Текст книги "Безумие ночи (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Но и это касание вызывала в ней только бешеное желание...
– Сколько?– Надсадным, низким голосом прохрипел Теодорус, едва позволяя разобрать слова за рычанием. – Как долго он тебя избивал? – Даже ей, не видящей, лишь ощущающей ладонью каменное напряжения лица вампира, стало страшно от того, что затаилось в этом голосе...
– Месяц, или около того. – Задыхаясь, прошептала девушка в ответ. – Какая разница?
– Не знаю, дьявол меня раздери! – Яростно прорычал мужчина в ответ. – Не знаю! Но есть разница!
– Разве ты поступил бы не так же? – Удивилась она, не желая, чтобы он прерывался, сама накрывая его губы, вибрирующие рычанием, своими.
– О, да! Даже хуже, Лилия. Мои пленники не способны передвигаться после разговора со мною. Но ты... Это вызывает во мне ярость... И будь я проклят, если могу хоть как-то объяснить самому себе такую реакцию!
Ей стоило попытаться вникнуть в смысл слов, которые произносили его губы под ее мягким касанием..., но у Лилианы не было для этого ни сил, ни желания...
И, умирая от отсутствия его к ней прикосновения, девушка крепче прижала свой рот ко рту Теодоруса, начиная своим языком тот танец, которому, только что, научил ее этот мужчина. Скользя, нападая, задевая кромку острых зубов, гладя его язык, оплетая его ...
Теодорус задышал чаще, крепче прижимая Лилиану к себе, и перехватывая инициативу.
Он обхватил ее затылок пальцами, и так сильно прижал лицо Лили к своему, что у той не было возможности сделать вдох... и прикусил ей язык, останавливая ее скольжение, царапая клыками..., посасывая, забирая выступающие капли крови.
Лилиана не смогла сдержать очередного хриплого стона..., начиная тереться о грудь мужчины своей, наслаждаясь ощущением трения кожи о кожу, напряженных сосков о горячую гладкость его груди, ощущая, как и его к ней желание, отдается ударами сердца...
Готовая убить за то, чтобы это никогда не заканчивалось... Но и желая гораздо большего...
Теодорус скользнул ниже пальцами, разрывая джинсы Лили, очевидно, не имея никакого желания возиться с этим элементом гардероба.
– Мне нравится твоя смелость, моя Лилия. – Низко, вибрирующее прошептал мужчина ей в шею, трясь щекой о кожу. – Но совершенно не нравится, как ты одеваешься. Мы это исправим, я обещаю..., но после.
Девушке было не до мыслей о предстоящей смене гардероба.
Она захныкала, требуя, чтобы он не прерывался, изгибаясь сильнее, так, чтоб между ними не было расстояния...
Это заставило низко и тихо рассмеяться Теодоруса.
Лилиана ощутила какое-то перемещение, очевидно, мужчина переступил через край ванны...
А потом, она потерялась... в этом жарком паре..., в шелковом касании теплой воды...
Лили видела расплывчатый туманный образ, не пытаясь уже разобраться в том, что он нес в себе.
Руки мужчины скользили по коже Лилианы, натирая ароматной мыльной пеной, терзая, обводя, чуть защипывая соски, рождая новые волны желания в лоне, сжимаясь напряжением и пульсацией мышц...
Опускаясь ниже, обводя плавную линию ее живота...
Губы Теодоруса повторяли путь, проложенный руками, обхватывая ее груди, прикусывая клыками, но лишь возбуждая, не причиняя боль.
Он был... поразительно бережным с ней, не таким, какого могла бы ожидать от вампира девушка, но... Теодорус не был мягким...
В каждом его жесте, в каждом касании был такой напор, такая страсть, что это сжигало Лилиану снаружи и изнутри...
Она застонала, когда он, прикусив один из сосков, начал обводить его языком, перекатывая маленькую горошинку, заставляя Лили выгибаться в его руках.
И в этот момент его пальцы скользнули ниже, минуя впадинку пупка, раздвигая ее, влажную, и вовсе не от воды, плоть, натирая бугорок клитора...
Лили закричала...
Ох, да!
Он не обманывал, когда обещал, что она сорвет голос.
Теперь, Лилиана в полной мере поверила всему, что Теодорус говорил.
Ощущение того, что его рот, его пальцы творили с ней – лишь подтверждало это все...
Но и она не собиралась просто принимать то, что этот вампир делал с ней.
Тонкие пальцы скользили по его плечам, по груди мужчины, заставляя напрягаться его мышцы, наслаждаясь ощущением их мощного движения под нежным касанием ее руки.
А когда, пальцы Теодоруса резко проникли во влагалище Лили, вырывая новый крик из прикушенных губ, она, уткнувшись лицом в шею вампира, сильно прижимаясь своей, ноющей, потяжелевшей от ласк языка мужчины, грудью к его телу, обхватила ладонью его плоть, напряженно стоящую в воде...
Ее бешено возбуждало понимание того, что она, даже грязной и неряшливой, настолько возбуждала его.
Она сделала то, что так хотела с момента, когда его рука прижимала ее ладонь к его паху.
Пальцы Лилиан заскользили по мощному, напряженному стволу, опускаясь вниз, поднимаясь, и снова убегая, повторяя каждый толчок его пальцев в ней, чуть натирая верх...
– Лилия...– Прорычал вампир, перехватывая ее кисть, дразнящую его эрекцию...– Моя Лилия...
И резко опрокинул девушку на спину, расплескивая воду, упирая ее голову в пологий край ванны, над кромкой воды, на махровом полотенце...
Он, накрыв ее своим телом, сильно и резко, одним толчком вошел в ее лоно...
Лилиана кричала...
Снова и снова, на каждый резкий, покоряющий толчок...
Всхлипывала от наслаждения, от удовольствия, которое затапливало ее...
И просто забилась под ним в охватившем ее оргазме, когда, с рыком, мощно проникая в тело Лили, его клыки впились в ее грудь, глотая кровь, упиваясь вкусом этого удовольствия, заставляющего содрогаться под ним...
И сам излился в тело Лилианы, с громким стоном.
Глава 20
Каталина раздраженно бросила толстую папку на стол, пытаясь унять предательскую дрожь в пальцах.
Алекс удивленно посмотрел на нее, хмыкая такой нервозности.
– Что случилась, Лина? Ты вся на нервах, как пришла с утра. Ты хоть поспала?
– Отстань, Алекс! Просто заткнись. – Буркнула девушка, меряя шагами свой кабинет. – Мне надо подумать. – Проворчала она, останавливаясь у полки, прибитой к стенке, и провела пальцем в воздухе над блестящим металлом катаны, установленной в специальной подставке.
Подарок от отдела к повышению по службе.
Каждый здесь знал эту ее слабость.
Холодный металл.
– Ух, какие мы сердитые. – Протянул мужчина, откидываясь на спинку кресла, и нахально забросил ноги в ботинках на ее стол. – Что, снова не спалось, Лина?
– От-ва-ли. – По слогам произнесла она, не оборачиваясь, и очень стараясь удерживать свое раздражение и характер в руках. Сделала глубокий вдох. – Дай сигарету. – Резко повернулась девушка к нему, словно, и не грубила только что.
И выразительно посмотрела на его ботинки, расположившиеся уж очень близко от бумаг.
– Ну, уж нет. – Мужчина криво усмехнулся, и не думая убирать грязную обувь со стола. – Ты сказала, чтоб я и под дулом пистолета не давал тебе сигарет. Ты же бросаешь, забыла, Лина?
– Дай мне сигарету, Алек, черт тебя подери, просто дай! – Девушка нервно сжимала кулаки и хмурилась, глядя на напарника. – У меня сейчас не самый лучший день, чтоб спорить с тобой, или вспоминать о здоровье.
– Слушай, я понимаю, что тебе трудно. – Мужчина старался говорить ровным успокаивающим голосом, пытаясь утихомирить девушку. – Бросать всегда тяжело. И раздражительность, нервозность – это нормальный этап...
Каталина смотрела на друга две долгих минуты, раздумывая, действительно ли он так же будет говорить, наведи она пистолет на него?
Ей же не привыкать в последние дни упирать дуло в людей...
Ох, нет, ... Грегори был вампиром...
Лина ощутила, как краска начинает проступать на ее щеках лихорадочными пятнами, при воспоминаниях о том, что именно, всего несколько часов назад, делал с ней этот самый вампир...
Это было чересчур даже для выдержки следователя.
Почти зарычав, Каталина проскочила мимо удивленного напарника, который быстро поднялся на ноги, очевидно, не понимая, чем, аж так, рассердил ее, и резко распахнула дверь в отдел.
– Дайте следователю сигарету, мать вашу так! Иначе, устрою всем разгон и выговор, компромата на каждого хватит. – Проорала Лина, замирая в дверях кабинета, слыша, как давится смехом Алекс за ее спиной.
Просто пропуская это мимо ушей.
К черту!
Сейчас, ей было на все плевать.
Лишь бы, хоть как-то забыть о Грегори..., о его руках..., пальцах, погружающихся в нее, мокрых и блестящих от влаги Лины, о его губах, пьющих ее кровь...
О, черт! Она могла поклясться, что опять возбудилась и была уже влажной..., от одной лишь мысли об этом мужчине?!
– Ну? – Вздернула Каталина бровь, обводя подчиненных разъяренным взглядом.
В ее сторону потянулось рук десять, в каждой из которых было зажато по сигарете.
– Вот и молодцы. У меня, самые лучшие сотрудники. – Уже, почти миролюбиво проворчала Лина, тут же поджигая и затягиваясь одной из сигарет.
– Ты безнадежна. – Проворчал напарник, когда довольная девушка вернулась в полутемный кабинет. – Ну, теперь-то, мы можем поговорить о деле? – Александр вернулся к своему прежнему стулу, вновь закидывая ноги на папки с бумагами.
– Давай, возможно, теперь, я хоть слово услышу. – Милостиво разрешила Каталина, останавливаясь у любимого меча, и любуясь отблесками света на полированном металле. Искренне сомневаясь в душе, что, в самом деле, способна что-то воспринять...
Для этого, в ее мозгу должна была бы потесниться хоть одна мысль об этом чертовом вампире..., а не было похоже, что Каталина способна их, даже электрошоком, оттуда прогнать.
– Эгей! Лина! Ты слушаешь меня, рыбка моя?! – Алекс переходил к откровенным насмешкам, начиная доставать напарницу.
– Ты же знаешь, что я ненавижу, когда меня так называют. – Хмуро пробормотала Каталина, выпуская изо рта дым. – Хорошо, зайчик, я слушаю тебя.
Мужчина ухмыльнулся на ее ответный укол.
– Итак, что у нас есть? – Начав просматривать бумаги в папке, которую, так небрежно отбросила сама Каталина, мужчина бессознательно раскачивал стул. – По нашему маньяку – полный ноль, как и обычно... но, хоть не было обнаружено никаких новых жертв за последние часов шесть. Уже хорошо. – Напарник посмотрел на девушку поверх бумаг, вздергивая бровь. – Как думаешь, он пьет Виагру, чтоб насиловать их всех, или какой-то народный метод использует? – Наблюдая за тем, как Каталина вдавливает окурок в пепельницу, задумчиво поинтересовался Алекс.
– Поймай и спроси. – Бросила та, не собираясь просвещать друга, что кое-какая информация у них, все же есть, вот только... станет ли расследование легче с этой новостью?
Алекс до сих пор делал вид, что все описания преступников, которые удавалось Каталине составлять за три года их совместной работы, стоя над трупами жертв – результат недюжей дедукции и работы подсознания девушки. Хотя, как-то, напившись после очередного мерзкого дела, Каталина призналась другу, в том, что может видеть, как умирали все тела, которые они видели...
Мужчина, не менее пьяный, чем и сама Лина, долго молча смотрел на нее, а на утро, сделал вид, что ничего не запомнил из того разговора. Вот только, следователь теперь часто ловила на себе все тот же, задумчивый взгляд напарника.
Сейчас, она пьяной не была.
А значит, и трепаться о вампирах, заставляющих заниматься ее самоудовлетворением у зеркал, и своих предположениях о том, что и их неуловимый маньяк, так же – вампир, Каталина не будет.
– Что еще? – Спросила Лина, садясь в свое кресло и спихивая ноги Алека со стола офисным веником, припрятанным ею специально для такого случая.
– Пара убийств. Скорее на почве бытовых конфликтов. – Мужчина скривился на такое грубое обхождение, но больше ботинки на стол не пытался укладывать. – Передадим в соседний отдел, нечего на нас свою работу скидывать и...
Но звонок телефона прервал речь Александра.
Бросив взгляд на друга, и не ожидая хороших вестей по служебной линии, Каталина сняла трубку.
– Да? – Спросила она, продолжая смотреть в напряженное лицо напарника. – Хорошо. Мы выезжаем.
– Пошли, – проговорила девушка, кладя трубку и поднимаясь из-за стола.
– Наш потрошитель? – Вздернул бровь Алекс, следуя ее примеру, и выбираясь из собственно кресла.
– Нет. – Покачала головой Лина, снимая с вешалки плащ. – По описанию офицеров полиции, прибывших на место, больше похоже на почерк старины Фреда.
– О, черт! Просто блеск! – Алекс скривился, как от вида лимона. – Еще одно обезглавленное и без конечностей, туловище?
– Именно, мой друг. Именно. – Почти радуясь предстоящему, подтвердила Каталина, очень надеясь, что это отвлечет ее от мыслей о...
Вот черт! Как же ей от него избавиться?!
***
– Ты не будешь делать ничего подобного!! – Максимилиан почти рычал, все крепче сжимая пальцы на теле Элен, не давая девушке отстраниться.
Хотя той, очевидно, было, что сказать в ответ на такое заявление.
– Макс, это ведь ты меня обратил... – Попыталась мягко возразить девушка, в слабой надежде урезонить, не на шутку разыгравшийся инстинкт защиты в вампире.
Казалось, что всю силу, с которой он раньше стремился к боли и пыткам, теперь, Максимилиан обернул на защиту Элен от всего и вся..., даже, когда не от чего было защищать.
Наверное, именно так и было. По-другому объяснить себе это – никак не выходило.
– Я тебя не обращал. Это другое, Элен. – Макс приблизил лицо девушки к своему, мягко надавливая на щеку шершавой ладонью. – Это слияние. Это во много раз больше. Мы с тобой – теперь одно. Я, ты – нет разницы. Ты чувствуешь меня. Я ощущаю тебя. – Его голос был жестким, но он так старался стать более мягким. Для нее старался. Хелен крепче прижалась к его руке, безумно любя его за такую попытку, которая проявлялась в каждом жесте, каждом касании, которое Максимилиан, так усердно контролировал, чтобы, забывшись, не совершить более оплошностей. Не причинить боли ей. – Моя жизнь – твоя жизнь. И наоборот. Понимаешь? Мы – едины. Во всем. И в жизни. И в смерти.
– Хорошо. – Кивнула Элен, прикрывая веки, стараясь отвлечь мужчину от такой сосредоточенности. С ним, она была готова принимать и испытывать все что угодно. – Ты поэтому так оберегаешь меня, Макс? – Бросила девушка лукавый взгляд из-под опущенных ресниц, ощущая, как напрягается мужчина, стоящий так близко к ней. Она положила свою ладонь на его плечо, скользя ею к его шее, дразня вампира.
– Нет. – Прорычал он, позволяя своим пальцам пройти, погружаясь, через распущенные локоны Хелен, и крепко захватывая затылок девушки. – Меня мучит и убивает сама мысль о том, что с тобой может хоть что-то случится. – Макс яростно шептал, втирая эти слова в губы девушки своими губами. – Мне безразлично, что будет со мною. Я убил бы себя сам, за все, что творил с тобой. И только понимание того, что моя жизнь – связана с твоей – существенна для сохранения и моего бытия. Только ты имеешь значение. Всегда.
– Любимый. – Прошептала Хелена, обнимая вампира за шею, пораженная болью этих слов. – Макс, не надо. Не говори так. Не мучай себя. Нас. Это – прошлое. – Она покрывала легкими поцелуями напряженные скулы, сведенные судорогой ненависти к себе. – Ты делал то, что не мог не делать.
Да!
Она теперь знала, "помнила" все, что было с ним. Максимилиан не закрывался от Элен.
Не потому, что желал оправдаться перед нею.
Ох, нет!
Она видела каждую женщину, которую он убил, знала каждую жертву, замученную этим вампиром для удовлетворения собственного безумия.
Это причиняло боль, неимоверную, дикую...
Но она видела и каждую муку, испытанную этим мужчиной и в жизни, и после обращения.
Знала все, что творил с ним Аристарх. Видела, как Лейла "воспитывала" брата.
И зная это, Элен сама испытывала неконтролируемое желание убить этих вампиров, которое такое сотворили с мужчиной, которого она так любила, беспощадно превращая Максимилиана в исковерканное чудовище. Заставляя его уподобляться им.
Убить жестоко. Беспощадно. Зверски.
Максимилиан усмехнулся, читая этот порыв.
– Тише, детка. Не так кровожадно. Я уже отомстил им. – Прошептал вампир, ловя ее, порхающие по нему губы, и обводя контур подушечкой большого пальца.
Натирая.
– Недостаточно. – Простонала она, обхватывая этот палец губами, и... чуть прикусывая его. Заставляя Макса рычать. – Но мы не об этом говорили, М-а-акс. – Протянула Элен, имея представление о том, как нравится ему, когда она ТАК говорит.
Ощущая, как реальное подтверждение его одобрения, упирается в ее бедро, понуждая от этого понимания, учащаться дыхание девушки.
Однако, им было о чем поговорить. И это стоило сделать. Она не собиралась уступать в этом... , кем бы ни была в прошлой жизни, до слияния.
– Ты провел единение. Ты сделала меня вампиром. Так? – Шаловливые пальцы скользили по груди мужчины, в попытке отвлечь Макса от того, что говорила Элен.
– Так. – Подтвердил вампир, перехватывая руку девушки, и поднес ее к своим губам, начиная уже своими губами целовать и посасывая ее пальцы.
Черт! У него лучше выходило отвлекать Элен от темы!
Наверное, разница в возрасте и опыте, все же, имела значение...
Но девушка очень старалась не обращать внимания на это все, настаивая на своей идее.
– Значит, как вампир, я должна охотиться, чтоб получать кровь. Разве не так, это делается? – Вздернула бровь она.
– Не так.
Губы Макса раздвинулись в усмешке, и Элен задохнулась, поражаясь тому, как могла раньше бояться этой улыбки.
Сейчас, она готова была наброситься на него, от этой усмешки... и вовсе, не в порыве злости. Скорее, в приступе обратно чувства...
Нечто, типа ... вожделения? Непреходящего сексуального возбуждения? Как, черт все возьми, она могла жить без этого вампира в своей жизни?! Откуда брала силы, чтобы убегать?
– Я что-то не понимаю. – С легким полувздохом признала девушка, то, что и так, было очевидным для Макса. Когда он был рядом – именно Элен становилась совершенно безумной и помешанной на нем. А Максимилиан всегда был рядом теперь....
Неутешительный вывод? Возможно. Только, не для новообращенной вампирши.
Такие мысли вызвали легкую улыбку и у нее.
– Ты будешь брать кровь у меня. Я не позволю подвергаться тебе и минимальному риску, охотясь, Элен. – Непререкаемо проговорил Макс.
И было что-то такое в его тоне, что напомнило девушке тон Теодоруса, когда он требовал полного повиновения от Ротана. Когда подчинял колдуна силой сотворившего...
– Ты приказываешь мне? – Сузила она глаза.
– Только, если ты решишь ослушаться моей... просьбы, Элен. Впрочем... Я не дам тебе такого шанса, любимая. – Макс продолжал ласкать ее ладонь.
Элен... была разъярена.
Но попыталась взять собственное раздражение в руки.
Отчего-то, ощущая, что чувствовал вампир, ей казалось, что причина не только в безопасности Хелен. И, ради этого, она могла простить своего сумасшедшего вампира. Ибо, сама испытывала нечто подобное, при одной мысли о...
– Только поэтому? – Вздернула голову девушка.
– Ты и сама знаешь, не так ли, детка? – Низким шепотом проговорил мужчина, тут же завладевая, столь беспечно предоставленной в его распоряжение шеей, с бешено стучащим пульсом. – Ты моя. И больше никто и никогда не узнает твоего касания. Потому что, даже смерть и мука – будет малой ценой за подобную попытку.
Элен застонала, ощущая, как шепот безумия вампира, подстегнутого ревностью, все громче шелестит вокруг них.
– Моя. Только моя, Элен. – Рычал Макс, ударяя языком по точке ее пульса.
И застонал, от понимания того, что не может сделать то, что так, неистово хотелось.
Именно с этого и начался спор.
Им была необходима кровь. Он не собирался, вновь, до изнеможения, истощать девушку. Пусть это и не было теперь столь ужасным по последствиям.
Однако, у Элен имелось свое мнение на такую заботу вампира.
И девушка резко подалась вперед, почти напарываясь своей артерией на его клыки.
Впиваясь своими зубами в его шею.
Сходя с ума от рычания мужчины, оглушающего ее. От его рук, так сильно, так крепко прижимающих к себе ее тело.
И все равно, желая большего соприкосновения...
Вампир глотал желанную кровь, начиная растворяться во тьме с девушкой, усмехаясь своеволию ее характера.
Это наслаждение – не меняло основного.
Максимилиан должен был позаботиться о той, которую любил. А значит – они отправлялись искать себе жертву.
***
– Как ты попала к Рохусу, Лилия? – Теодорус мягко провел по плечу девушки, обводя контуры синяков.
Она хотела бы ответить.
Правда.
Но этот вампир не бросал слов на ветер.
Ох, нет!
Тео выполнил каждое из своих обещаний.
И, даже, будь у нее голос, чтобы ответить, у Лили, наверняка, просто не было на это сил.
Пошевелить губами, казалось нереальной задачей. Чем-то, за пределами того, что Лилиана смогла бы сделать в ближайший месяц, как ей представлялось сейчас.
Все, на что хватило Лилиан – это слабо вздохнуть, так и не раскрывая век.
– Лилия, посмотри на меня. – В мягком голосе мужчины слышался приказ, но она и сама желала бы смотреть на того, кто так нежно касался ее лица. Девушка видела, как осторожно его пальцы обводили ее скулы. И, казалось, что-то изменилось в этом всем...
В том, как Тео теперь смотрел на Лилиану...
В том, как она видела теперь – четче, яснее, почти не замутненные образы его глаз...
Отчего?
Резкость пришла к ней тогда, когда Лили ожидала менее всего – ощущая, как клыки мужчины глубоко погружаются в ее плоть и вампир начинает пить кровь девушки.
Одним этим чувством, заставляя Лилиан вновь и вновь испытывать оргазм...
И удовольствие было настолько сильным, что она, даже, не сразу обратила внимание на то, сколь четким стал ее образ, воспринимаемый глазами этого мужчины.
– Лилия. – Голос Теодоруса, словно скользил по ее лицу, вслед за пальцами, напоминая о том, что девушка так и не подняла веки.
Попытавшись глубоко вздохнуть, она раскрыла глаза, все равно, не видя ничего, кроме своих черт, на которые смотрел мужчина.
– Расскажи мне, как ты попала к Рохусу, моя Лилия. – Он говорил с улыбкой, она ощущала ее сладковатый привкус в голосе мужчины.
Прохладная ягода винограда коснулась губ девушки, вампир и правда, позаботился о завтраке для Лили, только вот, и на это, сил он ей не оставил...
Потому, Теодорусу, не желающему отступать от принятого решения накормить Лилиану, приходилось самому ее и кормить, буквально заставляя хоть что-то проглатывать.
Не то, чтоб им обоим это не нравилось...
Лили казалось, что мужчина наслаждается этим не менее, чем она сама.
Хотя, ни он, ни девушка – не должны были испытывать нечто подобное. И Лилиана боялась, что как только она начнет рассказывать о себе, Теодорус изменит свое отношение.
Хотя, глупое и странное ощущение в груди, до рези от слез, в слепых глазах, заставляло ее надеяться непонятно на что...
Надежда – бесполезное чувство, кто лучшее Лилиан знает об этом?
– Он меня выкрал. – Еле слышно прошептала Лили, испытывая странное удовольствие, отдающееся во всем теле, от того, как губы скользят по тугой и прохладной ягоде.
Даже едой, этот мужчина умудрялся возбуждать и покорять ее.
Впрочем, он был вампиром, чему же удивляться тут? Тем более, Лилиане...
Только... она никак не могла вспомнить, как же назывался этот темный цвет, которым переливался виноград в длинных пальцах мужчины...
– Какого он цвета? – Не желая раздумывать над этим..., или же, пытаясь отвлечь вампира от разговора, прошептала она.
– Кто? – Уточнил Тео, дразня Лилиану, начиная обводить этой ягодой контур губ девушки.
– Сок...– В очередной раз, теряя дыхание от таких его действий, тихо выдохнула Лили.
– Рубиновый..., напоминающий цвет твоей крови, моя Лилия. Но ему никогда не сравниться с ней по вкусу. – Виноград забрали от ее губ, а в следующее мгновение, тело вампира, уже накрывало Лилиан, укрывая от всего, что окружало их.
И его губы, удерживающие ягоду, прижались к ее рту, осторожно придавливая, в поцелуе, заставляя Лили пить по капле этот сладкий нектар... рубинового цвета...
Она пила сок, и ощущала, как кружится голова, словно бы, Тео поил девушку вином.
Но правда была в том, что это из-за него, из-за вкуса мужчины на своих губах, из-за веса его тела на ней, из-за запаха Теодоруса, окутывающего Лилиану – она чувствовала себя опьяненной...
Потерявшейся, жаждущей...
Ей хотелось, чтобы его напряженная эрекция, упирающаяся в живот Лили, была ниже..., и глубже... в ней...
Ох...
– Тебе понравилось, не так ли, моя Лилия? А ты отказывалась есть. – Он опять улыбался. И ей так хотелось видеть эту его улыбку...
Девушка прикусила губу, чтобы прогнать неуместное чувство горечи и вздрогнула, когда услышала тихое рычание, вырвавшиеся из груди вампира, на такой ее жест...
– Даже дыша, ты соблазняешь меня, Лилия. – Проговорил мужчина, прерывая слова рыком. – Но тебе надо хоть немного времени, чтобы восстановиться. – Он казался огорченным этим фактом... Она так же..., если не пытаться обманывать саму себя...
Непроизвольно, ее бедра легко дернулись, словно в попытке вобрать его напряженную плоть в себя...
Теодорус, с легким смехом, положил свою ладонь на закушенные губы девушки, второй кистью прижимая тело Лилианы сильнее к кровати.
– Не искушая судьбу, Лилия. У нас еще будет время. А сейчас – просто ешь, и отвечай на мои вопросы... – Новая ягода скользнула к ее губам, подталкиваемая его языком.
Просто?!
В этом не было ничего простого!
Как можно говорить хоть о чем-то, когда разум превратился в святилище, посвященное ему одному?
Как можно есть, когда, вместо сладкого и терпкого вкуса винограда, жаждешь ощутить мускусный и острый вкус его удовольствия, его семени?
У Лилиан не очень хорошо получалось вот это его "просто". Паршиво получалось, вообще-то.
– Зачем Рохус выкрал тебя? – Этот вопрос, пробился сквозь туман вожделения и страсти, который отныне заменял все ее мозги...
О, вот мы и приблизились к основному, не так ли? Точка в пути, после которой изменится все...
Девушка этого не хотела. Но и не ответить не могла.... Такое сложно надолго скрыть.
– Вся ... моя... семья... – Лили с трудом заставляла эти слова проталкиваться сквозь губы, которые он, непонятно зачем, отпустил... – является Карателями... – почти беззвучно выдохнула она, сжимаясь в комок, в ожидании реакции, отворачиваясь, не желая видеть свой страх и опустошенность его глазами...
Теодорус молчал лишь мгновение, а потом, искренне рассмеялся.
– Ты – Каратель, моя Лилия? Это было бы забавно...– Новая ягода коснулась ее губ.
Он смеялся? Продолжал кормить ее? Она ... мало, что понимала в происходящем, пожалуй.
– Я сказала, что моя семья – Каратели. Не я. – Едва смогла прохрипеть она, пытаясь увернуться от виноградины.
– Тише, Лилия. Ешь. – Губы Тео прижались к ее губам, мягко заставляя проглотить угощение. – Разве не все члены клана, безоговорочно становятся Карателями? – Спокойно спросил он, все так же ласково, как и до этого, поглаживая ее скулы.
– Все...– Слабо кивнула она. – Кого не отвергнут...
– Тебя ...отвергли? – Голос мужчины упал на два тона, снова перекатываясь рыком, а пальцы, лежащие на щеке – напряглись, но лишь на миг, чтобы, вновь вернуться к мягкому скольжению.
– Да... почти..., кроме матери. – Прошептала Лили, по непонятной даже для себя, причине, слепо утыкаясь своим лицом в его шею.
– Почему? – Не мешая в этом ей, Теодорус обхватил затылок девушки ладонью, и перекатился в кровати на спину, располагая голову Лилианы на своем плече.
– Я слепая. – Проговорила очевидное она.
– И что? Слепая не может использовать силу, чтобы убивать вампиров? – Улыбнулся мужчина, продолжая кормить ее, прижимая к губам палец, с которого капал мед.
Лили очень не хотела отвечать, и потому, она послушно слизала сладость, очень надеясь увлечь Теодоруса другими порывами.
Впрочем, стоило ли надеться, после такой-то новости?
– Никто не инициировал меня. Я слишком рано потеряла зрение, не успев пройти обучение. И, если бы не моя мать – клан просто отдал бы меня в приют..., или, выбросил бы на помойку, я перестала быть частью их, когда ослепла. – Тихо шептала она, облизывая слипающиеся губы.
Его объятия становились слишком крепкими. Слишком. Больше похожими на тиски.
Но, губы Теодоруса так нежно касались лба Лили, что ей было безразлично, даже если он убьет девушку этим объятием.
– Кто бы мог подумать, что Каратели не менее беспощадны, чем те, за кем они охотятся. – Со злой иронией пробормотал мужчина.
– Им нужны только лучшие. – Едва ощутимо пожала плечами Лили, давно смирившаяся с этим. – Но и, несмотря на запрет, мать продолжала обучать меня. Правда, так и не решилась инициировать. – Закончила рассказ девушка, пряча лицо в убежище его шеи.
– Ты никогда не использовала свою силу? – Перебирая темные локоны, напоминающий по цвету горький шоколад, после того, как они смыли с них всю пыль и грязь, спросил вампир. Его голос... он был странно напряжен.
– Никогда. – Подтвердила девушка, безумно радуясь, что эти руки, все еще, держали ее.
– Так вот почему Рохус выкрал тебя. Огромный, колоссальный источник энергии, которую никогда не использовали. – Тихо пробормотал Тео. – Бриллиант.
А потом, снова перевернулся, опрокидывая девушку на спину, накрывая ее собой и... вновь прижимая к губам свои пальцы, заставляя слизывать прозрачные капли меда.
– Скажи мне, Лилия, почему ты так легко приняла меня? Даже отвергнутый Каратель – ненавидит вампиров, разве не так?
Мужчина потерся своим носом о ее щеку, глубоко вдыхая аромат напряженно стучащего пульса.
– Я... – Она облизала губы, ощущая приторную сладость на языке. – Когда ты рядом... я вижу. Вижу то, что видишь ты. – Прошептала Лилиана, задерживая дыхание.
Глава 21
Поздно было притворяться благонравной и незапятнанной.
Сколько раз, в конце концов, Элен уже пила кровь?
Девушка не считала...
Слабый ветер, гуляющий по аллеям вечернего парка, перебирал темно-каштановые пряди Хелен, не отвлекая от наблюдения. Заставляя ее жадно втягивать холодный воздух, наполненный горячим ароматом крови, стекающей по коже несчастного, из-под клыков ее любимого...
И не имело никакого значения то, что вся кровь, которая до этого момента поддерживала ее жизнь – принадлежала вампиру.
Макс брал ее у людей.
Возможно..., вероятнее всего, достаточно часто, убивая при этом жертв.
Элен не знала об этом?
Ложь!
Она знала все.
Слизывая каждую каплю с его кожи, делая каждый глоток, даже через любимого, она выпивала чью-то жизнь.
А значит, было бы странным испытывать страх или отвращение, наблюдая за тем, как Максимилиан пьет кровь из прокушенного горла жертвы.
И не ее новая сущность была виною тому, что в сознании Элен не было и тени осуждения любимого.
Девушка отбросила Бога, отвергла спасение, сама себя проклиная, еще будучи человеком, ведь правда?
Что ж, весьма глупо было бы теперь испытывать раскаяние.
Этот мужчина, забирающий на ее глазах жизнь у ни в чем, ни повинного человека, дал ей больше любви и обожания за эти дни и ночи, чем Хелена хоть когда-то имела. Больше, чем, скорее всего, хоть кто-то смог бы подарить девушки за все земное существование.
