Текст книги "Тайна услышанная по радио"

Автор книги: Ольга Клюкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Антон сразу же убежал на радио. В отделении милиции ей сказали сидеть дома, и до окончания облавы в гостинице "Шатер" никуда не выходить, чтобы снова не угодить в лапы Султану и его приспешникам. Время от времени ей звонили, и сообщали, что операция по ликвидации гнезда преступников в гостинице "Шатер", которая занималась наркотиками и продажей "живого товара" идет полным ходом. Но на всякий случай нужно было соблюдать меры безопасности, и быть готовой к любым неожиданностям.

Ирэн предпочла пережидать трудное время не в одиночестве, и когда узнала за дверью голоса знакомые голоса Сереги и Андрея буквально втащила их в квартиру, и теперь не собиралась выпускать.

Так и сидели на кухне втроем, под уютное завывание чайника.

Свет не включали, кухня освещалась лишь голубоватым светом газовой конфорки, и поэтому все предметы в ней сейчас казались особенно таинственными.

Ирэн слушала радио – разумеется, свою родную радиоволну, и время от времени презрительно фыркала.

– Нет, вы только послушайте – в студии работает Люба! Нарочно, чтобы показать главному редактору свою преданность и самоотверженность, наверное, они это любят. Но она ведь совсем не умеет вести эфир!

– А почему у вас на радио так мало ведущих? – спросил Серега.

– Во-первых, потому что у нас в городе не так-то много людей, которые умеют это делать. А во-вторых – дорого. Ведь мы же открылись совсем недавно, откуда у нас лишние деньги?

Серега вспомнил, с какой готовностью Антон вызвался расплатиться за его позор, и снова почувствовал благодарность к странному, порывистому, но все же такому славному парню с малиновыми волосами.

Андрей тем временем не старался не терять времени даром, а вытянуть из девушки как можно больше информации насчет Майкла. Он преследовал двойную цель, и вторая, исходя их нрава Ирэн, была такой: так как ей явно было неприятно вспоминать про этого человека, и в конце-концов, она могла разозлиться, и прогнать мальчишек взашей.

Но время шло, часы на кухне тикали, отсчитывая потерянные минуты, и Андрей время от времени лишь протяжно вздыхал, записывая в блокнот новые данные.

Оказывается, Майкл жил неподалеку отсюда, в маленьком частном доме, который он снимал у какой-то бабушки за скромную сумму денег. Сам он был родом из деревни, и приехал в город недавно, мечтая сделать карьеру. Странным он все-таки был человеком, этот Майкл! По словам Ирэн, он мог весь день ничего не есть, но зато вечером пойти в самый дорогой ресторан, где был шанс познакомиться с влиятельными людьми. Да и с девушками знакомился лишь с теми, кто мог принести хоть какую-то пользу для работы. жаль, что Ирэн поняла это поздно, и в конечном счете заплатила за свою наивность слишком дорогой ценой.

– Получается, такой человек способен все, что угодно сделать за деньги?

Ирэн задумалась:

– Ну, нет, – покачала она головой. – Хотя кто его знает? Я вон про Антошу тоже никогда бы не могла подумать, что он бросится меня спасать. Да и про себя тоже, что буду способна из-за обиды на его занятость на такие вещи. А про все эти приветы и деньги я правда ничего не знала. Даже самой обидно, что повторяла одно и тоже, как заводная. И про Максима Веелама тоже никогда не слышала. Наверное, крутой человек, если Майкл так сильно старался. Но в фирме "Золотой эльф" такого точно нет, у меня там подружка работает. Я после вашего рассказа позвонила, спросила.

– Нужно теперь спросить лично у Майкла.

– Бесполезное дело, – махнула Ирэн рукой. – Он даже если будет дома сидеть, все равно никому сейчас дверь не откроет. Такой человек. Говорит: "мой дом – моя крепость", и в плохие времена, если случаются неудачи, запирается от всех по целой неделе. Говорит, что новую стратегию вырабатывает. Он странный все же, этот Майкл, необычный парень! К нему очень трудно подобрать ключик.

В голосе Ирэн послышалось что-то наподобие нежности, и Серега уже хотел напомнить ей кое о чем, но... вдруг послышался шум открываемой балконной двери.

– Ой! – вздрогнула и выдохнула Ирина. – Вы слышите? Кажется, снова они, эти. Что делать? Ну нет, теперь я буду защищаться до конца.

Она решительно схватила в руку тяжелую чугунную сковороду, в которой ещё виднелись остатки макарон. Серега вооружился половником, и на всякий случай держался за ножку табуретки, чтобы в случае чего...

Андрей прошептал:

– Не занимайтесь глупостями. Все равно у нас нет настоящего оружия. Выход только один – попробовать их напугать, чтобы подумали, что у нас тут милицейская засада. Черт, жалко, что мой "преобразователь голоса" работает только в стационарном режиме. Серега, выручай. Прийдется самому.

И набрав в легкие побольше воздуха, Тонкий заорал со всей силы, на которую только был способен:

– Стоять! Ни с места! Руки за голову! Лицом к стенке! Стрелять буду!

Чтобы хоть как-нибудь поддержать друга, и создать дополнительный устрашающий эффект, Серега принялся что есть мочи колотить железным половником по батарее парового отопления.

Мысль его была такая: если даже телефоном воспользоваться в такой суматохе не получится, то нужно хотя бы оповестить соседей, хотя бы ту же Ленку, что в квартире номер семьдесят восемь происходит что-то сверхординарное, настоящий налет и погром.

– У-и-и-и! – раздался из того угла, где должен был затаиться преступник, тонкий визг.

– Черт побери, это же Ленка! – первым узнал Андрей, и включил в комнате свет.

И впрямь – юная соседка из квартиры семьдесят девять стояла лицом к стене, подняв руки, и дрожа всем телом. Была бы её воля, он бы вообще вжалась сейчас от страха под обои.

– Вольно! – скомандовал Андрей.

Ленка повернулась, но руки так и не опустила.

– Ой, а я думала, тут никого нет. Темно же, свет нигде не горит, пробормотала она, испуганно шмыгая носом, и не зная, куда спрятать глаза.

– Фу, напугала ты меня, – с облегчением выдохнула Ирина. – Ты как сюда попала? Зачем? Ты чего тут забыла?

– Я через лоджию...

– Повадилась тут лазать, – неодобрительно высказался Серега. Шпионка! И к тому же ещё обжора.

Ленка презрительно скривилась, ткнула в сторону Сереги пальцем:

– А за то вот эти, вот эти... Они у вас альбом с фотографиями украли. А я, наоборот, принесла. Вот, возьмите.

– И ещё ябеда, – прошипел Серега.

Ирина взяла в руки альбом, открыла первую попавшуюся страницу, и тут же раздраженно захлопнула:

– Видеть не могу! Какая гадость. Как будто в другой жизни. Даже вспоминать не хочу.

И швырнула его в мусорное ведро.

– А ты, Лена учти на будущее – если ещё раз без спроса ко мне заберешься, родителям скажу. я тоже умею ябедничать.

– Все девчонки такие вредные, – пробормотал себе под нос Серега, но его было слышно, потому что по радио как раз зазвучала тихая, печальная музыка. Люба выбирала мелодии на свой вкус, под настроение.

– Как на похоронах! – возмутилась вдруг Ирина. – Нет, это все же не по мне – сидеть тут, как в норе, и ждать незваных гостей. А вдруг и правда кто-нибудь через балкон залезет? Нет, второй раз я такого стресса точно не выдержу.

Она повернулась к Андрею:

– Ты тогда правильно сказал – чтобы как следует спрятаться, лучше всего выйти на самое видное место, где тебя точно никто не найдет. И мое такое место сейчас в студии. Подумайте сами, как эти негодяи смогут меня достать в студии? Да никак! Для этого им прийдется ломать железную дверь это раз. Во-вторых, там все наши ребята. А в третьих, даже если они до меня доберутся, то все их действия, угрозы, и сам факт нападения по прямому эфиру услышат сотни, и может быть даже, тысячи людей. Какой смысл мне тут затаиться, как крысе, когда меня тут потихоньку пристукнут?

– Но-но-но! – возмутился Серега. – Только не надо обижать мою Твиксу! Я этого не потреплю.

Ирэн начала торопливо собираться на работу, и первым делом наводить макияж, а Андрей тем временем потихоньку подошел к Лене.

– Ладно, будем квиты. Ты нас сейчас, сама о том не подозревая, сильно выручила с этим своим альбомом.

– Как это? – подняла на него Ленка любопытные, черные глаза.

– Не важно. Но ты годишься для работы эксперта-криминалиста. Позвони мне завтра.

– Спасибо, Гвоздик! – обрадовалась Ленка. – Можно я тебя обниму?

– Да ты что? Никаких телячьих нежностей! – Андрей перехватил взгляд Сереги, и так отшатнулся от девчонки, что опрокинул стул, но потом прошептал. – Впрочем, ты и сейчас сможешь нас помочь в одном деле.

– Все, что скажешь! И даже без всяких пирожных.

... Не прошло и получаса, как возле дома Майкла появились две юные, нарядные, и на редкость оживленные девушки.

– Слушай, а тебе, Тонкий, оказывается, идет ленкина шляпка, – шепотом издевался над товарищем Серега. – Вот только юбочку бы покороче, чтобы Майкл полюбоваться на твоими палками вместо ног. И губная помада смотрится не плохо. Не пойму – зачем маленькой девчонке столько всяких помад, красок-прибамбасок? Шпионка, обжора, ябеда, и ещё – воображала.

– Молчи, Толстый, – тихо огрызался в ответ Андрей. – На себя бы посмотрел. Тебе, оказывается, вообще даже грима никакого не надо. А кудряшки-то, кудряшки! Мечта, загляденье! И ты давай слишком не зарывайся, потому что мы идем выполнять задание, понятно? А то получишь.

Окошки маленького домика, где обитал рекламный Майкл, были ярко освещены, но хозяин все равно и не подумал открыть дверь. Мало того, было видно, как Майкл подробно рассмотрел "девочек" через глазок на двери, и цыпочках ушел назад в комнату.

Ирэн оказалась права – Майкл накрепко заперся от всех в своей деревянной "крепости". Мальчишки какое-то время посидели возле дома на скамейке, затем подкрались к окошку со ставнями. Подглядывать было опасно, но вот подслушать – вполне возможно. Тем более отсюда стало слышно, что Майкл с кем-то громко беседовал. Значит, он находился в доме не один, а, волне возможно, с кем-то из своих сообщников.

– Все? Значит – это все? – горько жаловался кому-то Майкл. – Конец карьере? А ведь как все шло хорошо! Сам помощник мэра пожал мне руку, и поблагодарил за организацию праздника. И даже намекнул, что может пригласить на работу в мэрию в организационный отдел. И что же? Все пошло прахом! А из-за чего? Из-за того, что какой-то маленький болван вдруг затеял кидаться пирожными! И потом ещё этот цемент... Я – уволен! Все, мой милый друг – о, кей! Приехали! Я должен назад возвратиться в свою деревню, и до конца дней работать в коровнике.

– Смотри-ка! Он, оказывается, переживает, жалуется кому-то, удивленно заметил Серега. – По-моему, он и сам не знает, кто испортил презентацию.

– Придуривается! Нарочно кому-то очки втирает, – прошептал Андрей. Неужто ты ещё не раскусил этого типа? Интересно, перед кем он там распинается. Как же, в коровнике! А у самого под матрасом мешок денег лежит.

В комнате повисла долгая пауза. По-видимому, собеседник отвечал Майклу что-то шепотом, уговаривал все-таки остаться в городе, потому что тот вдруг горячо возразил:

– Нет, уволен, уволен! Только в деревню, к бабушке! После такого позора даже и говорить нечего. Я уверен, что про эту чертову презентацию уже сейчас говорит весь город, скандал траслируется по каналам местного телевидения, и все, все мои знакомые надо мной смеются. И теперь меня не возьмут на работу ни в одну порядочную фирму. Это – конец. Может быть, мне лучше вообще застрелиться?

Пауза сделалась особенно напряженной, драматической.

– И не нужно меня успокаивать, или уговаривать! Да-да – застрелиться или повеситься! Хотя не знаю – говорят, все висельники делаются такими страшными. А если застрелиться? Фу, везде будет кровища. Можно, конечно, и отравиться, но только чтобы сразу, мгновенно. Но где взять такие сильнодействующие средства? И лучше даже не уговаривай меня, о, кей? Всем и так ясно, что я теперь нищий, безработный, и что карьера моя закончена. Мне даже стыдно выходить на улицу, потому что все вокруг будут показывать на меня пальцем и смеяться. Зачем жить? Я, самый известный в городе имиджмейкер, создал себе такой имидж, что только смерть сможет хоть как-то меня оправдать...

Он продолжал и дальше, в таком же духе, но Андрей не выдержал:

– Нужно как-нибудь его срочно отвлечь. От такого типа всего можно ожидать, я не удивлюсь, если уже он ищет в кухонном столе ножик, чтобы зарезаться.

– Погоди, но тогда получается, что все-таки не он устроил всю эту кутерьму на празднике?

– Сейчас некогда про это. Нужно действовать, и скорее. Предлагаю план.

По замыслу Андрея, чтобы хоть как-то отвлечь Майкла, нужно было сесть перед его домом на скамейке, и громко, заливисто хохотать до тех пор, пока в окне не покажется хозяин. Как нередко делают смешливые девчонки, возвращаясь после дискотеки, или устраиваясь рассказывать анекдоты прямо под чьими-нибудь окнами.

Серега назвал "спецзадание" на свой манер: "Выгляни в окошко – дам тебе горошка".

Дело было, в сущности, совсем пустяковым, но оказалось неимоверно трудным.

И хотя мальчишки тут же принялись пихаться локтями, как умели друг друга подзаводить, пытались рассмешить, но звонкого, дурацкого смеха, который доводит окружающих до белого каления, упорно не получалось.

Обычно рассмешить того же Серегу Ратникова ничего не стоило. Ему можно было просто палец показать, и он тут же начинал покатываться со смеха.

Но только под настроение, а вовсе не по заказу.

– Ладно, слушай сюда, – в который раз начинал Андрей. – Знаешь, что делать, если очень хочется работать? Полежи – и все пройдет.

– Не смешно. Я обычно так и делаю, – со скромной улыбочкой отвечал Серега, и натужно приговаривал: – Ха-ха-ха.

– А знаешь, почему клоп плоский? Чтобы удобнее было на нем спать.

– Ясно. Давай я тебе вот что лучше расскажу: встречаются в ресторане двое "новых русских"...

– Послушай, да ты мне про них уже пять раз рассказывал, давай что-нибудь другое!

Даже странно, что в обычное время мальчишки могли по сто раз рассказывать на день рассказывать друг другу самые древние, затертые анекдоты, и хохотать без умолку над всякой чепухой.

Андрей начал терять терпение.

– Черт побери! Мы же снова срываем операцию. Только теперь я понимаю, какая у моей мамочки на самом деле трудная работа. Знаешь, как она в спектакле про гадкого утенка смеется, где играет утку? Надо спросить, как это у неё так получается. Ничего не поделаешь – прийдется тебя, Толстый, щекотать. Другого выхода нет.

– Да ладно ты, я щекотки не боюсь, – пробормотал Серега, правда, не слишком уверенно. – Давай лучше я тебя.

– Ну нет – лично мне щекотка точно нипочем. А толстые все щекотки боятся. Я про это где-то читал.

– Ну да! У меня, наоборот, защитный слой. А тебя сразу же – по ребрышкам, по ребрышкам.

И не сговариваясь, мальчишки набросились друг на друга, чтобы опередить внезапное нападение. Сразу же выяснилось. что щекотки оба боятся одинаково. Точнее – не любят. Послышались невнятные вопли, сдавленные крики, ругань.

Андрей первый краем глазам заметил, как на окошке пошевелилась занавеска, но все равно не мог остановиться, защищался из последних сил.

При этом он издавал весьма странные звуки – что-то среднее между хрюканьем, лаем, и предсмертным хриплым дыханием: хра-хра-хра!

– Это снова вы, девчонки? – послышался через форточку недовольный голос Майкла. – Чего вы людям мешаете? Идите, найдите себе другое место.

– А нам и здесь хорошо! – пропищал из темноты Андрей. – Дяденька, а дайте нам, пожалуйста, стаканчик, а то шампанское пить не из чего. У меня у подружки дочка родилась, вторая. Мы тут отмечаем, празднуем. Мы тогда сразу уйдем.

Серега не выдержал, и засмеялся: он и представить не мог, чтобы у него вообще когда-нибудь родилась дочка. А смех, как известно, вообще штука заразительная. Уж как попадет в рот смешинка, тогда – берегись.

– Ладно, идите, вынесу сейчас. Только смотрите – чтобы сразу.

Невыразимо скорбное лицо Майкла маячило в окне, как картина в раме, или рекламный плакат особого, предупредительного назначения. Так может выглядеть человек, который выбрал все же неправильный банк, не заплатил вовремя за газ, или забыл позвонить родителям.

Наконец, лицо скрылось за занавеской – Майкл пошел открывать дверь.

Но не успел он отпереть замок, как две ненормальные девчонки чуть не сшибли его с ног, и прорвались в дом.

– Вы что, так много выпили? О, кей? – растерянно спросил Майкл.

– Кто ещё есть в доме? – спросила одна из них.

– Никого.

Мальчишки удивленно переглянулись, и огляделись в небольшой, скромно обставленной комнате, где по-хорошему и спрятаться было негде. Раскрытый шкаф, два стула, стол, и большое зеркало на стене.

Оказывается, Майкл беседовал вслух перед ... зеркалом, то есть сам с собой.

Сереге даже сделалось как-то не по себе. Надо же, совсем дошел человек до ручки со своей работой – даже и поговорить по душам не с кем.

Но Андрей не имел охоты впадать в лишние сантименты.

– Дом окружен. Сопротивление бесполезно. Где деньги? Только быстро! проговорил он строго.

– Ой, девчонки, ну и шуточки у вас!

– Никаких шуток! Деньги! Быстро! Те, что были украдены в фирме "Малыш и Карлсон". Чистосердечное признание смягчит вашу участь.

И Андрей снял с головы пикантную девчачью шапочку с цветочком на боку – в последнее время в моду снова начали входить такие чепчики в старинном стиле. .

– Ох, – глупо улыбнулся Майкл, узнавая своего врага. – Это опять вы, террористы. Ладно, ладно, будут вам деньги, грабители. рано вы встали на скользкую дорожку, ну, да пусть об этом беспокоятся ваши несчастные родители.

Он порылся в кармане брюк, которые когда-то были белыми, достал тощий кошелек, бросил на стол.

– Вот вам, только оставьте меня с покое. Но только это не украденные деньги, а то, что осталось от зарплаты. И знайте – из-за этих грошей вы поломали всю мою жизнь.

– Нет, не из-за этих, – замотал головой Серега. – И ничего мы вам не ломали.

– А кто испортил презентацию? Кто заставил пережить меня перед объективами телекамер минуты позора? Кто? – взвыл Майкл, обращаясь к зеркалу.

– Вот и мы хотели бы узнать тоже самое – кто? – спросил Андрей.

Наверное, целую минута вся троица ошарашено разглядывала друг друга.

Но Андрей все же взял себя в руки и приступил к допросу, в первую очередь поинтересовавшись Султаном.

– Вы же видите – я человек холостой, одинокий. – устало пояснил Майкл. – А у них там одно время неплохо готовили. Но потом мне разонравилось, и я начал ходить в другое место, где больше нужных людей.

– А что вы скажете насчет нужного человек Максима Веелама?

– Не знаю такого. Слышал где-то фамилию, но с ним не знаком.

– Может, по радио слышали?

– Вот-вот, точно. Кажется, это друг нашего коммерческого директора. Он ему все время приветы передает. А мне-то какое до него дело? Каждый развлекается, как хочет.

– Значит, пират? – вслух удивился Серега. – Точно, я же видел сверху, что он шептался о чем-то с тем мальчишкой, который первый начал кидаться пирожными. Что же я сразу на него не подумал?

– Михаил Александрович? Мой коллега? Нет, это исключено. Зачем ему это?

– А давайте сходим к нему сейчас все вместе, и узнаем. И тогда сразу все станет понятно.

– Может быть, вы наконец-то объясните мне, что все-таки произошло? жалобно попросил Майкл.

– Возможно. Но только после встречи с коммерческим директором. Поехали скорее к нему. Если вы сумеете вернуть деньги, то останетесь на своей работе. Только не понятно – чем она вам так сильно нравится?

– Нет, не зря я все же видел тогда его пиратскую физиономию в фирме "Золотой эльф", – вспомнил Серега.

Коммерческий директор фирмы "Малыш и Карлсон" сидел перед телевизором, и улыбаясь пил чай. На экране мелькали кадры скандального репортажа с сегодняшнего праздника. Жена "пирата" с несколько смущенным видом впустила в комнату Майкла и двух незнакомых мальчиков.

– Миша, к тебе коллега по работе, – объявила она. – По делу.

– Коллега? – оглянулся коммерческий директор и пояснил: – Вот записываю себе на видеомагнитофон, может, подождете?

Но Майкл подошел и отключил телевизор, и с вызовом заслонил спиной экран.

– Ясно, не подождете, – почему-то нисколько не удивился "пират". – Но я понятия не имею, какие у нас с вами теперь могут быть дела. Ведь мы уже не коллеги.

– Вы хотите сказать, что я уже уволен? Уволен по вашей милости? вскипел Майкл.

– Нет, Майкл. Можешь поздравить меня с новым назначением: с завтрашнего дня я являюсь вице-президентом фирмы "Золотой эльф". Можешь сам сообщить об этом шефу, если посчитаешь нужным, лично я не собираюсь больше с ним иметь никаких дел.

– Но – зачем? Почему? – непонятливо крутил головой Майкл. – Ведь ты у нас тоже заместитель директора. Какая разница?

"Пират" задумчиво покусал усы, и нехотя ответил.

– Другие возможности и люди. Я не ожидал от нашего директора такого самодурства. Ты слышал, что он говорил насчет денег? Хм, повесить на меня такую сумму. Но я не раб, не раб...

Серега нисколько бы не удивился, если бы коммерческий директор и тут принялся сучить ногами, но сегодня он чувствовал себя гораздо спокойнее.

– Все ясно! – сказал Серега. – Вот вы и испортили праздник, потому что вас за это обещали взять в фирму "Золотой эльф".

Но и эта достаточно дерзкая реплика не вывела коммерческого директора из себя – наоборот, поглядев на мальчика, он прямо-таки расплылся в улыбке.

– А-а-а, тот самый, который прилетел с неба, – сказал он весело. – Ты почти что угадал. Не буду скрывать: для того, чтобы получить престижное место, я должен был оказать фирме "Золотой эльф" некоторые услуги, но это теперь наши внутренние дела...

– ...И ваши общие три пачки денег, которые вы своровали у директора! запальчиво продолжил его мысль Серега.

– А вот это ты брось! – топнул ногой "пират", так что в его трюмо задрожали зеркала. – Я ничего не знаю про эти деньги. И знать не хочу. Я честный человек, и к криминальным делам не имею никакого отношения. А ваши слова я могу приписать лишь излишней детской горячности.

– Может быть, вы и Максима Веелама тоже не знаете?

– Еще бы я его не знал! – воскликнул "пират". – Как бы не так, если чуть ли не каждый день директор просил меня отправлять на радио какие-то сообщения, поздравления. У меня это имя в ушах застряло. Хоть бы посмотреть одном глазком, что за негодяй.

– Но почему он просил передавать сообщения именно вас, а не Майкла, или хотя бы не секретаршу?

– Вы имеете в виду Тамару Федоровну? – переспросил "пират" насмешливо. – Да она же все на ходу забывает! И потом – у нас с Михаилом Михайловичем были вполне дружеские, доверительные отношения до последнего случая с этими проклятыми деньгами. Признаюсь, я не ожидал от него такой выходки.

– А я от тебя не ожидал, – тихо сказал Майкл. – Как ты мог меня так опозорить? И ещё на видео теперь записываешь... Но ведь мы больше года работали в одной команде.

– Ты сам обычно говоришь: дружба дружбой, а денежки – врозь, усмехнулся бывший коллега. – Интересы дела превыше всего. И потом – не нужно преувеличивать. Ты отлично смотришься на экране, так что можешь сильно не расстраиваться. Настоящая звезда экрана.

Майкл поднялся, и с каким-то потерянным видом двинулся к порогу.

На улице он тоже все время молчал – и пока шли по дороге, и потом в такси.

– А зачем ваш директор держит такую старенькую, забывчивую секретаршу? – спросил Андрей, чтобы хоть как-то разбавить тяжелую паузу.

– А, Тамару Федоровну? Так она же его тетушка, и согласна работать почти что бесплатно. Мой бывший директор привык соблюдать жесткую экономическую политику.

– Почему же обязательно бывший? – пожал плечами Серега.

Но Майкл ничего не ответил, потому что слишком сильно был углублен в какие-то свои невеселые, и очень взрослые мысли.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. МЕРЗКАЯ, МЭРСКАЯ КРЫСА.

Серега встретил наутро Андрея в благодушном настроении, с крысой на руках.

Он занимался своим любимым делом – кормил Твиксу с ладони раскрошенным печеньем, и наблюдал, как при этом она смешно шевелит усами.

– Все идет отлично, Тонкий! – сообщил он другу. – Я сегодня с самого утра слушал "Радио для глухих". Там опять работает Ирэн, как будто бы ничего не произошло. И как это у неё так получается: мяу-мяу.? А в жизни вроде бы нормально говорит, как все. По-моему, она с главным редактором уже помирилась. Или они вот-вот помирятся. Я прямо по её голосу почувствовал.

Андрей выслушал друга с мрачной гримасой на лице.

– А ты чего такой? – удивился Серега. – Живот, что ли, болит? А я вот слушал сегодня и думал: получается, что мы с тобой человека спасли. И подружек её тоже. И преступника помогли поймать, да ещё какого – Султана! Здорово все же получилось, да?

– Значит, все нормально, говоришь? А как же наше дело? – помолчав, спросил Андрей. – Может быть, ты можешь ответить мне на вопрос, кто передавал послания по радио? Или нашел того, кто похитил деньги? Давай, я слушаю тебя внимательно, Толстый, излагай.

Серега замялся:

– Но это уже не так важно. Я подумал, если бы не мы...

– Значит, другими словами, ты предлагаешь закрыть наше дело? повторил Андрей грозно.

– А-а-а, ты снова про приветы! На ладно, пусть их. А то мы уже сами из-за них скоро сделаемся совсем с приветом.

– Тогда нам с тобой точно не по пути, – возмутился Андрей и сделал такое недовольное лицо, что даже Твикса перепугалась, соскользнула с дивана, и спряталась где-то у хозяина в ногах. – Ты как хочешь, но лично я не собираюсь выбрасывать свое дело в мусоропровод, как... Ирэн фотокарточки со своими кавалерами, а доведу его до конца. И все равно отвечу на все вопросы. А ты, если тебе не интересно, можешь тоже отдыхать, как теперь твой Султан за решеткой.

– Да ладно, чего ты, – смутился Серега. – Сравнил, тоже. Просто я не знаю, что дальше делать, вот и все.

– Одевайся приличнее – сейчас мы с тобой пойдем в мэрию.

Андрей достал блокнот, в котором он на протяжении всех этих дней продолжал вести "дело номер один", и пояснил:

– Я рассмотрел все ходы. Нам нужно попробовать разыскать того длинного, у которого отняли портфель с деньгами. Я вдруг вот что подумал: а может, никакого ограбления вовсе и не было?

– Как это не было?

– А вот так! Может, они с директором нарочно всех разыграли? Я, правда, пока не понял – зачем. Но эту версию на всякий случай проверить необходимо. Попробовать срочно допросить ограбленного. Ну, не допросить, конечно же – поговорить.

– Да ну, быть не может! – задумался Серега. – Слишком тогда было похоже на правду. Помнишь, как Мих-Мих на всех орал? У меня до сих пор мурашки на спине появляется, как только об этом подумаю.

– А ты, Толстый, в театре давно не был?

– Давно вообще-то.

– Оно и заметно! А я к своей мамочке чуть ли ни каждый день захожу, смотрю, как они репетируют, стараются, чтобы получилось, как в жизни. А в жизни все почему-то все наоборот врут, разыгрывают друг друга, а получается в сто раз достовернее, чем в театре. Ты никогда не замечал? А в особенности, у всякие там политиков и бизнесменов.

– Ну, доньжа! – то ли восхитился, то ли возмутился вслух Серега.

– Кто?

– Да ладно, это я так, вспомнил. Говорю, что ты молодец. Айда в мэрию! Должны же мы в конце-концов раскрыть тайну, услышанную по радио.

На улице с утра было прохладно, и Серега нацепил ветровку. А потом подумал, и в глубокий карман куртки, застегивающейся на молнию, потихоньку засунул Твиксу, в тайне от Андрея. Что-то он сегодня был чересчур серьезным, и мог бы опять начать ворчать.

Пока Серега гонялся по городу по своим детективным делам, бедное животное вот уже несколько дней не гуляло. Пусть хотя бы подышит свежим воздухом через дырочку в кармане.

Серега часто таким образом брал с собой Твиксу на прогулки, и она к подобным перелетам в карманах или сумках отлично адаптировалась. Главное, накрошить на дно кармана как можно больше печенья или сухариков.

Ребята подошли к красивому, только что отремонтированному зданию мэрии, стоящему на главной городской площади, и Серега почему-то сильно засомневался, что им удастся туда войти.

Возле мэрии стояло полным-полно отечественных и импортных автомобилей, охранник в холле у всех проверял пропуска.

В холле, возле охранника и так уже скопилась группа бедно одетых, большей частью пожилых людей, которые надеялись проникнуть на прием к кому-нибудь из начальства для решения своих житейских вопросов. Но судя по выражению лица охранника, было похоже, что у них не было никаких шансов без предварительно заказанного пропуска когда-нибудь попасть в заветное здание.

– Вот это да! – удивился Серега. – А я не знал, что сюда людей просто так не пускают. Как же мы пройдем?

– Не волнуйся, все улажено, – с достоинством ответил Андрей.

Он заглянул в свой заветный блокнотик, и смело подошел к стражу порядка.

– Нам назначена встреча с Артемьевой Таисией Викторовной, отдел материнства и счастливого детства. На десять ноль-ноль. Кабинет номер одиннадцать. Должны быть заказаны пропуска.

Охранник с непроницаемым лицом заглянул в какой-то список, и открыл перед ребятами дверь. Следом за мальчишками хотела было протиснуться заодно и какая-то шустрая старушка, но была замечена.

За спиной у ребят слова послышались крики, ругань, препирания.

– Как это мы так? – поразился Серега, озираясь вокруг и стараясь на всякий случай не наступать на ярко-малиновую ковровую дорожку, протянувшуюся по центру ярко освещенного коридора с многочисленными полированными дверьми, на которых поблескивали медные таблички.

– Не мы – а я, – сквозь зубы ответил Андрей. – Пока ты валялся на диване и дергал за хвост свою крысу, я по справочнику изучил весь мэрский аппарат, прочесал каждый отдел, и нашел, к кому нам может помочь. Пришлось снова использовать "преобразователь голоса", чтобы договориться о встрече.

– Ты хочешь сказать, что нам сможет теперь помочь эта самая Таисия Викторовна? Думаешь, она что-то знает?

Андрей усмехнулся:

– Балда! Похоже, ты все ещё никак не проснешься. Она нам уже помогла пройти сюда. А теперь нам нужно как можно незаметнее пройти мимо её кабинета под номером одиннадцать, и найти, где тут сидит помощник президента, а точнее его заместители. Я думаю, наш длинный где-то рядом.

Но как только ребята на цыпочках стали проходить мимо полированной двери под номером одиннадцать, она тут же распахнулась, и оттуда вышла полная женщина с высокой башней из волос на голове.

– Вы ко мне? – спросила она, удивленно разглядывая детей. – Мне позвонили с вахты, и сказали, чтобы я встречала посетителей. Проходите!

Вот как! Оказывается, здесь действовала система телефонных предупреждений. Этого Андрей как-то не учел, и теперь молниеносно пытался сообразить, о чем завязать разговор с начальственной дамой. Но почему-то как назло ничего путного не приходило в голову.

Серега первым бесстрашно вошел в кабинет. Андрею ничего не оставалось сделать, как нехотя последовать за другом, тоже подойти к столу Таисии Викторовны.