Текст книги "Время гнева (СИ)"

Автор книги: Ольга Морох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 2 в которой Советник Лир снова недоволен

Ллойву не мог свернуть в сторону, даже если бы захотел. «Даже страцию позволено не все». Было ощущение, что он сунул голову в осиное гнездо. Отец здорово разозлился. Теперь уже безразлично. Небольшая процессия не спеша двигалась по коридору, освещенному тусклыми масляными светильниками, отбрасывающими тревожные тени на стены, густо покрытые белой краской безо всяких украшений. Роскошь – не для Жертвенных семей. С начала времён асатров приучали к аскезе, хотя последнее время это правило стало пустым, ничего не значащим звуком.

Страты молча следовали за страцием. Где-то на полпути их нагнал Компаньон. Высокий и худой иллой, всегда в своей униформе цвета горчицы, как будто в футляре. Горчичную фигуру нескладно дополняли вьющиеся с рыжинкой волосы. Для страция в силу плохого зрения, усугубленного сегодня напряжением и усталостью, фигура компаньона сливалась в одно желтовато-горчичное пятно. Еще один наблюдатель, приставленный отцом, но на этот раз Советник вступил в сговор с доктором Валларом. Все по Статосу. Отказаться нельзя. Здоровье Жертвенных асатров – достояние всего острова. От них зависит, будет ли Окто работать без сбоев. Компаньон следил, чтобы больной вовремя принимал лекарства и соблюдал режим дня. Страций подозревал, что "горчица" следил не только за частотой приема лекарств, но предпочел оставить выводы при себе. Только на этих условиях можно уйти из госпиталя раньше срока. Что ж, эту цену не жаль заплатить за освобождение из лап доброго доктора Валлара.

Страты вошли следом за страцием в кабинет Советника и встали у дверей. Ллойву оглянулся на суровые безучастные лица. Браслеты – октисы тускло мерцали синими искрами на руках. Они тоже берут силу от Окто. В этом мире все зависит от Окто. Начиная от крошечных дианоме в браслетах-октисах, заканчивая колоссальным механизмом астелло, двигающим на искусственном небосводе звезды и светило. Асатр, стараясь идти твердо, прошел к гостевому креслу у рабочего стола. Голова кружится. Ничего. Зато его услышали. Не захотели понять, но услышали. Ллойву с облегчением опустился в кресло. Компаньон с озабоченным видом подсел по левую руку.

Зря вскочил тогда с предложенного стула. Организм упорно не желал восстанавливаться после удара. Будто что-то ослабло внутри, потеряло баланс. Возможно во время Слияния Окто взял слишком много. Компаньон незамедлительно прощупал пульс на запястье. По его лицу Ллойву понял, что сейчас будет массированная атака всевозможными составами.

– Как ваше самочувствие? – озабоченно спросил компаньон, заглядывая в лицо. Как же его имя? Амор… Армар. Сигрид Армар. Доктор Валлар его представил еще в госпитале. Удивительно, как они все похожи, словно где-то существует комиссия, отбирающая в компаньоны исключительно высоких, худых, с невыразительными, незапоминающимися лицами. Впрочем, как раз лица страций все равно не видел, оно расплывалось перед глазами в большое светлое пятно.

– Все в порядке. Немного голова болит, – Ллойву, наконец, позволил себе расслабиться. Голова удобно легла на подголовник кресла. Компаньон увлеченно что-то искал в своем саквояже, грохоча склянками и стальными составляющими приборов. Даже думать не хотелось, что за пыточные орудия носит с собой этот медик. Наконец, тот выудил из недр пузатого чемодана пару пузырьков.

– Сейчас, – пробормотал он и занялся приготовлением раствора.

Ллойву мельком взглянул на замерших у двери стратов. Если с ним случится еще один удар, они сделают что-то или останутся стоять? Помнится, в последний раз ни илатум, ни рабочие в Окторуме так и не подошли, пока не прибыла карета срочной помощи. Одна из статей Статоса, высшего иллойского закона, запрещала рядовым стратам прикасаться к Жертвенным асатрам, под угрозой смерти. Абсурд ситуации будет очевиден, но закон – есть закон. Возможно, были когда-то исключения, но вряд ли эти захотят рисковать своей жизнью. Надо инициировать отмену этого закона. Ллойву потер виски. Боль сдавила голову обручем. Кровь стучала в голове, ударяя в виски, а сердце билось в груди, норовя выпрыгнуть, начало немного мутить.

– Воды, будьте добры, – попросил Ллойву, не глядя на компаньона. В руку тотчас был вложен бокал, полный рубинового цвета жидкости.

– Благодарю, – Ллойву даже не стал спрашивать, что в нём, отпил. На вкус – травяной настой, каким его постоянно поили в госпитале, горьковатый и терпкий. Компаньон принял недопитый бокал в руки, отставил его в сторону.

– Если позволите, я могу сделать массаж. Это облегчит боль, – глухо донеслось до слуха. Что ж, отчего нет?

– Да, конечно, – согласился страций, и Армар с готовностью открыл баночку, пряно пахнущую мятой, чтобы смочить бальзамом пальцы. От запаха к горлу подступила желчь.

– Впрочем, нет. Лучше откройте окно. – Ллойву вдохнул полной грудью, отворачиваясь от резкого запаха. Компаньон спешно закрыл баночку и кинулся открывать окно. Что ж, вполне расторопный малый. Страций закрыл глаза. Это просто усталость. Нужен отдых вот и все. Обруч на голове стягивался все сильнее с каждым новым звуком. Словно где-то грохотали огромные механизмы. «Прекратите. Перестаньте стучать»… Это всего лишь сердце…

– Господин Лир? – Сигрид Армар обеспокоенно коснулся руки пациента.

– Да, Сигрид, – Ллойву повернул голову на звук, не открывая глаз.

– В таких случаях доктор Салле в госпитале Имерит прописывал кровопускание.

– В каких таких? – выдохнул Ллойву, с ужасом представляя, себе это действо.

– У вас все признаки сильного тиснения крови, у Вас потемнело лицо.

– Это что еще такое?

– Кровь нужно освободить…

– Кровь Жертвенного слишком дорого стоит, чтобы разбазаривать ее просто так, – улыбнулся Ллойву, открывая глаза. – Мне уже лучше.

– Лжете. Я мог бы…

– Не стоит.

Пока Жертвенный восстанавливал дыхание, в коридоре раздались шаги. Дверь распахнулась. В кабинет уверенным шагом вступил Советник Изольтар. Страты вытянулись у дверей. Советник одним взглядом оценил обстановку взглянув на сына. Твердым шагом прошел к столу. Ллойву с кресла проследил за отцом взглядом. Советник сел на свое рабочее место, сцепил пальцы домиком и поверх них взглянул на сына. Затем на компаньона.

– За доктором уже послали, – только и сказал он и отрезал. – Выйди.

Сигрид Армар, напуганный до крайности, вылетел из кабинета, позабыв свой саквояж у кресла на полу.

– Не стоило, – ответил Ллойву.

– Быть может, и не стоило, – согласился Изольтар, перекладывая бумаги на столе. – Ты подвел меня.

Ллойву не ответил, он перевел взгляд на тяжелые резные деревянные полки, заставленные книгами. Отец собирал их со всех уголков Астэллота. Попадались даже экземпляры с поверхности. Несколько томов Ллойву подарил сам. Изольтар молчал. В воздухе повисла свинцовая тишина. Только шелестели бумаги на столе Советника, поддаваясь лёгкому ветру из открытого окна. Ллойву расстегнул пуговицу у горла.

– Как ты себя чувствуешь? – между делом осведомился Изольтар, просматривая какой-то документ. Ллойву не ответил, посчитав, что бесполезно тратить дыхание, отвечая на вопросы, ответы на которые никого не интересовали.

– Если я тебе больше не нужен, я бы хотел поехать домой, – сказал он.

– Почему ты не сказал мне, что «вливался» в Окто, – Советник отложил, наконец, бумаги и взглянул на своего гостя, посчитав паузу достаточной. – Почему я узнаю об этом только на заседании. Я просил ничего не утаивать.

– Ты просил результат, – Ллойву повернул к Советнику голову. – Тебя никогда не интересовали средства для его достижения.

– Ты мог «раствориться» полностью, – заметил Советник. Стучащая в голове боль никак не давала определить, истинная это забота, или лишь прелюдия к очередному обвинению.

– Такая вероятность была, – согласился гость. – Но Окто не желает больше Слияний… Я почти контролировал ситуацию

– Опять ты за свое! – Советник раздраженно отвернулся в сторону. – Из-за этого с тобой случился удар?

– Возможно. Мне трудно судить.

– Я отстраняю тебя от Окто.

– И чего ты этим добьешься? – насмешливо спросил Ллойву. Пульсирующая боль в висках плавно растеклась по всему черепу, а потом сжалась в затылке. Сердце билось где-то у горла.

– Возможно, сохраню тебе жизнь, раз ты так неосторожен. Больше никаких экспериментов без моего согласия.

– Тебя просто злит, что я без тебя решил сделать это?

– Меня злит, что ты так бездарно бросаешься своей жизнью. Нас и так осталось немного. Жертвенных с чистой кровью можно перечесть по пальцам. Мы нужны Аст’Эллоту.

– Не уверен, – Ллойву положил ладонь на висок, помассировал, в надежде облегчить свое состояние. Может, проклятый массаж и был бы кстати. – Я достиг нужного вам результата. Выяснил причину сбоев в работе. Отчего вы, как дети, пытаетесь отгородиться от правды?

– И мы благодарны тебе, но отныне я запрещаю подобные эксперименты. Твой доклад весьма неудобен сейчас. Гильдии и так на грани мятежа, – Изольтар помолчал. – Кстати…Тиллу Гайо пригласил меня на прием по случаю твоей помолвки. Он надеется на твое здравомыслие. – Обмолвился Советник на одной ноте.

– Ах, да. Надеюсь, ты не придешь, – Ллойву вжался затылком в спинку кресла, закрыл глаза.

– Ты не хочешь меня видеть? Странно, ведь я устроил ваш с Альмой союз, – усмехнулся Советник.

– Не желаю обсуждать свою жизнь с тобой. Достанет того, что ты ей распоряжаешься по своему усмотрению.

– Я разочарую тебя, но тебе придется обсуждать свою жизнь со мной, – хладнокровно осадил сына Советник. – Я глава дома. Все вы подчиняетесь мне, и пока это так, нас ждет процветание. – Он поднял сжатый кулак.

Ллойву равнодушно скользнул взглядом по лицу отца.

– Сейчас приедет доктор Валлар, и мы решим, куда ты поедешь. Домой или в госпиталь, – совладав с собой, по-деловому распорядился Изольтар.

– Я не поеду в госпиталь, – возразил Ллойву. Советник недобро ухмыльнулся.

– Неужели?

Ллойву не выдержал жесткого взгляда, отвернулся.

– К следующему заседанию тебе придется доказать чистоту своей крови, – заметил Советник.

– Мне нечего доказывать. И ты это знаешь.

За дверью снова раздались шаги, на этот раз торопливые. Дверь открылась, пропуская немолодого иллоя в строгом бордовом костюме с неизменным докторским саквояжем. Советник поднялся навстречу, приветливо улыбнулся.

– Доктор Валлар!

– Процветайте, Советник, – иллой, наспех поздоровался, – Господин Лир! – этот возглас, полный возмущения, сочувствия и удивления был адресован больному. Доктор присел перед ним прямо на пол.

– Стул доктору, – страты тотчас ожили. Один подал стоящий у стены стул, второй снова замер у дверей. Доктор Валлар спешно пристроился на стуле, примеряясь к запястью больного. Отсчитал пульс, заглянул в глаза, послушал сердце. Советник наблюдал за действиями медика, стоя у стола. Лицо его не выражало ровным счетом ничего. Ллойву смотрел на отца все это время, пока доктор чуткими пальцами производил с ним все необходимые манипуляции.

– Что скажете, доктор? – ровным голосом спросил Советник. – Господин Лир сильно расстроил Советников на сегодняшнем заседании.

– Странно, чем же господин Лир мог их расстроить? – доктор Валлар по-деловому продолжал осмотр, попутно отвечая на вопросы.

– Своим нездоровым видом, полагаю, иногда казалось, что его вот-вот хватит еще один удар, – продолжил Советник. – Советник Вайзе даже предположил, что господин Лир принимает стимуляты. А вопросы, которые мы обсуждаем в тех стенах не терпят проволочек или неточностей.

– Правда? – доктор Валлар с удивлением взглянул на Советника. – О, нет. Нет, нет.

– Во время его работы с Окто вы наблюдали за ним?

– Нет, он ко мне не обращался, – доктор внимательно осмотрел выступившие черные сосуды на шее и висках больного. – Вы же знаете своего сына, Изольтар. Такой исход невозможен.

– Жаль, – Изольтар с любопытством наблюдал за работой.

– Зачем, зачем вы приступили к работе так рано? – посетовал доктор, обращаясь к пациенту.

– Так вышло, – улыбнулся Ллойву.

– Я бы желал видеть вас у себя в госпитале, – без особой надежды на согласие проговорил доктор.

– Нет, – твердо ответил больной.

– Надо – так надо, – кивнул Советник. – Я посодействую любому вашему решению.

– Я не поеду в госпиталь, – повторил Ллойву, сжимая кулаки на подлокотниках. Доктор оглянулся на Советника в поисках поддержки. – Мне назначен компаньон. Я могу продолжить лечение дома.

– Это глупо, Ллойву, – Советник прошелся по кабинету. – Очевидно, что тебе нужна помощь.

– Мне просто надо отдохнуть. Совещание было напряженным. С твоей подачи, полагаю.

Советник задумчиво посмотрел на сына. Видно было, что некая мысль пришла к нему в голову.

– Оставьте нас, – попросил он, и все тотчас вышли.

– Я хочу предложить тебе сделку, Ллойву. Ни в коей мере не умаляю твоих заслуг. Ты проделал огромную работу. – Начал Советник, – но то, что ты предлагаешь, невозможно. Как можно представить себе, что мы вернемся в этот варварский мир? Должен быть другой выход. Его надо найти. Ты поедешь сейчас домой, отдохнешь, а затем задействуешь все свои резервы и найдешь его.

Ллойву промолчал, в основном из-за того, что плохо слышал отца. В ушах стучало предавшее его сердце.

– Все будет, как ты хочешь, но только тогда, когда ты успокоишь Совет и Гильдии. Если же ты станешь упрямиться, то доктор Валлар может получить тебя надолго. И не только он. Подумай об этом.

Советник, не дождавшись ответа, присел на освободившийся стул перед больным, заглянул в лицо.

– Ты слышишь меня? Ллойву?

– Да, – Ллойву прикрыл глаза рукой, провел ладонью по лицу, словно это могло стереть его недомогание. – Я сильно устал, отец. Позволь мне поехать домой.

– Разумеется. Ты слышал, что я сказал? – Советник отступил.

– Да, слышал.

– Согласен со мной? – Ллойву не ответил.

– Что ж, сейчас я не стану требовать ответа. Я заеду завтра, возможно. Доктор Валлар!

Дверь тотчас открылась.

– У меня к вам просьба. Сопроводите его домой, – доктор сморщился, недовольный решением. – Я прошу вас лично. Никто не должен знать о том, что здесь произошло.

– Разумеется…

– Надо поставить его на ноги. У вас неделя. Через семь дней Совет снова собирается в полном составе.

– Я постараюсь, но от меня здесь мало что зависит. Реальность не переломить.

– Есть же какое-нибудь лекарство, что-нибудь…

– Я понял, – кивнул доктор, но особой уверенности в его голосе Изольтар не услышал. Где-то у стены замер компаньон.

– Я заеду завтра, – пообещал Советник. Доктор кивнул.

– Сейчас я сделаю инъекцию, – Ллойву, задыхаясь, смотрел, как доктор вытаскивает из саквояжа футляр с впрыскивателем, изобретением метра Силения. Наверняка, выдающийся иллой, но как же он их ненавидел! Всю жизнь его преследовали эти инъекции. Едва отец узнал, что у среднего из его сыновей непоправимый изъян в сердце, он хватался за любой из методов лечения этого недуга, что ему предлагали. Ллойву с детства возненавидел госпитали, хоть там с ним и обращались, как подобает, даже в юном возрасте. Одно упоминание вызывало дрожь и спазмы где-то внутри. Дни, проведенные им после удара в госпитале, прикованным к постели, стали худшими за последние годы. Бесконечная череда вежливых медбратьев с всевозможными составами в руке. Ллойву вздрогнул, когда доктор распустил рукав и наложил жгут выше локтя.

– Вперед, юноша, никогда не бывает лишним повторить пройденное, – Доктор Валлар вручил впрыскиватель компаньону. Тот приготовил вену к инъекции и на удивление спокойно сделал свое дело.

– Сейчас станет полегче, господин Лир, – доктор успокаивающе похлопал пациента по плечу. Жаль, что доктора стали исключением в Статосе. Ллойву закрыл глаза. Отчего-то все стали ему противны. И доктор с его профессиональной заботой, и отец, размышляющий только о собственном благополучии, и страты, не понимающие важности событий, что сейчас происходили, а более всего недалекие Советники.

Глава 3 где доктор Валлар наносит пару визитов

На следующий день доктор Валлар был приглашен к Советнику лично. Вечером после службы за ним заехала крытая коляска с черно-алым василиском на дверце. Сначала молчаливый возница отвез доктора на площадь Сти. Там, среди напыщенных особняков позднего Возрождения стоял и дом страция, построенный в более позднюю эпоху. Небольшой, простоватый в исполнении двухэтажный особнячок почти терялся на фоне надутых, как павлиньи хвосты, соседей.

Ллойву Лир, страций, второй после Советников, вел замкнутую жизнь. Двери дома почти всегда были закрыты для гостей, а теперь особенно. Пышные торжества, многолюдные салоны, всё этот дом миновало. За высоким, обросшим плющом забором, в глубине участка стоял небольшой по меркам Жертвенных, да и обычных иллоев особняк. Обслуживающих его слуг немного: приходящая горничная, кухарка, лакей и садовник. Вот и все. Теперь, правда, по настоянию Советника, дом охраняли от ненужного внимания молчаливые страты в черном, искусно скрывающиеся в тени высокого кованного забора, обвитого плющом. Некоторые из особо настойчивых охотников за новостями норовили залезть в сад, потревожив покой хозяина дома, и эти попытки пресекались суровыми охранниками, однако желающих меньше не становилось. Жизнь страция, особенно в свете последних событий, интересовала почти каждое светское издание.

Коляска подъехала по обложенной камнем дорожке почти к самому дому.

Подоспел садовник, иногда выполняющий и роль привратника, услужливо приоткрыл дверь палисадника засаженного кустами сирени, пропуская доктора.

– Как дела…. Пем? – доктор напрягся, вспоминая имя.

– Все в лучшем виде, доктор. Все в лучшем виде… – у дверей его уже ждал вышколенный лакей. С этим разговаривать бесполезно. В семействе Лир прислугу держали не за длинный язык. Доктор расправил плечи, приосанился и прошёл в дом.

Дом Лир с давних лет был одним из учредителей госпиталя Майоран, поэтому не прийти у доктора все равно не получилось бы. Но причина была не только финансовая. Валлара, как ни странно, связывала с Советником давняя дружба, если можно было так назвать этот странный симбиоз, он помнил каждого из детей Изольтара еще младенцем. Почти всем лечил простуду и больные животы. И Ллойву тоже. К слову сказать, этот ребенок, в отличие от своих двух братьев и сестры, крепким здоровьем не отличался. В возрасте шести лет от роду нашелся серьезный изъян в здоровье юного Лира – слабое сердце. Из-за этого военная карьера перед юношей закрылась, а именно она была фамильным отличием и гордостью всех Лиров с незапамятных времен. Ллойву нашел себя в науках. И даже преуспел в этом направлении. Настолько, что за достижения на поприще изучения энергий ему был присвоен титул страция – главного смотрителя при Окто, и доверено это самое ценное сокровище на Аст’Эллоте. Окто питал многие механизмы на фабриках: ткацкие станки, печатные платы, молотилки и боги знают, что ещё, освещал улицы и плавильные цеха. Многое, ради чего людь сжигала окружающие ее ресурсы, для иллоев взял на себя Окто, сделав их жизнь более комфортной и чистой. Для этого требовалась небольшая жертва со стороны асатров, Жертвенных. Со стороны казалось, что небольшая.

– Где я могу увидеть господина Армара? – Валлар решил переговорить с компаньоном прежде, чем с хозяином. Ллойву не любил бесед о собственном здоровье и всячески их избегал.

– В гостиной, – вышколенный лакей затянутый в черную ливрею поклонился. Доктор прошел в большую, скудно, но со вкусом обставленную комнату. Хозяин не любил принимать гостей. Более того, если бы не положение, он бы заперся от всех совершенно, но статус Жертвенного не позволял ему такой роскоши. Эти господа с самого начала времен не принадлежали себе. Их здоровье – общественное достояние, ибо от их благополучия зависело и благополучие всего острова. Асатров с чистой кровью, вмещающих в себя Искру осталось не так уж и много. Лишь несколько семей еще хранили древние традиции, и Лиры были в их числе.

– Процветайте, господин Армар, – вежливо поклонился Валлар развалившемуся в кресле компаньону. Гость неодобрительно поджал губы. Слишком уж компаньон молод для такой работы. Он мог бы пойти далеко, если бы не предавался праздности. Служба «Келлер и к», которую рекомендовал доктор, очень внимательно относилась к набору персонала, отчего так вышло в этот раз, осталось загадкой. Компаньон должен иметь навыки оказания первой помощи, уметь провести любую медицинскую процедуру, вовремя распознать признаки неблагополучия. Недаром им даны большие полномочия. Даже страций, несмотря на высокое положение, не сможет его ослушаться. Только позволит ли отсутствие опыта приказать страцию? Его тяжёлый взгляд, так похожий на взгляд Советника, выдерживают немногие. Доктор и сам не раз одергивал себя, чтобы не отступить. Что-то подсказывало, что и Сигрид Армар, рыжеволосый юноша с лёгкой наивностью в глазах, не устоит перед ним.

– Господин доктор! – молодой человек подскочил с кресла, уронив, лежащий на коленях огромный том медицинской энциклопедии в великолепными иллюстрациями господина Лоуре. Коллекционное издание. Наверняка эта книга стояла где то здесь, среди себе подобных. У Ллойву много редких изданий, но про эту книгу Валлар не знал. А полистал бы её с удовольствием. Но он здесь не за этим.

– Как наш пациент? – вежливо спросил доктор, давая юноше шанс оправдать бездействие.

– Все в порядке. После вчерашнего приступов больше не было. Я сделал массаж и сеанс иглоукалывания. Лекарства принимаются по расписанию… Господин Лир весьма покладистый пациент…

«Ага, как же, про того ли господина Лира речь? Что за игру ты ведёшь, Ллойву?»

Но вслух доктор ничего не сказал, только лишь улыбнувшись ободряюще.

– И где же он теперь?

– Он… ушел к себе… наверх, – виновато проговорил компаньон. Вот и ответ.

– Недопустимо! – Валлар наставительно поднял палец. – Господин Лир не должен заниматься делами. Полный покой, понимаете? Был предписан полный покой наряду с лечением. Вы читали лист назначений? Вы можете сказать, что он сейчас делает? Это же Ллойву… – доктор махнул рукой, выражая полное разочарование прозорливостью компаньона

– Да, доктор. Простите. Он не сказал мне… Я думал…

– Вы должны знать, что он делает, понимаете? Это одно из условий вашей службы!

– Да, я знаю. Но я подумал… Это сложно постоянно следить за ним…

– Отчего же вы допускаете подобные ситуации? – строго вопрошал доктор.

– Простите, доктор. Но Советник….

– Никаких, но… – доктор Валлар строго посмотрел на компаньона из-под нахмуренных бровей. – Если что-то случится, вы потеряете не только карьеру, а нечто более ценное. Понимаете?

– Понимаю, – Сигрид смиренно опустил глаза в пол. – Я очень виноват.

– Идемте, – и доктор отправился в кабинет по лестнице на второй этаж. Компаньон плелся следом. Непростительная халатность! Впрочем, зная Ллойву, можно сказать, что юноша не виноват, он мог успокоить компаньона своей напускной покладистостью.

Частенько бывая в этом доме, доктор хорошо себе представлял расположение комнат, и точно знал, где искать хозяина. Валлар поднялся по лестнице и свернул налево к резным створкам, распахнул двери кабинета, даже не постучав. Вошел, и отступил с пути юного медика, давая понять, что тот также важен, как и доктор, и имеет такие же полномочия.

Ллойву, как и ожидалось, сидел за столом и при свете пятиголового канделябра что-то увлеченно писал. Едва дверь распахнулась, пациент поднял голову, предвкушая предстоящий разговор, снял с носа окуляры и положил их на недописанный лист рядом с пером. Небольшие продолговатые стеклышки в тонкой оправе приветливо моргнули тусклыми бликами. Сей аксессуар изготовили специально для страция в цехе стеклодувов и механиков по его личным чертежам. В отличие от подражателей, коих было бесчисленное множество среди мелкой знати и мастеровых, он в них нуждался. Много раз Валлар, к своему неудовольствию, замечал на молодых людях подобный аксессуар, совершенно ненужный и бестолково сползающий на плохо подогнанных креплениях. Многие носили обычные стекла, по мнению доктора, выставляя себя на посмешище, и даже доходило до абсурда – пустую оправу без стекол, так как услуги стеклодувов были слишком дороги. Весьма глупое и бестолковое занятие. Но молодые иллои желали быть похожими на тех, кем восхищались. А упорству и целеустремленности страция удивлялись и завидовали многие.

– Вынужден вам попенять, – строго сказал Валлар. Ллойву чуть улыбнулся, словно пойманный с поличным вор. Сегодня радужки его лишь слегка потемнели, из чего Валлар сделал вывод, что успел вовремя.

– Простите, доктор, но я должен закончить. Дела в Инститосе ждут моего вмешательства, я многое пропустил, – тонкие пальцы теребили дужку окуляров. Валлар отметил себе, что рука слегка дрожит. – Мои студенты остались без наставника и…

– Должен прервать ваше занятие. Делам придется подождать, – безапелляционным тоном возразил доктор, чтобы не позволить себя уговорить. – Вы выпьете микстуру и ляжете в постель.

Армар понял, что от него требуется, в каком тоне сейчас будет проходить беседа, и метнулся в двери.

– Прошу, – Валлар указал на кресло рядом с собой с твердым намерением выманить страция из-за рабочего стола. Ллойву промедлил, вздохнул, но подчинился. Доктор цепко следил за каждым движением, пока пациент шел к креслу, надеясь уличить того в скверном к себе отношении. Валлар без стеснений распахнул полы хлопкового халата на груди хозяина дома, и приставил слуховую трубку. Услышанное заставило доктора нахмуриться. Подоспел и компаньон с небольшим серебряным подносом, на котором разместилась рюмка с микстурой, пилюля на салфетке и бокал с водой. Под пристальным взглядом доктора Ллойву выпил микстуру, положил пилюлю в рот, запил водой, но на этом доктор не успокоился.

– Теперь Вы ляжете в постель.

– Что вы, доктор. Еще рано… Я должен…

– В кровать, господин Лир, иначе я положу вас в госпиталь и не выпущу, пока не сочту нужным.

Единственная угроза, имевшая большое влияние на страция, не подвела и в этот раз. Ллойву подчинился и вышел из кабинета. Валлар кивнул компаньону, что бы тот прибрал лишнее, и отправился следом за пациентом.

В спальной Ллойву скинул халат, нисколько не смущаясь чужим присутствием, и надел ночную рубашку. Валлар тоже не моргнул глазом. Он знал этого иллоя с рождения, к тому же чужая нагота давно его не смущала в силу профессии. Жертвенный лег в постель.

– Вы слишком печетесь о моем здоровье, – улыбнулся Ллойву. – Больше, чем следует

– Ваше здоровье – моя задача, – между делом доктор нащупал пульс, снова заглянул в глаза, удовлетворившись светлым и ясным взглядом.

– Я почти здоров.

– Быть может, вы и выглядите здоровым, но внутри вас что-то сломано, – с укором проговорил доктор. – Думаю, дыхательная гимнастика лишней не будет. Прошу, не стесняйтесь…

– Оно сломано давно, – Ллойву откинулся на подушки, и глубоко вздохнул.

– Теперь все немного иначе.

– Бросьте, все так же, как и всегда.

– Советник так не считает, – Валлар взял в руки запястье больного, чтобы отследить изменения пульса после очищающей гимнастики.

– Советник? – Ллойву скривился. – Ему все равно, поверьте.

– Возможно. Но так повелось со времен последних богов. Здоровье Жертвенного превыше всего. Вы лучше меня знаете.

Ллойву не ответил. Быть может, он и рад бы был возразить доктору, но многовековая традиция и уклад иллоев довлели над обоими.

– Я дам вам капель, – Валлар потянулся к саквояжу.

– Не многовато ли сегодня лекарств?

– Те, что вы пьете, нужны, чтобы укрепить сердце. Я сейчас дам вам снотворное.

– Поверьте, доктор, я и так крепко сплю.

– Не спорьте. – Валлар накапал в стоящий на столе сосуд несколько капель и протянул пациенту. Ллойву выпил и это, хотя Валлару показалось, что он мысленно желал всех благ и доктору, и отцу.

– Что теперь?

– Теперь Вы полежите, а я посижу рядом.

– Знай я вас, я бы подумал, что вы опасаетесь, что я сбегу из постели, – Ллойву рассмеялся. – Впрочем, я вас знаю.

– Я вас тоже, – парировал Валлар, отслеживая пульс. – Поэтому я здесь.

Помолчали. Ллойву отвернулся и закрыл глаза. Доктор посидел немного, дождался, пока пульс станет размеренным и неспешным, дыхание – ровным. Пациент заснул.

Следующим пунктом назначения стал дом Советника Изольтара. Коляска выехала с площади Сти и покатилась по проспекту Лита, одной из самых богатых улиц Астеро, столицы. Город, словно вековое дерево раскрывался новыми гранями с каждым новым срезом. Как годовые кольца, его улицы приоткрывали многовековую историю шаг за шагом. Площадь Сти, поражающая своей роскошью, была возведена много позже, и теперь, по мере движения по улицам, город затягивал в эпоху Смуты, когда большая часть строений была разрушена во время беспорядков, и возведена заново. Здесь встречались особняки эпохи ранней классики и иллойской эпохи времён первых богов. Если проехать дальше, то там можно будет увидеть одноэтажные усадьбы мастеров гильдий, где зодчие жертвовали изяществом в угоду удобству. Дом Советника стоял третьим от начала улицы, и являл собой образец пышного стиля первых столетий нового летоисчисления. Тогда, давно, возликовав от избавления от соседства с грязной, необразованной людью, иллои начали возводить дворцы, сравнимые в роскоши разве с пылающим костром восхода. Витиеватое кружево лепных деталей, прорезанное высокими стрельчатыми окнами создавало затейливую игру света и тени, золоченые статуи украшали фронтоны и колонны перед входами. Время нещадно стерло позолоту, ветер и солнце источили скульптуры, но особняки по-прежнему поражали воображение размахом. Кучер завел коляску внутрь большого привратного сада имения. У дверей доктора уже встречали четверо стратов. Изольтар, в отличие от своего сына, не скупился на охрану, полагая, что безопасность семьи должна выступать во главе прочих нужд.

В отличие от особняка на площади Сти, здесь с первых шагов чувствовалась атмосфера важности живущей в доме персоны. Пахло цветами, пара лакеев вытянулась у дверей, чтобы препроводить гостя к хозяину дома, а ноги мягко ступали по дорогим коврам родовых цветов производства местной гильдии ткачей. Со стен на гостя суровыми взглядами смотрели почившие предки семейства Лир, и Валлар мог с уверенностью сказать, что этому взгляду можно даже присвоить родовое имя. Его унаследовал и Изольтар и, как ни странно Ллойву, хотя внешне он и был похож на ныне ушедшую к предкам Иливелли. Даже первенец, Дженве, и тот казался во сто крат более дружелюбным, чем эти двое.

Советник ждал доктора в своем кабинете, большом, заставленном дорогой мебелью. Доктор всегда робел в присутствии Советника. Чувствовалась в нем мощная сила, перед которой все отступали, подчиняясь даже против воли.