Текст книги "Два лица (СИ)"
Автор книги: Ольга Сурмина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Это невозможно забыть, и убрать тоже невозможно. Живот все еще стягивало странной, душащей эмоцией, но теперь вместе с ней подкатывала тошнота, от которой девушка, время от времени зажимала рот рукой. Ее любимый брат тоже вечером как с цепи сорвался, то критиковал ужин, то отказывался убирать за собой, а к ночи и вовсе заявил, что она, прямо скажем, не красавица, чтобы рассчитывать на симпатию ее друга. Горько, не то что бы обидно, просто горько.
День за днем она старалась отвлечься, все время вспоминая события прошлой недели, чужую грубость, эмоциональные срывы брата и проблемы с заказами на работе. Холи уходила с головой в свое дело, но в уме постоянно всплывали слова брата об ее неконкурентноспособности как девушки в целом. Чем она плоха? Красивые, светлые глаза, хотя она и прятала иногда их за линзами. Густые, мягкие волосы, светлая кожа… возможно даже немножко светлее чем нужно. Слегка выпав в осадок, она бросила перечислять свои достоинства и махнула рукой. Две недели уже ничто не происходит, возможно, ей все-таки стоило обратиться напрямую в их контру в рабочие часы, возможно тогда они найдут для нее время.
Совесть и рукоприкладство
– Вы уже разговаривали с полицией? – Луна тяжело вздохнула, и покосилась на психиатра, собирая с его стола уже ненужные истории болезни.
– Безусловно. Он невменяемый, даже с учетом препаратов. Надеюсь, его страховка сможет покрыть психиатрическую клинику. – Аллен тяжело вздохнул, протягивая медсестре еще одну папку. – Три недели Такер мне расписывал, как за ним следят. Каков итог? Его нашли голым неподалеку от подстанции промрайона, он рыдал, рассказывая, что ему угрожали смертью, если он не подпишет документ о дарении фирмы. Если мне не изменяет память, то фирму он подарил примерно неделю назад какому-то другому бизнесмену, и доказательства тому лежат у полиции. Сам только утром узнал об этом… Показания адвоката, того счастливчика, что теперь владеет всем его имуществом. У него атеросклероз сосудов головного мозга, на что ложиться неадекватная паранойя и агрессивность, вот только лекарства от них он пить не стал. Лишь успокоительное и снотворное. Увы, я не могу лечить человека, который не следует моим указаниям. Теперь с этим будет разбираться клиника, не я.
– Да уж, жалко деда. – Девушка покачала головой.
– Жалко? – Врач стиснул зубы и странно ухмыльнулся. – Ты видела его руки? Он избивал жену, сына, когда те к нему приходили, был неадекватен с сотрудниками и просто случайными знакомыми. Я понимаю, это все болезнь, но все же. И держи язык за зубами, это, все-таки, конфиденциальная информация.
– Понимаю. – Луна вздохнула, и, кивнув, вышла из кабинета. Все-таки сложный пациент, понятно, почему все так случилось, и все равно было крайне неприятно. В их работе было всякое, и, чем старше человек, тем ниже вероятность, что лечение действительно сильно ему поможет. Органические изменения в силу возраста, и многим, кто приводил к психиатру своих дедов, матерей… нужно было сказать: все плохо, и будет еще хуже. Таблетки лишь замедлят этот процесс. Прежними они уже не станут. Смиритесь. Звучало жестоко, но то было правдой. Правдой, которую тяжело говорить в глаза.
* * *
День обещал быть длинным. Она дала себе слово бодрой и веселой, и сдержала его. Надев свое самое лучшее, и единственное платье, она уверенно прогуливалась по небольшим улочкам, залитым теплым, майским солнцем. Сердце с умеренной скоростью качало кровь по венам, в глазах отражались блики витрин, приятное, щекотящее чувство оставалось на коже, когда ее трогал ветер.
В планы не входило сегодня встретить брата и его друга, хотелось прийти в себя, все осмыслить, или даже переосмыслить, и уже позже прийти к ним на работу, однако, пройдя еще несколько шагов, она наткнулась глазами на них обоих, и сразу же все внутренние органы завязались в один прочный узел, который будто находился под горлом.
– Ты опять тут? – Эд сцепил зубы, сжал кулаки и прикрыл глаза, судя по всему, для самоуспокоения. Он сразу ее заметил, хотя она и пыталась обойти коллег осторожно, чтобы никто ее случайно не увидел. Хьюго стоял рядом, ему было приятно, что коллега наконец нашел в себе силы дать отпор своим неадекватным чувствам.
– Я шла мимо. Доброе утро, кстати. – Девушка улыбнулась, вот только ее улыбка была очень неискренней, картонной.
– Опять будешь пасти за моим шефом? Это даже больше не смешно. Это стыдно, Холи. – Он сверлил взглядом сестру, но смотрел не на нее, а, будто, сквозь нее.
– Я сказала, что походила мимо. Хорошо слышишь? Мимо. – Она повысила голос, но тут же спохватилась и замолчала.
– Хватит врать, ты везде. Тебя стало слишком много, Ты похожа на школьницу, которая рыскает по кустам, следя за своим любимчиком, как же мерзко, мерзко! – Эд дернулся всем телом, но в последний момент замер. Девушка же подошла ближе, схватила его за ворот рубашки и прошипела:
– А если я скажу, что это ты за мной ходишь, а? Найдешь что ответить, герой? – Она, несмотря на то, что брат был выше, посмотрела на него с высока, он, в свою очередь, оттолкнул сестру и на всю улицу рявкнул:
– Да что ты несешь? Бредишь, и думаешь только о том, кому же можешь понравиться, так вот никому, моя недалекая сестрица.
– Молчи. Ты просто идиот, который снова придумал себе правила, и стремиться воплотить их в реальность. Ладно. Удачи с этим. – Она тихонько ухмыльнулась себе под нос, а Эд, кажется, кипел. Кулаки тряслись, руки дрожали, он с яростью посмотрел на нее, замахнулся и, что было сил, ударил сестру по правой щеке.
Глаза расширились, сердце забилось еще сильней, только теперь не от волнения – от ярости, а мозг никак не мог понять и принять тот факт, что ее собственный брат посмел поднять на нее руку. Снова.
– Убирайся. Чтоб сегодня я тебя не видела больше. Сегодня, да и когда бы то ни было еще. – Прохрипела она, после чего тряхнула головой, Эд все еще держал в воздухе руку и неадекватно вращал глазами. Хьюго, стоя у него за спиной, покачал головой, взял друга за плечо и тихо бросил:
– Перебор, но, так или иначе, дальше будет легче. Не вини себя.
Эд медленно кивнул, и они оба ушли прочь с улицы.
Она так и не смогла вернуться домой. Бессмысленно бродила по улицам, наворачивая круги, иногда стремясь зайти туда, где не была до этого. Чужие дворы, в общем-то, не отвлекали, как и свои, Хол отчаянно искала себе место, куда можно деться, пристроиться, и побыть одной. Где угодно, только лишь не в душной, старой квартире. Ночь подкралась для нее незаметно быстро, казалась, в одном из поворотов она перешагнула черту собственной вселенной. Теперь ее брат ее ненавидит. Почему-то.
Тьма сгущалась, и это успокаивало. Найдя случайную лавку, она решила остаться на ней, немного подышать холодной смесью городских запахов, именуемую воздухом.
Она запрокинула голову, изучая яркое, ночное небо. Пытаясь поймать взглядом падающие звезды, Холи практически не моргала. Легкий ветер гонял пакеты по пустым автомобильным дорогам, почему-то в этом районе города было странно темно, и она постоянно зябла, смыкала ноги и обнимала сама себя. Хотелось в тепло, найти уют, успокоиться и обрести счастье, которое уже много лет всячески от нее убегало. Бескрайнее одиночество, то, в чем она прибывала, хотела этого, или нет. Никому она особо не была нужна со своей выпечкой, картинками и красками. Вроде бы, не смотря на открытую, веселую натуру, с людьми как-то не складывалось, девушка не заметила, как осталась одна. Совсем одна.
Ветер усиливался. а тьма сгущалась, звезды все не падали, не давая загадать желание, совершенно без шансов. Бледная кожа покрывалась мурашками, она гладила себя по плечам, пытаясь их согнать, но не выходило. Высотные здания угрюмо возвышались в поле ее зрения, но она на них не отвлекалась, отчаянно гипнотизируя тяжелое небо. На глазах время от времени выступали слезы, которые она смаргивала, или же смахивала, когда их становилось слишком много. Девушка улыбалась, и едва ли было заметно, что она закусывает нижнюю губу.
В груди что-то сильно сдавливалось, и от этого было трудно дышать. В целом, это мешало жить, но бессмысленно идти с этим к врачу, потому как от влюбленности нет таблетки. Вдоль горизонта плыл маленький спутник, мигая далеким, белым светом. Стебли травы колыхались в небольших клумбах, скоро их начнет накрывать роса, а вокруг станет светлее. Уже.
После тяжелого рабочего дня Эд совершенно не знал, что ему делать, как быть, куда идти. Однако вопрос, куда идти, волновал меньше всего. Спать не хотелось, тело было настолько тяжелым будто бы в него насыпали груду камней. Он тяжело вздыхал, постоянно промаргиваясь, и бродил вокруг ее дома, бродил… Сейчас мужчина сильно жалел, что позволил себе сделать нечто подобное, ведь, так или иначе, она не в чем не виновата. Не виновата в его чувствах, не виновата в своих чувствах к его другу, и уж тем более в ее поведении не было ничего такого, за что следовало винить. Отсутствие состава преступления пугало, он Эд все больше ощущал себя полоумным, бесконтрольным дураком, которому стоит посетить психолога и начать принимать успокоительное. Нельзя было так себя вести, это перебор. И как теперь решить сложившуюся ситуацию, он не знал, просто ждал рассвета, и когда она уже пойдет учиться, чтобы встретить. Поговорить. Однако небо уже начало светлеть, все больше людей выходило на улицы, и среди них не было никого похожего на его сестру. Даже немного. Это пугало, и уже самому стоит пойти на работу…
Решив для себя, что он попытает счастье завтра, мужчина стиснул зубы и побрел обратно на работу. Может коллега чем-то поможет, потому как сейчас он явно чувствовал себя хуже, чем до ссоры. Хуже, чем когда-либо.
В офисе уже было жарко. Флойд сидел за столом, держась руками за голову, постоянно повторяя:
– Я перегнул палку, перегнул палку, что на меня нашло вообще… поднять руку на собственную сестру. – Он взялся за лоб, пытаясь отдышаться.
– Ты просто сорвался, и в твоем состоянии это ожидаемо. – Хьюго не отрывался глазами от монитора, продолжая выполнять свою работу: – Она сама виновата, стала слишком навязчивой, зная о проблемах брата. Тебе не надо ни о чем жалеть, так ты хоть освободился от своей странной мании.
– Мания… она же никуда не ушла, понимаешь? Но теперь я еще и зол, а злость толкнула меня на этот неадекватный, безнравственный поступок…
– Безнравственно оказывать внимание своей сестре. Остальное – мелочь.
– Может ты и прав, да…но… я в любом случае должен помириться с ней.
– Не советую, но делай, что хочешь. – Хейз ухмыльнулся, сверкнул глазами и вышел из помещения.
Тот факт, что он, по сути, разжег конфликт внутри семьи его не особо волновал, ведь совесть и мораль у него были весьма самобытными и касались, зачастую, его самого. Он шел по длинному коридору, ища глазами дверь архива, а когда нашел ее, зашел внутрь.
Эд печально сомкнул глаза, и в очередной раз достал телефон, пытаясь звонить, однако сестра не брала трубку. Раз за разом не брала трубку, и это пугало. Покачав головой, он прикрыл руками глаза и стиснул зубы. Возможно ее получиться поймать хотя бы по дороге домой.
Виноват. Сорвался. Мысли внутри головы звучали печально и отчужденно, но вдруг риелтор вздрогнул, и стиснул зубы. Если бы она не была такой, ничего бы не было. Не была такой манящей, такой притягательной, такой недоступной. Если бы не это, ничего бы не было. Ни страха, ни чувства виды, ни обиды. Ни злобы. Ее существование отравляло ему жизнь, и мысли об этом периодически посещали эмоционально расшатанный мозг.
Работать не получалось. Процесс шел еще хуже, чем обычно, молодой человек вздрагивал, когда звонили заказчики по поводу подробностей, или клиенты. Вздрагивал, когда смотрел на приближающееся к горизонту солнце. Без особых объяснений он ушел на пол часа раньше, но его коллега никак это не прокомментировал, будучи сильно занятым на своем рабочем месте. Как обычно.
Пыльный ветер дул прямо в лицо, но Флойд не обращал внимания на это, сильно опустив голову вниз. Узоры на асфальте, как ни странно, казались интересными, но рассматривая их, он еще и успевал краем глаза изучать мимо проходящие лица. Мужчина считал минуты, но неосознанно, тихо проговаривая секунды раз за разом. Мелькали автомобили, плечи трогали длинные, еще не обрезанные ветви декоративных деревьев, вечер спускался на город, в очередной раз. И в очередной раз он тут один. Все, кто проходит мимо, окружает – куклы, мешающие сосредоточиться, отвлекающие своими стеклянными улыбками.
Резко выпрямившись, Эд бросил случайный взгляд на светлую голову с высоким хвостом. Она медленно растворялась в толпе, потом появлялась, потом растворялась снова. Он прибавил шаг, сердце сильно забилось, все тело напряглось неимоверно сильно. Ему казалось, что приближается, но что-то отталкивало его обратно, потом он снова приблизился, настолько близко, что смог коснуться ее руки.
Почувствовав неладное, девушка резко развернулась, и, увидев брата, отпрянула. Тот вскинул брови и виновато опустил голову:
– Я, в общем-то, поговорить хотел, не убегай сразу. Ты прости меня за… то. Я был на взводе, и просто сорвался на тебе, это было низко и подло с моей стороны. Не напрашиваюсь на жилье, просто хочу, чтобы ты не злилась на меня больше.
– Не злюсь. Но видеть тебя не хочу. – Спокойно сказала она, и, было, собралась уходить, но Эд все еще держал ее за руку.
– Раз так, значит злишься! Только не это, поверь, этого больше не повториться! Я не хочу, чтобы наше общение закончилось так! Что я могу для тебя сделать, чтобы ты, наконец, простила меня!
– Вещи свои забрать? – Она сдвинула брови и закусила губу. – Каждый раз одно и тоже. Ты не держишь слово, время это показало.
– Давай я куплю тортик, мы попьем чай, и больше никаких ссор, хорошо? – мужчина приобнял свою сестру со спины и потерся своей головой о ее. Холи глубоко вздохнула, и покачала головой.
– Только без слез, м? Ладно, покупай свой торт…
Признание, кот и барбариски
На следующий день Хьюго, открывая дверь кабинета, сильно озадачился, увидев своего компаньона на месте раньше себя:
– Тебе совсем некуда идти, я так понимаю, да? – Он засмеялся, и от этого смеха становилось дурно.
– Есть. – Тихо произнес Эд. – Я помирился с ней.
– Совсем идиот. Только нашел в себе хоть какие-то силы, и тут же сдался. Это, конечно, не мое дело, но я разочарован.
– Я не сдался. Буду держать себя в руках, не подойду к ней больше, пройду мимо, проигнорирую…
– Это все было бы проще делать, не будь ты таким мягким.
– Помириться с ней было правильно. Есть то, что хорошо, то, что плохо, и то, что правильно.
– Ты слишком углубляешься. – Хейз отпил горячий кофе из чашки и пододвинулся к столу. Так или иначе, она подала заявление, и теперь ей точно придется искать квартиру, потому как его слабохарактерный друг вновь приполз с повинной к своей сестренке. А ведь он наивно надеялся, что больше ее не увидит.
Она спокойно шла по улице, грустно улыбаясь, и постоянно поправляя выбивающиеся из хвоста волосы. Вроде бы все наладилось. Тогда почему так странно, глубоко жгло внутри? Тогда, утром… Его друг ничего не сделал, ничего не сказал. Или она что-то упустила? Может он просто не хотел вмешиваться? Наверно, лучше бы, вмешался… Она глубоко вздохнула. Ветер гонял по улицам сорванную с деревьев зеленую листву, мусор, пакеты. Ей хотелось что-нибудь сделать, что-нибудь странное, приятное. Раз ее брат так не хочет ее видеть у себя на работе – не увидит. Но это же не значит, что его друг тоже ее не увидит?
Глаза были направлены куда-то далеко, куда-то за горизонт, пока рядом, практически возле плеча не скрипнул странный, неестественный звук. Девушка резко обернулась, осмотрев последнее дерево, мимо которого она прошла. Среди листвы сидел небольшой котик, отчаянно пытающийся мяукать, но издавал лишь хрип. Она немного сконфузилась, осмотрев улицу на наличие других людей и, не встретившись ни с кем взглядом, тихо промямлила: «черт, прямо как в детских книжках». Ей явно было не ловко, но пройти мимо не позволяла совесть.
Флойд ловко схватилась за ближайшую ветку, подтянулась, и с завидной скоростью оказалась на дереве. Животное шипело, прижимая уши, увидев на дереве еще кого-то. Девушка присела на корточки, державшись за соседнюю ветку, и протянула коту руку, однако, он отполз еще дальше. Выругавшись себе под нос, она стала осторожно наклоняться вперед, пытаясь схватить его за шиворот, и в скором времени ей это удалось. Облегченно выдохнув, она спрыгнула с дерева, приземлившись ловко и удачно.
Выпустив кота, она попыталась погладить его, но животное тут же зашипело вновь, и кинулось на дерево, с которого только что было снято. Холи проводила его обескураженным взглядом, ухмыльнулась, и на выдохе крикнула: «да ладно?!»
Она вновь приближалась к офису. Ей нужно было поговорить, но не с братом, а с его начальником, и нужда эта была в большей степени эмоциональная, и потом уже интеллектуальная, ведь квартиру ей так и не подобрали. Флойд села на перила, рядом с порожками, поджала под себя одну ногу и стала ждать. Стоило надеется, что он выйдет пообедать? А что выйдет один? Процент мал, но он все-таки был.
Девушка сама еще не осознавала, насколько сильно ей повернулась удача. Возможно, это была карма, а возможно, просто совпадение. Хьюго медленно спускался по ступенькам, что-то листая в телефоне, хотя, в следующую секунду сунул его в карман.
– Эй! Здравствуй…те. – Она немного кашлянула и дружелюбно улыбнулась. – В общем я тут по делу. Брата не хотелось нервировать… так что я жду здесь. Послушайте… мне на самом деле нужна квартира, так что пожалуйста, рассмотрите мое заявление…
– В порядке очереди. – По инерции ответил Хейз, затем остановился, и явно удивленно осмотрел свою собеседницу. – Ты опять здесь?
– Ну, стоило подумать, что моя просьба была сказана в серьез. Эд должен был оценить, поговорите с ним пожалуйста, я хочу переехать. – девушка отвела глаза и посмотрела куда-то вдаль.
– Я сказал, в порядке очереди. Какое назойливое поведение для девушки, попробовала бы быть немного скромнее и сдержаннее.
– Вы про то утро? Тогда… в общем Эду нужен психиатр.
– Может быть. Но он хотя бы ему поможет, в отличии от тебя. Тебе лучше сразу переехать куда-нибудь в деревню. Среди коров и коз будешь как своя.
– Грубо и неуместно. Как у вас только клиенты остались, я думала вы всех распугали, своим оскалом. – Она перестала улыбаться и сузила глаза, изучая своего собеседника. Лицо ее было спокойно, а сердце билось так, будто на кону была чья-то жизнь.
– У меня нет проблем с посещением. Иди домой, назойливая девочка. – Хьюго молча прошел мимо и никак не реагировал на дальнейшие фразы. Когда он скрылся за углом, Холи стала грустной и рассеянной. Было неприятно, его слова, обжигающе ледяные немного обижали девушку. Что она такого сделала, чем заслужила такое отношение? Обычный человек, сестра коллеги. А он… относится так, будто ее вина в том, что началась вторая мировая, и в том, что бомба упала на Хиросиму. Может стоит прямо сказать ему? Тогда, хотя бы, поймет, что к чему.
Не то что бы ей было плохо, было больно, а это сильно разные вещи. Она отстраненно шла по улице, в надежде услышать чей-то вопль или крик, чтобы ринуться на помощь, и почувствовать себя полезной, нужной. Уверенно скользя между припаркованными автомобилями, она, то и дело, оглядывалась назад, чтобы раз удостовериться: все хорошо, и это плохо. Жаль.
Дома, конечно, было пусто. Пусто и бессмысленно, девушка разулась и прошла к себе в комнату, к приоткрытому окну. Ей тяжело давалось спокойствие, хотелось что-то начать делать, заниматься чем-то полезным и интересным, прямо сейчас. Мысли были сосредоточены на одном объекте, и это был мужчина, с которым работал ее брат. Одинокий, злой, надменный, она печально улыбнулась и промокнула влажный лоб тканевой салфеткой. Так грубо и высокомерно с ней еще никто не говорил, но она простит, ведь, может, он просто был не в духе? Может потом он изменится? А сейчас у него просто тяжелый период… Поток сознания отрывал Холи от земли, в своих фантазиях она уже зашла так далеко, что прямо в этот момент могла попрощаться с реальностью. Как минимум одна мысль дарила ей крылья и заставляла надеяться. Нет, он не такой. У него просто не было настроения. Он был занят… как обычно.
Девушка достала из кармана барбариску, развернула и быстро закинула в рот. Вот он, наверное, как барбариска. По началу странный, кислый, с пыльным привкусом… но потом понимаешь, что это очень-очень сладкая конфета.
В тот самый момент эта «сладкая конфета» рылась в кипе бумаг, безуспешно пытаясь откопать последний договор, ведь Эд вновь все напутал и сунул лист не туда. Сцепив зубы, он злостно ругался себе под нос, проклиная все, на чем свет стоит, включая своего непутевого компаньона. Серебристая ручка, которую только что толкнул неудачно закинутый лист бумаги, шумно упала на пол, отчего Хьюго даже немного вздрогнул и огляделся. Напарника нет, он ушел обедать. Никого нет, у всех перерыв. Сказочно. Ведь он, наконец, может побыть один.
Солнце садилось. Люди рассматривали себя в стеклянных витринах, которые медленно сменяли друг друга. Тонкие травинки из клумб уже касались их лодыжек, но вскоре первый раз за лето их должны были подстричь. Время текло медленно и тускло, каждый последующий день был неимоверно похож на предыдущий, но все вокруг, казалось, не замечали это, раз за разом переживая день сурка. Из этого порочного круга было крайне тяжело выбраться, виной тому были привычки и консервативность большей части людей. Ветер шевелил их волосы, трогал одежду… они сбивались в прочную, серую массу, которая, словно река медленно передвигалась по улицам и дворам. Цвета светофоров попеременно сменяли друг друга, постепенно загорались огни, частично освещающие город… Еще, буквально, час, и они будут гореть все.
Она неуверенно шла по улице. На город опускалась ночь, но ей было не страшно, даже наоборот, что-то странное, незнакомое заполняло ее изнутри. Чувство, похожее на предвкушение и нежелание одновременно. В любом случае, девушке было приятно находиться в полумраке, она чувствовала себя свободнее, легче. Могла найти в себе силы сказать то, что не сказала бы при свете.
Флойд топталась на повороте, недалеко от офиса, постоянно присматривалась: хоть бы брат ее не увидел, иначе это спровоцировало бы очередной странный приступ агрессии. Ведь он так не любил, когда его сестра смотрела на мужчин, на любых мужчин, кроме него.
Присмотревшись, девушка увидела тот самый, ожидаемый силуэт высокого длинноволосого мужчины, чья фигура, во мраке, казалось, еще темнее, чем была. Это было похоже на ауру, или же просто освящение падало под нетипичным углом.
Мужчины попрощались на перекрестке, и ее брат пошел в одну сторону, а его коллега… в ожидаемую. Холи затаила дыхание. Широкие, крупные ладошки мокли из-за заметной нервозности организма, она шумно сглатывала, по телу, одна за другой шли волны паники и адреналина, шли от сердца, которое вот-вот потеряет свой ритм. Живот сводило, девушка встряхнулась, и неловко поправила светлый плащ, закрывающий темную футболку и штаны. Он приближался, он… здесь.
Она резко вышла из-за поворота, и уверенно выпалила:
– Привет!
– А? – Хьюго был в замешательстве. Он вновь осмотрел знакомую собеседницу с ног до головы, мерзко ухмыльнулся и скрестил руки в замок. – Опять ты, как на тебя до сих пор не напала дворовая шпана, ума не приложу. – Казалось, он шутит, а, может, и нет.
– Все шутите, да? – Девушка немного погрустнела. – Мне нужно вам что-то сказать. Что-то очень, очень важное.
– А что, Эд не сможет передать? Или ты ему совсем не доверяешь? – Мужчина наклонился над ее лицом, отчего она раскрыла глаза и отступила на шаг назад.
– Это не то, что можно передать через кого-либо. – Нижняя губа дрожала, Флойд явно растерялась и разнервничалась, еще больше, чем до этого. – В общем… Хьюго. То, что я хочу сказать, оно… очень важно.
– Быстрей уже. – Он ухмыльнулся еще шире, понимая, куда идет диалог.
– В общем. Я не могу перестать думать о вас. Брат сказал, вы одиноки, и я подумала, что… что, может, у меня есть шанс. И я решила попробовать. Вы мне… нравитесь. Я даже кое-что испекла для вас, вот, возьмите пожалуйста. – Девушка извлекла из сумки небольшую коробочку. – Хотя хотелось бы сделать больше. Вы так одиноки, отстраненны, печальны… быть может, я могла бы, стать вам, хотя бы, другом. – Она отвела глаза, небольшая дрожь била тело, а разум никак не мог сосредоточится.
– Это даже смешно. – Хьюго смеялся себе под нос, этот смех пробирал до костей, и внутри от него все сжималось. Он отрицательно качал головой и, казалось, немного напрягся. – Вот это, что ты мне сейчас даешь, выкини куда-нибудь подальше, пока никто не увидел твоего позора. Ты настолько же назойливая и неприятная, насколько умная, как я посмотрю. Так вот запомни: такая, как ты, не может меня заинтересовать. Ты… не в моем вкусе, мягко говоря. Ни внешне, ни внутренне. Ведешь себя паршиво, глупо, неуместно. Как ты вообще могла хоть кому-то понравится? Твой брат действительно с больной головой, раз что-то в тебе нашел. Ну ничего, надеюсь, у него это быстро пройдет.
– Что?.. Так это… вы. Вы его надоумили. Вот почему он так ведет себя, это все вы. Но почему? Как, ты мог так поступить, это же не твое дело, вообще, и… – у девушки тряслись руки, челюсти напряглись до предела, стирая зубную эмаль в пыль.
– Ну, во-первых, не «ты», а «вы». Во-вторых, так лучше для него, а тебе пора перестать быть эгоисткой и начать вести себя сдержано.
– Ты ничего обо мне не знаешь. И так со мной разговариваешь. Ну что ж, ладно. Мне в любом случае стало легче, по крайней мере теперь я понимаю, что ошиблась, и насколько сильно ошиблась. Ладно. Удачи вам. Надеюсь, вы найдете достойного покупателя для моей квартиры. – Она резко развернулась, и стала быстро удаляться от места. Хейз снова осмотрел ее высокомерным взглядом, хмыкнул, и пошел в свою сторону.
Никогда Холи не считала себя слабым человеком. Вот и сейчас, она изо всех сил сдерживала слезы, не позволяя себе разрыдаться. По крайней мере ни здесь, ни на улице. Никто не должен видеть ее слез, ее тяжесть, переживания. Для всех ей хотелось оставаться веселой, отстраненной, беззаботной. Сильной.
В доме не было никого, видимо, Эд зашел по дороге в бар, или магазин, или еще куда-то. Девушка набрала воды в чайник, и поставила его на огонь. Сердце билось сильно, и болело. От стресса, от проблем, от недостатка железа. В душе осталась пустота, злость и пустота. Он посмел вмешаться в ее жизнь, так тихо, как змея, разрушая все, к чему прикасался. Как она могла его оправдывать?
Нужно было найти в себе силы простить. Простить и бороться. Ничего страшного, скоро будет переезд, и этот случай забудется, словно страшный сон, по крайней мере в это хотелось верить. Флойд схватила нагревшийся чайник с плиты, но тут же с криком отпустила его, и горячая жидкость разлетелась вокруг. Она, забывшись в своей злости и обиде ошпарила себе руку, но, как ни странно, этот ожег вернул ее в реальность. Девушка подбежала к крану, поместила конечность под струю холодной воды и глубоко вздохнула. Простить. Он такой, какой есть, ничего не изменишь. Нужно потерпеть и, ради брата, сделать вид, что ничего не случилось. Еще немного. Совсем чуть-чуть.
Расслабленный Эд медленно шел по улице, раздумывая все, что было. Вероятно, прийти к сестре с повинной было лучшим решением, ему стало легче морально, и он немного обрел самоконтроль. Сейчас они сосуществовали довольно мирно, мужчина просто старался не обращать на девушку внимания, больше концентрируясь на своих мыслях и проблемах. Он считал, что Хьюго, по большей части, был прав, только обращаться с его советами нужно было осторожно, а не так, как это делал он.
Ночи здесь были темные, не смотря на хорошую освещенность города, тьма буквально поглощала несчастных прохожих, которые то появлялись, то исчезали. В столь поздний час во дворах, словно грибы, появлялись разные отбросы общества, начиная с малолетних преступников, заканчивая отъявленной мафией и злостными маньяками. Каждый из них рыскал по улицам в поисках своего: легкой наживы, закладки наркотиков или молодой, хрупкой девушки, которая станет неплохим развлечением на остаток ночи. Некоторые такие бандиты сбивались в группы, которые возглавлял один или несколько человек. Цели таких групп были самые разные: побольше награбить, запугать. Побоища, или вандализм. В центре одной из таких групп, которая толкалась в случайном, безлюдном дворе, сидел странный, сосредоточенный мужчина. Он ухмылялся, и эта ухмылка походила на оскал, хотя при свете дня он производил впечатление приличного, и даже привлекательного человека. Сейчас же этот мужчина был настоящим зверем, монстром, как его называли в окружении. Он подбрасывал в воздух дорогой швейцарский нож, ловил его, и подбрасывал вновь. Сегодня у его людей будет крупная нажива.
