Текст книги "Ловушка для советника (СИ)"
Автор книги: Ольга Зима
Соавторы: Ирина Чук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
– Спасибо можете не говорить, – с ноткой недовольства буркнул кристалл и подозрительно смолк, будто обидевшись.
– М-м-мы дом-м-ма?! – обрадованно воскликнула Клейт и кинулась к деду.
– Угу, – без особого энтузиазма буркнул Лорканн, посмотрел на Джареда и вздохнул.
– Что вы думаете? – спросил Джаред, хотя не думал, что получит ответ.
– Для того, кто когда-то сплотил все благие Дома, написал Благое Слово и навел порядок в Светлых землях, ваш дед подозрительно щедр, – не сразу ответил Лорканн, обнимая дочь и гладя ее по спине.
Советник, полный дурными предчувствиями, обернулся на треск кустов.
– Джаред, это ты! – воскликнула Грания и кинулась в его объятия. – Я знала, знала, что мне не показалось?
– Что именно, принцесса? – еле смог выговорить Джаред.
– Мне показалось, я увидела тебя на болоте. Так и есть, – сморщила она носик.
Джаред смущенно отстранился.
– Мне ты нравишься любым, – жарким шепотом выговорила Грания и наконец заметила Клейт. – А это еще кто с тобой?
– Грания, дорогая, это же та самая дочка Лорканна, ради которой мы и…
– Хм, – Грания оглядела неблагую с ног до головы. – А я думала, она старая!
– Я старая?! – не удержалась Клейтарри и подбоченилась. – Да меня Джаред на руках нес!
– Лорканн, помоги, – прошипел Джаред. А фоморов неблагой, похоже, зашелся в беззвучном хохоте. Только глаза сверкали в полутьме.
– Да? – обернулась к ней Грания, не отпуская руку Джареда.
– И спали под одним одеялом! – победно выкрикнула Клейт.
– Это правда?! – обернулась Грания к Джареду.
– Дорогая, было холодно, – пролепетал Джаред, понимая, что с кем с кем, а с Гранией он совершенно безоружен. Грания внезапно рассмеялась так заливисто, что даже Джаред не выдержал и улыбнулся.
– Ты решил, что я всерьез?! Нисколько не ревную.
– А еще – Джаред нашел деда, – томно произнесла Клейт и обросила длинные черные волосы на спину.
Грания оглядела всех и вернулась к Джареду.
– Это не может быть Лорканн, никак не может. И дед – значит, точно не эта красавица. Вы нашли его и сразу потеряли?
– Потеряешь такого, – хмыкнул Лорканн.
– Джаред, не томи, – попросила Грания.
Джаред вздохнул и вытащил из запазухи кристалл, слабо засиявший в свете звезд.
– Да вы смеетесь, да? – свела бровки Грания. – Я этих кристаллов насмотрелась еще маленькой. Ах, это тот самый кристалл, что создал Джаретт Великолепный для своей возлюбленной Синни из рода людей! – выговорила она тоном заправского учителя. – Таким образом великий король Мира-Под-Холмами показал ей силу своей любви и заодно дал возможность проникнуть в Светлые земли, – Грания подбоченилась. – Никогда этого не понимала. Зачем надо было бросать ее на десять лет, а, великий маг? Чем ты думал? А, видно, ты забыл, как быстро бежит время у смертных? Хорошо хоть, что она не умерла в ожидании!
– Какая невежа! – гаркнул кристалл так, что в Парящей башне задрожали витражи. – И это твоя жена?
– Да! – не сдержался от крика Джаред. – И знаешь, что, дед, я очень соскучился. Ты сильно мешал мне всю дорогу, но теперь, извини, я хочу побыть со своей женой!
– Ты проявляешь удивительную невыдержанность. Ничего. Я найду тебе получше!
– Эй-эй, дорогой дед, давай поговори-и-и-у-им…
Глава 4. Арка вторая. Мир идеальных невест
Мир покачивался вверх-вниз, вправо-влево, он был невиден, но было тепло и влажно, и свет из-под сжатых век. Джаред, в отличие от своего дяди, не очень хорошо разбирался со временем, и поэтому не мог сказать точно, сколько он тут покачивается. Определенно дольше, чем он обычно принимает ванну – да, кто-то угадал, дважды в день – но эту роскошь, эту маленькую слабость, как и любовь к сочным красным ягодам, он мог себе позволить и не собирался говорить об этом никому. Потому что именно в эти моменты он отвлекается от работы. Да, кстати, а где он работает? И почему об этом не думает? Мысли приходили в порядок в краткие моменты отдыха, но не сейчас, сейчас разбегались и перемешивались. Из этой мешанины образов Джаред не мог выцепить ничего, что проливало бы свет на его местонахождение или род занятий. Самое обидное – казалось, что похожая ситуация уже имела место быть, Джаред тогда справился, и вот теперь снова заново. Наступать дважды на хвост виверне не хотелось, но и просветления не наблюдалось. Давления тоже не было, ни сверху, ни снизу. Но Джаред дышал, и имя свое, по счастью, тоже помнил. Имя – это основа ши, а вот кто такие ши…
«Ши – это те, кому ты не должен доверять, сын, – возник в памяти голос отца в тот редкий момент, когда он называл Джареда сыном, и ни разу – по имени. – Они хитры и бесчестны, они стянуты собственными законами хуже, чем висельник – веревкой, но знаешь, что самое страшное? То, как ловко они навострились обходить собственное Слово».
Как потом узнал советник, это было правдой и неправдой. Как же хорошо, что детство Джареда закончилось! Под боком толкнулось что-то округлое и, определенно, недовольное, что-то из свежего настоящего, и Джаред сказал, не разлепляя век и губ:
«Отец так не любил мое имя, что никогда не поминал его. Я так и ходил «мальчиком», а потом «сыном», а потом…»
Собеседник подозрительно молчал, что было обидно: сейчас беседовать Джареду было не с кем, информационная брешь больше всего походила на атаку егроксов, беспощадную и многостороннюю. Хотя молчание было не враждебное, скорее, настороженное и наполненное уже не обидой, а любопытным вниманием. На память вновь ничего не приходило, кроме образов егроксов – полузверей, полукамней, вроде бы уже полностью изничтоженных.
– До одиннадцати лет я рос… – решил проговорить вслух Джаред, раз мир наполнялся знаниями именно подобным образом, – там, где живут смертные. У меня была любящая бабушка, и…
Мир обрел мягкую, ласковую теплоту очага в небольшом, очень уютном доме, полном вязанками трав, нитями грибов и ягод. Полная спелой клубники, со знакомой щербинкой, деревянная тарелка на столе, ласковый взгляд пожилой женщины и слова: «Кушай, милый зайчик». Лицо матери осталось лишь на подвеске, не в памяти. Отец почти не помнился внешне, его облик полностью перекрывали увиденные куда позже скульптуры в Нижнем мире, живом мире, как его называют его обитатели. Да, а потом он рос в другом месте!
– И были родители, – с трудом договорил Джаред и привычно вытянулся во весь рост, прижав руки в туловищу. Привычка, от которой он так и не мог избавиться долгие годы – иначе и вовсе не удавалось заснуть. – А потом появился Мидир. Мой дядя, и он… Он любил меня как сына.
Теперь ощутимо не хватало чего-то твердого и по возможности колючего под спиной. Его коврика с иголками. Его мира. Его жизни!
– Наконец-то, – прошептал Джаред.
Память, словно вода, нашедшая лазейку, обрушилась на него бурным потоком.
– Мне-то скажи, – буркнул артефакт. – Пожалуйста!
– Мидир нашел меня, когда родителей убили. Он не видел старшего брата очень долго, но тут взволновался. Он уговорил меня уйти с ним.
О мести Мидира тем, кто был виновен в смерти отца и матери, Джаред решил умолчать. Если это на самом деле дух его деда, поймет и так, если нет – незачем заводить разговор не на один час.
В итоге Джаред просто молчал, и тишина навалилась стеной, словно изготовившись отнять знание о себе и о мире.
– Грания, Мидир, Алан, – на всякий случай произнес он.
«Кто?» – буркнул кристалл.
– Любимая, отец, бра… друг, – ответил Джаред скорее сам себе. – Гранию ты только что видел, Мидир… Мидира вряд ли забудешь.
«Средний сын. Наследник. Он смог?»
– Смог что? Править, будучи еще не совсем взрослым по меркам ши? Смог. Только отдалился от младшего брата.
«Мэллин, – буркнул кристалл, вложив море неудовольствия. – Про себя. Скажи про себя».
Джаред подумал, что он и говорит про себя. И с дядей Мэллином и с дядей Мидиром была, до недавнего времени, связана вся его жизнь.
Алан мягко улыбнулся и покачал головой. Воображаемый Алан, разумеется, но в этом теплом мире воображаемым казалось совершенно все.
«Прости, друг. Я чуть не назвал тебя братом. Надо будет сказать, когда вернусь. Если вернусь».
– Вернуться прямо сейчас не хочешь? – мыслесловом спросил Джаред.
Артефакт молчал.
Под ложечкой засосало, потому что дух его деда вообще-то был лишен разума порядка трех тысячелетий. И Мидир тщетно пытался дозваться его, а у Джареда нет такой прорвы времени! У него есть Грания, есть Алан, есть целый мир – его мир! – где у Джареда было его законное место, где без него молодого правителя просто разорвут на куски все проснувшиеся от долгой спячки благие Дома.
«И кто сейчас?!» – не собирался утихать кристалл.
– Наш король, владыка Благого мира – Дей, сын Майлгуира, твой э-э-э… тоже, выходит, внук, – ответил Джаред, проклиная собственную вежливость и всеобщее правило ши – если можешь сказать правду, не молчи.
«А должен быть ты!» – это было сказано достаточно громко, будто дед внезапно разозлился. Вернее, разозлился больше обычного.
– Я передал Дею право наследования, как и Гвенн, его сестра. Все же лишенный зрения король – это несколько необычно даже для ши Дома Волка. Ему почти отказали, а тогда…
«Горжусь, – выговорил кристалл. – Мудро. Отказ от короля означал бы период межцарствия и войны. Да и наши земли по большей части перешли бы другому Дому. Солнце?»
«Лес. Солнца нет», – зажмурил Джаред и так закрытые веки.
«Нет?!»
«Почти. Сильнейший когда-то Дом только восстанавливают в правах. Спроси о чем-нибудь еще!» – чуть ли не взмолился Джаред.
«Ты поступил правильно, но я вижу именно твою ветку на троне. Может быть, если у тебя будет правильная жена…»
«Так мы продолжаем искать мне жену? – возмутился мысленно Джаред. – Тебе недостаточно того, что я – я! – влюбился?! Ты сам полюбил один раз и на всю жизнь, да так сильно, что не смог жить, когда твоя жена умерла. И ты хочешь найти мне другую?!»
«Я искал долго, и был влюблен, как мне казалось. Постараюсь попробовать, – без особой уверенности выговорил кристалл. – Найти, а не понять. А говорил, что выдержанный», – с неприкрытым злорадством закончил он.
Свет стал неожиданно сильным, Джаред выдохнул, смиряя злость. Вспомнил, что его считают самым холодным из ши Дома Волка, и приоткрыл глаза. Небо порадовало переливами изумрудного, и советник подскочил. Вернее, пытался, так как он и правда плыл. Плыл в какой-то субстанции, теплой и долженствующей быть водой по сути. Джаред приподнял руку – кисть в телесного цвета перчатке полыхала всеми оттенками зеленого, отливая золотом на изгибах. Джаред повернул голову – он лежал рядом с дорожкой из широких листьев, что могли бы принадлежать громадной кувшинке. Шелестящие зерна, в которых он тонул, выдерживали его вес и разбегались от движения руки.
Джаред проморгался и прищурился: небо над ним оказалось вогнутым, дорожка из листьев кувшинок изгибалась слишком ровным овалом, а помимо него в этом странном мире ощущалось еще чье-то присутствие. Он попытался встать – но нога тут же утонула в киселе из полупрозрачных зерен. Джаред изогнулся и коснулся кончиками пальцев буро-красного листа, медленно проплывавшего мимо. Лист вежливо отодвинулся. Джаред вернулся в прежнее положение, выдохнул, согнулся сильнее и быстрее – и зацепился за край листа. Еще не хватало вдохнуть эту гадость из воды-не-воды и утонуть в чужом ему мире!
Зерна поддались с неохотой, а когда Джаред подтянулся, чавкнули, выпуская добычу.
Джаред, поднявшись, оглядел себя – одежда приобрела привычный, чинный вид, темно-синее сюрко, расшитое серебром, и бледно-голубое кружево.
«Хоть сейчас на бал», – выдал ценную мысль кристалл.
– Ты меня видишь?! – не сдержался советник.
«Я вижу то, что видишь ты».
– Жаль, – выговорил вслух Джаред.
Вокруг зашелестело сильнее. Советник привычно опустил руку на рукоять кинжала и замер. Лист, на котором он стоял, перестал двигаться, а из песчинок поднялось овальное ложе, неприятно напомнившее постамент, на котором лежали впавшие в сон-жизнь ши. Жена его дяди и жена его брата. Мутная овальная верхняя крышка отодвинулась в сторону, и на Джареда взглянула Грания. Сердце заколотилось, Джаред, хоть и понимал, что не может быть тут его жены, бросился к лежащей, оперся на край и помог ей выбраться из ее ложа. Она смотрела на него сначала непонимающе, а потом – со всепоглощающей любовью. Так, как, казалось, не смотрела на него и его жена.
– Любимый, – прошептала она – и прижалась губами к губам Джареда.
– Джаред, – позвал знакомый голос, окончательно погрузивший советника в привычную атмосферу. Только на грани сознания сверлило что-то неприятное, что-то тревожное, давая понять – общего здесь лишь внешний облик. Мало ли красивых девушек, тем более, ши, в волшебном мире? Со многими Джаред был знаком, многие оказывали ему честь разделить ночь бога света. Но того безумия, той неистовой нежности не случилось. Джаред осторожно отодвинул от себя незнакомку. Гармоничные черты лица, белая до прозрачности кожа, аккуратный носик, немного раскосые, огромные серые глаза… Облик ее был прекрасен и безупречен, но не в него влюбился советник. У его Грании кроме любимого был целый мир, полный друзей, родных, знакомых и даже ее любимых лошадей. У этой девушки, похоже, не было ничего, кроме него одного – и это неожиданно пугало.
– Алан! – с абсолютно таким же обожанием позвала кого-то незнакомка в облике его жены.
Джаред обернулся, и мир окончательно стал родным и неродным. Алан, в подозрительно странной, женской одежде выглядел тем не менее знакомо. Он выглядел невероятно молодо, хотя тёмно-серые глаза смотрели привычно цепко.
– Доброго вам утра, фри Грания, – мягко обратился он к девушке. – А вот и процессуар первого уровня, ваш личный будущий муж, заявился туда, куда ему попадать категорически рано. Но это ничего, хотя мне работы прибавилось изрядно, а мы с вами сейчас ляжем обратно и будем видеть сладкие сны…
Глаза Грании закрылись, руки, протянутые к Алану, опустились безвольно, ноги дрогнули, и Алан, подхватив девушку, осторожно положил ее в овальную капсулу.
– Это что, какая-то внеплановая проверка? – очень неприятным голосом спросил местный Алан.
Джаред хмыкнул, разглядывая причудливо уложенные, абсолютно черные волосы местного аналога его лучшего друга. Вообще-то единственного друга… хотя нет, ещё же Бранн… Кем тут может быть неблагой с совершенно гениальным, алогичным мышлением, думать не хотелось.
– Что, процессуар, опять в молчанку играть будем? – весьма невежливо прервал мысли советника Алан. – Что за нелепую одежду ты напялил? – коснулся кружева, вздохнул и опустил руку. – И прическа как у ежа. Как ты не поймёшь, нет у фей разума, одни эмоции. Как ни крути, как ни программируй…
– Что?
Джаред даже пожалел о том, что у него нет языкового барьера. Все происходящее было слишком неправильно, слишком ужасно и совершенно ему не нравилось.
– Да, многоуважаемый процессуар, я пытался, зная, что вы хотите настоящую, ну, по возможности, – Алан провел рукой по голове таким знакомым жестом, что у Джареда заныло сердце. – Даже родинку приделал, и что?
– Что? – переспросил Джаред, потому что никакой родинки у лже-Грании он не углядел.
И только сейчас осознал – у ее любимой была легкая ассиметрия в лице, как и у всех ши и людей. Одна бровь чуть выше другой, и улыбка… очаровательная легкой неправильностью.
У этой – не было.
– Но ничего не выходит. Даже родинка рассосалась, – подтвердил его опасения Алан. – Может, у тебя есть какие новости насчёт антидота?
У Джареда не было ничего подобного, и он честно покачал головой.
Мир уже не казался ни уютным, ни дружелюбным. Тихая музыка назойливо лезла в уши, теплый воздух сдавливал грудь.
– Выпей, – вытянув из-за пояса, протянул ему бутыль Алан. – Если, конечно, не боишься отравы.
Джаред так же молча покачал головой. Алан мог отравить его не единожды во все время их знакомства, ещё более долгое время принятия того, что у Джареда есть друг.
– Нет, моногамные пары – это выход, но все равно, ждать, что получится, то ли нормальный мальчик, то ли это… У пятилетки-мальчика разума больше, чем у всей этой кодлы.
Джаред поперхнулся холодной жидкостью, неожиданно мгновенно нагревшей тело и затуманившей разум. Даже засомневался – выдержит ли хваленая стойкость ши местную отраву?
– Да, – продолжил Алан и неожиданно уселся на соседнем листе, медленно описывающем круг в этом фантасмагоричном мире.
Джаред уставился на то, как волны из перламутровых песчинок медленно шевелились подле опущенных ног Алана.
– А ведь для кого-то это идеальная жена. Послушная, как ребенок, страстная и неутомимая. Великолепная хозяйка, и смотрит в рот. Можно отключить и положить обратно, если наскучит. Никогда не сходит налево – ха, да она просто этого не умеет!.. – Алан сорвался в горький смех. – Правда, некоторые приказывают… И все из-за маленькой ошибки в глупом опыте…
«Это, по-твоему, идеальный мир, это – идеальная жена?! Что молчишь?! – шевельнулся Джаред так, чтобы толкнуть ребрами кристалл. – Забери меня отсюда! А то сейчас признаюсь, что я не процессуар первого уровня, что бы это ни значило, и Алан меня убьет».
«Он сейчас сам себя убьет, – меланхолично выдал кристалл. – Ну что, уходим?»
«Нет», – сквозь зубы выдавил советник.
Алан шевельнулся так, словно собирался соскользнуть в эту подозрительную перламутровую няшу, и Джаред, шагнув вперед, присел рядом, так как точно был уверен – в этой субстанции дышать было трудно, а может, и вовсе невозможно.
– Алан, я сейчас скажу тебе то, что не говорил никогда и вряд ли скажу после, – «не говорил этому Алану», для собственного успокоения договорил про себя советник.
«Ну-ка, ну-ка, мне тоже интересно», – подозрительно шевельнулся кристалл.
«Помолчи! И как живут с фамильярами, не понимаю», – мыслесловом ответил советник и продолжил для замершего, поднявшего на него взгляд Алана.
– Может, я и сухарь, каких поискать мало, но без тебя, Алан, моя жизнь превратится во что-то… – Джаред повел рукой, – что-то вроде этой жижи. На вид красиво, а внутри – ничего живого. Любовь ведь разная бывает, а ты, Алан, ты… – споткнулся Джаред и поправился: – Алан всегда был мне верным другом, всегда защищал меня, делил мои горести и радовался успехам. А еще – кто, кроме тебя, выполнит твою работу? Если ты уйдешь?
Алан молчал, но глядел заинтересованно.
– Скажи, а в этой ошибке как-то замешан Мидир?
– Ты так говоришь, словно проспал последние триста лет, – Алан посмотрел уже с подозрением, но потом безразлично опустил голову. – Будто не участвовал сам…
– Порой хочется понять, как все выглядело со стороны, – коснулся Джаред плеча Алана. Нет, платье было вполне в духе, скажем, Дома Неба. Голубой атлас с перламутровыми вставками и рюшечками. Если бы Алан служил в Сокольей Высоте – носил бы за милую душу.
– Даже вспоминать не хочу, – мотнул головой Алан. – Глупо, что отсутствие женщин поначалу приняли за благо.
«У каждого мира – свое Проклятие», – буркнул кристалл.
«Ты же не знаешь?» – спросил Джаред, пристраиваясь поудобнее.
«Уверен!» – пророкотал кристалл, и Джаред не сдержался.
«Понятно теперь, в кого Мидир такой получился», и обратился к Алану, замершему в созерцании полупрозрачных песчинок.
– Ты нужен многим, Алан. Мы, – закашлялся Джаред, – пережили одну беду, переживем и другую. Я уверен. Хочешь, я расскажу тебе одну легенду, такую старую, что все думают, это выдумка? Жил однажды король, и было у него все, кроме любви. Вот так, не влюблялся он ни разу. То ли воспитание не располагало, – Джаред прижал локтем вновь шевельнувшийся кристалл, – то ли гены не те были. Понравилась ему одна девушка, только любила она другого. Его друга. Звали ее Этайн.
Алан вздрогнул и поднял голову. Что-то общее определенно было, должно было быть.
– И он перенес любовь к другу на себя. И влюбился сам, разумеется. И нарушил всевозможные законы, что привело к вымиранию целого мира. Но Мидир изменился, он раскаялся и смог удержать падение вселенной, но окончательно Проклятие, привнесенное Этайн, смогли уничтожить его дети. Дети его и его второй жены, Мэренн. Думаю, гибель Мэллина сработала как сорванная струна, начав движение в новую эпоху. Думаю, уж не сам ли он это подстроил?
Насколько совпадает история его собственного мира и история этого, сильно узнавать не хотелось, но глаза Алана все больше загорались интересом. Хотелось сказать главное:
– Знаешь, если Мидир жив, он исправит свою ошибку. Или это сделают его дети. Ты уже ушел один раз, я еле дозвался тебя… – голос сорвался, Джаред замолк.
«Процессуар первого уровня фрей Джаред просит дозволения войти», – пропела незнакомая музыка.
Джаред приложил руку к губам, поднялся и шагнул назад, на следующий лист.
– Он вроде бы уже здесь, чего просить-то? – недоуменно справился Алан.
– Процессуар первого уровня фрей Джаред просит дозволения войти, – повторил тот же мелодичный голос, а затем добавил, словно извиняясь: – Он все еще ждет у входа.
Алан окинул взглядом Джареда и вскочил, подтянув руку с поясу. Оружия не было видно, но что оно имелось, Джаред не сомневался.
– Дед, посмотрел на идеальную невесту? Судьбы чужой мне тут не надо, а вот смерть можно найти, – сквозь зубы выговорил Джаред, и весь этот странный мир наконец подернулся белой пеленой.
