находится в крайней степени раздражения.
– Я видел в жизни куда больше твоего, – сказал он. – Убийства, самоубийства, избиения, похищения детей. Видел, как люди попадают в автокатастрофы, как торпеды взрывают корабли. Молодые, полные сил и жизненных планов ребята ни за грош идут ко дну, и все их мечты остаются неисполненными. Да что там – любой из нас может попасть под машину, умереть от сердечного приступа, погибнуть от пули преступника. Это происходит каждый Божий день в большом недобром мире, в котором мы живем. Жизнь жестока. Хуже того, она непредсказуема. Ты-то уж должна это понимать – ведь твои родители погибли, когда ты была совсем крошкой. Я верю, что мы должны довольствоваться тем, что имеем, и находить радость там, где она есть на данный момент, а не ждать неизвестных подарков будущего. Да, я понял, что ты хотела мне сказать, но я с тобой не согласен.
Зоэ почувствовала нечто совершенно неожиданное: глубокую жалость к нему. Какой тяжкий груз воспоминаний несет этот человек, сколько ужасов ему пришлось пережить! Ей захотелось подойти к Оливеру и обнять его, но она осталась сидеть.
– Ты видел так много печального… Должно быть, тяжело носить все это в себе?
– Достаточно тяжело. – Оливер кивнул, но лицо его оставалось бесстрастным. – Но не вздумай меня жалеть. Я способен справиться со своими проблемами.
– Да, тебя так воспитали. Ты сам себя так воспитал.
– Ты правильно все поняла. – Он несколько раз сжал и разжал кулаки, стараясь успокоиться. – Послушай, мне, наверное, лучше уйти. А то мы уже начали обсуждать философские проблемы. Так мы дойдем до того, чтобы заговорить о Боге.
– А ты веришь в Бога?
Оливер пожал плечами.
– Пока я еще не получал конкретных подтверждений его существования. Если увижу – подумаю.
Он резко повернулся и направился к двери. Зоэ встала и пошла за ним. Уже взявшись за дверную ручку, Оливер обернулся с невеселой улыбкой.
– Кажется, по правилам сейчас нужно сказать «надеюсь, что мы останемся друзьями»?
– Думаешь, это возможно?
– Честно? Не знаю. Никогда не получалось дружить с женщинами.
– Почему?
– Секс встает на пути дружбы. Или я влюбляюсь, или женщина влюбляется в меня, а влюбленность и дружба несовместимы. – Оливер всмотрелся в ее лицо и неожиданно заботливо погладить по щеке. – Ты выглядишь усталой. Может, пойдешь спать?
– Ты на меня не обиделся?
– За что?
– За то, что… не случилось того, чего мы оба ожидали.
– Это не называется обидой, – ответил Оливер. – Разочарование – да, грусть – тоже да. Но ты не виновата.
Он вдруг наклонился и быстро поцеловал ее в губы. И открыл дверь.
– Ты давно не высыпалась. Ступай спать, пожалуйста. Без меня, – быстро добавил он и ушел.
Зоэ услышала, как вскоре в саду хлопнула калитка. Она немного постояла, прислонившись к стене и закрыв глаза. Наверное, так чувствует себя выжатый лимон, подумала она. На душе было пусто, холодно… И одиноко.
Куда более одиноко, чем когда-либо в жизни.
7
Зоэ было так плохо, что она даже хотела позвонить Мадлен и отпроситься на понедельник. Однако она понимала, что тогда подруге придется работать за двоих.
Молодая женщина оделась, кое-как привела себя в порядок и потащилась в кафе «Виадук». Работая, она не могла то и дело не бросать взгляд на угловой столик, где обычно сидел Оливер, но тот так и не появился. До сих пор он не пропускал ни одного утра. Интересно, невольно думала Зоэ, где он теперь будет завтракать? Раньше ей нравилось работать здесь, но теперь сам вид кафе вызывал боль.
Улучив минутку, к ней подошла улыбающаяся Мадлен.
– Ну, как ты себя чувствуешь… после вчерашней ночи?
– Спасибо, нормально, – выдавила Зоэ и скривила губы в подобии улыбки.
– Под глазами круги, как будто полночи не спала. – Мадлен заговорщически прищурилась. – Что, кто-то не давал заснуть?
– Нет, просто последнее время я вообще плохо сплю. Знаешь, после ограбления…
– Уж надеюсь, что спишь ты не слишком крепко, – засмеялась Мадлен и дружески похлопала ее по плечу. – Я жажду подробностей. Как он? Так же хорош в постели, как и в танцах?
– Мадлен, Бога ради…
– Зоэ! – позвал Люсьен из кухни. – Готовы яичница и тосты с ветчиной на восьмой столик!
Молодая женщина поспешно занялась заказом, расставляя тарелки на подносе. Она была благодарна повару, спасшему ее от любопытной подруги. Впрочем, от Мадлен не так-то легко было отделаться.
– Поговорим в перерыв! – крикнула та ей вслед. – Поболтаем о своем, о женском!
Боже мой, о своем, о женском, с ужасом подумала Зоэ. В том-то и дело, что мне нечем поделиться. Потому что ничего не произошло. Она понимала, что Мадлен и Симона, ее лучшие подруги, возлагают большие надежды на Оливера как на устроителя ее личной жизни. Если они узнают, что случилось, им будет почти так же больно, как самой Зоэ.
Ночью ей так и не удалось заснуть – все время прошло в тщетных попытках вырвать Оливера из своего сердца. Но красавец полицейский обосновался там прочно, пустил корни, и ей казалось, что избавиться от него можно только вместе с сердцем.
Я знаю его чуть больше недели, увещевала она себя. И мне очень повезло, глупой, что ничего не успело произойти между нами… кроме нескольких поцелуев. Он даже ни разу не пригласил меня на свидание, это нельзя назвать серьезным романом!
Однако убедить себя в собственной удачливости не получалось. Потому что Зоэ страшно тосковала по Оливеру. Тосковала всю ночь и сейчас не могла без сердечной боли видеть его пустой столик. Сколько еды он обычно заказывал и поглощал за один присест! Как поглядывал на нее из-за газетного листа!.. Она скучала даже по его насмешкам. Не говоря уже о его нежных губах и прекрасных сильных руках…
Довольно! – приказала себе Зоэ. Не надо сходить с ума! Такое случается со всеми, и все это переживают. Всего-навсего неудачное любовное приключение.
Однако у нее хватало сообразительности понять: у нее налицо все признаки серьезной влюбленности.
Тогда почему же она отвергла предложение Оливера быть вместе? Потому что после ухода Пьера решила, что в следующий раз ляжет в постель только с человеком, в котором будет уверена. Который останется с ней навсегда и станет ее мужем. А Оливер – что он чувствует к ней? Обычное влечение, скорее всего. Стало ли ему хоть немного больно от их расставания? Она даже не успела его спросить… потому, что все время говорила о себе и своих чувствах. Может быть, стоило разузнать побольше о его прошлом, о том, чего он хочет от женщин, любил ли когда-нибудь. Но теперь она никогда этого не узнает, поскольку сама лишила их обоих надежды на совместное будущее…
Оливер, Оливер, с тоской думала Зоэ, сдавая свою смену и снимая фартук, нам могло быть так хорошо вместе! А теперь я буду всю жизнь жалеть, что узнала тебя и позволила себе в тебя влюбиться!
Молодая женщина хотела уйти незаметно, но уже на пороге ее поймала Мадлен.
– Погоди, куда же ты убегаешь? А как же обещанный женский разговор?
Меньше всего на свете Зоэ хотела разговаривать с подругой сейчас, когда ее чувства пребывали в полном беспорядке. Но не убегать же, в самом деле. Мадлен сделала ей много добра. Например, взяла ее, неопытную, к себе в официантки, потому что знала: Зоэ беспомощна и не может устроиться куда-либо сама после смерти бабушки. Подруга заслуживала откровенности, поэтому она позволила Мадлен увести себя за здание кафе и усадить на скамейку.
– Ну-ка, рассказывай, – потребовала черноволосая красотка. Она уже заметила, что с приятельницей что-то не в порядке. – Что случилось? На тебе лица нет!
Зоэ на миг закусила губу.
– Знаешь, я не хочу это обсуждать.
– Что-то не так между тобой и твоим полицейским?
– Мадлен, ну пожалуйста…
Лицо подруги стало очень серьезным.
– Он сделал тебе больно? Был груб с тобой? Я знаю, эти бывшие военные…
Зоэ похлопала ее по руке.
– Нет-нет, совершенно ничего подобного!
– Ладно, поверю на слово, – кивнула Мадлен, но в ее темных глазах читалось сомнение. – Но если он только посмеет с тобой плохо обращаться, будет иметь дело со мной.
Глаза ее яростно сверкнули. И Зоэ подумала, что ее подруга похожа на воинственную амазонку. Угроза из ее уст звучала отнюдь не шуточно.
– Спасибо за заботу. Ты настоящий друг.
– Так что же произошло? Вы двое так здорово смотрелись на празднике. Похоже было, что у вас все решено. Потом ты ушла, он вскоре тоже исчез. И я подумала, что это неспроста…
Зоэ не ответила. Тогда Мадлен обняла ее за плечи.
– Прости, что я из тебя вытягиваю правду клещами. Ты же знаешь, это оттого, что я тебя люблю и беспокоюсь о тебе. Ты выглядела такой счастливой рядом с Оливером. Мы с Симоной волновались, что после истории с Пьером ты никого к себе не подпустишь. А тут появился этот новый начальник полиции и мы поняли, что надежда еще есть…
Зоэ не знала, что рассказать подруге, а о чем лучше умолчать. Но что-то объяснить было необходимо – хотя бы для того, чтобы та не делала безумных предположений и не подозревала Оливера во всех мыслимых и немыслимых грехах.
– У нас с ним разные жизненные цели, вот и все. Он не хочет долгосрочных отношений, а я не хочу никаких иных, кроме долгосрочных.
Мадлен нахмурилась.
– Прости, но как можно определить, какими будут отношения, даже не начав их? Всякий, у кого есть глаза, видит, что вы влюблены друг в друга, что вас друг к другу влечет, прости за прямоту. Большинство знакомых мне семейных пар начинали с того же самого. Потом они узнавали друг друга лучше и решали остаться вместе навсегда.
– Да, знаю, – вздохнула Зоэ. – Но в этом вопросе Оливер непреклонен. Он предупредил меня, что уедет из Пюилорана самое большое через три года. А если я эти три года проведу с ним, то его отъезд меня просто убьет. Второго такого расставания, как с Пьером, не переживу.
– Смеешься, что ли? Оливер ничем не похож на Пьера! Я всегда считала, что Пьер тебе не пара. Он мне с самого начала не нравился – мелочный, трусливый человечишка. Оливер совсем другой, он надежный и честный.
– Почему же ты не говорила мне, что думаешь о Пьере, когда мы с ним были вместе?
Мадлен пожала плечами.
– Я думала, что вряд ли ты можешь быть такой слепой. Наверное, в нем есть что-то, чего я не замечаю. Не могла же ты полюбить совершенную пустышку! Да и как я могу судить о выборе других людей? Самой-то мне похвастаться нечем…
Мадлен приехала в Пюилоран несколько лет назад с годовалой дочерью на руках. Она всем рассказывала, что ее муж погиб в автокатастрофе еще до рождения малышки. Ей удалось выгодно вложить капитал, открыть собственное дело. Но она так и не вышла замуж и растила дочь Сюзанну в одиночку. В жизни Мадлен порой появлялись мужчины, но постоянного спутника жизни она так и не обрела.
– Теперь, когда Пьер сбежал, честно тебе скажу, что я в нем не ошиблась, – продолжила подруга. – И еще скажу: тебе повезло, что он уехал. Не дай Бог, ты бы вышла замуж за этого труса! Найдешь кого получше.
– Но это будет не Оливер, – с грустной улыбкой ответила Зоэ. – Спасибо, что сказала мне про Пьера. Чувствую себя не такой уж несостоявшейся, как раньше.
– Несостоявшейся?! Ты?! Да как ты можешь такое говорить про себя? Если на свете есть идеальная женщина, так это ты. – Мадлен взяла подругу за руку. – Ты умница, красавица и заслуживаешь самого лучшего мужа на свете. Твое счастье тебя найдет, не сомневайся. Если это не Оливер, значит, кто-то еще. Жди и будь уверена в этом.
Зоэ едва не расплакалась от такой трогательной верности. Она обняла подругу, зарывшись лицом в ее пышные волосы, и прошептала:
– Зато у меня есть ты. Ты самая лучшая!
Вскоре они распрощались, и Зоэ отправилась домой.
Дома она решила принять душ. Но стоило ей включить воду, как в гостиной зазвонил телефон. Завернувшись в полотенце, Зоэ выскочила из ванной и взяла трубку.
– Мадемуазель Корф?
Это был Оливер. От звука его голоса сердце Зоэ так и подпрыгнуло. Но официальное обращение указывало на то, что это деловой звонок, а не личный.
– Я слушаю.
– Мы тут кое-что узнали о вашей пропаже. Исследовали на предмет отпечатков пальцев тулузский ломбард и вышли на одного человека.
– Ох!
Так и есть, Оливер звонил, чтобы поговорить об ограблении, а не об их отношениях. Зоэ с трудом подавила желание заплакать. Это же хорошие новости, сказала она себе, дело продвигается, пропажу скоро найдут. Уже двое суток она ничего не слышала от Элен, не появлялись и украденные драгоценности, несмотря на обещание сестры. Так что нужно быть благодарной полиции, что в деле наметился некий прогресс.
– Вообще-то я не обязан докладывать вам, пока подозрение не подтвердится. Но я подумал, что вы волнуетесь и хотите узнавать новости как можно скорее.
– Спасибо вам, Оливер.
– Так вот мы сегодня же хотим проверить подозреваемого. Отпечатки пальцев принадлежат бывшему заключенному по имени Ларри Тодд. Он американец, но французский гражданин, временно проживающий в Нарбонне. Вам известно это имя?
– Нет.
– Подумайте хорошенько.
– Нет, я никогда не слышала про такого.
– Хорошо. Я позвонил в нарбоннскую полицию – попросил заняться им. Но у них сегодня утром ограбили банк, свободных людей нет, так что придется ехать самому. Посмотрю, что за тип этот Тодд. Вполне возможно, он окажется обычным посетителем ломбарда, чьи отпечатки совершенно случайно сохранились. А может быть, и нет. В любом случае попробовать стоит.
– Я могу поехать с вами и помочь?
– Даже и думать забудьте! – отрезал Оливер. – Бывший заключенный может оказаться опасен. Собственно говоря, он отсидел срок за вооруженное ограбление. Я не желаю, чтобы вы подвергались опасности.
– Понятно… Спасибо, что позвонили. Дадите мне знать о результатах поездки?
– Конечно. Думаю, сегодня же.
– Еще раз спасибо.
Оливер помолчал в трубку, и Зоэ готова была поклясться, что он хочет что-то сказать. Но так этого и не сделал.
Зоэ мало знала о работе полиции. Но даже ей было понятно, что Оливер делает больше, чем велит долг. Он не стал дожидаться, когда освободятся местные полицейские, решил сам поехать и разобраться с Ларри Тоддом. Он занимался делом Зоэ больше, чем каким-либо другим. И когда молодая женщина осознала это, ей стало немного легче.
Неожиданно ее осенило. Как только это раньше не пришло ей в голову? Бывший заключенный скорее всего и есть «жених» Элен, который втравил сестренку в это грязное дело! Он отсидел в тюрьме за вооруженное ограбление. Господи, где Элен его откопала? А вдруг он опасен не только для общества, но и для своей «невесты»? Вдруг ему придет в голову взять Элен в заложники или что-то подобное?
Это решило все. Зоэ должна добраться до своей сестры раньше, чем это сделает Оливер, или хотя бы просто быть рядом, когда это произойдет. Иначе она сойдет с ума от страха за Элен.
Зоэ поспешно переоделась в джинсы и блузку и выскочила из дому. Бегом она добралась до кафе и, задыхаясь, попросила Мадлен одолжить ей автомобиль…
Что бы ни случилось, я не оставлю сестру, твердила она себе, выруливая на шоссе, идущее на восток. Я найду Элен и привезу ее домой в целости и сохранности. А потом собственноручно придушу за все пережитые мной волнения!..
Зоэ никогда до сих пор не была в Нарбонне. И еще она никогда не «висела» ни у кого «на хвосте». Однако ей хватило сообразительности доехать до ближайшего поворота, там развернуться и дождаться, когда по дороге промчится бело-синяя полицейская машина со стороны Пюилорана. Додумалась она и до того, что не следует ехать сразу за преследуемой машиной, а прежде надо пропустить несколько автомобилей вперед себя. Два-три, не больше, чтобы не упустить машины Оливера из виду. К счастью, полицейский автомобиль был приметным и хорошо различимым на дороге…
Оливер и не подозревал, что кому-то придет в голову его преследовать. Он ехал довольно быстро, желая завершить дело с Ларри как можно скорее и вернуться домой до темноты. До Нарбонна было около трех часов езды, и он проделал их без остановки, благо бензобак был наполнен заблаговременно.
В городе, однако, Оливер вынужден был сбавить скорость, к тому же приходилось то и дело останавливаться на светофорах и пропускать общественный транспорт. Впрочем, на главных улицах было еще ничего, а вот когда архиепископский дворец и театры с бутиками остались позади и начались задворки, Оливеру пришлось попетлять в поисках нужного адреса. Искомая улочка оказалась так узка, что автомобиль попросту не мог в нее проехать. Он припарковался на углу и пошел дальше пешком.
Трехэтажный облезлый дом вызывал мало приятных ассоциаций. Как же похожи трущобы всего мира, с отвращением подумал Оливер, вдыхая запах кошачьей мочи и окурков. Похоже, он разлюбил большие города. Вот в Пюилоране все домики ухоженные и чистые, невольно пришло ему на ум.
Жилые здания стояли вплотную, от одной стороны улицы до другой можно было достать, раскинув руки. На протянутых от окна к окну веревках сушилось белье. У открытой двери нужного дома сидели двое клошаров, они курили и то и дело прихлебывали что-то из большой бутыли. Один хотел было попросить у Оливера подаяния, но вовремя разглядел полицейскую форму. Не обращая внимания на оборванцев, Оливер взбежал по ступенькам до третьего этажа.
Зоэ стоило большого труда не упустить из виду полицейскую машину на извилистых улицах города. Пару раз она едва не потеряла ее, а потом долго не могла найти места для парковки. Автомобиль Оливера занял все свободное место возле пересечения большой улицы с маленькой, и ей пришлось заехать на тротуар, чтобы не перегородить проезжую часть. Сегодня она нарушила так много законов, что ей было уже все равно, что скажут пешеходы.
И все эти глупости я делаю по вине дорогой Элен, угрюмо подумала Зоэ, подходя к дому.
Один из клошаров при виде хорошенькой девушки отпустил такое фривольное замечание, что она вспыхнула до корней волос. Второй предложил выпить с ними и развлечься, но Зоэ уже была в доме и бежала вверх, перескакивая через ступеньки.
На втором этаже она остановилась и перевела дыхание. На следующую площадку молодая женщина поднялась на цыпочках – и увидела спину Оливера, стоящего возле обшарпанной двери. Он держал палец на кнопке звонка, но ему никто не спешил открывать. Тогда Оливер постучал в дверь костяшками пальцев.
– Полиция! Открывайте!
Тишина. Оливер постучал громче.
– Открывайте! Полиция!
На этот раз из глубины квартиры донесся некий звук, слабый и протяжный, – будто собака заскулила.
Зоэ побледнела и поднялась еще на две ступеньки, чтобы лучше слышать. Оливер толкнул дверь – она была заперта. Тогда он отступил на несколько шагов и с короткого разбега ударил в дверь плечом – туда, где должен был находиться замок. Послышался треск, дверь распахнулась вовнутрь, повисая на одной петле. Оливер выхватил из кобуры пистолет и бросился в квартиру.
Теперь Зоэ уже не сомневалась: оттуда доносились человеческие стоны. Она не выдержала и рванулась вслед за полицейским, промчалась через пустую грязную прихожую и ввалилась, едва не упав, в единственную комнату, заваленную тряпьем и загаженную донельзя. Из мебели там стояла только широкая кровать без покрывала… А на кровати, привязанная за руки и за ноги, была распростерта ее сестра Элен. Она мотала головой и извивалась на грязных простынях, стремясь освободиться, рот ее был заткнут кляпом!
Оливер, все еще не замечая, что на пороге спальни стоит Зоэ, ударом ноги выбил дверь в прилегающую к ней ванную и проверил, есть ли так кто-нибудь. После чего подошел к кровати и вытащил кляп изо рта несчастной пленницы.
Первое слово, которое та выговорила, освободившись от тряпки во рту, было «Зоэ!».
Оливер стремительно обернулся с пистолетом наизготовку. На лице его отразилось крайнее изумление, довольно быстро сменившееся яростью.
Он опустил оружие и рявкнул так, что задребезжали оконные стекла:
– Какого черта ты здесь делаешь?!
8
Не отвечая на вопрос, молодая женщина подбежала к кровати и принялась развязывать путы на ногах и руках своей сестры. Один узел дался ей с трудом, Зоэ помогла себе зубами – и наконец освободила Элен, после чего крепко обняла, прижав голову сестры к своей груди.
– О, Зоэ, – простонала бедняжка и разразилась рыданиями, – какая же я дура!
– Ты цела? – поспешно спросила старшая сестра, ощупывая ее. – Он ничего тебе не сделал?
– Нет-нет, все в порядке…
Слегка оправившись от шока и овладев собой, Оливер поставил пистолет на предохранитель. Похоже, пока в нем не было нужды. Он дал двум женщинам несколько минут на слезы и объятия, после чего приступил к расспросам.
– Зоэ, – сказал Оливер резко. Та продолжала обнимать сестру и даже не обернулась. – Зоэ! – еще громче повторил он. – Немедленно объясни, что тут происходит!
Она наконец удостоила его вниманием.
– Это моя сестра, Элен Корф.
Оливер подавил в себе рефлекторное желание ответить «Очень приятно». Ситуация к этому явно не располагала.
– Мадемуазель Элен Корф, где Ларри Тодд?
– У-ушел, – пролепетала та сквозь слезы.
– Кто привязал вас к кровати?
– Л-ларри…
– Вы знаете, куда он направился?
– Н-нет…
– Как давно он удалился?
– Н-не знаю… Около часа назад.
– Он взял с собою украденные драгоценности?
– Наверное… Но это я во всем виновата! – выкрикнула Элен истерично и снова начала рыдать.
– Тсс, малышка, – торопливо забормотала Зоэ. – Молчи, не говори ничего.
Оливер не ожидал такого подвоха.
– Почему это она не должна говорить? Ты что, не хочешь вернуть украденные вещи?
– Элен, – произнесла молодая женщина, разворачивая свою сестру за плечо, – познакомься с нашим новым начальником полиции Оливером Сайленсом.
Она выговорила эти слова со значением, будто предупреждая сестру о присутствии врага. Что-то Оливер уже ничего не понимал. Ведь он был другом, вытащил эту Элен из передряги. Разве он дал Зоэ повод так к нему относиться?
– Начальник полиции? – прошептала Элен, испуганно таращась на него.
– Именно так, – ответил Оливер. – И я желаю знать, что здесь происходит. Потрудитесь-ка объяснить.
Но Элен молчала, приоткрыв рот. Оливер бросил на Зоэ осуждающий взгляд, после чего обратился к ее сестре:
– Ларри похитил вас или же вы оба участвовали в ограблении?
Другими словами, является Элен жертвой или соучастницей преступления.
– Не говори ничего, – повторила Зоэ, предостерегающе кладя руку на плечо младшей сестры.
– В чем дело? – разъярился Оливер. – Эта девушка – единственная свидетельница произошедшего. Она одна может адекватно описать ситуацию. Это единственный шанс вернуть сокровища, которые, по твоим словам, так много для тебя значат!
Зоэ сглотнула тугой комок в горле, перевела взгляд с Элен на полицейского.
– Может быть, сокровища никто и не крал… Может быть, их просто… позаимствовали на время, так ведь, Элен? – И она снова посмотрела на младшую сестру.
– А? – непонимающе отозвалась та.
– Ты ее выгораживаешь, – сказал Оливер и строго предупредил: – Не смей это делать.
– А ты не смей обвинять ее! Ты же видишь, в каком она состоянии!
Оливер начинал закипать не на шутку. Он выпрямился и окинул Зоэ специальным взглядом. На этот раз оружие подействовало безотказно. Та сжалась и словно бы стала меньше.
– Я исполняю свой долг, – процедил он сквозь зубы. – А ты мне мешаешь. Черт, да я пытаюсь помочь тебе!
Он ясно видел, что руки молодой женщины дрожат. Видеть его в гневе было в самом деле ужасно. Однако Зоэ собрала всю оставшуюся силу воли и ответила на специальный взгляд непреклонным взглядом своих темно-синих глаз.
– Ты можешь мне помочь одним способом: если дашь уйти отсюда и забрать Элен. Ты же видишь, у нее нервный стресс, ей нужен покой. Я отвезу ее домой – прямо сейчас.
Она обхватила сестру за талию и помогла ей встать с кровати.
– Стоять! – процедил Оливер, вынимая наручники. – Элен Корф, вы арестованы!
Зоэ в ужасе заслонила сестру собой, умоляюще протянула руки.
– Нет, Оливер. Пожалуйста!
– У меня нет выбора, – отозвался тот. – Она подозревается в ограблении.
Теперь он понимал, что произошло, до малейших деталей. И страшно злился на себя за то, что сразу не занялся проработкой этой версии. Как он мог не догадаться? Элен была связующим звеном между Тоддом и домом Зоэ. У Элен остались ключи, вот почему не сработала сигнализация – преступнику не пришлось взламывать замок. Элен знала, где лежат драгоценности, знала, что из них ценно, знала расписание работы сестры. По-хорошему, эта Элен заслуживала тюремного заключения.
