Текст книги "Эм и Ли (СИ)"

Автор книги: Ольга Обр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

16

ЭМ

Imany – Take care

Сегодня Тим не встречает меня на вокзале – не оставлять же мальчишек одних, и мне приходится воспользоваться услугами такси. Пробираясь в спальню по затихшему дому, рассчитываю никого не разбудить – некое чувство вины я всё же испытываю и пока не хочу общаться с мужем. Оно слабенькое, надо сказать, думаю, легко смогу победить этот аттавизм. Но Тим не спит, что-то читает в телефоне и скупо улыбается, завидев меня в дверях. Улыбаюсь в ответ и скрываюсь в ванной, надеясь, что он не пойдёт за мной. Но куда там, муж заходит следом, садится в кресло рядом с ванной и наблюдает молча, как я чищу зубы. А мне надо переодеться так, чтобы он не заметил отсутствия белья. С другой стороны, я всегда могу сделать вид, что так и задумано. Сажусь к нему на колени:

– У меня для тебя сюрприз, – обвиваю руками его шею. – Найдешь?

Тим явно не понимает, о чём речь, поначалу, но потом я целую его, и муж гладит меня по спине:

– Дай угадаю, потеряла на светском рауте бельё, – говорит со злостью.

– Не совсем. Платье не подразумевало белья, покажу позже, очень красивое. А я забыла взять с собой, только джинсы с майкой захватила – с каждым разом лгать всё легче. Это вообще крайне просто – хочешь качественно соврать, просто скажи правду, лишь немного вывернув её в нужную тебе сторону.

– Эм, это перебор, – он больше не хочет целоваться, подарок Хейдена Тиму явно не по душе. – Давай, ты всё же будешь соблюдать приличия.

– Ревнуешь?

– А не должен?

– Глупо.

Мы идём в спальню, но только для того, чтобы лечь спать – Тим говорит, что устал. Это привычно, это хорошо, потому что сегодня, засыпая, я хочу вспоминать губы Эверетта.

На следующее утро мы отвозим детей Ханне и едем выбирать мне новую машину. На этот раз действительно новую, из салона. И пусть это самый обыкновенный седан эконом-класса, купленный в рассрочку, зато я буду его первой владелицей, уже здорово. И платить за него буду сама, это тоже радует. Упрёки в том, что я содержанка, давно встали поперёк горла. Нет, Тим никогда не говорит этого прямо, все его намёки звучат как бы в шутку. Но в каждой шутке есть доля шутки, а остальное, как известно, правда. Его версия правды. Мужчине сложно объяснить, что ребёнок – это полноценная работа. Что не все женщины мечтают стать матерью или сидеть в декретном отпуске. Нет, я не жалею, что стала его женой, и сыновья у нас замечательные! Но понимание того, что вся моя жизнь могла быть похожа на предыдущую неделю, заставляет в досаде кусать губы. Неужели нельзя совместить два таких разных образа жизни? Мне нравятся оба.

Мы приезжаем к сестре за мальчишками и остаёмся на барбекю. Ханна восторгается кольцом, подкалывает Тима, называя листанцем за медлительность, и расспрашивает меня о новой работе. Дерек, её муж, предлагает не слушать глупых женщин и уводит моего подальше от беседки, к грилю. Бруклин с Глорией, своей старшей кузиной, обосновался в домике на дереве, откуда они дружно дразнят негодующего Грега. Этот парень, несмотря на нежный возраст, вполне в состоянии постоять за себя, и я пока не вмешиваюсь.

Залезаю в телефон, чтобы показать Ханне фотографии, и обнаруживаю ссылку на мою новую страничку. Как только она загружается, я замираю в шоке. Я видела фото по отдельности, но в ленте они создают поразительный эффект. Вот эта шикарная женщина – я? Сестра присвистывает в изумлении, заглядывая через моё плечо в экран:

– Это обалденно, Эм! Дай сюда! – она вырывает у меня телефон и торопится к Дереку, чтобы поделиться с ним эмоциями. А я ещё даже сама не посмотрела! Вдруг там что-то лишнее? Я отвлекаюсь на мелкого, пытающегося залезть на недопустимую для него пока высоту, а когда присоединяюсь с жующим зефир сыном (лишь бы перестал скандалить!) к остальным, они дружно смотрят видео с поджогом кровати.

– Так красиво! – улыбается мне Ханна.

Тим не разделяет её восторга, сдаётся мне, он видит гораздо больше, чем остальные. Он знает, что так я могу выглядеть только после очень и очень хорошего секса. Смотрит на меня пристально, сузив глаза. При посторонних он не скажет ни слова, но вечером мне не избежать выяснения отношений – это ясно.

ТИМ

Nirvana – Where did you sleep last night

Машину для Эм выбрали быстро, только ждать её ещё две недели. Можно было взять другую модель, в наличии, но она упёрлась, что хочет седан, а не хетчбэк. Что ж, её дело.

Мы давно дружим с Дереком и неплохо общаемся с Ханной, так что с удовольствием остаёмся на ужин. Нам всегда есть, что обсудить, в основном по работе, конечно. Когда сестра Эм подбегает, чтобы показать нам новый профиль, я напрягаюсь – не хочу, чтобы Дерек смотрел, хоть и знаю, что на мою жену он как на женщину не смотрит в принципе – у него своя такая сумасшедшая есть. И тем не менее... Слишком откровенно, слишком красиво, всё слишком. Как будто это не моя Эм, а совсем другой человек. Уверенная в себе притягательная девушка, роскошная.

– Вот это тюнинг! – говорит Дерек. – Уверен, что потянешь такую красоту?

Перевожу взгляд с Эмили виртуальной на реальную, что-то тихо выговаривающую Грегу. Она сегодня с макияжем и укладкой вместо ставшего привычным хвоста, но все же в джинсах и толстовке, и смахивает на девушку с экрана лишь отдалённо.

– Татуировка настоящая? – вырывает из сравнительного анализа друг.

– Временная, – качаю головой.

– И как ощущения? – спрашивает с намёком, не скрывая скабрезной улыбки. – Снова как в двадцать?

– Дерек! – одёргивает его жена. – Договоришься, тоже тату набью!

Он усмехается, обнимает Ханну за плечи и подмигивает мне поверх её головы. А мне не нравится татуировка. Не нравится новый стиль. Все эти перемены пугают, наверное. Надо сказать, что в постели поведение Эм тоже поменялось – она стала более требовательной, агрессивной даже. И я пока не определился, по вкусу ли мне её... запросы.

Ребята включают последнее загруженное видео. Не соврала, действительно ночь, поле, и облитая бензином кровать полыхает ярко.

– Это тот огонь, который ты искал? – спрашивает с экрана Эм каким-то грудным, сексуальным голосом. И я не могу отделаться от мысли, что спрашивает не по сценарию, задаёт вопрос тому, кто снимает. Она выглядит так, как будто только что выбралась из постели, которая горит, она ведёт себя так, как будто тот, кто снимает, только что оттрахал её. И я держу пари, что телефон был в руках Хейдена Эверетта.

Весь вечер терзаюсь, так ли сильно я хочу знать, насколько верны мои догадки? Вероятно, мне стоит поучиться мудрости у жены и не поднимать вопросы, которые способны разрушить всё до основания.

17

ЭМ

Daft punk – Harder, better, faster, stronger (Far Out remix)

Как ни странно, Тим умолчал о своих подозрениях. Так что вечер воскресенья и утро понедельника прошли вполне мирно. Поскольку дети в саду, у меня даже остаётся время, чтобы закончить картину. Целая неделя без любимого занятия! Я так соскучилась по химическому запаху краски, по спокойствию, которое дарит вдумчивое нанесение мазков на холст. Настолько погружаюсь в процесс, что судорожно дёргаюсь от звука открываемой двери, ведь сейчас я дома одна и никого не жду. Я не успеваю даже повернуться – студия крошечная, тот, кто нарушил моё уединение, преодолевает расстояние от двери до меня в один шаг. Обнимает крепко, не давая повернуться, и я моментально расслабляюсь, узнавая запах и руки мужа. Давным-давно, когда Брук ещё был маленьким, он делал так время от времени: просто срывался с работы посреди дня и приезжал, чтобы обнять, поцеловать и, если нам везло, и сын спал в это время, даже заняться любовью. Тим скользит руками по бёдрам, задирая и без того короткое домашнее платье выше, впивается поцелуем в шею, при этом не говоря ни слова.

– У меня руки грязные, – пытаюсь вразумить мужа – он крайне нетерпимо относится к малейшему пятнышку на своей одежде. Вместо ответа он с лёгкостью поднимает меня, перехватив поперёк талии, и переставляет как куклу к окну, наклоняя вперёд и вынуждая облокотиться руками на подоконник. Резко задирает подол и стягивает трусики:

– Как мне тебя называть? – спрашивает жёстко, толкаясь внутрь. – Эм или Ли?

Дыхание перехватывает одновременно и от ощущения наполненности, и от стремительных толчков, следующих сразу за вопросом. И от самого вопроса. Мысли мечутся в беспорядке, я не представляю, что ответить, поэтому решаю просто проигнорировать его слова. Но Тим не тот человек, который позволит себя игнорировать. Замирает внутри, наклоняется, накрывая собой мою спину, сжимает сильно грудь, вызывая пронзительные ощущения, и произносит у самого уха:

– Я жду.

Чувствую, как он зол сейчас. Ревнует и бесится. Догадался.

– Так он тебя трахает? – спрашивает, возобновляя движение.

– Кто? – иду ва-банк. – У нас ролевые игры, а я не в курсе?

Разворачивает меня лицом к себе, усаживает на подоконник и долго всматривается в глаза:

– Эверетт, – говорит с холодными спокойствием. – Твой агент. Он теперь наша ролевая игра?

О, нет, милый, не наша. Только моя. Здесь я пожадничаю.

– Не думаю, что он согласится, Тим, – произношу с усмешкой. – У него миллион любовниц, сомневаюсь, что ты в его вкусе.

Врать за эту неделю я научилась виртуозно, не произнося ни слова лжи. Он входит в меня снова, на этот раз медленнее, и не разрывая зрительного контакта:

– Ты моя, Эм. Не забывай.

Муж целует так, словно хочет заклеймить, сделать так, чтобы эти поцелуи остались видимыми на губах. Но знаешь, Тим, ему как раз без разницы, что я делаю в свободное от работы время, зря стараешься.

В итоге мы всё-таки пачкаем красками его идеально белую рубашку, жаль, дорогая была. Буду в ней рисовать.

– Мне нравится, когда ты такой, – говорю мужу, пока он переодевается, чтобы снова уехать в офис. Поправляю не очень ровный узел на узком стильном галстуке. – В следующий раз я всё-таки привезу несколько новых нарядов, и мы, так и быть, устроим ролевые игры.

Он берёт меня за подбородок, приподнимая лицо:

– Я не хочу никаких игр, Эмили. Я хочу свою жену.

ТИМ

Thirty seconds to Mars – A beautiful lie

Какого чёрта всё, что так хочешь оставить скрытым, становится всеобщим достоянием в кратчайшие сроки? Уверен, это Ханна поделилась новостью с «самыми надёжными подружками». Не Дерек же. И вот уже весь офис обсуждает новый имидж мой жены.

– Повезло тебе, Тим, – лыбится за ланчем Кевин, разглядывая фотки Эм. А мне так и хочется добавить работы его стоматологу. Заметив отнюдь не доброе выражение моего лица, добавляет. – Да ладно, я ж только смотрю.

К нам за столик присаживается Нора. Её только не хватало.

–Ты бы рассказал жене, что для матери двоих детей такое поведение уже слишком, – тянет ехидно, тыча наманикюренным пальцем в экран Кевина. – Она выглядит как шлюха, Тим, – Нора прямо таки упивается собственными ядом.

– Это всего лишь рекламный контракт, – сохранять спокойствие удаётся с огромным трудом. – Тебе и не снились такие гонорары, Нора.

– Не завидуй, Ламберт, – вмешивается в разговор Маршалл. – Не всем же быть такими красотками как миссис Смит, – вот это он зря, я прямо вижу, как Нора мысленно заносит его в расстрельный список. Одной фразой оскорбил дважды: мало того, что назвал некрасивой, так ещё и напомнил, что столь желаемое место моей супруги занято. Вообще Нора яркая, хоть до Эм ей и далеко, но злопамятная до жути.

После ланча, вместо того чтобы проверять контракт, закончить с которым необходимо до завтра, захожу в сеть. Прокручиваю раз за разом ролик, где она бросает зажигалку на смятые простыни. К седьмому просмотру я уверен на все сто, что Эм переспала с Эвереттом на этой самой кровати. Весь её вид кричит об этом. Срываюсь домой, ничего не ответив на вопрос Маршалла, куда меня понесло среди рабочего дня. Эм в студии, где же ещё. Дома она не выпендривается – простое хлопковое платье, небрежный хвост, но сегодня я хочу её именно такую, домашнюю. Не отвечает на мой вопрос: не поняла или растерялась? Приходится сказать прямо. Она никогда не умела врать, всё на лице написано. Теперь же смотрит абсолютно спокойно, интересуется, о чём я, безразлично. И даже не обижается, хотя всего пару дней назад на похожую фразу вспыхнула моментально. В одном она права, Эверетт – кобель, который не может удержать своего дружка в штанах, по нему сразу видно. Даже если между ними что-то было, это не продлится долго. Делаю вид, что поверил. Я не планирую так тупо просрать свою семью. Но этого агента надо как-то нейтрализовать. И я обязательно придумаю как.

18

ЛИ

Joe Dassin – Es si tu n'existeais pas (JK sax cover)

Мне остаётся только догадываться, по какой причине Тим сделал вид, что поверил мне. Именно сделал вид, не поверил. Но в любом случае то, что он вычислил меня так быстро, говорит только об одном – пора завязывать с этим увлечением, ведущим в никуда. Не думаю, что Хейден расстроится – всё, что хотел, он уже получил. Решено, скажу ему сегодня же. К тому же он, вполне вероятно, и сам уже пришёл к такому выводу за два дня, что мы не виделись.

Я приезжаю в Арану очень рано на экспрессе, всходящее солнце окрашивает изящные улицы розовым светом, и меня тянет прогуляться по непривычно пустому городу. Тем более я налегке. Редкие пока прохожие и дворники не торопятся улыбаться новому дню, жалеют, что не вышло поспать подольше, наверное. Останавливаюсь на соборной площади, разглядывая невероятно тонкую резьбу на каменных стенах главной церкви города. Так тихо вокруг, многочисленные кафе пока закрыты, а туристы ещё видят сны в отелях. Ради таких моментов я готова просыпаться раньше.

– Любишь неоготику? – неожиданно раздаётся слева от меня мелодичный женский голос.

– Её сложно не любить, – улыбаюсь в ответ.

– Рина, – представляется девушка, протягивая мне руку. Другой она держит планшет с принадлежностями для рисования.

Мы садимся с Риной на бордюр напротив собора и болтаем словно знакомы сто лет, она достаёт карандаш и начинает делать наброски прекрасной, будто вылепленной из белого песка церкви. Спохватываюсь лишь минут сорок спустя, что мне пора, с сожалением прощаюсь с новой знакомой и бегу навстречу своей богемной жизни. Мне тоже захотелось изобразить эту безмолвную красоту сегодня, я меняюсь снова и не могу не улыбнулся этому факту.

Звонок Хейдена застаёт меня на подходе к дому, рано он, я ещё не опаздываю.

– Замри, – говорит, как только я отвечаю. Оборачиваюсь и вижу, что он переходит дорогу с бумажным пакетом в руке, улыбается мне. Даже если для него это просто завтраки, их тоже необходимо прекратить, пока они не стали чем-то большим для меня. Он обхватывает свободной рукой мои плечи и увлекает в сторону подъезда. Прижиматься к его боку слишком приятно, поэтому выкручиваюсь из-под руки, на что Эверетт делает удивлённые глаза:

– Какая муха тебя укусила, Ли?

– Ты же умный, Хейден, – не может Эверетт не понять мой намёк.

– Твоё окончательное решение? – спрашивает с поразительной серьёзностью, вглядываясь в моё лицо.

Киваю, радуясь, что этот разговор прошёл столь быстро и совершенно не кровопролитно.

– Tempus consililum dabet*, – бросает он.

– Я не сильна в латыни, Эверетт, только расхожие фразы знаю, – но он отказывается переводить, снова строгий и отстранённый. Вот и хорошо.

Пара недель проносится перед глазами ярким вихрем – снова съёмки и салоны, снова тусовки. Хейден покладисто держит руки при себе и, как бы это не раздражало, я понимаю, что всё правильно. В любом деле нужно знать меру, в том числе в изменах. Но мы продолжаем общаться ежедневно. Даже в те дни, когда он занят, и я расправляюсь со своими делами сама, Эверетт неизменно забегает на завтрак. У нас находится множество общих тем помимо работы, давно у меня не было такого интересного собеседника. Но крошечная ложка дёгтя в моей прекрасной и чересчур сладкой бочке мёда не даёт забыть о себе – не знаю, насколько легко справляется Хейден, а мне крайне тяжело приструнить свою тягу к этому мужчине. Но мозг пока что успешно побеждает порывы тела, надеюсь, так будет и дальше.

Однажды ночью мне категорически не спится всё по той же причине: в голове бесконечным сериалом прокручиваются сцены нашей с Эвереттом близости. И в надежде избавиться от надоевшего кино я отправляюсь в город, думаю порисовать ночной собор – у него красивая подсветка. Я делаю шаг из такси, обхожу громаду храма и оказываюсь в сказке. Брусчатка под ногами блестит, вымытая недавним дождём, собор мерцает в свете множества ламп, а над площадью несётся пронзительная мелодия. Одинокий саксофонист грустит о чём-то недоступном мне, звук эхом отдаётся от стен стоящих вокруг домов. Я пристраиваюсь на ступеньках напротив и вместо первоначальной задумки делаю эскиз фигуры одарённого музыканта на таинственной площади. Вздрагиваю, когда кто-то садится рядом, поворачиваюсь и с удивлением вижу Рину.

– Он часто здесь играет, – улыбается мне девушка. – Но никогда не знаешь заранее, повезёт ли.

Мы больше не разговариваем, наслаждаясь волшебством момента. Я продолжаю свой рисунок, а она просто сидит рядом. Начинает накрапывать мелкий дождик, и я прячу лист в планшет, а мелодия всё летит над городом. Так можно играть только о любви...

* Время покажет (лат.)

ХЕЙДЕН

Palaye royale – No love in LA

– Ты же умный, Хейден, – говорит Ли, будто захлопывая двери прямо перед моим носом. Говорит, что решила бесповоротно. Чёрт, это обидно. Но глупо было ожидать чего-то другого, она слишком благоразумна для того, чтобы ввязываться в подобную авантюру. Интересно, почему передумала? Муж заподозрил, или наигралась со мной? Второй вариант маловероятен, чувствую, что её все так же тянет ко мне.

Да хрен с ним, что у меня в жизни больше красивых девушек нет что ли? Переживу. Но не могу отказать себе в удовольствии общаться с огоньком, поэтому завтракаем мы всё равно вместе, она интересный собеседник. Мы общаемся каждый день, узнаём друг друга лучше. Иногда наши вкусы совпадают, словно мы один человек, просто разделённый пополам. Иногда мы спорим до хрипоты, доказывая, что какая-либо вещь, будь то книга, музыкальная композиция или картина, гениальна, в то время как второй считает, что это полный отстой. Самое сложное в нашем общении – это не сорваться и не прижать её к себе, затыкая рот поцелуем, когда она несёт полную чушь про то, что Кандинский – выдающийся художник, скажем. Или не взять за руку, поглаживая хрупкие пальцы, когда она подпевает чему-то в машине. На самом деле таких моментов бывает по сотне за день, но я держусь. Дружить с женщиной странно, да и не совсем это дружба, будем откровенны. Что-то попахивающее мазохизмом, определённо. А ещё мне неудержимо нравится наблюдать, как она рисует. В первый раз, когда застал её за этим занятием, Ли стеснялась и прогоняла меня, потом ничего привыкла. И если у нас выдаётся свободный вечер, мы отправляемся в её небольшую квартирку, где она пишет свой очередной шедевр, а я просто любуюсь тем, как она это делает. Безумно сексуально, ещё бы переодеть её из спортивных штанов с футболкой в мою рубашку, и чтобы белья под ней не было... Даже не думаю избавляться от подобных мыслей, в голове имея Ли во всех возможных позах – этого она у меня отнять не может.

В те дни, когда конфетка уезжает домой к своему душному мужу, я отправляюсь в загул, чтобы сбросить дикое напряжение. Я хочу, чтобы эти полгода скорее прошли, продать её картины и больше не видеть никогда – не иметь возможности получить то, чего так сильно хочется, отвратительно. Я хочу, чтобы эти полгода длились вечно, потому что впервые за долгое время не чувствую себя одиноко. Какого чёрта ты выскочила замуж так рано, Ли?

19

ЛИ

Britney Spears ft. G-Easy – Make me

Пятница. Моя первая презентация, до ужаса волнуюсь и не знаю, куда себя деть, всё утро. Хейден смеётся и заверяет, что всё пройдет идеально. На моей странице уже тысячи подписчиков, среди них весьма известные блогеры, музыканты и прочие медийные личности, многие из которых должны прийти сегодня в «Пош» – ночной клуб. Более чем странное место для нашей цели, но Эверетту виднее.

Выбранный Алисой наряд показывает гораздо больше, чем скрывает, и я чувствую себя в нём хуже чем голой. Платье едва прикрывает мои нижние девяносто, оно заканчивается гораздо выше резинок чулок и обтягивает как вторая кожа. В таком виде Тим не выпустил бы меня дальше спальни, и я прямо таки "предвкушаю" разбор полётов, когда он увидит это в соцсетях. Мы уже в гримёрке клуба, готовимся к началу вечеринки, и Алиса, демон в обличье хрупкой блондинки, довольно щёлкает языком, разглядывая дело рук своих.

– Можно меня в таком виде не постить хотя бы, Хейден? – рассчитываю на понимание с его стороны, сделав просто огромные и жалобные глаза.

Впервые за прошедший месяц он позволяет себе дотронуться до меня, скользит рукой по спине, наклоняется к самому уху:

– Нельзя, Ли.

Алиса хмыкает и ретируется из помещения. Я замираю как кролик перед удавом, не знаю как реагировать. Точнее знаю, но хочу по-другому. Пока я с трудом соображаю, мужчина отстраняется, отходит в другой конец небольшой комнатки и стоит, отвернувшись к стене, довольно долго. Потом бросает взгляд на часы на своём запястье:

– Пора, – снова собран и готов работать. Чудесно. Жаль, что не готова я.

Для презентации Хейден отобрал пять картин. Сейчас они стоят на мольбертах на сцене, накрытые белыми полотнами. Танцпол постепенно заполняется людьми, пьющими шампанское, многих из них я теперь знаю. Это, конечно, шапочное знакомство, но я по крайней мере перестала путать имена. Эверетт подводит меня к двум незнакомым мужчинам, представляет нас друг другу и начинает нахваливать мой талант. Но мужиков мой талант интересует куда меньше чем грудь, это очевидно. Не только мне, глаза Хейдена сужаются и он, извинившись, уводит меня подальше от них, обняв за талию. Неужели ревнует?

Но вот лёгкий лаунж меняется на более ритмичную и чувственную мелодию, зал погружается во тьму. Свет падает лишь на фигуры танцоров на сцене, это мужчина и женщина, полностью расписанные боди-артом в цветах того полотна, которое они представляют. Их движения под музыку имитируют акт любви, настолько вызывающий, что мне хочется закрыть глаза ладонью. Заканчивая свой танец, они срывают ткань, наброшенную на первую картину. Это та самая кровать в огнях. На смену первой паре приходит вторая, затем третья... Когда открыты все пять произведений – мой выход. Беру потными от волнения ладошками микрофон, который суёт Хейден, и уверенной походкой двигаюсь на сцену. Речь писали копирайтеры, мне осталось лишь выучить её, чтобы от зубов отлетало. Ничего сложного. "Главное, улыбайся так, как будто ты их хочешь, каждого из них" , – наставлял меня перед началом шоу мой агент. Но из всех этих людей я хочу только одного. Поэтому улыбаюсь ему, благо Эверетт стоит в центре зала, и выглядеть должно так, словно я улыбаюсь всей этой толпе. Пять минут позора, и я могу спускаться, уступая место ведущему. Аукцион. Стартовая цена двадцать. Двадцать тысяч долларов за мою картину, я прикусываю щёку, все ещё не в силах поверить в происходящее. И продолжаю хлопать глазами в изумлении, следя за тем, как цена возрастает. Первая уходит за семьдесят, остальные ещё дороже. В шоке поворачиваюсь к Хейдену, он смеётся, притягивая меня к себе. Почти полмиллиона за один вечер. И половина этой суммы моя!

– Я же говорил, ты выстрелишь, Ли, – он доволен не меньше меня. Потом снова становится серьёзным. – Надо ещё немного потусоваться, огонёк, потом отвезу тебя домой. Сильно устала? – качаю головой, нет, адреналина мне теперь хватит до утра. – Тогда потанцуй пока, мне нужно закончить с остальным.

Он оставляет меня одну. Из колонок уже раздаётся отдающийся вибрацией в позвоночнике хаус, и я позволяю себе оторваться. Одна я остаюсь недолго, ко мне то и дело подходит кто-нибудь знакомый, чтобы поздравить с дебютом и сделать совместное селфи, незнакомые подходят тоже, и я наслаждаюсь собственным триумфом. Я прекрасно понимаю, что девяносто процентов моего успеха – это работа Эверетта, сами по себе мои картины не вызвали бы такого ажиотажа, но десять, как ни крути, мои.

ХЕЙДЕН

Тима Белорусских – Витаминка

Я сам просил Алису подобрать для Ли на эту ночь что-то провокационное, но она подошла к задаче слишком ответственно. Вид девочки-огонька сносит крышу, в сочетании с умоляющими невинными глазами – просто контрольный в голову. Успокаиваюсь с огромным трудом. Это просто работа, Хейден, уговариваю себя. Одно плохо, Эмили Смит – не просто работа. Меня выбешивает то, какими липкими, мразотными взглядами провожает её большинство парней. Меня выбешивает то, что не могу просто обнять и показать всем этим мудакам, что красотка занята. Не мной занята. Жмурится во время откровенного шоу, как будто не она написала все эти развратные картины, как будто не она была героиней одной из них. Всего лишь одной, блядь. Но Ли уверенно отрабатывает свою часть выступления, её вызывающая улыбка заряжает толпу нужным настроением не меньше, чем пошлые движения обнажённых танцоров. И она явно в шоке от озвученных сумм. Да, все вложения в эту девочку отбились и даже принесли прибыль с первого же захода, не сомневался, что так и будет. Оставлять её одну стрёмно, но мне нужно завершить всё с бумагами и деньгами, а Ли необходимо посветить лицом. Ещё бы они смотрели на её лицо, а не грудь и задницу, вообще огонь было бы.

Час спустя с трудом нахожу конфетку в компании нескольких отбитых мажоров, и она явно не знает, как от них отвязаться.

– Извините, ребят, звезде пора домой, – увожу Ли подальше от неприятностей. Мы движемся на выход, то и дело останавливаемся, чтобы переброситься с кем-то парой слов, перекрикивая музыку, но, когда цель почти достигнута, Ли вспоминает, что оставила свою сумку в гримёрке. В тесной комнате почти тихо, только стены немного вибрируют от мощных басов.

– Давай, я переоденусь, и через чёрный ход выйдем? – предлагает она. Киваю как в замедленной съёмке, хорошая идея. Ещё полчаса в одной машине с ней в таком виде превратятся в ад. И я честно выхожу из гримёрки, давая ей спокойно сменить одежду. Но тут же возвращаюсь обратно, потому что не могу, больше не могу себе врать. Никого и никогда не хотел так, как Ли Джордан. Я отказываюсь признавать, что девушку в моих руках правильно называть миссис Смит. Не знаю, кто из нас на кого первый набросился, наверное, мы оба слишком этого хотели. И беспутное короткое платье слишком удобно для того, чтобы взять своё, а Ли моя, без вариантов. Нам даже не нужны долбаные предварительные ласки, она хочет меня сразу, готовая и мокрая. Я как пацан кончаю до обидного быстро, Ли дует губы, жалуется, что не успела. Прости, чересчур долго я мечтал об этом.

– Поехали домой, огонёк, ещё вся ночь впереди, – шепчу ей в губы. В душе рвущая сердце в клочья надежда, что она не передумает до дома.

– Тогда я, пожалуй, не буду переодеваться, – Ли выскальзывает из моих рук, поднимает с пола свои трусики и бросает в мусор. Кидаю вслед за ними использованную резинку и ловлю конфетку у двери.

– Обожаю, когда ты без белья, – целую и не могу остановиться. Ли издает стон, которым просит о большем. Не здесь.

– Поехали домой, – её голос срывается, и я знаю почему. Ровно по той же причине, по которой мне сложно даже дышать рядом с ней.

Сегодня она не поёт в машине, смотрит на дорогу прямо перед собой, а я мысленно готовлюсь к тому, что пошлёт меня снова у самой двери. На парковке не торопится выходить из машины, ставит условие:

– Хейден, таких видео, как с кроватью, больше быть не должно. Муж слишком хорошо меня знает, – смотрит в упор. – Понимаешь?

Ясно, просёк, что мы переспали, поэтому она отшила меня тогда.

– Он же не... – я не знаю, как сказать то, что крутится в голове. Он же не бьёт её?

– Не "что"? – не понимает моего замешательстве Ли.

– Не поднимает на тебя руку?

– Нет, Хейден, Тим до такого не опустится.

Я не хочу продолжать разговор о её муже. Можем же мы хотя бы сделать вид, что его не существует? Впереди ночь огня, мы сгорим, чтобы возродиться.