Текст книги "Займ на любовь (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)
Глава 37
– За что жену его, любимый? Она-то в чем виновата?
Смелости спросить об этом хватило лишь глубокой ночью, да и то тихо, едва слышным шепотом. Еще и прижмуриться захотелось, спрятаться на его плече или в подушке. Потому что так и не разобралась с тем, что испытывала из-за такой новости.
Правда, стоило сказать честно, что у Миры и времени особо не было думать над тем, что узнала… Потому что своих новостей и фактов, касающихся их со Стасом лично, рухнуло сегодня на голову не меньше.
Муж очень удачно отвлек ее, иначе и не скажешь. Хотя сам Стас даже посмеиваться начал, когда Мира за голову хваталась, не успевая за изменяющейся картиной окружающего мира.
– Куда подевался твой авантюризм и быстрая адаптация к ситуации, белла? – по-доброму поддевал ее муж, пока они ехали в больницу, уже договорившись с врачами об обследовании.
– На промзоне потерялись, – буркнула в ответ она.
И Стас ее в железных объятиях сжал, уже ничего не говоря. Только чувствовалось, что ему дышать тяжело, как с усилием. Прижался губами к виску.
Тест оказался позитивным. И второй тоже. И третий…
Ну да, она сразу попросила несколько купить, заявив, что читала, будто те часто дают ложно-позитивные результаты. Стас просто рассмеялся с этих доводов, заметив, что обладает иной информацией. Влад, который сам решил отправиться по такому «деликатному» поручению, сохранил невозмутимое выражение лица, хоть было видно по глазам, что тоже забавляется.
Мира немного смущалась, что приходится охранника о подобном просить, пусть и сроднилась за эти дни с Владом, пока Клим еще после ранения восстанавливался. Но саму ее в аптеку никто не пустил бы, да и не дошла бы, ноги все еще дрожали. А Стас ее в одиночестве оставлять не собирался, как казалось Мире, после всего и лучшим своим людям не до конца доверяя. Разве что Владу, возможно, чуть больше, чем другим, ну и Коле, но брата сейчас в офисе не было, так что выбор оставался небольшим. Не Петю же о таком просить. В общем, так как-то.
Ну а после трех положительных тестов у Миры просто не осталось доводов. А вот муж с каждой ее попыткой казался все более довольным. Но, что на самом деле только больше покорило Миру и дало ей моральную поддержку, что ли, так это то, что не было самодовольства с его стороны. То есть Стас не радовался тому, что обстоятельства сложились, как он хотел и теперь ее можно дома запереть, запретив все на свете под предлогом безопасности.
Нет. Муж искренне счастлив был просто от факта вероятного скорого пополнения в их семье. И дал это Мире ощущать всеми фибрами души. Хотя и вопрос с ее здоровьем и состоянием не снял, его все еще капитально напрягала вероятность, что все то представление сильно сказалось как минимум на психическом равновесии Миры.
Потому они и помчались сразу в больницу.
Не сказать, что Мира любила, когда ее со всех сторон обследуют и кровь цедят на кучу анализов… Но сейчас и сама понимала – нужно и важно. И, на самом деле, она тоже была очень непривычно и глубоко, почти интимно счастлива, когда на УЗИ им подтвердили то, на что три теста «намекали». Просто еще сама не соотнесла себя с этой ролью – чьей-то матери.
Давно сосредоточившись исключительно на работе, по сути, живя журналистикой, она не то чтобы отвергала идею появления детей у себя, однако такая вероятность существовала где-то за границами ее реальности. Потому… даже осознать пока было не так просто, свыкнуться. Точно как и с любовью к такому человеку, как Станислав Гончаренко… Хотя кто там ее спрашивал?! Можно сказать, перед фактом поставили. Вот и с беременностью как-то так. Но Мира не в обиде вроде, наоборот, не помнила, а была ли хоть когда-то такой счастливой?
И все же сейчас, чуть уложив этот сонм эмоций внутри себя, кое-как если не поверив, то приняв и услышав новость о том, что уже не сама живет в своем теле, она испытывала необходимость выяснить… Наверное, как ни подкалывал бы Стас, а журналист в ней и потребность докапываться до сути были неискоренимы. Ну и в тишине ночи, все-таки уже неплохо изучив характер мужа, посчитала сомнительным, чтобы он на самотек отпустил месть, доверив судьбе или случаю. Не тот склад натуры, как ни надейся… Хотя и не могла не признать, что обставлено все было так, что не придраться и самым дотошным спецслужбам.
Надо бы испугаться, что так легко размышляет в подобном разрезе, лежа в его объятиях, но… поздновато уже.
Станислав, который тоже не спал, а сильно, но очень бережно, обнимал Миру, грея своей огромной ладонью ее живот, прижал к себе крепче. Тихо вздохнул в ее затылок.
– Это не мой заказ, белла, – очень спокойно заметил, проведя пальцами второй руки по ее щеке. – Я с женщинами не воюю, не за грехи их мужей. У нее свой какой-то запрос был к Шусту, не мое дело мешаться, да и Денис не открывает нюансов договоренностей никогда, за что его и ценят. Мне гарантию дал, что это не повлияет на мое, только в выигрыш пойдет. Достаточно.
Мира, ничего не поняв, села в кровати, правда Стас неохотно такое позволил. Всмотрелась в лицо мужа в темноте спальни, мало что видя, больше угадывая по полутеням.
– Я не поняла, – честно призналась, все же принимая, что заказ на Авраменко он не отменял. – Она сама себя, серьезно?
А Стас в нее всматривается, рукой провел по позвонкам, сверху вниз, и назад, то ли лаская, то ли поддерживая, а может, дразня больше, изучая реакцию. И будто взвешивая, стоит или нет говорить ей то, что, очевидно, не считает необходимой для Миры информацией.
И она от него взгляд не отводит. Будто в разум забираются друг другу. И словно оба вспомнили одномоментно похожую ситуацию, когда каждый что-то знал и решил утаить, пусть и из самых лучших побуждений. Разве Стас ее тогда не оберегал?
Странное осознание, что уже как-то глубже, объемлюще понимают друг друга, предугадывая порывы и чувства. Точно что проросли душами и мыслями, сплелись. А Стас медленно закрыл веки, как признавая, что сам терзается такими же мыслями, понимая, почему она продолжает спрашивать.
– Тут и я не очень помогу разобраться. Все решалось через исполнителя Шуста, и очень быстро, насколько я понял, – без охоты в голосе, тихо, отрывистыми сухими фразами таки заметил. – И о сути их договора я не осведомлен. Вероятно, ее жизнь так помотала, что такой выход казался единственно-желанным. Да и ведь договорилась о чем-то, это со своей стороны в оплату предложив, еще и нам сыграв на руку, учитывая интерес к ситуации тех, кому бы лучше работать не помешало… – последнее замечание отдавало сарказмом и той самой претензией, которая никуда у Стаса не делась.
Да и знала, что он действительно с адвокатами выставил серьезные претензии СБУ, даже Кузьменко уже по телефону извинялся… Не то чтобы Стаса устроило или удовлетворило такое «отступное». Не после сегодняшних обследований в клинике. Ему точно не их извинения были нужны.
Нет, с Мирой и их ребенком вроде бы все было нормально, хоть врачи пока и не исключали отсроченного влияния подобного стресса на протекание беременности в будущем. Тут до следующего скрининга они не брались окончательных заключений давать. Настаивали на пристальном внимании к здоровью и регулярных обследованиях, чтобы вовремя реагировать, если все же…
Да и Мира сама не могла не признать, что по ней то все таким катком проехалось – до сих пор трясет, если задуматься. Так что даже понимала мужа, который еще из клиники адвокатам писал что-то, явно добавляя новые факты в копилку их претензий.
Но сейчас не от того заледенели пальцы на руках, да и ноги… Страшно. Может, излишне чувствительной стала, но очень страшно за любимого.
– Ты Шусту настолько доверяешь? – у Миры почему-то голос сел. Зябко стало, обхватила себя руками. И такой страх в душе вкупе с непониманием ситуации!
– Доверяю, белла, – ответил, не колеблясь.
Тоже поднялся, притянув ее ближе, и уложил на себя, обняв так, что ни шевельнуться! Дышится, и то с усилием.
Но ей за счастье такая близость в это мгновение!
– И тебе нервничать не стоит. У нас с Дэном свой багаж, он не подведет и не станет против меня двойной игры вести. Тут могу гарантировать, – очень веско и действительно убежденно прошептал Стас ей в ухо, устроив Миру у себя на груди.
И одеяло сверху натянул повыше, хоть за окном уже лето началось. Но ей так холодно, будто зима. Хотя рядом с ним, когда так обнимал, говорил твердо, легче становилось. Немного успокаивалась. Да и на что в данной ситуации Мира повлиять может? Все уже произошло, тут ей не изменить ничего, и не очень выйдет разобраться, судя по всему, если и муж признает, что не обо всех деталях в курсе. Но он точно знает этого самого Шуста в разы лучше. И если уверен в нем… Непривычно, да, но Мира понемногу осваивала умение доверять мнению и решениям мужа. Так что…
У нее сейчас точно есть другая, куда более важная задача. И насколько бы ей ни было странно осознавать, что станет матерью… Точно не собралась подходить к этому вопросу халатно. Есть о чем и ком думать, а не забивать голову и душу пустыми пока страхами и теориями.
Ну а если реально что-то узнает и сможет повлиять, понятно, что и поддержит, и всеми силами станет Стасу помогать. Даже если он сам будет против.
Приняв такое решение, оказалось немного легче и выдохнуть, и удобней устроиться в руках мужа, и на его груди комфортно примоститься с внезапным пониманием, что сонливость подкралась, которой и не ощущала вроде. Пригрелась, доверяя этому мужчине без оговорок и условий, что бы там внешний мир не решил об этой ситуации.
через две недели
Дома она сидеть наотрез отказалась. Точно не собиралась позволить себя за семью замками запереть, хоть и понимала, что именно заставляет мужа ей сейчас предлагать «отдохнуть и расслабиться».
– А работу за меня кто делать будет? – поддела Стаса с некоторой насмешкой. – Ты изначально был в курсе, что я не из тех, кого в домохозяйку превратить легко. Да и какая из меня домохозяйка, собственно, любимый? Я даже блины жарить не умею, – с саркастичной усмешкой, заметила Мира в ответ на все эти «ненавязчивые» предложения. – И потом, где ты лучше меня начальника своего аналитического отдела найдешь? Еще и готового работать в любое время дня и ночи, без выходных?
– Вот именно этого мне не нужно, белла, – фыркал и несерьезно сердился Стас. – Нормальный режим дня и отдых, как раз то, что тебе все врачи рекомендуют. Да и сотрудников найти не проблема…
– Но не таких хороших, как я, – ввернула ему без лишней скромности (а зачем та нужна, когда и себе знала цену, и ощущала, насколько ее любят?) – Будешь и на них через стекло любоваться, глаз не сводить? – поддела она в ответ мужа. – А со мной круглыми днями дома сидеть?
Оба рассмеялись в итоге.
Потому что он до сих пор не мог ее оставить или доверить кому-то еще, что, в общем-то, объяснимо было. Даже с возвращением Клима, ранение которого достаточно хорошо заживало, позволяя парню быстро на поправку идти, Стас не ослабил внимания. И, как иногда сам честно признавался, сомневался, что сумеет когда-то «выдохнуть», после того, как ее «смерть» своими глазами увидел.
Так что оба понимали, что все его уговоры лишь разговорами и останутся. Потому как дома сидеть постоянно Гончаренко не в состоянии, таким холдингом из спальни не поуправлять. А Мира резонно замечала, что если она все равно с ним в офис едет, то и работать ей куда полезней, чем на диване лежать, бессмысленно разглядывая потолок или начинать смотреть сериалы, чем никогда не занималась.
«Разумеется, она будет следить за режимом. И, конечно же, не станет переуртуждаться», – заверяла мужа с улыбкой.
– Ты за каждым моим шагом следишь, серьезно, Стас, уж точно все будет под твоим контролем: и мое питание, и мой режим – уже сама фыркнула, сидя у него на коленях и ероша мужу волосы.
А чтоб не был таким серьезным!
– Ты утром поесть не можешь вон, тебя тошнит! – хмурился Стас, явно рассчитывая держать позицию до конца. Кивнул раздраженно на ее нетронутую тарелку.
– Так главное то, что от омлета тошнит, а не от тебя, любимый, – не на ту напал, конечно, она его сразу предупреждала, что характера хватает. Да и упрямством ему не уступает. – И я же не через заборы рвусь лезть, а около тебя в комфортном и современном офисе собираюсь сидеть. И во благо нашей же семьи стараться, – прижалась губами к его жесткой щеке, где под кожей напряженные мышцы челюстей ощущались.
– Будто я не в курсе, что ты и для канала своего то сюжет редактируешь, то присланные данные изучаешь, потому что им не хватает твоих мозгов и умения нюансы замечать, – проворчал Стас сквозь стиснутые зубы…
Но чувствовалось, что уже как бы смиряясь, принимая ее точку зрения.
– Я этого от тебя и не скрывала, больше того, делаю все у тебя на виду, в полевые расследования не лезу, – уже тише, тоже не перегибая, примирительно заметила Мира, так и не прекратив его лицо целовать. – И потом, давай откровенно, ты сразу знал, какой у меня нрав, ну и то, что на месте меня сложно удержать, тоже был предупрежден заранее. Но ведь тебя это не спугнуло. Еще и сам вон как с толком придумал использовать и мою любовь работать, и умение все анализировать, – решила умаслить мужа комплиментами, чтоб уже наверняка подействовало.
– Получается, я больше всех выиграл? – хмыкнул Стас, заломив бровь и так глянул на Миру, что сразу очевидно: все понимает и ее игру сечет на корню. Но и препираться не хочет.
А еще не в состоянии основного изменить и отрицать – не сумеет ее без своего присмотра оставить, а значит, и спорить не о чем.
– Да, твой «займ на любовь», который ты так настойчиво пытался мне протолкнуть едва не со второй встречи, точно принес тебе немалые дивиденды, – рассмеялась Мира. – Вот что значит, когда человек в экономике и бизнесе разбирается «от и до», – поддержала его тон. – Хотя и я выигрыше осталась, даже спорить не буду. Еще и с прибылью, – шутливо поиграла бровями, накрыв ладонью еще и не начавший проглядывать живот.
Вот тут Стас расхохотался, обняв ее обеими руками и растрепал уже сам всю ее прическу.
– И как я забыл, что с тобой просто нереально препираться? Не хуже меня умеешь находить аргументы и доводы, чтобы быть полезной всем, – прижался к ее губам, жадно поцеловав. – Ладно, белла, хорошо. Если смотреть с такой стороны… Но ты никуда не пропадаешь из поля моего зрения!.. – с рыком выставил условие.
– Спасибо, любимый! Я знала, что ты не будешь против, чтобы я продолжала и тебе помогать, и для канала анализ проводить! – Мира сама крепко обняла его и прижалась к губам Стаса, горячо целуя…
Это всяко было приятней, чем о завтраке думать, который он точно попытается в нее впихнуть, пусть она и понимала, что муж прав и питаться ей нужно. Собственно, с этого они и начинали сегодняшний разговор: Стас настойчиво убеждал ее съесть хоть что-то, когда позвонил Терещенко, сообщив, что Залевски все же обнаружили… мертвой, как и предполагал Гончаренко. И… в общем, и уточнять нечего, что у ее мужа это вызвало новый приступ обострения попытки Миру от всего на свете обезопасить.
– Раз они устраняют всех, игра идет на высоких ставках. Да и судя по тому шороху, что Мартынов устроил, стараясь все схемы и дела тестя на себя переключить… Не хочу даже малейшей вероятности нашим врагам давать, – рыкнул Стас, с закаменевшим лицом…
Ну и поехало.
И все же, Мира знала, что она дома не высидит, тем более с этим утренним недомоганием, на работе легче, отвлекается, под новости и сводки даже поесть умудрялась… Чем, кстати, Стас уже не раз пользовался. Так что зря ворчит, хотя и ей не по себе стало от известий… Как бы там ни было, при всем своем негативном отношении к прокурору, не желала такого исхода Марине. Ведь ясно, что женщину просто использовали, как расходный материал. И от этих мыслей в холодную дрожь бросало. Так что могла и чувства Стаса понять. Но разве рядом с ним она не в самом безопасном месте находится?
На что и давила. Да и, зная себя, понимала, что умом тронется, сидя в четырех стенах без всякого занятия, пусть эти «четыре стены» и подразумевали огромный дом с не менее просторным участком. Ну и какой смысл делить силы охраны в их ситуации? Не лучше ли в одном месте все сконцентрировать? Ведь уже есть опыт…
В общем, на то и давила, в общем-то, не без основания надеясь, что и Стас логичной частью разума понимает бессмысленность такого требования. Хоть и была согласна с мужем, что происходящее нынче настораживало. Мартынов точно не был второстепенным игроком… Или, во всяком случае, не планировал оставаться на таких ролях. И сейчас всеми правдами и неправдами захватывал все больше влияния… Впрочем, учитывая, что эти его поползновения напрямую затрагивали интересы семьи Гончаренко, ибо состоял Мартынов в той же партии, куда приняли и Николая, да и по холдингу они терпеть и намека претензий не собирались… Конфликт нарастал. Не говоря уже о куда более личном отягощающем моменте…
– Хорошо, я услышал тебя, белла, – прерывая ее размышления, кивнул по итогу муж, так и не ослабив объятия. – Но на одном условии: если я посчитаю, что это увеличивает риск, реально, с фактами – ты безоговорочно послушаешься, – Стас внимательно и даже давяще глянул ей глаза в глаза, включив ту самую свою харизму.
Что ж, Мира тоже умела здравые аргументы воспринимать и признавать, когда спорить не стоит.
– Я согласна, – кивнула она, устроив голову на его плече и наслаждаясь ароматом одеколона Стаса, теплом его кожи. Вот от чего совершенно не тошнило ни разу, кстати, часто и легче становилось.
И Мира этим беззастенчиво пользовалась, иногда даже посреди рабочего дня. А Стас безбожно потворствовал, кажется, и сам с удовольствием держа ее максимально к себе близко.
Эпилог
через девять месяцев
– Стоять! – тихий окрик мужа заставил Миру замереть на месте и нервно оглянуться. Сердце и то чаще застучало.
И почему-то вспомнилось, как она впервые в жизни Стаса увидела… вот с таким же окриком его охрана поймала ее прямо у забора. Расплылась в усмешке, прижав руку к груди, будто надеясь это резкое сердцебиение унять.
– И куда мы двинулись, белла? Тебе еще нельзя так скакать! – явно не одобряя ее устремления, Стас уже стоял за ее плечом.
От ночника, что был включен в детской через приоткрытую дверь света мало добивало, но ей хватало. Она уже ощущала его настроение и выражение глаз, чувствовала душой.
Он смотрел так… вроде и строго, но и все понимая. Видела, что в его глазах усмешка прячется. Бесконечно теплая и полная любви к ней.
– Я только проверю… – начала было Мира.
– Белла, дай ребенку просто полежать. Мы его уложили двадцать минут назад, – Стас сложил руки на груди. – Тебе самой отдохнуть нужно. Проверь приложение видео-няни, он спит…
– Как-то очень тихо, – не готова была так просто согласиться она. – А на экране толком не видно, темно. Вдруг Костя проснулся и ему там грустно…
– Ему точно не может быть грустно, любимая. Наш сын спит и тебе его примеру стоило бы последовать, – не повышая голоса, учитывая, что на улице ночь, а у них в детскую из спальни дверь открыта, хмыкнул Стас, обняв ее плечи и потянув на себя.
Она понимала, что он прав, скорее всего… Но с недавнего времени, точнее с того момента, как две недели назад она родила их сына, что-то в мозгах Миры конкретно изменилось. Прям тревожность такая… неконтролируемая. И теперь ей чаще приходилось сильно одергивать себя, чтобы все время не проверять, все ли хорошо с этим небольшим живым комочком… Ну ладно, тут она юлила, сын размерами точно в папу пошел, врачи долго сомневались, а сможет ли Мира сама родить… Но ей упорства никогда было не занимать!
Стаса же эти ее новые порывы невероятно смешили.
– Белла, ты его закончила кормить только-только, все с ним хорошо. Отдохни сама, иначе никому лучше не будет. Ты же это понимаешь, – явно пытаясь достучаться до нее, заметил так же негромко муж, потянув ее снова к кровати, из которой Мира как раз выбралась.
– Понимаю, – вздохнула, признавая его аргументы. – Но он такой маленький… И мне кажется совершенно беззащитным… – свои доводы привела.
А Стас вдруг так засмеялся, что пришлось ему в ее плечо уткнуться, видимо, чтоб сына точно не разбудить, да и весь дом не поднять на ноги.
Насчет няни они еще не решили, вопросы безопасности смущали всех, но пока родители Стаса на подхват приехали… И хоть больше забавлялись, чем реально сидели с внуком (у Миры еще попробуй сына из рук забери было, даже когда работать пыталась, проверяя статистику и изучая новости), но и старшее поколение будить не стоило. Пусть все выспятся.
– Теперь ты должна понимать, что я ощущаю, когда на тебя смотрю, белла, – нежно прошептали он ей на ухо, сдув локоны, щекоча ее дыханием и своим смехом.
– Эй, но мне-то не две недели от роду! – возмутилась Мирослава, наконец-то действительно отвлекаясь от своего устремления. – И я могу за себя постоять…
– Возможно, – не стал спорить Стас, глядя на нее с таким сногсшибательным коктейлем нежности, любви и тяги во взгляде, что и несмотря на все нюансы, внутри тонкая струна как натянулась, задрожав. Пробило огнем, пробежало по каждому нерву оголенными чувствами к этому мужчине!
Потянулась к нему, обхватила мужа за шею, на носочки привстала, чтобы крепче обнять.
– Но когда я смотрю на тебя, – продолжил Стас, тоже сжав ее плотнее, – то вижу лишь свою женщину, которую люблю до сумасшествия. И ни за что в жизни не готов потерять. От всего защитить и уберечь хочется, – с некой яростью даже, сипло прошептал, заставив дрожь пройти по позвоночнику Миры.
– И я люблю тебя так же, любимый, даже не сомневайся!
Вдруг страшный испуг пронзил, что за этими тревогами о сыне, Стас мог подумать, словно бы отошел для нее на второй план. А это не так было!
– Только же ты мне и шанса не даешь тебя уберечь, сам подстраховываешь на каждом шагу, все просчитываешь на три хода вперед. Вот и отрываюсь хоть на нашем сыне, – как повинилась, чуть смущенно, но и с легким смешливым упреком. – Но я же точно знаю, что Костя вырастет, и у него своя жизнь будет, а у нас с тобой – своя… И я безумна счастлива, что ты со мной рядом, – выдохнула, уткнувшись ему в шею своими губами, с удовольствием дыша ароматом его кожи, теплом любимого напитываясь.
Так и застыли на какие-то мгновения, обнимая друг друга настолько, будто от этого их жизни зависели. Словно вновь после той промзоны и кошмарной ночи впервые встретились. Как надышаться друг другом и сейчас не в состоянии были. И теперь, спустя столько месяцев, подозревали оба, что на всю жизнь те события все в их душах перевернули, оставив острую память о боли и опустошенности. Как клеймо… Тем больше ценить и дорожат друг другом!
– Ладно, – тяжко, будто переступая через себя, наконец, выдохнул Стас. – Последний раз идем проверим Костю. И спать, белла! Тебе отдых больше нас всех нужен! – поддавшись все же ее порывам, пошел навстречу, но со своими оговорками, разумеется. – И если он проснется, я его беру сюда, ты кормишь лежа, и я потом отношу, не ты. Ясно? – сурово глянул.
Кто б сомневался.
Но Мира была счастлива и такому подходу. Молча закивала, опасаясь, что по любому слову догадается, как ее душат слезы, навернувшиеся на глаза. Не высвобождаясь из объятий мужа, понукаемая его рукой, пошла следом в детскую.
Через 10 лет
– Константин Станиславович!!! Быстро вернулся сюда! И брата за спиной прятать нечего, я знаю, что вы оба в этом участие принимали!
Мира знала, что орет так, что не только все в доме и охрана слышат, но и близлежащий поселок, возможно. Но эти двое дьяволят ее вывели из себя!
– Ну, мам! – в два голоса заискивающе протянули оба ее сына десяти и восьми лет от роду. – Ну не кричи. Мы же не специально! И мы тебя та-а-ак любим! Так хотели тебе сюрприз сделать! – ей чуть ли не в лицо ткнули букет маргариток, точно сорванных под той стороной забора…
Который эти двое чумазых чертят перелезли несанкционированным способом, кстати, вынудив и охрану быстро менять тактику сопровождения!
– Я же просила! Не-е-ет, я три дня уговаривала вас, увещевала и просила вести себя нормально в гостях у дедушки и бабушки! – не поддалась на их молящие огромные глаза Мира, отодвинув цветы от носа.
Не собиралась им дать себя так легко сломить! Хоть и мало в чем могла отказать своим сыновьям, Косте и Женьке, но не там, где вопрос безопасности касался.
– А что вы творите? Влад вынужден полкоманды по тревоге поднимать, потому что вам на месте полчаса не сидится перед ужином?! Кто вам мешал нормальной дорогой, через калитку на речку отправиться? С охраной!!! – в конце еще гнева в голос добавила, чтоб осознали…
– Но, мам, так же интересней, – высунулся Женька из-за спины старшего, явно надеясь больше на маму надавить, как младшенький. Глянул «невинными» глазками…
И вдруг оба вытянулись по струнке, приняв виноватый вид.
– Прости, мама! – в один голос выдохнули, поглядывая чуть настороженно ей за плечо. И снова букет в лицо ткнули.
Ясно, Стас на веранду вышел. Только ему удавалось так мгновенно призвать сыновей к дисциплине и повиновению. И причем же не стращал, на запугивал и, уж тем более, не наказывал физически, но эти два маленьких стратега четко понимали, что с отцом лучше не спорить, чревато… Могут всех гаджетов лишить. На месяц. И не оспорить.
Отец – не мама, на их молящие взгляды не поддавался, еще и заставлял математикой за это заниматься, и с ним по фермам ездить, познавая основы семейного бизнеса с самых низов, так сказать. Все бы ничего, но иногда и в хлеву доводилась немало времени проводить, и в курятниках. Мальчишкам это и по душе вроде было, но и дисциплинировало, потому как какую-никакую теорию нужно было знать к таким поездкам. Приходилось изучать матчасть. А хотелось же вольным ветром побегать на каникулах.
– Почему мать до крика доводите? – в отличие от нее, совершенно не повысил голоса Стас, встав рядом и на полшага впереди Миры. – Забыли, что ее расстраивать нельзя? – сурово осмотрел притихших сыновей, уже почуявших нависшую угрозу новых санкций.
– Ну, пап… Там такие яблоки созревают на том берегу проточка, и утки, и мы хотели проверить, может, там есть карасики… – взял на себя ответственность Костя.
Но и Женя не отступал, ровно спину держал, как во всем брата поддерживая.
Невольно гордость за своих парней испытала, тайком переплетая пальцы со Стасом. Ну да, сердце матери дрогнуло, – без слов просила, чтоб не очень внушение делал. Ясно же, что в них обоих дети пошли, и характерами, и привычками, и даже бесстрашием.
Забрала таки цветы, отложив на столик около ноутбука.
– Хотели, значит нужно было планировать, просчитывать и вступать в переговоры. Так, чтобы ваш проект мать не нервировал, – отрезал Стас твердо, но ее пальцы пожал в ответ, словно дал понять, что и сам не настроен зверствовать.
– Простите пап, мам! Мы больше не будем! – опять хором отозвались сыновья, видно, рассчитывая, что быстрое согласие скостит суровость наказания.
Стас еще пару мгновений обозревал присмиревших пацанов суровым взглядом, а потом медленно кивнул.
– Еще одно предупреждение, и все оставшиеся каникулы без компьютерных игр! И никакого спортивного лагеря, будете со мной по объектам весь август ездить. Ясно?
– Да! Ни одного просчета, – четко, как рапорт подавал, кивнул Костя, задвинув брата, который, кажется, собирался что-то добавить, а старший опасался, что это все испортит, видимо. – Мы все поняли, пап.
– Хорошо. Свободны тогда… И нечего воровать яблоки, у нас вон своих, собирать не перевыбирать, – хмыкнул Стас по итогу, махнув рукой в сторону сада, где ветки плодовых деревьев, в самом деле, были густо усеяны плодами. – Могу сейчас корзины организовать и лестницы, обеспечу работой…
– Так мы по одному, пап! – явно испугавшись, наперебой заявили сыновья, вновь пытаясь оправдаться. – Нам так много не нужно!..
– Давайте уже, бегите. Пока я вам поверил, – уже в открытую усмехнулся Стас, притянув к себе, все это время молчавшую Миру.
Такой уговор у них был, чтоб ему авторитет перед детьми не подрывала и все влияние исключительно мыслями… ну или вот жестами, проявляла. Чтоб он понимал, а дети только сплоченную родительскую позицию видели. Она признавал правоту такой тактики и поддерживала.
– Спасибо, пап, мам! Мы вас любим! – уже с разворота, проорали сыновья радостно.
Оба проследили за тем, как мальчишки сорвались с места, словно за ними соседские собаки гнались. Следом пошли и охранники, которым Стас с благодарностью кивнул. Парни старались не особо мешать мальчуганам детство проживать, но и без присмотра не оставляли, не то положение. Вот и приходилось охране активней нести службу, чем еще кому-то, наверное. Но и все понимая, и Стас, и Мира хотели, чтобы у их детей было нормальное детство.
– Они все в вас, в Гончаренко, упертые и не обращающие внимания ни на какие сложности. Готовы стены и заборы эти лбами своими пробивать, – вроде и ворча, а на самом деле, обожая всех своих мужчин, и старшего, и двух младших, вздохнула Мира с улыбкой.
Стас глянул на нее с ироничным выражением лица, видно, что свою ухмылку пряча. Сел на диванчик, где до этого сидела Мира, работая. Притянул и ее себе на колени.
– Разумеется в нас, белла, это же я при первой встрече к тебе через забор лез, – выделил с вибрирующим в голосе весельем, как бы намекая.
– И полез бы, если бы знал, что там я, вот ни капли не сомневаюсь! – фыркнула она, уже прекрасно и характер, и напор мужа изучив.
Наклонила голову, устроившись у него на плече щекой, с тихой радостью впитывая тепло летнего вечера, тихий ветер в деревьях, пенье птиц. Хорошо… Ей все больше за городом нравилось, надышаться не могла, перенимая черты и привычки любимого.
– Знаешь, и поспорить не могу, – уже открыто и широко усмехнулся Стас во все лицо, надежней ее руками обхватывая. Откинулся на спинку, так, что и Мира почти лежала на нем. – Если бы знал, что там ты ждешь, точно полез бы…
– Ну вот и я о том, – тихо отозвалась, уже больше просто наслаждаясь его близостью, если честно.
Позабыт был погасший ноутбук, за которым, несмотря на «отпуск» вроде бы, проверяла присланные ей из отдела файлы, когда увидела проказничающих сыновей. Да и в дом не хотелось пока идти, хоть и манили ароматы готовящегося ужина, проникающие даже на веранду. Только не существовало ничего более важного и ценного для них обоих в этот момент, вот этой тихой и глубокой близости, да возможности рядом друг с другом на вечернее небо смотреть, расцветающее красками скорого заката.
