Текст книги "Эм и Ли (СИ)"

Автор книги: Ольга Обр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

26

ЛИ

Iowa – Я заболела тобой

Я сижу и скучаю, пока девушка с пирсингом по всему лицу наносит мне макияж перед вечеринкой, размышляю о том, что Хейден стал каким-то дёрганым в последнее время. Из-за отсутствия секса, не иначе. С другой стороны, кто ему мешает развлекаться, когда я возвращаюсь вечером к мужу? Это было бы скверно для меня несомненно, но честно по отношению к нему. Мысль, что он, может быть, и развлекается, откуда мне знать, прошивает нелогичной злостью. В комнату заходит Алиса с новым вызывающим платьем, слава богу не красным, а чёрным. У этой девушки словарный запас сказочно огромный, а поток речи сто слов в минуту, она отвлекает меня от дурацкой рефлексии, рассуждая, насколько удачно пройдёт вечеринка, и как круты мои картины.

– Тебе стоило бы получить образование в столичной художественной академии, Ли, зря ты у себя училась, – выдаёт без задней мысли.

– А я и хотела, – вспоминаю с улыбкой. – Думала поступать к Оливии Сейфрид, просто спала и видела, как буду учиться у неё, даже на курсы к ней ездила в выпускном классе.

– И почему же не стала? – спрашивает застывший в дверях Эверетт. Лицо у него странное, грустное какое-то.

– Тим, – пожимаю плечами, называя единственную причину, мне не стыдно её озвучить.

Моё лицо готово, и я прошу Хейдена выйти, чтобы переодеться. Он хмыкает, но послушно скрывается за дверью. Перед самым началом презентации приезжает муж, оглядывает меня с головы до ног, его взгляд одновременно полон и восхищения, и осуждения. Маленькое чёрное платье действительно очень маленькое, к тому же кожаное и весьма пошлое.

– Как тебя можно отпускать одну в таком виде? – говорит полушутя. – Это опасно, котёнок. Кто тебя защитит?

– Она не одна, Смит, не преувеличивай, – вставляет подошедший незаметно Хейден. Искры так и летят от обоих, только драки мне сейчас не хватало. Вспоминаю случай в "Трезоре", мой агент действительно способен защитить в случае необходимости. Если честно, даже не представляю Тима в такой ситуации. Во-первых, маловероятно, что он может в ней оказаться, поскольку избегает подобных мест, во-вторых, муж всегда за мирное урегулирование всех вопросов. Что поделаешь, юристы, у них так принято.

– Нам пора, – стараюсь разрядить обстановку и первой покидаю комнату, надеясь, что последуют за мной, а не останутся выяснять отношения.

В этот раз я нервничаю так же сильно, как и в первый. Но теперь не из-за самого аукциона, а из-за двух своих мужчин. Гадкая, признаюсь, ситуация. Муж и любовник в одной комнате. Шоу проходит мимо меня. Всё, о чём могу думать, это крепко сжимающая мою талию рука Тима и взгляд Эверетта, сверлящий мой затылок.

Названные суммы уже не удивляют. Семь картин приносят чуть больше миллиона, но и этот факт воспринимается спокойно. Неспокойно от злых глаз Хейдена.

– Никуда не денется твоя красота, – говорит насмешливо Тиму, увлекая меня за собой. – Ей надо пахать, Смит. Миллионы сами себя не заработают.

Бросаю мужу извиняющуюся улыбку и окунаюсь в общение с разного рода знаменитостями и богатенькими буратинами. Хейден ловко и без видимой агрессии отбивает неприличные намёки и предложения в мой адрес от излишне самоуверенных мужиков, но я чувствую, как под маской спокойствия он всё больше закипает.

– Давай выйдем на минутку, Ли, – говорит на ухо и ведёт меня в помещение с табличкой "Только для персонала". Я оглядываюсь по сторонам, ищу глазами Тима, но не нахожу. Что, впрочем, ещё не значит, что сам он не видит меня.

– Твой муж в баре, не переживай, – замечает мои терзания Эверетт.

В небольшой комнате отдыха только крошечный диван и кулер с водой. Хейден благоразумно запирает дверь, прежде чем прижать меня к стене:

– Это невыносимо, огонёк, – жалуется, глядя куда-то в сторону. Я не спрашиваю, что именно, Тим или похотливые толстосумы. Мы стоим так, просто обнявшись, довольно долго. – Маме понравились бы твои работы, Ли, – говорит ни с того, ни с сего. Видя мой недоумевающий взгляд, поясняет. – Оливия Сейфрид, моя мать. Ты спрашивала про балерину на моём плече. Танцовщицы Дега, она обожала их.

Он не продолжает, но всё понятно и без слов.

– Мне жаль, Хейден.

Я не знаю, что ещё сказать, никогда не умела соболезновать.

– Это была давно, – отметает необходимость в сочувствии он. Целует меня так, будто я вот-вот испарюсь, оставив в его руках лишь воздух. – Отвратительно, Ли, – прерывает наш поцелуй Хейден. – Какого чёрта ты не сделала так, как хотела?! Мы могли встретиться гораздо раньше!

– Глупо гадать. Десять лет назад мы могли и не понравиться друг другу.

Я целую его снова, хочу отвлечь от неуместных сожалений. Это не так уж и сложно. Руки Эверетта уверенно забираются под подол короткого платья, губы терзают мой рот, а нехилая выпуклость в районе ширинки намекает, что сейчас у нас мог бы быть фантастический секс. Но не будет.

– Нет, Хейден, – я вырываюсь, отступая к двери. – Когда-нибудь у тебя будут дети, и ты поймёшь. Прости.

Выхожу, не оглядываясь. Прямиком в туалет, чтобы привести себя в порядок. Тим не должен догадаться.

ХЕЙДЕН

Артём Пивоваров – Кислород

День за днём Ли отдаляется, даже целовать себя не даёт, не говоря уж о большем. Боится, я понимаю. Как же хочется, чтобы она могла погасить этот страх, чтобы я мог обнимать её открыто, объявив всему миру: этот огонь мой. Раздражают блудливые мудаки, подкатывающие к ней, но злость, которую они вызывают, не идёт ни в какой сравнение с той, что испытываю, видя руки Смита на моей женщине. Не моей женщине. И не могу теперь не гадать, как могла бы сложиться наша жизнь, решись Ли пойти наперекор ему десять лет назад. Я ведь часто бывал у матери в академии, неоднократно снимал там девочек, когда навещал её. Я бы не смог пройти мимо Ли Джордан. Огонёк наивно полагает, что был шанс не понравиться друг другу, но у меня нет ни малейшего сомнения, всё произошло бы совсем иначе. Не знаю, были бы у нас дети или нет, но уверен на все сто, что сейчас в её ID значилась бы фамилия Эверетт. «Когда-нибудь у тебя будут дети, и ты поймёшь», – сбегает от меня к нему. Как, твою мать, они появятся, если ты отказываешься их рожать? Ли уезжает с мужем довольно скоро после этого, а я задыхаюсь от злости, хорошо приправленной невыносимой болью. Сейчас Тимати Смит снимет с жены развратное платье и сделает всё то, что должен делать я. И она, сука, позволит ему! Ненавижу её! Ненавижу так же сильно, как и люблю! Фанатичная ярость застилает глаза, два стакана вискаря толкают под руку, и, не думая, что могу спалить её перед мужем, набираю Ли сообщение: «Могла хотя бы минет сделать на прощание». Сам я неоднократно оказывался между её стройных невероятных ног, но ответного жеста пока не удостоился. Брезгует? Жалею тут же, но она читает мгновенно, удалять поздно. Вот и всё, теперь меня точно отправят в бан навечно. В общем-то, заслуженно. Печатаю вдогонку «прости», хочу объяснить, что просто ревную как дебил. «Хорошо, Хейден,» – отвечает Ли. – « Это будет мой прощальный подарок». Блядь. Не смей делать мне таких подарков, огонёк. Никогда.

27

ЭМ

Everybody loves an outlaw – I see red

После аукциона мы отправляемся прямиком в отель, и Тим не выпускает из руки мои пальцы. То, как он смотрит, не оставляет сомнений, чем муж хочет заняться в номере. А губы да сих пор горят от поцелуев другого. Он шепчет, как сильно любит меня. А в голове звучат признания, сказанные не его голосом. Как же сильно я запала на Эверетта. Объективно Тим лучше – надёжнее, красивее, нежнее и ещё по сотне параметров. Но мозг и сердце вступили в конфликт, не желая примирения.

– Ненавижу, когда ты так выглядишь, – признаётся муж, как только мы отпускаем няню и уединяемся в спальне. Сам при этом залезает руками под подол в точности так же, как Хейден до него. Двойные стандарты в действии.

– Тогда я пойду переоденусь, – трусливо сбегаю в ванную, мечтая, чтобы он заснул ещё до моего возвращения. Совсем недавно близость с мужем не вызывала проблем, но что-то изменилось во мне. Не могу.

Бесконечно долго принимаю душ и смываю макияж, собираюсь уже выходить, когда получаю сообщение от Эверетта. Грубо. Обидно. Хорошо, что взяла телефон с собой, страшно представить, если бы это прочитал Тим. Хочется позлить Хейдена в ответ, но я сдерживаюсь, понимаю, что он просто бесится, ревнует. Удалив всё лишнее, выключаю мобильник и возвращаюсь к мужу. Не спит. Твою... С каждым разом изображать любовь становится сложнее. С другой стороны, это довольно просто – достаточно не проявлять инициативу. Тиму ведь нравится, когда я покладистая девочка. Он скрывается в душе, перед этим просит дождаться его. Я выхожу на балкон, моря сейчас совсем не видно, лишь россыпь фонарей вдоль пляжа. Знаю, что с Хейденом мы занялись бы сексом прямо здесь, подставляя разгорячённые тела свежему ветру. Тим, конечно же, зовёт меня внутрь – не дай бог кто-то увидит меня в ночной сорочке. Которая к слову гораздо более скромно выглядит, нежели платье, валяющееся сейчас на полу ванной комнаты.

Просто раздвинуть ноги и потерпеть. Глотая слёзы или имитируя оргазм, неважно. Миллионы женщин проходили через это. По миллионам самых разных причин. Только вот если обобщить, глобальная причина будет одна – мы слишком зависим от мужчин. Материально и эмоционально, под давлением навязанной морали или чьей-то аморальности. Патриархат. Я ведь не обязана этого делать, так какого чёрта?!

– Я слишком устала, Тим, давай спать.

Смотрит хмуро, но ничего не говорит. Ложится рядом и всё-таки обнимает со спины. Настырно залезает под тонкий шёлк. Сухо, милый, абсолютно. Я не хочу тебя. Не сегодня.

– Эверетта хочешь? – спрашивает скорее устало, чем зло, уткнувшись мне в плечо.

– А ты Нору? – вот я это и сказала. Четыре года спустя. Не стоило, но слова вырвались раньше, чем успел отреагировать мозг.

Он молчит. Долго молчит. Нервы звенят, натянутые донельзя.

– Я давно порвал с ней, – произносит глухо, сжимая меня крепче. – Я люблю тебя, Эм. Никто не застрахован от ошибки.

– Никто, – глупо не согласиться, не в моём положении. – Давай спать, Тим.

Дурацкий разговор, "безнужный", как говорит Брук.

– Как много раз ты ошиблась, котёнок? – интересно, если я скажу "один", ему станет легче? И появляется шальная мысль, что действительно лишь единственный раз я совершила глупость. Когда сказала "да" в белом платье. Только это не так. Наша семья не ошибка.

– Просто закрой глаза и представь, что ничего не было. Помогает, – советую, повернувшись к нему лицом. – Либо подай на развод.

– Ты этого хочешь? Развестись? – вот теперь злости прибавилось. – Думаешь, Эверетт женится на тебе?

– Нет, Тим. Я хочу, чтобы у наших сыновей был отец, а не отчим. Я хочу, чтобы стало как раньше. Только не знаю, как всё починить.

Я не решаюсь сказать ему в глаза, что не люблю его больше. Он тоже боится ступить на тонкий лёд дальнейших расспросов. Если мы хотим что-то исправить, не стоит доламывать.

ТИМ

Charlie Puth – Cheating on you

Вечеринка оказывается в точности такой, как я и представлял: громко, пошло, неинтересно. К Эм то и дело подходят поздороваться и расцеловаться совершенно незнакомые мне люди. Она и сама не знала никого из них пару месяцев назад, теперь же все они как по команде изображают «лучших друзей навеки». Когда это девушки – терпимо, мужики... Ну ясно всё. Само представление банально настолько же, насколько неприлично – больше на стриптиз похоже. После аукциона Эверетт утаскивает мою жену облизывать чужие толстые кошельки – да, заработанные сегодня бабки впечатляют. И... Теперь она ведь не зависит от меня материально, ни на грамм. Что если Эм была со мной только из-за денег? Глупости, не может быть. Она любит меня. И потом, я знаю, как отсудить у неё опеку над детьми, без шансов для неё. А мальчишек она не бросит, в этом я могу быть уверен. Так что развода не будет.

Наблюдаю издалека, как они общаются с самыми разными персонами, выглядят как старые друзья, много смеются. Эмили здесь как рыба в воде. Та жизнь, которую она хотела. Этот агент всё же не самоубийца, не дотрагивается до неё, но мне не нравятся его взгляды. Пора уходить.

Пока добираемся до отеля, жена устало молчит, отвернувшись к своему окну. Уже привыкла к ламборгини и простой мерс её не устраивает? Я немного зол на неё, необоснованно вроде как, но ничего не могу с собой поделать. Это отвратительное платье не помогает – выглядит как продажная женщина. Пусть и очень дорогая.

И позже, в номере, я, не сдержавшись, упоминаю Эверетта. Зря. Потому что в ответ Эм наконец произносит имя Ламберт. А меня накрывает отнюдь не раскаяние – дикая просто ярость. Нападает, тем самым признавая измену. Это больно. Одно дело догадываться и совершенно другое услышать от неё такое признание. Как же сложно взять себя в руки и не вытрясти из неё все мысли об этом мужике! Но я умею контролировать свой голос и мимику, Эм никогда не узнает, как сильно меня задело. Признать ошибку и сказать о своей любви вместо положенного в таких случаях по закону жанра скандала нелегко. Она же в ответ предлагает подать на развод! Сука! Уже готов высказать ей все свои соображения по поводу того, с кем останутся Брук и Грег, когда жена снова даёт мне надежду. Хочет сохранить семью. Я тоже не знаю, как исправить все наши косяки, котёнок. Но я очень постараюсь. Рад, что ты сделала правильный выбор, напрасно я сомневался в тебе.

28

ЛИ

Мари Краймбрери – Полюби

Возвращаю телефон к жизни, как только ступаю в квартиру. Не знаю, на что я надеялась, от Хейдена ни слова. Я завариваю чай и разбираю чемодан, слоняюсь из угла в угол, но позвонить первой не решаюсь. Мы не общались с той ночи, и я не знаю, чего от него ждать. Он объявляется ближе к вечеру с большой коробкой в руках, проходит в комнату, как ни в чём не бывало. В этом весь Хейден – раскрепощённый, уверенный в том, что ему всегда и везде рады.

– Что в ней? – простая картонная упаковка, заклееная скотчем, не похожа на подарок.

– Конспекты маминых лекций. Подумал, что тебе будет интересно.

Я вижу в его глазах множество вопросов, которые он не спешит озвучить, и не меньшее количество сомнений, которые он пытается спрятать за непринуждённостью. Наш странный молчаливый диалог ломает что-то внутри меня, и я прижимаюсь к его груди, обвивая руками талию.

– Прости, Ли. Я... немного разозлился. Я знал, на что шёл, соблазняя замужнюю женщину. Прости. В тебя невозможно не влюбиться, огонёк, стоило учитывать этот момент.

Он обнимает меня крепко, и я ни за что не скажу ему тех же слов. Озвученные – они обретут реальность и власть надо мной.

– Просто секс, Хейден. Мы договорились. Если ты так не хочешь, лучше прекратить сейчас.

Он усмехается невесело, понимает прекрасно, что я занимаюсь откровенным самообманом.

– Просто секс, Ли, – кивает согласно, целует в висок. – Лучший секс в моей жизни.

Но вместо того, чтобы отправиться в кровать и доказать актуальность моих утверждений, мы продолжаем обниматься как в слезливой мелодраме. Потом разбираем множество блокнотов, заполненных аккуратным чётким почерком с огромным количеством эскизов и изящных зарисовок. Он прав, мне безумно интересно.

Время не идёт, оно буквально улетает в чёрную дыру, когда мы вместе. Больше не говорим о чувствах и тому подобной мучительной ерунде, делаем вид, что не замечаем белого кролика в тёмной комнате. Мы можем не спать ночи напролёт, оккупировав мою не самую удобную постель. Можем не появляться в квартире по несколько дней в бесконечном забеге по городу. Так или иначе, я всегда чувствую на себе его взгляд, кричащий о том, чего нет. Во всяком случае, не должно быть.

Лето заканчивается, совсем скоро на Арану упадут проливные дожди, смывая с деревьев жёлтые листья, но думать об этом не хочется. Унылая осень уступит место зиме, и за дождями придут снега. Ноябрь – конец контракта. Конец моего маленького приключения.

Одним пока ещё солнечным утром нас будит звонок. Обычно Тим не беспокоит меня так рано, я хватаю трубку, кутаясь в одеяло, переживаю, вдруг что-то с сыновьями?

– Привет. Что случилось? – спрашиваю взволнованно. И тут же успокаиваюсь, потому что муж выглядит спокойным и собранным. Просто хотел узнать, во сколько приеду сегодня. – Ты меня до инфаркта доведёшь, Тим! Я думала что-то с детьми.

Я прикусываю щёку до боли, чтобы не выдать удивлённый вздох, наконец заметив перемещения Хейдена. Он ныряет под тонкое одеяло, проводит языком по внутренней стороне бедра и тут же прикусывает нежную кожу. Чёрт! Что он творит? Сейчас Тим всё поймёт по моему лицу!

– Ты в порядке, Эм? – хмурится муж. А я ни капли не в порядке, потому что губы Хейдена вытворяют какие-то сумасшедшие вещи.

– Прости, Тим, живот прихватило, я в туалет, – очень надеюсь, что это выглядело хоть сколько-то правдоподобно. Убедившись, что отключилась, откидываю одеяло и отдираю от себя за волосы наглеца. – Ты что творишь, Эверетт?!

Его лицо между моих ног выглядит соблазнительно и при этом он определённо в бешенстве.

– Просто хотел напомнить, что я всё ещё здесь, – бросает с неожиданной злостью.

Между нами повисает тяжёлая тишина.

– Уходи, Хейден. Мне надо позвонить мужу, – Эверетт дёргается как от пощёчины. Но вместо того, чтобы свалить из моей кровати, тянет меня за ноги, укладывая на спину, нависает сверху.

– Я не уйду, Ли. Не надейся, – придавливает тяжёлым телом к сбитым простыням. – Давай уже вылечим тебя. Живот, говоришь, прихватило?

Он входит резко, двигается быстро. Не целует, не гладит, как обычно, смотрит внимательно в глаза, дышит тяжело. Не выдержав этого пристального взора, опускаю веки, провожу пальцами по перекатывающимся мышцам сильных рук. Как же хорошо! Даже когда вот так грубо. И всё равно я не скажу ему слов, которые он хочет услышать. Словно прочитав мои мысли, Хейден замирает на мгновение, потом опускается к губам и целует жадно. Мы кончаем почти одновременно, по телу разбегаются сладкие спазмы и думать не хочется ни о чём.

– Ты сколько угодно можешь верить в зелёных человечков и в то, что это "просто секс", огонёк, – я всё ещё не решаюсь открыть глаза, и он целует сомкнутые веки. – Я люблю тебя, Ли.

Эверетт ждёт моего ответа какое-то время, не дождавшись, коротко матерится, целует снова, а потом уходит в ванную. А мне надо закрыть в самый дальний уголок сознания рвущееся наружу ответное признание, привести себя в порядок и позвонить мужу.

ХЕЙДЕН

Sirotkin – Выше домов

Метеорологи предсказывают нехилое похолодание со следующей недели, сегодня последний шанс снять то, что я задумал. Пентхаус с бассейном на огромной террасе ждёт нас с Ли. Я и сам её жду с нетерпением – три дня она провела в Дабфорде. По странному совпадению три дня все косячили и отхватывали от меня. Даже всегда исполнительная Сэм. Просто зверею, когда Ли уезжает к мужу. Понимаю, что это ненормально, но ничего не могу с собой поделать – стоит ей выйти из моей машины у вокзала, я как будто теряю её навсегда. Внутри зреет уверенность – она не разведётся, планирует просто сбежать. Но впереди три месяца, чтобы убедить её в истинности того, что есть между нами.

Вылавливаю конфетку взглядом ещё в массивных дверях старинного здания вокзала. Раздражённая. С мужем поругалась, или по пути что-то случилось? Привычно выхожу из салона, чтобы открыть ей дверь машины.

– Интересная у тебя работа, Эмили, – с насмешкой говорит незнакомая блондинка, идущая следом за ней. Огонёк поворачивается куда резче, чем я рассчитывал, и приходится удержать её за талию, чтобы не задеть дверью. Смотрит на крашеную стерву с вызовом:

– Что ты имеешь в виду?

Вместо о ответа та окидывает меня оценивающим взглядом, фокусируется на руке, все ещё обнимающей Ли. Намёк предельно ясен. Джордан на это только фыркает.

– Интересная, да, – соглашается, прищурив глаза. – Это мой агент, Нора.

Блондинка напрашивается на поездку и даже предлагает вместе пообедать. То, что огонёк соглашается, неожиданно, навязчивая попутчица ей явно не нравится. Мы отправляемся в ресторан неподалёку – хотелось бы поскорее избавиться от общества непонятной особы, которая якобы не замечает напряжённой атмосферы. Во время обеда она говорит довольно много, а Ли в основном отмалчивается.

– Так ты действительно просто агент? – спрашивает в лоб, как оказалось, коллега Тимати Смита. Я не привык давиться своей язвительностью, и уж точно не собираюсь делать этого перед незнакомой женщиной.

– Нет, – отвечаю правду, но смещаю акценты. – Я лучший агент в Аране, который работает только с самыми талантливыми.

– И самый скромный, – добавляет тихо Ли, смеша меня своей мимикой. – Кстати, Хейден, можешь поблагодарить Нору за наше знакомство. Благодаря мисс Ламберт четыре года назад я сменила стиль живописи.

До нас с блондинкой почти одновременно доходит, что подразумевает Ли. Я недоумеваю: как Смит мог променять живой огонь на эту скучную суку. Та в свою очередь удивлена заявлением Эмили, но делает вид, что не понимает.

– Брось, Нора. Я, правда, благодарна тебе за урок. Ну и за тот миллион, что теперь есть у меня на счету, – лицо мисс Ламберт становится ещё кислее. – Пойдём, Хейден, – Ли не желает больше общаться с бывшей любовницей мужа, она сказала всё, что хотела.

– Если бы я не потеряла ребёнка, Тим выбрал бы меня, – летит нам в спину.

– Мне очень жаль, что ты его потеряла, – конфетка замирает на секунду, но отвечает, не оборачиваясь.

Мы покидаем заведение, и уже в машине она устало откидывается на спинку своего сиденья, закрыв глаза. Он предал мою девочку, а расхлёбывать и доказывать, что я не тот самый олень, который способен променять её на первую встречную красотку, готовую раздвинуть ноги, теперь мне. Да ещё и с моей репутацией.

– Не загоняйся, ничего страшного не произошло, – Ли прекращает свою краткую медитацию, смотрит на меня спокойно. – Просто не ожидала, что у них настолько всё серьёзно было.

– Знаешь, огонёк, Смит – очень скучная фамилия, слишком распространенная. Норе она пошла бы куда больше. С тобой не ассоциируется совершенно.

В её нервном молчании явно прослеживается отказ от дальнейшего обсуждения, и я не давлю.

Уже на зелёной террасе, выбранной мной за сногсшибательный вид на город, Ли повисает у меня на шее:

– Мы будем снимать или займёмся чем-то более захватывающим?

– Для начала съёмки, пока светло, – но поцеловать я вполне могу уже сейчас, что и делаю с удовольствием. Поцелуй горчит – с каждым днём всё труднее не думать о том, как она проводит свои выходные с мужем. Почему не со мной?

Покончив с делами, пьём шампанское, подгоняя закат, пылающий над городом. Хочется темноты, которая спрячет нас от окружающих. В темноте откровенность даётся легче.

– Ты ведь не любишь его, огонёк. Зачем мучить себя? – Ли рвётся прочь из моих рук, но я твёрдо настроен завершить этот разговор. Молчит упрямо. – Мои родители развелись, когда мне было пять. И для меня это был праздник. Прекратились ссоры, скандалы. Потом у мамы появился Шон, отец Макса, он оказался нормальным. Дети чувствуют, когда в семье всё идёт наперекосяк, Ли. Гораздо лучше, когда родители живут отдельно, и всё спокойно, чем вечное напряжение и страх.

– Нет, – просто "нет". – Мальчишки не примут тебя. Тим настроит их против, – заявляет категорично. – И вообще сделает всё, чтобы стать единственным опекуном. Он слишком любит сыновей.

– Мы найдём тебе хорошего адвоката, более крутого, чем твой муж. Всё получится.

– Просто люби меня, Хейден, – Ли меняет тактику, руки её пробираются под футболку. Больше никаких разговоров. Я кусаю притягательные губы, снимаю шёлковое платье, делаю так, как она просит. Красиво, долго. Упоительно, как и всегда с ней. За спиной конфетки горит тысячами огней никогда не спящая столица, в расширенных зрачках Ли кромешная тьма. Сердце замирает в ледяных тисках боли. Ведь она ни разу не сказала, что любит в ответ. Что если для неё это действительно "просто секс"?